– Что это такое? – кричала Аня, размахивая телефоном. – Кто она?
– Просто подруга, – невинно развел руками Олег.
Судя по всему, он не придавал ситуации значения, тогда как у Ани чуть ли пар из ушей не шел от бешенства.
– Просто!? – взяла диванную подушку и замахнулась на парня. – Мне друзья не шлют фото в стиле ню!
– Видимо, у вас не такая крепкая дружба, – откровенно издевался, давясь смехом от собственной шутки.
Аня же не выдержала и запульнула подушкой в своего горе-парня и тут же вцепилась во вторую.
– Я покажу тебе «крепкую дружбу»! – и перешла на более серьезные «снаряды», хватаясь за фарфоровую чашу на кофейном столике.
– Да ладно? – опустил плечи, расслабившись, будто не верил, что она решиться пожертвовать дорогой покупкой, сделанной совсем недавно.
Зря парень понадеялся, что Аня пожалеет фарфор – по полу со звоном рассыпались осколки, а на стене осталась неглубокая щербинка.
– Я тебя предупреждала! – гневно заявила, трясся пальцем в воздухе, напоминая настоящую сумасшедшую.
– Что у тебя с головой не в порядке? – теперь злился Олег, что его любимая девушка позволила себе такую выходку в его сторону.
– Ну ты и свинья! – на ее лице появилась гримаса отвращения.
– Странно, что не свинота, – бросил, передразнивая девушку.
– Ненавижу! – как фурия налетела на парня, стремясь всеми возможными способами ударить.
– Я напомню тебе об этих словах, – держал ее за запястья, прижимая спиной к своей груди, – когда ты сегодня ночью приползешь ко мне.
– И не мечтай! – и резко ударила пяткой его по ноге. Олег согнулся пополам с жуткой миной боли на лице, а Аня, вырвавшись, побежала в спальню. – Ты не так хорош в сексе, – кричала, оборачиваясь, – чтобы я все это терпела!
Она воспользовалась грязным методом, приплетая к ссоре их интимные отношения, и реакция Олега не заставила себя долго ждать.
– Что-то ты ни разу не жаловалась, – последовал за ней в комнату.
– Я притворялась, – выглянула из дверного проема, чуть не врезавшись в грудь парня.
– Посмотрим, как ты будешь притворяться сейчас, – подхватил ее на руки, и дверь за ними громко захлопнулась.
Под ногами хрустели кошки фарфора, когда я кралась к выходу, прихватив с собой сумку с ноутбуком и ключи от квартиры. Не хотела присутствовать при шумном «примирении» друзей. Они никогда не считали нужным себя сдерживать и бывали неприлично громкими, особенно после вот таких скандалов. Порой казалось, что они неотъемлемая часть их бурных отношений. Выпустив пар, словно давая себе некую разрядку, они скоро мирились. Но после затишья непременно снова бушевал ураган.
Наши с Костей отношения были совершенно другими. Аня называла их скучными, а нас – старой супружеской парой. Мы никогда не ссорились, сегодня это случилось впервые.
Иронично, что я раздаю советы, которым сама не следую. Меня до скрипа в зубах бесили все эти девицы, что кидались на Костю с криками «люблю тебя», но я молча терпела, чтобы не быть ревнивой и неуверенной в себе скандалисткой, от которой хочется бежать сломя голову, а не падать в объятия в поисках любви и ласки.
Все эти мысли вертелись в голове по дороги в пиццерию Дэна. За мной уже давно закрепился столик в дальнем углу, где я могла спокойно поработать, осваивая специальные программки для виртуального проектирования, когда не было возможности сделать этого дома (из-за всем известной парочки).
Марина, как обычно, жалуясь на жизнь, принесла мне чашку кофе, но я так и не притронулась к ароматному напитку. Вместо этого наблюдала, как в одно мгновение на ровной поверхности жидкости появлялась рябь от любого громкого или резкого движения в кафе. И вот пошла новая волна возмущения от звонкого, похожего на дробь, стука по стеклу. Я подняла голову и через окно увидела стоящего на улице Алексея.
Нет, он меня точно преследует!
Парень сам себя пригласил присесть за мой столик, судя по тому, как он своевольно уселся напротив.
– Вот мы и снова встретились, – облокотился о стол, поддавшись вперед. – Как не крути, с судьбой не поспоришь.
– Никто и не спорит, – уныло отозвалась. Мне почему-то теперь было некомфортно рядом с парнем. Косвенно, но он послужил причиной нашего с Костей конфликта, и сейчас я чувствовала, будто делаю нечто неправильное.
– Ты какая-то странная, – говорил так, будто успел хорошо меня изучить. – Что-то случилось?
Опять ждет от меня откровений, как будто мы друзья – не меньше.
– Извини, но я тебя совсем не знаю, и тот факт, что вы давно знакомы с Костей, не делает тебя моим другом, чтобы я делилась с тобой своими переживаниями,– на этот раз решила сразу все расставить по своим местам. Надеялась, что он поймет, и больше не будет доставать вопросами. – Без обид?
– Без обид, – поднял руки вверх, сдаваясь. – Тогда давай я немного поговорю, а ты послушаешь? – Я согласно кивнула, не видя в этом ничего предосудительного. – Мы толком и не поговорили, а я хотел бы разрешить тот неловкий момент. – По-моему он слишком большое значение придавал случайной встрече на улице. – Послушай, если бы я знал, кто ты…что у вас с Костей…– парень начинал все больше нервничать. – Я никогда не уведу девушку у друга, – был его главный посыл.
– Не надо оправдываться, – хотела успокоить разволновавшегося парня. – Но если будешь когда-нибудь рассказывать эту историю, не забудь упомянуть, что я тебя отшила.
– Эта история умрет вместе со мной! – торжественно поклялся. – Дружба? – и протянул мне руку.
– Дружба, – согласилась, отвечая рукопожатием.
– А теперь признавайся, почему сидишь здесь одна?– теперь наша беседа больше походила на разговор двух друзей.
– Это долгая история, – сомневалась, делиться ли с ним подробностями, – связанная с двумя влюбленными шизиками, что живут со мной в одной квартире.
– А я уже подумал, что у вас с Костей возникли трудности, – и опять он уходил с дружеской волны, подтачивая наши с музыкантом отношения. Они точно друзья? Можно ли ему вообще доверять? – Все-таки не каждая сможет принять его образ жизни, особенно если сам далек от него.
Как достало, что все говорят о «специфическом образе жизни» Кости! Как будто я на себе не чувствую, какого это, когда твоего парня вожделеет чуть ли не вся женская часть страны.
– И что же я должна принимать по твоему мнению? – хотела выведать у него подробности прошлого Кости, раз сам музыкант продолжал что-то от меня скрывать. А Лёша знаком с ним дольше меня, и, я уверена, ему есть что рассказать.
– Его постоянно окружают женщины, и каждая мечтает заполучить его. – Вот и пусть и дальше мечтают! – Тут нужна железная воля, чтобы терпеть все это.
– Достаточно доверия, – не согласилась с ним.
Лёша напрягся, будто чувствовал, что выдает чужие секреты.
– А вот с этим у Кости плохо, – эти слова заставили меня насторожиться.
– Почему? – поинтересовалась не без доли страха.
– Ему редко попадались верные девушки. Репутация разбитного музыканта не располагает их к серьезным отношениям и каким-либо обязательствам.
Так вот почему Костю так задело наше, пусть и безобидное, общение с Лёшей. То была не ревность, а страх, что и я его предам. Ну ты и дура, Рита! Надо срочно поговорить с ним!
– Извини, Лёш, – суматошно запихнула ноут в сумку и расплатилась парой купюр за нетронутый кофе – Мне пора бежать. Спасибо за разговор. Еще увидимся. – Оставила опешившего парня в одиночестве сидеть за столиком, нырнув в оживленный поток людей на улице города.
Несколько раз звонила Косте, но он не отвечал. Пришлось пойти на крайние меры и набрать Андрея.
– Да в студии он, – заверил тот. – Злой как черт! Разогнал всех и сидит там в одиночестве. Что у вас произошло? Я тебя предупреждал – не порть мне гения! Ты же знаешь, какие они ранимые, эти творческие натуры. Чтобы не случилось, кто бы ни был виноват, будь мудрей, ты же женщина. Иди и помирись! – буквально приказал, а не попросил. Да, Андрей никогда не ходил вокруг да около и прямо в лоб заявлял о своих мыслях и желаниях.
– Уже бегу, Андрюшенька-душенька, – вспомнила, как Костя дразнил брата подобным образом.
– И ты туда же!
Я прервала полный возмущения монолог Андрея, сбросив вызов, и на всех парах ринулась в студию. Там я нашла только звуковика Кирилла.
– А где Костя? – задала вопрос, когда оглядела пустое помещение.
– Ушел, – Кирилл крутанулся на стуле, оставив работу.
– Куда? – продолжала допрос бедного парня, который был совершенно не при делах.
– Рит, он передо мной не отчитывается, но, насколько я понял, он поехал к тебе.
– Домой? – Тот в ответ кивнул.
Я даже раскошелилась на такси, чтобы успеть застать музыканта в квартире.
Да почему его телефон не отвечает?
После забега по лестничным пролетам влетела в квартиру.
– Костя? – никак не могла справиться с одышкой. Надо, наверное, больше заниматься спортом. Пробежки там всякие …
– Он ушел пять минут назад, – показалась из спальни помятая соседка, будто только проснулась. – Бегаете тут …орёте… будете людей….У вас что телефонов нет?
И как по волшебству мой зазвонил. На экране высветилась Костино фото, которое я сделала за кулисами, дразня парня, когда тот готовился к выступлению. После этого кадра он поцеловал меня.
– Прости! Не знаю, зачем все это наговорила. Не представляешь, как я жалею, – затараторила в телефонную трубку, не дав вставить Косте и слова. – Скажи, где ты, я приеду к тебе.
– Лучше я к тебе, ты же без машины, – даже не видя парня, знала, что он сейчас улыбается.
– Издеваешься, да? – Зря он надеется, что я поведусь на провокацию. – Вот сейчас тебя найду и … расцелую!
– А одежду срывать будешь? – продолжал бесстрашно ерничать. Самоубийца! Если думает, что один тут такой храбрый, то ошибается.
– Не сомневайся! – заверила. – Твоим фанатам останется только завидовать.
– Тогда можешь приступать, малышка, – прошептал, – я уже здесь.
Я обернулась и увидела Костю в дверях – он вернулся. Бросила телефон и запрыгнула на него, повиснув как обезьянка. Обняла со всей силой, на которую была способна.
– Прости, – еще раз извинилась.
– И ты меня, – и все остальные слова потонули в поцелуях. Искупительных и нежных. Таким нехитрым способом, но достаточным для меня, Костя заглаживал свою вину. Я прекрасно осознавала и свою вину, и не хотела повторения сегодняшней склоки и попросила:
– Давай договоримся быть честными друг с другом. – Он медленно кивнул, соглашаясь. – Впредь я буду сразу говорить, если мне что-то не понравится или заденет, – пообещала.
Со своей стороны Костя тоже решил пойти на уступки.
– А я установлю некие границы в общении с фанатками.
О таком я даже и мечтать не могла!
– Спасибо, – от радости начала покрывать поцелуями все его лицо.
– Знаешь, – сильней сжал мои бедра и коварно улыбнулся, – говорят секс после ссоры …. Попробуем?
– Только при одном условии, – поддержала игру, – мы будем очень-преочень шумными. Хочу отомстить соседям-скандалистам, – припомнив, что Аня сейчас дома.
– Запросто, – легко согласился. – Заставлю тебя кричать мое имя, детка, – он походил на мачо из бразильских сериалов, что я смотрела в детстве за компанию с мамой.
– Полное? – сдерживала улыбку. – По фамилии и имени-отчеству?
– И остальные паспортные данные, – широко улыбался, растеряв все свою сериальную брутальность.
– Тогда тебе придется постараться, сладенький.
Неожиданно шутливый разговор стал серьезным.
– Ради тебя я готов стараться, уже стараюсь. – Он поставил меня на пол. – Поехали, – взял за руку, и потянул за собой, – хочу кое-что тебе показать.
– Что?
– Это сюрприз.
***
– И что это? – оглядывала заставленную стройматериалами квартиру. – Еще один бастион одиночества? – усмехнулась, оглянувшись на Костю.
– Наоборот, – он прошелся по комнате, по-хозяйски осматривая владения.
– Так вот, что за документы ты сегодня подписывал, – осенило меня. – Ты купил квартиру?
Он невинно пожал плечами, словно это пустяк, а не безумно дорогая и внушительная покупка.
– И как видишь, здесь нужен ремонт, – и как-то странно на меня посмотрел.
– Хочешь, чтобы я этим занялась? – пронзила еще одна догадка. – Ты не по адресу, – отмахнулась, восприняв его слова как шутку, – я архитектор, причем без опыта, а не прораб-строитель и дизайнер интерьера. Обратись к профессионалам.
– Хочу тебя, – настаивал он.
– Почему? – не видела логичных причин его упорства. Прихоть?
– Чтобы ты обставила все тут по своему вкусу.
– Зач?….– замолчала, так и не договорив. – Хочешь, чтобы мы жили тут вместе, – ответила сама себе, и увидела утвердительный Костин взгляд. – Я не знаю…– растерялась от неожиданности, – это серьезный шаг…
У парня же не было ни малейших сомнений.
– Брось, Рита! – он взял меня за руки, держа как якорь в том момент, когда меня начало уносить в море моих страхов и неуверенности. – Мы уже давно живем вместе. – Хотела возразить, но закрыла рот, как только услышала следующие его слова: – Все мои вещи давно перекочевали в твою квартиру, и не припомню, чтобы за последние недели ночевал где-то, кроме как у тебя. – Он был прав, мы жили вместе, просто не называли это так, не говорили об этом вслух. – В принципе, меня все устраивает, но ты не можешь не согласиться, что там тесновато, и жить по соседству с безумной парочкой влюбленных иногда просто невыносимо. – Даже сейчас, делая мне такое значимое и ответственное предложение, он не обошелся без толики юмора. – Они когда-нибудь убьют друг друга, а нам придется пойти в суд в качестве свидетелей. Не очень хочется этого делать.
– Как сказать тебе «нет»? – вопрос был риторическим. – Не могу придумать ни одного аргумента против.
– Ты не противься судьбе, Марго, – низким грудным голосом произнес как какое-нибудь пророчество, будто оракул или провидец из книг-фэнтези. – Не надо ничего выдумывать,– говорил уже своим нормальным голосом, – просто соглашайся, – все еще держа меня за руки, потянул к себе.
– Соглашаюсь, – кивнуло, счастливо улыбнувшись.
Это было спонтанное, толком необдуманное решение, но я не стала противиться своему внутреннему порыву и желанию.
– Ты уже знаешь, как я скрепляю все договоренности, – он завел мои руки себе за спину, и я обняла его.
– Знаю, – и поцеловала. – Искренне надеюсь, что подобным образом ты скрепляешь соглашения только со мной.
– Теперь только с тобой, – как бы невзначай бросил, отведя взгляд в сторону, а потом вообще начал рассматривать потолок.
– Что значит «теперь»!?
Мне было что сказать ему на это (совсем не смешное) заявление, но Костя пресекал все мои попытки высказаться, а потом и вырваться, и целовал снова и снова, заглушая мои недовольные стоны протеста. На долгую борьбу меня не хватило, и я смирилась с тем, что вот такими дурацкими (но весьма приятными) способами Костя будет уходить от любых наказаний.
Я безумно любила своего Мастера, и иногда мне становилось страшно, когда я думала, насколько сильные чувства меня переполняют. Один человек не может в одночасье стать смыслом жизни другого. Так не должно быть. Или это и есть любовь? Когда жизнь, как безумная круговерть, и все в ней хаотично вращается, мелькая перед глазами, люди сменяют один другого, и только он (одна его улыбка) неизменен и служит тем ориентиром, на котором сосредоточен твой взгляд, что спасает от головокружения. В такие моменты начинаешь (или очень сильно желаешь) верить, что все проходящее и только мы навсегда.