После собрания Лазарь вернулся в лекарские покои. Там он нашёл несчастного стюарда с вывихнутой рукой и Беллу, которая сладко спала в окружение настоек для остановки крови. Ученик лекаря быстро расправился с вывихом и повернулся к своей помощнице. Она ему нравилась: милая, старательная и такая красивая. Однако спать в такое время – непозволительно даже для милых, старательных и красивых девочек. Лазарь уже хотел начать читать гневную отповедь, но тут дверь открылась, и вошёл Флориан. Ему срочно требовались швы на рассечённое предплечье. От его громкого решительного голоса Принц вздрогнула и проснулась. По привычке она сперва схватила ближайшую ступку и только потом посмотрела на источник шума. Когда она увидела, как Лазарь ловко обрабатывает рану Грина, девочка закатила глаза и глупо посмотрела на листья, стоило ли ради этого просыпаться?
Едва ему закончила зашивать предплечье, Флориан вскочил и под неодобрительный взгляд Лазаря быстро покинул покои. Эта рана оказалась весьма кстати. Благодаря ей у мага появилась возможность уйти с их тренировки. Несмотря на занятость и отсутствие наставников, старшая декада старалась хотя бы раз в день собираться в в зале или в гостиной и оттачивать своё мастерство, ведь теперь никто не знал, когда им придётся пустить его в ход, может быть, спустя пару лет, а может завтра.
Но сегодня Элиот решил устроить собрание всех магов Башни, и его не сильно волновали их дела. Один такой совет уже проходил в начале осады. Тогда эрбианцы единогласно решили не вмешиваться. Они оставались в цитадели и продолжали притворяться драконами. В лагерь об этом они не докладывали. Ещё не хватало, чтобы их братья и сёстры рисковали жизнями из-за такого пустяка.
Чёрная армия не казалась магам чем-то страшным. Они всегда знали, что смогут либо убить их, если ни огнём и мечом, то магией, или же, если убить не удастся, эрбианцы всегда могли исчезнуть. Поэтому теперь маги просто наблюдали за происходящим. Всем хотелось узнать, кто настолько тронулся умом, что решил напасть на Серую Башню? То, что под стенами крепости стояли не колдуны, эрбианцы знали. Магическая война не шла, и поэтому, если бы какой-то клан и решился на что-то подобное, Эрика бы знала и непременно отправила весть Элиоту, который по факту являлся главой магов Башни.
Идя к его покоям, Флориан невольно гадал, по какому поводу будет собрание? Уже у самой двери парень решил, что темы может быть только две: либо армия, либо Король и Воин. К его приходу в комнате уже почти не осталось свободных мест. Кровать, стол, кресла и даже подоконники – всё занимали маги. Флориан сел справа от двери и прислонился к стене. В комнате стоял гул, но стоило на пороге появиться Элиоту, как все замолчали и единодушно уставились на вошедшего брата.
Элиот прикрыл дверь, прошептал заклятье тишины и сразу же заговорил:
– Сегодня я хотел отправиться в лагерь, – сказал он, и прежде чем кто-то успел задать вопрос, продолжил. – Я хотел узнать, не видел ли кристалл Манорока и Роталлеба.
Флориан одобрительно кивнул. Последнее время кристалл Эрбы перестал реагировать на Манорока и Роталлеба. В его зелёных глубинах больше не возникали даже слабые отголоски их силы. Флориану нравилось считать, что всё это – следствие неправильного отношения магов к будущим героям. Впрочем, скорее всего, это произошло из-за того, что он стал снимать кулон, если знал, что встретит Сайлоса или Мишель.
– Я подошёл к проходу, – сказал Элиот.
Проход… Флориан отстранённо подумал, что так и не обсудил с Элиотом тот странный барьер. Сначала его сбила осада, а потом этот вопрос сам собой выскользнул из памяти, возникли дела поважнее.
– Я собирался переместиться. Я прочитал заклинание и… Ничего не произошло. Две дальнейшие попытки так же ни к чему не привели. Тогда я использовал открывающее заклинание, и мне явился барьер.
По комнате пошёл удивлённый шёпот.
– Кто-то установил над нами барьер, – подытожил маг. – И мы находимся в ловушке.
"О боги…" – Флориан похолодел. Значит, проблемы куда серьёзнее, чем они думали. Впрочем… Грин нахмурился, это всё ещё могло быть влиянием Короля и Воина. С другой стороны, зачем им барьер?
– Значит, на нас напали маги? – спросила Эдит. Дожидаясь ответа, она откинула назад светлые каштановые волосы и чинно сложила руки на коленях.
– Напал кто-то другой, – возразил Элиот. – О нападении магов мы бы знали… С другой стороны, драконы полагают, что это армия Манорока и Роталлеба. И я должен признать, что эта версия очень убедительна.
– То есть, они хотят увидеть Манорока и Роталлеба? – спросил Флориан. – Или цель – убить их?
"Или их подняли Манорок и Роталлеб… – подумал он. – Если это из-за этой дурацкой печати… Я лично прибью их! Нет, не буквально, конечно. Превеликая тень, я всё ещё за них."
– Этого мы не знаем, – Элиот посмотрел на всех собравшихся. – Мы должны найти их. Теперь это не попытка доказать чью-то неправоту, а наш шанс на выживание. Скорее всего, они смогут положить конец осаде.
– Каким образом? – спросила Эльза, миниатюрная девушка, пару лет назад закончившая обучение.
– Если они умрут, то воевать за них станет бессмысленно, – объяснил мужчина. – Придётся объявить об этом… Не знаю, как… Но в любом случае, не думаю, что Медведь не ухватится за такую новость.
– Возможно, я их видел, – подал голос юный маг.
Флориан с трудом припомнил, что он сейчас на втором году обучения.
– Кто они?
– Имён не помню. Один рыжий. Другой родом из Пустоши.
Глаза Элиота вспыхнули от восторга:
– Оскар и Бенджамин. Ты уверен?
– Ещё не совсем…
– Молодец, Эмин.
Элиот посмотрел на всех остальных и объявил:
– Пусть все следят за ними. Если хоть кто-то увидит доказательство, пусть немедленно скажет. Мы найдём Короля и Воина. Теперь у нас нет другого выхода.
Глава 38 “Драконы”
Осада продолжалась. Шёл уже второй месяц, и все обитатели Башни искали свой способ снять её. Драконы пытались сжечь чёрную армию или завалить камнями. Последние метались со стен, сбрасывались с воздуха, поджигались, обливались смолой, обтирались осиновыми настойками. На Чёрную армию не действовало ничего. Поэтому с некоторых пор даже стали ходить слухи, что Бейн и Хоровиц готовят какое-то особое наступление, в котором драконы и обычные солдаты будут участвовать вместе.
Дендр и Абрахам в библиотеке штудировали бесконечные магические летописи, ища упоминания о подобных случаях. Вдобавок к этому, они просматривали записи о блокадах крепостей и городов в надежде, что какой-нибудь писарь описал метод снятия осады без драконов. К сожалению, все способы сводились или к атаке осаждённых, или к наступлению осаждающих. Ни разу за всю историю ни одна армия не сидела вокруг крепости или города сложа руки.
Маги искали Манорока и Роталлеба. Точнее, искали подтверждение тому, что ими являются Бенджамин Блум и Оскар Рей, а единственный, кто, как он думал, знал правду, метался между двух огней. Если бы Флориан понял планы Чёрного войска, то он бы тут же решил, что ему делать. Но осаждающие, несмотря на все старания коменданта, молчала. И Грин просто не мог решить, что опаснее: продолжать хранить секрет или всё-таки раскрыть Мишель и Сайлоса эрбианцам. С одной стороны, у него оставалась призрачная надежда, что, увидев их, маги поймут, что Манорок и Роталлеб им не враги, но с другой – парень понимал, насколько это маловероятный исход. Чёрная армия действовала на нервы всем. Чем дольше они стояли под стенами крепости, тем хуже становилось. Несколько раз Флориан слышал, как маги обсуждают, что они сделают с героями, как только те проявят себя. Для Короля и Воина это ничего хорошего не сулило. При таком раскладе радовало лишь то, что большую часть уготованных им мук они бы не увидели и не почувствовали, так как умерли бы прежде. Но кто знает… Чёрные солдаты вполне могли планировать нечто схожее… И не только в отношение Короля и Воина. В общем, Грин метался между двух огней. И пока он думал, у Элиота и у всех других не получалось найти никаких доказательств.
От этого ситуация, ожидаемо, лишь ухудшалась. Элиот никогда не отличался терпением. Он стремился преодолевать любые препятствия в ту же секунду, как они возникали. Задержки злили его, буквально сводили с ума. Флориан замечал, как сильно он изменился с начала поиска Манорока и Роталлеба. Драконы, занятые иными проблемами и не ждущие подвоха, перемен пока что не замечали, но это не могло продолжаться вечно. Сейчас Элиот напоминал вулкан, готовый взорваться от малейшей искры. Его злило отсутствие результатов с Королём и Воином, злило молчание Чёрной армии, злило, что магам не удаётся пробиться сквозь барьер. С недавних пор он начал искать способ послать сигнал Эрике. Сразу после обнаружения выяснилось, что кристаллы работают исправно только в пределах цитадели. И если даже они не позволяли выйти на связь с внешним миром, что тут говорить об обычных заклинаниях.
В попытках найти наилучший способ решить проблему, Флориан даже спустился в храм. С начала осады там целыми днями звучали молитвы. Священники не могли помочь мечом, вместо этого они старались поддерживать боевой дух в жителях цитадели. Драконы, солдаты, слуги – все стремились в храм. В последние месяцы он никогда не оставался пустым. Флориана это вполне устраивало. Его присутствие делалось менее заметным. Он осторожно влился в поток страждущих, ищущих ответа и утешения душ.
Вот только в отличие от них Грин ни на секунду не задумался о снятии осады или об исчезновении Чёрной армии. Вместо этого дракон просил богов и Хранителей дать ему знак. Показать, что делать, куда идти. Стоит ли раскрыть Короля и Воина? Или лучше молчать? Вообще, нужна ли им его помощь? И самое главное, прав ли он, считая Мишель Браво и Сайлоса Элмаса Манороком и Роталлебом?
В глубине души Флориан подозревал, что высшим сущностям нет до него и его просьб никакого дела. Скорее всего, его молитвы не достигали Высшего света, обители всех богов и богинь, а если и достигали, то не вызывали ничего, кроме смеха. Несколько дней Грин исправно посещал храм и зажигал свечи, но затем бросил это дело. Озарение так и не пришло, он просто терял время.
Но решимость Флориана дрогнула на исходе месяца Ворона. В последний день дракон снова вошёл в храм, снова коснулся сердца, лба и поднял руку к небу, посылая приветствие богам и Хранителям. Затем он сел на скамейку ближе к центру, закрыл глаза и начал свои молитвы. Флориан снова просил о знаке, о любом, даже о самом ничтожном, буквально лёгком намёке. Впервые за долгое время Грин смел надеяться, что его просьба исполнится. Настал последний день Ворона, день, в который издревле расцветал драконов цветок.
***
Ротонда осталась точно такой, какой её запомнил Сайлос, когда была здесь в последний раз. Тёмные чаши с огнём, украшенные полустёртым рельефом, каменные арки, пылающая в полутьме стиальад, опаляющая одним своим видом. В ротонде стояло настоящее пекло. Из-за цветка огонь горел ещё жарче, чем обычно. Ещё на подходе сюда Сайлос стянул с себя куртку. Он с сожалением подумал, что ему стоило подумать о том, насколько здесь тепло. Мало того, что не пришлось бы сейчас ходить с курткой в руках, так ещё здесь можно было бы греться в Белые месяцы. Конечно, в комнатах топили, и всё такое… Но как было бы славно спускаться сюда раза два-три в декаду.
Когда они входили в ротонду, Мишель проскользнула к Сайлосу и, едва задев его руку, замерла. Она улыбнулась и шепнула: "Только ничего не трогай". А затем исчезла внутри ротонды. Элмас закатил глаза и невольно улыбнулся. Конечно, она ничего не забыла.
В ротонду Сайлос зашёл последним. Все уже столпились около стиальад. Таис властным шёпотом давала последние инструкции. Элмас замер на входе, поджав губы. Его в который раз обуяли сомнения. Манорок и Роталлеб… Сегодня всё откроется. Сайлос вздохнул, ему захотелось оказаться в комнате Никки. Сидеть там вместе с друзьями, читать, болтать и смеяться.
– Волнуешься? – Роб подошёл совершенно незаметно. – Ничего страшного. Звучит хуже, чем есть на самом деле.
– Я не волнуюсь, – упрямо ответил Элмас.
– Хорошо, хорошо, – Ломбар положил руку ему на плечо. – Хочешь, возьму куртку?
Сайлос кивнул. Ему очень хотелось вернуться в прошлое и оставить её в комнате. Но наверху взять ее с собой казалось логичным. Проклятые рубахи и штаны, которые им выдали для превращения, выглядели очень тонкими. Несмотря на пропитку огненной водой, они совершенно не грели. Да и выглядела эта одежда странной. Очень напоминала костюмы косарей. Те тоже носили светлые рубахи с широкими рукавами и просторные штаны.
– Иди к остальным, – велел Роб, мягко подталкивая Элмаса к декаде.
Белые волосы Мишель в ротонде стали рыжеватыми. Сайлос едва не перепутал её с Ким. Протиснувшись к подруге, Элмас молча кивнул. Мишель толкнула его локтем в бок и указала за спину Таис, на драконов цветок. Он поднимался из чёрных углей стиальад. Белоснежные лепестки сверкали от жара и огня, точно куски раскалённого железа. Сайлос невольно задержал дыхание. Как же они его выпьют?… Это же будет самый настоящий кипяток.
Мишель чувствовала, что её начинает потряхивать. Она плохо спала ночью, почти ничего не ела, но теперь ей хотелось только говорить. Вот только в ротонде любые слова звучали в несколько раз громче, чем обычно… А Мишель не хотела перебивать Таис. Она взглянула на Роба. Тот уже стоял за спиной сестры и разглядывал длинный гладкий нож. Заметив взгляд подопечной, мужчина посмотрел на неё и улыбнулся. Девочка кивнула, она помнила его совет: "Не бояться и глотать очень быстро." Утром Роб, заметив её волнение, несколько минут объяснял, как пройдёт ритуал. Он не понимал, что девочка не боялась, ей не хотелось отсрочки, хотелось, чтобы всё случилось немедленно. Но, тем не менее, от слов наставника стало легче.
Наконец Таис замолчала. Она посмотрела на брата и кивнула ему:
– Начинаем.
Медленно, боясь обжечься, Роб срезал бутон длинным ножом. Цветок упал на угли и, словно чувствуя свою гибель, вспыхнул ещё ярче. Убрав нож, дракон надел толстые перчатки и с величайшей осторожностью взял бутон. Он аккуратно отрывал лепестки и опускал их в огненную воду. Чаши с ней подносила Таис. Когда последний, десятый лепесток упал воду, Роб опустил голую сердцевину обратно в угли и присыпал её. Он отступил на несколько шагов и стал стягивать перчатки, морщась от жара. Таис тем временем полила сердцевину огненной водой.
Убедившись, что всё сделано правильно, Ломбар посмотрела на учеников. Дети, игнорируя опасность, подошли ближе и во все глаза следили за действиями наставников. Их не пугал даже жар. Таис невольно улыбнулась, они с Робом в своём время вели себя точно так же. Ничего удивительного, в конце концов, это самый важный день их жизни, сегодня эти дети станут драконами.
– Эрик, – сказала Таис. – Ты будешь первым.
Она требовательно посмотрела на мальчика. И даже в темноте Сайлос заметил, что зрачки её глаз вытянулись. Дракон внутри наставницы чуял близость цветка.
Тихо кашлянув, Эрик вздёрнул подбородок и шагнул вперёд. Его назвали первым, мальчик чувствовал одновременно гордость и ужас. Он понятия не имел, что с ним случится. Да, Роб говорил про это, да, Кол пару раз рассказывал, как это проходило у него, но одно дело слышать, а другое – пробовать самому. Еле уняв дрожь, Гримо принял чашу из рук наставницы. Огненная вода обожгла губы, вкус её напоминал мёд и перец. Эрик скривился и протянул чашу обратно. Таис взяла её и сразу отставила прочь. Мальчик отёр пот со лба и посмотрел наставников. Их лица поплыли и смешались с красным полумраком ротонды. Неожиданно грудь пронзила острая боль.
От неожиданности Мишель отшатнулась назад. Крик Эрика напоминал рёв загнанного псами животного. Неосознанно девочка схватила Сайлоса за руку. Ей было жутко и, вместе с тем, интересно. Элмас, словно скала, стоял на месте и просто смотрел. На секунду ему пришла в голову крамольная мысль, что, быть может, он ошибся, и Великим героем окажется Гримо?
Тело Эрика согнулось пополам, затем выгнулось в обратную сторону. Его мотнуло из стороны в сторону и прижало к полу. Согнув руки в локтях, Гримо упёрся в пол, тщетно силясь поднять себя. Его снова скрутило. Ротонду огласил очередной вскрик. По телу пробежала судорога, вспыхнул свет, и на месте мальчика возник дракон.
Эрик превратился в ящера с чешуёй цвета луговой травы. Его хвост, длинной превосходящий тело раза в два, украшали острые шипы. Они шли вдоль всего хребта и оканчивались длинным гребнем на голове. Морда дракона напоминала лошадиную, только глаза, тёмные, как глубокое озеро, казались в несколько раз умнее. Эрик обернулся к остальным. Невольно Мишель протянула к нему руку, но резкий оклик Таис заставил её опомнится.
– Попробуй дыхнуть огонь, – велел Роб.
Ящер нахмурился, втянул и вытянул шею. Покрутив головой, он чихнул. Блеклым отголоском огненной мощи из пасти вырвалась тонкая струйка рыжего пламени. Оно растаяло, едва коснувшись пола, но жар долетел до ног детей. Эрик повернул морду к наставникам.
– Возвращайся, – велела Таис.
Гримо снова чихнул, содрогнулся и обратился в человека. Он пошатнулся, но устоял на ногах. Роб одобрительно улыбнулся подопечному и подозвал его к себе. Он сказал ему несколько слов, так тихо, что никто не сумел разобрать ни звука. Эрик просиял, кивнул и довольный встал за спину наставников.
– Ким, – объявила Таис, беря следующую чашу.
– Удачи, – шепнула ей Фил.
Ким неосознанно кивнула. Она взяла чашу и с недоверием взглянула в мутную воду. Сделав глубокий вдох, девочка в несколько глотков выпила отвар. Она отдала чашу и замерла, глядя в пол. Через несколько секунд Ким обернулась прекрасным ящером с чешуёй цвета розоватой меди. Кожаные крылья блестели в свете огня. В отличие от Эрика, Ким сразу же раскрыла их, словно красуясь перед сокурсниками. Её голову венчал плоский гребень, напоминающий ворот дорогого платья. Словно жемчужины, по его контуру сверкали белые шипы.
– Королева, – шепнул Сайлос.
Браво улыбнулась и согласно кивнула. Ким и в человеческом облике выглядела превосходно, но как дракон она поражала воображение.
– Ким, – позвал её Роб. – Нам нужен огонь.
Прежде чем Бенуа это удалось, прошло несколько долгих минут. Всё это время Ким изгибала шею, силясь понять, как работает её новое тело. Наконец ей удалось выдохнуть слабую струю пламя. Таис еле заметно улыбнулась.
Когда Ким вернулась в свой привычный облик, она выглядела очень бледной. Выслушав Роба, девочка встала рядом с Эриком. Сайлос нахмурился и с опаской посмотрел на оставшиеся восемь чаш. Если так проходит превращение у обычных людей, то… “Нет, – приказал он себе, – не думай об этом, всё обойдётся.”
Следующим Таис позвала Бена. Он превратился почти сразу, едва успел отдать чашу. Однако от боли это его не спасло. Как Ким и Эрик, Бен, прежде чем стать драконом, издал душераздирающий вопль. Мишель снова вздрогнула. От каждого крика её решимость значительно таяла. Если бы она не видела итог, то уже десять раз бы передумала участвовать в ритуале.
Благо, в этом случае цель оправдывала средства. Не прошло и минуты, как на месте Бена возник дракон. Его тело напоминало клочок тёмного ночного неба. Тёмно-серая чешуя в рыжеватом свете стиальад и факелов казалась бархатно-синей. Яркие голубоватые глаза блестели, точно звёзды. Рога, длинные, острые и прямые, заканчивались светлыми пятнышками. В остальном Блум выглядел, словно уголь. Несколько секунд Роб молчал. Он подошёл поближе к воспитаннику и внимательно посмотрел на тёмную чешую, затем повернулся к Таис и покачал головой. Та лишь пожала плечами.
– Я уже подумал… – на этот раз Сайлосу удалось услышать шёпот.
– Такого не будет, – отрезала Таис. – Тёмная чешуя и только.
– Разумеется.
Выпив отвар, Фелисити вся затряслась. От резкой боли девочка выронила чашу, и та разлетелась на сотни мелких осколков. Град обратилась, падая на пол. Уже став ящером, она поднялась и неуверенно, переминаясь с крыла на крыло, обернулась к наставникам.
Её чешуя напоминала мякоть спелого арбуза. Короткие изогнутые рога походили цветом на семечки. Ярко-зелёные глаза лихорадочно блестели. Не дожидаясь команды, Фил выплюнула пламя и сразу же вернулась в человеческое обличие. Она подошла к остальным и, не слушая Роба, прижалась лбом к стене. Рядом с подругой тут же встала Ким. Она положила руку ей на плечо и что-то шепнула, Фил только отмахнулась.
– Ничего себе… – пробормотала Мишель. – А Роб говорил, что всё не так страшно.
– Может, со временем привыкаешь, – вяло пожал плечами Сайлос. Сейчас у него внутри вальсировали беспокойство и тревога, имитация равнодушия оставалось последней защитой.
– Если каждый раз такой, то мы попали.
Словно бы вторя её словам, Джереми вскрикнул и рухнул на колени. Спустя несколько секунд отчаянной борьбы он стал драконом с чешуёй цвета грозовых туч. Могучую спину украшали зеленоватые шипы, шею скрывали жёсткие кожаные складки. Голову венчали сильно изогнутые, почти скрученные в круг рога. Несколько секунд ящер топтался на месте, но как только Роб дал команду, выдохнул огонь и радостно оскалился. Синие глаза сверкнули. Изогнув длинную шею, Джереми издал довольный рёв и только после этого вернулся в прежнее состояние.
Самым маленьким ящером неожиданно оказался Фред. Его миниатюрное тело казалось едва ли не золотым. Издалека чешуя напоминала песчаные холмы, или, по крайней мере, их изображения на разных картах. Главной гордостью Фреда и, возможно, извинением со стороны природы, могли служить рога. Они напоминали две острые сабли, готовые в любой момент проткнуть врага насквозь.
Невероятно красивым драконом стал Сандр. Он оказался ненамного больше Фреда, но всё же смотрелся гораздо внушительнее. Его морду венчали короткие треугольные рога, они придавали Сандру очень грозный вид. По всему телу оттенка голубой глины тянулись короткие шипы, напоминавшие кости.
На удивление, и Фред, и Сандр чувствовали себя хорошо. Сайлос уже внутренне успокоился, решив, что, возможно, Фил и Ким просто что-то не то съели, или у них другие проблемы, но тут Таис вызвала Оскара.
Едва коснувшись губами чаши, Рей отдёрнул её от лица и скривился. Он недовольно посмотрел на воду, подул и только тогда выпил. Мальчик вернул чашу и стал ждать. Превращение далось ему с трудом, несколько долгих минут Рей катался по полу, пытаясь справиться с самим собой. Казалось, что внутри борются две разные силы. Мишель невольно вспоминала историю о волшебнице, мечтавшей стать драконом. Но стоило ей об этом подумать, как Оскар обернулась очень светлым серым драконом.
В темноте ротонды он напоминал снежную фигуру. Его чешуя выглядела почти что белой. Словно её запачкала придорожная пыль, но пара капель воды всё ещё могли вернуть былой блеск. Глаза Оскара стали чёрными, как смола. Длинные изогнутые рога цвета слоновой кости напоминали венец.
Когда Оскар стал человеком, Сайлос понял, что они с Мишель остались последними. Мальчик аккуратно сжал руку подруги, надеясь, что она понимает, это конец. Скорее всего, один из них не станет драконом, один из них будет изгнан из Башни. "И если это будешь ты, – подумал Сайлос. – Я улечу вслед за тобой." Он взглянул на Мишель и отчего-то преисполнился уверенности, что она поступит точно так же. За этот год они стали друзьями, соучастниками, почти что родственниками. Сайлос боялся этих громких слов, но в глубине души радовался, что сейчас может сказать их хоть кому-то, пусть и мысленно.
За ночь он уже успел всё обдумать. Один из них Манорок, другой – Роталлеб. Один должен оказаться магом, второй, возможно, не имеет ничего общего с колдовством. В любом случае, за это им придётся поплатиться. Гадалка не ошиблась со змием и вряд ли прогадала с Королём и Воином.
– Сайлос, – после секундного размышления сказала Таис.
– Всё будет хорошо, – одними губами шепнула Мишель.
– Отсюда в вечность.
Сайлос уверенно улыбнулся и шагнул вперёд. Если это последние минуты, когда остальные видят в нём собрата, то пусть они запомнят гордого ученика драконов, а не трусливого мальчишку из приюта.
От огненной воды по телу распространилось приятное тепло. Оно не обжигало, не ранило, наоборот, словно излечивало, дарило чувство власти и защищённости. Сайлос чувствовал, как впервые за последние дни расслабляется. Его разум медленно соскальзывал в мягкий свет. Мальчик улыбнулся, тело начинало меняться. Вокруг всё увеличивалось, приобретало новые запахи и цвета. Мрак, царящий в ротонде, больше не смущал, напротив, Сайлосу показалось, что сюда принесли несколько факелов. И чего все остальные так страдали?
Мишель внимательно следила за Сайлосом. Её немного расстраивало, что Таис решила сделать её последней… С другой стороны, Мишель видела всех. И её сознание не туманилось от мук превращения или эйфории от нового облика. Единственное, девочка немного переживала… Сама не зная, от чего, она волновалась всё сильнее и сильнее. Когда Таис позвала Сайлоса, Мишель почувствовала, как внутри неё натянулась тетива. Ещё и Элмас вёл себя так странно… Шёл словно на казнь.
Когда Сайлос выпил отвар, Браво сжала кулаки, но ничего не последовало. Элмас стоял с довольной, немного глупой улыбкой. Таким довольным Мишель его ещё не видела. По телу Сайлоса пробежала волна света, он начал превращаться, но молчал. Даже огонь в стиальад и на стенах поутих, наблюдая за столь тихим обращением. На долю секунду Сайлоса сокрыла вспышка света и на всеобщее обозрение предстал белоснежный дракон.
– Боги… – вырвалось у Мишель.
Чешуя Сайлоса сверкала, точно снег… Нет, точно бриллианты. Снег напоминал Оскар, Сайлос же выглядел так, словно его отливали из солнечного и лунного света. Мрак ротонды расступился, позволив белому дракону сверкать.
– Это… – Роб посмотрел на Таис. – Ты это видишь?
Женщина сглотнула и медленно кивнула. Она это видела. Видела так же чётко, как минуту назад видела мальчика с фиолетовыми глазами. Перед ними стоял белый дракон.
– Невозможно… – прошептал Эрик.
– Но это так, – возразил Бен.
Сайлос повёл головой, демонстрируя рога. Длинные, изогнутые лишь немного у самого конца, они напоминали мечи. От них по шее и телу шли шипы, такие же белые, как и всё тело, и оттого почти незаметные.
– Ты как… – Мишель задумалась, ища сравнение. – Как Лаурено…
Привлечённый звуком голоса, Сайлос повернул голову к ней. На Мишель уставились светло-голубые глаза. Они напоминали толстый лёд, пронизанный миллионами синих нитей.
– Хорошо… – сказал Роб. – Огонь?
Его голос прозвучал неуверенно, словно теперь Ломбар не знал, что делать.
Рывком подняв крылья, Сайлос задрал морду и выпустил струю пламени. Прикрываясь от жара, Мишель инстинктивно подняла руку, но глаза не закрыла. Она продолжала следить за белым драконом. В каждом его движении чувствовались сила и мощь, он выглядел, точно герой давно ушедших лет, точно звезда.
Вернувшись в человеческое тело, Сайлос довольно улыбнулся. Ему понравилось…
– Как это возможно? – воскликнул Оскар. – Белых драконов не существует!..
– Тихо, – шикнул на него Роб. – Сайлос, встань здесь. Со всем разберёмся после.
Стараясь не выглядеть слишком удивлённым, Сайлос встал рядом с наставником чуть в стороне от остальных. "И причём тут белый дракон?" – подумал мальчик. Он посмотрел на Мишель и тут же забыл об этом. Если ему удалось перекинуться, то значит… Сайлос внутренне подобрался, ничего страшного, он справится, Мишель и подавно. Им не привыкать бежать.
– Мишель.
Дважды повторять не потребовалось. Мишель залпом осушила чашу, не заметив жара напитка. Все, кроме Сайлоса, почти синхронно судорожно втянули воздух. Огненная вода с лепестками драконова цветка была горячее любого чая, она дарила огонь внутри, но предварительно выжигала для него место.
Утерев рот рукавом, Мишель стала ждать. Ей не терпелось превратиться, узнать, какая же она на самом деле. Флориан сказал, что чешуя показывает, кто из первых драконов тебе ближе. Серый – Аймар Конде, золотой – Марианна Хаутей, коричневый – Эль Дрезд. Самые невероятные цвета белый и чёрный – Лаурено Ланс и Владимир Арлеонский соответственно. Конечно, драконов с такой чешуёй никто никогда не видел. Даже потомкам Владимира и Лаурено Фрида не подарила столь невероятный окрас. Мишель не сомневалась, Сайлос станет серым, но, похоже, все неспроста говорили о его красоте. Элмасу полагалось выделяться всегда и во всём. Себя Браво относила к Марианне, но что, если у богов другие расчёты?
Сперва девочка чувствовала только тепло. Оно медленно распространялось по всему телу, согревая. Мишель чудилось, что внутри неё зажигаются маленькие костерки. Они выпускали в воздух сотни искр и те, наполняя всё тело, несли Браво ввысь.
Не издав ни звука, Мишель исчезла во вспышке света. Не успел, Сайлос подумать, что всё обошлось, как перед ним возник чёрный дракон. Элмас сглотнул, очень медленно, но до него начал доходить смысл слов о белом драконе. "Мы пропали, – подумал мальчик. – Но боги… Это прекрасно."
Если белый дракон разгонял мрак, то чёрный, наоборот, притягивал. Его чешуя поблёскивала, словно грани обсидиана. И лишь глаза горели ярким пламенем. Издалека они напоминали чаши раскалённого докрасна золота.
– И снова не мерещится, – сказал Роб.
Он украдкой взглянул на Сайлоса, но тот этого не заметил. Все его мысли сейчас занимал чёрный дракон – невозможный по всем правилам, но всё же существующий. Вот он, стоит прямо перед ними, красуется, демонстрируя слегка изогнутые, точно искусно сделанная диадема юга, рога и гигантские, чёрные, словно древний мрак, крылья. Не дожидаясь команды, Мишель подняла голову и изрыгнула пламя. Оно подлетело в воздух, обдав жаром всех присутствующих. Браво издала победный рык и спустя мгновение стала человеком.
– Какого цвета? – она посмотрела на Сайлоса.
– Как Владимир… – только и сумел ответить он.
В ротонде повисла гнетущая тишина. Таис и Роб смотрели друг на друга, надеясь, что кто-то объявит, что всё это обман зрения. Но все молчали. Они действительно только что увидели белого и чёрного дракона.
– Мы… – Ломбар коснулся кулона на шее.
– Да, – кивнула Таис.
Она сжала свой кулон – плоский диск, имитирующий колесо. Даже сквозь ткань Таис чувствовала медные спицы.
– Значит так, – Роб прокашлялся. – О том… Об этом всём ни слова. Никому. До тех пор, пока мы не разрешим. Вы поняли?
– Все марш в комнаты, – Таис посмотрела на Сайлоса и Мишель. – А вы… Вы особенно. Идите в свои комнаты, а не куда вы там обычно уходите. И никому.
– Хорошо… – неуверенно сказала Браво.
– Мы не скажем, – заверил наставников Сайлос и подумал: "Разве что покажем."