– Вадик, прости. Мне после таких заведений хочется покурить.
– Саш, так доктор вроде ничего плохого не сказал, – он протягивал ей обратно сумку, – тебе тут «Он» звонил.
– Отлично, только его и не хватало, – она перекинула лямку сумочки через плечо, торопливо затягиваясь сигаретой.
– А это кто? Твой шеф? Любовник? Как его зовут? – любопытство Вадима было так наигранно, что самому противно становилось.
Санька не растерялась.
– Нет, не угадал. Смотрел фильм «Оно»? Это моё наваждение, от которого мне никуда не деться, – она затягивалась сигаретой и потом выпускала дым между ними. – Ну, как ревность прошла или ещё что-то интересно?
– Да, плевать я хотел на твоих мужиков! – он встал и направился на выход. Александра спокойно пошла за ним. Вместе они дошли до больничных ворот и, не посмотрев друг на друга, разошлись в разные стороны. Вадим, отойдя немного, позвонил и вызвал такси. Саша же набрала сразу чей-то номер, начала разговор, уходила без всякого сожаления прочь. Ну, так со стороны казалось Вадиму.
Прокуренный салон машины и заспанное лицо таксиста погружало в омут бренности существования в этом мире. Чтоб ты не делал, люди оставались привычны себе. К чему душевные метания и позывы высокого стремления, всё разбивалось вот о такие лица таксистов, плохо говорящих по-русски, а ещё замызганные общественные места пребывания в большей степени своего времени. Последнее время жизнь Вадима не фортила. Водила за рулём осторожно искоса посматривал на его угрюмый вид. Старался ехать быстро, осторожно, но, не изменяя обыденным привычкам. Около подъезда Вадик отдал, молча деньги, и захлопнул дверцу. Его машина на парковке была красиво облеплена жёлтыми листьями. Да, неплохо было бы отогнать её в гараж. Он сам себе на такое махнул рукой, что будет такого, если она ещё постоит с недельку во дворе – да, ничего! Лестница подъезда воняла кошками, чей-то мешок мусора валялся около почтовых ящиков. Почту тоже надо бы достать, но разве там есть срочная информация? Вся информация во внутреннем кармане вместе с телефоном. Прошёл мимо даже не приостановился.
Лифт отдельная история, на кнопки третьего и четвёртого этажей кто-то снова плюнул. Вадик немного догадывался, кто такое, время от времени, творит. Давно собирался заглянуть к родителям этого героя. Возможно, он скоро сделает, что обещал сам себе, только результат вряд ли превзойдёт ожидания от визита, ведь эти люди тоже катаются на лифте каждый день. Наверное, проще плюнуть на кнопку их этажа, так будет вернее и доходчивее.
Он повернул замок два раза, закрывшись от внешнего мира входной стальной дверью. Вадик чувствовал волнение, обычного спокойствия не было. Может от посещения врача, может от того, что нахамил Сашке, а может просто, банально завидовал Андрею, ведь Александра с ним.
Долго ходил по квартире. На ходу умудрился перекусить, поговорить по телефону с коллегой по работе. Принял душ и устроился на диване перед телевизором. Беспокойство сохранялось по-прежнему. Хотелось куда-нибудь метнуться: к друзьям, к девушке, на худой конец к родителям или ещё куда. Вадим лежал, смотрел в потолок и переваривал своё состояние, ощущения получались сродни занятиям мазохизма.
Лежал, лежал, пока не вспомнил про мешок с лекарствами. Лицо Андрюшиного профессора в больнице сегодня убедительно говорило, что если не будет улучшений, придётся лечь к нему на отделение. Вадик наковырял прописанных ему таблеток и прямо горстью закинул в рот за весь день. Он – больной. Ему положено лечиться! Вот и отлично, он и будет лежать дома, болеть и лечиться. Со злостью вырубил телефон, достал джойстик от игровой приставки и включил NHL.
По огромному экрану забегали брутальные мужики с клюшками, а он среди них. Игра началась агрессивно, Вадим, перебирая большими пальцами, пытался не отставать. Началась драка, отбивались, как могли. Один скинул с себя перчатки и начал молотить игрока Вадика. Куча кровищи и скамейка штрафников. Передышка и снова все забегали по полю. Получилось втянуться, и пошла игра, но откуда-то прилетела шайба! Снова разбитое лицо, сломанный нос и его игрока уводят с поля под ручки. Да, что ж это такое?! Вадик в расстройстве отбросил джойстик и сам себе ругнулся. Всё выключил, отвернулся лицом к спинке дивана, через какое-то время заснул.
Утро следующего дня началось для него со звонка будильника в шесть утра. Он о нём вчера не подумал. Резко вскочив с дивана, сделал себе больно. Схватив в руки телефон, тут вспомнил, что на работу не надо – он же болеет. Сделав утренний круг почёта по квартире, лёг досыпать. Спал долго, потом просто валялся, потом лежал с телефоном в руках. Не вставал, пока всё тело не заныло от такого времяпрепровождения. С кровати поднялся только от мысли, что надо выпить лекарства, заодно и покушать. Сумел запихать в себя банан, следом таблетки и привалился на диван. В полной тишине квартиры слушал соседей за стенкой, лежал так минут пять, потом ещё минут десять. Вдруг неожиданно понял, что так больше не может. Надо что-то делать, ну хоть что-нибудь!
Вадик сел на диван и уставился перед собой. Что он хотел давно сделать, но не хватало времени? Ответ оказался прост – ничего! Что тогда можно сделать по случаю, раз он все равно дома?Ну, например, уборку. Точно – пропылесосить!
Вадим полез доставать пылесос, в кладовке наткнулся на рыболовные снасти. Они лежали аккуратной кучей в углу ещё с прошлого года. Их он вытащил и понеслась уборка.Пропылесосил, всё сложил, убрал на свои места, вымыл полы, ликвидировал пыль и напоследок забросил в стиральную машину грязное бельё. В чистой квартире, приятно пахнущей кондиционером для белья, он уставший, как бешеная собака, поздно вечером наслаждался самолично приготовленным ужином. Вчерашнее беспокойство ушло безвозвратно, а Вадик опытным путём выяснил, что убираться лучше под поп-музыку и рок-н-ролл. Только сейчас вспомнил и включил телефон, сразу посыпались сообщения. Ему приятно было читать их от приятелей о том, что они беспокоятся, так как не могут до него дозвониться. Ответил всем, посмотрел фильм и лёг спать, не забыв выключить проклятущий будильник на шесть часов.
Доктор морщился и внимательно смотрел на пациента. Вадик немного ёжился под его взглядом. Пальцы хирурга перебирали листочки с результатами анализов, с прищуром пытались что-то там увидеть. Издав губами негромкое цоканье, он сложил листочки стопочкой и отложил в сторонку.
– Раздевайся, посмотрю тебя.
Вадик стянул с себя футболку и присел на банкетку, расправив плечи.
– Скажи, что-нибудь беспокоит?
– Да, нет, – Вадим отрицательно помотал головой из стороны в сторону.
– Не пойму, почему воспалилось. Сейчас всё выглядит более чем хорошо. По анализам тоже криминала не вижу, – врач рассматривал и прощупывал операционный шов.
– Может на работе подзамёрз. Погода была плохая, а я по стройкам всю неделю ездил.
– Может, может…. Одевайся, – он стянул перчатки и бросил их в мусор. Снова внимательно посмотрел на сидящего Вадика, при этом поджал в раздумье губы. – А чего сегодня без девушки? Красивая она у тебя.
– Поругались, – честно признался Вадик, натягивая футболку.
– Помирись – хорошая девушка, – он взял ручку и начал делать записи, – значит, договоримся так, больничный я тебе не закрою. Посидишь немного дома, придёшь, покажешься мне. На работу ходить можно, но только по неотложным делам. Руку не напрягать, получать позитивные эмоции, короче помирись со своей девушкой и проведи время с пользой.
Он дописал в блокноте, поднял на Вадима глаза, вырвал листок и протянул ему.
– Спасибо. Мне когда к вам приехать?
– Допьёшь таблетки, жду тебя в конце следующей недели, только предварительно позвони.
– Ок. Всё понял, – Вадим улыбался, складывал листок с назначением и временем следующего визита. – Спасибо.
Саша нравилась всем, блин, и доктору тоже! Вадик чувствовал себя среднестатистическим. Возможно, этому надо было радоваться. Будь он гениальным, скорее всего, оказался в психушке или не оказался, и мучился бы всю свою жизнь, слушая странные голоса в голове. А так живёт, как нормальный человек, вообще ничего особенного.
Мешка с мусором около ящиков не было, почту он забрал. Кнопки лифта дворником были вымыты, жизнь налаживалась сама собой. Дома его встречала непостижимая чистота, сделанная собственными руками и куча постиранного белья. Куча выглядела на диване Пизанской башней. Он специально сложил её так, чтоб не полениться и убрать, по приходу домой, в шкаф. Долго боролся с нежеланием это делать, наконец, усилием воли раздвинул зеркальные двери, начал процесс раскладки вещей. Двигало им одно, как только дело будет сделано, он займёт место на уютном диване.
Переборка вещей и их сортировка привела к тому, что обнаружились шмотки о наличии которых он давно забыл. Некоторые его удивили. Вадик их переложил и развесил так, чтоб носить. Полки на уровне глаз и его груди поразили своей неорганизованностью и полным бардаком. Он охапкой вытащил из них вещи и бросил на стул рядом. Со стула на пол упали чёрные джинсы. Вадик сразу вспомнил, куда он их одевал, последний раз и стал глазами искать чёрную футболку со своей группой крови на рукаве. Нашлась быстро. Он встряхнул её, расправил, в раздумье присел на край разобранного дивана. В памяти материализовался момент, как Михалыч в коридоре офиса хлопает его по плечу и произносит: «Вадим, мы в пятницу собираемся, приходи. Приглашаю! Ребята тебя часто вспоминают».
А вот почему бы и нет! Вадик облачается в случайно найденные вещи, долго думает ехать на такси или на своей машине. Память организма шепчет ему настойчиво: «Тёплые три топора не дадут возможности уехать тебе на своей машине домой». Вадик решается рискнуть, берёт ключи от машины, накидывает куртку и покидает чистую, уютную квартиру.
Время в дороге к Михалычу, слушает Витю. «Восмиклассницу» проигрывал несколько раз. До озноба мучают воспоминания и злость на Александру в школьном коричневом платьице, ведь ему так и не удалось его снять.
Машину паркует рядом с входом в заведение. Сегодня, похоже, частная закрытая вечеринка. Машин немного и все такие непростые-дорогие. Кому он там нужен? Он действительно не поёт, не слушает советский рок. Случайный человек в этой тусовке. Вадим облокачивается на руль, ещё раз решает для себя, идти ему или не стоит заморачиваться. Он с таким же успехом может прокатиться до ближайшего приличного бара и там выпить, пригласив друзей.
Перед глазами встаёт картинка за картинкой с прошлого посещения Михалыча. Вот он слушает, как поёт Саша, а вот они уже на кухне после выступления. Саша сидит у Сергей Михалыча на коленях. Смотришь на них, явно понимаешь, для них – это дело обычное. Никого такое не шокирует, только забавляет. Они спокойно потешаются над ним, Вадиком, сами же понимают друг друга с полуслова. Что их объединяет, что связывает по жизни?Как они встретились, молодая переводчица иностранных текстов и строительный воротила по городу?
У входа остановилась шикарная тачка. Из неё вышел мужик и вбежал по ступеням наверх. Машина тут же уехала. Дверь за посетителем захлопнулась. Вадим в раздумьях смотрел туда и не мог решиться принять приглашение. Так продолжаться дальше не могло, он оттолкнул дверь и покинул салон. Холодный вечер тут же напомнил ему, как было в прошлый раз. Вадик поднял воротник куртки, сунул руки в карманы и быстрым шагом преодолел расстояние пролёта лестницы до входа. Дернул дверь на себя и проскочил внутрь помещения. Всё он тут!
– О-о-о! Приятель Эллис! Привет! – парень у входа его сразу узнал, Вадим его помнил плохо, как-то размыто.
– Здравствуйте. Я по приглашению Сергей Михайловича, – Вадим откинул поднятый воротник и расстегнул куртку.
– Проходи, тебя ждут. Раздевайся, – парнишка махнул в сторону платенного шкафа, – они сейчас на кухне, ты вовремя.
– Спасибо. Рад встречи, – Вадик специально так сказал, юноша ему понравился, не понравилось только то, что назвал его приятелем Эллис. Не понравился – скрытый смысл сказанного.
Вадим скинул верхнюю одежду и прошёл по знакомому коридору в сторону кухни. Дверь на кухню неожиданно была прикрыта. Сквозь старомодный витраж стекла просматривалось не так уж и много. Он для приличия стукнул в стекло и зашёл в помещение бара-кухни. Запах жареной картошки, дешёвых советских сигарет и их хабариков в пепельнице на столе, густо висел в помещении.
Посетителей, человек шесть разместились за столом. Спиной к дверям на венском стуле сидел Михалыч. Его Вадим узнал сразу, по редеющему затылку, так же как бармен Олежек узнал Вадика. Он вскинул на встречу ладонь и громко приветствовал фразой.
– Добро пожаловать! Топоры греть или..? – он, явно нарушая регламент, был слегка навеселе.
На появление Вадима среагировали присутствующие. Сергей Михалыч развернулся торсом и посмотрел через плечо.
– Вадим, всё-таки приехал! Молодец! – его глаза были уже стеклянными. – Я уже решил, что тебя ждать не стоит. Проходи, присаживайся. Ребята, знакомьтесь – Вадим.
Народ немного потеснился, перед ним поставили гранёный стакан, и дорогая водка забулькала, наполняя его до краёв. Вадим, несмотря на свою молодость, оказался рукопожатным. Каждый из компании приподнялся и. назвав имя, протянул ему руку. Мужики, все, как на подбор были солидными, серьёзными. Выглядели они дорого и достойно. От этого сильно резонировали с гранёными стаканами, банками солений и жареной картошкой на тарелках. Кубики нарезанного солёного сала горкой возвышались на блюдце от давно разбитого сервиза. Гости по очереди тыкали туда своими разнокалиберными вилками и закусывали, выпитую водку, так сделал и Вадик. Заглотив сразу полстакана водки, получил одобрение компании.
– Мужики, вот я последнее время думал, что молодые парни совсем перестали быть мужиками. Одеваются как девки, стригутся в салонах красоты, горячей крови в них нет, – он уперся локтями в стол и в прищуре уставился в центр стола, замер на мгновение, продолжал, отведя руку в сторону, – Ан, нет! Есть! Могут даже не разобравшись, как раньше морду набить, могут ещё.
– Серёга, ты о чём? – подал голос жилистый мужик.
– Я?! О ком! – Михалыч ткнул пальцем в Вадика, – о нём. Отличный парень, почти такой, какими мы были!
Грузный мужик в белой рубахе звучно хлопнул себя по ляшке.
– Отличная рекомендация тебе парень! Михалыч, ты уверен, что он смогёт, как мы стенка на стенку с ментами, врукопашную?
– Ты ещё вспомни, как штурмом СКК брали! – Михалыч подмигнул Вадиму пьяным глазом и перевёл взгляд на своего приятеля.
– А я помню последний Витин концерт в Лужниках. Кто знал…? – осёк всех моложавый бородач. Поднял стакан. – Помянем… ребята, Витю и нашу молодость.
Тишина повисла и стала медленно сгущаться в воздухе между сидящими мужчинами. Вадим не решался поднять свой стакан, пока бородач ему не протянул его.
– Держи, Серёга прав, ты хороший парень. Других он к себе не зовёт, – отдал водку и опрокинул молча свою порцию в рот. Поморщился, но закусывать не стал.
Вся компания один за другим в полном молчании выпили, опустили глаза, словно не в состоянии смотреть друг на друга. Каждый думал о чём-то своём, длилось это так мучительно долго. Олежек неаккуратно подхватил эмалированную крышку со сковороды, не удержал её в руках и она, с грохотом упав на пол, крутанулась несколько раз. Михалыч вздрогнул, сразу расправил грудь.
– Ну, будет! Не за этим собрались.
– Точно, сто лет не виделись, – снова подал голос грузный их приятель. – А где гитара, Серёга, что-то я тебя не узнаю! Давай, разливай!
Сергей Михалыч как-то несуразно развёл руками, потом приобнял рядом сидящего приятеля и щёлкнул Олежке.
– Олежек, родной, неси мою гитару и пусть ребята подготовят гостиную для моих друзей.
Олег кивнул в согласии и ушёл с кухни. Приятели за столом стали шумно разговаривать между собой. Спрашивали друг друга через стол, как дела, работа, семья, дети. Вадик здесь стал лишним, не нужным, но это были только его ощущения. Остальные гармонично с ним слились и приняли в свою компанию. Один из друзей Михалыча, перегнулся через стол к Вадиму, плеснув виски в его стакан с водкой.
– Вадим, а ты как с Серёгой познакомился? Даже интересно? – он подмигнул остальным приятелям, – вот мы, например, познакомились с ним, когда он не смог слезть с балкона моей девушки. Конкурент – фигов! Прикинь, парень, мне пришлось с третьего этажа эту пьяную харю снимать, а девушка ведь даже не знала, что он на её балконе.
– Да было дело! – подтвердил Михалыч, – знаешь, Вадь, что самое обидное?
Вадик нерешительно заулыбался, разведя руками.
– Нет. А что?
– Что выбрала она ни его, ни меня, а совершенно левого чувака, -он как-то ехидно улыбался и не договаривал.
– Кто он? Он сейчас с нами?! – Вадим артистично огляделся вокруг, на это мужики пьяно заржали.
– Нет, теперь он американец, – в дверях появился Олег с раритетной гитарой в руках. Михалыч потянулся к ней. – Дай мне мою, родную. А того мы загнали на крышу и закрыли. Сутки там просидел, но что мы его туда определили так и не признался. Блин, сколько лет…
Он подхватил гитару, отодвинулся от стола, рискуя пьяным упасть со стула. Обнял полированный изгиб инструмента, словно любил девушку и коснулся струн. Играл уверенно, поочерёдно переводя взгляд на сидящих друзей за столом, запел.
– Боже.. сколько лет я иду…, – пел чисто, с мелодичным надрывом, вкладывал себя полностью.
На припеве вся компания пьяно подпевала.
– Родина, еду я на Родину, пусть кричат……траля-ля-ля….. эй! Начальник! – Михалыч остановил струны ладонью. Песня закончилась и понеслась встреча на все сто, без разбора и тормозов.
Вадим перестал скоро чувствовать между собой и ними какую-либо разницу. В один миг ему показалось, что он пил «три топора» в полуподвальном помещении лет так тридцать назад, убегал от дубинок ментов, и первая его крутая машина была «восьмёрка». То как пили и общались эти мужики, чувствовалось единение, дружба и даже больше. Они наливали, пили и не пьянели, о том, что кто-то сойдёт с этой дистанции их молодости, не было и речи. Вадим, не зная слов тех песен, которые пели по очереди друзья Михалыча, умудрялся подпевать. Вечер катился к ночи, компания, словно только собралась, и расходиться не планировала.
Откуда-то появился в поле зрения Олежек. Наклонился к уху хозяина, заговорил. Михалыч шумно отодвинув свой венский стул, не совсем уверенно поднялся.
– Мужики, пойдёмте в гостиную, – перекрикивая музыку скрипучего магнитофона, пьяным голосом проорал он, – пусть молодые повторят нас! Они ждут перемен! Дадим им дорогу!
Призыв хозяина заведения застал Вадима врасплох. Он не был уверен в том, что после всего выпитого сможет подняться со стула. Вся компания даже не подумала о таком. Один за другим уверенно встали и, отвешивая комментарии по поводу перемен, которые им довелось пережить, двинулись в концертную гостиную.
Сергей Михалыч устроил друзьям концерт молодых рокеров на их любимый лад. Число гостей ограничивалось узким кругом близких друзей, так же, как и число выступающих. Всё было профессионально, а по центру гостиной была накрыта «поляна». Отличная акустика и любимые песни. Вадим сидел, участвовал наравне в беседе, временами плохо понимая, где он и что он. Ещё не так давно между ними стояла дистанция, а сейчас они обнимаются, похлопывают друг друга по плечу и чувство, словно тебя приняли в братство. Ты с ними со всеми повязан словом, честью или кровью.
Над столом поднимается осоловелое потное от выпивки лицо. Вадим моргает и фокусирует на нём взгляд.
– Так, тишина! Наливаем! – рука поднимает литровую полную бутылку водки и пытается разлить по фужерам, но разбрызгивает вокруг. – Давайте, «Между землёй и небом война»! Мы здесь, но их нет! За тех, кто сейчас не с нами!
Тишина, время встало на паузу. Ребята на сцене быстро сообразили, что от них ждут. Грохнула музыка и загремела легендарная песня КИНО. Шатаясь, встали все, стулья попадали на пол, но никто не обратил внимания. Друзья стояли, вокруг стола, держа бокалы в руках, громко разрывали свои лёгкие и голосовые связки песней молодости, рвущей душу от боли, обид, побед и прощений друг к другу. Когда всё закончилось, наступила тишина, разом осушили бокалы, не проронив ни слова, опустились за стол, стали закусывать. После такого сидели ещё недолго, да и утро было уже не за горами.
Понемногу стали расходиться. Вадим сидел абсолютно пьяный, плохо понимая, что происходит вокруг. Да, он и не пытался понимать – всёи так было понятно! У него нет таких друзей и настоящую молодость он уже просрал. Хотелось снова налить до краёв граненый стакан водкой и выпить, но собрать сил не мог. За него решил кто-то другой. Его осторожно потрепали по плечу.
– Эй, приятель! Ты как? – голос был знаком, но не различим.
Вадим, не поднимая головы, рукой сделал жест, что всё нормально. Немного подождал и поднял лицо на голос. Перед ним стоял Олег. С Олега он перевёл взгляд на стол. Михалыч сидел напротив и остекленело смотрел на него в упор. Он сделал жест в сторону Олега и тот ушёл. Скоро всё же появился вновь с большой кружкой кофе – крепкого ароматного напитка. Кружка источала бодрящий запах крепкого кофе и мысли постепенно возвращались обратно в голову. Вадим отхлебнул кофе, а Сергей Михалыч заговорил:
– Ну, что приятель?
– Норм, – Вадим поднял перед собой руки.
– Молодца, я знал, что ты понравишься моим друзьям, – он на редкость стал выглядеть трезвым, – а они тебе понравились?
– Да, у Вас отличные друзья. У меня таких нет, – он возил чашку с кофе по столу туда-сюда. – Это печально…
Вадим хотел закончить фразу, но не смог подобрать слов. В гостиной Олег и ещё двое парней наводили порядок. Музыкальный фон сменился, заиграла песенка про Эллис. Вадика зацепило, он вспомнил сегодняшних солидных лоснящихся мужиков и Александру. Он отхлебнул ещё крепкого кофе и по-простецки посмотрел на Сергея Михайловича.
– Скажите, а почему Александра – Эллис? – Вадик тяжело всем весом опирался локтями на стол. Удержать себя в таком положении ему было трудно – плечо болело,– в чём прикол, почему все в курсе? Кто она?
– Так она ж твоя девушка, как ни тебе знать! – Михалыч глумливо выговаривал каждое слово.
– Я так себя не чувствую.
– Ну, а тогда зачем тебе эта ненужная информация? Оставь Сашку там, где она есть, – он опрокинул в себя остатки из стопки, – брось её, не к чему она тебе.
– Ну, нет, Михалыч, скажи! Я хочу знать, ведь вы не просто знакомые? – Вадик действительно хотел услышать кто они друг другу, как познакомились, почему он даёт такие советы и на правах кого. Хотел, чтоб ему подробно объяснили, почему он должен бросить Сашу.
– Не заводись. Ты не её герой.
– А кто её герой? Может – ты?! – Вадику показалось, что он обо всём уже догадался. От злости начал трезветь, напрягаясь всем телом, делая себе больно.
– Да, какое-то время был. Она хорошая девчонка, но со своей придурью.
– Слушай, сколько уже можно! Что трудно рассказать? – он резко отодвинул от себя чашку. – Топиться не побегу, драться не полезу!
– Рассказать? Давай расскажу, – Михалыч тяжело вздохнул.
– Да, пошли вы все куда подальше! – Вадик начал резко вставать, но покачнулся и не смог подняться.
–Хорошо, хорошо, – Сергей Михалыч сделал, как смог сосредоточенное лицо. – Эллис, потому что «тёмная лошадка». Никто ничего про неё не знает.
– Что, и вы тоже?! – Вадим скривил губы.
– От чего ж не знать, знаю, – лёгкое снисхождение сквозило в его глазах.
Вадим хотел сказать, но лишь махнул в сторону Михалыча рукой. Потянулся к бутылке коньяка. Вероятно, нынешние переживания ничтожны и не стоят Вадика, так же, как и Александра его. Он ухватился за горлышко пузатой бутылки, но сторонняя сила выдернула её из рук. Пустая рука зависла над столом. Вадим сузил глаза, а потом, широко раскрыв, поднял их на собеседника. Через стол на него был направлен немигающий взгляд Михалыча.
– Ладно, мне пора. Я поехал, – Вадим стал подниматься.
– Сядь, а то успеешь, – его лицо смягчилось в чертах. – С Санькой мы познакомились на работе. Технические переводы с её стороны, кстати, отлично работает. На неё половина мужского руководства тогда запало. Её выбор пал на меня. Вадим, ты не представляешь, как мне это польстило.
– От чего же не представить! – Вадик скривился.
– Мне продолжать? – вполне серьёзно спросил Михалыч.
– Простите…
– Так вот дальше в лес – больше дров. У меня любимая жена, дети и разменивать на молодых любовниц я это никогда не стал бы. С Сашей зашло слишком далеко, – он, глядя в стакан с водкой, медленно его поболтал, но пить не стал, – ну, я в какой-то момент взял и честно ей сказал об этом, чтоб иллюзий не было у молодой девчонки.
– Она что? – тошно было это слушать, Вадик еле выдавил из себя вопрос.
– Она извинилась передо мной, спокойно собралась и ушла. И я бы её наверняка больше никогда не увидел, благо переводы были сделаны и её работа в нашей фирме закончена.
– Видать не совсем ушла…
– Нет, Вадик, ушла, – Михалыч приподнялся на локтях ближе к нему. – Я сам её нашёл. Интересно до жути стало, что ей от меня нужно было. Припёрся к ней, злой был, наехал на неё. Сейчас стыдно вспоминать, даже угрожал. А она взяла и призналась…
Рассказ прервался неожиданно. Рассказчик поднялся из-за стола и переместился в кресло стоящее рядом. Он сел, нога на ногу, пальцами держал за кончик горлышка бутылку с выпивкой. Смотрел в одну точку, почти не моргая, потом ловко подбросил немного вверх бутылку и перехватил её полноценно рукой. Прямо из горла сделал несколько глотков коньяка. С последнего глотка прополоскал горло и проглотил.
– Призналась? В чём?
– Забава у неё такая: находить женатых мужиков, влюблять в себя, уводить из семей и не поверишь, посылать ко всем чертям.
– Она, что больная или блядь? – Вадика аж передёрнуло от брезгливости.
– Вот и я тогда так подумал. Плюнул ей под ноги и ушёл, – он снова приложился к бутылке. – Зацепила она меня, на больную не похожа, да и на блядь не тянула. Странно мне показалось. Каюсь, полез в чужое грязное бельё. Узнать было не сложно, тайным агентом наша Саша не была.
В самый неподходящий момент Вадима накрыло. Он представил сначала Михалыча, потом Андрея с Александрой. Где-то рядом маячил он сам. Волной раздражения и безвозвратности захлестнуло и стало душить. Он со всей силы ударил ладонями рук по полированной столешнице.
– Тварь! Гадина! – Вадим словно окаменел, только ладони, лежащие на столе, сжались в кулаки. Туманные образы Александры в бархатном платье с кружевами вырисовывала его память. Он плотно зажмурил глаза, чувствовал удушье. Голос Михалыча зазвучал набатом.
– А что ты сам-то хотел от неё?
– Ничего, с девушкой встречаться хотел! – резко открыл глаза, и свет больно резанул.
– Вадик, она, что тебе что-то обещала? К чему такие резкие высказывания.
Сергей Михайлович не торопясь поднялся из кресла, подошёл к Вадиму, сидящему за столом, словно статуя. Рука взрослого новоиспечённого приятеля легла на плечо, другой рукой он налил ему выпивки.
– Ладно, простите, если обидел Вашу пассию, – опять Вадик не сдержался.
– Ну, вот обиделся, начал взрослым хамить. Сам затеял разговор, докопался, а я выходит, остался виноват, – Михалыч поставил бутылку на стол, стянул свой пиджак со спинки стула и надел. – А, между прочим, я не договорил.
Вадиму стало неловко, Михалыч был прав. Он подхватил стопку и выпил, опустил голову. Вадик и хотел его слушать и не хотел, одновременно. Как это объяснить собеседнику без лишних эмоций не знал, не умел, даже не представлял.
– Давай-ка, дружок, я закончу, а уж потом ты начнёшь впадать в истерику по поводу баб, – Михалыч потрепал его волосы и легонько толкнул. – В жизни ещё и не такого насмотришься.
Он примостился боком к столу, рядышком с Вадиком. Опираясь локтём на его край, продолжил. Говорил тихо, спокойно. Догадаться о чём он сейчас думает было невозможно, рассказ получался как: « Жили- были …..» Ничего не комментировал, своих эмоций не высказывал. Просто рассказывал и рассказывал, загоняя Вадика в полный ступор.
– Александра с детства занималась музыкой и пением. Были у неё мама и папа. Когда окончила школу, а окончила она её отлично. Как ты думаешь куда поступила? – вопрос предназначался Вадику, но он его проигнорировал, полным молчанием. – Правильно, в музыкальное училище. Там она с первого курса попала в музыкальную группу и очень успешно солировала, да и училась неплохо. Многие преподаватели пророчили ей хорошее будущее, но не срослось в жизни.
Вадик, наконец, поднял глаза на рассказчика. Он сам почувствовал, как напряжён его взгляд, как непроизвольно сжимаются пересохшие губы. Хотел задать вопрос, но промолчал, ждал продолжения.
– Ну, так вот, – Михалыч немного помолчал, словно не мог сразу подобрать слов, от этого нетерпеливо постучал пальцами по столешнице, – в это время её батя впал в блудень, вообщем – загулял. Недолго гулял на стороне, в результате в один прекрасный день, взял и ушёл из семьи. Как уж это случилось и что у них там происходило, мне узнать не удалось, но исход таков: мать Сашкина долго лечилась от нервоза в стационаре, а Александре пришлось переехать к бабушке, но самое неприятное, что на стрессе голос Саша потеряла. Училище пришлось оставить, смысла в нём не было. Поступила в ин.яз, успешно его закончила, получив диплом переводчика. Вот так, дорогуша, бывает!
– Она ведь поёт? – Вадим уставился на рассказчика.
– Меня её история тогда не сильно впечатлила, – он сделал вид, что не расслышал вопроса, – лишь спустя время вспомнил, по какому поводу – сейчас и не вспомню. Поверь мне, страдать совестью не моя привычка, а тут как переклинило, стыдно стало сам не пойму от чего. Опять к ней припёрся.
– Зачем? – Вадик внимательно рассматривал Сергея Михайловича, тот прятал от него глаза, а Вадиму было понятно, почему Михалыч так поступил. Он сам чувствовал к Саше что-то подобное.
– Не знаю, пришёл просто так. Она восприняла мой приход спокойно, как будто ничего между намине было. Ну, немного удивилась, больше ничего. Стали общаться. Пригласил как-то в своё заведение, тогда она при мне впервые спела. Я, как и ты, очень сильно удивился. В лоб сразу спросил: как так?
– Стали общаться? Общаться как?! – Вадим задней мыслью понимал, что цепляется к словам, что нарывается и делать так не стоит, но остановить себя был не в состоянии. Он еле сдерживался, чтоб не разнести здесь всё. Чем больше тормозил себя в этом желании, тем развязней становился в словах.
– Прекрати! Не спали мы больше! – Михалыч проворно вскочил с места. – А не делали мы этого, потому что Саше стали наши отношения неинтересны. Сама мне рассказала. После отца на мужиков вообще смотреть не могла. Решила, что как мама получить не хочет, вот пусть мужики к ней уходят, а не от неё.