Глава 20. Точки над «i»
Оливия
– Лив, подожди! – Дана догоняет меня на парковке. – Я знаю, как это выглядит…
– Нет, не знаешь, – перебиваю её. – Да какого черта мы сюда приехали? Ты изменяла ему?! Дан, ты что, совсем спятила? О каком доверии может идти речь, если ты сама изменяла Крису.
Я смотрю на неё враждебно. Может быть, это не моё дело, но она притащила меня сюда, значит, оно стало моим. Это общество, от которого я бежала пять лет назад, снова настигло меня и захватило в свои сети. Тесно, неуютно. Мне нечем дышать…
Полуголый Крис, всем своим видом показывающий, что ему всё до лампочки. Подруга, так усердно отстаивающая свою честь. Киллиан…
Он в самом центре этого порочного общества. Он и есть порок.
– Давай только ты не будешь меня обвинять, ладно?! – её голос звучит опустошенно. А выглядит она так, будто сейчас расплачется.
Дана подходит к машине, на которой мы приехали, устало наваливается на капот, пряча лицо в собственных ладонях. Всхлипывает. Но моё сердце будто очерствело сегодня. Мне её не жаль.
Что она оплакивает?
Утраченную любовь? Или утраченные шмотки, вечеринки, машину? Задетое самолюбие? Всё сразу?
– Я не знаю, как так получилось, Лив, – сквозь рыдания начинает она оправдываться. – Это случилось в самом начале наших отношений. Вечеринка на яхте, мы были в стельку пьяные, я почти ничего не помню…
– И кто это был? Надеюсь, не кто-то из друзей Криса? Надеюсь, не мой брат?
Дана отходит от машины, скользит по ней грустным взглядом, вытирает слёзы, отворачивается, обнимая себя руками.
– Это был Дом, – тихо говорит она, не глядя на меня.
А мне кажется, что я ослышалась. Мне хочется дёрнуть её за плечо, развернуть к себе, встряхнуть хорошенько. Увидеть на её лице тень улыбки. Ведь очевидно же, что она пошутила.
Она же не могла спать с другом своего парня?! Потому что это подло…
Или могла?
Но слова не хотят больше складываться в предложения. Я вдруг понимаю, что не хочу знать подробности. Молча разглядываю её профиль, не находя в себе сил для поддержки, утешения, брани, презрения.
Вообще ничего.
Дана не маленькая девочка, чтобы её отчитывать. И жалеть её я тоже не стану. Она совершила ошибку. Намеренно ли, случайно (хотя не могу представить подобное), но теперь только ей отвечать. Надеюсь, она вынесет урок из произошедшего.
Крис тоже не ангел, но этот случай вряд ли его чему-то научит.
Достаю телефон из кармана. Нужно вызвать такси, раз уж мы остались без транспорта.
– Кажется, сюда идёт Киллиан, – неожиданно говорит Дана.
Поднимаю взгляд от экрана смартфона. Киллиан идёт быстрым шагом, который немного замедляется, когда он видит нас посреди парковки. Парень подходит нерешительно, низко опустив голову. Словно ему стыдно.
Хорошо, что хоть кому-то может быть стыдно. Потому как в Крисе я этого стыда не разглядела.
– Это он тебя послал? – спрашивает Дана немного надменно.
– Нет, – бросает Килл.
И от этого «нет» подруга отшатывается, как от пощечины.
– Тогда зачем пришёл? – она никак не показывает своего разочарования, но в глазах стоит боль.
– Я отвезу вас домой, – говорит Киллиан.
Он смотрит только на меня. Его взгляд умоляет.
– Хорошо, поехали, – неожиданно для всех соглашаюсь я.
Оглядываюсь по сторонам в поиске его машины, но большого джипа не вижу. Киллиан ведёт нас за собой в соседний ряд.
– Зачем ты согласилась? – тихо шепчет Дана, но я игнорирую её.
Мне надо с ним поговорить. Расставить все точки над «i». Объяснить, что между нами ничего не может быть. Пусть найдет себе кого-то, с кем время от времени можно расслабляться, коль уж их так тяготят отношения только с одной девушкой.
До сегодняшнего дня у меня теплилась надежда, что намерения Киллиана серьезны. Я – сестра его друга, и это должно как-то влиять на его отношение к моей персоне. Долбаный кодекс чести или что-то в этом роде. Но они спят с одной и той же девушкой, не испытывая при этом стеснения. Видимо, чести нет ни у кого из них…
Киллиан подходит к очередной своей тачке, двухдверному купе. Открывает пассажирскую дверь, отодвигает кресло вперёд, помогая Дане усесться на заднее сиденье. Ставит кресло обратно и протягивает мне руку. Но я сажусь без его помощи. Киллиан громко втягивает воздух сквозь плотно сжатые зубы. Вид у него какой-то уставший. Но ведь это не должно меня интересовать?
Гробовая тишина сопровождает нас весь путь до дома Даны. Килл время от времени смотрит на меня, а мой невидящий взгляд направлен вперёд, на дорогу.
Возле дома я быстро покидаю машину и сама помогаю Дане выйти. Киллиан замешкался и не предпринимает попыток остановить нас. Остановить меня. Он хочет поговорить, я это вижу. Но этот разговор только для нас двоих.
– Могу я задержаться немного? – спрашиваю у подруги шепотом, уводя её от машины. Она смотрит на меня с непониманием. – Мне нужно поговорить с ним… Ты не против?… Я потом очень тихо поднимусь в комнату, обещаю, твои родители меня не услышат.
– Мои родители ничего не скажут… – отвечает Дана немного резко. Затравленно смотрит на Киллиана, но её взгляд быстро меняется на умоляющий, когда она переводит его на меня. – Только не делай глупостей, Лив! Не будь такой же дурой, как я. Он тебе не нужен.
– Я знаю, – отвечаю со вздохом, – знаю.
Подруга уходит, одарив Киллиана взглядом, полным презрения. А он даже не смотрит на неё. Застыл возле машины, ожидая моих действий.
Подхожу к машине и, к его удивлению, сажусь обратно. Он тоже садится. Смотрит на меня. Ждёт.
– Давай отъедем куда-нибудь. Нам нужно поговорить.
И как бы ни старалась сделать свой голос ровным, он всё равно звучит с надрывом, взволнованно…
Киллиан громко сглатывает, укладывает руки на руль, задумчиво смотрит прямо перед собой, однако выполняет просьбу. Поворачивает руль вправо и отъезжает от дома Даны.
Что ж… это будет сложно. Как можно сказать парню, что он не для тебя, когда каждая клеточка тела стремится быть ближе к нему? Предательское тело…
Глава 21. Долбаная правда
Киллиан
Мне хотелось колесить всю ночь в поисках места для этого важного разговора. Оттянуть его, потому что поджилки до сих пор тряслись.
«Нам надо поговорить», – сказала Оливия возле дома Даны. Наверное, с таких слов начинается начало конца. И мне нужно что-то делать. Как-то стряхнуть с себя оцепенение, сказать правильные слова, может, даже правду. Признаться ей во всём. Рассказать об отце, о том, какая он мразь, и что мне приходится покрывать его грязные дела. Может, даже о Лизи ей рассказать, и о том, что мой друг был с ней по моей просьбе… Но я не просил его спать с ней. Это только его инициатива…
Ух, черт… Представленная в голове картина собственной жизни выглядит не очень радужно. И наверняка вся эта правда не пойдет мне на пользу.
Твою мать, я за всю жизнь столько не сомневался, сколько надумал и передумал за последнюю пару дней. Негодование вперемешку со злостью на самого себя немного разгоняет кровь по венам, заставляя собраться.
Достаточно быстро доезжаю до ближайшего выхода к берегу в каком-то километре от яхт-клуба. Может быть, тащить Лив в гавань не лучшая идея, но это единственное уединённое место, которое я смог придумать за столь короткий срок.
Лив выходит из машины, не говоря ни слова. Я выхожу следом. Обхожу машину. Приближаюсь к ней максимально близко.
– Ты знал, с кем Дана изменила Крису? – без предисловий начинает Олли, внимательно вглядываясь мне в глаза.
Врать бесполезно. Думаю, она поймёт, и разговор закончится, так и не успев начаться.
Значит… правда.
– Знал.
– Знал, – она кивает, поджимая губы. – И? Что ты об этом думаешь?
– Я об этом не думаю, Олли. Сейчас я думаю только о тебе.
Кажется, мой ответ её шокирует, потому что она отступает на шаг, пряча взгляд под ресницами. Но сегодня мы говорим правду, так пусть послушает.
– Я и раньше думал о тебе, чтоб ты знала. Очень долго. И слишком долго мои мысли были лишь мыслями. Теперь они почти реальность. Почти, потому что ты сдерживаешь нас. Сдерживаешь меня!
Лив кутается в собственные руки. Вечер, и правда, выдался холодным, а она без кофты. Быстро стягиваю с себя свитер. Подхожу и без разрешения накидываю ей на плечи. Не удержавшись, сжимаю её в объятьях, рискуя спугнуть, но ничего не могу с собой поделать.
Правда в том, что я хочу касаться её.
Лив благодарит меня за кофту, отстраняясь. Она пытается выглядеть неприступной, может, даже расслабленной и отстраненной. Но её голос ломается и звучит взвинченно. А я ловлю каждую ноту, каждый звук, не пропускаю ни одной паузы, позволяющей услышать то, что творится в её голове.
– Ты не понимаешь, Киллиан. Это всё очень мерзко и очень подло. Я не хочу оправдывать Дану, но зачем Крис был с ней всё это время? Объясни, может, я чего-то не понимаю, и у тебя найдется логичный ответ. И почему Дом так поступил? Они же друзья!
Она намеренно избегает разговоров о нас. Ей проще говорить о подруге. И я знаю, как это будет. Как Лив пошлет меня куда подальше. Она просто скажет, что не хочет быть частью этого грязного общества. Сравнит себя с Даной, ссылаясь на то, что не хочет быть обманута однажды, как она.
Но Лив – это не Дана.
Вот, в чем долбаная правда.
– Ты хочешь знать, почему Крис так поступал? Почему встречался с Даной, хотя знал, что она спала с Домом?
Она кивает, вновь вглядываясь в мои глаза. Её взгляд похлеще детектора, но он меня не пугает.
– Правда в том, Олли, что Крис просто получает кайф от жизни. Он хотел быть с Даной – он был с Даной. Хорошо поощрял Дану, давал ей то, чего у неё никогда не было. За это Дане нужно было вести себя тихо и не устраивать сцен. Кажется, такие условия у Кристиана Васкеса. Взамен он очень щедро её одаривал, но, думаю, ты и сама это поняла. И Дана вела себя примерно, делала всё, как любит Крис. До сегодняшнего дня. Она нарушила его условия. Они расстались. Точка.
Говорю всё это на одном дыхании, под конец мой голос почти хрипит.
Лив недовольно качает головой.
– Ты так говоришь, будто Дана вещь какая-то!
Шах и мат.
– Так и есть, – забиваю ещё один гвоздь в крышку собственного гроба. Долбаная правда. – Так и есть, Олли. Она просто вещь, потому что позволила себе быть ею. Она потеряла уважение к себе, когда прыгнула в койку к Дому. И промолчала о своей измене, обесценивая себя окончательно. Она заслужила такое отношение.
– А Дом, значит, не заслужил?! – выпаливает Лив враждебно. – Тебя послушать – так только вам одним можно творить всё, что угодно. Но вы при этом люди, а девчонки, такие, как Дана или та, что была сегодня с Крисом, просто вещи. Красивые, но со временем надоедающие и становящиеся бесполезными. Да ты вообще, что ли, охренел?!
– Нет, не охренел, – я тоже повышаю голос, приближаясь к ней. Склоняюсь к её лицу.
Лив вздергивает голову кверху. И вот мы уже дышим одним воздухом, пристально взирая друг на друга. Атмосфера между нами трещит от напряжения. Злость, недопонимание. Возбуждение. И черт, как меня заводит её гневный взгляд и дрожащий от возмущения голос. Она глубоко дышит. Её грудь поднимается и опускается, ритмично покачиваясь. И я не знаю, как так получается, но мои руки уже на её щеках. А рот жадно впивается в её сладкие губы. Покусывая, облизывая, дразня. И даже если сейчас она врежет мне за напористость, я не смогу остановиться. Но и продолжать я тоже не могу, ощущая её бездействие.
Это отрезвляет.
– Не надо так делать, – чеканит она. – Я не Дана и не стану подчиняться.
– Вот именно! Ты – не она. Ты… ты…
Голова даёт сбой, я не знаю, как подобрать нужные слова.
– Кто я? Девчонка, которая тебе отказала? Никто прежде не смел? Так вот, смирись! Мне противно твоё отношение к девушкам. Кем ты себя возомнил, чтобы навешивать ярлыки? Ты считаешь, что Дана шлюха, удачно продававшая себя за машину и прочие побрякушки? Чем она хуже тебя, Киллиан? Или Криса? Или того же Дома? Это вы, блин, красивенькие вещички, позволяющие всем себя трогать. Это не вы берёте! Это вас берут!
Она пытается вырваться из тисков моих объятий. Я не позволяю. Сейчас в ней больше эмоций, чем когда я целовал её. И я хочу впитать их в себя. Неважно, какие они. Важно, что они есть. Ей не всё равно.
Моя долбаная правда хочет вырваться наружу, невзирая на последствия.
– Ты права, – успокаивающе шепчу я, притягивая её к себе ещё ближе. – Мы все поступаем неправильно. И я так устал поступать неправильно. Ты нужна мне, Лив. Позволь мне хоть раз поступить правильно. Позволь мне быть с тобой.
– Так поступай правильно, Киллиан. Будь честен перед собой и перед своей невестой. Иди к ней, черт, нуждайся в ней. Да отпусти же ты меня!
Она уже вовсю меня колошматит. Её трясет от злости и негодования. Но во мне прочно сидит уверенность, что отпускать нельзя. Иначе она навсегда уйдёт.
– У меня нет никакой невесты, Лив… Лив, прошу, дай мне объяснить!
Но она так старательно скидывает мои руки, что совсем не слышит моих жалких объяснений. Однако я всё равно продолжаю говорить.
– Я заключил сделку с отцом Вивьен. Он мне деньги – а я когда-нибудь женюсь на его дочери.
И, кажется, мне удаётся привлечь её внимание. Лив перестает вырываться, вновь сканируя меня своим проницательным взглядом.
– Деньги? Какие деньги, Киллиан? Ты думаешь, я поверю, что тебе нужны чьи-то деньги?!
– Мне были нужны деньги, чтобы построить клуб. Сейчас они мне тоже нужны, чтобы вернуть долг. Потому что я не женюсь на Вивьен.
– Почему? – тихо спрашивает она.
– Ответ очевиден, Олли. Я не люблю её. Она не та, кто мне нужен. И сейчас я остро понимаю, какую ошибку мог совершить. Ты помогла мне это понять…
– А Вивьен? О её чувствах ты подумал? Вы же готовились к свадьбе. Она готовилась.
– Нет, о её чувствах я не думаю. Это эгоистично, это неправильно, но такова правда. Мне плевать на Вивьен. Сейчас я хочу думать только о тебе и о себе.
– А уже завтра ты захочешь думать о ком-то другом, – она невесело усмехается.
– Нет! Черт, нет! – упрямо качаю головой. – Почему я должен хотеть кого-то другого?
– Потому что ты Киллиан Шоу…
– Оу, теперь ТЫ навешиваешь ярлыки, Олли. Я что, по-твоему, не могу быть привязан к кому-то или полюбить?
– Нет… я не навешиваю, – она сконфуженно опускает взгляд.
Понятно, что моя репутация бежит впереди меня, это ожидаемо. И я, наверное, заслужил. Наверное…
Устало вздыхаю, чувствуя, что силы покидают меня.
Это был очень сложный день. Противоборство с отцом, его подстава в виде невесты, вылившаяся в драму и разрыв чьих-то отношений. Да и с Лив мы никак не сдвигаемся с мертвой точки. Она не хочет меня слушать. Не хочет быть со мной. И чем больше я напираю, чем дольше удерживаю, тем больше риск, что ничего и не сложится.
– Мне отпустить тебя? – с удивлением понимаю, что мой вопрос звучит двусмысленно.
– Да, пожалуйста, – говорит она, но не пытается отстраниться.
Скольжу руками по её спине вверх-вниз, а потом опускаю их.
– Знаешь, Олли, ты можешь считать меня мажором, избалованным мерзавцем, но я никогда не хотел обидеть тебя. Никогда не хотел как-то использовать. Перед тобой я весь как на ладони. Говорю только то, что чувствую. И прошу, не сравнивай себя с другими. Ты не они. Обещай, что хотя бы подумаешь… о нас…
Она не отвечает, но в её взгляде что-то меняется. Он задумчив и немного печален. Лив думает обо всём этом. Взвешивает, переваривает… Возможно, мне удалось пробить её броню. И надеюсь, она сможет меня услышать, понять.
Но не сейчас, это очевидно. Лив слишком упряма.
Может, позже…?
* * *
– Ты останешься у Даны? – нарушаю я тишину, висящую в салоне машины. Эта тишина болезненно давит на уши.
– Да… пока, да, – Олли отвечает растерянным голосом и выглядит тоже растерянной.
– Но ты не хочешь? – высказываю предположение. – Если не хочешь, я могу что-нибудь придумать… Договориться с Домом… – тут же прикусываю язык.
Доминика она наверняка хочет видеть в последнюю очередь.
– Могу снять номер в отеле или…
– Нет, Киллиан, спасибо, но нет, – она перебивает меня. – Дана, может, и совершила ошибку, но передо мной она ни в чем не виновата. Её поступок не изменит моего отношения к ней, если ты об этом.
Я вижу, что она лукавит, но не спорю. Давление на Лив не поможет, я в этом убедился.
В машине вновь повисает тишина. На секунду отрываюсь от дороги и мельком смотрю на Олли. Её невидящий взгляд устремлён куда-то вдаль. Я не знаю, о чём она думает, и мне так сильно хочется залезть к ней в голову, но я не знаю как.
– Знаешь, – вдруг нарушает тишину Оливия, – мне начинает казаться, что я зря вернулась. Я думала, что в Милфорде живут мой брат и отец, и я всегда найду здесь пристанище. Но брат занят собственной жизнью. Отец – алкоголик. И дома у меня больше нет, потому что я не могу там жить. И вопрос возникает сам собой: зачем мне здесь оставаться?
Она бросает взгляд на меня, я чувствую его на своей щеке, но, как парализованный, продолжаю смотреть на дорогу.
У неё есть полное право уехать отсюда. Она права, жизнь в Милфорде не кажется радужной или перспективной, несмотря на то, какие бешеные деньги вкладывает Саймон в его развитие. Это просто маленькая деревушка на отшибе большого мира. Пройдет ещё сто лет, прежде чем здесь произойдут какие-то грандиозные перемены.
Но что делать мне? Смогу ли я вновь её отпустить?
И вправе ли удерживать?
Во мне зреет четкое осознание, что на этот раз я последую за ней.
– Так давай уедем, – говорю преувеличенно весёлым тоном.
Она тихонько хмыкает.
– Что? – поворачиваю голову, встречаясь с её взглядом. – Я серьезно! Где бы ты хотела жить?
– Я люблю наш город, – она отворачивается, вглядываясь в темноту улицы. – Но только наш город отчего-то не любит меня. С ним связано больше плохого, чем хорошего.
Но она не отвечает на мой вопрос. Не воспринимает мои слова всерьёз. И снова эта долбаная, хоть и заслуженная репутация мешает мне получить её доверие. А наш короткий путь слишком быстро подходит к концу, и нет времени ещё что-либо сделать или сказать.
У дома Даны Лив, лишь немного замешкавшись, благодарит меня, протягивает свитер, прощается и покидает машину. Но я не могу просто так уехать.
Когда я увижу её вновь? Что будет дальше?
Неизвестность пугает.
Поспешно выхожу на улицу.
– Олли, – тихонько зову её, пока она не поднялась по ступенькам крыльца.
Оборачивается.
– Давай увидимся ещё раз?
– Я не думаю, что это хорошая идея, Киллиан, – она качает головой. – Мне кажется, мы уже обо всем поговорили…
Я пересекаю газон, чтобы быть к ней ближе. Мне хочется умолять её. Может, даже заставить, увезти с собой прямо сейчас, и неважно, куда. Но я, черт возьми, не могу это сделать. Мольба не поможет, сила тем более. Остаётся одно – дать ей выбор.
– Дай мне свой телефон, – протягиваю руку. Она смотрит устало и непонимающе. – Пожалуйста, дай мне телефон, Лив, – мой голос хоть и спокоен, но тон становится настойчивым. И взгляд тоже настойчивый.
Лив медленно извлекает телефон из кармана джинсов. С недоверием в глазах протягивает мне.
Быстро забиваю ей свой номер, делаю короткий дозвон себе и возвращаю смартфон.
– Теперь у тебя есть мой номер.
– Спасибо, конечно, но…
– И ты позвонишь мне, – перебиваю её. – В любое время. Будет тебе грустно или одиноко, или, наоборот, радостно… Ты позвонишь мне и поделишься тем, что творится у тебя внутри.
Она молчит, немного ошарашенная моей самоуверенностью. Подхожу ещё ближе. Обхватываю её подбородок двумя пальцами, приподнимая голову и тем самым вынуждая смотреть мне в глаза.
Нет, я не буду больше тебя целовать, Олли, хотя не скрою – очень хочется.
Она, словно читая мои мысли, закусывает нижнюю губу, и я не могу отвести взгляда от этого простого жеста. Титаническим усилием заставляю себя смотреть только в голубые глаза девушки.
– Спокойной ночи, Олли, – прикасаюсь губами к её щеке лишь на секунду. Отступаю, убирая руку с её лица.
– И тебе.
Лив разворачивается и уходит в дом. Дверь за ней тихонько закрывается, а я по привычке бросаю взгляд на окна второго этажа. Но это не её дом. Расположений комнат я не знаю, поэтому бесполезно гадать, в каком из окон я смогу увидеть её силуэт.
Ухожу в машину. Прежде чем уехать, сохраняю её номер в списке контактов, но уверенности, что она когда-нибудь позвонит, у меня нет. Но это совершенно не значит, что я признаю своё поражение. Нет, я буду её добиваться, сколько потребуется, но пусть Лив думает, что я дал ей выбор.
Правда в том, что у неё его нет. Она вернулась в Милфорд совсем не случайно. Она вернулась ко мне, хотя сама этого ещё не поняла.
* * *
Завожу двигатель. Отъезжаю от дома Даны. Выруливаю на шоссе и быстро долетаю до яхт-клуба. Часы показывают четыре утра, и вечеринка, вероятно, близится к завершению. И каково же моё удивление, когда обнаруживаю клуб практически в спящем состоянии. Первый этаж пуст, музыка играет чуть слышно, бармен протирает бокалы, расставляя их по местам. Салютует мне. Подхожу.
– Сегодня совсем тухло, да?
Он понуро кивает. На бейдже написано «Майкл», а я ещё не успел запомнить его имя, потому что это третий бармен за последний месяц. Никто не хочет работать, когда нет перспектив заработать.
– У нас скоро крупное мероприятие намечается, – подбадриваю парня. – Всё должно наладиться.
Он неуверенно улыбается в ответ.
– Иди домой, Майкл. Сегодня вряд ли кто-то ещё заглянет.
То же самое говорю официантам, отправляя их по домам. Потом поднимаюсь на второй этаж и нахожу там друзей. Брайан почти засыпает над кипой документов, а Дом постоянно его тормошит, привлекая внимание к этим самым документам. Кристиан болтает с Вивьен.
Она, черт возьми, всё ещё здесь! Слов на ветер не бросает… Сказала, что будет приглядывать – и всю ночь стойко приглядывает. Вопрос: за кем или за чем? И о чём с ней треплется Васкес?
– А вот и он! – весело восклицает Кристиан, подмигивая Ви.
Все присутствующие, как по команде, впечатывают в меня свои взгляды.
– Который вообще час? – Брайан устало потирает лицо.
– Четыре, – отвечает ему Дом.
– Паршиво, мне на смену через три часа, – Брай встаёт из-за стола.
– Ты можешь задержаться ещё на пять минут? – прошу его, и он падает обратно.
Подперев щеку кулаком, выжидающе смотрит на меня. Крис отходит от Вивьен и присаживается рядом с Брайаном. Я сажусь напротив.
– Дела обстоят следующим образом, – сразу перехожу к сути. – Нам нужны деньги.
– Это и так понятно, – фыркает Дом, пихая мне документы. – Вот полюбуйся, денег у нас впритык. Хватит лишь на то, чтобы забить бар, но на кухню уже не останется.
Супер. Значит, собственных денег у нас нет. Это немного усложняет задачу.
– Крис, сколько ты можешь занять у семьи? Естественно, мы всё вернём.
Кристиан задумывается, почесывая подбородок.
– Сложно сказать. Может, пару тысяч.
У меня вырывается нервный смешок. Дом вообще ржёт без зазрения совести, лишь только Брайан остаётся невозмутимым.
– Крис, нам нужен миллион баксов, поэтому подойди к вопросу более ответственно. Хорошо? Так сколько ты можешь занять?
– Думаю, четверть этих денег отец мог бы дать, – чешет затылок Кристиан. – Но он даст с нехилым процентом, вы же знаете.
До меня доносится тихий смешок Ви. Оборачиваюсь и смотрю на девушку. Она прячет взгляд, опустив его на телефон в руке.
– Плевать на процент, – говорю Крису, отворачиваясь от Ви. – Дом?! Ты сможешь занять у отца?
– Думаю, да, – отвечает тот задумчиво. – У нас сейчас нет долгов перед банком. Да и строительство новой гостиницы перенеслось на следующий год.
– Сколько, Дом? – подаёт голос засыпающий на ходу Брай.
– Тоже четверть, может, чуть больше.
– Слышала, Ви? – повышаю голос, но не смотрю на неё. – Ты на полшага ушла из моей жизни и из нашего клуба.
– И не мечтай, Киллиан, – фыркает девушка. – Тебе не собрать таких денег.
– Она сказала, что ты хочешь отдать их её отцу, – подаёт голос Кристиан. – Вы разбежались, что ли? – чуть тише спрашивает он.
– Это неважно, Крис, – вместо меня отвечает Брай. – Неважно, кто с кем разбежался. Мы должны – мы отдадим. Главное, решить вопрос с банкетом.
Брай быстро и без подробностей рассказывает остальным о предстоящем мероприятии. Опуская маленькую деталь под именем Саймон Шоу. Я не знаю, почему он это делает, и на мои вопросительные взгляды он никак не реагирует, поэтому молчу.
Хоть я и обещал другу, что он задержится всего на пять минут, часы показывают уже пять утра, а мы всё никак не можем договориться. Предложений о том, как выстроить вечер, масса, но ни одно из них не подходит. Аукционы, которые проводились раньше, подготовить в такой короткий срок невозможно. Найти нескольких владельцев хороших яхт, да ещё чтобы они согласились выставить судна на торгах, мы не успеем.
Это очень непростое мероприятие. Подобные мы проводили всего пару раз. Все деньги с торгов шли в казну города, и нам почти ничего не оставалось, а сейчас мы можем хорошо заработать, и нужно срочно что-то придумать. Что-то зрелищное и с большим количеством гостей.
– Может, какие-то политические торги? – предлагает Дом.
– Да? И что будем продавать? – я настроен скептически, когда речь заходит о политике.
– Акции, облигации, – всерьез размышляет Холт. – Пусть толстосумы-чиновники вываливают свои бумажки. Для них же банкет.
– Да уж… Слушаешь вас и понимаешь, что это заведомо провальное мероприятие, – Вивьен вальяжно откидывает волосы за плечо. Покидает свое место и подходит к нам. – Я могу помочь, если хотите.
– Не нуждаемся, – отрезаю я. – Да и что ты можешь посоветовать? Фотосессию в стиле ню?
Я почти вмазываю кулаком по столу. Стискиваю кулак, запихивая его в карман. Усталость, накопившиеся проблемы, недопонимание с Олли – всё это превращается в яд, который мне хочется на кого-то сцедить. Вивьен как никто другой подходит на эту роль. Меня бесит её присутствие здесь. Она как живое напоминание, каким я был идиотом. И теперь мне предстоит расхлёбывать этот идиотизм.
– Остынь, Килл. Пусть она скажет, – одергивает меня Брай. – Говори, Ви, пожалуйста. Помоги, если можешь.
Вивьен садится во главе стола. Вид у неё довольный. Улыбка лучезарная.
– Это ноу-хау, набирающее популярность в Нью-Йорке. Мероприятие несильно афишируется, и приглашают туда своих да наших, но мы можем устроить нечто похожее.
А мне не нравится это «мы».
– О чём речь, Ви? – подгоняет девушку Дом. – Я надеюсь, это что-то законное?
– Конечно, – она утвердительно кивает. – Хотя в Нью-Йорке, может, и нет, – задумчиво усмехается, – но нам необязательно делать то же самое. В общем, я говорю об аукционе невест.
В помещении повисает гробовая тишина. Мы с друзьями с недоумением смотрим на Вивьен, но она совершенно серьёзна.
– Можно привлечь молодых девчонок. Они будут лотами. Устроить торги, например, за свидание с каждой из невест. Что вы так уставились? Я же не предлагаю проституцию. Всё очень прилично. Просто свидания. Представляете, как могут раскошелиться богатенькие дуралеи, чтобы пустить пыль в глаза своим коллегам? И плюс ко всему это должно быть в дворцовом антураже. Бальные платья, смокинги… Ну, что скажете?
Первым в себя приходит Брай.
– По-моему, звучит неплохо, – задумчиво говорит он, взглядом ища у меня поддержки.
Но я пока не понимаю, нравится мне эта идея или нет.
– Мне тоже нравится, – часто кивает Крис.
– Ну и что ты хочешь взамен своей гениальной идеи, Вивьен? – сухо интересуюсь у девушки.
Она изображает из себя бедную овечку. Мило улыбается, взмахивая длинными ресницами.
– Что ты, Киллиан, от тебя мне ничего не нужно. Неужели ты считаешь, что мир вертится только вокруг тебя? Совсем нет, чтобы ты знал.
Я ей не верю. Она ничего не делает просто так.
Так что же ты задумала, Ви?