Сказка о том, как мы с Надей работали в магазине модной одежды
Tekst– Ну и хорошо! – успокаивал меня муж. – Хватит на неудачной работе надрываться!
– Ну и ладно! – успокаивала меня потом Надежда.
– Наденька, ты права! Я совсем не расстроена, и я радуюсь, что у тебя все хорошо.
– Да! Мои продажи растут. Сегодня мною продано шесть шуб! А ведь не хотели брать! И посещаемость магазина растет.
Я повесила трубку после разговора с Надей и подумала: 'Надо, все-таки посмотреть на ее работу своими глазами. Я же так и не увидела образец хорошей работы. Посмотрю, пойму в чем моя ошибка, может быть, и схвачу жилку. Может быть, зря меня начальник уволил? Может быть, я за три дня просто не успела включиться в работу? Поэтому у меня ничего и не получалось. Поеду как-нибудь вечером к магазину, заходить не буду, а так, постою под окнами, полюбуюсь на Надину работу. Как труженица-Золушка под окнами дворца любовалась на своих сестер-красавиц, танцующих на балу'.
Я посоветовалась с мужем, и он согласился:
– Поехали завтра вечером.
На следующий вечер мы и поехали.
Погода, правда, была не для прогулок. Моросил мелкий дождь.
Мы вышли из троллейбуса и раскрыли зонтики. Но мелкая водяная пыль, не обращая на зонты внимания, лезла в лицо, в глаза, за шиворот. Зато прохожих на Невском было поменьше. Не спеша, прогулочным шагом, дошли до витрины моей бывшей работы.
И я ее не узнала! ( И витрину, и мою бывшую работу.)
По контрасту с Невской погодой, за стеклом царила летняя жара: шел костюмированный бразильский карнавал!
Полуголые дамы в вечерних декольтированных платьях отражались в многочисленных зеркалах и натыкались на теснящихся рядом других дам, в пушистых белых шубках.
Дамы в пушистых шубах, в свою очередь, отражались в зеркалах и тоже наталкивались на стоящих у них за спиной дам в строгой деловой одежде с яркой вышивкой.
Но основной нотой карнавала были разноцветные пышные юбки, введенные в моду с Надиной легкой руки. Зеленые и оранжевые, они вспыхивали яркими огнями по всему залу.
Нади среди огней и толпы видно не было.
Мы с мужем стояли возле витрины, раскрыв рты. Уж даже я была потрясена увиденным, а мой муж вообще был здесь в первый раз.
– Ну как? – зачем-то спросила я его.
– И ты здесь работала!? – восхитился он.
– Да нет, когда я здесь работала, тут было все немного по-другому. Но эту пушистую белую шубку я узнала! – обрадовавшись, я показала на нее пальцем, – Только тогда она была здесь в единственном экземпляре. Я тогда еще вспотела ходить в ней перед витриной. Помнишь, я тебе о ней рассказывала?
– Помню. Жалко, что я тебя в ней не видел!
– А где же моя Надя?
Но Нади видно не было.
– Может быть, она сегодня не работает? – предположил муж.
– Может быть, она в кабинку для примерки зашла? – предположила я.
Так мы еще постояли.
– Вы последние? – спросил нас кто-то.
– Куда? – очнулись мы.
– Войти в салон!
– Нет, вход свободный, – мы немного отошли в сторону, чтобы не создавать еще большего ажиотажа возле магазина.
Так мы еще постояли.
Нади не было видно.
Вот знакомая продавщица пробежала с ворохом пышных юбок в руках.
Потом обратно.
Вот начальник пробежал через зал с пачкой каких-то бумаг.
Потом обратно, но без бумаг.
А Нади не было видно.
Больше стоять мы не стали, пошли домой, потому что намокли и замерзли.
Из дома я позвонила Наде. Ее не было. Тогда я позвонила не ее рабочий мобильник.
– Але! – отозвалась Надежда, кряхтя и тяжело дыша.
– Ты где?
– Работаю!
– Мы с мужем только что были возле магазина, а тебя не видели.
– Работаю!
– Поздравляю тебя, Надя! Ты так здорово организовала ажиотажное движение в зале! Жалко, что мы тебя так и не увидели.
– Работаю!
Не добившись от подруги каких-то других слов, я повесила трубку.