Матвей приложил руку к замку и прошептал:
– Эрайли23.
Раздался щелчок, и дверь распахнулась. Перед магами открылось море золота. Уборкой, как и охраной, священники себя не утруждали. Весь пол сокровищницы был завален золотыми монетами, массивными слитками, усыпанными каменьями кубками, яркими украшениями, изящным оружием, драгоценными и полудрагоценными камнями. Из этого золотого моря скалами поднимались каменные постаменты, на которых под золочёными решётками-клошами24 прятались магические артефакты.
Матвей аккуратно притворил дверь и наложил чары, скрывавшие любые звуки. Эсма тем временем решительно шагала сквозь золото. Монеты и кубки громко звенели от её шагов и рассыпались в разные стороны. Не обращая внимания на помехи, женщина поочерёдно обходила постаменты, изучая их содержимое.
Под одной из решёток эрбианка обнаружила чудесный кинжал, сделанный из цельного алмаза, под другой – стопку карт с перламутровыми рубашками, под третьей – кольцо с гигантским камнем – тигровым глазом. Особенно Эсму заинтересовала золотая корона в форме крыльев летучей мыши. Спереди они скреплялись тёмным аметистом, по краю крылья украшали маленькие александриты, складки сверкали серебром. Несколько минут женщина молча разглядывала её, гадая, какая же магия таится внутри? Возможно, эту корону некогда носили некромантки. Пожав плечами, эрбианка продолжила поиски.
Печать Дракона находилась почти в самом конце сокровищницы. Сняв решётку, колдунья осторожно взяла печать в руки. Древняя магия дремала внутри артефакта. Кончиками пальцев женщина чувствовала её, чувствовала, сколько мощи скрыто в этой безобидной на первый взгляд вещице. Эсма провела пальцем по искусному орнаменту, украшавшему боковую часть, по выгравированному на клише дракону, коснулась рукояти из чёрного дуба, выполненной в форме головы ящера, на чьём носу сидела иволга. С основой печати её скрепляли маленькие иволги с поднятыми крыльями. Так маги хотели показать, что они поддерживают драконов, и драконы поддерживают их в равной мере.
Вдоволь налюбовавшись самой печатью, Эсма посмотрела на постамент. На нём, как она и ожидала, обнаружился рисунок, внешне напоминавший звезду. Узор состоял из четырёх попарно скрещённых лунных серпов, каждая пара внешне напоминала букву "х", обе они соединялись крест на крест так, что концы серпов не соприкасались. Этот крест почти целиком находился внутри круга, только острые края лун выходили за его пределы. В центре была нарисована восьмиконечная звезда, больше напоминавшая решётку, противоположные концы которой соединены. Вне лун располагались символы луны, звёзд, огня и магии.
– Что это? – Эсма вздрогнула от неожиданности.
Она обернулась к Матвею, который стоял позади неё и с интересом изучал узор на постаменте.
– Что? Не нравится? – усмехнулся маг.
Покачав головой, колдунья сказала:
– Видимо, это и есть лунная звезда.
– Мы пришли ради неё?
Женщина кивнула, вызывая удивление мага.
– Может быть, расскажешь?
– Только если поклянёшься никому не говорить.
Матвей закатил глаза:
– Торжественно клянусь!
– Не здесь, – покачала головой Эсма. – За ужином.
Обстановка драконьей сокровищницы не располагала к откровениям, тем более на такие темы. Милитарианец ухмыльнулся:
– За ужином? Как пожелаете, миледи!
– Только дай мне минуту, – попросила Эсма.
– Хоть две!
Одарив её очередной улыбки, Матвей отвернулся и пошёл изучать оставшуюся часть сокровищницы. Эсма сжала свой кулон и позвала Эмина. Через секунду у неё в голове раздался голос брата:
– Эсма?
Женщина быстро сказала:
– Я нашла звезду.
– Правда? – удивился маг.
Видимо, Эмин недооценивал её способности. Колдунья усмехнулась:
– Смотри!
Эсма сняла кулон и опустила на постамент. Женщина щёлкнула пальцами и прошептала:
– Отиойли зе Эмин дэ адрианчес25.
Из кулона вырвался зелёный луч. Он прошёл через весь постамент, а затем вернулся в камень. Эсма взяла кристалл в руку и спросила:
– Видишь?
– Вижу.
Через секунду Эмин добавил:
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Эрбианка спрятала кулон под плащом. Вернув печать и решётку на прежнее место, Эсма подошла к Матвею.
Тот стоял рядом с чёрным мраморным постаментом, на котором лежало круглое тонкое зеркало в оправе из белого золота. Клоша валялась на полу. Эсма встала напротив и заглянула в зеркало. Она увидела своё отражение и отражение Матвея. Маг неотрывно смотрел сам на себя, изредка наклоняя голову. Неожиданно отражение закрыло один глаз, эрбианка подняла взгляд на мага, потом снова опустила к отражению и снова подняла. От зеркала исходила странная энергия. Несколько секунд Эсма судорожно сжимала край постамента и вдруг отпрянула назад. Матвей не закрывал глаза и не показывал язык, это делало лишь отражение.
– Матвей, – окликнула его колдунья.
Матвей не шелохнулся. Эсма позвала его ещё несколько раз, никакой реакции. Её взгляд пал на снятую клошу. Женщина подняла её и резко опустила на постамент. Милитарианец вздрогнул и отпрянул. Он полусонным взором посмотрел на колдунью:
– Что-то случилось?
Отерев лоб тыльной стороной ладони, Эсма посмотрела на зеркало и вздохнула:
– Нет… Всё хорошо. Пойдём отсюда? Я закончила.
По дороге обратно маги обсуждали меню. Эсме жутко хотелось попробовать вяленую рыбу, а Матвей пытался убедить её, что по сравнению с рагу из кролика вяленая рыба – просто корм для свиней. После долгих споров они неожиданно сошлись на ухе. Самое то в такой холод.
Однако с ухой всё оказалось не так-то просто. Рыба в лагере Милитарьи закончилась, и идти за ней нужно было на озеро. Матвею стоило лишь посмотреть на Эсму, чтобы понять, что перспектива ночной прогулки и рыбалки её не остановит. Собрав с собой лески с крючками и наживкой, тёплые шкуры, фляги с вином и, разумеется, небольшой перекус в виде вяленой оленины, маги пошли к озеру. Пока Матвей пробивал лунку и прилаживал крючки к лескам, Эсма разложила шкуры, еду и вино и наколдовала небольшой огонёк.
– Сколько лет мы уже так не сидели? – женщина укуталась в мех и села рядом с магом.
Она опустила голову ему на плечо и закрыла глаза, вдыхая аромат льда и огня.
– Ты ведь не уйдёшь сегодня? – Матвей склонил к ней голову и немного скосил глаза, смотря преданно, словно собака.
– Нет… – пробормотала Эсма.
Маг вздохнул и прижался щекой к её волосам. Леска в его руках не шевелилась, и мужчине казалось, что лунка уже давно покрылась тонкой корочкой льда. Он чувствовал тепло огня, тепло меха и тепло Эсмы, самое приятное из всех. Матвей вдыхал запах её волос, лёгкий и травянистый. Ему хотелось остановить этот момент. Чтобы они сидели на берегу озера вечность. Чтобы их окружала ясная звёздная ночь, чтобы этот огонь никогда не потухал, чтобы лес превратился в прочную стену, за которую не проникнет никакая беда.
Глава 34 “В крепости”
– Это было крайне глупо и безответственно! Вы понимаете, что могли погибнуть? И ради чего вы это затеяли?! Из-за какой-то гадалки на ярмарке! Да это было сто лет назад! Вы правда считаете, что помните всё, что она вам сказала? Не отвечайте! С чего вы вообще взяли, что это правда?
Флориан глубоко вздохнул и потёр переносицу:
– Вы хотя бы понимаете, что с вами могло произойти?
Сайлос и Мишель синхронно кивнули. Конечно, они понимали, особенно после всего пережитого. Но Грина это ничуть не убедило.
– Вас могли убить или похитить! Вы могли заблудиться!
– Башню видно отовсюду… – буркнул Сайлос.
– Вы могли замёрзнуть! – словно ничего не слыша, продолжил Грин. – Вы знаете, что мы живём рядом с Пустошью? А знаете, где находятся земли, где до сих пор существует рабство? В Пустоши!
Он прижал руку ко лбу и шумно втянул воздух. Нужно успокоиться, нужно успокоиться…
– За что нам всё это?.. – пробормотал маг больше для себя, чем для детей.
– На самом деле, эти работорговцы не такие уж опасные… – протянула Браво.
На секунду она замолчала, взглянула на Сайлоса, и, только убедившись, что он тоже смотрит на неё, продолжила:
– Просто мы ведь смогли…
– Что смогли? – встрепенулся Флориан.
– Смогли сбежать от них…
– О боги! – эрбианец поднял руки. – Я сдаюсь! Что ещё вы успели натворить за эти три дня?
Ответом послужила тишина. Мишель и Сайлос неловко переглянулись. Друзья не предполагали, что Флориан так разозлится, когда они вернутся. Им наоборот казалось, что он будет рад, счастлив и придёт в полный восторг. Ведь они всё-таки вернулись! И к тому же сделали столько всего! Смогли выбраться из Башни, попали в плен, сбежали, познакомились с настоящим разбойником.
Сперва они даже хотели рассказать ему про Юджина. Но Сайлос рассудил, что это может навлечь неприятности если не на них, то на Грина. Красноглазые не любят болтунов и случайных свидетелей. Но всё остальное они, а особенно Мишель, хотели рассказать во всех красках. Ведь несмотря на возраст, они крепко дружили с Флорианом. Тот стал им старшим братом, надёжным соратником, готовым прийти на помощь в любой момент. Но только не теперь. Сейчас Флориан ходил из стороны в сторону и только что не метал огонь во всех присутствующих.
Грину как будто нравилось искать всевозможные недостатки в их затее. Причём недостатки он видел даже в достоинствах! Пойти искать цветы ночью – это смело, особенно учитывая, что они спасают мир. Но Флориан считал, что это по-детски наивно. Целых полчаса дракон объяснял свою точку зрения, не обращая никакого внимания на зевки и переглядывания друзей.
– И снимите вы наконец сдерживатели магии! – бросил он.
Не понимая, о чём говорит Грин, Браво и Элмас замялись. Тогда Флориан сам сорвал с их шей кулоны и сунул себе в карман.
– Боги знают, что взбредёт в голову Медведя при их виде, – бросил он.
Сайлос неопределённо пожал плечами. Он уже успел забыть про эти кулоны. За несколько дней они стали слишком привычны.
Несколько секунд Флориан грозно смотрел на друзей, а потом буркнул:
– И на кой мортем вы так раскрасились?
– Мы… – Сайлос коснулся лица. – Решили замаскироваться.
Перед тем, как зайти внутрь Башни, они при помощи снега попытались стереть кровь, но, видимо, до конца им этого сделать не удалось.
– Флориан, – робко обратилась к дракону Белла. – Уже темно.
– И что? – Грин раздражённо потряс головой.
– Ты говорил, что у тебя сегодня дежурство, – напомнила девочка.
– Точно… – парень потёр глаза. – Спасибо.
Как же не вовремя… Грин натянуто улыбнулся.
– Удачи на дежурстве, – улыбнулась Мишель.
Замечательно… Флориан вздохнул, что ему с ней делать? На Браво не действовали никакие слова. Она просто оставалась с собой. В глубине души магу это нравилось, но сейчас он бы предпочёл увидеть в ней каплю сознательности, нечто от Манорока или Роталлеба. Но Мишель явно не хотела уступать его возмущениям. Впрочем, сам Флориан тоже не собирался сдаваться перед её твердолобым жизнелюбием. В этот раз он планировал доходчиво объяснить предполагаемым Великим героям, почему они поступили неправильно и почему так нельзя поступать впредь.
– Мы ещё не закончили, – сказал дракон. – Завтра мы снова поговорим об этом.
Он развернулся на каблуках сапог и пошёл к лестнице. Когда шум его шагов стих, Никки с интересом посмотрел на друзей:
– Вы расскажете, что там было?
– Может быть завтра, – ответил Сайлос. – Мне сейчас хочется только спать. Флориан с его нравоучениями…
– Ещё бы помыться не мешало, – зевнула Браво. – И покушать.
Они переглянулись, и мальчик рассмеялся. Наверное, они выглядели так, словно два дня просто валялись по лесу, словно кабанчики.
– Вас искали, – Принц отошла в сторону и посмотрела на небольшой ручеёк внизу.
– Кто искал? – насторожилась Мишель.
– Ким, Бен, Оскар…
– Понятно. Разберёмся, – Элмас снял куртку и положил её себе на руку. – Вот, кстати, цветы.
Мальчик вытащил добытые и чудом сохранённые бутоны и протянул Белле. Та взяла их и спрятала в карманы юбки. Через секунду к ним добавился букет Мишель.
– А теперь спать! – страдальчески воскликнула Браво. – Иначе я свалюсь прямо здесь!
– Боги… Неужели ты это сказала… – притворно удивился Сайлос.
– Иди ты, – закатила глаза девочка.
Поднявшись в комнату, Мишель сняла с себя грязную куртку, достала рубашку для сна, накинула на себя мех и поспешила в купальни. Они располагались на первом этаже и занимали пространство размером с десяток спален. Спуститься к ним можно было или по закрытой лестнице, ведущей прямо в купальни, или по одной из основных, которыми пользовались все. Мишель решила выбрать первую, чтобы не столкнуться с посторонними. Сейчас ей не очень хотелось попадаться на глаза даже слугам, хотя они ничего бы ей не сказали.
Внутри купальни Мишель сразу же воспрянула духом. Воздух, наполненный влагой и теплом, приятной тяжестью опустился на плечи. Пахло душистыми пряными травами. Над каменным полом клубился водяной пар.
Мишель зашла за одну из каменных перегородок, разделась и нырнула в горячую воду. По коже пробежала волна будоражащего тепла, словно каждую частичку тела наполнили огнём. Задержав дыхание, Браво опустилась под воду и постаралась расслабиться. Светлые волосы расплылись в разные стороны, словно водоросли, кожу под ними приятно щекотало. Резко поднявшись и сделав глоток воздуха, девочка снова нырнула и принялась массировать голову. Из волос стали выплывать мелкие веточки, грязь и пыль.
После Мишель ещё немного поплескалась в тёплой воде и наконец вылезла. Девочка потянула за верёвку, послышался гулкий утробный звук, и вода начала сливаться. Мишель сладко зевнула, ещё немного, и она окажется в постели и будет спать до следующего дня. Напоследок Браво подошла к дальнему краю купальни. Там находилась конструкция, состоящая из стока в полу и трубы, верхним краем прилаженной к ведру прохладной воды. Девочка взяла с каменного выступа банку с травяным настоем и стала втирать его в кожу головы. Купальня мигом наполнилась терпким запахом. Отложив настой, Браво встала под трубу, дёрнула за верёвку и принялась быстрыми движениями смывать пахучую смесь.
Отмывшись от следов приключений, Мишель облачилась в ночную рубашку, завернулась в мех и ушла в комнату. Кинув грязные вещи в корзину рядом с дверью, девочка упала на кровать и, закутавшись в одеяло с головой, моментально уснула.
В эту ночь Мишель приснилось зеркало в тонкой бронзовой раме. Из его мутной глубины смотрело белое лицо. Браво не знала, кому оно принадлежит, хотя в глубине души чуяла: либо магу, либо некроманту. Причём, скорее всего, последнему. Кожа лица была мертвенно белого цвета, губы походили на кварц, а о румянце неизвестный похоже и вовсе никогда не слышал. Но больше всего пугали и в то же время поражали глаза – две белые проруби. Если бы тонкая чёрная полоса не окружала радужку, то она бы слилась с белком.
Неожиданно лицо исчезло. Просто утонуло в зеркальной глубине. Откуда-то сверху на зеркало опустились и поднялись десять мечей, и Браво увидела крепость. Серую Башню… А может быть какую-то другую. Крепость возвышалась посреди тёмно-зелёной пустоши. В белом лунном свете Мишель отчётливо видела каждый уровень цитадели: первые крепостные стены, толстые и прочные, вторые – защищающие сам крепостной замок, башни с рыжими бойницами, покатую крышу, выложенную алой черепицей. Девочке казалось, что она уже видела это место прежде, вот только она не помнила, где и когда.
Пробуждение больше напоминало резкий толчок. Открыв глаза, Браво чуть не свалилась с кровати. Прямо перед ней, склонив голову к левому плечу, сидела Ким. Её рыжие волосы в свете утреннего солнца горели ярким огнём.
В отличие от Мишель, Ким уже давно встала. На ней была надета привычная форма: сапоги на тонкой подошве длиной до середины голени, чёрные штаны, серая рубаха и лёгкая чёрная куртка. Волосы девочка завязала в толстый пучок. Хитро улыбаясь, Бенуа внимательно следила за спящей сокурсницей. Заметив, что та проснулась, Ким протянула:
– Наконец-то!..
Девочка быстро встала и пересела на табурет, стоявший рядом с изголовьем.
– Крепко спишь, – послышался голос Фелисити. – Она уже минут пятнадцать так сидит.
При этих словах Град махнула в сторону Ким.
– С Фил сработало почти сразу, – добавила Бенуа, весело смотря на подругу.
Фил стояла рядом со шкафом и изучала его содержимое. Она уже натянула штаны и сапоги и теперь выбирала рубашку. Мишель усмехнулась, перед Фил стоял действительно сложный выбор: светло- или тёмно-серая, а может быть просто серая. Со своего места Браво не могла видеть лица подруги, но, судя по всему, она мучилась от столь широкого ассортимента.
– Скоро завтрак? – Мишель снова закрыла глаза и приготовилась немного подремать.
– Он уже идёт, – Бенуа достала из среднего ящика расчёску.
– Мортем!
Резко сев, Мишель потянулась и принялась тереть глаза. Когда она выбралась из постели и начала одеваться, Ким закончила причёсываться.
– Где ты была? – спросила она.
– Я… – Мишель широко зевнула. – Мы с Сайлосом гуляли по цитадели.
– Гуляли? – Град натянула рубашку, она остановила свой выбор на простой серой, и села на свою кровать.
– Тут столько всего интересного! Мы немного пошарахались по подземельям, осмотрели библиотеку, влезли на маскарад.
Под удивлёнными взглядами подруг Браво начала быстро одеваться, продолжая рассказывать.
– Так уставали за день, что просто падали там, где были. Какая разница? – она пожала плечами. – Сон есть сон, не важно, где. Тем более, что много где можно найти разные мешки, на которых вполне себе уютно.
– Ничего себе, – Ким обернулась к Фил, та выглядела не менее удивлённой. – Вы даже свою подружку не посвятили в это.
– Белле нужно работать, – беспечно отмахнулась Браво. – А как у вас дела?
По дороге до столовой Фелисити и Ким наперебой рассказывали о том, что пропустила Мишель. Оказалось, что за эти дни Бенджамин и Эрик успели крупно поссориться. Разумеется, оба рассказывали разные версии событий. Бен говорил, что Эрик стал странным и занудным, что он не хочет никого слушать, что он просто самодовольный сноб без чувства юмора. Гримо, напротив, уверял, что Бен потерял чувство меры, что он не замечает, как обижает других, и что он просто беспечный ребёнок, не имеющий никакого представления об окружающем мире.
– Вообще, я слышала, что это из-за Кола Реана, – шепнула Фил. – Это парень с третьего курса, с которым они дружили. Он недавно умер.
– Умер? – изумилась Мишель. – Он же всего на два года старше нас…
– Оскар сказал, что это случилось из-за остановки сердца, – поделилась Ким.
– Я слышала, что за последнее время умерло довольно много людей, – пробормотала Браво.
Слухи об этом ходили. Белла несколько раз говорила, что некоторые слуги начали прикалывать к одежде булавки, опасаясь таинственного проклятия, выкашивающего всех подряд. Однако в декаде про это никто не говорил.
– Не знаю, – пожала плечами Град. – Но, по словам Джереми, Эрик и Бен рассорились из-за Кола. Я правда так и не поняла, в чём там дело. То ли кто-то сказал, что все умирают, то ли ещё что-то…
Как бы то ни было, теперь Бен стал общаться в основном с Оскаром и Джереми, от девочек он потихоньку отдалялся. Зато с Ким и Фил постоянно крутился Эрик. Сандр и Фред, как и всегда, держали позицию вооружённого нейтралитета. Они не разговаривали с остальной декадой без крайней нужды, а если кто-то пытался вступить с ними в диалог, отвечали коротко и грубо. К Бену и Эрику они относились одинаково равнодушно, поэтому для них ссора Блума и Гримо оказалась безынтересна и, вполне возможно, прошла незамеченной.
– А я думала, ты с Беном больше дружишь, – заметила Мишель.
– Он милый, – согласилась Ким. – И с ним проще…
– Но я как-то сразу начала защищать Эрика, – пожала плечами Град.
– А нам, девочкам, нужно держаться вместе, – улыбнулась Бенуа, кладя руки на плечи соседкам, Браво весело захохотала.
– Надеюсь, к Эрику это не относится! – сказала Мишель, вызвав новую волну смеха.
В столовой рассказ подтвердился. Бен и Эрик сидели в разных концах стола, вытеснив Фреда Хама и Сандра Крейна на середину. Мишель тяжело вздохнула, видимо, ей тоже придётся балансировать. Сайлоса нигде не было видно. Скорее всего, он решил проспать.
После завтрака Браво спустились во внутренний двор, где из-за сегодняшнего отъезда королевы Кайлы царил хаос. Слуги во всю занимались подготовкой: собирали багаж, проверяли кареты, переносили сундуки. Конюхи готовили лошадей, а стрельцы и рыцари – оружие.
Рядом с конюшнями Мишель увидела Джона. Паж королевы Тир-Тана прыгал по земле, приземляясь то на две ноги, то на одну. Девочка подошла поближе, и прежде, чем окликнуть тиртанца, несколько секунд молча наблюдала за его действиями:
– Что делаешь?
Джон обернулся и удивлённо посмотрел на девочку.
– Играю в квадраты.
– Квадраты? – удивилась Мишель. – А как это?
– Ты никогда не играла? – девочка покачала головой. – Смотри.
Отпрыгнув в сторону, Джон указал на землю.
– Представь себе тринадцать квадратов. Два первых идут по одному, потом пары и одиночки чередуются.
– Поняла.
– Ты прыгаешь на каждый по очереди, потом поворачиваешься и прыгаешь обратно.
– И это всё? – удивилась Мишель.
– По идее, нужно кидать камень, чтобы он попадал на каждый следующий квадрат. Если промахиваешься, то начинаешь заново, – объяснил тиртанец. – И ещё нужно читать стишок.
Браво с интересом посмотрела на Джона. Что ещё за стишок? Наверняка что-то про богов. Или про первых драконов. Мальчик прочистил горло:
– Первую зарезал мечом.
Вторую убил топором.
Третью отправил летать.
Четвёртой поджарил кровать.
Пятой вспорол живот.
С шестой живёт двенадцатый год.
– Ух ты! – брови Браво взметнулись. – Прямо настоящее досье.
– Это стишок про нашего короля, – усмехнулся Джон. – Существует история…
– Расскажи! – потребовала Мишель.
Несколько секунд тиртанец сомневался. Он закусил губу, взглянул в небо и наконец махнул рукой. Дети сели на ящик рядом с конюшней. Немного поёрзав, паж заговорил тихим шёпотом:
– Это про жён короля Вальдемара. Про его королев. Первую звали Айлес Рейвен. Говорят, она была очень умной и доброй. Её все любили. Вот только король очень завидовал своей жене из-за её популярности. Как-то раз они устраивали объезд королевства и заехали в лес. Там на них якобы напали разбойники, которые убили королеву. Но на самом деле это король её убил. А разбойникам он заплатил, чтобы те скрыли следы.
Мальчик сглотнул:
– Потом он женился на Лейле Горихи. Она происходила из очень знатного рода. Знаешь, у нас говорят, что если твоя фамилия Горихи, то больше тебе беспокоиться не о чем. Сначала всё шло хорошо. А потом она, вроде как, попыталась устроить переворот. И король, недолго думая, казнил её и её ближайших слуг.
– Это в общем-то логично, – заметила Мишель. – Я имею в виду, что короли должны защищать свою власть.
– Устраивала она переворот или нет, никто не знает. Никакого суда не было. Даже доказательств не предоставили!
Выдержав небольшую паузу, Джон продолжил:
– Третьей женой стала Леона Блейк. По рассказам служанок, она принесла с собой блеск и грохот балов и маскарадов. Она была королевой шесть лет. А потом выпала из окна. В тот самый день, когда король должен был вернуться из похода, но почему-то задержался, – мальчик сделал ударение на последнем слове. – Спустя какое-то время король снова женился, на этот раз на Бонни Кармайкл. Но спустя семнадцать дней её кровать вспыхнула посреди ночи. И вот что странно: в спальне короля и королевы, где и случился пожар, короля не было.
– Ничего себе…
– Вот-вот. Следующей королевой стала Стефания Тук. Сначала всё шло хорошо. Король и королева ладили. У них даже родилась дочка. Её назвали Мария в честь королевы-матери. Но потом ребёнок умер, а королева спустя год упала на нож короля… Вот… А потом он женился на Кайле Хаутей-Цепеш.
– И её он убивать не планирует? – тихо спросила Мишель.
– Наверное, нет, – пожал плечами мальчик. – Но кто знает? Сейчас всё хорошо, но говорят, что и с королевой Айлес у короля всё было неплохо. Впрочем, с королевой Кайлой у них пятеро детей.
– Ничего себе, – Мишель покачала головой. – Историческая страшилка.
Раздалось лошадиное ржание, и Браво тут же вспомнила про окружающий мир. Рассказ Джона на краткий миг будто бы унёс её из реальности. Теперь же грохот, скрип и гомон ворвались в её разум, окатив ведром ледяной воды. Девочка поёжилась и, обняв себя, потёрла руки.
– Может быть, сыграем? – предложил паж.
Браво кивнула:
– Только ты начинаешь.
Джон встал и начал прыгать, Мишель наклонила голову:
– А может быть, нарисуем их?
– Давай… – тиртанец почесал затылок. – Я об этом не подумал.
Девочка сунула руки в карманы и начала носком ноги чертить ровные квадраты. В центре каждого квадрата она рисовала цифры от одного до тринадцати.
– Как там Белла? – как бы между делом спросил паж.
– Белла? С ней всё хорошо, а что?
– Да, нет, ничего. Просто спросил… – Джон насупился и отвернулся от девочки.
Мишель отошла в сторону и кивнула мальчику, чтобы он приступал. Паж начал прыгать, медленно проговаривая стишок. Закончив, он встал рядом с Браво и рукой предложил попробовать ей самой:
– Ладно! – девочка хлопнула в ладоши. – Приступим. Первую убил…
– Зарезал, – поправил Джон.
Мишель благодарно улыбнулась и продолжила:
– Первую зарезал мечом.
Вторую убил топором.
Третью убил… Нет… Отправил в полёт.
– Отправил летать.
– Отправил летать.
Четвёртой поджарил кровать.
Пятой вспорол живот.
С шестой живёт… Двенадцатый? Двенадцатый год.
– Отлично! – Джон шутливо поклонился.
Мишель сделала неловкий реверанс.
***
С самого утра Сайлос, Белла и Никки сидели в комнатке последнего и обсуждали печать. Элмас хотел позвать и Мишель, но не сумел её найти ни в столовой, ни в коридорах. Зато там мальчик столкнулся с Флорианом и выслушал ещё одну отповедь по поводу их самовольной отлучки. Видимо, Грина это невероятно задело. Благо, пришла Лютеция и увела его куда-то по делам. Сайлос понадеялся, что после этого Флориан чуть успокоится.
В любом случае, Элмас решил, что лучше не нарываться на новую встречу, и пошёл к Никки. У того как раз сидела Белла. Они чуть-чуть поговорили о праздниках и об их с Мишель “прогулке”, а затем незаметно перешли к печати.
Теперь, когда им удалось добыть цветы Утопленника, пришло время подумать и о других ингредиентах. Склонившись над списком, дети пытались решить, сколько чего им понадобится, и где они смогут это найти. После долгих рассуждений и споров, Принц предложила взвесить цветы, и на основе их массы искать всё остальное.
Собрав все имеющиеся бутоны, Белладонна спустилась вниз. Благо, Дендр и Лазарь ушли в библиотеку, и основная часть лекарских покоев была свободна. Не без труда Принц отыскала среди завалов тяжёлые весы и грузики.
Вернувшись, девочка объявила:
– У нас есть сорок грамм.
– Хм… – Никки посмотрел на записи. – Нам нужно три части. Сорок разделить на три?
– Лучше взять тридцать грамм, – возразил Элмас. – Тогда одна часть будет равна десяти граммам.
– Давайте ещё раз пройдёмся по списку, что нам нужно, – Белла села на кровать Никки.
Сайлос полулежал на стуле в другом конце комнаты. Несмотря на то, что он проснулся сам, ему хотелось спать. Белла взяла в руки небольшой клочок бумаги и стала читать:
– Для сургуча: настойка тиса. Три части… Получается тридцать грамм.
– Это есть у Дендра, – пробормотал Никки.
– Мел… Двадцать грамм, драконья чешуя – десять, сажа – двадцать.
– Мел есть в классах, чешуя – у Флориана, а сажа – в любом камине, – сказал Элмас.
Белла кивнула и продолжила:
– Тридцать грамм цветов, двадцать грамм слюны дракона, двадцать грамм сухой крови и столько же воска.
– А из чего состоит простой сургуч? – неожиданно спросил Сайлос. – Вдруг нам просто нужно взять кусок сургуча?
– Я спрошу у Дендра, – пообещал видящий.
– Для печати необходимы железо, олово и медь, по сто грамм и того, и другого, и третьего. И двадцать грамм слёз Эстер.
– Последнее есть здесь, – Сайлос встал, взлохматил волосы и начал ходить по комнате. – Где же взять медь, олово и железо? Интересно…
Он хлопнул себя по лбу:
– У драконов принято вручать на окончание обучения железные кольца. Наверное, их делают прямо в Башне.
– Но разве в каждом выпуске не ровно десять человек? – удивилась Белла, принимаясь крутить конец косы. – Лишних, наверное, нет.
– Да, ровно десять. Но ведь могут быть заготовки и брак.
– Главное, чтобы их набралось нужное количество, – сказал Никки. – По поводу меди. Из неё же вроде бы делают украшения.
– Интересно, и у кого мы их позаимствуем? – невесело усмехнулся Элмас. – Вернее, украдём.
– У королевы Тир-Тана, – неожиданно спокойно предложила Белла.
Мальчики оглянулись на неё.
– У неё в шкатулке много медных пуговиц и застёжек. Я думаю, что, если я возьму несколько, она не заметит, – Принц отвела глаза в сторону и тихо добавила. – А даже если заметит, то будет поздно.
Девочка неловко улыбнулась и развела руками. В глубине души она радовалась возможности отомстить князю, пусть и косвенно. Совесть её почти не тревожила. Да, королева Кайла относилась к ней хорошо, но… Но это не перекрывало тех ужасных лет в рабстве. К тому же, королева, вероятно, знала, чем занимаются родственники её мужа, и никак этому не препятствовала. Так что вины Белла не чувствовала, почти не чувствовала. Всё-таки, подаренный кулон сильно возвысил королеву в глаза Принц.
– Хорошо… – протянул Сайлос. – Олово?
– Солдатики, украшения? – предложил Никки. – Или оловянная посуда?
– В ней есть примеси, – возразил Элмас.
Он замер на месте и посмотрел в окно. "Интересно, – подумал мальчик. – Где Мишель?"
– Посуда из чистого олова очень гибкая, – продолжил он. – Поэтому её не используют.
– Не вся, – Белла встала с места и подошла к окну, чтобы видеть лицо друга. – Кувшины для какой-то дряни делают только из олова, иначе она начинает разъедать посуду. Я попробую достать.
Колдунья невесело улыбнулась, похоже, именно она станет главным вором цитадели. А ещё говорят, что маги не опасны.
Когда друзья ушли, Никки несколько долгих минут сидел в тишине, слушая собственное дыхание. Он уже чувствовал себя гораздо лучше. Температура не поднималась, кашель практически не беспокоил. Правда, иногда Никки просыпался весь в поту, его лихорадило, градом катил пот, а дыхание становилось частым-частым, словно капли тёплого зелёного дождя. После таких пробуждений мальчик проводил несколько минут, успокаивая лёгкие и мысли, а потом лежал в темноте и слушал биение собственного сердца. В этот раз с ним происходило нечто похожее: Никки волновался. Но волнение это было приятным. Не таким, какое испытывал видящий во время побега от князя, и не таким, какое испытывал больной при каждой новой попытке болезни вернуться.
Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Никки решился. Он откинул одеяло, натянул ботинки и спрыгнул вниз. Ещё один вдох, ещё выдох. На всякий случай Никки перетянул потуже халат. Он аккуратно, то и дело задерживая дыхание, вышел на лестницу. Лёжа в комнате, мальчик сотню раз слышал, как люди спускались и поднимались. На слух он знал каждую ступеньку, каждый скрип. Видящий чувствовал, что может спуститься бесшумно, так оно и вышло.