9
Комбинат
Мою трудовую биографию можно озаглавить фразой «Где бы ни работать…» Я была младшим статистиком малых предприятий, помощником бухгалтера, соц. работником, гардеробщиком и вот моё последнее место работы – столовая быстрого питания.
Внутри это предприятие напоминает комбинат. Работа на каждом участке безотрывная и безостановочная. Принимают на комбинат шестнадцатилетних детей и студентов. Старший человек такого темпа работы просто не выдержит. К тому же дети в силу незрелости характера ещё не научились «обходить систему» и работать, спустя рукава.
Чем я занималась на комбинате, я открыть не могу. Но моя деятельность была безостановочной и примитивной. Я не могла думать ни о чём другом кроме того, что сейчас делают мои руки. А я поэт – художник мысли. Если я не пишу, я не существую. А бесперерывная работа не давала мне возможности ни думать о стихах, ни записывать сочинённое. День проходил мгновенно и жизнь сократилась на рабочую смену.
Это состояние дел не могло меня устроить. Я существую в реальности своей мысли. Если я думаю не о стихах, то о своих внутренних переживаниях. Комбинат вытолкнул меня из моего мира. Мне не нужна такая реальность, где я целый день вижу помидоры и посуду и где я не могу думать. Я была готова убирать туалеты лишь бы обрести свободу мысли.
Но мне не пришлось возвращаться к столь радикальной деятельности. От ежедневной работы, стоя, у меня стала ужасно болеть спина и ноги. И тогда я поняла, почему на комбинате берут только детей. Спина болела круглосуточно. И под этим невыдуманным предлогом я перевелась назад в зал столовой, где я спокойно работала до этого, убирая подносы и пиша стихи сколько угодно, раз этого никто не видит. Там моя спина и ноги так не устают. Я снова обрела творческую и внутреннюю свободу.
А что я увидела внутри комбината? Управляющие следят, чтобы сотрудники не отошли от своих рабочих мест. Это напоминает надзирателей на каторге. Управляющий уверен, что поддерживает порядок, а я не мешаю ему пребывать в его заблуждении. Моё рабочее место было в стороне от общей суеты и я даже на нём умудрялась делать так, как мне удобно, нарушая парочку инструкций.
Вообще «систему общества» придумали для рабов и умный человек обходит её втихаря, чтобы никто не видел. В этом свобода и смекалка зрелой личности, не переходя границы закона. Внешне я подчиняюсь системе. У неё нет ко мне претензий. А внутри я «имею её так, как мне захочется», и этого никто не видит. В этом моя личная свобода.
Дети юношеского возраста ещё не осознали этой свободы. Они остаются послушными рабами «системы» – комбината. Они ходят на перерыв на пятнадцать минут. В то время как я хожу на положенные мне тридцать. Они кушают произведённую ими еду, не задумываясь, что они моют половые тряпки и совки в мойке, где моют посуду. Я, увидев этот ужас, перехотела есть их еду раз и навсегда. Я сделала замечание мойщикам тряпок в мойке, но мои слова не возымели действия и я оставила эти ненужные назидания. Но с тех пор их еду я больше не ем.
Сама еда быстрого питания неполезная, невкусная и несытная. Продукцию с истекающим сроком перемаркировывают, а ингредиенты делают из растительных масел и прочей искусственности. Я искренне не понимаю, за что люди ежедневно толпами покупают и кушают быструю еду.
А дети уходят в раздевалку плакать там по любому поводу. Их слёзы никто не слушает и они, наплакавшись, возвращаются на свои рабочие места. Их психика ещё не зрелая и они думают истерикой помочь себе. Они ещё послушные рабы «системы». Они перестанут ими быть, когда повзрослеют достаточно с опытом. Я в раздевалке не плачу. Моя нервная система видала не такое и крепка к жизненным условиям. Я злюсь про себя, но этого не показываю.
Я не раб системы, но я «свято чту уголовный кодекс», как Остап Бендер. Теперь я не работаю внутри комбината, а нахожусь в зале, предоставленная сама себе и своей музе.
10
В КАЖДОМ НЕЗНАКОМЦЕ Я ВИЖУ ОТГОЛОСКИ ТЕБЯ
В каждом незнакомце я вижу отголоски тебя. И тут же передо мной возникает твоё лицо. Я вижу его в своём воображении и радуюсь, что смогла вспомнить твои любимые черты.
Это как посмотреть в кино на красивейшего актёра и увидеть тебя, не потому что ты на него похож, а потому что, глядя на него, я на миг испытала восторг, который постоянно чувствую к тебе. Я тут же забываю об актёре и предо мной встаёт только твоё лицо. И я виню себя за то, что почувствовала на миг восхищение не к тебе. Ты заполняешь всё моё пространство, и я чувствую глубинную любовь к тебе, проистекающую не из твоей внешности, а из твоей души, сделавшей твою внешность незабываемой и любимой мной.
Я вижу, как ты меняешься со временем, твои морщинки и волосы, но твоё лицо от этого становится ещё более любимым мной, потому что это ты и потому что я провела с тобой, видя тебя, всю жизнь.
Я помню все подробности твоего лица. Но мне тяжело соединить их воедино и представить твой облик, когда я тебя не вижу. Это расстраивает меня, потому что я всегда хочу видеть тебя таким, каким ты есть, видеть перед собой, а мне удаётся представить тебя частями. И только изредка твой облик являет мне твоё лицо точно в моей памяти.
Я попросила у тебя твою фотографию, но ты мне отказал, словно это могло скомпроментировать тебя и перейти границу твоего внутреннего заслона. Ты очень хорошо от меня оградился. Но иногда ты ненадолго впускаешь меня внутрь, показывая неповторимые грани и красоту твоей души. Я не хочу взламывать твои внутренние замки и принимаю твой отказ дать мне фото. У меня есть твои фотографии, взятые из сети. Но я хочу видеть и помнить твоё нынешнее любимое лицо таким, каким я тебя вижу. Выложи в сеть нынешнее фото. Я его найду, где бы оно ни было. Твои фото – моё сокровище. Ты моё сокровище. Ты такой, какой ты есть реально, любим мной и приводишь в трепет, и ты непохож ни на одну свою фотографию. Я хочу всегда видеть твоё лицо – приходить к тебе, говорить с тобой, видеть тебя.
Я заканчиваю этой миниатюрой книгу миниатюр, которую для тебя написала. Я надеюсь, ты её прочтёшь.
Впереди будет ещё много миниатюр, потому что посредством письма и стиха я разговариваю с тобой.
Частушки
1
Частушки про соц. работника
Кто сказал, что соц. работник —
Не Железный человек?
В дождь и в зной, в жару и в холод
Посещает бабушек.
Ну, а может быть он Бэтмен
Или Человек-паук?
Десять сумок, пять пакетов
И на всё хватает рук.
Солнышко сияет,
Птичечка поёт,
Картошку, муку, масло и лук
Соц. работник несёт.
Раз, два, три – ногу подними!
Раз, два, три, четыре, пять —
Жопу подотри опять!
Мне на работе хочется спать,
Когда бабке нужно памперс менять.
Глаза закрываю,
Как их продрать?
Как производственный план выполнять?!
Где я и кто я? – Хороший вопрос.
Ветер какой меня к бабке понёс?
Еду куда я? И где выходить?
Всё, засыпаю, глаз не открыть.
В состоянье никаком
Я припёрлась к бабке в дом.
Стоя спать иль убирать?
Памперс нужно блин менять!
Самый нужный кабинет
В поликлинике – туалет
И ещё там, где печать,
Чтоб рецепт бесплатный взять.
Я ничего сейчас не соображаю,
Зато я как-то бабке памперс блин меняю.
Приду домой и лягу спать.
Не надо было утром в 5 часов вставать.
От вида голой бабки
Меня сейчас стошнит.
А что мне делать нафиг,
Когда она, согнувшись, тут лежит?
Трусы снимать пришлось мне как-то деду.
Об этом вспоминать мне лучше не к обеду.
Зомби – соц. работник к бабушке идёт.
От усталости шатается
И песенку про себя поёт.
Бывает женщина резиновой,
А соц. работник не бывает.
Его время лимитировано,
Ему времени всегда не хватает.
Самый трезвый соц. работник
К вам придёт на Новый Год!
Все продукты притаранит
И подальше вас пошлёт!
Как-то вечером не смог
Соц. работник выполнить
Свой служебный долг.
Горло у меня болело —
Идти к бабке не захотела.
Свекла – свекла, морковь – морковь.
Кому не нравится? – Изволь!
На дибильную работу
Мне с большой горы плевать.
Проявил минздрав заботу —
Всем плевки скорее сдать.
В министерстве идиоты
Время подсчитали
И всем соц. работникам
Клей – карандаш раздали.
Санитары из дурдома
Пусть в соц. работники идут.
Сразу все плохие бабки
Как морочить людям голову поймут.
Дали еврейскому народу
От египетского рабства свободу.
Вот и я свободу получила!
Быть рабом у бабок – больше нету силы!
2
Денег нету – не беда! Пенсия придёт всегда!
Да здравствуют минздрав и пенсионный фонд!
Инвалидность без поездки в другой город он теперь даёт!
Денег нету – не беда!
Пенсия придёт всегда!
Слабовидящие и слепые раньше все
Путешествовали по всему краю на МСЭ.
Соберутся со всех городов толпой.
Впереди идёт самый слепой.
Бабки старые весь день толпятся в коридоре.
Это вынесет тот, у кого железное здоровье.
Что не видел год назад, то и не видь.
Главное свои глаза комиссии опять явить.
А теперь не нужно ехать никуда.
Без меня соскучится любимый Краснодар.
В крае нашем коммунизм настал.
Видно кто-то из чиновников таки группу оформлял.