Несмазанные петли противно проскрипели, потревожив притихшую ночь. Лиза передернулась и замерла на пороге.
– Тут лавочка около стены должна стоять, – шепотом сказала она.
Ванька первым шагнул в потемки и, наступив на грабли, провопил:
– Похоже, твой дядя Петя понаставил капканы на воров…, – простонал он, потирая ушибленный лоб.
– Да, нет здесь никаких капканов, просто тебе не повезло… Прости…, – последовала за ним девушка и чихнула.
Внутри пахло пылью и недавно прибранным урожаем.
В приоткрытую дверь заглянула луна и осветила загроможденное помещение. В полумраке проступили какие-то предметы, похожие на притаившихся чудищ. Наконец, глаза привыкли к темноте, и Ванька рассмотрел рабочие инструменты, стоявшие у входа, подвешенные на веревке связки лука и чеснока. Ароматы последнего преобладали и раздражали голодный желудок. Ванька уловил другой знакомый запах, более привлекательный. Он пошел, было, на него, как, вдруг, светлый силуэт возник прямо перед ним. Парень невольно передернулся, но разобравшись, успокоился.
– Фу, думал, приведение…, – принял он, висящий на стене дождевик за человека, и увидел, наконец, рядом с ним деревянную лавочку.
Ванька плюхнулся на нее со всей усталости и дури, и чуть было не опрокинул рюкзак с яблоками, которые и издавали те самые притягательные ноты в спертом воздухе сарая.
– С голоду мы, похоже, не умрем, – пошутил парень и, нащупав самый крупный плод, потер его о штанину и протянул Лизе, – Учитывая, что он у нас есть еще целая корзина огурцов!
Девушка взяла яблоко и тихо присела рядом.
– Здесь гораздо теплее, – сказала она.
Ванька опомнился, встал и прикрыл дверь. Стало снова темно, только, в дверные щели, подмигивали маленькие холодные звездочки.
– Нас тренер учил, когда мы в поход ходили, чтобы согреться, нужно скучиться и прижаться друг к дружке.
Со стороны Лизы последовало настороженное молчание.
– Я уже согрелась…, – сдерживая дрожь в теле, выговорила в темноту она после паузы.
– А я и не замерзал, – передернул озябшими плечами Ванька и обнял рюкзак. Он и сам не понял, как звездочки-светлячки растаяли и его веки слиплись. Надышавшись свежим загородным воздухом, Ванька крепко уснул…
Лиза открыла глаза и первое, что почувствовала приятное тепло. До конца не придя в себя, она улыбнулась и уже прикрыла снова ресницы, как, вдруг, осенившая мысль, пронзила ее, словно током. Девушка прогнала остатки сна и осторожно огляделась по сторонам.
Утренний свет, пробившись сквозь щелявую дверь, разлиновал помещение первыми лучиками и рассеял ночные страхи. Все стало на свои места: лопата с остатками земли на штыке, грабли, на которые наступил вчера Ванька, ведра, валявшиеся на полу и куча прочей дачной дребедени…
Сонная, Лизка видимо сползла на парня и, теперь, ее макушка упиралась ему в подмышку. Тот, полураздетый, пригревшись под ее телом, блаженно посапывал, оттопырив нижнюю губу. Напуганная вначале девчонка, едва сдержалась, чтобы не расхохотаться. Спящий знакомый был ужасно смешным. Ей захотелось ущипнуть его, но она не посмела.
Где-то рядом послышался легкий шорох. Лиза насторожилась и еще раз обвела взглядом помещение, но все было спокойно. Среди беспорядка, царившего кругом, умиротворенно стояла их корзина с огурцами, наверху лежал подаренный Ванькой гриб… Лиза уставилась на последний, соображая, что здесь не так, и, вдруг, поняла: половина крепыша-боровика была обгрызена. Отчаянный вопль взорвал сарай дяди Пети.
– Что? Где?! – вскочил Ванька и начал оглядываться по сторонам.
– Его кто-то съел! – отчаянно проголосила девушка, тыча пальцем в боровик.
– Это не я… Я спал…, – стал оправдываться не до конца проснувшийся Ванька.
– Она…, – перешла на шепот Лизка и глазами указала в угол.
Парень уставился на садовый инвентарь и тоже услышал шорох. Его всклоченная рыжая голова дернулась.
– Мышь что ли…, – усмехнулся он, – Я думал, война началась, – Ванька подошел поближе и наклонился, – Это не она, а он, – сказал минуту спустя, парень и достал из-под лопат колючий шарик.
– Ежик! – взвизгнула снова Лизка, – Какая лапочка! – хотела она потрогать зверька, но тот зафырчал и сжался еще крепче.
Окончательно проснувшийся Ванька сказал:
– Можешь быть спокойна, там, где есть ежи, мышам не место.
– Ваня…, – восхищенно посмотрела Лиза на него, будто на героя.
– Что еще?
– Ничего…, – смутилась девчонка и отвела глаза, – У тебя что-то за ухом…
Ванька снял какой-то листок с головы и пригладил свои рыжие колючки.
– Нам пора на электричку, а то опять опоздаем…, – засобиралась девушка, а про себя шаловливо подумала: «Ты мой ежик, пока ты рядом – все хорошо…».
Часы показывали без пятнадцати девять, когда ребята подошли к подъезду. Бабульки, вероятно, еще не проснулись и лавочки пустовали.
– Спасибо за все… Не знаю, чтобы я без тебя делала…, – протянула Лиза руку к корзине.
– Нет, нет, она тяжелая, – запротестовал Ванька, – Я поднимусь с тобой…
Они дошли до площадки.
– Ну, вот, теперь, точно пришли…, – улыбнулась девушка и робко дотронулась до руки Ивана.
Тот, казалось, намертво вцепился в плетеную ручку.
Лиза подождала еще мгновение и убрала свои пальцы. Не зная, как поступить, она сказала:
– Вчера был ужасный день… И ночь тоже…
– А, по-моему, замечательный…, – не отводя от нее взгляда, проговорил Ванька.
– Прости, что подвела тебя, – подняла девчонка свои ресницы-мотыльки и посмотрела на Ваньку, – Если бы у меня не сломались часы, ты бы, правда, вернулся не позже девяти…
Иван перевел глаза на светящийся циферблат.
– А я и вернулся не позже девяти! – как ни в чем не бывало, сказал он и развернул свой браслет с кварцевыми часами к девушке.
Они рассмеялись, робко переглядываясь, друг с дружкой. Потом наступила неловкая пауза.
– Лиза…, – обозвал первым девушку Иван. Та вздрогнула, – Мы поедем еще на дачу?
Замершая вначале девчонка, улыбнулась.
– С ночевкой? – пошутила она, и ребята снова расхохотались.
Лизка более настойчиво перехватила ручку корзины.
– Мне в больницу, к бабушке идти надо, Ваня…
Ванька согласно кивнул.
– Конечно…, – ему жутко не хотелось отпускать ее, – Я еще спросить хотел…, – тянул он, как мог время.
Лиза обожгла его своим взглядом-крапивой.
– О чем?
– С танцами все уладилось? – вспомнил, к своему счастью, Ванька повод для продолжения разговора.
Лизка слегка смутилась.
– Ну, если я к концу недели найду нового партнера… Можно сказать, да, – неуверенно прозвучали ее слова и, вдруг, Лиза оживилась, – А, что ты делаешь завтра в пять вечера?
– Ничего! – воскликнул радостно парень, предвкушая новую встречу.
– Тогда приходи во дворец культуры! – с надеждой глянула на него Лизка.
Ванька от неожиданности часто заморгал ресницами.
– Ты предлагаешь мне записаться в танцевальный кружок?!
– А почему бы нет? – пожала плечами девчонка, – Хореография это же так красиво!
– Ты издеваешься надо мной, Лиза?! – недоумевающе посмотрел на девушку Иван, – Да, меня ребята засмеют!
– Прости, – растерянно проговорила Лизка, – Просто я подумала, мы могли бы видеться…
Ванька, одновременно злясь и любуясь ею, покачал головой.
– Нет, извини.… Это не для меня…
Ванька без четверти пять поднимался по ступенькам большого современного здания дворца Металлургов.
Лизка, заметив его нестандартную фигуру, как ласточка слетела ему навстречу.
– Ваня! Я надеялась, что ты передумаешь! – замерла она в полушаге от него. Глаза ее горели, и брызгали искорками неподдельного счастья. Чему она больше радовалась, что он пришел, вообще, или, что у нее, теперь, есть партнер, девушка и сама до конца не понимала.
– Пойдем! – потянула она его за руку, – Я отведу тебя к нашему хореографу, – возбужденным голосом проговорила девчонка.
Ванька, как большой, но бестолковый телок, послушно поплелся за ней, стараясь не глядеть по сторонам. Вокруг было полно ребятни, и, чересчур шумно и суетно. Ему, казалось, все смотрят на него.
– Маргарита Павловна, это Григорьев Иван вместо Коли! – подтащила к преподавателю кружка Лиза своего подопечного.
– Здравствуйте! – буркнул Ванька.
Маргарита Павловна худая и маленькая особа, сзади походившая на ребенка, была уже в возрасте. Ее хрупкая фигура и зрелые морщины на лице, очень сильно контрастировали.
Хореограф окинул Ваньку оценивающим взглядом.
– Где ты его откопала, Комарова? – и уже обращаясь к парню, спросила, – Боксом занимаешься?
– Борьбой…, – промычал тот.
– Ну, и что ты с ним делать будешь, Елизавета? – в упор глянула на девчонку преподавательница.
– Мы с ним дополнительно позанимаемся…. Ну, Маргарита Павловна, – начала клянчить Лиза, – Давайте попробуем, пожалуйста! Вы же сами говорили, медведей танцевать учат…
Ванька при последних словах чуть не подпрыгнул. Подобное сравнение его ошарашило.
Женщина вздохнула.
– Ну, не знаю…. Посещал когда-нибудь танцевальные коллективы? – снова посмотрела она на Ваньку.
Парень не успел открыть рот, Лизка ответила за него.
– В начальных классах!
Иван бросил на нее изумленный взгляд и согласно кивнул головой.
– А, чего это, вдруг, решил снова вернуться к танцам? – испытывающее глянула на него преподаватель, – Обычно в твоем возрасте занятия бросают.
– Понравилась…, – не понятно сказал парень.
– Кто? – прижала к стенке взглядом его Маргарита Павловна.
– Хореография…, – ответил Ванька, увидев свое глупое выражение лица в огромном зеркале.
Барсуков заглянул в учительскую.
– Пятая, четвертая подгруппа и механики с понедельника едут на уборку урожая к нашим подшефным, – разговаривала, замдиректора с преподавателями, – Расписание мы подкорректируем, а пока вы, Алена Юрьевна с Ириной Владиславовной будет руководить трудовым процессом.
– Чего тебе? – заметила парня завуч.
– А у нас сегодня политинформация будет?
– А, почему ее не должно быть? Сейчас Алена Юрьевна освободится, ждите.
Барсук влетел в кабинет и заорал, как сумасшедший:
– В понедельник не учимся, пацаны! В колхоз едем!
Ребята ошалело загалдели и начали подбрасывать тетрадки к потолку.
– А политинформация тоже отменяется? – вспомнил кто-то.
– Политинформация? – забыл на радостях, зачем бегал в учительскую, студент, – Не-е, политинформация в силе…
Последовало разочарованное «У-у-у». Новость, как жвачка, растянулась долгим мычанием по кабинету. Аромат уже испарился, осталась одна безвкусная резинка.
Ванька уже хотел спрыгнуть с кузова, доверху загруженного морковкой, но тут услышал знакомый голос.
– Подожди, Гриша!
Колобок, задыхаясь, бежал по убранным грядкам с ведерком. Его массивная фигура, утопала в рыхлой земле, оставляла глубокие вмятины.
– Скорее давай! – заорал ему приятель.
Дверца машины распахнулась, из нее выглянул парень.
– Кончай пацан, под завязку уже!
– Последнее! – обернулся Иван, и склонился, забирая у приятеля груз.
Колобок подал ведро и завалился, как убитый, на землю, распластав конечности в стороны. Падая, он вспугнул прогуливающегося неподалеку грача. Шумно маша крыльями, тот поднялся в воздух.
– Конец твоему другу, Ванька, уже и воронье слетелось…, – артистично прикрыл Вовка глаза.
– Ванька? – услышал удивленный возглас парень у себя за спиной, – Крушинин, ты что ли?
Если бы, молодой человек из кабины не назвал его прежнюю фамилию, Иван бы никогда не узнал его.
– Петька?
Круглое лицо парня засияло. Он был копией своего отца, Николая.
– Ну, ты и вымахал! – присвистнул друг детства, – Весь в своего батю! А я смотрю вроде рыжий…
– Да, и ты подрос немножко, – ответил ему, растерянно улыбаясь, Иван, – Надо же где встретились…
Петька не был таким полным, как Колобок, но его приземистая фигура выглядела достаточно упитанной, и в тоже время крепкой. Она была у него, словно сбитой.
– Говорят, что ты в «психушке» был, правда? – с ходу огорошил его старый приятель.
Ванька, от неожиданности, чуть не просыпал, поданную Колобком морковь снова на землю.
– Говорят, летающая тарелка приземлились на Красной площади, прямо перед Кремлем, – опорожнил Иван Вовкино ведро, и кинул его, обратно, вниз. Оно загромыхало.
Колобок подскочил. Приложил ладонь козырьком к глазам, и, осмотревшись по сторонам, снова упал на грядки.
– Да, ладно…, – вылупил Петька на Ивана глаза, а потом, качая головой, захохотал, – Нет, на дурика ты не похож точно!
– Петро! – следом донеслось из кабины, – Ты, что там застрял?
– Сейчас, дядька Витя, друга встретил! – крикнул ему смеющийся Петька.
– Веселишься, а мне еще два рейса сделать надо, того гляди дождь пойдет! – заругался на напарника водитель.
Не обращая на него внимания, Петька спросил:
– Учишься где?
– В профессиональном, на механика.
– А я десятилетку решил закончить, а потом на зоотехника подамся. … У них зарплата хорошая, и калым тоже…
– Понятно, – сказал Ванька, – Будешь начальником над буренками, – изобразил он улыбку, но после услышанного в свой адрес, она получилась не очень натуральной, – Вносишь посильный вклад в уборку урожая?– кивнул парень на машину.
– На разгрузке. Два, месяца еще будем кататься, пока свеклу не выберут.
– Дядя Саша тоже по полям разъезжает? – спросил Иван, чтобы поддержать разговор. Александр уже давно не приезжал к ним.
– Дядька Саня? – сразу догадался Петька, кем интересуется приятель, – Какой, там по полям! Он уж неделю в больнице лежит!
– Как в больнице? – воскликнул парень.
– Да, твою ж душу…! – не выдержал шофер и схватив Петьку за шиворот, затащил его обратно в кабину, – А, ну, слазь! – прикрикнул он на Ивана.
Ванька спрыгнул.
– Ладно, увидимся еще, земля круглая! – сквозь рычание мотора донеслось из окошка грузовика, – Приезжай в деревню! – большая, коротко стриженая голова приятеля, смешно подпрыгнула.
Иван через силу улыбнулся на прощание «толстопузому лягушонку». На душе заскребли кошки. «Видно от прошлого спрятаться невозможно», – подумал он, – «Как кожа, оно неотделимо и всегда рядом…».
– Старый знакомый? – приоткрыл один глаз оживший Колобок.
– Призрак детства…, – вздохнул Ванька. Улыбка, как отклеившийся ценник, слетела с его погрустневшего лица.
Они подошли к лесополосе на краю поля.
Барсуков сидел на железном ведерке и скреб об его ушко очередную морковку. Рядом на газетке было аккуратно разложено уже несколько очищенных морковин.
– Ты, что запасы делаешь на зиму, Барсук? – глядя на его занятие, пошутил Колобок.
– Закуску готовлю, – позевывая, отозвался однокурсник.
Еще один студент из их группы, по фамилии Яровой, заговорчески подмигнул подошедшим ребятам.
– Сейчас чай пить будем! – он показал из-за пазухи пузырек с мутноватой жидкостью.
– Что это? – сморщился Ванька.
– Первачок! У меня бабка им язву желудка лечит. Я одолжил, чтобы у бабуси передозировки ненароком не случилось! – заржал басовито парень.
– Какой заботливый внучок! – подхватили его смех приятели.
Несколько слабеньких листочков слетело с березок от их хохота.
– Я с вами, ребята! – потер ладони Вовка. Глаза его загорелись.
– Круглый? – строго глянул на него Ванька.
– Да, что там, Гриша, по бульке и достанется! – посмотрел на него невинным взглядом товарищ.
– Из харчей, что найдется? – спросил громогласный заводила.
– У меня яички есть!
– У меня тоже! – заржал снова студент, – Пацаны, дуйте все сюда со своими пайками!
Вовка побежал за пакетом.
– Что, тут у вас за собрание? – тихо подошла сзади Алена.
Яровой дернулся от неожиданности и часто захлопал ресницами.
– Обедаем, Алена Юрьевна! – содрогнул воздух его могучий бас. Парень схватил для убедительности, чей-то термос и плесканул из него чаю.
Прозвучавшее вранье выглядело забавно. Студенты захихикали, покашливая в кулаки.
– Не расслабляйтесь особенно. Еще пару машин сегодня нагрузить надо, – сказала преподаватель, и уже хотела уйти, но тут заметила Ваньку, – Григорьев, – позвала она, – Пойдем со мной…
– Зачем? – не спешил подниматься Ванька. Он, только, что устроился на удобный пенек, под березой.
– По пути расскажу.
– А, можно не ходить? – бросил недружелюбный взгляд на учителя Иван.
– Нельзя!
Парень нехотя встал.
– Долго мы еще идти будем? – не выдержал Ванька.
Алена свернула вглубь посадки, и прижала его к стволу.
– Пришли уже…
Парень поскользнулся, и чуть было не упал от неожиданности.
– Совсем взбрендила! – заорал он.
– Я соскучилась! – жарко прошептала девушка, напрасно пытаясь поймать его губы.
Ванька грубо оттолкнул ее.
– Вы, что позволяете себе, Алена Юрьевна!
– Не сердись, Рыжик, – не отступала она, – Всем известно: от ненависти до любви – один шаг, – ее прохладные руки забрались к нему под рубашку.
– Чего?! Да, пошла ты…! – передернулся он от их прикосновения, словно за пазуху ему накидали лягушек.
– Как ты разговариваешь? – возмущенно посмотрела на него Алена.
– А вы, как себя ведете, Алена Юрьевна! Вы же, теперь, преподаватель…
– Как любящая женщина…
Парень ухмыльнулся.
– Да, вы, похоже, все училище любите!
Алена, отпрянула от Ваньки. Его слова задели ее.
– Ты должен быть мне благодарен, хотя бы за то, что я мужчину из тебя сделала! – обида засквозила в ее самоуверенном голосе.
– Мужчиной я стал благодаря другим людям, а вы хотели сделать из меня развратника! – зло кинул парень ей в ответ.
Мелкие дождинки посыпались сверху.
– Ты такой порядочный, что даже тошнит…, – ухмыльнулась девушка, – Твой отец видно переусердствовал с твоим воспитанием.
– Мой отец был пьяницей! – закричал Ванька ей в лицо. Оно у Алены намокло, от дождя, а, может быть даже от слез.
Не вдаваясь в подробности, Ванька развернулся и быстро зашагал обратно.
Прозвенел звонок на урок.
Учительская опустела. Новый преподаватель физкультуры, не спеша на занятие, пролистывал странички красочного журнала с фотографиями кинозвезд. Он тут же спрятал последний в ящик стола, когда в дверях появилась седая завуч с кавалерийскими ногами, обтянутыми противоварикозными чулками.
– Вам нечем заняться, Игорь Борисович? – съязвила строгая дама, заметив его уловку.
– Журнал забыл, – рассеяно улыбнулся мужчина, – Пришлось вернуться…
– Который? Тот, что лежит на столе или в ящике?
Физрук порозовел.
– На будущее, будьте более внимательны, – назидательно проговорила начальница, – У нас и, так, физическому воспитанию уделяется слишком мало времени. Не хватало еще последнее разбазаривать!
– Обязательно учту! – заверил ее мужчина и, зажав школьный документ под мышкой, направился к двери: «Старая калоша!».
– Добрый день! – вошла в учительскую Ольга, и Игорь Борисович притормозил на полпути.
Ее соблазнительная фигурка, облаченная в строгий костюм, в точности соответствовала классическому образу преподавателя, но это нисколько не портило ее, наоборот. Миловидное лицо с родинкой под правым глазом напомнило мужчине актрису из журнала, за просматриванием которой его, только, что застукала седовласая мигера.
– Здравствуйте, душечка! – расплылась в улыбке последняя. Оля пользовалась у нее особой симпатией, – Оленька, ваш открытый урок произвел очень, очень хорошее впечатление! – рассыпалось в комплиментах зануда-завуч.
– Спасибо, – улыбнулась Ольга, – Я, вот, тут составила план мероприятий на октябрь, – протянула ей листок Ольга, – Посмотрите, пожалуйста. А, что у нас с физкультурой? Осеннюю эстафету проводить будем?
– Вопрос уже решен! – отчеканила начальница, – Кстати, в нашем полку пополнение, – кивком указала она на мужчину, – Знакомьтесь – Игорь Борисович. Мастер спорта. Так, что наши ребятишки без физической подготовки не останутся.
– Очень приятно, – протянула Ольга руку новому коллеге и на секунду задержалась на его лице. Женщину посетила шаловливая мысль, что он похож на автора «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Она улыбнулась.
– Взаимно, – взгляд бывшего спортсмена выражал откровенное восхищение школьной коллегой.
– Решили посвятить себя детям? – поинтересовалась Оля.
Игорь засмущался на мгновение открытого взгляда ее больших серых глаз.
– Скорее по техническим причинам…, – признался он, – Травма. Пришлось перейти в школу.
Ольга почувствовала в его голосе досаду.
– Не огорчайтесь, может быть, именно, здесь вы найдете свое призвание.
Игорь пожал плечами.
– Надеюсь…. А, вам, нравится возиться с ребятней? – в свою очередь спросил он ее.
– Да, я люблю детей, – коротко ответила женщина, – Вы уже освоились?
– В общем, да… Только, никак не могу привыкнуть к звонкам, – попытался пошутить Игорь Борисович, – Они напоминают мне назойливый будильник по утрам, – Прерывают на самом интересном месте …
– Извините, – улыбнулась ему Оля, наспех складывая какие-то листки, – Меня первоклашки ждут…. Я планы оставила на столе, Ольга Васильевна, – обратилась она к пожилой начальнице.
– Хорошо, душечка! Вы тоже поторопитесь, Игорь Борисович, а то ваши подопечные разбегутся! – напомнила ему про обязанности седоволосая зануда, и важно прошествовала в своих новомодных чулках мимо.
– Уже бегу! – заверил физрук и, пропустив женщин вперед, вернулся и взял с собой спрятанный журнал. Впопыхах, он чуть было, не столкнулся в дверях с рыжим, голубоглазым парнем.
– Ты кто? – спросил Ваньку Игорь Борисович.
Тот вместо ответа вытаращился на него. Сходство с известным классиком поразило парня, как и Ольгу в первую секунду, будто писатель, вдруг, выпрыгнул из рамки портрета, висящего над доской в кабинете литературы, и предстал перед ним воочию. Возникло желание сходить и проверить.
– Ванька…, – растерянно проговорил юноша и отошел в сторону.
Его внимание к лицу учителя, не могло остаться незамеченным. Косвенно догадываясь о мыслях подростка, Игорь Борисович, спросил:
– Чего уставился? Ты из какого класса?
– Извините, – опомнился Иван, – Я не школьник… Здесь Ольги Владимировны нет?
– Брюнеточки в строгом костюме?
Оторопевший парень совсем растерялся. Двойник Николая Васильевича оказался хамом.
– Она не брюнеточка, а завуч по воспитательной работе! – поправил Ванька нерадивого педагога.
– А ты, я так, понимаю, ее опекун по совмещению?
. «Ну, и учителя пошли…», – выругался про себя Иван.
– Я ее сын!
– А я брат Майкла Джексона! – захохотал, как ненормальный мужчина.
Ванька побагровел.
– Что смешного, я сказал?
– Да, не тушуйся ты, – панибратски хлопнул подростка по плечу Игорь Борисович, – Признаться, я и сам на нее глаз положил…
Ванька окончательно обалдел от поведения физрука.
– Только, посмей посмотреть в ее сторону, длинноносое убожество! – выкрикнул он ему прямо в лицо.
– Что ты сказал?! – подпрыгнул мастер спорта, – Ты кому угрожаешь, сопляк? – выставил он свою спортивную грудь вперед, как задиристый петух, – Кого ты назвал убожеством?
Иван, и так, слишком долго демонстрировал свою культуру поведения. Израсходовав запас терпения, он со смаком заехал кулаком в чисто выбритую физиономию пошляка.
«Видно в этой жизни, ничего не происходит просто так…», – попутно мелькнула мысль в голове парня. Их сегодняшняя встреча с бывшим соседом Петькой оказалась пророческой. Удар был почти такой же, как много лет назад, разве что посильнее чуть-чуть…
Игорь Борисович от неожиданности не устоял и завалился на пол. Кровь обильно хлынула из его разбитого «гоголевского» носа.
– Ее завтра же уволят! Завтра же…! – в истерике завопил физрук, и с трудом поднявшись на ноги, подошел к фонтанчику с водой. Он открыл последний до отказа, сунув туда свое разбитое лицо.
– Не хорошо, – съязвил Ванька, – Люди убирают, а вы половодье устроили…
Игорь Борисович хотел что-то ответить, но осекся.
– Что здесь происходит? – послышалось за Ванькиной спиной.
Директор школы стояла позади и не без удивления взирала на преподавателя физкультуры.
Физрук замялся.
– Поскользнулся, Антонина Петровна… Налили безобразники воды…
– А ты к маме, Ваня? – обратилась женщина к парню, – Она сегодня в соседнем классе занимается.
– Да, вот, проходил мимо, вижу, человеку плохо …
Директриса понимающе кивнула.
– Ты всегда был хорошим мальчиком. А вы, Игорь Борисович, неудачно упали, вам срочно нужна медицинская помощь.
Директорские слова добили мужчину: «К маме…».
– Ну, я пойду, Антонина Петровна! – поспешил удалиться Ванька.
– Конечно, конечно… Славный молодой человек, – похвалила парня д Антонина Петровна.
– Еще бы…. Такой вежливый, – держась за разбитый нос, согласно кивнул физрук.
Ванька постучал в дверь и заглянул в класс. Ольга замерла с мелом у доски.
– Можно вас на минутку, Ольга Владимировна!
Женщина вышла в коридор.
– Что случилось? – взволновано спросила она.
– Давно у вас этот «Гоголь» работает? – вместо ответа спросил парень.
– Какой «Гоголь»? – уставилась на него Ольга.
– Ну, этот…, – изобразил Ванька нос Игоря Борисовича.
Женщина улыбнулась.
– Ты для этого вызвал меня? И, вообще, почему ты не в колхозе?
– Дождь пошел, нас вернули… А он к тебе не пристает случайно? – не унимался Ванька.
– Ты с ума сошел! Игорь Борисович – интеллигентный человек. Учитель… Это тебе не Сашка.
– Ага…, – «Брюнеточка…», – вспомнил он слова физрука, и подумал, – «Культура так и прет…», – Если, что ты скажи. Я быстро с ним разберусь!
Ольга тревожно посмотрела на него.
– У меня такое чувство, что ты снова с кем-то подрался…
– Мама Оль, ну, что ты говоришь ерунду, с кем я в школе могу подраться? – сделал невинное лицо парень, – Ты забыла, я окончил ее два года назад.
Это знакомое выражение еще больше насторожило Ольгу.
– Кстати про дядю Сашу, – вспомнил Ванька причину своего визита, – Я узнал случайно, он снова в больницу попал. Представляешь! – сообщил ей возбужденным голосом парень, – Уже неделю, как лежит.… Скучает, теперь, бедняга…
– Как в больницу? – чуть не вскрикнула Ольга, – Что с ним опять стряслось? Что-нибудь серьезное?
– Не знаю, потому и пришел, – сказал Ванька, – Ты не задерживайся сегодня, пожалуйста! Давай, вечером навестим его. А я пока узнаю, в какое его отделение определили…
– Фруктов купить не забудь, – согласно кивнула головой Оля.
– Угу, – кивнул ей Иван, и, не удержавшись, заглянул еще раз в класс.
Наивные смешные первоклашки прилежно держали локотки на партах.
– Рыжий! – крикнул ему лопоухий мальчишка со среднего ряда.
– Какие они еще маленькие и глупенькие! – засмеялся Ванька.
Ольга тоже улыбнулась.
– Ну, по второму пункту ты от них не далеко ушел…
Ванька сбежал по порожкам вниз на первый этаж. В вестибюле директор провожала какое-то большое начальство.
Солидный седовласый мужчина в темно-синем плаще уже почти уходил.
– У вас очень хорошие кадры, Антонина Петровна! Особенно меня радует молодежь, – услышал, вдруг, Ванька знакомый голос. Голос из его детства.
– Мы стараемся, Алексей Петрович, – расцвела улыбка на лице директрисы.
– Алексей Петрович? – вслух растерянно повторил за ней парень.
Сегодня он лоб в лоб во второй раз сталкивался со своим прошлым. Будто судьба готовила Ваньку к чему-то особенному, и решила еще раз испытать его закалку и проверить на прочность.
Антонина Петровна бросила на бывшего ученика недружелюбный взгляд.
– Это наш выпускник – Григорьев Иван, – поторопилась представить она его.
Большой начальник обернулся на юношу.
– Простите…, – остудил свой пыл Ванька, – Вы не помните меня, конечно…
Мужчина внимательно посмотрел на него своим умным, проницательным взглядом.
– Как я могу забыть тебя, Рыжик?! – узнал его вдруг Алексей Петрович. – Но почему Григорьев? – удивился он и, сообразив что-то, добавил, – Ах, ну, да…
Бывший директор почти не изменился. Может чуть прибавилось морщин на его лбу, да платина волос обрамляла голову вместо русого чуба. Даже галстук показался Ваньке все тем же, в мелкую синюю полосочку…
Дыхание у Ивана остановилось. Парню захотелось с разбега кинуться к нему на шею и обнять, как близкого родственника, вернувшегося из дальнего путешествия.
– Это и мой ученик! – слегка улыбнулся мужчина, глядя на Антонину Петровну.
– Да, что вы говорите! – радостно воскликнула та, – Сразу чувствуется рука опытного педагога. Ваня – замечательный юноша! – и подумала про себя: «Ни одна драка не обошлась без его участия в школе! Даже спустя годы…». Умная женщина догадывалась, что учитель физкультуры не сам упал.
– А, где твоя мама? – заволновался, вдруг, Алексей Петрович.
– Да, вы ее знаете! – оживилась директриса и поспешила ответить за Ваньку, – Это Ольга Владимировна, из начальных… Наш завуч по воспитательной работе. Это ее открытый урок так всем понравился…
– Она умерла…, – глухо отозвался парень, будто они находились с Антониной Петровной в параллельных измерениях, и он ее не слышал.
Директриса от неожиданности замолчала, ошарашено вытаращившись на Ваньку из-под своих роговых очков.
Алексей Петрович прикрыл глаза.
Они сидели вдвоем в просторном салоне черной лаковой «Волги».
– Я любил Анну…, – полез во внутренний карман за валидолом мужчина.
Только, теперь Иван заметил, что годы взяли все-таки над ним верх.
– Я, до сих пор, простить себя не могу, что не разрешил тогда маме уехать с вами…., – признался Ванька, морща свой юный гладкий лоб.
Мужчина положил руку ему на плечо.
– Не надо терзать себя, Ваня. Она никогда бы не сделала этого. Анна слишком дорожила своей семьей…. Я иногда читаю лекции по атеизму, но с возрастом все больше убеждаюсь, что судьба существует, – вздохнул Алексей Петрович.
– Тогда мне, казалось, она предает отца, а на самом деле, это он нас всех предал за очередную поллитровку самогона!
– Что с ним?
– Его больше нет, – заблестели голубые глаза парня, – У меня его никогда не было! Только, мама…
– Рыжик…, – едва слышно проговорил Алексей Петрович, – Это судьба…, – тихая слеза скатилась по его бледной вялой щеке.
В палату проковылял дед с пакетом яблок.
– Во, – тряханул он последним, – Внучка гостинцев принесла! А не подумала дура, чем я их жевать-то буду! Лучше бы манной каши наварила….
Сашка засмеялся, показав свои здоровые от природы зубы.
– Не гневи Бога, старый! Скажи спасибо, что еще помнят о твоем существовании.
– Спасибо! – поклонился наигранно старик, и кинул пакет на тумбочку Сашке, – На вот, тебе они больше сгодятся. У тебя мельница хорошая…
– Яблочки я люблю! – откусил одно Сашка.
Дверь распахнулась и в палату вошла медсестра.
– …. И нашу Любочку тоже! – засиял он, как включенная лампочка.
– Все шутите, Александр Васильевич! – начала раскладывать та свои медицинские принадлежности и, наполнив шприц, подошла к Сашкиной кровати.
– Готовы?
– Всегда готов! – стянул мужчина трико.
Люба наклонилась над ним.
– У вас пуговка верхняя расстегнулась…, – разглядывая ее снизу, сказал Сашка.
– Какой вы наблюдательный, Александр Васильевич, – попыталась одной рукой исправить погрешность женщина.
– Помочь? – предложил он ей.
– Пусти козла в огород… Вы и последние расстегнете, – заигрывая, улыбнулась женщина.
– Да, что вы, Любочка я такой скромный….
– То-то я и вижу, как у вас всех, скромность из глаз мне на грудь брызжет!
Оля вошла в палату и замерла. Хохочущая медсестра, склонившись над Сашкой, шаловливо хлопала его по ягодицам.