После чашки горячего чая Насте удалось поспать еще несколько часов. С утра она начала собираться, решая, стоит ли брать с собой что-то из вещей. Девушка не знала, как пройдет ее встреча с родителями, смогут ли они найти общий язык, и почувствует ли она себя дома в безопасности. Рассудив, что в родительской квартире и так полно ее вещей, она не стала забирать с собой купленную Олегом одежду. Облачившись в темно-синие джинсы и голубой кашемировый свитшот, Настя заплела волосы «колоском», слабо уложив их крупными прядями, и, оглядев себя в зеркале, заключила, что выглядит вполне сносно. По крайней мере, сейчас ее внешний вид не шел ни в какое сравнение с тем болезненным состоянием, в котором родители ее видели в последний раз. Галантный комплимент от Олега она восприняла исключительно в качестве моральной поддержки, поэтому ответила на него легкой благодарной улыбкой.

Правда, когда Олег распахнул перед ней переднюю дверцу со стороны пассажирского сиденья, она недоуменно нахмурилась, но мужчина снова напомнил ей о том, что дьявол кроется в деталях.

– Когда я возил тебя с работы, ты ездила на переднем сиденье, и если заметят, что теперь ты сидишь сзади, то это будет выглядеть, как минимум, странно, – пояснил он.

– Не все же такие наблюдательные, как ты, – проворчала Настя, все же усаживаясь в машину на предложенное место и пытаясь неловко застегнуть ремень безопасности, от которого уже основательно отвыкла.

– На самом деле все люди намного наблюдательнее, чем они думают, – заняв место водителя, сказал Олег и помог Насте пристегнуться. – Просто чаще всего они, получив информацию вербально или визуально, отправляют ее в мозг и сознательно не контролируют, каким образом та перерабатывается нейронными связями, а получают от мозга уже конкретные сигналы, например, об опасности, или о том, что его пытаются ввести в заблуждение. Ничего не напоминает?

– Интуиция? – Догадалась Настя.

– Верно, – с довольной улыбкой кивнул Олег. – Так что смело доверяй интуиции, ведь она продукт деятельности твоего мозга, просто, чаще всего, бессознательный.

А ведь она не хотела садиться в машину Олега в тот пятничный вечер, когда он ее похитил, вдруг, точно ударом молнии, озарило Настю. Она отчетливо помнила свое нежелание ехать с ним, и ей тогда показалось это очень странным, ведь сложно сосчитать, сколько раз мужчина подвозил ее до дома. Тогда у Насти не было ни одного разумного довода отказаться от поездки, но, вероятно, что-то в поведении Олега насторожило ее, однако, девушка не вняла предупреждению своей интуиции, о чем потом горько пожалела. Погрузившись в невеселые мысли, Настя не услышала, как Олег обратился к ней с каким-то вопросом. Ему пришлось несколько раз повторить сказанное, прежде чем она поняла, чего он хотел от нее добиться. Оказалось, что мужчину интересовали вкусовые предпочтения ее родителей, ведь негоже было ехать в гости с пустыми руками, если, конечно, не считать возвращенную им блудную дочь.

В итоге они заехали в гипермаркет и купили бутылку любимой ее родителями марки сухого вина, а также наисвежайший ягодный пирог, который ее папа и мама предпочитали любым тортам. Чем ближе они подъезжали к Настиному дому, тем больше девушка волновалась. Припарковав машину неподалеку от нужного подъезда, Олег успел обойти автомобиль, пока Настя возилась с ремнем безопасности, и открыл дверцу. Помогая девушке выйти из машины, он предложил ей руку и почувствовал, как дрожит тонкая кисть в его ладони. Он ободряюще сжал ее ладошку и повел Настю к подъезду, готовый поклясться, что та еле слышно бормотала себе под нос какую-то молитву.

Честно говоря, когда открылась дверь, он не удивился бы, увидев перед собой жутких монстров, сумевших запугать впечатлительную девушку, однако его взгляду предстала совершенно обычная пожилая пара интеллигентного вида.

– Настя! – Вместо приветствия приглушенно воскликнула элегантная пожилая женщина в строгом брючном костюме антрацитового цвета и порывисто обняла свою оробевшую дочь.

– Мам, – выдохнула девушка, обнимая женщину в ответ, и, отстранившись, представила ей и стоявшему позади нее отцу своего спутника, – это Олег.

– Здравствуйте, Вера Павловна, Сергей Петрович, – выказывая уважение, поздоровался с хозяевами Олег, которые выглядели несколько обескураженными, невнятно пробормотав ответное приветствие, после чего повисло неловкое молчание.

Настя не очень понимала, что происходит, пока не сообразила взглянуть на Олега глазами родителей. Его высокая широкоплечая фигура смотрелась еще более внушительно на контрасте с ее худощавой комплекцией. Ее родители были среднего роста, поэтому они с невольной опаской смотрели на незнакомца, более, чем на голову, возвышавшегося над ними. Джемпер и брюки на нем отлично сидели, но их насыщенный черный цвет придавал мужскому облику некую зловещесть. На мужском лице застыло вполне благожелательное и почтительное выражение, но волевой характер проступал сквозь резкие черты, угадываясь в изгибе густых бровей и твердых складках в уголках губ. Серебристые нити седины в темно-русых волосах указывали на довольно зрелый возраст их носителя, определенно переступившего рубеж в сорок лет. Судя по лицам родителей, они испытали легкий шок от того, насколько избранник их младшей дочери оказался старше ее самой.

– Добрый день, – взяв себя в руки, сдержанно ответила на приветствие Вера Павловна и вежливо пригласила, – проходите, пожалуйста.

Разувшись, Настя забрала у Олега пакет с гостинцами и передала отцу, предварительно крепко обняв его. Она уткнулась носом в воротник мужской сорочки, вдыхая до боли знакомый аромат одеколона, которым ее отец неизменно пользовался после бритья на протяжении последних двадцати лет. Обменявшись с отцом приветствиями, больше похожими на бормотания, Настя неловко отстранилась, чтобы взять Олега за руку и препроводить в гостиную.

Привычно раздвинув занавески из деревянных бусинок, закрывавшим дверной проем, Настя завела Олега в нужную комнату, практически всю заставленную по периметру стеллажами и навесными полками, которые были под завязку забиты керамическими статуэтками со всего света. Ее родители часто ездили в командировки по работе и любили путешествовать в отпуске, не забывая привозить с собой из каждой поездки сувенир. Она немного замялась на входе, решая, куда лучше усадить Олега, но вспомнив о его напутствии держаться рядом, повела его к двухместному диванчику, больше напоминавшему тахту. Массивному телосложению мужчины скорее бы подошло одно из пары кресел, которые находились у противоположной от дивана стены, но тогда бы они не смогли разместиться рядом друг с другом: ей пришлось бы сидеть на диванчике с кем-то из родителей или занять второе кресло, отделенное от первого стеклянным круглым столиком. По итогу, хозяевам квартиры достались кресла, стоявшие напротив дивана.

Ради соблюдения приличий гостям задали несколько дежурных вопросов о том, как прошла их поездка на Алтай, вполне довольствуясь общими фразами в качестве ответов. Когда родители Насти посчитали, что они достаточно уделили внимания нормам этикета, чтобы не показаться грубыми, то приступили к главному.

– Не буду скрывать, – начала Вера Павловна, – Настя заставила нас сильно понервничать, скрывая ваши отношения. Мы с мужем до сих пор толком не знаем, почему она пропала летом, где была и как оказалась в больнице. Олег, может, вы нам объясните, что произошло, и какие у вас намерения относительно нашей дочери?

У Насти испуганно округлились глаза, когда снова всплыли ненавистные вопросы, вызывавшие у нее нервную дрожь, но Олег лишь незаметно сжал ее вспотевшую ладошку, которую так и не выпустил из своей руки, в молчаливом призыве успокоиться, и девушка заставила себя сделать медленный глубокий вздох, чтобы расслабить напрягшиеся мышцы тела.

– Намерения у меня самые серьезные, – невозмутимо заговорил Олег неизменно вежливым тоном, – и в иных обстоятельствах я бы с превеликой охотой попросил руки вашей дочери, но, боюсь, она пока не торопиться замуж, считая, что в столь ответственном деле спешка не уместна.

Настя с такой силой стиснула ему руку, что впилась ногтями в кожу, но на лице Олега не дрогнул ни единый мускул, будто он совсем не почувствовал боли. Сама же она с откровенным ужасом смотрела на донельзя удивленных родителей, недоуменно переглядывающихся между собой.

– Гхм, – неловко откашлялся Сергей Петрович, – тут я, пожалуй, соглашусь, что спешить совершенно некуда.

– Действительно, не стоит торопиться, – осторожно согласилась Вера Павловна, – ведь прошло так мало времени… сколько вы знакомы?

– Около года, – любезно уточнил Олег, в очередной раз удивив пожилую чету.

– Го-о-од? – Протянула Настина мама, с подозрением глядя на свою дочь.

Той пришлось откашляться, чтобы прочистить горло, и пояснить:

– Олег работал в службе безопасности компании, куда я в прошлом году после ВУЗа устроилась, и иногда подвозил меня до дома после работы, когда приходилось задерживаться, помните?

Ее родители вразнобой покивали головами, припоминая события тех дней и рассказы дочери о замечательном водителе, ездить с которым было одним удовольствием. Они, правда, не придавали ее словам особого значения и, как видно, зря.

– Но ты ведь тогда была с Кириллом, – напомнила Вера Павловна с невольным осуждением в голосе.

– И я тогда был не один, – вступился за девушку Олег, которая виновато потупила взгляд при упоминании имени своего бывшего парня. – А с Настей мы просто по-дружески общались.

Следующие пятнадцать минут жизни для Насти тянулись мучительно долго, вынуждая ее участвовать в фарсе, во время которого она много нового узнала о своих «отношениях» с Олегом. Оказалось, что после ее перехода на новое место работы, они продолжили общаться, начиная постепенно испытывать друг к другу романтические чувства, которые в один прекрасный момент вспыхнули с силой, которой уже было невозможно сопротивляться. «Мне-то уж точно было бесполезно бороться с этой силой», – с горькой иронией думала Настя, продолжая скромно улыбаться и поддакивать словам Олега, определенно производивших впечатление на внимающих его рассказу родителей. Олег честно рассказал, что они с Настей жили в его загородном доме, пока ее родители были в отпуске.

– Но почему ты просто не предупредила нас? – В голосе Веры Павловны слышалось хорошо подавляемо возмущение. – Мы ведь не знали, где тебя искать!

– Дело в том, что ее телефон случайно упал в воду, когда мы были на берегу озера, он сам и сим-карта пришли в негодность, – озвучил заготовленное отговорку Олег.

– Я не помнила наизусть ваших номеров телефонов, поэтому не могла позвонить, – добавила Настя очередную порцию лжи, приправив ее правдой, – я очень хотела это сделать, клянусь…

– Но мы забылись и не восстановили вовремя симку, – закончил за нее Олег, грустно вздохнув, переходя к самой трудной части повествования.

Сдержанно, можно даже сказать скупо, он рассказал им о некой ссоре без подробностей, во время которой они якобы оба вышли из себя, Настя потребовала отвезти ее домой, а он отказался, заявив, что пока они оба не успокоятся и нормально не поговорят, он ее из дома не выпустит. В итоге Настя от испуга и отчаянья схватилась за нож, и случайно себя ранила.

– Это целиком моя вина, – покаялся Олег, в искренности тона которого было трудно усомниться. – И никогда себе не прощу, что Настя пострадала из-за меня.

– Но в больницу все же вы к ней не пришли, – укоризненно глядя на Олега произнес отец Насти.

– Не пришел, – признал Олег, не тушуясь, – Настя не хотела меня видеть, поэтому я узнавал о ее состоянии у медицинского персонала. Ее оперировал хороший хирург, Давыдов Леонид Витальевич, на его счету множество успешно проведенных операций, он лично уверил меня, что жизни Насти ничего не угрожает, и она вскоре пойдет на поправку.

Сама Настя не смогла бы вспомнить имя доктора, который неоднократно приходил к ней осматривать шов, и ее откровенно поразила осведомленность Олега, о которой она была даже не в курсе.

– Что ж давайте не будем о грустном, – решила закончить неприятную для всех тему Вера Павловна, – может, выпьем по бокалу вина за знакомство?

– К сожалению, я за рулем, – пришлось отказаться Олегу от столь заманчивого предложения.

– Тогда чай, кофе, воды? – Предложила мама Насти, не давая ему шанса увильнуть от любезного гостеприимства.

– Кофе, если вас не затруднит, – из вежливости согласился Олег.

– Меня нисколько, потому что его сделает Настя, – лукаво блеснула глазами пожилая женщина, – она ведь уже знает ваши вкусы?

– Да, – не очень уверенно подтвердила Настя, поднимаясь с дивана.

Девушка немного растерялась от того, как быстро разговор перетек в хлебосольное русло, подивившись про себя настойчивости матери, с которой та вознамерилась хоть чем-то угостить Олега, но последующие ее слова и вовсе повергли Настю в шок.

– Может, переместимся из гостиной в кухню, Олег, если вы не возражаете?

– Ничуть, – заверил хозяйку гость, не видя в просьбе ничего необычного.

Вот только Насте доподлинно было известно, что посидеть на кухне дозволялось лишь узкому кругу друзей родителей и близким родственникам. Это правило было родом еще из дореволюционной России и неукоснительно соблюдалось в семействе Шмелевых уже на протяжении несколько поколений. У девушки в голове не укладывалось, как незнакомец, час назад переступивший порог родительской квартиры, смог получить подобную привилегию.

Настя прошла с матерью на кухню, по пути сообщив, что Олег пьет и растворимый кофе, и сваренный в турке. Но облегчать ей работу никто не планировал, и из навесного шкафа Вера Павловна достала для нее медную турку и несколько сортов молотого кофе. Нарезая пирог и заваривая чай, она поделилась с Настей последними семейными новостями о ее братьях и племянниках, попутно подсказывая, когда нужно было помешать темно-коричневое варево, а когда вовремя убрать турку с горячей плиты. Ополоснув кипятком кофейную чашку, Настя аккуратно наполнила ее ароматным напитком, и, поставив на блюдечко, вернулась в гостиную, в которой мужчины о чем-то тихо беседовали, но сразу же умолкли при ее появлении.

– Все готово, – отрапортовала девушка, настороженно глядя на них.

Как ни странно, но чаепитие вышло по-домашнему уютным. Даже Настя постепенно расслабилась, больше слушая, чем принимая участие в общем разговоре. Она видела, что Олег на полную катушку включил свое обаяние, целенаправленно очаровывая ее родителей. Она всегда знала, каким интересным собеседником он был, но лишь сейчас, глядя со стороны, оценила, насколько тонко он чувствовал людей и умело подбирал ключики к их душам. Ответив на пару биографических вопросов о себе, он начал расспрашивать ее родителей об их увлечениях, работе, и вскоре те наперебой делились курьезными случаями из преподавательской практики. Неудивительно, что хозяева квартиры слегка расстроились, когда Олег извинился за то, что был вынужден покинуть их, сославшись на неотложные дела. Настя, само собой, оставалась в отчем доме, что пришлось по душе ее пожилым консервативным родителям. Попрощавшись с гостем, они оставили пару в коридоре, тем самым позволив им немного побыть наедине.

– Ты как? В порядке? – Внимательно вглядываясь ей в лицо спросил Олег, когда они остались одни.

– Да, – кивнула Настя и, слабо улыбнувшись, призналась, – я готовилась к худшему.

– Помнишь, Мануил Савельевич рекомендовал тебе повторно сдать анализы? Давай я с утра подъеду за тобой и отвезу в поликлинику, что скажешь? – Заботливо предложил он.

– Да, точно, – вспомнила наказ доктора Настя, но ей было неловко снова прибегать к его помощи, – я могу сама съездит, тебе не обязательно…

– Обязательно, – категоричным тоном перебил ее Олег и вдруг едва заметно напрягся. Он неожиданно обнял девушку и наклонился к ее лицу. – Замри, – еле слышно выдохнул он и деликатно поцеловал в самый краешек губ.

Руки Насти взметнулись вверх и уперлись в широкую мужскую грудь, но замерли, не решаясь оттолкнуть. Пару мгновений спустя Олег сам медленно отстранился от нее и, ласково заправив выбившуюся русую прядь за маленькое ушко, с грустью произнес:

– Я буду скучать.

Он пытливо всматривался в ее глаза, будто чего-то ожидая, и Настя нашла в себе силы пискнуть в ответ:

– Я тоже.

– Тогда до завтра, – попрощался он и, посмотрев куда-то позади Насти, вежливо добавил, – еще раз до свидания, Вера Павловна.

– До свидания, Олег, до свидания, – донесся до Насти голос матери.

Когда Настя закрывала за ним дверь, то ее руки все еще слегка подрагивали от волнения. Она обернулась к матери, чувствуя, как против воли, ее щеки заливает румянец.

– Я хотела позвать тебя еще немного посидеть с нами на кухне, – как ни в чем не бывало заговорила с ней Вера Павловна, которую откровенно забавлял смущенный вид дочери.

Вернувшись на кухню, Настя обнаружила, что ее родители уже успели налить по бокалам подаренное вино и нарезать к нему пару видов сыра.

– Извини, не смогли устоять, – развела руками Вера Павловна, перехватив ее взгляд. – Вы с Олегом просто искусители, взяли и привезли наше любимое с Сергеем Петровичем сухое вино, да Сереж?

– Да, Верочка, – подтвердил ее муж и пояснил дочери, – мне в последнее время из-за лекарств алкоголь был противопоказан, но сегодня мы решили, что глоток вина не повредит.

Они все втроем подняли бокалы за долгожданное семейное воссоединение, и Настя из вежливости пригубила терпкий напиток, но не получила от него и сотой доли удовольствия в сравнении с родителями. Она расспросила отца о его самочувствии и проблемах с давлением, а сама рассказала о Мануиле Савельевиче, к которому собиралась сходить на повторный прием.

– Устал, милый? – Заботливо обратилась к мужу Вера Павловна спустя некоторое время, видя, как мужчина рассеянно потирает левую часть груди. – Думаю, тебе стоит пойти прилечь.

– Ты права, – не стал спорить с женой Сергей Петрович, – а вы, девочки, еще посидите.

Чмокнув на прощание в макушку каждую из своих «девочек», усталый глава семейства побрел в спальню. Оставшись с матерью наедине, Настя против воли снова занервничала, опасаясь от нее новых вопросов. И они не заставили себя долго ждать.

– И зачем ты его от нас прятала? – Вера Павловна в отличие от дочери была вполне спокойна и расслаблена.

– Олега? – На всякий случай уточнила у нее Настя.

– А у тебя еще кто-то есть? – С иронией уточнила у нее мама.

Та лишь испуганно затрясла головой, на что пожилая женщина возвела глаза кверху и покрутила в руках бокал с рубиновой жидкостью, вдохнув его насыщенный аромат, в котором проступали нотки шоколада, вишни и гвоздики.

– Настя, я ведь тебя не съем… Да, не спорю, мы все пережили не лучшие времена, но ведь еще совсем недавно мы с тобой были довольно близки, я просто хочу вернуть это время.

– Я тоже этого хочу, – с осторожностью произнесла Настя, – но еще две недели назад ты и слушать меня не хотела, и я не понимаю, почему все так резко изменилось?

Тяжело вздохнув, Вера Павловна сделала большой глоток вина и приготовилась говорить.

– Ты права, – начала она, – многое действительно изменилось. Мы с твоим отцом все же решили походить к психологу и с помощью него многое переосмыслили.

Настя пораженно смотрела на мать, не зная, что на это сказать. Ее родители всегда были очень далеки от всяких психологических «штучек», с пренебрежением и долей скепсиса отзываясь о «мозгоправах» с их кушетками.

– Ну, что ты так смотришь? Не такие уж мы с твоим отцом дремучие, – с притворной сварливостью возмутилась Вера Павловна.

– Да нет, я не имела ввиду ничего такого! – Тороплив замахала руками Настя, – просто очень удивилась, вот и все.

– Мы и сами были поражены своим поступком, продиктованным отчаяньем. Дорогая, мы очень боялись тебя потерять, – в голосе Веры Павловны слышалась неподдельная боль.

– Мам, я…

– Не нужно, – твердо перебила ее Вера Павловна, – нам давно нужно было принять, что ты уже взрослый человек, и имеешь право не посвящать нас в свою личную жизнь. Как-то с сыновьями это было проще сделать, они фьють – и вылетели из гнезда, хотя, конечно, до сих пор для нас остались мальчишками. А вот с тобой мы упустили момент, пытались удержать под своим контролем и в итоге превратились для тебя во врагов.

– Нет, конечно, нет, – запротестовала Настя, но Вера Павловна лишь грустно покачала головой, глядя на девушку с мудростью прожитых лет.

– Так вот, зря ты своего Олега от нас скрывала, – вернулась к первоначальной теме разговора мама Насти. – Ну, он не мальчик уже, конечно, но и не дряхлая развалина. Ему ведь примерно столько же, сколько и Боре? – Спросила она, имея ввиду своего старшего сына, которому недавно исполнилось сорок лет.

Настя кивнула, гадая про себя, с таким же спокойствием говорила бы о возрасте ее мама, если бы уже сама не разменяла седьмой десяток. При ином раскладе, будь та лишь на пяток годков старше самого Олега, то вряд ли бы столь снисходительно отнеслась к разнице в возрасте Насти и ее «кавалера». Но в мире, и впрямь, все было относительно.

– Признаться, мы ведь с отцом каких только ужасов себе не нафантазировали, – поделилась Вера Павловна, а Насте оставалось лишь гадать, насколько их предположения были близки к истине.

Глядя на умиротворенное лицо матери, смакующей любимое вино, Настя почувствовала стеснение в груди. Ее посетило чувство, будто в этот момент один из важнейших пазлов ее жизни встал на свое место. Мысленно она видела перед собой кучку разрозненных элементов, некогда составлявшие ее привычную картину мира, но впервые за долгое время в ней родилась уверенность, что она сумеет сложить их вместе заново.

– Как хорошо, что все благополучно разрешилось, – тем временем продолжила мама Насти, и в ее голосе засквозила сентиментальная нотка, – знаешь, мы ведь с отцом не вечные. Вот нас не станет, у сыновей уже хоть свои семьи есть, а ты одна-одинешенька останешься. – Сделав небольшую пазу, женщина понизила тон и доверительно сообщила. – Я понаблюдала за вами обоими, и мне понравилось его отношение – он с тебя готов пылинки сдувать! А нас с отцом как обхаживал, с таким интересом слушал, двух грибов старых, – захихикала она, находясь в приподнятом настроении от легкого алкогольного опьянения. – Так что ты слишком долго не раздумывай, пока зовут замуж – надо идти, а то или охота жениться пропадет, или какая-нибудь ушлая бабенка поперек влезет, – со значением добавила Вера Павловна, у которой за плечами было предостаточно жизненного опыта.

Растерянно похлопав глазами, Настя пробормотала какую-то ерунду о том, дескать, настоящему чувству ни время, ни соперницы не помеха, а сама с тоской подумала о том, чем для нее обернется сегодняшний обман, и как ей теперь аккуратно выйти из фиктивных отношений, в которых ее собственная мать прочно заняла сторону Олега.