Свет четырёх влюблённых звёзд, или Приключения доктора в Запределье. Часть первая

Одним резким движением он выхватил из груди сияющее Оружие Света – и широким взмахом разрубил тысячи тщательно переплетенных темных заклятий, что запечатывали проход. Дверь задрожала и осыпалась зеленоватой пылью под ноги. Окружающая тьма, до того надвинувшаяся со всех сторон грозной стеной, дрогнула, завибрировала и… опала. Как будто завеса густого тумана растаяла вдруг под жаркими солнечными лучами.

Из темницы хлынули потоки красноватого света, словно небольшое помещение выгорало изнутри. Ветер ощутил присутствие чего-то до боли родного и, бросившись вперед, замер перед смятой грудой горящих перьев. Железные решетки крепко сжимали в тисках измочаленные рубиновые крылья. Магнитное поле, усиленное магическим электричеством в тысячи раз, гудящей сферой держало огненные всполохи под контролем. Но сияющее пламя билось, плясало, кипело внутри ловушки, ни на миг не прекращая попыток вырваться на волю.

Ветер не помня себя взмахнул мечом, желая во что бы то ни стало освободить крылья из заточения. Магнитная сфера рванулась было в сторону незваного гостя, собираясь то ли захватить его в свое поле, то ли уничтожить на месте. Но вдруг магическая сила, словно почувствовав хозяина, сникла перед ним. Электрические разряды дрогнули синими всполохами, рассыпались искрами, растворились в пространстве.

Вихрем закружилось по тесному подземелью освобожденное пламя, вспыхнуло многократно, засияло нестерпимым светом и затрепетало перед удивленным взором юного князя, приветствуя и благодаря одновременно. Солнечный огонь ворвался в сознание Нерца, охватив всё естество таким неоглядным счастьем, такой неудержимой силой и таким возвышенно-радостным торжеством, что душа его раскрылась, вскинулась навстречу Свету и замерла в полном ощущении Вселенской Благодати.

Смерч осторожно повел плечами, медленно повернул голову и глянул себе за спину. Могучие огненные крылья, яростно полыхая, звали своего хозяина прочь из мрачной темницы – в небо, на волю, на простор!

Ветер, схватив матушку в охапку, мановением руки создал портал и устремился сквозь переливающийся серебром проход в дивный цветущий сад.

* * *

– Что-то я понять не могу… – Нерц в раздумье потер подбородок. – Неужели мне показалось, что магия темницы меня за своего хозяина приняла?

– Не показалось, – тихо ответила матушка. – Магические решетки сотни лет Заговор Черной Крови держал.

– Не может быть! – воскликнул Ветер. – Моя черная кровь разблокировала энергии решетки? Но тогда… что же это получается? Выходит, у нас со старым Смерчем одна кровь? Он… кто он мне?

– Видимо, пришло время рассказать тебе и об этом… – со вздохом произнесла мать. – Твой настоящий отец не из мира людей. Это, как ты уже догадался, Черный Смерч Старший… Скажи, ты никогда не задавался вопросом, почему вы с братом такие разные, почему вдруг в семье голубоглазых блондинов родился ты – такой?

Нерц задумался и вдруг вздрогнул от накатившего озарения. Перевел дух и озвучил обретенное воспоминание:

– В шестилетнем возрасте я нечаянно услышал разговор двух соседских сплетниц. Глядя в мою сторону, они шептались, что, скорее всего, я – отказник²⁷. Что сердобольная мама пожалела меня и забрала из роддома вместе со своим голубоглазым сыном… Услышав домыслы соседок, я в слезах прибежал домой. Но мама… моя человеческая мама поступила мудро. Она не стала разбираться с соседками. Она просто нашла в старых документах снимок ультразвукового исследования своей беременности, на котором явственно были видны два плода. И я, отбросив все сомнения, твердо уяснил: я – родной!.. Вот только лица той мамы я не помню… Вообще не помню ее… А теперь получается, что мама, моя настоящая мама, – ты?!

– Отец у тебя (у этого твоего физического воплощения) один, – ответила дивная дева, глядя Нерцу в глаза, – а матери две. Я тебя зачала, а твоя мама из мира людей тебя выносила и родила. И прожил бы ты в своем очередном воплощении нормальную человеческую жизнь, с искренне любящими тебя отцом и матерью, с братом – настоящим другом и соратником.

Всё у тебя было бы хорошо, кабы не любопытные кикиморы. Они как-то проболтались, что видели в мире людей носителя черной крови. Спустя некоторое время эта информация дошла до твоего отца, и он решил проверить пришедшую на ум догадку. А когда нашел тебя, вообразил, что Свет в тебе – не от меня, а от любви человеческой мамы. Вот он и постарался из тебя его вычистить, чтобы не запятнал ты чести его черного мундира своим светлым происхождением.

Естественно, тайну хранил, никому не рассказывал подлинную причину покушения на твой Свет. Для всех ты был очередным человеком, похищенным ради обращения. Но Темного Властелина не обманешь. Он ни за что не позволил бы тебе стать наследником трона, не знай он твоей изначальной сути, не почувствуй в тебе истинной черной крови…

– А это как же? – расправил Нерц огненное крыло. – Ты сама сказала, что я – Воин Света, Ветер Солнечный…

– Да, ты Воин Света на протяжении многих тысячелетий. И в то же время, в данном воплощении, – Темнейший Черный Смерч… В тебе столько же Света, сколько и Тьмы. И тебе решать, по какому пути двигаться. Выбор за тобой… – вздохнула мать.

– А выбор свой я уже сделал, – ласково обняв дивную красавицу, ответил ей сын, подумав в этот момент не только о матушке, но и об Антонине.

– Я знала, что под сердцем у меня новое воплощение Воина Света, – взяла дева за руку сына. – И не хотела, чтобы чернокрылый отец душу твою извратил, драконом тебя воспитал. Поэтому, стоило только естеству твоему во мне зародиться, я в путь тебя позвала.

– Что значит позвала? Отправила, может быть?

– Именно позвала! Высвободила из своего тела суть твою, поместила в сияющую сферу и попросила тебя перейти в мир людей. Зная, где находится очередное воплощение твоего брата, я прежде всего показала тебе дорогу к нему.

– Так брат мой – тоже существо запредельное?

– По сути своей он – Ветер, Светлый Воин. Но эта человеческая жизнь давалась ему для переосмысления. Новый праведный путь предназначался истинному брату твоему после небольшого, скажем так, отдыха, чтобы переродиться в дальнейшем в высших сферах. Но он тоже сделал выбор – остался рядом с тобой и еще крепче судьбы ваши связал…

– Матушка, а когда мой… мой отец понял, что ты его обманула, то… что он сделал? – спросил Нерц, затаив дыхание.

– А что он мог мне сделать? – со вздохом произнесла она. – Тоже выбор мне предоставил: утратить либо душу, либо красоту и вечную молодость. Заточил в башню, чтобы не мешала ему тебя от Света освобождать, наслаждался моими мучениями (ведь я знала, как ты страдаешь, но помочь ничем не могла). Обещал, что если хоть что-то попытаюсь тебе рассказать, хоть как-то намекнуть на наше с тобой родство – он тут же тебя уничтожит. Двести лет пытался суть твою обратить, пока сам не сгинул.

А когда заклятья старого Смерча опали, я из башни вышла. Но Света в тебе почти уже не осталось… Я знаю, как ты презирал свою старую мать, похожую больше на трухлявый пень, чем на женщину.

– Но подожди! – воскликнул Ветер. – В парадной зале нашего замка над главной лестницей висит огромный портрет, после вашей брачной церемонии написанный. Ты там – такая красавица! Но я не то хотел сказать… вернее, спросить… Если ты – Душа планеты, как же так случилось, что вместе с тем ты сестра графа Жегларда?

– Всё просто, – грустно произнесла матушка. – Время от времени каждый из нас в мире людей в человеческом теле воплощается. И когда это происходит, мы от сил зла меньше всего бываем защищены… Вот и я – похищенная в раннем детстве и обращенная светлая сущность.

– Но как ты к Свету смогла пробиться сквозь все наложенные на твое естество заклятья? Да еще такую подпольную деятельность развернуть?! Такой новый мир создать!

– Я – Вера! – гордо выпрямилась прекрасная женщина. – Как же мне сгинуть в слезах да страданиях? Нельзя, неправильно это. Даже будучи старой и дряхлой, я ни на миг не допускала мысли о растлении сути своей. Что с того, что тело мое почти истлело? Крылатая душа, прорвавшись сквозь все препоны, выстроит новую жизнь и для тела, и для пространства окружающего. И, как ты видишь, мой настоящий мир, созданный в содружестве со светлыми силами, необычайно прекрасен. Где там всевозможным предводителям до осознания величия Творца нашего!.. Они и не знают о том, что стоит только, душой потянувшись к Солнцу, воззвать к бесконечной Благодати, искренне и безраздельно принять ее в себя, как взамен начинаешь обретать невероятные возможности…

– Твой пример, матушка, мне на многое глаза открыл… – задумался о столетиях своего существования князь. – А дядюшку не похищали?

– Нет. Он, как и ты, чернокровный по праву рождения.

Ветер помрачнел:

– Если я – чернокровный, как граф Жеглард, во мне столько грязи, алчности и… всего остального зла… Могу ли Светлому Сознанию службу сослужить? Я же такой сволочью в своем неведении был…

– Независимо от того, кем ты был в прошлом, суть твою определяет то, как ты сейчас живешь, – успокоила его матушка. – Важно настоящее… И вот доказательство моей безграничной веры в тебя, – она надела на палец вновь обретенному сыну нефритовый перстень.

– Это – на память? – спросил Нерц, разглядывая подарок.

– Этот артефакт увеличит твою Светлую Силу в сотни раз, – сказала дивная дева на прощание. – Он служит только Свету. И, пока сердце твое исполнено Благодати, этот перстень будет на руке твоей.

ГЛАВА 35

Ближе к вечеру в покои Нерца легкой походкой впорхнула рыжеволосая красавица с пышным букетом полевых ромашек. Она положила цветы на стол и, прищурившись, оглядела просторную комнату. Усмехнувшись, щелкнула пальцами. Синие искры моментально выжгли скрытые камеры, спрятанные в нитях паутины, с утра натянутой по углам.

«Узнаю работу неуемного дядюшки», – пробормотала про себя девушка.

Проверив еще раз пространство, убедившись в полнейшем отсутствии наблюдения и прослушивания, она сладко потянулась – и неожиданно сильно, пружинисто вспрыгнула на широкую кровать и разлеглась на ней, закинув ногу на ногу.

Вскоре в комнату вошел черноглазый красавец. Немного постояв над улыбающейся девушкой, он создал чайный столик и жестом пригласил ее сесть напротив. Наливая в чашку ароматный травяной чай, спросил:

– И как же тебя зовут?

– Вечно вы так, – обиженно надула губки красотка. – Вечером весь мир к ногам бросить обещаете, а поутру даже имени вспомнить не в состоянии. Все мужчины такие!

– Ну, допустим, не все, – князь слегка нахмурился, сообразив, что как раз он-то всегда так и поступал… сколько себя помнил… – И с вечера у нас никаких разговоров не было. Ни о целом мире, ни о постели, где я тебя утром обнаружил… Кто же ты, откуда?

– Для начала цветы в вазу поставьте, мой господин, а то завянут, – кивнула в сторону большого круглого стола собеседница.

Уставший от событий дня Нерц не глядя, одним движением пальца создал большой хрустальный сосуд и водрузил в него полуувядшие ромашки. Цветы с радостью принялись пить воду. В доли секунды по комнате разнесся удивительный аромат свежего луга.

– Да ты совсем опупел, братишка! – девушка даже приподнялась на стуле. – Так и выдать себя немудрено! А если бы перед тобой дядюшкина шпионка сидела? Ты же светлым заклятием с цветами общаешься!

– И правда… – Смерч смотрел то на цветы, то на тепло сияющий нефритовый перстень на своей руке, то на… брата?

– Ага, догадался наконец! – расплылся тот в улыбке, изящно заводя за ушко прядь роскошных волос. – Ну, что у тебя к чаю? – в предвкушении угощения он потер руки с отполированными до блеска ноготками. – Плюшки-ватрушки… Может, лучше картошки с мясом, а? – мелодичный голос вдруг огрубел.

– Сам создай, – отмахнулся старший брат. – Если захочешь, подаренный тебе утром изумрудный перстень любое замещение воплотить может. Вот хоть кабанью ногу из этого кресла себе сотвори. Ты же любишь свинину…

– А ты помнишь? Откуда? – тонкая ручка по-мужски поскребла несуществующую щетину.

– А я знаю? – полурассерженно огрызнулся старший брат, поморщившись. Мужской голос, срывающийся с уст юной красавицы, неприятно резал слух. – И ты, того… давай уже или это соблазнительное тело на свое меняй, или голос девичий верни. А то сидит напротив транс напомаженный и басом жизни учит.

– Не басом, а баритоном, – Бродяга засмеялся и принял свой настоящий облик. Без доспехов и без крыльев. Легкий домашний костюм, удобная обувь, располагающее к общению настроение. И, конечно же, прекрасный аппетит!

Оба были рады новой встрече.

– Так зачем ты девушкой обернулся? И где вообще научился оборотным заклятьям? Да так качественно выполнил обряд! – похвалил Смерч младшего брата. – Я, если честно, за прелестной внешностью не смог углядеть мужской сути.

– Так я две недели на луне Леле был, у вожака Нуби. Меня мой проводник всем премудростям запредельных путешествий обучил, с перевоплощениями познакомил. Так интересно себя на молекулы рассеивать и собирать потом в различных вариациях. Словно конструктор: и странно, и в то же время увлекательно.

– Ты не сильно-то увлекайся. Аккуратно с заклятиями. Не каждому дано сразу все премудрости освоить. Внезапно обретенная сила кому угодно может голову вскружить. Будь осторожен, побереги себя.

– Кто бы говорил, – отмахнулся младший Ветер. – Сам-то сегодня чуть не попался… Знаешь, – он вдруг посерьезнел, – мне еще в мире людей столько всего нового в сознание влилось, что я поначалу думал: не справлюсь с такой махиной… Заархивированные данные обо всех пространствах планеты получил за полчаса. Колоссальный объем информации! И забыл тут же! Представляешь, целую неделю вообще об этих знаниях не помнил. – Он потер глаза руками. – Непостижимо! Нет, я не спорю, обычный человек вряд ли такое осилить может. Но я, как оказалось, не вполне человек. А после той битвы с бесами мне надо было на Лелю срочно лететь. Там с помощью ментальных оборотов, волками подсказанных, я все знания и вспомнил. Как по волшебству… Я их тогда быстро разархивировал и всей сутью своей принял, впитал. И умения вновь воплотил. Прямо умным себя почувствовал, сильным и… как бы это мягче сказать… всевластительным, что ли…

– Всевластительным?! – со смехом передразнил его брат. И уже серьезно добавил: – Вижу, что нет в тебе ни самости, ни чванства. Это главное для обладателя такой огромной силы. Навсегда таким останься, иначе дракон одолеет.

– Да не до чванства тут! – отмахнулся младший. – Я быстро экзамены сдал и – к тебе. Нам же родителей спасать надо. Но об этом – отдельный разговор.

– Родители… – неуверенно выдохнул Андрей. – Кто они? Какие?

– Это мама, – Сашка протянул ему обгоревшую фотографию. – А отец… он не помнит никого. Никого, кроме мамы.

Старший брат пристально вгляделся в черно-белый снимок. Как судьба повернулась… то ни одной матери, то сразу две… И если матушку он любил всем сердцем, то эта испуганная женщина на фото была ему совсем чужой… Пока чужой.

Он вернул снимок брату:

– Побеседуем о родственниках позже. Серьезно и предметно, как говорится. Мне сейчас по очень важному делу отлучиться придется. А ты, пока меня ждешь, подумай хорошенько, как нам родителей из беды выручать.

– Ты их не помнишь. И ничего не чувствуешь, – с горечью понял Сашка. – Так обидно… Для меня они – целый мир, а для тебя – чужие люди…

– Ты мне о них расскажешь, и я обязательно всё вспомню, – серьезно взглянул на него старший Ветер. – Но пока давай решим другие, более важные вопросы.

– Более важные? – насупился Сашка. – Мама и так уже шестой год в этом фото пленницей сидит. Я думаю, надо ее на луну отвезти, к волкам.

– А если с нами что-то случится? Так и останется она там с волками? – обернулся к нему старший брат. – Нет, надо пораньше этот вопрос решить, время выбрать… А сейчас отвлекаться нельзя. Ты пойми, мы не можем допустить ни одной ошибки, поэтому мне надо знать всё.

– Что – всё?

– Ну, например, для чего ты девой обернулся и в постель мою полез?

– Так для дяди твоего расстарался. Ведь он бы не понял, если бы в твоей постели голубоглазый красавец лежал…

– Ну да, он же знает…

– Я, когда с луны возвращался, решил по временным протокам чуть назад прогуляться, к самому началу нашей встречи. Но по пути вдруг звездный след твоего дядюшки заприметил-отследил. Понял, что он к тебе направляется злющий-презлющий. А ты как раз в этот час со мной рассветом любовался. Вот я и поколдовал немного – затормозил родственника твоего, время подкорректировал, чтобы ты вернуться успел и оказался вне подозрения.

– А твой клыкастый проводник – молодец. Судя по тому, как ты две недели обучения в один рассветный час завернул, он тебя основательно с временными течениями познакомил и по этим временным протокам в любую сторону путешествовать научил.

– А, это я еще в мире людей осваивать начал! – глаза Сашки загорелись неуемным радостным огнем. – Но то, что Лунный Волк мне после, уже на Леле, рассказал про Великое Космическое Время, – это вообще… мистика! Оказывается, обычным колдунам под силу только на какой-нибудь час-другой время сместить. А по-настоящему ходить сквозь время могут только ветреные, так сказать, сущности. Только мы, Ветры, можем разогнаться до такой степени, что превышаем предел скорости. Что-то типа сверхзвукового самолета, только в десятки-сотни раз быстрее! Поэтому мы и временные пределы в любую сторону без труда способны преодолевать. Да и сторон у времени, как оказалось, нет вообще. Это люди линейное время придумали. А оно на самом деле безгранично-всестороннее! А остальные существа только после смерти могут попасть либо в прошлое, либо в будущее, либо вообще в новом временном протоке очутиться. То есть не тело, а душа их… или дух…

– Но без энергетического контура крыльев во времени не полетаешь. Только остановить его ненадолго сможешь…

– А я-то сначала думал, что ими размахивать для полета надо! – со смехом отозвался Сашка.

– Ты их мощь ощутил? – с воодушевлением спросил Нерц. – Понял, какую защиту они дают? Сила простора небесного у тебя за спиной, и одновременно с этим – сила межпространственная! Но ключ к открытию, к обретению этой силы – твоя душа, твое незамутненное сознание. Представляешь?

– Ага! А твои настоящие крылья где? Нашел?

– Я их только сегодня себе вернул! Теперь и я всесторонне-безграничное течение времени ощутить смогу! – Нерц с гордостью высвободил из подпространства рубиновые всполохи.

Сашка даже рот открыл от удивления:

– Какой же ты ветер? Дракон огнедышащий!

– Да ветер я, только солнечный, как оказалось…

– Вот это да! – Бродяга с интересом обошел вокруг брата и со знанием дела изрек: – Солнечный Ветер – это по-любому Огонь.

– Ты представляешь, мне сегодня надо будет с чиновником разговор вести, – перешел на другую тему Нерц, складывая и заводя в подпространство крылья. – Необходимо что-то такое придумать, чтобы и информацию нужную получить, и себя не раскрыть, как с цветами этими, – он кивнул на благоухающий букет. – Да еще слух идет, что мозги у этого залетного важняка набекрень, я таких сломанными куклами называю…

– Куклами?

– Ну да. Снаружи они все скорректированы, переделаны-перекрашены. А внутри – пустота… Да и черт бы с ними, но когда они этот свой ген несовместимости души и тела в мир людей отправляют, что там с бедными одухотворенными существами происходит… Стыд и срам!

– А темных ты почему-то не жалеешь…

– Так у этих какая душа? Им вообще без разницы. А людям эта несовместимость много страданий приносит! Только взгляни на переплетение их энергий: тело – одно, сущность – другая… И ты сам знаешь, как эту аномалию силой Темного Запределья под общие стандарты подгоняют, называют черное белым, адаптируют в людском обществе, подают таким образом, чтобы выглядело абсолютно естественным. А что в этом естественного? Свобода волеизъявления? Свобода быть такими, какими захотят? А чего они хотят – сами понять не могут, замутнено их сознание донельзя. Человек на земле рожден для познания, для любви, для продолжения рода. А все эти неугомонные, вечно экспериментирующие со своей сутью трансы из нормальных божественных стандартов, как тесто из кастрюли, вылезти пытаются.

– Да, – развел руками младший брат. – Во многих странах людского пространства тебя не просто старомодным назовут – тебя там засудят за инакомыслие и ущемление прав и свобод меньшинств! Хотя, если посмотреть, они уже там в большинстве.

– Да мне без разницы! – отмахнулся Нерц. – Я знаю хозяев тех бесов, что у всех этих… малосознательных элементов в сознании орудуют. Ведь всё дело в том, что по-настоящему несовместимых тел и душ людских – всего-то процентов пять, ну от силы семь на земле. Их придется оставить в покое. Но остальные-то – двинутые с замутненным сознанием, они же могут вернуться к сути своей!

– А если эти «остальные» не захотят?

– Так пусть хотя бы попробуют!

– Да как?

– Пусть хотя бы подумают: природа (окружающий человека мир, при роде находящийся) – это же целостная самовоспроизводящаяся система. Представь, что бы стало, если бы те же крестоцветные вдруг перестали опыляться? Или тигры с жирафами отвернулись от своих самок и друг к другу принюхиваться начали? Нонсенс! Тем более что рано или поздно эти виды будут обречены на вымирание.

И не надо говорить, что у людей-де – душа и поэтому у них есть право выбора. Если выбор лежит в одной, завуалированной лжетолерантностью плоскости, то в человеческом обществе однозначно происходит деградация…

– Вряд ли ты своими душеспасительными речами этот вопрос решить сможешь, – покачал головой младший Ветер.

– У тебя есть что предложить? – спросил его Нерц, наливая из графина искристое цветочное вино.

– Так если у того, с кем ты встречаешься, мозги вытекли, не лучше ли для начала их ему на место вставить? Тогда и встреча пройдет как надо, – посоветовал Бродяга, попутно с помощью изумрудного перстня создав себе очередную порцию мясной нарезки. – А то, я смотрю, посредством имеющихся в твоем распоряжении артефактов можно всё что угодно создать, не только еду.

– Братишка! – оживленно откинулся на подушки Смерч. – Да ты у меня просто клад! Но эти артефакты, – он кивнул на вместительную шкатулку с драгоценностями, – всего-навсего игрушки. Видишь ли, чтобы исправить замутненное сознание, совсем другие механизмы воздействия потребуются… И я думаю, они существуют! Через часок заскочу к матушке, а там и до встречи с чиновником недалеко. Поглядим, кто кому сюрприз устроит! – лукаво улыбнулся он.

Непринужденно беседуя, они одновременно и отобедали, и отужинали (оба ведь за весь день ничего не ели). Затем Нерц-Андрей стал собираться на неофициальную встречу с важной чиновной шишкой. Но сначала ему зачем-то понадобилось к приемной матери-княгине, с которой он в последние годы общался раза два. А тут, когда рядом брат, вдруг дважды за день решил навестить старую ведьму…

В общем, у Сашки оказалась куча свободного времени, и, на всякий случай вновь приняв девичий облик, он расположился в мягком кресле. Устроился удобнее, прикрыл глаза и погрузился в воспоминания о последних минутах пребывания в своей квартире…

Огромный волк, скаля зубастую пасть, мысленно-ментально поприветствовал его и одарил неподражаемым всепроницающим взглядом.

– Привет, – хрипло отозвался Сашка. Он не то чтобы испугался или удивился голосу в своей голове. Он всегда знал, что в мире всё не так, как считает большинство. Но, непосредственно столкнувшись с чудом, немного растерялся.

«Говори со мной мыслями, – продолжил лохматый гость. – Так быстрее».

«Хорошо, – подумал человек. – Ты откуда прибыл ко мне, Нуби?»

«С луны Лели. Наконец создан артефакт, с помощью которого возможно пройти сквозь межпространственные двери. Ты – один из четверых. Без тебя не восстановить Сияющее Сознание».

«Ты о чем это? – Сашка в недоумении уставился на белогривого красавца. – Я лишь хотел брата найти да родителям помочь».

«Одно другому не мешает. Ведь твой брат – тоже один из четверых», – загадочно улыбнулся гость, сверкнув огромными клыками.

«А родители?»

«Родителей вернуть сможешь только тогда, когда Силу обретешь и брата встретишь», – вздохнул необычный собеседник.

«Так расскажи, как ее обрести, как брата отыскать, родителей спасти от той злобной тетки… А ты вообще кто? Волк?»

«Лунный волк. Я твой проводник и наставник».

«Вот тебе раз! – развел руками Сашка. – Проводник… А для чего я тогда эту вашу инструкцию вдоль и поперек перечитывал?»

«Для общего развития, – последовал невозмутимый ответ. – Мало ли что случиться может. Впоследствии тебе самому придется действовать, решения принимать. Должен же ты знать границы дозволенного… Ну что ж, давай тебя просканируем, посмотрим, кто ты у нас на самом деле…»

Нуби освободил место в центре сферы, и Сашка вступил в сияющий круг, с удивлением себя оглядывая. Вместо футболки и спортивных брюк на нем вдруг оказались сверкающие доспехи. Гарнитура на голове переливалась, приобретая очертания то золотого нимба, то отливающего полированной сталью шлема с искусно выполненным забралом. Кроме того, вся эта искристая композиция прикрывала широкую грудь парня.

«Вау! – волк даже привстал на задние лапы от удивления. – Я, конечно, ожидал увидеть нечто подобное, но чтобы крылья! Да тебе лет по меньшей мере тысяч двенадцать!»

«Сколько? – не понял Сашка, удивленно глядя через плечо на огромные белые крылья. Он то раскрывал их во время разговора, то складывал за спиной. – Мне всего-то двадцать пять от роду».

«Это тебе в нынешнем воплощении двадцать пять, – мысленно ответил Нуби. – Кто же виноват, что, обретая человеческий облик, вы здесь, в мире людей, все свои прошлые жизни и свершения напрочь забываете? Давай, Воин Света, открывай закрома памяти, принимай информацию».

Золотой нимб засиял ярче, и Сашка вспомнил свой путь. Но радоваться не спешил, завис в замешательстве.

«Что молчим, защитник планеты Земля? – с интересом склонил волк голову набок. – Странная какая-то реакция на осознание собственного "я". Имя свое хоть восстановил в памяти?»

– Бродяга-Ветер, – словно прислушиваясь к давно забытым звукам, вслух произнес Сашка. – Даже стыдно признаться как-то. Я – и вдруг защитник планеты… Я же всегда был изгоем, объектом для насмешек. Меня зачастую придурком-потеряшкой называли.

«Вспомни сказки об Иванушке-дурачке – всё на свои места и встанет, – Нуби царапнул когтями по паркету. – Темные всегда из высших норовят недотеп сделать, чтобы те в мире людей надолго застряли, не пытались даже свою светлую суть вспомнить, погрязли в бедах, обидах и горестях…

Что ж, идем дальше. Как я вижу, родителей своих ты только вместе с братом спасешь. Тут ваши объединенные усилия потребуются. Но отца пока трогать не стоит, чтобы не подвергать еще большей опасности… А мама, как я понимаю, сейчас с тобой?»

«Если можно так выразиться», – Сашка достал из кармана кожаный бумажник и, развернув, показал гостю обгоревшее снизу фото.

«Это зеркальное заклятие», – качнул головой Нуби, внимательно рассматривая изображение.

«Скорее фотографическое», – поправил его Сашка.

«Ну, мне-то видней, – ответил волк. – Я таких заклятий на своем веку много встречал. Темные ими часто пользуются. Отзеркаленный образ отправляется в отраженное или перенесенное на бумагу изображение. А физическое тело занимает какая-нибудь нежить. В теле твоей мамы сейчас… – он глубоко втянул ноздрями воздух, – рептилоидный дух орудует. Изгнать его можно. Хотя и сложно это, но вдвоем вы справитесь. Нужные артефакты я тебе предоставлю… Так, о чем еще узнать желаешь?»

«О брате, конечно! Где он, что с ним?»

«Ну, давай посмотрим», – спокойно подумал волк.

Парень обрадовался. Что ни говори, но за все долгие годы поисков этот лунный зверь – единственный, кто ни на миг не усомнился в существовании брата, не пытался доказать, что Сашка сошел с ума… Он, да еще мама в тот злополучный вечер…

Капли-клавиши на браслетах весело замигали, засияли, заставляя Сашкины руки совершить какие-то мудреные плетения. Он раскрыл ладони, создавая перед собой своеобразный экран, и – увидел! Увидел, как его уже взрослый брат воюет с армией разношерстных бесов!

«Ага, – удовлетворенно щелкнул клыками волк. – Перед взором нашим – твой старший брат Вольный Ветер, а ныне – Темнейший князь (и прочее, и прочее), бывший в течение одной тысячи двухсот тринадцати лет обращенным в мерзкое существо, кичащееся своей фамилией и титулом, и наделавший за это время много всяких гадостей».

«Какие тысяча двести сколько-то там лет обращения-заточения? Он же всего пятнадцать лет назад пропал!»

«Это у тебя здесь пятнадцать лет прошло, а у него там, в Темном Запределье, больше тысячи. А все прожитые до темного обращения десятки тысяч лет, как и десять годков человеческой жизни, у него просто-напросто из памяти выбили… Сволочи, конечно… Но не о них сейчас речь, – продолжал Нуби. – Когда же вы, люди поймете, что время нелинейно, что в разных пространствах оно по-иному течет? И из одного пространства-времени можно как на сотни-тысячи лет вперед, так и назад попасть. А можно вообще в параллельные или иные времена переправиться».

«Иные? – не понял Сашка. – Это как?»

«Это так, как в инструкции было написано: в ином пространстве-времени всё совсем не так, как у тебя. Даже и вообразить из своей трехмерности не пытайся. Высшие измерения всё равно пока не осилишь сознанием. Всё зависит от того, насколько душа активна и как далеко она может "забраться" по нисходящим или восходящим временным протокам. Ну а если уж действие совершается извне, как в случае с твоим братом, то его, так сказать, приемный отец господин Черный Смерч старший очень даже преспокойно тогда неокрепшее человеческое сознание в свое пространство-время перенес.

Как я понимаю, в данный момент твой брат уже преобразился. Видимо, влюбился по-настоящему. Иначе он так быстро не смог бы суть свою восстановить. Обрати внимание, воин: сейчас ему грозит неминуемая гибель. Как поступишь?»

«Ты издеваешься? – Сашка сжал кулаки. – Мне срочно нужно брата спасти, а ты тут разглагольствуешь! Чего и где мне нажать надо?»

«Еще одно замечание, прости за нескромность, – почесал за ухом лохматый проводник. – А чем спасать будешь?»

«Сейчас!» – Сашка сконцентрировался, поднял руки и попытался сплести узор заклинания.

Как ни странно, у него что-то вышло – в руке оказался пластмассовый меч с примотанным к рукоятке маленьким фонариком.

«Да, это уже кое-что, – с усмешкой качнул головой волк. – Давай мы лучше вот это оружие попробуем…»

Он неожиданно рванулся вперед, распахнув клыкастую пасть, и с размаху врезался в грудь Сашки. Огромная морда, как нож в мягкое масло, вошла в стальные доспехи. Волк уперся лапами и вытянул на свет сияющий меч с ярким алмазом на конце рукояти. Парень даже удивиться или возмутиться такому вторжению в собственное тело не успел. Только взял из зубастой пасти оружие и как-то привычно, уверенно взмахнул им над головой, чуть не сбив люстру. А волк, как ни в чем не бывало, уже вновь посылал ему мысленные наставления: