Когда мы играли, то я немножко переживала, ибо мой парень не мог пиздеть напрямую, а ведь «Мафия» на то и «Мафия». Благо высокоразвитый навык отвечать уклончиво не раз спасал Демьяна от разоблачения его роли.
Время перевалило далеко за полночь. Опустели коробки пиццы, опустели пластиковые бутылки пива. Кто-то хотел продолжать, кто-то хотел разойтись по домам. Зайцев громко храпел. Признаюсь, честно, я к тому моменту захмелела, и не могла связать и двух слов. Демьян настоял, что нам пора домой и вызвал такси. В машине меня чуть не стошнило, но я перетерпела. Зато дома прилипла к унитазу, и мой парень двадцать минут держал мои волосы. Утром я пожалела о том, что столько выпила. Пришлось пропустить первую пару.
***
Мне на телефон пришло уведомление от ВБ. Посылки наконец-то пришли, и я втихую за ними сходила. Там же на стойке распечатав пакеты, осмотрела товар. «Вроде не бракованная». Оплатила, завернула в подарочную коробку, и спрятала в свой рюкзак. Осталось только дождаться заветной даты.
На восьмое ноября, как и просил Демьян, я испекла бисквитный тортик в два раза больше прежнего. Формочки для коржей пришлось покупать новые, но оно того стоило. Я превзошла саму себя!
– Ликуйте, чуди! Этот гигант полностью в вашем распоряжении! – торжественно объявила я, вытаскивая торт из холодильника. Егорка сразу захотел попробовать кусочек, но обжёгся о мою ладонь. – Куда? Я ещё не оформила его.
– Но ты же сказала…
– Да-да, но подожди немного.
Диаметр тридцать сантиметров, а в высоту пятнадцать! Пять слоёв коржей, вишнёвый джем, шоколад сверху, и украшение из сливочного крема. У обоих аж слюнки текли при виде торта.
Пока я занималась оформлением, Егорка заварил всем чаю. Наконец, когда я закончила и поставила его на наш кофейный столик, у которого мы расселись, все достали вилки да ножи. Каким образом эти двое собирались утрамбовать в себя этого гиганта, я не представляла. Мне хватило маленького кусочка, чтобы потом до самого вечера мучиться от тяжести в животе. А чуди не только ожирением не страдали, но и судя по всему, кариесом тоже. «Несправедливо, Боженька!»
– Кхм-кхм… Демьян, ты хоть и говорил, что подарков не ждёшь, но, я всё-таки не смогла удержаться.
Мой чудь в это время уплетал уже второй кусок. Крем размазался на его губах, а глаза блеснули интересом. Я полезла в свой рюкзак, откуда достала коробку в подарочной бумаге. Бантик на липучке давно помялся, и я слегка смутилась, вручая ему подарок.
– Вот. С днём рождения.
– Я… не знаю, что сказать.
– Сначала открой, глупенький.
– Что там? Что там? Что там? – затараторил Егорка, передвинувшись ближе к своему дяде. Демьян потянул крышку вверх, и вытащил на свет обвёрнутую в плёнку книгу. Мелкий моментально потерял интерес и вернулся к поеданию торта.
– «Рэй Брэдбери – 451 Градус по Фаренгейту»… Откуда? Как ты узнала?
– Подглядела в истории браузера, как же ещё? Смотри, это лимитированное издание с фанатскими артами и заметками от издателя. Нравится?
– Ещё бы! Спасибо, Соф! Я буду беречь эту книгу как зеницу ока!
Он прильнул к моей щеке, оставляя на коже бисквитные крошки и следы от крема. Книга отправилась к нам на полку. Следующие пару дней Демьян вдумчиво, но с довольной миной на лице перечитывал любимый роман. Иногда я заставала его за тем, как он нюхает страницы и скрипит корешком. Как любуется фанатскими изображениями на глянцевых страницах и гладит их подушечками пальцев. Моё сердце наполнялось нежностью, а губы сами собой растягивались до ушей в глупой влюблённой улыбке.
***
Прошло некоторое время. Выпал первый снег, пришли заморозки. Нас вызывали к директору из-за потасовки в которой участвовал Егор. Мелкий оправдывался тем, что попросту не смог пройти мимо, когда одноклассники начали приставать к девчонке с сальными шуточками и намёками. Слово за слово, задира ударил первым, а Егор просто защищался. Потом не без помощи Демьяна мы убедили директрису и классную руководительницу, что наш оболтус в общем-то ни в чём не виноват. Затем мы поговорили с теми задирами, и их предками. Одна ошалевшая ЯжМамка потребовала извинений да грозилась судом, однако Демьян и на неё наложил чары, чтобы успокоилась и воспитывала своего пиздюка чуть более адекватно.
Я сумела отыскать психотерапевта из Народа, правда не из Бредянска, но там имелась опция терапии на удалёнке. Демьян связывался с ней по видеосвязи два раза в неделю днём, когда я и Егорка учились.
Справили Новый Год с моими одногруппниками на тусовке. На сей раз взяли мелкого с собой. Пели в караоке. (В основном я, так как ни Егор, ни Демьян не обладали вокальными данными, и слишком стеснялись). На каникулах я отправилась к своим родителям, и наконец-то Демьян познакомился с ними. Мой батька с чего-то решил, что сможет перепить чудя, благо мама вовремя вмешалась. Иначе бы пострадала чья-то гордость.
Время пролетело незаметно. Наступила весна. Приближались итоговые экзамены, и я погрузилась в учёбу с головой.
Однажды, возвращаясь домой залюбовалась над тем, как на огороженную лентой дорожку падали толстые сосульки. Поднялась на лифте на пятый этаж, открыла дверь ключом, скинула плащ, прошла дальше, а там… Там Демьян опять сидит в углу дивана, закрывшись лицом в колени. «Что-то произошло», больно кольнула мысль.
Глава Четырнадцатая: Тишина громче грома
Мы друг для друга давно стали как зеркала
Видеть тебя и всё чаще себя узнавать
Нитью незримой нас намертво сшила игла
Так больно, когда города нас хотят разорвать
Порнофильмы – Я так соскучился
Первым делом поставила чайник и приготовила чашки. Егорка отписался о том, что сегодня он переночует у Антона. «Как, блять, вовремя», отметила я.
– Что-то случилось? – спросила у Демьяна. – Садись, я приготовила чай. Давай поговорим?
Медленно он поднял голову, и стыдливо бросал на меня взгляд. Затем, когда чайник закипел и я подала чашки на столик, он всё-таки спустился с дивана, и присел напротив. Вид у него был какой-то встревоженный.
– Всё хорошо, – наконец-то ответил Демьян.
– Тогда почему вид у тебя был такой, словно кто-то умер?
– Никто не умер. По крайне мере из моих знакомых точно.
– Та-ак… лгать ты не можешь, я это уже поняла, но твоё «всё хорошо», может означать что угодно. Так что не потрудишься ли объяснить?
– Сегодня днём я увидел у себя на почте эмейл от… Петербургского Филологического Института. Они приглашают меня поступить на бюджет.
– Так это же хорошо! Заебись даже!
– Знаю… – невесело сказал он, отводя взгляд.
– Для тебя это золотой билет в лучшую жизнь, Демьян. Что не так-то?
– Многое не так, Софья. Петербург – это не на соседней улице, знаешь ли. А я… я не хочу уезжать. Я хочу остаться тут. С тобой и с Егором. В нашей крошечной квартирке с шумными соседями и тараканами. Не хочу… оставлять вас.
– Так тебе страшно? – догадалась я. Демьян смутился и покраснев – кивнул. – Ну с чего ты взял, что мы непременно расстанемся навсегда?
– Разве сепарация – это не естественный завершающий этап в обучении?
– Чё?
– Ну, я в книжке прочёл, что рано или поздно наступает момент, когда учитель отпускает своего ученика в вольное плавание. И…
Ярость неостановимой лавиной поглотила меня с головой. Крик вырвался до того, как я успела взять себя в руки:
– Ты что, сука, издеваешься?! Так я для тебя всего лишь наставница с «привилегиями»?!
На пол со звоном упали чашки. Одна из них даже разбилась. Я схватила Демьяна за воротник его чёрного худи и повалила на пол. Нависла над ним, скалясь и всхлипывая одновременно. Слёзы обожгли веки, ком встал в горле. Дико хотелось ударить его, ужалить как можно больнее!
– Соф…
– Мы полтора года живём под одной крышей! Едим вместе! Спим вместе! Неужели это для тебя ничего не значит? Бляха… Я…
Несколько капель обрушились на его застывшее от шока лицо. Мягкие подушечки пальцев дотронулись до моей скулы. Дрожащие губы сквозь рёв и отчаяние продолжали выплёскивать все накопившиеся во мне тревоги:
– Я… я люблю тебя, идиот! Ты уже давно перестал быть для меня просто учеником! Но ты – из Народа, а вы ебать какие долгожители. И как я могу с этим потягаться? Конечно же ты не считаешь меня кем-то серьёзным! Ага, как же! Губу раскатала!
– Это не так…
– Тогда как? Как, скажи мне на милость? Рано или поздно я постарею, и стану обузой для тебя. Ты уйдёшь, или я просто умру раньше, ведь таков блядский порядок вещей. Моя жизнь по сравнению с твоей – это один взмах крыла бабочки. Красивый, но недолговечный.
– На землях чудей люди не стареют.
– Хах! И что мне с этого? Хочешь сказать, что когда-нибудь украдёшь меня как трофей в свой пустой полуразрушенный замок? Оторвёшь меня от моей родины? От моих близких и друзей? Ты так не поступишь!
– Ты права. Не поступлю.
Гнев отпустил меня. Я разжала кулаки, и вытерла слёзы. Наступила звенящая тишина, режущая по сердцу подобно стекловате. Всё тело пробила дрожь, и каждой своей клеточкой я ощутила откат. Потухающее пламя перетекало в ноющий тревожный стыд. Он до краёв наполнил меня энергией, потребностью что-то быстрее сделать! Убежать от этой тишины! Убежать от самой себя. Поднялась на ноги, огляделась. «Бля, теперь весь пол будет липким. Надо скорее прибрать». Хотела было отправиться за ведром и шваброй, как вдруг Демьян заявил:
– Ты для меня не наставница с привилегиями.
– Знаю. Я просто… вспылила. Прости. Не знаю какая собака меня укусила…
Его тёплая ладонь коснулась моей, а после Демьян крепко обнял меня, прижимая к своей груди, поглаживая по голове. От этого жеста внутри меня разлилось что-то тёплое, успокаивающее. Но дрожь не схлынула, а наоборот – усилилась. Ноги подкашивались, ноздри забились, и ничего уж не разглядеть из-за потока горячих слёз. Обилие противоречивых чувств сводили с ума! Доводили до отчаяния. Я так долго держала всё в себе, игнорировала, заталкивала мысли подальше, заглушала тревоги повседневной рутиной, что теперь этот нарыв переживаний лопнул. И истерика властно поработила мой рассудок.
– Ты моя драгоценная девушка. Ты та, кто привела меня в этот мир, и научила как в нём жить. Ты та, без кого я тоскую, и мне становится страшно. Я не хочу уезжать, какие бы награды и титулы мне не сулили, потому что ничто из этого мне не заменит тебя, Соф. Я очень сильно люблю тебя. И да, я понимаю, сколь коротка твоя жизнь по сравнению с моей. Мне всё равно. Я хочу потратить каждый миг, отведённый нам, на счастливую жизнь. Позволь мне остаться, Соф. Позволь остаться с тобой, прошу!
– Говоришь, как зависимый, – хмыкнула я, сглатывая тяжёлый ком. – Так не пойдёт, ты же это понимаешь? Ты должен научиться самостоятельности.
– Должен? Кому?
– Себе, глупенький. Ты же расстроился не из-за пустяка. На самом деле ты хочешь поступить в тот институт, иначе бы не возникло такой дилеммы. И я тоже хороша: развела пиздадраму на пустом месте.
– Ты была великолепна в своём гневе. Я и не подозревал, что ты можешь так злиться, Соф.
– Больше провоцируй, и узнаешь каковы на вкус твои зубы. Левый – коронный, правый – похоронный!
– А. Кажется это называется: «рассердить суровую русскую бабу». Понял-понял. Впредь буду осторожен в выражениях.
– То-то же. Ну так что, ты готов принять решение? Останешься здесь, или всё-таки поедешь поступать?
– Не знаю. Мне хочется и поступить, и чтобы вы были рядом. Но как я могу требовать от тебя такого, когда ты сама учишься в желанном учреждении? Неправильно вот так вот отрывать тебя из дому, да и Егорка успел уже обзавестись здесь друзьями. Всё так сложно… Слишком сложно…
– Как я люблю говорить: Добро пожаловать во взрослую жизнь! Легко здесь не бывает никому. Ни нищим, ни чинушам, ни волшебным крылатым чудям. Что бы ты ни решил, тебе потом жить с последствиями, Демьян. Но знай одно: какой бы ты ни выбрал путь, я поддержу его. И постараюсь быть рядом, насколько это возможно.
– Тогда… Тогда поехали со мной! Наверняка в Петербурге тоже хватает достойных пекарских учебных заведений. Это же, как-никак – культурная столица России! И Егорку туда возьмём.
– Не уверена, что мне хватит проходных баллов для тамошних…
– А я заколдую кого хочешь!
– И плевать на последствия?
– Абсолютно. Я – бывший Царь Парящего Замка! И пора бы мне научиться позволять себе исполнять те или иные капризы! Я на войне бывал! Жопу рвал ради Народа! Я это заслужил, мать вашу!
– Ну, в таком случае… – задумалась я, сражаясь со своей внутренней тёмной сущностью. – Ай, в пизду! Поехали!
– Ты это серьёзно? Правда?
– Угу. В Бредянске всё равно делать нечего. А в Питере может появится возможность открыть свою собственную пекарню. Всегда мечтала печь свадебные торты на заказ.
– Ура! – воскликнул Демьян поднимая меня за талию. Закружил вокруг, ярко улыбаясь. Я сначала завизжала от неожиданности, но потом тоже смеялась. По крайне мере до тех пор, пока он не поставил меня обратно на пол, а там я случайно наступила прямо на осколок чашки.
– С-с-с, ай! Сука! Больно в ноге!
– Прости-прости-прости! Сильно поранилась? Я… Я с-сейчас принесу аптечку!
Демьян засуетился, я села на диван. Керамический осколок вошёл неглубоко, но всё равно было жутко больно его вытаскивать. Хлопоты моего чудилы смотрелись одновременно заботливо и комично: он мне и тазик с водой, и ватные тампоны, и спирт. Я чуть не визжала, когда резко щипало рану. Потом он намазал бепантенкой, заклеил пластырем, обвязал марлей, и сверху ещё эластичный бинт наложил. «И когда это он успел всему научиться?», гадала я.
Вот так и закончилась ещё одна наша «настоящая» ссора.
***
Когда мы сообщили Егорке о скором переезде, то он поначалу расстроился. Эти его нечеловеческие глазёнки с тёмными склерами разбивали мне сердце.
– Значит, я больше не увижусь с Антоном? И с остальными тоже?
– Не говори ерунды. Интернет творит чудеса. Ты всегда сможешь пообщаться с ним через Дискорд, или Зумер. Или через что вы там нынче общаетесь?
– Но физически мы больше не увидимся! Это жопа! Полный отстой.
– Я понимаю, Егор, – утешающе поглаживая мелкого по голове, отвечала я. – Но в Питере ты отыщешь новых друзей. Поступишь в новую школу. Знаешь сколько там всего интересного? Эрмитаж, Дворцовая площадь, театры, Нева. Много всего! Хочешь включу трэвл-гид на Ютубе? Сам не заметишь, как влюбишься в этот город!
– Давай!
И до самого утра мы прилипли к экрану ноутбука. Сначала трэвл-гид, потом фильмы, снятые в Петербурге: «Брат»; «Майор Гром»; «Питер FM». Уже на втором фильме мелкий крепко спал, а увлечённый сюжетами Демьян так и не сомкнул глаз.
На следующий день он связался со своими подругами из Копенгагена, поинтересовался, нет ли кого-нибудь из Парящего Замка, кто решил осесть в Питере. Камилла направила Демьяна к челику, который точно что-то должен знать. Тот порылся в своих заметках и нарыл одного чудя. Таким образом через сарафанное радио Демьян узнал о бывшем лакее, прислуживавшем Царице Майе. Связавшись с ним, они поговорили.
Я украдкой взглянула на экран, где увидела странного неопрятного панка: немытые патлы, острые уши, радужные разводы в склерах глаз, и ярко-жёлтые как молодые одуванчики зубы. Его звали вроде «Фэлдью» или «Филимоном»? Но в России он назывался Филиппом, (коротко Фил). Сразу с порога узнал бывшего Царя чудей, радостно вопил о чём-то, чуть ли не писаясь в штаны. Демьяну стало даже как-то неловко, общаясь с ним.
– В скором времени я планирую переехать в Петербург, – сообщил он Филу. – Буду рад, если ты нас встретишь на вокзале и покажешь город.
– Конечно! Всё будет в лучшем виде, повелитель!
– Не называй меня так, пожалуйста. Теперь я просто Демьян.
– Базару ноль. Но, позвольте предупредить: здесь житуха – не сахар. Людей очень много. Город шумный. Постоянно всё меняется, и что-то происходит. Чудям привыкнуть будет нелегко. Вы уверены, что хотите осесть именно в Питере?
– Да, Филипп. Хочу.
***
Я уже присмотрела себе хорошее заведение, куда бы смогла перевестись (не без помощи чар, разумеется). Егору присмотрели школу. Но все эти планы ещё предстоит как-то связать между собой и оптимизировать. Учесть много факторов, столкнуться с подводными камнями, и т.д.
В Бредянске нет метро, и я уже предвкушала свои первые поездки под землёй. Мечтала по ночам, слюнями давилась. «Только бы мои ожидания не превзошли реальность. Как пить дать, так и будет!», осадила я себя.
На выходных мы с Демьяном поехали к моим родителям сообщить эту новость. Сказать, что старики были в шоке – ничего не сказать. Батька так вообще ахуел, а маман принялась обсасывать каждую деталь, желая увериться в том, что её двадцатитрёхлетняя дочка знает, что делает.
– Ну-с, тогда – благословляю, – сказала она.
– Спасибо, мам. Это очень многое для меня значит.
– Но не забывай звонить нам, ладно? И присылай фотки! А то я уже давно не меняла заставку на рабочем столе.
– Обязательно. Вы ведь придёте провожать нас?
– А куда мы денемся? Конечно придём. Я тебе испеку твоих любимых булочек с маком в дорогу. Вы же поездом отправляетесь?
– Да. Трое суток в плацкарте. Поедем в конце июня после моих итоговых. Окончу второй курс, и переведусь сразу туда на третий, – солгала я ей. Честно сказать, я не была уверенна в том, что всё получится вот так просто. Петербургские институты – это вам не фунт изюма, там и требования, и планки другие.
Что-то мы заболтались, и даже не сразу заметили, как мой батька с Демьяном куда-то пропали. Когда вышли во дворик, то увидели, как они сидят на веранде и играют в армреслинг. Отец тужится, вены набухли, весь покраснел и потом покрылся. Демьяныч же сидел с лицом лица, да притворно надул щёки. Мои глаза вытаращились на всё это, а маман досадливо качала головой. Небось думала про себя что-то типа: «Госпаде, за кого я вышла?».
В какой-то момент Демьян ослабил хватку, и мой батька выиграл. Затем встал на ноги, нахмурился, буркнул что-то, или горло прочищал, хуй знает. Спросил моего парня:
– Ну вот и как ты собираешься защищать мою дочь?
– От чего, например?
– Ну вот бандиты на вас нападут с бабочками, что ты будешь делать?
– Разве победа в армреслинге гарантирует и победу в сражении против ножа? Мне так не кажется.
– Уй ты какой ты…
– Влад, – тоном капитанской суровой жены, позвала мать. – Ты давай это, без выкрутасов? Демьян хороший пацан. Чё ты к нему прицепился?
– Да он даже не служил, ёптыть. Какой из него защитник?
– В России – не служил, – поспешил уточнить Демьян.
– Чё в Белоруссии что ль? В Казахстане? Где твой военник? А ну покажи! – продолжал он давить. Я громко шлёпнула себя по лицу. «Су-у-ука-а-а! Совсем забыла, что надо было сделать Демьяну военный билет! Опять возиться с бумажками! Бля, за что, Боженька?»
– У меня нет с собой того, что вы просите. Но, скажем так: я неплохо умею летать.
– Так ты пилот? Соф, почему ты нам не сказала? И на чём же ты летаешь, Демьяш? – с энтузиазмом спрашивала мама.
– Эм… – перебирала я все варианты в голове. Солгать всё равно придётся, но каким образом потом из этого выкручиваться? – Н-на вертолёте… Н-да.
– Ого! Ну ничего себе! А нас когда-нибудь покатаешь?
Вот этого я и боялась. Родители сразу наседают, стараясь выторговать для себя как можно больше на правах «родственников».
– К сожалению, в ближайшее время не получится. Я собираюсь поступать на филологический, и к своей поставленной цели отношусь крайне серьёзно. Боюсь, у меня не будет времени на… полёты на вертолёте.
Ну всё, нам – пизда! Вон какую мечтательную моську состроила мама. Она ж всем соседям растреплет о том, что Демьян, якобы пилотирует вертолёты. А батька, так вообще, того и гляди, щас впадёт в экзистенциальный кризис! «Может втихаря попросить его, чтоб скорее использовал на них чары, и они забыли об этом разговоре? Нет-нет. Это уже слишком. Когда-нибудь я им всё сама расскажу. Когда-нибудь…»
Глава Пятнадцатая: В путь
Лиха не ведала, глаз от беды не прятала.
Быть тебе, девица, нашей – сама виноватая!
Над поляною хмарь – там змеиный ждет царь,
За него ты просватана.
Мельница – Невеста Полоза
Сдала всё как смогла, насколько смогла. Забрала доки, попрощалась с Мариной, попрощалась с Глебом, и даже с Агатой и как-её-там вторую? Вернулась домой, мы с Демьяном купили билеты через интернет. «Спасибо, Боженька за то, что я живу в таком удобном современном мире, где всё решается через вездесущую глобальную сеть». Мы решили, что будем ехать все вместе втроём. Благо места в вагоне рядом с проводницей ещё остались. Егорка, естественно хотел себе место на верхнем ярусе. Ну, официально ему тринадцать, так что, технически Егорка может ехать сверху. Почему бы и нет? Вот если бы ему было меньше двенадцати, то по правилам техники безопасности, его бы не допустили.
Собрали все наши вещички. Демьян летал к себе обратно в замок взять ещё землицы, чисто на всякий пожарный. Сделал несколько оберегов про запас. А кое-какие из них даже надёжно спрятал где-то в Бредянске.
Я закупилась едой на три дня поездки: дошики, печенюхи, чай/кофе. Потом ещё зашла в аптеку пополнить запасы медикаментов. По рекомендации одного из трэвл-блогиров взяла ещё таблетки от укачивания, а то мало ли.
Часть вещей попросту не влезли в чемодан, поэтому нам пришлось отправить их посылкой Филиппу. (В основном там была тёплая одежда: свитера, штаны, куртки, плащи и шубы, зимняя обувь, книги. В общем всё самое тяжёлое).
Не забыла я и о технике. Закачала в ноут парочку сериалов. Купила дополнительный блок питания, обновила зарядку. Егорка засунул в свои мелкие кармашки колоды карт, и ещё Нинтэндо сообразил впихнуть куда-то между трусов и носков.
– Так, вроде бы всё, – одаривая комнату скептичным взглядом, огласила я.
Подумать только: в этих жалких двенадцати квадратах прошли мои самые счастливые дни, а дальше будут ещё лучше! Обои, которые мы поклеили, диван, который выбирали в «Мебельном Центре», кофейный столик, за которым трапезничали и праздновали все важные события. «Да. Я непременно буду по тебе скучать, мой жалкий обшарпанный уголок спокойствия».
Посидели «на дорожку», я отдала ключи хозяйке, Демьян вызвал такси до вокзала.
Двадцать девятое июня, одиннадцать утра. Погода ясная, безоблачная. Двадцать градусов по Цельсию. Мы ехали в машине, предвкушая новую жизнь, и трёхдневное путешествие. Под ложечкой засосало. Я повернулась к своему парню, и взяла его за руку. За это он одарил меня своей фирменной комфортной улыбкой с его милейшими ямочками на щеках.
На перроне нас встретили мои родители. За час до отправки мы решили немного посидеть на лавочках, вот только все они уже были заняты кем-то другим. «Видимо не только мы решили прибыть на вокзал пораньше», поняла я. «Что ж, не беда. Насидеться мы с моими чудями ещё успеем, так почему бы и не постоять?»
Мама крепко обнимала меня, когда объявляли посадку. От неё по-прежнему пахло выпечкой и полынью. «Прощай, дом», тоскливо пронеслось у меня в голове.
Мы подошли к проводнице и показали билеты. Поезд 014Н Бредянск – Санкт-Петербург. Третий вагон 13, 15, 14 места. Время отбытия: 29 июня в 13:20. Прибытие 1 июля в 16:40. Мы поднялись по спущенной металлической лесенке, прошли на свои места, и тупо забросили все свои чемоданы на верхние полки. Четвёртое место сверху от моего, о чудо, оказалось не застеленным, а значит его никто не купил. Боковые места, правда, заняли какие-то подростки, едва вошедшие в возраст. В окне я помахала родителям, и маман позвала меня выйти. Я пулей вылетела, а она всучила мне полиэтиленовый пакетик с пирожками и наш старый термос с чаем.
– Совсем забыла, прости!
– Ничего-ничего. Поезд отправится только через двадцать минут.
Мы ещё раз распрощались, расцеловали друг друга в щёки. Батька мне напоследок сказал:
– Твой парнишка в общем-то молоток. Только ты это… будь осторожнее, ладно? Если что, сразу домой езжай. Никого не слушай. Мы с твоей мамой всегда готовы принять тебя обратно.
– Спасибо, пап. Спасибо… Я вас обоих очень люблю!
– Ну всё, иди. Иди, а не то я разрыдаюсь! – утирая ручьи слёз, подгоняла мама.
– Ты уже…
– Давай, не пуха.
– К чёрту!
***
Плацкарт имеет своё особое очарование: романтика поездки, проплывающие пейзажи за окном, звук постукивающих рельс и… тошнотворная вонь еды. На три дня мы оказались заперты с теми, кто видимо не уважает чужое обоняние. Рыба, курица гриль, заваренный ролтон, чай «Принцесса Нури», водка «Беленькая», рожи – синенькие. Классика.
Облачённый в свою излюбленную кенгурушку, Егор взобрался на второй ярус, где пропал в Марио Карт до самого вечера. Его даже пришлось чуть ли не силком оттуда вытаскивать, чтоб покормить. Демьян читал книжку в телефоне, потом мы смотрели фильм в наушниках, и сыграли партеечку в «Дурака».
Мечтательно любовалась бескрайними рядами тонюсеньких берёз за окном. Поезд плавно мчался по рельсам, и вскоре деревья слились в единый узор. Кто-то в соседнем плацкарте достал акустическую гитару и принялся наигрывать классические хиты Высоцкого. Голос, правда, не мог сравниться с оригинальной твёрдой дикцией исполнителя.
Ночью набежали облака, началась гроза. К размеренному ритму рельс прибавились фоновые постукивания капель. Егор спустился со второго яруса и попросил Демьяна его приютить. Звук раскатистого грома да вспышки молний где-то на горизонте тревожили мальчика.
Утром закрылись шторкой от остальных пассажиров, ибо некоторые имели наглость выпить лишнего, из-за чего в вагоне поднялось похмельное амбре. Позавтракали, опять смотрели фильмы на ноуте. За окном холодный пасмурный свет и серые пейзажи. Туда-сюда слонялась проводница с подносами продаваемой еды. Егор уговорил взять ему шаурмы. Сказал, что на вкус неплохо. Да только вот таблетку от диареи забыл принять, и весь остаток дня бегал в туалет. Дала ему две горсти активированного угля.
Вечером наши соседи разбушевались, Демьян не стал обращаться за помощью, предпочтя разобраться без скандалов. Наложил чары, велел спать ложиться. Пьяные подростки моментально отключились.
На следующий день самым впечатляющим моментом стал тот, когда за окном распростёрлись пастбища с лошадями, коровами, овцами, и прочей сельскохозяйственной скотиной. Потом мы любовались пышными цветущими полями с высоченной травой во весь человеческий рост. А вдалеке будто застыли на фоне зелёные холмы равнин.
Я опустила некоторые моменты, например, когда поезд останавливался для дозаправки, и пассажирам разрешалось выйти на пятнадцать минут. Честно признаться, прогулка по мосту над огромными товарняками не слишком впечатлила. Некоторые из них так громко пыхтели, что могли оглушить. Ну хоть покурила, наконец-то.
На третий день все уже как на иголках сидели. Ждали прибытия. И вот, наконец, по рядам прошлась проводница, собирающая бельё, с сообщением о скором прибытии в Санкт-Петербург. К выходу потянулась цепочка, мы терпеливо ждали, пока люди выйдут.
Вышли. Толпа. Очень много людей. Прошли в зал ожидания, и мои глаза чуть ли не вылезли из орбит. Зал ахуеть какой большой, и весь битком забитый народом. Без остановки дикторша объявляла об отбытии и прибытии поездов на русском и на английском языках. Всё такое огромное, чужое, пугающее.
– Держимся вместе. Никуда не разбредаться, – предупредила я. – В такой толпе раз плюнуть потеряться с концами. Демьян, ты уже связался с Филом?
– Угу. Пишет, что ждёт нас на площади рядом с парковкой.
Мы вышли, и ещё раз ахуели. Обилие старомодных зданий, памятник, часы Московского Вокзала – впечатляли. Одно дело видеть эту атмосферную архитектуру в кино, и уже совсем другое – в живую. Везде машины, шум города, яркие автобусы, и толпы прохожих. Резкий запах вдарил по носу. «Н-да, и как люди здесь ещё не задохнулись от машинных выхлопов? Нет, ну я конечно, всё понимаю, сейчас автомобили куда более продвинуты, но никакие, мать их за ногу, технологии не смогут перекрыть банальную математику. Слишком много машин! Слишком много людей!»
Филипп стоял около парковки с табличкой «Бредянск – сюда». Видимо он не учёл того, что мы такие не единственные, кто приехал сюда поездом, а потому ниже второпях нацарапано маркером: «Демьян, Егорка, и их подружка». Мы втроём доплелись, пиздец какие уставшие. Чудь порывался сразу же начать экскурсию, пока не стемнело, но Демьян вежливо попросил сначала отвезти нас в отель, где мы могли бы отдохнуть и пополнить ресурсы. Филипп свистнул с пальцами во рту, и к нам как по волшебству подъехало такси. Я уже ни о чём не спрашивала, не глядела в окно. Поездка, как оказалось, высосала из меня все соки. Хотелось скорее нормально поспать.
Приехали в Ленинградскую гостиницу, забронировали, прошли в номера. Я первым делом бросилась на большую кровать звёздочкой. На ней же и отключилась.
Утром после душа и завтрака нас ожидала захватывающая экскурсия. Фил водил нас по всем достопримечательностям, иногда заглядывая в свой телефон за сценарием. «Как пить дать готовился. Молодец». Естественно в один день охватить всё обилие Питера нам не удалось. Ножки гудели уже на втором часу. Посему мы остановились у набережной кафешки с видом на знаменитые разводные мосты. Пахло речной тиной.
Фил всё без умолку тараторил об истории этих мостов. Егорка залип в телефоне, а мы с Демьяном – заслушались. Отобедали отбивной с картошкой. Влетело в копеечку, ибо ресторанные цены, как оказалось – грабительские.
Живописные виды, река, архитектура. Город очаровывал аурой культуры. Мы с Демьяном отошли ненадолго побыть наедине. Держались за руки, созерцали отблески на воде. Сегодня на удивление ясно, хотя обещали дождь. Неиспользованные зонтики так и покоились на дне рюкзака.
– Ну вот мы и здесь, – тихо прошептал он.
– Угу…
– Ты рада?
– Ещё бы! Я в полном восторге.
– Хочешь увидеть его с высоты? Скажи только слово.
– А ты уверен, что мы потом найдём дорогу обратно? Давай для начала привыкнем и научимся здесь ориентироваться, ладно?
– Ты права. Я поторопился.
***
Спустя неделю после насыщенного туризма, Филипп подыскал для нас жильё в многоквартирном доме на улице Лихолётчикова. Рядом располагался детский сад, школа, парк, и поликлиника. Идеальное место для молодой семьи. Глянула на расценки. Прихуела. Двухкомнатная квартира сдавалась за баснословные тридцать тысяч в месяц. И это ещё со скидкой. Каким образом мы собирались сдюжить акулью квартплату для меня оставалось загадкой. «Наверное, мне придётся опять совмещать работу и учёбу. Жопа, как всегда!»
Ещё через месяц мы потихоньку освоились. Подали доки кто куда: Егоркины в школу, мои в универ, Демьяновские в филологический институт имени того-то-того-то. Впервые прокатились на метро. При помощи чар выбили себе бюджетные места, да и ещё плюсом стипендию. Связались с местной социальной конторкой, подали заявку на пособие. Снова зачаровали несколько листьев и камешков под денежки и предметы. «Наследство дедушек» всё росло и росло как на дрожжах. Выкрутились. Пробились. Филька помогал на каждом этапе. Познакомил нас со своими человеческими друзьями.