Лесная корона

20 мая

Она смотрела, как муж открыто флиртует с молодой гостьей, но, попивая у бара зеленый чай, делала вид, что не пялится на него, а ищет что-то в телефоне.

Конечно, он поступит как захочет, ведь это его отель и его бизнес, а она всего лишь нахлебница.

За исключением того, что реабилитационная программа «Лесной короны» – ее рук дело. Она отвечала за маркетинг, самостоятельно распространяла информацию в соцсетях и ведущих для новых классных программ находила.

И чем он отплатил? Стоял, играл бровями, впечатляя очередную дурочку? Делал ли он это специально, понимая, что она смотрит, или действительно ни черта вокруг не замечал?

Ей-богу, она старалась. Когда сексуального нижнего белья и маммопластики оказалось недостаточно, начала вникать в его дела, помогать по мере возможности, но едва ли это могло что-то спасти.

Теперь между ними не осталось любви, зато появились новые, деловые отношения.

В результате она вела дела, а ему не нужно было доверять их чужому человеку.

Иногда она хотела, чтобы что-то пошло не так: участники случайно получили неверную информацию или специалист оказался шарлатаном. Но все шло прекрасно.

Она вздрогнула, когда большой палец продавил экран смартфона до трещины, и теперь с сожалением смотрела, как кривые полосы расходятся по экрану, оповещая, что тачпаду пришел конец. Ищи-свищи новый по всему Горному, Вероничка!

Глава 3

За ужином Рина узнала, что ее новые знакомые – кайтеры. Они приехали в Горный Алтай, чтобы половить ветер в долине у «Лесной короны». Это излюбленное место кайтсерферов, потому что на Алтае не везде можно найти такие комфортные условия для проживания по хорошей цене, как в домиках на территории отеля.

Женя, Даша и Юля остановились в домике номер 6, что стоял ближе всех к крутому спуску с горы. Рина могла бы назвать его обрывом, будь он чуть круче.

Ребята спросили, от чего она «лечится», но Рина не смогла признаться и соврала, что ее проблема – в сигаретах. Много вопросов ей не задавали, зато пригласили вечером посидеть с ними, обещали угостить вином.

Она помнила, что в номере у нее есть алкоголь, но его критически мало, так что отказаться от угощения казалось глупостью.

Конечно, пить надо бросать. Если этот… Крайст и правда такой мастер, ему не составит труда отучить ее. В противном случае непонятно, за что родители столько заплатили.

Успокаивая себя подобными мыслями, Рина шла с новыми знакомыми к шестому домику.

Женя увлеченно рассказывал о горах. Оказывается, он бывал в «Лесной короне» почти каждый год. Не только зимой, но и летом. Летом тут можно ходить в долину с туристическими группами и купаться в горном озере.

Юля не слушала его и шла поодаль, задрав голову вверх, любуясь звездами. Рина тоже посмотрела на небо и замерла.

Миллионы звезд отвечали искрящемуся снегу холодным светом, рассыпчатый Млечный Путь пересекал небосвод, словно мазок акварели, захватывая соседние звездочки. Летел по своей траектории спутник.

Рина позабыла про холод и радостно заулыбалась. Указывая пальцем вверх, она оглянулась и встретилась с веселым взглядом Юли, которая улыбнулась в ответ и кивнула, мол, я тоже вижу.

Женя с Дашей просто шли вперед, рассматривая ели вдалеке, а Рине уже не хотелось двигаться, но Юля махнула рукой, зовя за собой, и она послушалась, чтобы не оставаться одной ночью, пусть и в компании звездного неба.

К домику пришли скоро. Он представлял собой двухэтажную постройку, как на картинках в пабликах про путешествия, что отлично сочеталось с общим стилем «Лесной короны».

Женя галантно придержал перед дамами дверь и вошел следом.

– Освежились! – потирая с мороза руки, сказал он. – Я подкину дров в печку, а вы, девчонки, скидывайте кафтаны и доставайте вино.

Он принялся возиться с дровами, девушки искали бокалы, а у Рины появилось время, чтобы осмотреться.

Домик имел простенькое убранство, не больше, чем нужно бюджетному туристу-спортсмену: в одном углу мини-кухонька с умывальником, электрической плиткой и небольшим навесным шкафом для посуды, а в другом – на удивление большой угловой диван, расположенный так, чтобы можно было греться у печки – обычной буржуйки по сути, разве что крепкой, блестящей и новенькой. Сбоку находилась головокружительная лестница на второй этаж, точнее в мансарду. Что было там, Рина не могла увидеть.

Она скинула куртку и присела на диван, наблюдая за действиями Жени.

Он растапливал печку ловко, сразу видно: делал это не в первый раз. В его движениях чувствовалась уверенность, и Рина даже на несколько секунд впала в подобие транса, засмотревшись, пока кто-то из девушек не произнес победное:

– Нашла! Сегодня у нас красное полусладкое, как раз то, что нужно в честь знакомства.

Наконец они вчетвером уселись на диван у печки. Если поначалу Рина ежилась от холода, то теперь приятное потрескивание дров и постепенно распространяющееся по домику тепло согрели ее.

Женя откупорил бутылку вина и разлил напиток в простые алюминиевые кружки. Он сказал, что так романтичнее, и Рина была согласна, хотя подозревала, что ничего другого просто нет.

– За знакомство! – Женя поднял кружку, салютуя девушкам.

– За знакомство, – повторила Рина и чокнулась по очереди со всеми.

Кружки забавно звякнули. Рина сделала несколько больших глотков и исподтишка взглянула на остальных: на нее не обращали внимания. Тогда она допила вино и поставила кружку на кофейный столик у дивана. Женя тут же налил по новой.

– Что, в горле пересохло? – он усмехнулся.

– Да. Еду пересолили…

Обе девушки хихикнули, и Даша доброжелательно сказала:

– Не парься! Видела бы ты, как Юлька вчера напилась. Выпила на голодный желудок полный стакан вермута. Тут такое было!

Юля засмущалась и весело щелкнула подругу по лбу.

– Тебе никакой секрет нельзя доверить!

Даша звонко рассмеялась.

– Так это был секрет? А я думала, весь отель слышал, как ты хочешь…

– Стоп! – Женя примирительно поднял ладони кверху. – Сейчас Рина подумает, что мы психи какие-то. А ведь это она тут лечится, не мы! Хотите, я расскажу вам мистическую тайну этого места?

Девушки тут же замолчали и горящими от интереса глазами уставились на друга.

Рина тоже замерла в ожидании, хотя не отказалась бы услышать, чего так громко хотела вчера пьяная Юля. Она уже чувствовала, как к щекам приливает тепло от печки и выпитого вина, отхлебнула из кружки еще глоток.

– Рассказывай, – согласилась Даша.

Никто не возражал.

Женя по очереди глянул на всех девушек и отставил кружку в сторону.

– Видели здешнего директора? – его голос стал более глухим.

– Нет…

– Данила? – спросила Рина, припоминая мужчину с жутким шрамом на лице.

Женя отмахнулся.

– Нет, это управляющий, я про директора. Сергей Лесовой – большая шишка в здешнем турбизнесе.

Все снова покачали головами. Женя вздохнул.

– Ну еще увидите, он часто здесь бывает, его трудно спутать с кем-то: холеный такой мужик в костюмчиках с иголочки, на нем даже свитер смотрится, как на манекене… Так вот. С виду он правильный. А знаете, что было прошлой зимой? Его красавицу-жену убили, и угадайте, кто был первым подозреваемым?

Юля тихонько ахнула, прикрывая рот рукой:

– Правда?

Рина представила себе успешного бизнесмена, который решил убить собственную жену. Воображение сразу же нарисовало киношный образ богатого злодея в черном костюме, наставляющего пистолет на беззащитную женщину. В кино все показывают красиво, на деле же таким женщинам приходится гораздо хуже.

– Да, – ответил Женя и отпил вина. – Я здесь был, мы с парнями решили приехать на выходные. И Вероника тут находилась.

Даша откинулась на диване.

– Это кто?

Женя пожал плечами.

– Кто-кто? Вероника Лесовая, покойная. Они с мужем раньше постоянно тут пропадали. А потом она исчезла. И наш небезызвестный управляющий обнаружил, что в третьем домике погром и кровь повсюду. Вызвали полицию, те сразу экспертизу. Это была ее кровь. Столько, что точно не выжить. А тело не нашли.

Юля удивленно заморгала.

– Так она пропала или ее убили? И что, прямо в третьем домике?!

Женя закатил глаза.

– А ты думаешь, почему везде живут, а в нем – нет? Он закрыт с тех пор. Веронику так и не нашли. И Лесовой распорядился, чтобы там ничего не трогали. То ли горюет, то ли прячет что-то…

Рина допила свое вино и нагнулась, чтобы поставить пустую кружку на столик.

– Что-то ты присочиняешь, – сказала она тихо.

Ей хотелось, чтобы место, где предстояло избавиться от призраков прошлого, хотя бы подходило для этого.

Женя издал короткий смешок и посмотрел на нее исподлобья.

– Если бы я хотел произвести на вас впечатление, выбрал бы другую историю. Но вы хотели страшную, а самое страшное здесь – убийство невинной женщины. Правда, большой вопрос, такой ли невинной, как всем казалось? Кто знает, может, она сама себя как-то не так повела?

У Рины закружилась голова. Она встала и, покачнувшись, подошла к вешалке, чтобы взять свою куртку.

– Ты куда? – воскликнула Юля, подскакивая. – Так хорошо сидели!

Рина посмотрела на девушку туманным взглядом и не нашла ничего другого, кроме как сказать:

– Очень спать захотела.

Она вышла из домика, хлопнув дверью, и неожиданно согнулась пополам в приступе тошноты, но сдержалась. Выпрямившись, она зашагала в сторону отеля, покачиваясь от выпитого почти залпом спиртного и появившегося головокружения.

Женя выбежал из домика следом за ней, на ходу надевая куртку, но Рина отмахнулась от него:

– Не надо, Жень, я дойду.

– Ты что? Я провожу, тебе вино в голову ударило. Небось не пила никогда толком!

Рина снова отмахнулась и заявила уже громче, чтобы парень точно понял:

– Я дойду.

Женя ускорил шаг, но Рина уже почти перешла на бег. Последнее, чего ей хотелось, это говорить сейчас с кем-то. Она не маленькая и дойдет до номера сама, уж на это она способна.

– Да чем я тебя обидел?!

Она не ответила, и он наконец отстал.

Рина достала сигарету и закурила, закашлявшись от морозного воздуха. Когда убирала пачку обратно в задний карман джинсов, та выскользнула из замерзших пальцев и упала. Рина нагнулась, чтобы подобрать ее, а когда встала, взгляд уперся в один из треугольных домиков. Свет в окошках не горел, присмотревшись, она заметила, что на двери висит огромный навесной замок. Табличка над окошком сообщала, что это дом № 3.

И что там произошло? Может, Женя все-таки соврал? Или рассказанное – правда? Было жутко. От мысли, что совсем рядом директор отеля сохранил сцену убийства своей жены, к горлу подкатывал комок. Что-то необъяснимо притягивало Рину к этому месту и одновременно отталкивало.

Ей вдруг показалось, что в черном провале окна мелькнул белый силуэт. Она отпрянула, но, оглянувшись, поняла, что это всего лишь свет фар подъехавшего на стоянку автомобиля.

Тряхнув головой, Рина выбросила окурок и пошла в сторону главного здания. Достаточно впечатлений для одного вечера. Все шло по накатанной: отличный отель, могущественная природа, прекрасные виды и знакомство с веселой компанией. Но почему все должно так заканчиваться?..

Глава 4

В лесу было тихо. Размокшие от дождей листья почти не шуршали, даже ветер не качал верхушки деревьев. Солнце и то пропало.

Она шла сквозь туман, искала кого-то, но не могла вспомнить, кого. Женщину? Как ее звали? Дышать было холодно, она втягивала носом туман и уже сама почти стала этим туманом.

Деревья со всех сторон вплывали в поле видимости, запутывая и мешая. Тропинки не было, в этом облаке не найти выхода. Она посмотрела под ноги и увидела лужицу. Так захотелось пить. Наклонившись, она зачерпнула воды, чтобы сделать глоток. И увидела, что держит не воду, а кровь. И руки в этой крови. И лицо. И тело. Хотелось закричать, но не получилось: голос пропал. Что-то ударило ее в лицо.

Рина очнулась на полу, лежа ничком. Похоже, она упала с кровати. Было темно.

В дверь стучали.

С трудом поднявшись на ноги, она покачнулась, пытаясь унять головокружение и сообразить, что произошло. Похоже, просто дурной сон. Она испугалась и свалилась на пол – ничего страшного.

– Вы там? – за дверью был мужчина.

Который, кстати, час?

Рина включила лампу на прикроватной тумбочке и вскрикнула. Ее подушка была вымазана в крови, сбитое комом одеяло – тоже.

Она облизнула пересохшие губы и почувствовала металлический вкус.

Неожиданный гость за дверью не унимался.

Рина постаралась сказать громче, но получился какой-то хрип:

– Да-да, я здесь. Подождите буквально минуту.

Она дошла до ванной и включила подсветку на зеркале над раковиной. Ее вид, мягко говоря, ужасал: лицо в кровавых разводах, кровью испачканы даже взлохмаченные волосы, над бровью ссадина, обещающая перерасти в синяк.

Дрожащими руками она поспешила умыться и отскрести присохшие комочки крови. Видимо, ночью у нее пошла носом кровь, но она спала слишком крепко и не проснулась. Такое бывало с ней иногда, но дома родители будили сразу, как слышали всхлипы или стоны.

Кое-как умывшись, Рина пошла к двери, за которой ее ждал незваный визитер. Пижама не сильно пострадала, так что переодеваться Рина не стала, голова все еще кружилась.

Она приоткрыла дверь, оставив лишь небольшую щелку и выглянула. Приглушенный свет в коридоре освещал путь возможным полуночникам.

За дверью Рина с удивлением обнаружила того самого странного парня – своего соседа. Вид у него был заспанный и встревоженный.

Увидев ее, он округлил глаза.

– Что с тобой?! – вопрос прозвучал чересчур громко, Рина даже вздрогнула.

– Сплю. Вам чего?

Лицо молодого человека вытянулось, похоже, она все же выглядела ужасно.

Он развел руками.

– Ты вся в крови! Всю ночь стонешь.

Рина уже не в первый раз чувствовала стыд за свои «приступы». Бывало, ей снились страшные сны прямо в транспорте или на скучной паре. Всего лишь короткими вспышками, но этого хватало, чтобы ситуация стала реально неловкой.

Ее сосед, казалось, и правда забеспокоился, услышав, как она мечется во сне. Как же громко она кричала в этот раз?

– Увидела страшный сон, свалилась с кровати. – Рина опустила на лоб волосы, чтобы не так было видно ссадину. – Слушайте, извините, что разбудила. Я даже не знаю, который час.

– Половина второго.

– Ого! Простите, мне ужасно неловко…

– Извинения приняты, но это нельзя так оставлять. Ты справишься или как?

Он нахмурился, пытаясь заглянуть Рине в лицо, но она продолжала прятаться.

– Угу, – ответила она, краснея от стыда.

Молодой человек вздохнул, огляделся по сторонам и спросил:

– Может, лед нужен? Или обезболивающее? – Ему явно приходилось бодриться из-за нее, но голос его звучал несколько устало.

С одной стороны, Рина хотела бы приложить лед, чтобы унять боль и предотвратить синяк, но с другой – она предпочла бы вернуться в свой кокон и спрятаться. Их первая встреча с соседом произошла не на самой приятной ноте, а теперь все как-то нехорошо усугублялось.

Рина подняла взгляд на молодого человека и вгляделась в его лицо. Он заметил это и уставился в ответ.

– Черт, – парень первым нарушил молчание, потерев пальцами глаза, – выглядит плохо. Пойдем! – он кивнул в сторону своего номера.

Рина замялась. Не то чтобы у нее была паранойя на татуировки, даже наоборот, но у них просто слишком мало общего.

Она открыла было рот, решив отказаться от приглашения, но он жестом остановил ее:

– Либо так, либо я позвоню на ресепшен. Это не угроза, просто мне тоже надо поспать, и… ты явно не в порядке.

Снова появилось ощущение, будто Рина знает своего соседа, но не может вспомнить откуда. В конце концов, чем не повод разобраться? Тем более она не может лечь спать: постель-то в крови.

– Окей, – она вздохнула и оглянулась в комнату, – но мне надо что-то надеть.

– Ты же в пижаме.

Прозвучало так просто, что Рина не стала возражать.

Она взяла ключ-карту и вышла в коридор, направляясь за соседом, который уже открыл дверь своего номера. Переносица пульсировала, и идея приложить лед уже казалась отличной, а у нее его не было: она никогда не бросала лед в напитки.

– Простите, как вас зовут? – спросила Рина, заходя в номер и морщась от яркого электрического света.

Сосед удивленно повернулся к ней. Стало неловко, и она пожала плечами:

– Меня Рина.

Усмехнувшись, он все же ответил:

– Антон. И можно на ты.

Рина постаралась придать лицу нормальное выражение, хотя чувствовала себя странно, будто сделала что-то не то. Неужели ей не показалось и они правда уже знакомы?

Антон прошел в комнату, открыл мини-бар и достал силиконовую форму, полную кубиков льда. Он жестом пригласил Рину сесть в кресло, пока сам завязывал лед в носовой платок.

Номер Антона ничем не отличался, даже мебель была расставлена так же, как в номере Рины. Разве что он казался более обжитым: на расправленной кровати лежал раскрытый ноутбук, вокруг – куча разных проводов, у стены на подставке стояла гитара, на прикроватной тумбочке – крохотные беспроводные наушники. Повсюду лежала одежда. Удивительно, но у него в номере имелась даже настоящая пепельница, уже, правда, полная.

– Ну вот! – Антон наконец закончил с платком и аккуратно подал его Рине. – Теперь станет лучше.

Она с благодарностью кивнула и приложила холод к ушибленному лбу, поморщившись от боли, пронзившей до самых зубов. Сразу же полегчало.

– Спасибо.

Антон сел на край кровати, наблюдая за ней.

– Скажи честно, ты была в номере одна?

– Да, – ответила Рина, но, заметив его взгляд, поспешила сменить тон на более убедительный. – Да! Все хорошо, у меня просто бывают такие приступы по ночам, это нормально. Я здесь… у меня группа эта… психологическая.

Антон заметно расслабился и с пониманием покачал головой.

– Наркота?

Рина посмотрела в пол, пряча глаза.

– Другое. В основном алкоголь. – Она отвернулась, продолжая изучать комнату. – А как тебе разрешили здесь курить?

Антон проследил за ее взглядом и пожал плечами, глядя на пепельницу.

– Да так, льготы. Я тут тоже один, ну, в смысле, с группой. Задолбался уже, если честно. Скорее бы домой! – Закрыв глаза, он откинулся на кровати.

Рина получила возможность смотреть на него свободно, чем и воспользовалась. Определенно, он на кого-то смахивал. Может, стоило аккуратно спросить?

– А ты откуда? – решилась она задать безобидный вопрос.

– Из Москвы. Мне уже эти горы… Устал, просто играть хочу, а тут ты еще со своими кошмарами.

– Ну извини уж! – Ей трудно было скрыть обиду.

Антон неопределенно махнул рукой и перевернулся на бок, приоткрыв глаза, чтобы видеть собеседницу.

– Полегче тебе? Может, по стаканчику да по койкам?

Рина решительно помотала головой, сморщившись от боли.

– Не могу больше. У меня еще занятия утром.

Антон взъерошил и без того лохматые волосы и поджал губы, неприятно закусив пирсинг.

– Ну да, ну да. Ты же в рехабе, – он фыркнул, – как и я. Что ж, тогда посиди еще, пока лед не растает, и иди спокойно спать. Может, рассосется.

Глава 5

Рина проснулась от того, что кто-то возился рядом, шуршал одеждой.

Ей в нос ударил запах табачного дыма, и она нехотя открыла глаза. С удивлением обнаружила себя откинувшейся в кресле в номере Антона. Верх ее пижамы был мокрым от растаявшего льда. Хозяин номера сгорбившись сидел на кровати лицом к окну и курил.

Рина потерла заспанные глаза и почувствовала тупую боль в области брови и переносицы, ее лицо к тому же, казалось, увеличилось в размерах.

Она зашипела, задев больное место, и поднялась с кресла.

Антон, услышав ее, вздрогнул и повернулся.

– О, проснулась, – сказал он, и выражение его лица сменилось. – Че-е-ерт… А ты сильно ушиблась.

Рина поморщилась и прикрыла лоб рукой. Она продолжала стоять посреди комнаты, не зная, что делать. Надо было сказать что-то и поскорее убраться восвояси, слишком уж затянулось это ночное происшествие.

– Я случайно уснула, – выдавила она извиняющимся тоном, – слишком устала. Уже ухожу.

Антон взъерошил волосы и махнул рукой.

– Забей, Рина! Ты бы лучше в больницу съездила.

Рина почувствовала себя не в своей тарелке. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но решила, что лучше просто молча уйти. Ей было стыдно стоять в таком виде перед молодым человеком. Он был… интересным, и первый их диалог состоялся ночью по поводу ее кошмаров и расквашенной физиономии. Когда-нибудь будет по-другому?

Она направилась к выходу. Антон сказал ей вслед:

– Я никому не расскажу, можешь не волноваться.

Рина кивнула, закрыла за собой дверь и быстро прошмыгнула в свой номер, надеясь, что никто ее не увидел.

Первым делом она посмотрела в зеркало, и увиденное ее не обрадовало: лоб и переносица опухли, стало лучше видно синяк и засохшую кровь на шее, бровях и у корней волос, где она плохо вымыла.

Она решила сразу же принять душ, пожертвовав завтраком в пользу того, чтобы выглядеть как человек на первой встрече психологической группы. Уж это она не могла пропустить, а поесть можно и потом.

Струи горячей воды подарили уставшему после неспокойной ночи телу ощущение приятного уюта, какое бывает, когда кожа распаривается и начинает дышать. Рина хорошенько оттерла себя мочалкой и тщательно вымыла голову, чтобы скрыть следы ночного конфуза. Конечно, синяк никуда не делся, но теперь она выглядела свежо, да и чувствовала себя так же.

Одевшись и снова рассматривая себя в зеркало, Рина не могла не вспоминать момент, когда оказалась в номере Антона. Она думала лишь о том, как отказалась от выпивки, и не могла определиться, гордится ли она собой или ругает себя, что не приняла предложение. Ее мысли, несмотря на недосып, были ясны, и это чувство – весьма редкое для нее в последнее время – оказалось приятным.

Занятия еще даже не начались, а она уже делает первые успехи.

Захотелось позвонить родителям – просто услышать мамин голос и рассказать, что все хорошо.

Поддавшись порыву, она взяла телефон и набрала номер. Ответ не заставил себя долго ждать:

– Да? Уже не надеялись, что ты позвонишь, – голос звучал немного удивленно, но Рина слышала, что мама взволнована ее звонком.

– Мам, привет! – Было трудно удержаться от улыбки. – Что делаешь?

В трубке послышался смешок.

– Собираюсь на работу, что же еще? Ты устроилась, все хорошо? Занятие уже было?

Мама, как всегда, задавала слишком много вопросов, и Рина с трудом подавила желание сказать что-нибудь колкое по этому поводу. Она звонила поделиться хорошим настроением, зачем переводить разговор на занятия? Почему нельзя просто сказать что-нибудь хорошее?

– Нет, пока не было. Да я, знаешь, звоню рассказать, как тут красиво, сегодня обещают хорошую погоду, я хочу прогуляться, сходить на горы поглазеть.

– Ну ты же на занятие пойдешь? Смотри, не пропускай.

Слова кольнули куда-то, где отчего-то было больнее всего.

– Мам! – Рина не смогла сдержаться. – Я что, тупая? Приехала лечиться и стану пропускать занятия? Я тебе про красоту рассказываю, а ты даже не слышишь!

В трубке зашуршало, мама заметно заволновалась.

– Да я же как лучше хочу! Рада, что ты гуляешь, но просто говорю, чтобы ты не забывала!

Рина отодвинула телефон от уха и постаралась успокоиться, вдохнув и выдохнув несколько раз. Она ведь правда хочет как лучше.

– Ладно, мам, проехали, – сказала Рина, успокоившись. – Я сейчас на первое занятие пойду, уже пора. Еще созвонимся.

– Хорошо, дочь, жду звонка. От отца привет.

– Ему тоже.

Убрав телефон, Рина почувствовала, что былое настроение улетучилось. Она не могла объяснить, что именно испортило настрой, но вернуться к прежнему состоянию уже не получалось.

Рина помассировала кожу головы, причесывая пальцами мокрые волосы, и постаралась расслабиться. Ей нужны силы, чтобы извлечь пользу из занятий с суперзвездой-американцем.

Из гостиной слышалась тихая музыка. Рина шла на звук, по пути понимая, что это не стерео: играли вживую, тихо и приятно, что-то грустное. Она мельком глянула на ресепшен, увидела Катю и поймала ее лучезарную улыбку с примесью беспокойства – да, такой видок ни от кого не скроешь.

Заглянув в гостиную, Рина увидела, что в креслах и на двух диванах сидели человек двадцать – только женщины. Среди них была и Елизавета, с которой они столкнулись в холле. Рядом сидели ее подруги – те самые, что были вчера на ужине: возрастная рыжая хиппи и шикарная блондинка.

В кресле у окна играл на гитаре мужчина лет пятидесяти. Когда Рина вошла, ее встретила его ослепительная белозубая улыбка.

Он выглядел интересно – как в кино или на плакатах: светло-русые длинные волосы ниже плеч, густая борода и кристальные голубые глаза, на пару с улыбкой выдающие в нем иностранца: у русских голубой цвет глаз глубокий, а у этого мужчины он прозрачный, словно льдинка.

Закончив играть и отложив гитару, мужчина поприветствовал Рину кивком головы и привстал, она успела заметить выделяющееся под вязаным свитером с оленями пузцо.

– Hello, здравствуйте. – Он неопределенно повел рукой, обводя жестом гостиную. – Найдите себе место.

Он делал акцент на некоторых звуках, а с каких-то, сложных для произношения, незаметно соскальзывал, облегчая себе задачу. Его раскатистая «р» волновала особенно, так как полностью совпадала с тем, как американцы говорили по-русски в кино. Это было необычно и забавно одновременно.

Завороженная и смущенная, Рина села на единственное свободное место у окна, боком к руководителю.

Она буквально чувствовала, как на нее все смотрели, и прятала глаза, понимая, что это только из-за синяка на лице. Они наверняка пытались понять, что случилось, – все, кроме ведущего.

Он улыбнулся самой приятной улыбкой на свете и раскинул руки в стороны, будто обнимая всех присутствующих.

– Я так рад, что вы здесь, – начал он. – Меня зовут Крайст. Крайст Дерри, и это не псевдоним, как вы могли думать, а имя с рождения. Знаю, вы здесь, потому что наткнулись на… ухабы в своей жизни, и я тут, чтобы помочь вам пройти через эти ухабы.

Все слушали, затаив дыхание. Рина видела, как остальные участницы напрягаются, как струнки, всецело готовые внимать словам гуру-звезды. Она поймала себя на том, что и сама крепко сжимает коленки руками, откуда ни возьмись появились волнение и интерес. Это первый иностранец, которого она видела. И тем более первый, кто с ней заговорил.

– Когда душа болит, – продолжал Крайст, мягко помогая себе жестами, – нужно специальное средство, чтобы вылечить ее. Я не заставлю вас делать двенадцать шагов или что-то такое, но хочу сам, по своей методике, помочь вам с души…

– От души, – поправили его.

Крайст задумался на секунду и поднял вверх указательный палец, радостно закивав.

– Да, точно! Моя мама русская, но мой язык неидеален, надеюсь, вы поможете мне говорить лучше.

Женщины поспешили выразить свою готовность, а Рина про себя подумала, что ей и правда хочется пообщаться с ним побольше. Впервые она встретила такого располагающего к себе человека, который одновременно казался и нелепым, и мужественным.

Отследив эту мысль, она слегка стушевалась, сама испугавшись своей готовности раскрываться. Сначала ведь хотелось понаблюдать, прежде чем хоть что-то о себе говорить, но что-то внутри как будто поверило в эту короткую и почти бессодержательную приветственную речь.

– Мы с вами будем много говорить, дорогие леди, и вести искренние разговоры, идущие от сердца. И сначала прошу вас принять правила этой группы, где главное – «Что случилось в Вегасе, остается в Вегасе»: мы храним тайны друг друга и не говорим о них вне круга.

Все молчали, ожидая, что он скажет дальше. Рине сразу понравилось первое правило, так как больше всего она боялась сболтнуть лишнее. Это не первая ее терапевтическая группа, но тревога не исчезала.

После драматической паузы Крайст продолжил:

– Второе правило – не судим другого человека и рассказываем только о собственных чувствах. У каждого из нас своя история, я не хочу, чтобы вам было страшно говорить. Третье правило – не пропускать встречи. Это важно для вашего прогресса, кроме того, вы же заплатили деньги, не тратьте их попусту.

Он задумался на секунду, подняв глаза к потолку, и затем внимательно осмотрел всех присутствующих в гостиной.

– Может быть, у вас есть предложения?

Рыжеволосая дама была единственной, кто подал голос:

– Хотелось бы сразу попросить друг друга быть честными, – в уголках ее глаз собирались улыбчивые морщинки. – Мы и правда заплатили, не хотелось бы тратить время на обман.

Крайст снова поднял указательный палец вверх и, улыбаясь, вскинул густые брови.

– Мне нравится эта идея!

Возражений не последовало, и негласный договор о честности был утвержден.

Рина чувствовала себя готовой говорить все прямо, но она знала, что вряд ли сможет делать это постоянно. Хорошо, что об этом не знали остальные. Впрочем, она совершенно не чувствовала в себе сил и желания отрицать что-либо. Для начала нужно хотя бы понять, где она и с кем.

Крайст будто прочитал ее мысли, попросив каждую участницу представиться и рассказать, для чего она записалась в группу.

Первой начала все та же возрастная леди-хиппи. Рина удивлялась такому абсурдному сочетанию: женщина одновременно была и причудливой, и элегантной – от нее веяло стилем и своеобразной утонченностью, но пышная рыжая шевелюра вкупе с украшениями бохо навевали мысли об экстравагантности.

Интересно, подумала Рина, у нее-то что за беда.

– Меня зовут Лариса, – представилась женщина. – Мы с девочками, – она показала рукой на Елизавету и блондинку, – вчера уже успели познакомиться, но мне очень приятно наконец встретить всю группу целиком и нашего дорогого учителя тем более.

Крайст благодарно кивнул, приложив ладонь к груди, а Лариса продолжила:

– Знаете, я никогда не устаю самосовершенствоваться, поэтому, хотя у меня нет актуальной острой боли, буду рада взять из занятий с вами, Крайст, как можно больше. В основном я здесь из-за вас. Но прошу остальных не беспокоиться, – она обвела убедительным взглядом присутствующих, – я буду работать, как и все. Не думайте, что собираюсь тратить время впустую.

Рина почувствовала тяжесть в груди и невольно сжалась, услышав слова Ларисы. Ей стало не по себе оттого, что кто-то просто станет слушать ее откровения ради… самосовершенствования.

Захотелось закрыться, хотя краем глаза она и видела, что остальных это как будто не смутило.

Крайст же оставался спокоен, как лев, продолжал сверкать хрустальным взглядом и мягко улыбаться.

– Мне так приятно, что вы цените мою репутацию, – сказал он, – спасибо. Кто будет говорить следом?

Руку подняла Елизавета.

– Ой, можно я? – Ее резковатый, звонкий голос прошелся эхом по гостиной и застрял в пустом камине. – Я Лиза, и вы не представляете, как я рада быть тут. Я прилетела из Москвы, тоже специально на вашу программу. Вообще не понимаю, почему так мало людей… Но! Так даже лучше – лично для меня.

Крайст хрипло засмеялся, обнажая белоснежные зубы, и поерзал, удобнее устраиваясь в кресле.