Девушка, женщина, кот и старое зеркало

Глава 4

Утром у Лили Юрьевны потек кран. На все попытки его закрыть или закрутить потуже он начинал капать еще сильнее. К середине дня капли слились в тонкую прерывающуюся струйку воды. Лиля Юрьевна нашла телефон ЖЭКа и вызвала слесаря. Он обещал быть ближе к обеду.

Когда на старых часах с кукушкой пробило 17:00, слесаря все еще не было. Лиля Юрьевна потыкала немного кран и уже смирилась с тем, что сегодня никто не придет, как примерно в начале восьмого, когда на улице уже вовсю тарабанил весь день собиравшийся дождь, в квартиру Лили Юрьевны позвонили. На пороге стоял слесарь.

– Заходите! Открыто! – донеслось из комнаты.

Дверь медленно открылась, и слесарь вошел в квартиру. В темном коридоре светились два огромных кошачьих глаза.

– Да что вы в темноте-то? – весело спросила Лиля Юрьевна и включила свет. Глаза погасли, и стало видно толстого пушистого рыжего кота, который холодно смотрел на сантехника.

– Здравствуйте, меня зовут Федор Иванович, или Иваныч, и я буду вашим сантехником, – представился невысокий худощавый мужчина с веселыми глазами и широкими усами. Трудно было сказать, сколько лет было Иванычу: ему могло быть глубоко за 40 с тем же успехом, как и глубоко за 60.

– У меня там кран течет… – начала описывать суть проблемы Лиля Юрьевна.

– Ща разберемся! – весело ответил сантехник, разуваясь.

Лиля Юрьевна принюхалась, пытаясь оправдать причину его веселья в этот дождливый летний вечер, но запаха алкоголя не уловила, из чего следовало, что дело было в характере.

– Вы недавно работаете? – поинтересовалась Лиля Юрьевна. – Раньше всегда приходил другой слесарь.

– Я раньше работал в соседнем районе, а потом тот ЖЭК присоединили к этому ЖЭКу… А так-то я за свою жизнь где только ни работал, чем только ни занимался…

– Дилетант, – процедил сквозь зубы кот.

Лиля Юрьевна шикнула на кота, но он не удостоил ее даже взглядом, оторвал попу от пола и ушел в комнату.

Там он полежал на диване, посмотрел в окно на потоки воды, стекающие по стеклу, подумал о жизни и, наконец, решил вернуться на кухню. Дождь всегда вызывал у кота необъяснимое чувство беспокойства, и, как ни старался, он не мог установить его причину. И это неизбежно начинало его раздражать, да еще Лиля Юрьевна вместо того, чтобы проявить внимание к его проблеме, не замолкая, трещит на кухне, развлекая слесаря своими разговорами, пока тот почти целиком залез под раковину.

Кот прошел на кухню, сел на пол и попытался вложить все свое раздражение во взгляд, которым он одарил Лилю Юрьевну. Та даже не повернулась в его сторону и продолжала вещать про какую-то подругу, у которой была вот прямо точно такая же ситуация, и о том, как там все неожиданно закончилось.

Поняв, что на Лилю Юрьевну воздействовать бесполезно, кот переключился на сантехника, постаравшись придать еще больше суровости своему взгляду.

Через 15 минут свирепого неморгания он был вынужден признать, что его начинает клонить в сон.

– Ну вроде все, не могу дать гарантию, что протечка не повторится, надо полностью менять кран, – наконец сказал Федор Иванович, или Иваныч.

Кот встрепенулся. Теперь он был недоволен тем, что его разбудили.

– Да и так нормально. Мне пока не до этого крана.

– Я же сказал, дилетант, – пробормотал кот, не поворачивая головы.

– Вы что-то сказали? – обернулся Иваныч.

– М-м? – спросила Лиля Юрьевна. – А, нет-нет, это телевизор.

Кот по-прежнему смотрел тяжелым взглядом на сантехника.

– А котик у вас красивый! Упитанный!

Он вытер мокрые руки о не менее мокрую тряпку и потянулся к коту. По мере приближения руки слесаря у кота все больше открывались глаза. Тем не менее он даже не думал уходить.

– Так лучше не делать! – попыталась предотвратить катастрофу Лиля Юрьевна.

Но ни слабая попытка Лили Юрьевны, ни округлившиеся кошачьи глаза не остановили сантехника.

– Ничего, скотина меня любит, – успокоил он.

«Скотина?!» – все, о чем успел подумать кот, прежде чем слесарь запустил мокрую руку в рыжую гриву. Лиля Юрьевна со священным ужасом наблюдала, как кошачьи глаза превышали все мыслимые размеры, как будто кто-то постепенно натягивал ему кожу на затылок. Наконец, они достигли размера пятирублевой монеты и застыли.

Кот сидел абсолютно неподвижно, пока сантехник его гладил. Лиля Юрьевна боялась что-либо говорить. Впрочем, это было бессмысленно. Самое страшное уже произошло.

Наконец, сантехник закончил трепать кота по пушистому загривку, но выражение котовской морды не изменилось. Глаза, правда, немного уменьшились в размерах, но казалось, что левый начал немного подергиваться. Все еще сохраняя недоуменное выражение, кот встал и не спеша направился в коридор. Там он подошел к ботинкам ремонтника, забрался на них и выразил все свои чувства.

Тем временем Иваныч сложил свои инструменты в сумку, получил деньги от Лили Юрьевны и пошел обуваться. Первый же ботинок оказался хлюпающим, второй был не лучше.

– Вот засранец, – ничуть не смутился он, – и во второй почти столько же надул. Смотри, какой вредный.

– Да, и не говорите, не кот, а одно мучение. Простите, ради бога! Не знаю, что с ним делать?! Одно слово – скотина! Скажу вам честно, сил моих больше нет, думаю, пора от него избавляться, – при этих словах кот, который в это время шел на кухню, на секунду замер с поднятой лапой на месте, но потом пошел дальше.

– Вы его не кастрировали?

– Не успели. Теперь если только усыпить.

– Вроде кастрировать никогда не поздно… – сказал он.

«Он и по кастрации спец», – подумал кот, подходя к миске с молоком.

– Еще раз, простите ради бога, приносите мне потом носки, я постираю.

– Да ладно, вот вам еще работа. Все само высохнет.

– Всем бы ваш оптимизм, – удрученно проговорила Лиля Юрьевна, – мне свои последние туфли пришлось выбросить. Не моча, а атомная смесь.

– Ничего, переживем, – весело сказал сантехник и ушел.

Кот доел все, что лежало в миске, попил воды, потом зашел в зал и подошел к шелковой декоративной подушке, лежавшей на диване. Эту подушечку собственноручно вышила и подарила Лиле Юрьевне ее старая подруга, с которой женщина давно потеряла связь, поэтому подушечка была ей дорога как память, о чем, собственно, кот был хорошо осведомлен.

– Это тебе за «усыпить», – прошипел он и со всего размаху прошелся по подушке когтями.

– Ну вот, а ты говорил, дилетант, – Лиля Юрьевна покрутила кран во все стороны и проверила напор воды. – Еще поработает, – женщина зашла в зал. – А знаешь, что мне кажется… – она не договорила, потому что тут же кинулась отрывать кота от своей любимой подушечки, из которой уже вовсю вываливалось содержимое.

– Ах ты, скотина такая!

Этого она ему простить не могла.

– Да что с тобой сегодня?! Просто бес вселился!

– Получила?! Получила?! – вопил кот, носясь по всей комнате.

Нервы Лили Юрьевны сдали, она взяла на кухне веник и попыталась отомстить ему за испорченную вещь. Кот ловко увернулся, запрыгнул на стенку, стоявшую в зале, устроился на самом верху и показал ей язык.

Но женщину это не остановило. Пока он пытался отдышаться, она придвинула к стенке стул и, к изумлению кота, до конца не верившего, что ей это удастся, взгромоздилась на него. Кот так удивился, что не успел среагировать и получил веником в морду. Оправившись от первого удара, он попытался извернуться и тут же получил снова. В отчаянной попытке спастись он спрыгнул со шкафа, но был снова настигнут веником, из-за чего прыжок сорвался, и он шмякнулся на пол, прикусив язык. Понимая, что безопасного места в зале нет, он забежал в спальню и, пока Лиля Юрьевна, кряхтя, слезала со стула, аккуратно зашел за дверь, встал на задние лапы и вытянулся по струнке.

Походив еще немного с веником по квартире в поисках кота и высказав ему все, что она о нем думает, женщина немного успокоилась и решила, что на сегодня с него хватит.

Кот простоял за дверью около часа, пока наконец не устал и не решил, что самое страшное уже миновало.

Вечерний концерт оба смотрели в гробовой тишине.

Глава 5

Утром кот проснулся в абсолютно непонятном для самого себя расположении духа.

Сначала он двадцать минут просто лежал на боку и смотрел в одну точку. Со стороны могло показаться, что он пытается понять, где он и что происходит. Но он совершенно точно знал, где он, но не понимал, что с ним происходит. Наконец, он встал, сходил в лоток и решил выйти посидеть на балконе. В такие моменты он очень завидовал людям, у которых есть такое средство, как кофе, который они пьют, стоя на балконе или глядя в окно. Кофе он как-то попробовал, и ему не понравилось, он даже не поверил, что кто-то получает от него удовольствие. Хотя люди и от алкоголя получают удовольствие, и вообще у них талант получать удовольствий от абсолютно непригодных для этого на первый взгляд вещей.

Как раз в это время на соседнем балконе разговаривала молодая семейная пара. Судя по звуку, жена вешала, предварительно встряхивая, белье, а муж пил чай или тот же пресловутый кофе, прихлебывая из чашки и шурша газетой.

– Что ты так долго шел из магазина? – спросила она.

– Надо было зайти по делам, – ответил он.

– К любовнице? – пошутила она.

– Ага, Нинке, – послышалось с соседнего балкона, соединенного с их общей стеной.

– Какой Нинке? – напряглась жена.

– Соседке из 51-й, – ответил тот же голос.

Она заглянула за стенку и уперлась взглядом в кота. Тот сидел абсолютно неподвижно, вовсю таращил глаза и больше походил на живую статую.

– Так что за история с Нинкой? – она перегнулась через перила обратно к мужу.

– Да сходил пару раз, что рассказывать… – снова послышалось из-за стены.

Она быстро заглянула обратно. По-прежнему никого не было, кроме кота с застывшим взглядом.

Муж был белее мела.

– Кто там никак не уймется со своими шутками?! – крикнул он.

– Да уж какие тут шутки, – снова ответил голос. – Со стороны кажется, что все серьезно.

Жена была просто в ярости.

– Зайди-ка домой, – прошипела она.

Муж схватил газету, чашку и испуганно вбежал в квартиру. Хлопнула балконная дверь, и послышался разговор на повышенных тонах, причем женский голос явно доминировал.

Лиля Юрьевна стояла на кухне и хлопотала у плиты.

– Что там за крики за стеной? – обратилась она к коту, вошедшему на кухню.

– Она подозревает, что он ходит к соседке Нинке.

– А он ходит?

– Кто его знает, может и ходит. Я за ним не слежу, – буркнул кот, но для себя отметил, что настроение у него заметно улучшилось, и теперь можно было подкрепиться. – Ну что там у нас сегодня на завтрак, Юрьевна?..

Глава 6

Кот третий день ходил к Михалычу разведывать обстановку, что, в принципе, являлось его привычным занятием: он периодически выходил погулять по двору сам по себе, садился рядом с соседками на лавочке и откровенно слушал последние сплетни. Иногда он мог выбрать какого-нибудь подозрительного жильца и целый день за ним ходить, вызывая у последнего резонный вопрос – почему за ним весь день ходит какой-то кот? Один раз он так увлекся, что не пришел домой ночевать, и Лиле Юрьевне пришлось два часа искать его по всему двору с фонариком.

Утром, не успела она встать с кровати, а кота уже и след простыл.

Женщина приготовила мясное рагу и отдельное мясное блюдо специально для кота, сама поела, помыла посуду, попила чай, а кот даже не думал появляться.

Ругаясь на него за то, что все уже почти остыло, а эту волосатую тушку где-то черти носят, женщина решила пойти его поискать.

У подъезда дома Михалыча на лавочке сидели несколько старушек.

– Девушки, кота не видели? – не было необходимости уточнять, как выглядит этот самый кот, потому что уж кто-кто, а «девушки» точно знали, кто чей кот, муж, сын и так далее, как они выглядят и даже где находятся в данный момент.

«Девушки» кокетливо засмеялись.

– Видели, вроде в подъезд зашел.

Лиля Юрьевна заглянула в подъезд и нашла кота сидящим рядом с дверью на первом этаже.

– Подслушиваешь? – тихо спросила Лиля Юрьевна.

– Да ни в жизнь! – так же тихо ответил кот, прижимаясь ухом к двери.

– Ты домой собираешься?

– Ага.

– Я там твое любимое мясное приготовила…

– Угу.

– Ну смотри, не задерживайся. Там уже все остыло.

– Иди-иди, – отмахнулся кот, – я скоро приду. Сейчас самое интересное обсуждают. Что ж так тихо? Трудно, что ли, громче говорить?

– Ладно, не засиживайся.

– Ты уйдешь уже, нет? – не выдержал кот, отрывая ухо от двери.

– Все, ушла я, ушла, – с этими словами женщина вышла из подъезда.

Кот вернулся к своему занятию. Через толстую дверь было очень плохо слышно, но ему удалось разобрать слова дочери: «Пусть пьет… да не такой уж крепкий… пойду вечером куплю… ее запретили продавать, от нее уже два летальных исхода было… делают из тормозной жидкости… да купить вообще нет проблем, уже договорилась, да все будет нормально, не очкуй…»

Чиркнула задвижка, дверь открылась, и из квартиры вышли потрепанного вида парень под 30 в одежде на пару размеров больше и девушка в неприлично короткой юбке и футболке, с ярким макияжем и маленьким хвостиком на голове.

Кот еле успел отскочить к соседней двери и сделать вид, что активно дышит воздухом, громко втягивая его носом, выпучивая глаза и раздуваясь как шар.

Парень покосился на кота:

– Смотри, как тяжело дышит, по ходу помрет скоро.

«Сплюнь!» – чуть было не сказал кот, но стал дышать менее интенсивно.

– Я сейчас схожу за сивухой, – тихо продолжила девушка, убирая ключ в сумку, – а ты приходи вечером за мной, типа погулять… Я бутылку ему оставлю, мы с тобой уйдем, а потом придем часа через три, а мож и не придем – останусь у тебя ночевать, чтоб уж наверняка никто ничего… мол, все без меня произошло.

– А если к нему кто придет? Сообразят на двоих-троих…

– Ой, – протянула она, спускаясь по лестнице, – кому эти алкаши нужны, одним больше, одним меньше.

Кот проследил за ними полным любопытства взглядом. Сюжет закручивался.

Дочь ушла за бодягой, Михалыч где-то отсутствовал, а кот сидел в подъезде и решал, как поступить. Но дилемма заключалась не в том, как помочь Михалычу, не выдав себя, как могло показаться со стороны, а в следующем: посмотреть, чем все закончится, или пойти домой и поесть, а то там все реально остыло, а он не любил есть подогретое. Никаких моральных терзаний у кота не возникало, потому что, откровенно говоря, ему было все равно, отравят Михалыча или нет, выживет он или нет, узнает кто-нибудь, кто его отравил, или нет – его абсолютно не волновал финал этой истории. Главное, что происходило что-то интересное и только он был единственным свидетелем, хотя и испытывал некоторую досаду от того, что рядом нет подходящего человека, с которым можно было бы этим поделиться. На улицу он решил пока не выходить, потому что боялся, что, если он уйдет, кто-нибудь захлопнет подъездную дверь и несколько дней неустанного бдения и потраченных усилий пойдут псу под хвост. Наконец, здоровый, точнее нездоровый интерес пересилил, и кот решил быстро сбегать на улицу в кусты, чтобы в самый неподходящий момент ему не приспичило.

Примерно через 45–50 минут вернулась дочь Михалыча.

«Зелье доставлено», – мысленно резюмировал кот, наблюдая, как она в поисках ключа роется в сумке, из которой показалось горлышко от бутылки. Девушка на всякий случай оглянулась, но на площадке и в подъезде были только она и кот. Наконец, ключ был найден, и, слегка позвякивая бутылкой, она вошла в квартиру.

Сам Михалыч (уже основательно поддавший) появился еще через полчаса и со второй попытки все-таки попал в дверной звонок. Кот замер на своем месте и не мигая смотрел на дверь: сюжет закрутился дальше некуда, и развязка должна была вот-вот наступить. С минуты на минуту должен был прийти дочкин ухажер, чтобы отвести от нее все подозрения, и Михалыч должен был остаться наедине с «напитком».

«С минуты на минуту» продолжалось еще 2 часа.

Наконец, ухажер неестественно расслабленной походкой вошел в подъезд и позвонил в дверь, которая тут же открылась. Дочь что-то мило прощебетала отцу и выпорхнула из квартиры.

Не прошло и 15 минут с момента ее ухода, как дверь снова открылась и на пороге появился Михалыч, который решил дойти до кондиции с помощью своего друга-собутыльника и неожиданно подаренной дочерью бутылки отличного самогона. С трудом попав в замочную скважину, он развернулся и тут же уперся взглядом в кота.

– Кис-кис-кис, – наклонился он к нему и потянул руку, чтобы его погладить.

– Я бы на твоем месте это не пил, – холодно посоветовал кот.

Михалыч опешил и начал оглядываться по сторонам, пытаясь понять, послышалось ему или нет и кто мог это сказать.

– Потерял кого-то? – невозмутимо поинтересовался кот.

– Кто это говорит? Кто там? – крикнул Михалыч на весь подъезд.

– Призрак коммунизма, – в том же тоне ответил кот.

– Вот и белочка пришла.

– Белочки нам тут только и не хватало.

– Допился, – констатировал Михалыч, громко икнул и упал в обморок. Бутылка выпала и разбилась.

– Слабак, – в свою очередь резюмировал кот.

Он не спеша встал, вышел из подъезда и дошел до своего дома. Не обращая ни на кого внимания, он зашел в приоткрытую дверь своей квартиры и сообщил Лиле Юрьевне, что Михалыч лежит в подъезде без сознания. Они вместе вышли из квартиры, дошли до Михалыча, вызвали скорую и стали ждать ее приезда. Самого Михалыча было решено пока не трогать.

Все бабульки у подъезда переполошились и по очереди ходили к мужчине, чтобы сделать его ожидание скорой в бессознательном состоянии максимально комфортным: одна принесла мокрую тряпку на голову, другая – старую подушку. Лавочка на улице наполовину опустела, при этом одна половина дежурила рядом с мужчиной, а вторая уже не сидела, а стояла рядом с лавочкой, привлекая еще больше посетителей. К приезду скорой подтянулось еще несколько человек. Машина приехала довольно быстро и привела Михалыча в чувство. Было решено забрать его на промывание желудка, т. к. Лиля Юрьевна сказала, что есть подозрение на отравление.

После отъезда скорой Лиля Юрьевна еще немного (около часа) постояла с соседками, обсудив все насущные проблемы, начиная с алкоголизма и заканчивая тяжелой работой врачей.

После этого случая Михалыч в срочном порядке записался к наркологу, позвонил родне в Красноярск. Оттуда приехала его племянница и взяла на себя опеку над дядей.

Первое, что она сделала, – очистила всю квартиру от грязи и дочери Михалыча, которая, собрав вещи, переехала к своему избраннику.

Не прошло и пары месяцев, как у Михалыча началась новая жизнь.