На грани фола

Глава 8. Ведьма

В раздевалке галдеж от параллельных диалогов, стеба и смеха… Привычная обстановка.

Потап плюхается рядом и начинает грузить:

– К двадцатке не цепляйся.

Не хочу обсуждать это и отмахиваюсь:

– Я ни к кому не цепляюсь.

Хмурится.

– Я серьезно. Эту игру все равно продуем, а у «Коломяг» реально выиграть можно, и ты нам очень будешь нужен.

Понимаю, что друг прав, но я упертый баран, и когда меня напрягают, хочу сделать все с точностью наоборот. Это сильнее меня.

– Договорились?

– Проехали.

Саныч тоже сразу начинает парить, что мы можем выиграть. Главное –настрой.

Только где его взять, если все в курсе, что эта команда на первой строчке турнирной таблицы и все наши предыдущие игры с ними закончились поражением?! Пацаны выходят на поле, заранее проиграв.

На улице орет музыка. Это фишка Круглова, к которой мы уже давно привыкли, а вот к холоду привыкнуть не получается. Мороз пробирается под термо, и я сразу стартую, чтобы не замерзнуть и потом не выходить играть на ногах-ходулях.

На поле появляется судья. Команды выстраиваются в шеренгу. Начинается привычная процедура. Ваня подходит к арбитру вместе с капитаном «Зенита» и они разыгрывают, какую половину поля займет какая команда.

Орел сегодня не выпадает, и мы направляемся в указанную противником сторону.

Собираемся в круг, Потап, как капитан, пытается нас настроить:

– Давайте, парни, боремся за мяч. Не сдаемся!

– Собрались! – орем все вместе и направляемся каждый на свое место.

Свисток.

Поехали!

На первой минуте констатирую: сегодня точно не наш день. Противник умудряется открыть счет, буквально едва разыграв мяч, потому что два лоха, понадеясь друг на друга, предоставляют шанс нападающему пройти в штрафную, прицелиться и спокойно ударить.

Дальше все тоже не клеится.

До меня мяч вообще не доходит. Парни не в состоянии его удержать.

Единственное, на что они способны – выбить и выиграть какую-то минуту, пока он не вернется на поле, как передышку от атаки.

На фоне «Зенита» выглядим жалко.

В конце первого тайма вратарь делает точную диагональ, и я получаю мяч. Рвусь вперед, как одержимый, словно от моих действий зависит что-то глобальнее, чем счет в футбольном матче. Обыгрываю одного игрока, второго, прорываюсь в штрафную, пытаюсь не потерять мяч, но в поединке с двумя защитниками проигрываю. Я же не Боженька.

Со счетом один-ноль направляемся на перерыв, слушать, какие мы лошары.

Саныч, пробежавшись глазами по блокнотику, в котором всегда что-то записывает по ходу матча, начинает разносить защиту.

Да, пропущенный мяч – их косяк.

Он рисует, объясняет, озвучивает стратегию на второй тайм, задачу каждого игрока и отпускает нас.

Некоторые пацаны остаются на втором этаже, я же отправляюсь вниз к автомату. Хочу хлебнуть горячего чая.

Выбираю напиток, забрасываю монетки, и случайно в поле зрения попадает блондинка, стоящая вполоборота у окна.

«Опять галлюцинация?» – приходит в голову, и я протираю кулаком глаза, но картинка не меняется, и я понимаю: это действительно белобрысая ведьма.

Пока я туплю и смотрю в ее сторону, она оборачивается и, не глядя, летит на меня.

Сталкиваемся, замираем и стоим, как два шокированных придурка.

Девчонка первая приходит в себя и, упираясь ладошками в грудь, пытается освободиться.

Только сейчас замечаю: руки сомкнулись вокруг ее талии. Видимо, это рефлекс: что попало, то мое, и не спешу освободить «жертву».

Поднимает голову, и мы встречаемся взглядами. Глаза у нее темнее, чем мне показались при первой встрече. Сочные, голубые, ангельские…Утягивают, поглощают, купируя сознание и возможность соображать.

Точно, колдовские!

Не могу оторвать ни руки от ее тела, ни взгляд.

Рассматриваю лицо девушки, которое впервые вижу так близко, и нахожу его красивым.

Заколдовала!

Мне даже держать блондинку в объятьях нравится.

– Лиза! – звучит за спиной, и та вздрагивает и вопит:

– Отпусти!

Разжимаю пальцы и, смотря ей вслед, спрашиваю самого себя: «И что это сейчас было?!»

Во втором тайме играть становится еще сложнее. «Зенит» не по-детски начинает давить с первых секунд, а еще больше давит присутствие ведьмы. Не люблю выглядеть жалко в глазах девчонок, а тем более в ее. Чувствую себя уязвленным. А после ее «удачи, Тим», прилетевшего, как сочная пощечина, подавно.

Злюсь и на эмоциях, как на закиси азота, прохожу защитников.

Встречаюсь с двадцаткой. Сделать его – личный принцип и способ осуществления в данный момент мне не важен.

Воспользовавшись первым удобным случаем, выполняю то, что не делаю никогда: валюсь на землю и начинаю играть роль умирающего от боли несчастного, на котором жестко сфолили.

«Один-один, ушлепок!» – бросаю ему, встречаясь взглядом.

Судья свистит и назначает спасительный для «Локо» штрафной.

Чувствую крылья за спиной!

Я заработал для команды реальную возможность сравняться.

Поднимаюсь и отправляюсь за мячом. Но моя радость быстро меркнет, стоит наткнуться глазами на блондинку.

Зло тараню ее взглядом. Больше не околдуешь!

Она буквально сразу отворачивается и делает вид, что меня не существует.

Зараза!

– Ромочка, люблю тебя! – слышу вопли какой-то девчонки, но даже не смотрю в ее сторону. Они так, «промокашки». Один раз использовал, второй раз брезгуешь.

Ставлю мяч на указанное судьей место. Прицеливаюсь, разбегаюсь, бью.

Красиво крутясь в воздухе, он летит в ворота, но Тим вытаскивает его… из девятки.

Расстраиваюсь.

А еще больше оттого, что слышу голос ведьмы:

– Молодец!

Бросаю на нее злой взгляд, сплевываю и отворачиваюсь. Она приносит мне сегодня неудачу.

Игру просераем, пропустив за второй тайм еще два мяча, и со скверными ощущениями тащимся с поля.

Издали замечаю Тимофея с ведьмой.

Издевательство какое-то! И так нет настроения, так она вообще втаптывает его.

Наблюдаю, как она лыбится ему, как друг распинается, и еще больше бешусь.

Вот в чем причина?

Она не моя девчонка!

Никогда не была и не будет!

Что за странная реакция?!

Блондинка замечает меня, и во взгляде появляется испуг.

Правильно! Бойся меня!

И вообще, держись подальше!

Я же черт!

Специально не прохожу мимо.

– Бро! – обращаюсь к Тимофею.

Парень оборачивается, протягивает руку.

Пожимаю ее.

– Красава!

– Ты тоже хорош!

– Вас вообще не пройти, а то бы я тебе устроил тренировку, – шучу и смотрю вслед сбегающей трусихе.

– Да, стоит организовать как-нибудь.

– Обязательно.

Вижу, что девчонка сейчас сбежит, так и не услышав от меня пару ласковых, и бросаю другу:

– Ладно, пойду.

Хлопаю Тима по плечу и направляюсь за ведьмой.

Догоняю ее у входа.

– Я просил тебя не появляться на моей территории!

Оборачивается. Смотрит колючим, ощетинившимся льдинками взглядом.

– С каких пор этот стадион твой? Я приехала к Тимофею!

Усмехаюсь. Я покажу ей веселую жизнь.

– До встречи в «Жемчужине».

Отодвигая ее плечом, прохожу внутрь и направляюсь наверх получать со всеми звездюлей, что мы не вняли стратегии и позволили себя жестко уделать.

Выхожу с Потапом на улицу и не успеваю глазом моргнуть, как какая-то шалава вешается на шею.

– Привет, Ромочка.

Отодвигаю ее от себя.

– Не лезь. Настроения нет.

Улыбается, заглядывает глаза.

– Я легко его тебе подниму.

Во взгляде откровенная похоть. Понимаю, что она собралась поднимать.

Пару секунд раздумываю и командую:

– Поехали.

На ее губах появляется счастливая улыбка. Девчонка машет подруге и виснет на моей руке.

Возможно, это не лучшее решение, но мне очень хочется забыться и ощутить хотя бы удовольствие, если любовь как чувство в моей жизни не предусмотрена.

Девица запрыгивает в машину и сразу пристегивается.

Смешно.

Если я передумаю, никакой ремень ее не спасет.

Заглядывает в глаза, ловя мое настроение, и я мрачно смотрю в ответ, показывая: сиди и помалкивай.

Как дрессированная собачка, приняв команду, откидывается на спинку и больше не беспокоит. С одной стороны это нравится, не надо тратить время на бесполезные действия, с другой – раздражает. Хочется иначе. Так, как у меня никогда не было.

Стартую с приворотами, выплескивая внутреннее состояние, и несусь по Петровскому проспекту с небольшим превышением. Возле Петровского пруда замечаю ведьму, и настроение, едва дотянувшее до положительной отметки, снова катится в минус.

Вот надо было ее заметить!

– Давай сначала куда-нибудь зарулим, оттянемся, – предлагаю, понимая, что необходимо как-то простимулировать себя, чтобы вытравить из головы белобрысую девчонку, и все мысли о ней.

– Круто, – звучит рядом, и я меняю маршрут.

Впускаю девицу в квартиру и сразу бросаю:

– Ванная по коридору направо.

– А чай не попьем?

– Нет.

Она уже высосала столько алкоголя, что стоит завязывать с жидкостью.

Дует губы, но на меня подобное не действует. Предложение исходило от нее: хочешь – давай, нет – проваливай.

Клуб и выпитый алкоголь не повлияли на улучшение настроения, остается одна надежда на секс.

Иду в комнату и валюсь на кровать. Закрываю глаза и вижу лазурь, которая утягивает и дарит что-то неосязаемое, но обнадеживающее… Мгновенно распахиваю.

Ведьма!

Девчонка выходит голая и улыбается, увидев мой скользящий по телу взгляд.

Тело красивое, но вот содержимое.

Пустышка.

Как будто кто-то сверху заморочился и пофеячил с фасадом, а вот начинку забыл добавить.

Она медленно подходит, виляя бедрами, забирается на меня сверху и запускает руки под футболку.

Вытаскиваю их, сбрасываю девицу на другую половину.

– Я в душ схожу.

Возвращаюсь в комнату и первым делом зашториваю окна. Не хочу ее видеть, хочу только чувствовать.

Ложусь на кровать и командую:

– Начинай сама.

Секс выходит жесткий, быстрый и… бесполезный.

После полученного удовольствия в душу возвращается какая-то душащая безысходность.

Девчонка сопит, уткнувшись в подушку, а меня одолевают мысли. Они, как черные вороны, кружатся надо мной и каркают, предвещая беду. Я отгоняю их, но они возвращаются, а еще я явственно вижу блондинку, что бесит, раздражает и не пропадает из головы.

Может реально сходить снять порчу?!

Глава 9. Отвратительное утро

Не люблю просыпать не один. Девчонка, которая вчера возбуждала, с утра, выглядит помятой и… использованной и вызывает единственное желание: побыстрее выпроводить.

Но вчера я был так эмоционально выжат, что не нашел сил указать ей на дверь, а та не захотела уехать по собственному желанию.

– Ромочка!

Девица тянется ко мне, желая поцеловать, но я резко отодвигаюсь. После вчерашнего количества выпитого во рту у нее помойка, и я брезгую даже прикоснуться к ее губам.

– Поищи что-нибудь в холодильнике. Может, что-то приготовишь. Есть хочу.

Оплеуху принимает стойко, но, вылезая из кровати, долго маячит голая, специально соблазняя.

Откидываюсь на подушку, закрываю глаза и сразу забываю о ее существовании.

Интересно, какая блондинка без одежды?

Картинка из клуба с сексуальным танцем подбрасывает предположение, и то, что вырисовывается, совсем не в моем вкусе.

Чего тогда она не выходит из головы?!

Минут через десять, натянув треники, направляюсь на кухню на запах горелого.

Завтрак – тоже слишком сложное задание для моей… гостьи.

Секс – потолок возможностей.

Смотрю на ковшик, в котором должен был получиться омлет, и хмурюсь. Придется выкинуть и купить новый.

Поел, называется.

Ладно, сам себе глазунью сварганю.

Отодвигаю неумеху от плиты и делаю на завтрак свое извечное блюдо.

– Ой, прости, я не хотела. Отвлеклась, и у меня подгорело.

– Проехали.

Девчонка продолжает стоять над душой, и я включаю функцию «сволочь».

– Слушай, если хочешь, завтракай и давай сваливай.

Дует губы.

А на что она рассчитывала?

После случайного секса великие чувства не рождаются. Максимум, если очень зашло, он повторяется.

Уходит, и я выдыхаю.

Хотя бы поем спокойно.

Проглатываю завтрак, мою посуду и иду вылавливать ее из ванной.

Стучу.

– Я скоро.

– У тебя пять минут.

Звонок в дверь отвлекает от водоплавающей, и я иду открывать.

– Почему не в школе? – обрушивается отец, не успев войти.

– А на фига ты приехал, если я должен быть в школе?

– Знал, что прогуливаешь, – и через секунду. – Пустишь?

Отхожу в сторону.

– У меня свободное посещение.

– Тренировки утром нет?

– И что?

– Значит, надо быть в школе! – звучит нравоучительно, и я завожусь на старые дрожжи:

– У меня есть проблемы с учебой?

Отец молчит. Возразить нечего.

Нападение – лучшая защита.

А то решил замять свои косяки моими так называемыми проблемами.

– Нет. Но могут появиться, – выдает он.

Смешно.

– Вот если появятся, и будешь мозги компостировать.

Стоим, смотрим друг на друга, как два упертых барана. Наверно, у нас ничего и не ладится, потому что похожи. Мама всегда знала, как загнать меня в стойло и сделать послушным ягненком, а с ним…

– Возвращайся, – звучит неожиданно.

– Нет.

– Я не буду тебя уламывать, как барышню.

Усмехаюсь.

– Я здесь как-нибудь останусь, чтобы не мешать тебе уламывать барышень и отдыхать после работы.

– Рома!

– Что?! – взрываюсь я. – Жить в доме, где обитают шлюхи, я не буду, даже если соседом, оплачивающим блага, будешь ты.

– Станешь хамить – приму меры!

Кривлю губы.

– Какие?

– Карточку заблокирую.

Развожу руки в сторону

– Ты – Боженька. Блокируй!

Он решает перевести тему, словно достаточно одной угрозы, что прозвучала, чтобы я одумался и проблема ликвидирована.

– Как вчера сыграли?

Помимо воли выдыхаю расстроенно.

– Продули.

– Давно говорил: нужно менять команду.

– Зачем?

– Чтобы статистика была хорошая и тебя заметили.

– Пфф. Для чего? Футбол – хобби. То, чего я хотел – добился.

– И чего ты добился? – летит с насмешкой, но я не ведусь.

– Отлично владеть мячом, играть не только ногами, но и головой. Множество трофеев, что зарабатывает наша команда, в том числе благодаря мне. Личных наград.

– И для чего тебе это надо?

– Для меня. Для моего эго. Большего добиваются те, у кого голая задница, или мечта бежит вперед паровоза.

– А у тебя не голая задница?

– Мама позаботилась об этом. И без твоих отчислений каждый месяц я получаю со вклада, открытого на мое имя, приличную сумму, чтобы не думать о завтрашнем дне.

– Тогда зачем ты ходишь в клуб?

– Я люблю футбол. Я получаю от него удовольствие. Все! Мне больше ничего не надо. А мечты о большом футболе – это только твои мечты! Видимо, нереализованные тобой в детстве. Не надо мне их приписывать.

– Но ты талантливый игрок.

– А еще я талантливый ученик. Прогуливая школу, сдаю предметы экстерном. А еще языки ко мне прилипают? И что теперь? Эти таланты во мне пусть сольются?

Из ванны выходит девица, и отец зависает на ней.

Так и подмывает сказать: «Свободная шлюха, можешь воспользоваться. Мне она больше не нужна».

– Я не знал, что ты не один.

Никак не комментирую.

– Успокойся и подумай о том, что я сказал. Мы семья.

Кривлю губы, но молчу. Разговор вытянул все оставшиеся силы. Да и вообще утро отвратительное.

Отец уходит, а я вваливаюсь в комнату и заявляю:

– Шевелись. У меня планы. Ты меня задерживаешь.

Глава 10. Планы

Для разогрева организма и улучшения кровоснабжения делаю разминку и приступаю к растяжке. Сейчас это просто привычное для тела натяжение мышц и связанное с этим ощущение тянущей, «приятной» боли, а когда-то текли крокодильи слезы…

Чтобы научить тело гибкости, приходилось очень долго работать.

Красота требует жертв – это про гимнастику!

Елена Анатольевна сразу расстраивает меня:

– Нельзя после исчезновения болей тут же включаться в тренировочные занятия. Это может привести к дополнительной травме и значительно удлиннит срок восстановления.

– Но…– пытаюсь вставить я свои пять копеек, но не выходит.

– При наличии даже минимальных болей нарушается координация специфических движений, которая может закрепиться и оказать отрицательное влияние в дальнейшем.

– Но так я никогда не восстановлю прежнюю форму.

– Будем выполнять специальные занятия тренировочного характера, – словно не слыша меня, произносит женщина. – И постепенно увеличивать нагрузку. А пока стоит заняться твоим психическим состоянием. Не появилась ли боязнь и неуверенность в своих силах…

Я убеждена, что со мной в порядке и в физическом, и в психологическом плане, но тренер продолжает грузить меня информацией.

Зависаю на картинке, что вижу за окном: Чертанов вылезает из машины, и на нем буквально сразу виснет какая-то блондинка, с которой он направляется к стадиону.

– Память о травме не ограничивается локальными изменениями, –доносится, словно из вакуума, и следом: – Лиза, что с тобой? Ты меня слушаешь?

Киваю, отворачиваюсь от окна и пытаюсь вобрать в себя слова, что говорит тренер:

– Следовые патологические реакции в подкорковой зоне значительно превосходят по длительности анатомическое и функциональное восстановление в травмированной области на периферии …

«Что с тобой?» – звучит в голове вопрос Елены Анатольевны.

Если бы я сама знала ответ на него.

Всю неделю не получается вытравить из головы этого черта. Без конца возвращаюсь к моменту, когда он держал меня в объятьях и смотрел как-то особенно…

От его близости, от его взгляда голова шла кругом…

Наверно, это был самый сексуальный эпизод в моей жизни, и поэтому я не могу забыть о нем.

Я чувствовала напряженные мышцы парня сквозь ткань одежды, я ощущала его запах и то, что наша близость будоражит нас обоих…

Чертанов, однозначно, пугает меня и притягивает, и так же, однозначно, я никогда ничем не буду с ним связана.

Он не тот парень, с которым стоит пробовать начинать первые отношения. Слишком опасный, слишком красивый и слишком много девчонок вертится вокруг него. Не хочу быть одной из тех, кого пережевали и выплюнули.

Поскольку черт отправился на стадион, я без опасений отправляюсь в столовую. На одних йогуртах протянуть даже со специальными занятиями сложно.

Беру свой любимый мясной рулет с яйцом и салат из свежей капусты, моркови и яблока и приземляюсь за свободный столик.

Телефон в кармане не дает насладиться едой, и я хочу сбросить, но вижу имя абонента и отвечаю.

– Привет. Что-то случилось?

Женька никогда не набирает меня так рано, прекрасно зная, что я в это время занята.

– Чего у тебя с Чертом?

Этот вопрос вводит меня в ступор на несколько секунд, после этого я выдавливаю из себя:

– Ничего.

– Ты же в курсе, что нравишься Тимофею?

– Угу.

– Так вот, я заговорила о тебе, а Тим сказал, что Чертанов его друг, и если тот с тобой мутит, то он не собирается влезать.

– Что он со мной? – ошарашенно бормочу я.

– Мутит… – повторяет подруга и расшифровывает: – Ну, пытается построить отношения.

– Со мной? – удивляюсь я и чувствую, как от этих слов обдает жаром.

– Я же тоже видела, как вы обнимались у автомата, – звучит осуждающе, и я тут же возмущаюсь:

– С ума сошла! Я же объяснила, просто столкнулись!

– Выглядело это несколько иначе.

Злюсь.

– Я не знаю, как это выглядело и почему Тим решил, что черт со мной мутит, но все это неправда, – эмоционально выплескиваю я. – Кстати, с Тимофеем я тоже мутить не собираюсь!

– Зря, – вставляет подруга, а я добавляю то, что она и так знает:

– Мне надо впахивать, как проклятой, чтобы восстановиться, выступать и завоевывать трофеи.

– Все, угомонись! Чего так завелась?!

Вот действительно!

Надо успокоиться!

Вот только с тех пор, как я столкнулась с чертом, про спокойствие я совсем забыла.

– Значит, можно сказать Тимофею, что у вас с Чертановым ничего нет?

– Нет!

Многозначительное молчание.

– Никому ничего не надо говорить, и пытаться найти мне парня – тоже. Я же объясняла: сейчас никто не вместится в мой график.

– А когда вместится?

– Когда выиграю Олимпиаду и уйду из большого спорта!

Глава 11. Спаситель

– Да, пока никаких болей нет, но мы не знаем, что произойдет, когда увеличатся нагрузки, – смотря в глаза, жестко произносит тренер.

– Все будет хорошо!

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю! – упрямо повторяю я.

– Нет, Лиза. Форсировать подготовку мы не станем. Этот сезон будет восстановительным.

– Нет! – сама поражаясь своей дерзости, восклицаю я.

– Оттого, что мы поторопимся, ты сделаешь хуже только себе.

– Елена Анатольевна, вы же в курсе: если я не начну выступать и побеждать в ближайшее время, то никакая Олимпиада мне не светит!

Я говорю решительно, но в носу начинает щипать. Хочется плакать от отчаянья.

Олимпиада безумно важна для меня!

Это высшая ступень достижения любого спортсмена!

Я мечтала о ней с тех пор, как начала выигрывать серьезные турниры.

Я шла к ней через неудачи и травмы, как к великому и манящему Олимпу.

Я не могу отказаться от мечты стать олимпийской чемпионкой, имея все шансы попасть на турнир лучших из лучших, и даже не побороться за нее.

А откладывать и надеяться на следующую – беспечно. Мне будет уже двадцать три, и продержаться в лидерах еще пять лет, когда на пятки наступают молодые, амбициозные, упорные и талантливые – еще более призрачная перспектива, чем восстановиться сейчас и поехать на Олимпиаду через год с хвостиком.

– Хорошо. Пробуем месяц, если сумеешь восстановиться, то перейдешь в основу.

– Восстановлюсь!

– Давай работать, фантазерка!

Улыбаюсь и начинаю клеить тейпы по линии мышц, чтобы приступить к разминке.

Устаю жутко, но вместе с усталостью чувствую удовлетворение и радость. Во-первых, оттого, что мне дали шанс. Во-вторых, что не почувствовала никакого дискомфорта.

Да, все упражнения были перестроены под меня, и нагрузка была щадящей, но все равно это обнадеживает. Если тело не подведет, трудолюбия и целеустремленности мне не занимать.

Закутавшись в шарф, выхожу из здания спортивного центра и улыбаюсь. Моя привычная жизнь возвращается, и я уверена, и все остальное утрясется. Все, что было до этого – маленький неудачный период. Черная полоса, которая закончилась.

С опаской смотрю в сторону «Балтики» и направляюсь по заснеженной дорожке к метро, позволяя себе немного помечтать о прекрасном будущем, которое обязательно осуществится.

За спиной раздается скрежет тормозящих шин, и следом летит:

– Девушка.

Оборачиваюсь.

Черная машина, слепящая фарами, очертания молодого человека, высунувшегося в окне, и противный холодок по спине от улыбки, которую едва различаю, но чувствую кожей.

– Красивая, – летит в салон, но я улавливаю произнесенное слово, и мне не нравится ни оно, ни то, что происходит.

Отворачиваюсь, убыстряюсь и иду прочь. От меня точно не ждали ответа, как проехать к стадиону или что-то подобное.

Автомобиль продолжает преследовать меня, и как назло, не видно прохожих ни в одном, ни в другом направлении.

– Девушка, – снова догоняет неприятный голос.

Иду, как шла, никак не реагируя, но вскоре с ужасом слышу за спиной приближающиеся шаги и буквально через несколько секунд чувствую, как кто-то хватает меня за руку.

Сердце уходит в пятки.

Страшно.

Я никогда не попадала в подобные ситуации, и я совсем не знаю, как вести себя.

– Куда же ты так бежишь?

Смотрю, как кролик на удава, на вцепившегося в меня молодого человека. От него неприятно разит алкоголем и в глазах пугающий блеск.

– Отпустите меня! – несмотря на парализующий страх и на то, что я дрожу всем телом, мой голос звучит твердо.

– Куда? – кидает незнакомец насмешливо, но я отвечаю:

– Я домой спешу.

– Успеешь. Поехали, покатаемся!

– Нет!

Он пытается насильно утащить меня к машине, я – вырвать руку в надежде убежать.

В какой-то момент нашей борьбы негодяй на мгновение отпускает меня, и я, не ожидая этого, теряю равновесие и лечу в снег.

Приземляюсь на снежную кучу и чувствую, как глаза наполняются слезами. Нет, мне не больно, но так обидно. Для меня каждое падение опасно. Я должна себя беречь, как хрустальную вазу, а здесь, на ровном месте…

Злодей начинает приближаться, и я в отчаяньи кручу головой по сторонам. Никого нет, и кричать в пустоту бесполезно, бежать так сразу после падения чревато осложнениями, да и не убегу я далеко от него по скользкой, укатанной дороге. И я просто, как испуганный зверек, ожидаю своей участи.

Неожиданно улавливаю посторонний звук и замечаю новую машину, паркующуюся у обочины. Не знаю, радоваться мне или плакать еще больше и просто заторможенно смотрю, как оттуда решительно выходит парень и приближается к нам, в то время как обидчик хватает за руку, пытаясь поднять и утащить за собой.

– Руки убрал и отошел! – звучит голос, от которого пробирает мороз по коже, но вовсе не от страха.

Этот голос я слишком хорошо помню и просто не могу спутать.

Вглядываюсь в спасителя и в полумраке вечера узнаю и эту спортивную фигуру, и этот красивый профиль.

Да, это точно Чертанов!

Я рада ему, как самому долгожданному другу. И пусть он грубый и невоспитанный и порой пугает меня, и пусть наше общение состояло в основном из обидных фраз, но я уверена, парень никогда не перейдет черту и не заставит делать того, чего я не хочу, не опустится до причинения мне физической боли.