Глава 20 “Карен”
Карен с трудом распахнула тяжёлые дубовые двери. Стоило ей проскользнуть внутрь, как они тут же громко захлопнулись за её спинной. Девушка вздрогнула и повела плечами. Она оказалась Серой зале. Это гигантское помещение являлось центральным в Серой Башне. Из-за размеров использовали его только по особым случаям. Здесь отмечали победы, выдавали награды, а короли и королевы Дрейка во время своего пребывания в крепости пользовались залой как тронной. Когда это происходило, из кладовой выносили тяжёлый, деревянный трон со спинкой, увенчанной золотой короной с большой, размером с грецкий орех, чёрной жемчужиной и ручками, украшенными золотыми набалдашниками.
Серая зала представляла собой вытянутое прямоугольное помещение. Высокие стены из серого гранита белели в свете факелов. Украшением служили сделанные в начале Эпохи Драконов барельефы в форме драконов. В зале их находилось ровно шесть. Шесть гигантских ящеров, первых в своём роде.
Справа от входа расположился ящер с длинными острыми рогами, поражающими своей прямотой. Они выглядели как две пиратские сабли, готовые пронзить невнимательного врага. Дальше шёл дракон с изогнутыми рогами. Они скручивались, образуя своеобразную короны. Рядом с ним примостился дракон с короткими рожками и крыльями, чьи концы напоминали рваную бумагу. Порой в неровном свете огня казалось, что разрозненные лоскутки шевелятся. Удивительное мастерство камнерезов.
На противоположной стене расположились остальные три ящера. Ближе к выходу находился дракон, шею которого скрывали складки, похожие на многочисленные шарфы. Рядом скалился ящер, чью голову украшал широкий гребень, напоминающий веер или кокошник. По краю гребня шли маленькие конусообразные рожки. Последний, шестой дракон являлся комбинацией всех предыдущих. Даже рога у него, хоть и немного изогнутые в середине, на концах становились прямыми и ровными. По сути, такого дракона никогда не существовало. Но камнерезы, работающие над залой, решили не разбавлять барельефы в форме ящеров изображением человека.
Первых драконов было всего пять. Их имена знали все, даже дети: Владимир Арлеонский, гигантский чёрный дракон с изогнутыми рогами. По легендам, один его вид заставлял врагов сложить оружие. Марианна Хаутей, ловкая и умная, дракон с чешуей, вылитой из золота, и рогами, выкованными из солнечных лучей. Эль Дрезд, тот, чью шею скрывали складки. Говорили, что в неё обратилась его броня. Аймар (или, как его иногда называли, Адемар) Конде, священник, воспаривший в небо и скрытый от взглядов витов широким гребнем. Лаурено Ланс, чьи рваные крылья свидетельствовали о дырах в его душе. Шестой же дракон являлся воплощением Генриха Арвойтуса, младшего брата Марианны. Генрих единственный не испил отвара из огненной воды и драконова цветка, а потому остался простым человеком.
Карен оглядела драконов, вздохнула и приступила к работе. Она являлась служанкой. В её обязанности входила уборка общих помещений: коридоров, столовой, лестниц. А пару раз в месяц она заглядывала ещё и в Серую залу.
Уборка в зале не занимала много времени. Требовалось лишь подмести пол и протереть пыль с каменных ящеров, с подставок для факелов и ламп и с деревянной решётки, отделяющие одну четвёртую залы рядом со входом. За ней во время важных событий стояли слуги, стража и прочий люд, не имеющий достаточно высокого чина. Решётку вырезали из чёрного дуба и меняли раз в полвека. По традиции она состояла из небольших ромбов, украшенных древними рунами, чьё значение уже никто не помнил.
Двигаясь по часовой стрелке, Карен быстро смахивала пыль. Ей хотелось поскорее покончить с этим и пойти спать. В крепости Карен работала порядка двух лет. Но теперь собиралась уходить. Лорен, её подруга, переезжала в другой город вместе с женихом, и в доме Рианов, где она служила, освобождалось место. У губернатора Каннингема платили столько же, сколько и в Башне, а работать заставляли вдвое меньше. К тому же, трудясь у Рианов, Карен могла жить в городе. Девушка с нетерпением ждала первого дня на новом месте. “Возможно, – мечтала она, – там я даже дослужусь до камеристки”. Карен очень хотелось занять столь высокую и почётную должность, а в цитадели это было маловероятно. Здесь камеристкой уже несколько лет служила миссис Борко. Узколицая, педантичная брюнетка с серыми глазами. Служанками она командовала, как заправский сержант. Карен тоже хотелось, чтобы её слушали и боялись. К тому же, камеристки одевались в синие одежды, в то время как простые служанки носили вещи бордового винного цвета. Отрицать, что они шли кареглазой шатенке Карен, было нельзя, но она всё равно хотела сменить их. В конце концов, девушка не собиралась работать простой служанкой всю жизнь.
Обойдя половину зала, Карен остановилась перед стеной напротив входа. Справа от неё восседал Лаурено Ланс, слева – Аймар Конде. Перед девушкой находился барельеф, изображающий вход в город. Куча народа толпились под стенами, ещё больше людей располагались на расстоянии. Солдаты, купцы, ремесленники – все они шли по дороге, ведущей к воротам. Правда, те скорее напоминали небольшую, вырезанную прямо в камне дверь. Даже воротные кольца больше напоминали маленькие ручки.
Эта странная дверь никуда не вела и даже не открывалась. Зачем она находилась здесь, не знал никто. В отличие от прочих, этот барельеф находился здесь с момента постройки Серой Башни. Версий по поводу этого изображения существовало много. Самая популярная утверждала, что это дверь сделали специально для слуг. С её помощью они бы смогли непосредственно во время советов или пиров покидать зал, а затем возвращаться и нашёптывать на ухо королю или коменданту то, что успели узнать. Однако впоследствии это сочли излишним, и дверь так и не достроили.
Другая версия гласила, что проход устроили маги. И что на самом деле это их портал, воспользоваться которым драконы не могут из-за отсутствия нужных сил и незнания заклятий. Эта теория, впрочем, как и первая, реальных подтверждений не имела и существовала лишь на уровне слухов.
По другой версии, гораздо более банальной, дверь являлась частью прежнего рисунка. В летописях сохранились упоминания о ремонте в этой части цитадели. Писалось, что сначала древние камнерезы изобразили на этой стене первый дом Аймара Конде, простейшее строение с квадратным окном и небольшой дверью. Впоследствии эту картину посчитали неподходящей и заменили более внушительным изображением.
Коснувшись рукой шершавого гранита, Карен дотронулась до изящной ручки, полустёртой временем, и попробовала открыть. Разумеется, дверь не поддалась. Карен улыбнулась – скорее всего это последний раз. В следующий раз пыль в Серой зале пошлют протирать кого-нибудь другого. Постояв несколько минут без дела, девушка поправила выбившуюся прядь и принялась чистить дверь.
Со двора послышался звон колокола. Звонарь цитадели – Колин – объявлял о том, что ночь опустилась на мир, и всем его обитателям пора спать. Только что приступившая к протиранию дверных украшений Карен недовольно посмотрела на дверь. Не успела. А она хотела окончить всё до отбоя. Делать нечего, девушка вздохнула и начала тереть воротные кольца ещё сильнее.
Неожиданно она почувствовала лёгкое жжение в руке. Карен посмотрела на ладонь, ничего. Девушка хмыкнула, наверное, из-за долгого контакта с водой на холоде начала раздражаться кожа. Нужно будет сходить к Дендру за мазью. Поскорей бы Лорен уехала. Вроде бы она обещалась оставить дом Рианов до Мёртвой ночи.
Когда Карен закончила уборку, она с удовлетворением оглядела Серую залу. Довольно улыбнувшись, девушка направилась к выходу. Уже у самой двери Карен почувствовала себя ужасно уставшей. Девушка провела рукой по лицу. К Дендру она сходит завтра. Сейчас ей хотелось просто добраться до кровати и лечь. Девушка с большим трудом отворила двери и покинула залу. У неё зачесалась лопатка, и вслед за этим в руке возобновились покалывания. Сделав несколько шагов, служанка остановилась. Лампа на стене громко затрещала. Пламя начало метаться, словно задул сильный ветер.
Карен потёрла шею и нахмурилась. Возникло чувство, что кто-то накинул на шею широкий платок и начал медленно её душить. С каждой секундой сдавливание становилось всё сильнее. Карен покрутила головой, пытаясь размять шею и вернуть себе способность дышать и тут же закашлялась. Грудь сдавило. Сердце бешено колотилось, грозясь выпрыгнуть через рот. В какой-то момент девушке показалось, что так оно и поступит. Из последних сил Карен подумала, что ей срочно нужно к лекарю. Наверняка, это просто усталость.
Когда девушка доковыляла до угла, она закашлялась. Её тело пронзила острая боль. Словно левую часть груди, там, где находится сердце, проткнула острая, тонкая стрела. Карен схватилась одной рукой за сердце, другую прижала ко рту. Не прекращая кашлять, она сдавленно захрипела и медленно осела на пол. Ещё несколько секунд девушка видела яркий свет и ей казалось, что она слышит чьи-то шаги и голоса. "Нужно закричать. Позвать на помощь." Ещё одна невидимая стрела пронзила её сердце, и все звуки стихли. Служанка закрыла глаза.
Карен умерла. Лампы перестали колыхаться. Пламя успокоилось. В их свете мелькнула маленькая чёрная лента. Мелькнула и пропала в коридорах цитадели.
Глава 21 “Затея”
– Давай, кто первый? – Мишель задорно посмотрела на Сайлоса.
– Не знаю… – задумчиво протянул мальчик.
Насупившись, девочка скрестила руки на груди. Сайлос остановился на месте, бросил взгляд на подругу, стоявшую рядом, и усмехнулся.
– А давай! – он быстро коснулся её плеча и рванул вперёд.
– Стой! Гад! – Мишель бросилась вдогонку.
Они словно две стрелы пролетели по лестнице и по коридору. Не успевая затормозить, Браво выставила руки вперёд и только благодаря этому не влетела в стену с разбегу. Сайлос последний метр проскользил по полу, тем самым сбавив темп. Прикрыв глаза, Элмас прижал руку к бешено колотящемуся сердцу и несколько раз глубоко вдохнул. Браво косо посмотрела на него и сказала:
– И всё-таки… Всё-таки… – она замолчала, втягивая воздух, при этом девочка подняла одну руку с вытянутым указательным пальцем. – Всё-таки я была первой.
– Не-а… – мальчик покачал головой.
– Я первая коснулась.
– Это не считается, – улыбнулся Сайлос.
Дети переглянулись.
– Вместе? – спросила Мишель.
– Вместе, – кивнул её Элмас.
Он выпрямился и громко выдохнул, окончательно восстанавливая сбитое дыхание. Спустя несколько секунд Браво тоже пришла в себя. Она провела рукой по голове, приглаживая растрепавшиеся волосы, и ухмыльнулась, ощущая приятное покалывание в икрах.
– Готова?
– Минуту, – Мишель громко вздохнула. – Давай.
Уверившись, что оба готовы, Сайлос постучал. Когда из-за двери раздался крик, он открыл дверь. После ужина они с Мишель решили проведать Беллу. Та жила вместе со слугами, хотя никаких обязанностей на неё ещё не возложили. Пока этого не произошло, Сайлос и Мишель старались регулярно навещать новую знакомую, правда, удавалось это только после ужина.
Комнаты для слуг в Серой Башне находились в крепостных стенах и на первом этаже в основной крепости. Место проживания прислуги зависело от выполняемых обязанностей. В каждой комнате размещалось два человека. Из мебели здесь имелись две кровати с тумбочками у изголовья, два стула с подлокотниками и один шкаф, на стене при входе висело квадратное зеркальце без оправы. Небольшие скудно обставленные помещения с голыми стенами и высокими потолками предназначались лишь для сна. В точно таких же комнатах жили повара, кухарки с их помощниками, личная прислуга, псари, конюхи и прочие работники. Отдельные комнаты полагались лишь камеристке и камердинеру.
В обязанности камеристок входила помощь жене коменданта в управлении крепостью, также они считались старшими служанками и в отсутствие самой Галы имели полное право командовать всей женской частью прислуги. Камердинеры делали всё то же самое, только они отвечали за мужскую составляющую коллектива. Кроме них отдельно жили смотритель библиотеки и лекарь с его учениками. По должности им полагалось неотлучно находиться на своих местах и в любое время дня и ночи иметь возможность сразу же приступить к выполнению своих обязанностей. Также свои комнаты имели местный прелат – старший священник цитадели, и четверо его помощников, являвшихся младшими священнослужителями. Они жили рядом с храмом цитадели в маленьких одиночных кельях с окнами под потолком. Мишель и Сайлос там ни разу не были, но поговаривали, что эти комнатушки мало чем отличаются от тюремных камер. Благо, Беллу не поселили в одну из них.
После того как Дендр окончательно убедился, что девочка, в отличие от своего спутника, не больна, а просто истощена, её подселили к одной из служанок. Девушку звали Лера Хироу. В Башне она работала уже лет пять и осталась в комнате одна после того, как её соседка перевелась работать в Каннингеме. Лера была круглолицей, яркой, пышущей здоровьем девушкой. Даже обыкновенные одежды служанок – белая блуза с широкими рукавами, жилет и штаны с просторными штанинами – не портили её. На Хироу заглядывались все: и слуги, и драконы. Лера часто бегала на свидания. Однако никому ещё не удалось добиться от неё чего-то большего, чем легкого поцелуя в щёчку. И тем не менее, многие парни любовались её длинными русыми косами и яркими карими глазами.
Новой соседке Лера очень обрадовалась. Она сразу же вылила на девочку море ласки и любви. Хироу утверждала, что Белла напоминает ей её маленькую кузину. А та радовалась уже тому, что её не прогоняют. Она напоминала маленького котёнка, который уже привык, что его всегда бьют, и который наконец-то нашёл свой тёплый и уютный уголок, где его по-настоящему полюбили.
Как так вышло, что Аластор решил оставить двух сирот в крепости, наверняка никто не знал. Ходили слухи, что его убедила Гала. Хотя кто-то говорил, что вмешался Дендр. Так или иначе, после того, как Беллу допросил кто-то из людей Медведя, детям предоставили комнаты и необходимое лечение. А спустя день их приняли в качестве слуг. Белладонна, когда услышала это, несколько секунд молча смотрела на Дендра, принесшего новость, а потом на её глазах выступили слёзы, и девочка рассыпалась в благодарностях. Правда пока что, по словам лекаря, она оставалась слишком слабой, и потому Белле приходилось прилежно соблюдать постельный режим. Хотя приходилось – слишком сильно сказано. Девочка наслаждалась отдыхом и покоем. Да и скучать ей не приходилось. К ней заходил Лазарь, при любой удобной возможности заглядывала Лера, а по вечерам неизменно забегали Сайлос и Мишель.
В этот раз друзья шли в особо приподнятом настроении. Сегодня у них имелось целых два повода для праздника. Во-первых, Дендр разрешил Белле гулять по крепости, а во-вторых, будущие драконы наконец-то смогли узнать новый код от двери, ведущей на крышу, и ни Браво, ни Элмас не собирались упускать такую потрясающую возможность.
Белла сидела на кровати.
– Привет! – Мишель заключила подругу в крепкие объятья.
Та неловко улыбнулась, обнимая Браво в ответ. Сайлос обошёлся простым "приветом". Белла кивнула в ответ. Когда Сайлос вкратце обрисовал их план, девочка нерешительно пожала плечами, но всё же кивнула.
– Лера тебя не хватится? – на всякий случай уточнил Элмас
– Лера уехала на пару дней в город, – сказала Белла.
– Лазарь не придёт?
– Он пожелал мне спокойной ночи.
– Нужно подушки сложить, – задумчиво протянула Браво.
Она подошла к кровати подруги и принялась поправлять одеяло и подушку так, чтобы казалось, что их обладательница действительно спит.
Спустя пару минут они втроём вышли в коридор и двинулись к выходу на крышу. Белла почти не видела Башню. Цитадель пугала её, напоминая о дворце князя, откуда она сбежала, и вместе с тем восхищала. Насколько же большой и богатой она была! И главное, Белла не видела здесь ни одного раба. С другой стороны, здесь обитали люди вроде Медведя… Лично она с ним не сталкивалась, но слышала про него даже в Арахазском княжестве много такого, от чего кровь стыла в жилах. Да и Лера успела многое рассказать.
– Не волнуйся, – сказал Сайлос, заметив её беспокойство. – Пока что отбоя не было. Нам тут ходить можно.
– Да даже если нас поймают после. Что нам будет? – махнула рукой Мишель. – Опять заставят чистить мечи?
Белла смущённо улыбнулась. Неужели здесь нет наказаний? Или, быть может, это только для учеников драконов?
Она украдкой посмотрела на новых друзей. Даже одежда, надетая на них, отличалась от её собственной. Как только стало известно, что ей разрешили остаться и работать, девочке выдали стандартную форму. Как и Лера, Белла получила блузу и жилет. Только вместо штанов она предпочла – на удивление, ей позволили выбирать – юбку в пол. Так ей было спокойней. Стандартная форма села на ней невероятно хорошо. Юбка подчеркнула рост и худобу, блуза визуально вытянула и округлила рука. Даже цвет формы, винный цвет, подходил девочке и её каштановым волосам как нельзя лучше. Он идеально подчёркивал её красоту, придавая самой Белле силу и уверенность в себе.
Мишель носила чёрные штаны, алую рубаху и бурую куртку на меху. На шею девочка повязала себе синий платок. По её спине струились светлые волосы, собранные в невысокий хвост. Точно такие же штаны и куртку надел и Сайлос, только рубашка была синей.
Сайлос и Мишель разительно отличались друг от друга во всём кроме роста. Оба превосходили Беллу на пол головы. Но в остальном они казались совершенно разными.
Браво обладала невероятно боевым характером. Кто бы ещё решился помочь двум незнакомцам? Только невероятно смелый и добрый человек. Мишель держалась крайне просто, ничем не выдавала своё превосходство и напротив только сыпала Белле комплименты по поводу внешности. Саму Браво назвать красавицей язык бы не повернулся ни у кого. Мишель отличалась невероятной худобой, из-за неё она выглядела маленькой и слабой. Крайне светлые волосы никак не исправляли ситуацию. Тонкие и немного топорные черты лица резко контрастировали с аристократической бледностью. На треугольном лице красовались маленький нос, широкий лоб и узкая полоска губ. Самыми красивыми являлись глаза – светлые, прозрачные, цвета грозового неба.
Другое дело Сайлос. Он напоминал Белле героя сказок и легенд. Высокий и крепкий, со светлой кожей, тёмными волосами цвета горького шоколада и яркими фиолетовыми глазами, окружёнными смоляными ресницами. Его лицо словно списали с портрета. Девочка видела такие у князя. Только все эти люди уже давно состарились и умерли, а Сайлос стоял перед ней живее всех живых. Держался Элмас неизменно с достоинством, ни резких движений, ни громких криков. И тем не менее он видимо чувствовал себя вполне комфортно рядом с Мишель. В любом случае, недовольным он не выглядел.
Белла находила поведение Мишель немного детским, спокойствие Сайлоса нравилось ей гораздо больше. Вообще, Белле казалось, что они с Элмасом очень похожи. Конечно, она никогда не отличалась большим ростом. Сайлосу и Мишель она еле доставала до ушей. Зато на неё, как и на Элмаса, часто оборачивались. Впрочем, саму себя Белла считала довольно типичной, возможно, немного милой. Средний рост, нормальное телосложение. Круглое лицо, на котором аккуратно расположились широкие миндалевидные глаза зелёного цвета, маленький носик и пухлые губы. Многие говорили, что она идеальна. Но сама Белла гордилась только своими длинными каштановыми волосами. Красивыми волнами они опускались ей на спину и струились до самой поясницы. Возможно, они не выглядели так замечательно, как у высокородных дам, но по крайней мере ей удалось их сохранить. Обычно Белла собирала волосы в пучок, но в Башне начала оставлять распущенными. Сайлос как-то сказал ей, что так она похожа на вита. После этого девочка несколько часов разглядывала себя в маленькое зеркальце, не веря своим ушам.
– А вы уже бывали там, на крыше? – спросила Белла.
Она старалась говорить твёрдо, хотя на самом деле её душу разъедали сомнения. Они явно собирались совершить что-то запрещённое. Не зря Мишель говорила, что они долго пытались выяснить код от двери. Но, несмотря на это, друзья выглядели совершенно спокойным. Глядя на них, девочка убеждала себя, что всё действительно хорошо, и им ничего за это не будет.
– Ага! Тебе точно понравится, – Мишель заговорщицки подмигнула. – Там просто волшебно.
Сайлос поджёг тонкую лучину, и они начали подниматься по винтовой лестнице. Оказавшись перед тяжёлой дверью, Белла затаила дыхание. Каким образом им удалось узнать пароль? А если это ловушка? “Нужно было взять куртку”, – отстранённо подумала девочка. На улице уже похолодало, если её запрут снаружи, она долго не протянет.
Сайлос ввёл шестизначный код. Он посмотрел на подруг и улыбнулся:
– Слава богам, подходит.
Оказалось, что сам Элмас комбинацию не видел. Он просто услышал, как Роб сказал Таис, что теперь пароль для выхода на крышу это кобра, пантера, скорпион, иволга.
– Один, четырнадцать, пять, одиннадцать, – объяснил Сайлос. – Это порядок рождения богов.
Белладонна покачала головой, для неё это были просто животные. Разумеется, она знала, что кобра – это священное животное Ректуе, а пантера – Деайи и так далее, но сама бы она никогда не связала всё воедино.
– Я бы сразу начала сомневаться, – сказала Белла.
– Почему? – нахмурился мальчик.
Он стал быстро перебирать в уме все свои слова, пытаясь найти в своих суждениях что-то, вызывающее вопросы. Вроде бы ничего не давало поводов для двоякой трактовки.
– Просто… Ректуе и Милитарья ведь близнецы. Значит и кобра, и сова должны обозначать единицу. А значит все остальные цифры сместились бы на один. И Маркус с Артем близнецы. И это снова сдвигает цифры…
– Интересно… – Сайлос почесал затылок. – Я об этом не подумал.
– Теперь бойся гнева богинь! – рассмеялась Браво.
Первым, что увидела Белла, стало звёздное небо. На тёмно-синем бархате рассыпались сотни маленьких льдинок. В безлунную ночь они горели особенно ярко. Под ногами хрустел снег. За последние дни его выпало так много, что ноги по щиколотку утопали в белом море. Белладонна искренне порадовалась своим новым сапожкам.
Друзья быстро пересекли открытое пространство и сели рядом с печной трубой, Белла оказалась между Браво и Элмасом. Серые камни дарили приятное тепло. Белла потёрла руки и начала согревать их горячим дыханием. В холодный воздух вырвался белый пар.
– Ты как дракон, – тут же заметила Мишель.
– Только без крыльев, – улыбнулась Белладонна. – А были бы крылья…
Браво покачала головой. Она прижала ноги к груди, обняла их одной рукой, а другой указала в сторону, где горели яркие огни и поднимался серый дым.
– А вон там Каннингем. Самый лучший город на свете.
– Как же… – тихо буркнул Сайлос.
Белла удивлённо посмотрела на него, но Мишель лишь картинно вздохнула и толкнула подругу плечом, привлекая внимание.
– Сайлосу просто с районом не повезло, – объяснила она. – Но на самом деле город очень хороший.
Заметив, что друг собирается возразить, девочка повысила голос:
– Да, не богатый! Зато там очень весело. И люди хорошие. А сейчас, перед Мёртвой ночью…
Браво мечтательно прикрыла глаза.
– На домах вешают цветные ленточки и гирлянды. Везде строят маленькие алтари со свечами, цветами и едой. Играет музыка, все танцуют и пьют. Поминают родственников и друзей.
– А ещё с утра служба, – подсказал Элмас.
– Да! Её проводят в храме Хранителя царства Мёртвых. Там играет настоящий орган! Представляешь? Ничего красивее ты точно не слышала!
Белладонна покачала головой, она плохо представляла то, что описывала Мишель. В Арахазском княжестве, где она жила до сих пор, Мёртвую ночь проводили совершенно иначе. Никто не смеялся и не веселился, празднование напоминало таинственный ритуал.
Арахазцы считали смерть природным явлением. Она являлась естественным итогом жизни, в конце она забирала к себе всех. Умирая, люди навсегда покидали землю. И только Мёртвой ночью они возвращались. Чтобы мёртвые не заблудились, арахазцы разводили костры. Они танцевали среди молодых деревьев, которые заготавливали ещё в лазурные месяцы, пели длинные, красивые песни и гадали. Обычно все надевали белые одежды. Белый считался цветом смерти, цветом костей и мёртвой кожи.
Впрочем, сама Белла никогда принимала участие в этих праздниках. Рабам развлечения не полагались.
– Ничего. Праздник уже послезавтра, – улыбнулась Мишель. – Тебе непременно понравится!
Мёртвая ночь приближалась, и Браво предчувствовала сопутствующую ей радость. Смерть – это просто переход в новый мир. В Царстве Мёртвых хорошо, бояться нечего. По крайней мере, если не сильно грешил, и у Дьюера, последнего судьи, нет к тебе претензий. Так успокаивали тех, кто готовился отойти в мир иной. Но для оставшихся в царстве Живых – это служило слабым утешением. Они теряли своих близких, и никакие слова не унимали их боль. Но в Мёртвую ночь эти люди получали возможность вновь встретить тех, кто ушёл.
В эту ночь все живые шли на кладбище. Они оставляли на могилах еду, алкоголь, цветы – всё, что порадовало бы их родственников и друзей в Царстве Мёртвых. Повсюду горели свечи, играла музыка, красовались гирлянды и цветы. Люди много разговаривали, рассказывали истории о прошлом, делились планами на будущее. Это тоже должно было порадовать ушедших.
В Мёртвую ночь мортемы открывали ворота в свои владения, и в мир выходили призраки. Они могли помочь или навредить, могли навестить родственников или просто полюбоваться подлунным миром. Для живых открывалась совершенно другая возможность. Призраки знали о делах дней минувших. Можно было призвать кого угодно, спросить что угодно, и непременно получить ответ. А ещё в эту ночь видимым становился Клав – невидимый помощник. Клавы обитали в каждом доме. Хорошим людям они помогали, плохим – мешали. Клавы славились тем, что любили подшучивать. Спрятать какую-нибудь вещь или сдвинуть её с видного места… Клавы это обожали.
Браво уже давно размышляла над этим фактом, и в голове у неё потихоньку складывался план. Обсуждать это внутри крепости она не хотела, но сейчас на крыше обстановка подходила идеально:
– У меня есть идея! – сказала Мишель. – Давайте позовём Клава Серой Башни!
– Что? – удивилась Белла. – Разве он тут есть?
– Разумеется! – Браво встала и принялась мерить шагами ширину трубы.
– Хм… Тогда нам нужны свечи и еда, – сказал Сайлос. – А Клаву любые свечи подходят?
– Да! – Мишель буквально светилась.
– И нам за это ничего не будет? – удивлённо захлопала ресницами Белладонна.
– Не будет! Мы же никому не мешаем, – отмахнулась Браво. – А Никки сможет пойти с нами?
Белла задумалась:
– Думаю, что нет…
– Жаль… – грустно вздохнула Мишель. – Нужно будет его навестить завтра.
Она подскочила и протянула руку Белле, помогая ей встать, Сайлос поднялся сам:
– Что теперь?
– Нужно сходить за едой.
– А разве её не проще взять в столовой? – удивилась Белла.
– Клаву нужна особая еда. Что-то вкусное, – объяснила Мишель.
– К тому же это слишком скучно, – фыркнул Сайлос. – Лучше уж сходить на кухню. Да?
– Ага, – Браво посмотрела на звёзды и задумчиво сказала. – Кухня… А она где?
Сайлос и Белла дружно развели руками. До сих пор никто из них не задавался этим вопросом. Как-то до этого дело не доходило. Порассуждав, друзья решили, что кухня должна находиться на первом этаже, причём где-то под столовой. По мнению Мишель, это бы облегчало процесс подачи еды. Белла на это замечание лишь пожала плечами, в замке арахазского князя имелось несколько столовых и зал, так что еду рабы носили повсюду, об их удобстве особо не думали.
Только друзья спустились на первый этаж, как зазвонил колокол, оповещающий об отбое. Мишель выругалась и заозиралась по сторонам. На секунду она замедлилась, и Сайлосу пришлось подтолкнуть её, он прибавил шагу, заставляя подруг идти быстрее. Дыхание Беллы участилось. "Если что, – подумала она. – Я скажу, что иду спать, а Сайлос и Мишель меня провожают. Точно. Так нас не накажут." Девочка украдкой посмотрела на друзей. Они продолжали вести себя так, будто ничего не произошло, и всё идёт по плану. Только разговор меж ними стих. Даже Мишель больше ничего не комментировала.
Изредка Сайлос замирал и прислушивался, тогда у Беллы перехватывало дыхание, вот сейчас!.. Но всё обходилось. Каждый раз Элмас лишь пожимал плечами. В Белые месяцы спать ложились рано. Слуги старались закончить все дела до отбоя, а те, кто не успевал или выполнял свои обязанности именно в ночное время, всё ещё находились на верхних этажах. Драконы же и вовсе на первый этаж почти не спускались. А если и спускались, то не ходили в сторону комнат слуг и кухни. Их интересовали Дендр, темницы и выход наружу. Так что опасаться их не стоило. Зато по этим коридорам ходили стражи… Благо, они так громко шаркали доспехами, что скрыться от них большого труда бы не составило, но Белла предпочла бы с ними не встречаться. Вдруг они решат, что она что-то вынюхивает?
Девочка действительно радовалась тому, что им с Никкипозволили остаться. Она не знала до конца, как так получилось, но в этом точно участвовали лекарь и Первый рыцарь. Возможно, свою роль сыграл и Флориан. По словам Лазаря, ученика лекаря, тот хорошо общался с сиром Хоровицем и скорее всего как-то на него повлиял. В любом случае, девочка давно не чувствовала себя такой счастливой и свободной.
Но в то же время крепость наводила на Беллу ужас. Если бы дело ограничивалось только Медведем и его людьми, она бы, наверное, быстро с этим справилась. Но сама цитадель заставляла трепетать. Сколько сил скрывалось в древних камнях, сколько магии, должно быть, использовали для их защиты и поддержки. Серая Башня буквально дышала колдовством. Магические волны пронизывали всю цитадель насквозь, словно тонкие золотые нити. А сколько это место повидало? Крепость существовала без малого три тысячелетия. Невероятно, что Белла ходила по тем же самым камням, что и Владимир Арлеонский, Аймар Конде, Эль Дрезд, Марианна Хаутей, Лаурено Ланс, Генрих Арвойтус и Руфус из Бисс. От такой близости сердце начинало биться в несколько раз быстрей.
Проходя мимо очередного поворота, Белладонна заметила под потолком большой скол размером с колесо телеги. Девочка невольно замерла, чтобы посмотреть на обугленные камни. Она нервно сглотнула. Неужели это след от драконьего пламени? Прежде Белла слышала, что пламя драконов может расплавлять целые скалы. Таким образом давным-давно первые драконы убили короля Брениана. Он правил Дрейком, вернее, малой его частью, в начале Эпохи Войн. Когда пришли драконы, король вместе с семьёй хотел укрыться в замке. Он не знал, что сам загнал себя в могилу. Каменные чертоги пали ему на голову и похоронили под собой. Драконы – это огонь. А перед огнём склоняются все: и люди, и звери, и даже камни.