Письмо третье
"Дорогая Мардж!
Обстоятельства вынуждают меня просить тебя прислать злосчастное письмо, явившееся причиной наших несчастий. Прошу используй все возможности, чтобы сделать это как можно быстрее. Пусть и с помощью славной команды Червивого Джона. Поверь дело не терпит отлагательства, ибо в самое ближайшее время я ожидаю и надеюсь на изменение нашей судьбы.
Началось всё аккурат в прошлый четверг. После нашей встречи с «Ползучим Фламандцем» команда растеряла всё мужество. Я воспользовался ситуацией и присвоил себе корабль. Собственно, старику Финчли я об этом не сообщил. И команде тоже. Но ты же понимаешь, Мардж, что это условность? Поскольку эти глупцы взяли моё золото, а я не возражал, можно считать, что мы поменялись: я им золото, а они мне корабль.
Однако команда деморализована, и капитан решил встать на стоянку рядом с островом Терри. Я не возражал, т.к. соскучился по суше. Мы пристали к каменистому островку и, почувствовав под ногами твёрдую почву, сразу уснули. Мы с тобой не спим, Мардж, но бывает погружаемся в воспоминания. Надеюсь твои воспоминания не мучат тебя слишком часто. Что касается меня, я видел отца в последний день его земной жизни и страшную клятву, которой он обрёк нас на жалкое существование. Очнулся я от страшного грохота.
Родная, это был не остров! Тупица Герти опять всё перепутал. За остров мы приняли вершину панциря гигантской черепахи. И похоже злая судьба привела нас туда как раз в тот момент, когда эта махина проснулась и решила отправиться в путь. Мы пытались добраться до судна. Безуспешно. С каждой минутой вода уходила и в конце концов оказалось, что корабль застрял в огромном панцире. С палубы нам сбросили трап. И как раз вовремя. Черепаха отправилась в путь. Сначала мы плыли по Атлантике, потом поднялись ввысь и рассекая воздушный океан двинулись по Млечному пути в саму неизвестность.
Я не знаю кто строил "Неуловимый Джо", но пьяницы Плимута явно не рассчитывали на космические пространства. Судно заледенело и сейчас выглядит устрашающе. Что же касается команды, она тоже оказалась не готова к такому повороту. Некоторые слабые духом "селёдки" повыпрыгивали за борт. Разумеется разбились. Но монеты из моего сундука в их карманах ещё сослужат службу. Каждая из них станет якорем для стоянки Френсиса Гогенло на старушке Земле, когда Святому Кракену будет угодно моё возвращение.
Те же, кто остался, не смогли выжить в условиях космических просторов. Они стали моей новой командой. И в своём новом состоянии смогли наконец увидеть твоего брата и присягнуть на верность.
За сим прощаюсь с тобой, родная. Не забудь про письмо и отправь мне его с Червивым Джоном как можно быстрее. А чтобы мисс Брюквер не сильно расстраивалась пропаже, можно поджечь что-нибудь. Не обязательно устраивать большой фейерверк. Старый каретный сарай вполне подойдёт. Яркие огненные искры порадуют бедняжку и, надеюсь, отогреют её замерзшее сердце. К сожалению у малышки слишком мало праздников.
Целую ручки. И надеюсь на скорую встречу.
Твой любящий брат Фрэнсис Гогенло, бриг «Неуловимый Джо», галактика Млечный путь, каюта капитана Грегори Финчли.
Мисс Мардж Гогенло, Плимут, Аббатство Бакленд, Седьмая угловая башня, чердак".
Письмо четвёртое
"Дорогая Мардж!
Позволь выразить своё восхищение твоей изобретательности. Честно не верил, что в скором времени получу от тебя весточку – ведь мы не на Земле. Однако самым неожиданным образом на «Неуловимом Джо» появился гость – Червивый Джон. И если в прошлый раз его появление чуть не погубило нас, то сегодня – он поистине посланец небес, ибо спас и нас и корабль от неминуемой гибели.
Как ты помнишь, родная, мы оказались прицеплены к панцирю гигантской черепахи – их ещё называют Астро-земными тортугами. Об этом мне поведал папаша Рони. Еще в бытность свою в монастыре ему как-то довелось видеть книжку, которую конфисковали у еретика. Еретика, кажется, убили во славу Кракена, имущество и жену отдали местному лорду, а вот книжку братия потом долго листала и любовалась картинками.
Итак, мы оказались в безвоздушном пространстве. Пленники гигантской тортуги. Сначала нас обуревало отчаяние. И, что греха таить, даже я, несмотря на природную стойкость и оптимизм впал в уныние, потому как не представлял, дорогая сестра, когда и как вернусь на Землю дабы довершить начатое, исполнить клятву, освободить нас и испросить прощение нашему бедному отцу. Но потом по зрелом размышлении пришёл к выводу, что нужно во всём искать положительные стороны. Тем более умереть второй раз нам уже не придётся. Ведь у призраков всего два исхода: либо заслужить право идти дальше или вечно быть привязанными к месту, которое каждый день напоминает тебе о причине твоих несчастий. Да ты и сама знаешь, дорогая сестра.
Когда отчаяние наше сменилось смирением, а потом и добрым расположением духа мы решили обследовать нашу Черепаху. Мы решили, что это девочка, поскольку нрав у неё был смирный, во-первых, и не было никаких доказательств, что это мужчина, во-вторых. Мы назвали нашу тортугу Бетси. Спустившись по трапу на панцирь, мы стали думать как развернуть ситуацию в нашу пользу.
– Герти, ты у нас штурман. – сказал я. – Твоё мнение куда направляется Бетси?
– Тута, вашбродь, зависит от того куды этой Бетси надо и зачем. Ежели она мамочку собирается навестить – это одно. А ежели, она просто бесцельно шастает в космосе, то вопрос другой. Я бы у папаши Рони спросил.
Я повернулся к папаше Рони:
– Ну? Ваше мнение, святой отец?
Папаша Рони закашлялся и довольно ухмыльнулся. Видно моё обращение ему понравилось.
– Вообще гигантские астро-тортуги довольно странные создания. Они не поддерживают родственных связей. И встречаются с сородичами только в одном случае.
– Это в каком? – мы с Тупицей Герти затаили дыхание.
– Ну как же… Дайте-ка вспомнить. А! Так вот, тортуги действительно не поддерживают связь между собой. Но иногда встречаются в брачный период.
– Что?! – вскричал я. – Брачный период?
Папаша кивнул:
– Ну все юные мисс рано или поздно выходят замуж.
На этих словах, родная, мне стоило большого труда сохранять самообладание. Никогда ещё я не чувствовал себя настолько виноватым перед тобой. Может только в момент моей гибели. Когда душа моя была низвергнута с небес обратно, дабы не стал я клятвопреступником и предателем. Ведь ты, родная, не просто единственная любящая меня душа. Ты жертва нерасторопности своего брата и жестокости отца. А я так и не смог защитить тебя.
– Вашбродь, сэр, что с вами? – Герти вывел меня из ступора.
– Папаша, что это с ним? Может скучает по какой-то тёплой бабёнке? – Герти не унимался.
Я решил при случае скормить наглеца Кракену. Но поскольку штурман нам был ещё нужен, то ограничился всего лишь зуботычиной.
– Заткнись, Герти. И позови сюда капитана.
Герти заковылял на поиски.
– Скажите, папаша, а какие ещё цели могут быть у нашей Бетси? Ведь девочка не обязана покидать Землю только для сочетания с себе подобным? – признаться голос мой несколько дрожал. Ведь в ответе заключалась наша судьба.
Папаша подумал, но не успел ответить. Так как к нам подошёл капитан. Герти всё-таки отыскал его: Финчли сидел у самой морды тортуги и пытался научить малышку курить трубку. Бетси отворачивалась, как и положено благовоспитанной барышне, а капитан хрипло смеялся и насвистывал «Весёлого Роджера».
– Что случилось, Гогенло? Вы оторвали меня от чертовски важного дела.
– И чем же можно заняться на черепахе? Тут даже подраться не с кем? – папаша был крайне заинтересован.
– Я собирался подружиться с нашей Бетси. И потом надрессировать её. Или, наоборот. Короче, нужно чтобы она слушалась нас. И отвезла обратно.
Я кивнул.
– У нас тут назревает проблема. Папаша Рони считает, что Бетси собирается сочетаться законным браком в самое ближайшее время.
– Бетси? Не может быть! Нас раскидает как щенков по вселенной, а корабль превратится в труху! Боже, пусть это будет не так.
Тут вмешался папаша.
– Я не утверждал, что будет именно так. Это гипотетически возможно. Есть ещё вариант: у нашей девочки свои собственные планы и тогда мы более-менее в безопасности.
И тут, Мардж, началось. Внезапно появились они. Огромные. Величественные. Добрая дюжина гигантских черепах в космическом безмолвии медленно вращалась по кругу, соприкасаясь лапами. Наша Бетси явно стремилась войти в этот круг. От этого завораживающего зрелища мы потеряли способность двигаться и говорить, но папаша Рони не зевал.
– Скорее на корабль. Быстрее!
Он сорвался на бег. Мы не поняли в чём дело, но побежали следом. Взобравшись по трапу наверх, потребовали объяснений.
– Что случилось? Что вы знаете?
– Чавой-то он? Рому!
– Налейте ему рому!
– Гляди как взопрел наш папаша! – реплики неслись со всех сторон, мешая папаше сосредоточиться.
Наконец вмешался капитан.
– Итак, папаша. Потрудитесь объяснить.
Все столпились вокруг, закрыв собой нашего учёного пьянчужку. Тогда я скомандовал:
– Эй! Поставьте его куда-нибудь.
Тут же прикатили бочку. На неё водрузили папашу. Мы замерли в ожидании.