Игра

– Бабушка, подожди я тебе помогу, – она встала у двери и протянула ей руку.

– Санни, мне не сто лет, я еще сама в состоянии вылезти из машины, – пробормотала Мона, убирая ее руку и бодро выбираясь на тротуар, опираюсь на свою палку, хотя этот шедевр искусства трудно было назвать палкой.

Когда у бабушки стали болеть ноги и ей трудно стало ходить, она купила себе обычную палку, но Дэн, увидев ее, сказал, что такой женщине, как она не прилично ходить с таким уродством. Через день он принес ей высокую резную палку, напоминающую посох, который сделали его знакомые индейцы. Они даже разрисовали его в своем стиле, Моне он очень понравился, она немного усовершенствовала его, повязав сверху яркие ленты и колокольчики, теперь, палка-посох, правда, напоминала произведение искусства и без нее бабушка никуда не выходила.

Она, прищурившись, окинула Нину внимательным взглядом с головы до ног.

– Как тебе идет эта шляпка, – Нине захотелось сегодня надеть шляпку, которую ей очень давно подарил Дэн на день рождения – черную с широкими полями, верх был обвязан серебристой, переливающейся разными оттенками органзой, сзади завязанной изящным бантом. Она не стала убирать волосы в хвост, а оставила их свободно спадающими кудрями на плечи. И надела черное прямое платье по колено, такого же цвета шпильки, из украшений только на ней была нитка жемчуга на шеи.

– Мои самые любимые женщины! – воскликнул Тео, обнимая бабушку и целую ее в щеку.

– Тебе уже пора обзавестись еще одной любимой женщиной, лично своей, – заметила она, также внимательно рассматривая его. Тео возвышался над нею на две головы и улыбался во весь рот.

– Пока мне и так хорошо, ба, – ответил он, поворачиваясь к Нине. – Почему бабушка к тебе не пристает по поводу замужества? – Спросил он, обнимая сестру и целуя в щеку. – Сногсшибательно выглядишь!

– Потому что ее мужчина уже стоит на пороге, – ответила бабушка, направляясь ко входу в церковь. – Ей другой не нужен, только он.

– Правда?! – тут же оживился Тео. – У тебя какие-то изменения в личной жизни? А я не в курсе.

Нина весело рассмеялась.

– Тебе же сказано, что он на пороге, но не известно на каком, – ответила Нина, подмигнув. – Я не знаю, кого пророчит мне Мона.

Тео довольно улыбнулся, взял ее под локоть, и они направились в сторону церкви вслед за бабушкой, которая стояла, окруженная знакомыми, о чем-то беседуя.

– Ха! Я знаю о ком она говорит. Смотри, вон твой мужчина на пороге, – задорно воскликнул он, улыбаясь как мальчишка.

Нина кинула взгляд на вход в церковь, там стоял Алекс, друг детства, лучший друг ее брата, в светлом костюме, и как всегда выглядел просто неотразимо.

В Алексе было все, о чем только может мечтать женщина. Он был красивым, обаятельным, умным, занимался недвижимостью, имел свой бизнес в Сан-Франциско. Здесь у него был прекрасный дом, он любил дорогие вещи и мог себе их позволить. Тео как-то намекнул, что был бы совсем не против, если бы у них что-то с Алексом получилось. Нина знала его с самого детства, и сейчас она подумала про себя: «Может это и правда он?» Они явно испытывали симпатию друг к другу, им было хорошо вместе, комфортно, фактически, они понимали друг друга с полуслова, но поскольку все время были заняты работой, их отношения дальше дружбы не продвинулись. Один раз в месяц или два они ужинали в ресторане, прекрасно проводили время, он изредка приглашал ее на вечеринки или выходы в свет, когда она могла составить ему компанию и не засиживалась допоздна на работе, и на этом все.

Алекс, заметив их, махнул рукой, потом приветствовал объятиями Тео.

– Рад тебя видеть, привет друг! – И повернулся к Нине, поцеловав ее в щеку. Он предложил ей руку, и они вошли в церковь, по дороге кивая и обмениваясь приветствиями со знакомыми.

Служба была долгой и тихой, многие жители хотели выступить и сказать пару слов о Дэне. За свои 75 лет он оставил после себя хорошую память в этом городе. После песнопений и священника, выступал мэр города, вспоминая, как Дэн его наставлял, когда он только вступил на пост. Выступали знакомые и друзья, многие. Также бабушка поделилась воспоминаниями, как они росли и вместе играли еще детьми. Выступил Алекс с речью, сказав насколько помог ему Дэн, когда он никак не мог определиться с выбором специализации в институте. Тео рассказывал, как у него появилась идея создать ресторанный бизнес, и первый человек, который поддержал его, конечно, был Дэн. Нина тоже поведала историю, что, когда она была подростком, Дэн привил ей любовь к винограднику и научил ее всему, что сам знал о вине.

После окончания службы, все стали выходить из церкви, Нина обратила внимание на огромное количество людей, некоторых она почти не знала. Особенно ей бросился в глаза высокий черноволосый парень в темном костюме, кого-то смутно напоминающий, но она не могла вспомнить кого именно. Когда он поравнялся с ними, он приветствовал Алекса, пожав ему руки.

– Надеюсь увидеть тебя на открытии отеля и казино в среду на Норрборм-роуд, – тихо произнес он, заинтересованно взглянув на Нину.

– Да, я обязательно приду, Марко. Познакомься это Нина Брукс. Нина, а это Марко Марчиони, он и его брат построили отель с бунгало и казино высшего класса. Открытие будет в среду.

– Буду рад, увидеть вас тоже, – произнес Марко, слегка улыбаясь, всем своим видом осознавая какой статус он имеет в обществе. Вся его внешность кричала о приличных деньгах, а также о самоуверенности.

– Спасибо, – произнесла она.

Он развернулся и стал пробираться на выход, за ним неотступно следовали еще двое мужчин, не похожих на телохранителей.

Алекс подхватил ее под руку и медленно стал двигаться на выход вместе со всей толпой.

– Поехали со мной, – предложил он. – Я купил кабриолет шевроле, хочу тебе показать.

– Но я привезла бабушку.

– Тео отвезет ее на твоей машине. Эй, – они остановились у выхода, поджидая Тео с бабушкой, которые о чем-то беседовали вполголоса. – Тео, отвезешь бабушку, я хочу прокатить Нину на своей новой машине?

– Да, давай, – ответил Тео, забирая у Нины ключи.

Они медленно, среди толпы, стали спускаться по ступенькам церкви, Алекс последовал с ними на парковку.

Машина была красивой, белой с откидным верхом. Они забрались внутрь, и он включил передачу. Автомобиль мягко двинулся вперед. Ехать было недолго, минут 15, но из-за количества машин, направляющихся в туже сторону, они прибыли на место через полчаса. По дороге Алекс расспрашивал ее о Дэне, когда последний раз она его видела, о винограднике, как пережила смерть своего лучшего друга Мона, потом Нина спросила:

– Ты видел его отель и бунгало?

– Да, он возил меня туда, потом я помог ему выбрать место. Он, действительно, его преобразил, создал там искусственный пруд, не говоря о том, что там имеются немного в стороне бунгало класса люкс, это уже постарался его брат.

– Брат?! – переспросила Нина.

– Старший, Антонио. Он предпочитает, если вкладывать, то по-крупному, если строить или что-то делать то, только высшего класса. Крупная рыба. Не привык плавать на мелководье, ему нужна глубина и размах.

– Хм! Ты знаком с ним?

– Я знаком с двумя братьями – Антонио и Марко.

– А сколько их всего?

– Трое и одна сестра.

– Если он привык к размаху, то странно, что он… – она осеклась, задумавшись, придерживая шляпку и повернув голову в сторону. Они свернули с главной зеленой улицы, медленно двигаясь в сторону кладбища, проезжая мимо магазинов, кафе, ресторанов и шоп-вейн, от известных виноделен, где можно было не только купить, но и попробовать вино. Менеджеры, которые работали там, разыгрывали настоящее шоу представление для посетителей.

– Ты пойдешь со мной на открытие отеля? – спросил Алекс, по-доброму улыбаясь.

– Ну, не знаю… я…

– Нина, тебе обязательно стоит пойти. Ты забыла уже, когда в последний раз выходила куда-то. Сейчас ты в отпуске, самое время прекрасно провести время.

– Да, согласна, я мало выхожу в люди, но меня это почти не интересует, я не сторонница вечеринок, ты же знаешь?

– Я прошу тебя подумать, не отказывайся сразу, – произнес он, кладя руку ей на колено, Нина тут же опустила глаза.

– Я подумаю, обещаю.

– Вот и отлично, – довольно выдохнул он, но руки не убрал.

Потом они долго шли по ухоженным дорожкам кладбища к месту захоронения, издалека завидев собравшуюся толпу. Вся процедура заняла около получаса, Нина рассматривала присутствующих, поймав себя на мысли, что пытается отыскать глазами Марко, но его здесь не было. Гроб опустили в землю, забросали землей и сверху положили квадраты травы. Люди стали расходиться, многие подходили к ним, произнося слова соболезнования, все знали, что Дэн был для них членом семьи. Похоронили его рядом с мужем Моны Дэвидом – два друга опять встретились.

У могилы остались только Нина, бабушка, которая встала на колени, опираясь на посох и поправляя цветы, она что-то тихо говорила, сначала одному, потом другому – своим любимым мужчинам.

– Я все никак не могу привыкнуть, что его не будет с нами, – произнес Тео, стоя рядом с Ниной и Алексом. – Я виделся с ним на той неделе, когда договаривался о поставке вина из винодельни в ресторан.

Они стояли в тишине, наблюдая за бабушкой, Нина смахнула вдруг появившиеся слезы, Алекс тут же обнял ее за плечи, и она положила голову ему на плечо.

Мона через какое-то время обернулась к ним и кивнула, парни помогли ей подняться, и они, все медленно направились к выходу, договорившись, что она с Ниной поедет к поверенному Дэна, а Тео заглянет в свой ресторан и будет ждать их в бабушкином коттедже у виноградника. Они решили там провести сегодняшний вечер.

4

Офис Тома Рендорфа находился на Майн-стрит, и был таким же старым, как и он сам. Обычная, ничем не примечательная дверь, среди пристроенных бок о бок зданий, с вывеской – «Рендорф – адвокат, юридические услуги», хотя насколько помнила Нина его офис находился здесь уже более 50 лет. Открыв дверь, можно было подняться по мраморной лестнице наверх, где в небольшом фойе за столом сидела ассистентка Эллен, молодая женщина, лет 30, с коротко подстриженной копной светлых волос, которая сменила свою мать на этом посту, когда старшей Эллен стало за 70, и она захотела отдохнуть и посвятить свою жизнь внукам. Обстановка вокруг, казалось, совсем не изменилась за это время, все тот же персидский потертый ковер посередине комнаты, такие же потертые кожаные кресла и диван у стены, напротив старинного из красного дерева стола ассистентки с изогнутыми ножками, где сбоку на тумбочке несколько странно смотрелся телефонный аппарат, компьютер и принтер. Но Эллен, казалось, совершенно не обращала внимание на эту удручающую, вековую обстановку, потому что, поднявшись приветливо улыбнулась и произнесла:

– Мистер Том Рендорф ждет вас, – и направилась к дубовой резной двери с левой стороны.

Распахнув которую, она сообщила о клиентах и вышла, пропуская Мону и Нину в кабинет поверенного.

Кабинет старшего мистера Т.Рендорфа выглядел не лучше, хотя был довольно просторным, две стены напротив окна занимали книжные стеллажи из красного дерева до потолка, заставленные томами по юриспруденции, а также рамками с фотографиями в разный период его жизни с известными людьми, дела которых Том вел за время своей карьеры. Старший Том Рендорф отличался педантичностью к букве закона, наверное, поэтому он пользовался популярность, и тридцать лет назад его избрали членом Коллегии адвокатов, кроме того он имел множество званий – «Лучший адвокат года», «Самый запутанный выигранный процесс» и т.д. и т.п. Стена рядом с окном была увешана его дипломами и званиями, присужденными за более, чем 50-летнююю карьеру. Несмотря на свой не молодой возраст Рендорф-старший до сих пор отличался живостью ума, прекрасной памятью, а также профессионализмом ведения процессов и дел, его сын пошел по его стопам, занимая правую половину офиса, кабинет намного меньше, не такой старый, более современный, занимаясь там адвокатурой, как когда-то сам Том сидел в том кабинете, напротив кабинета своего отца. Поколение Рендорфов отличалось своей преемственностью, оттачивая мастерство в юриспруденции от деда к отцу и от отца к сыну.

Как только Мона и Нина появились на пороге его кабинета, он тут же поднялся из-за стола, поправляя галстук, видно сказывалась привычка.

– Рад вас видеть, дамы, – произнес он. Эллен по-прежнему маячила в дверях, поэтому он поинтересовался: – Не желаете кофе, холодный чай или может бокал прекрасно охлажденного пино нуар… из винодельни Дэна?

Бабушка уверенно прошествовала к его столу, опираясь на свой посох, позвякивающего колокольчиками, устало опустившись в одно из массивных кожаных кресел между кофейным столиком из красного дерева, Нина села в кресло напротив.

– Я не откажусь от пино нуар… тем более, от вина Дэна, – ответила Мона, опираясь на посох перед собой.

– Я бы выпила кофе, если это возможно, – ответила Нина, повернув голову в сторону Эллен и при этом улыбнувшись. Женщина тут же кивнула, готовая броситься исполнять желание клиентов.

Но бабушка произнесла:

– Я советовала бы тебе тоже выпить немного охлажденного пино нуар Дэна, уверяю это вино тебе очень понравится.

Нина не успела ничего ответить, как Эллен сказала:

– Я все принесу, а вы сами решите, попробуете его или нет, – и тихо закрыла за собой дверь.

– Очень приятная молодая женщина, такая же как и ее мать, – заметила бабушка.

Том Рендорф утвердительно кивнул.

– Да, Бог благоволит к нам, посылая нам таких ассистенток уже второе поколение.

Нина откинулась на спинку кресла, в котором почувствовала себя слишком комфортно, ей даже захотелось скинуть туфли, словно она оказалась дома. И пока Мона с Томом вели светскую беседу, ожидая напитков, она задумчиво стала рассматривать кабинет поверенного.

В офисе, в котором все ненароком говорило о власти и уверенности, были две современные вещи – кондиционер, висевший над дверью и ноутбук MAC, стоящий на массивном из красного дерева столе, наверное, произведенного в начало века, покрытого зеленым сукном, почти совершенно пустым за исключением папки с дорогой перьевой ручкой с золотым пером, лежащей перед юристом на зеленом прямоугольнике из кожи. Также на столе стояло пресс-папье из металла с гравировкой, и лампа, которую можно найти только в антикварном магазине, но главная достопримечательность стола была – золотая фигурка богини правосудия с завязанными глазами, с весами в руке, которые при прикосновении перевешивались в ту или иную сторону. Рендорф-старший так и не смог приспособиться к шариковым ручкам (хотя прекрасно приспособился к новшествам – компьютеру), которые ему бесконечно дарили, он предпочитал только перьевую, говоря, что если он ставит свою подпись, которая считается на вес золота во многих юридических документах, то и подпись должна быть исполнена золотым пером.

Нина так расслабилась в кресле, что даже не заметила, как появилась Эллен с подносом, заполненным бокалами, чашкой с кофе и прозрачным стаканом с холодным чаем. Как только она вышла за дверь, выставив все на кофейный столик, поставив также сахарницу, молочник и маленькую вазочку с клубникой, Том откашлялся и водрузил очки в тонкой оправе на нос.

– Дамы, думаю, мы можем приступить, – произнес он, делая маленький глоток вина из бокала, бабушка тем временем пригубила свой. – Я являюсь поверенным Дэна Сандерса больше пятидесяти лет, и в связи с этим хотел бы огласить его завещание. – Том открыл папку, быстро взглянув на страницу, произнес: – Все движимое и недвижимое имущество, если кратко, перепись со всеми характеристиками, я предоставлю отдельно, он завещает тебе, Мона, включая виноградник общей площадью 55 га или 550 тыс. м², склад 400 м², завод по производству винодельческой продукции 600 м², магазин при заводе вместе с маленьким музеем, а также собственный коттедж, который находится у виноградника в районе Сонома Валли, общей площадью 295 м² с тремя спальнями и четырьмя ванными комнатами, с отдельной беседкой, бассейном и небольшой оливкой и персиковой рощей, а также машину – пикап Chevrolet Colorado 2004 г выпуска. Свой шоу-вайн в городе Сонома на Паттен-стрит он завещает Тео. Соответственно, счета в банке – на одном 300 долларов, на другом 250 тысяч, он тоже завещает тебе, Мона.

Он положил скрещенные руки на открытую папку и замолчал.

Бабушка, пока Том перечислял, замерла с бокалом в руке. В комнате повисла тишина, было слышно еле уловимый звук работающего кондиционера.

– У тебя есть какие-то вопросы, Мона? – спросил тихо мистер Рендорф.

Бабушка, наконец, пришла в себя, залпом выпила вино, поставив бокал на столик.

– Нет. Все предельно ясно.

– Хорошо, тогда я подготовил документы, о вступлении тебя в права наследования, которые ты должна подписать.

Он перевернул несколько страниц и достал стопку бумаг, протянув их бабушке.

– Вот, прочти.

– Я не могу, не взяла с собой очки.

– Тогда тебе нужно будет зайти ко мне в следующий раз, чтобы их прочитать и подписать.

– Я могу подписать и так. Том, ты же не только поверенный Дэна… был, то есть,… но и мой тоже. Я тебе полностью доверяю.

– Хорошо, тогда подписывай три экземпляра, один остается у нас в конторе и подшивается, второй передается тебе на руки, третий я должен передать в муниципальный совет, чтобы они перерегистрировали собственность на твое имя. Чтобы ты не переживала, что документы в порядке, сначала я поставлю свою подпись, как юрист, подтверждая истинность вступления тебя в наследство. Ты должна будешь через два дня зайти в муниципалитет и заплатить пошлину за все это имущество.

– Хорошо, согласна.

Том размашисто стал подписывать каждую страницу, промокая листы пресс-папье.

Бабушка потянулась к полному бокалу пино нуар, к которому Нина так и не притронулась, она же наслаждалась очень вкусным, свежеприготовленным кофе, отметив про себя, что при выходе нужно будет не забыть обязательно поблагодарить Эллен.

Закончив подписывать Том положил перед бабушкой стопку бумаг и протянул ей свою ручку. Она поставила бокал на кофейный столик и встала. Взяла его тяжелую ручку с золотым пером и стала ставить витиеватую маленькую подпись, поверенный каждый раз промокал пресс-папье лист, прежде чем его перевернуть и перейти к следующему.

Когда она закончила, он достал из ящика стола папку и положил один экземпляр документов, которую передал бабушке, остальные экземпляры, выровняв страницы, положил к себе в папку.

– Поздравляю тебя, Мона, я полностью согласен с решением Дэна, о чем не примянул ему тогда сообщить. – Он поправил очки на носу. – О лучшей хозяйке его имущества нельзя и мечтать… особенно для винодельни и виноградника.

– Ох, Том, это такое большое хозяйство, – вздохнула бабушка.

– Ничего, справишься, я в этом даже не сомневаюсь, – едва улыбнувшись ответил он, – в конце концов, у тебя есть Тео, Нина и Николь. Тео насколько я знаю неплохо разбирается в вине, ты, Нина, по-моему, тоже?

– Да, меня в свое время всему научил Дэн, спасибо ему за это, – ответила она, поставив пустую кофейную чашку на столик.

– Думаю, нам стоит отметить это событие и как бы хорошим словом вспомнить Дэна. Ты не надумала выпить вина? – Обратился он к Нине. – Моне гляжу вино очень понравилось.

Нина не поняла, как это произошло, но на пороге, словно по волшебству, появилась Эллен с подносом и тремя бокалами, два из которых она поставила на кофейный столик перед ними, один на специальной круглой подставке на стол перед Томом, потом забрав пустые бокалы и кофейную чашку, она, также не говоря ни слова, удалилась, мило улыбаясь.

Все трое взяли бокалы.

– Ну, что же, мне жалко, что ушел такой замечательный человек, как Дэн, но главное, что его дело, я имею в виду виноградник, будет находиться в надежных руках. – Женщины кивнули и пригубили вино, бабушка от третьего бокала раскраснелась, поэтому поставила бокал на кофейный столик и стала есть клубнику.

– Мистер Рендорф, вы сказали, что Дэн передает Моне 25 гектар виноградника, точно ли есть дарственная на те 5 гектар, которые он подарил ей и дедушке в качестве свадебного подарка больше пятидесяти лет назад?

– Да, думаю, что есть. Судя по всему, ее еще делал мой отец. Почему ты спрашиваешь? У вас какие-то проблемы с этой долей?

Нина опустила глаза в бокал, вздохнув, наконец, произнесла, посмотрев в увеличенные глаза от очков поверенного.

– Дело в том, что к винограднику Дэна проявляет интерес мистер Морчиони, и он почему-то уверен, что площадь этого виноградника составляет 60 га.

– Хм, странно, – произнес Том, снимая очки и потирая переносицу. – Я могу поискать дарственную, думаю, что у нас в архивах она точно должна быть. Если мистер Морчиони получил эти сведения из муниципалитета нашего города, то можно найти объяснение, после пожара государственного здания в 1955 г. многие документы сгорели. Ты же знаешь, что здание было отстроено вновь?

– Да, я просто хотела уточнить.

– Отлично, я постараюсь найти эту дарственную, – он сделал глоток вина. – И еще кое-что, Мона, Дэн написал тебе письмо, которое попросил передать после его смерти. – Он стал рыться в папке и выудил темный запечатанный конверт. – Вот, возьми.

Бабушка забрала конверт, положив его к себе на колени.

– И раз мы уже заговорили о мистере Марчиони, то буквально, – поверенный взглянул на часы на руке, – через сорок минут у меня назначена с ним встреча. Он был очень настойчив, добиваясь встречи со мной, хотя тогда я не мог понять по какому вопросу, но сейчас все встает на свои места.

– Ха! – воскликнула Нина, – Антонио Марчиони уверен на все сто процентов, что все имущество Дэна пойдет с молотка, поскольку у него нет наследников.

Нина представила выражение лица этого самодовольного и самоуверенного мужчины, когда мистер Рендорф, поверенный сообщит ему новость о наследстве. Она так и видела, насколько он разозлиться, как будут ходить желваки на его скулах, отчего невольно улыбнулась. В этом мужчине было что-то магически притягательное, он словно удав засасывал свою жертву, и столько же отталкивающее – его сверхвысокое эго и высокомерие. «Одним словом, единица ничего не скажешь, причем в негативном своем проявлении», – решила Нина. От мыслей ее отвлек монотонный голос Тома.

– Нет. Я встречаюсь с Марко Марчиони, именно он настаивал на встречи, – он еще раз пригубил вино. – А насчет наследников, за столько лет моей адвокатской практики, могу сказать одно – никогда не нужно быть столь уверенным в данном вопросе. Столько было случаев, когда объявлялись наследники, о которых никто не знал… или делались вот такие дарственные. – Нина вопросительно приподняла бровь. – Я имею в виду, не родственникам.

Бабушка, сделала глоток вина и сказала:

– Я не собираюсь продавать виноградник ни свой, ни Дэна, так и скажи этому мистеру Марчиони, Том, если он вдруг спросит.

– Конечно, Мона, я рад это слышать, Дэн бы расстроился, если бы ты решила иначе.

– Дэн за столько лет довольно хорошо меня изучил. Он прекрасно знал, что мне чужого не надо, но за свое я тоже буду стоять до конца. Вот так-то. Тем более, если дело касается Марчиони, – бабушка раскраснелась еще больше.

Нина с удивлением смотрела на нее, собираясь уже поинтересоваться причиной, из-за которой она их так не любит, но ее опередил мистер Рендорф.

– Я так понимаю, они тебе не нравятся?

– Почему?! – тут же воскликнула бабушка. – Я с ними не встречалась, наверное, люди они не плохие, желательно, чтобы они поняли, что ситуация изменилась, и они немного просчитались. И на этом поставили точку.

– Думаю, что именно так все и будет, Мона, иначе бы они не сколотили настолько огромное состояние, причем заметь, – он поднял указательный палец, – у них довольно хорошая репутация в ведении бизнеса. Проигрывать тоже нужно уметь.

– Надеюсь, что они все поймут, – бабушка поднялась, опираясь на палку, Нина поставила пустой бокал и тоже встала. За ней поднялся и Том из-за стола. – Спасибо тебе, Том, за все, ты столько лет ведешь наши дела, не буду тебя больше задерживать. Долгих лет тебе жизни, – и бабушка стукнула своим посохом по полу. – Пусть свершатся мои слова.

Том, зная ее манеру общения, только лишь улыбался.

– Рад был тебя увидеть, ты, как всегда, прекрасно выглядишь, – произнес он.

– Ты забыл добавить…, – поверенный удивленно посмотрел на нее, – на свои 75. Я прекрасно выгляжу на свои 75, – со смехом повторила она.

Нина подумала, что бабушка явно немного перебрала с пино нуар, потому что в ней проснулось кокетство. Но потом Мона шустро развернулась и направилась к двери, на ходу произнеся:

– Не забудь про дарственную на пять гектаров, я позвоню тебе на неделе, хорошо?

– Хорошо, Мона, всегда буду рад тебя услышать, и миссис Рендорф тоже, ты давно к нам не приходила на чай.

– Ты же знаешь, что я предпочитаю пино нуар или шардоне, – ответила бабушка, оборачиваясь у двери. – А с Софией, твоей женой, мы встретимся на этой недели, на собрании женского комитета, и вам стоит приехать ко мне на следующей неделе в выходные в коттедж Дэна… отдохнуть от города, – и все это высказав, она открыла дверь и вышла.

Нина поблагодарила мистера Рендорфа, пожав ему руку, и тоже вместе с ним направилась на выход, оказавшись в приемной, она остановилась перед столом Эллен, перебросившись с ней парой фраз, пока бабушка и Том о чем-то тихо переговаривались. Нина не забыла поблагодарить потрясающую ассистентку за столь отменный сваренный кофе, отчего та заулыбалась, буквально расцвела, еще больше.

По дороге в Сонома Вэллей, где находился виноградник Дэна и бабушки, Мона хранила молчание. Нина изредка поглядывала на нее, но в основном смотрела на дорогу.

– Мы столкнулись с этим Марко Марчиони в церкви, он был на службе, – наконец, произнесла она, отрывая бабушку от своих мыслей. – Мне показался он лучше, чем его брат. Он пригласил меня с Алексом на открытие их отеля с казино в среду.

Нина тут же обратила внимание, как у Моны загорелись глаза.

– Да?! Как интересно. Ты пойдешь?

– Я еще не решила, мне не очень хочется сталкивать с этой семьей, – помолчав, она добавила, – они мне не нравятся.

– Кто именно из них? – оживленно поинтересовалась Мона.

– Старший… Антонио Марчиони.

Бабушка задумалась, молчала пару минут, потом произнесла:

– Точно, так и должно быть…

Нина опять непонимающе посмотрела на нее, спросив:

– Что именно?

– И полетят копья и искры, – пробормотала Мона.

Нина засмеялась.

– Ба, ты говоришь, какими-то загадками, я тебя не понимаю, – она аккуратно вписалась в поворот, выезжая на прямой отрезок трассы. – Копья согласна, насчет искр. Хм! Хоть бы одна пролетела.

– Всему свое время, Санни, всему свое время, – задумчиво произнесла бабушка. Потом, видно, решила переменить тему. – Ты обязательно должна сходить с Алексом на эту вечеринку. В конце концов, должна хоть изредка, но выбираться в свет, а не посвящать всю свою жизнь только работе, тем более, что сейчас ты в отпуске.

– Ба, если бы дело касалось кого-то другого, я бы пошла. У меня такое чувство, что эта семья скоро скупит весь город.

– Да, они решили фундаментально здесь основаться, собираются еще построить коттеджный поселок для коммуны у реки Сонома-Крик и какой-то поселок или фешенебельные бунгало у Сонома-Виста. Мы обсуждали это на собрании женского комитета.

– Вот видишь! – воскликнула Нина. – Они распространяют свои щупальцы повсюду.

– Тем более ты должна пойти, если ты так настроена против них – врагов нужно знать в лицо. Может побеседовав с этим… Как его зовут? – спросила бабушка.

– Антонио, – ответила она, не отводя глаз от дороги.

– А разве не Марко устраивает эту вечеринку? Ты же говорила, что он пригласил тебя, – удивленно спросила бабушка.

– Да, Марко или они оба. Не вдавалась в подробности.

– Иди обязательно, общаясь с людьми можно многое о них узнать.

Нина ничего не ответила, с трудом представляя на какие темы она может общаться с Марко, как лучше купить или продать недвижимость, что ли?

Потом она бросила косой взгляд на бабушку, которая смотрела прямо перед собой, загадочно улыбаясь. И Нина отлично знала эту улыбку еще с детства – бабушка что-то обдумывала, что-то замышляла.

– Ба, я прекрасно знаю этот твой взгляд. Только не вздумай меня ни с кем из парней сводить…

– Что ты, – Мона махнула рукой, отчего браслеты тут же звякнули, – даже и в мыслях нет такого. Твой уже стоит на пороге, вот-вот переступит его.

Нина решила промолчать, еще больше задумавшись. «Переступит порог?! Интересно! Может это, правда, Алекс. Все-таки мне стоит к нему приглядеться повнимательней и может уже, действительно, пора задуматься о замужестве. Ведь, как не крути года не убывают, а только прибавляются. Мне и так уже 34 года. Пора обзаводиться семьей, детьми». И с этими умозаключениями она молча вела машину оставшиеся пятнадцать минут.

Бабушка тоже, похоже, была погружена в свои мысли, потому что ничего не говорила, изредка поглаживая пальцами конверт Дэна, лежащий у нее на коленях.

5

Сидя в элитном ресторане «Палас Хотел», рядом с деловым центром Сан-Франциско, где столики нужно было бронировать за два месяца, сын и отец Марчиони, как владельцы этого пафосного отеля, расположились в специально зарезервированной для них кабинке, подальше от глаз клиентов. Еда здесь всегда была настолько великолепной, что невозможно было оторваться, благодаря шеф-повару французу, которого Антонио все же удалось переманить к себе. Отель славился китайской, французской, итальянской и арабской кухней, представленной здесь в различных залах. Столики были из красного дерева, без скатертей, в декоре присутствовал шик – золотая лепнина, каскадные витиеватые люстры в стиле ампир. Было много золота, много дерева, украшений и дорогой мебели, всего было много, в переизбытке, показывая богатство и стиль.

– Марко, – произнес Антонио поднося мобильный телефон к уху. – Тебя можно поздравить с отличными новостями? – Он положил вилку и улыбаясь посмотрел на сидевшего напротив отца.

– К сожалению, нет, – ответил Марко.

Антонио нахмурился.

– Не понимаю в чем проблема?

– Было оглашено завещание Дэна Сандерса. Все переходит к его подруге детства.

– Что еще за подруга детства?!

– Миссис Мона, одного с ним возраста, они знакомы с трех лет, – произнес Марко на том конце провода.

– Черт. – Антонио помолчал. – Странное имя Мона. Ладно, я сам разберусь. Мне придется приехать в Соному. Найди мне все, что сможешь на эту подругу детства и на Дэна Сандерса, – он отключился, взглянув на отца.

– У нас небольшие проблемы, – пожилой мужчина, сидевший напротив, нахмурился, утвердительно кивнув, продолжая есть стейк.

Антонио сделал глоток вина.