– Пульс есть. – Быстро сказал он. – Я на улицу Лекарей. Я мигом. Жди здесь.
С этими словами он выбежал из дома и на одном дыхании пробежал три улицы, нашёл лучшего лекаря и привёл его в дом.
– Это глубокий сон, который произошёл вследствие сотрясения мозга, – констатировал лекарь, спустя двадцать минут. – Возможно, к вечеру она проснётся, возможно, через два дня, возможно, через месяц…
– Возможно через год? – Перебила его Мармела. – Что нам делать?
– Пока что наблюдать, – спокойно ответил лекарь, – природа этого явления ещё плохо изучена, мне нужно посоветоваться с коллегами.
С этими словами врач покинул дом кондитера, оставив несчастных родителей в полном смятение и одиночестве.
Но не через день, не через два маленькая Эклира не проснулась. Наступил день её рождения.
– Нет, Мармела, ты туда не пойдёшь. Он вовсе не добрый волшебник, каким пытается казаться, – отчеканил Пап Брюлле, строго глядя на жену.
– Но сегодня день обмена, и у меня есть гребень прабабушки с бриллиантовыми вставками, – она умоляюще сложила руки, – пожалуйста, я не вынесу, если с ней что-то случится.
Пап Брюлле обнял жену за плечи.
– Всё будет хорошо. Я сегодня приведу нового лекаря, – пообещал кондитер, и взял спящую дочь из кроватки на руки.
– Ещё одного? – Грустно усмехнулась Мармела. – Что толку от них? Почему ты так против моего плана?
– Ты сама прекрасно знаешь, что от Озлоя добра не жди. – Громким шёпотом сказал Пап Брюлле. – Забыла про пропавших людей? Все они тоже пошли к колдуну за помощью, – уже громче добавил он.
– Ещё неизвестно, что с ними случилось. Может он тут не причем. Зато скольким жителям он помог…
– ОН КОЛДУН! – Взорвался кондитер. – Я не допущу, чтобы он приближался к нашей семье.
Мармела поджала губы и упрямо посмотрела на мужа. Но через секунду она мягко улыбнулась ему.
–Ты прав. Давай попробуем нового лекаря. Сходишь за ним?
Пап Брюлле облегченно выдохнул, – конечно, схожу. Я скоро.
Кондитер ушёл из дома, а когда вернулся с лекарем, то не обнаружил дома не жены, не дочери. Сыновья в это время гостили у бабушки и дедушки на Пернатой улице. Пап Брюлле в ужасе заметался по дому, потом обошёл всех соседей, но никто не видел Мармелу. Казалось, что она просто провалилась сквозь землю вместе с Эклирой.
И тут кондитера осенило, – «Ну, конечно! Она, наверняка, отправилась к Озлою».
Пап Брюлле давно так не бегал, как в тот день. На улице Мостов собралась небольшая толпа к дворцу колдуна. Кондитер оббежал очередь и на крыльце обнаружил большую розовую корзинку.
– Эклира! – У него перехватило дыхание, когда он увидел в корзинке свою дочь. И она не спала, а весело улыбалась отцу, крепко сжимая в кулачках кончик одеяла.
– Моя малышка, ты проснулась! – Пап Брюлле поднял дочь вверх и крепко прижал к своей щеке. – А где же Мармела? – Опомнился он.
– Никто не видел Мармелу? – Прокричал кондитер в толпу. – Она приходила сегодня с дочерью. – Он приподнял Эклиру, будто в подтверждение своих слов.
Робкое перешёптывание и удивленные взгляды последовали вместо ответа.
Тогда Пап Брюлле ворвался во дворец, где за большим столом сидел Озлой.
– Что ты мне принёс? – Сухо осведомился колдун, даже не взглянув на пришедшего.
– Сюда приходила моя жена с ребёнком. Она хотела отдать старый гребень взамен на здоровье дочери, – выпалил кондитер, обшаривая глазами большой кабинет колдуна, будто надеясь найти жену здесь.
Озлой смерил кондитера холодным взглядом, его глаза на секунду задержались на улыбающейся Эклире, которая что-то лепетала на своем языке.
– Я не видел твою жену, – быстро ответил колдун.
– Это ложь, – перебил его Пап Брюлле. – Я нашёл нашу дочь на крыльце вашего дворца. Она была здесь. И я не уйду без неё.
Озлой удивленно вскинул брови. – Вероятно, она хотела ко мне попасть. Но что-то случилось, и она передумала. – Колдун улыбнулся и его разноцветные зубы засверкали. – Хочешь обыскать дворец? – Понимающе спросил он. – Вперед! – Озлой указал рукой на закрытую дверь, ведущую в другую комнату.
Пап Брюлле, не на секунду не сводя взгляда с колдуна, медленно подошёл к двери и дёрнул за ручку.
Тут его обдало волной электрического тока так сильно, что он чуть не выронил дочь. Он медленно сполз по стене, пытаясь унять шум в ушах, сквозь который слышался приглушённый смех Озлоя.
– Убирайся! ВОН! – Взревел колдун и махнул рукой в сторону кондитера. Тот, едва удерживая Эклиру на руках, вылетел из дворца, словно его сдуло мощным ветром.
Пап Брюлле ни с чем вернулся домой, но поклялся себе, что непременно найдёт жену, даже если на это уйдет вся его жизнь.
4.Находка Эклиры
Прошло девять лет с того дня, как пропала жена кондитера. За это время его жизнь сильно изменилась. Старенькие родители с Пернатой улицы покинули этот мир, зато дети не давали Пап Брюлле скучать ни минуты. Озлой перестал устраивать дни обмена. Видимо, за всё это время он так ничего и не нашёл. Колдун целыми днями изучал какие-то старые карты и притеснял горожан. Но кондитер не обращал на это внимания, потому что уже давно у него был свой план по изгнанию из города злодея.
– Пап, а давай я сама приготовлю праздничный торт, – попросила Эклира, когда они с отцом упаковывали маленькие пирожные в красную картонную коробку.
– Малышка, ты, конечно, многому научилась, но такой сложный рецепт одна не осилишь, – усмехнулся пап Брюлле, завязывая белый бантик на коробке.
– Но завтра мой день рождения, – не унималась Эклира, – я и хочу сама приготовить торт.
– Ну, хорошо, – кондитер положил запакованные пирожные на стол, где лежала целая гора красных коробочек. – Только позволь тебе немного помочь.
Эклира довольно улыбнулась, а потом вдруг испуганно спросила.
– А можно я завтра не буду выходить на улицу? А то опять встречу эту ужасную старуху.
– Вот что за глупости? Тебя братья опять напугали? – Предположил Пап Брюлле, садясь на стул, и бережно снял голубые очки, чтобы убрать их в карман комбинезона.
– Это по правде было. Она каждый год в мой день рождения подкарауливает меня, – горячо возразила Эклира.
– И что же она делает? Кусается? Толкается? Щипается? – Пап Брюлле придвинулся на стуле к дочери и стал её щекотать за бока.
– Пусти, – засмеялась Эклира, – мне щекотно, – она согнулась пополам от смеха. – Нет, она просто смотрит на меня. Но у неё такие страшные глаза. Как будто в них совсем нет жизни. – Последние слова Эклира выговорила очень тихо и серьёзно посмотрела на отца своими огромными зелёными глазами.
Эклира была очень похожа на Мармелу. У неё были такие же медовые волосы, только короткие, по плечи, такой же упрямый нрав, и такой же заливистый смех.
– Пап, а давай споём мамину песню, – предложила Эклира, и тут же начала. - В нашем дивном домике притаились гномики…
Пап Брюлле с грустью смотрел на свою дочь, думая о том, что ей непросто живётся без материнского тепла, как и её братьям. И что ему самому так не хватает Мармелы. Но он не намерен сдаваться. Даже спустя девять лет он продолжает верить, что его милая Мармела жива и здорова.
Со второго этажа спустился Шарлот и неуклюже плюхнулся на стул.
– Пап, всё готово? – Спросил он, глядя на стопку коробочек.
Шарлот был полноватым для своих двенадцати лет. А ещё он ужасно всего боялся. Темноты, крыс, а особенно насекомых.
– Да, можно развозить. Где Круас? – Спросил Пап Брюлле.
– Наверное, копается со своим велосипедом. У него корзинка вчера отвалилась, – радостно сообщил Шарлот.