– А что с ней?
Сайлос опустился на колени, аккуратно поддерживая её голову, и посмотрел на подуругу:
– Мишель, какого мортема?!
– Я не знаю, что с ней! – воскликнула Браво, принимаясь метаться из стороны в сторону. – Всё было в порядке! Вдруг они умрут?
Девочка вдруг остановилась и посмотрела на друга испуганным взглядом. Сайлос лишь хмуро покачал головой и пожал плечами.
– Но мы ведь не можем их тут бросить? – отчаянно спросила Мишель. – Да?
– Не можем, – подтвердил мальчик.
Немного подумав, он добавил:
– Но нам нужен кто-то ещё. Это… Может быть нужно всё рассказать… Ммм… Робу?
– Флориану? – одновременно с другом предложила Браво.
Сайлос недоверчиво скривился. Но Мишель уже приняла решение:
– Он нас точно не выдаст! А Роб всё-таки наш наставник.
– Вот именно! – возразил Сайлос. – Роб взрослый, он сможет точно сказать, что делать. И он добрый, нам не так влетит.
–Флориан тоже, – сказала девочка. – И он точно не сдаст нас Таис!
– Так и так рассказать придётся, – грубо оборвал ей Элмас. – Как ты собираешься им помочь без взрослых?
– Ты прав… – сдалась наконец Мишель.
– Спасибо, – буркнул мальчик.
Девочка остановилась и быстро сказала:
– Тогда ты сиди здесь, а я пойду.
Не успел Сайлос кивнуть, как Браво уже и след простыл.
– Хоть бы не убилась, – улыбнулся мальчик.
Он посмотрел на Белладонну, чья голова всё ещё лежала у него на коленях. “Какая же она красивая…” Даже несмотря на синяки под глазами и общую бледность, она всё равно была самой красивой девочкой, которую он когда-либо видел.
– Интересно, – сказал Сайлос, убирая грязную мокрую прядь с её лица. – Почему ты жила на улице?
Мальчик перевёл взгляд на того, кого Мишель назвала Никки. Маленький и бледный. Мальчик постоянно мотал головой и что-то бормотал сухими губами. Элмас неуверенно посмотрел на Беллу. Сняв с себя куртку и скомкав на манер подушки, он положил её рядом с собой.
– Прошу прощения, – пробормотал Сайлос, аккуратно перекладывая голову девочки на импровизированную подушку.
Убедившись, что Белле ничего не угрожает, мальчик переполз поближе к Никки. Он приложил ладонь к его лбу, несчастный горел.
– У тебя лихорадка, – сказал сам себе Элмас. – Я что-то читал об этом.
Он задумался:
– Нужно тебя охладить. И напоить.
Сайлос хлопнул себя по лбу и широко улыбнулся, всё ведь очевидно. Он осторожно снял с Никки плащ, грозящий развалиться от малейшего прикосновения. Разорвав его на полоски, Элмас положил одну на лоб мальчика, вторую попытался выжать ему в рот. Не преуспев в последнем и попробовав ещё пару раз, Сайлос плюнул и прекратил попытки. Он потрогал лоб девочки. Её кожа тоже показалась горячей, и мальчик наложил компресс и Белладонне. С чувством выполненного долга будущий дракон посмотрел на своих "пациентов" и, тяжело вздохнул, сел подле Никки, оставалось лишь дождаться Мишель.
Стрелой вылетев из подземелья, Браво остановилась рядом со входом, чтобы перевести дух. Отдышавшись, она поспешила вперёд на поиски Роба. Идея всё ещё ей не нравилась. Конечно, Роб всегда казался добрым, отзывчивым и терпеливым, и, в отличие от Таис, всегда смеялся над их выходками. Но что он скажет на то, что Мишель привела в Башню двух незнакомцев? Поймёт ли он, что они действительно нуждались помощь? Ведь драконы прежде всего должны нести свет во тьму. Браво просто не могла бросить их в той норе вместе с червями. Ведь они бы наверняка погибли. Если не сейчас, то с приходом холодов точно. А ещё Мишель невольно подставила Сайлоса! Конечно, он ничего не знал о её задумке. Но вдруг Роб этому не поверит?
Одним словом, девочка, понимая, что рассказать придётся всё, не хотела говорить абсолютно ничего. Кроме наказания, Мишель переживала и о другом. Она прекрасно понимала, что остальные вряд ли её поддержат. Вдруг они отправят Беллу и Никки в Каннингем? А Мишель ведь практически обещала, что этого не произойдёт.
Борясь с гадкими мыслями, девочка поспешила вперёд. Но не дойдя до лекарских комнат, она заметила чью-то тень. Из ниоткуда прямо перед ней вырос Флориан. Девочка радостно улыбнулась, наверняка его на её путь направили сами виты. Парень удивлённо замер на месте:
– Мишель? – он сглотнул. – Что ты? Что ты здесь делаешь?
– Ищу кое-кого, – ещё шире улыбнулась девочка.
Грин ухмыльнулся:
– И кого же?
– Роба, – честно призналась Браво. – Но ты ещё лучше!
– Ага, – Грин попытался сделать вид, что не заметил столь явной лести, и тихонько подумал, что он и так это знает.
Сложив руки за спиной, Мишель принялась крутиться на месте, улыбаясь так широко, что Флориану пришлось прекратить думать о себе и обратить внимание на девочку.
– И зачем я тебе нужен?
– Ты ведь мне поможешь? – спросила Мишель, не переставая улыбаться.
От таких слов парень невольно напрягся. Что ещё могло случиться? Он внимательно посмотрел на подругу: на её мокрые волосы и грязные сапоги. Кто-то ходил гулять. Успокаивал лишь тот факт, что в этом можно было признаться Робу, значит всё обстояло не так плохо. По крайней мере, дело не выходило за рамки закона.
– Поможешь? – повторила девочка.
– Помогу, помогу, – нехотя кивнул Грин. – Только в чём?
– Я лучше покажу, – радостно заявила Браво.
Она развернулась и быстрым шагом направилась к двери. Флориан тяжело вздохнул и поспешил за ней. Они быстро преодолели одну лестницу, затем другую, и в конце концов вышли в подвал, где сидел Сайлос. Тот удивлённо посмотрел на Грина, затем недовольно на подругу. Та в свою очередь развела руками и просто сказала:
– Мы в коридоре столкнулись. И я решила, что время терять нельзя.
– Кто это? – Флориан кивнул на двух детей.
– Это Белладонна и Никки, – представила незнакомцев Мишель. – Они заболели. Никки совсем плохо, он… Наверное, спит. А Белла только что упала в обморок. Или тоже уснула… Не знаю.
– В обморок, – подтвердил Элмас.
– Их нужно к Дендру, – заявил Флориан. – Скажем, что я нашёл их в поле во время полёта.
Он посмотрел на Мишель и добавил:
– Только тебе лучше с нами не ходить. Из нас двоих ты больше похожа на того, кто летал под дождём.
"Какая глупость!" – закатила глаза Браво, но всё же согласно кивнула.
У Дендра день не задался с утра. Во-первых, на завтрак ему принесли уже остывшую еду, во-вторых, из-за очередного визита Медведя, которому срочно потребовалось хоть что-то новое про Манорока и Ротеллеба и который решительно не желал слышать, что лекарь знает про них не больше всех остальных, Дендр пролил на свой любимый балахон отвар из мать-и-мачехи и теперь его требовалось срочно застирывать, в-третьих, не привыкший к отказам и работе с толстыми книгами начальник сыска каким-то неведомым для науки в целом и Дендра в частности образом уговорил его взяться за изучение манускриптов и фолиантов и выяснить всё, что можно, об этих пособниках магической дряни. К этой работе Бэрт умудрился приписать и Абрахама Велоса, хранителя библиотеки. В общем, если ещё прибавить к этому то, что именно сегодня четыре человека подвернули ноги, трое заразились сезонной простудой, то есть либо кашляли, либо сморкались, либо и то и другое вместе, и одна кухарка умудрилась сначала порезаться, а затем ещё и обжечься, то можно было заключить, что сегодня случился один из самых паршивых дней года.
Однако этого Хранителю царства Живых показалось недостаточным, и он прислал к лекарю мортема, которого специально для этой цели позаимствовал в пыточных Хранителя царства Мёртвых. Возможно прибыл даже сам Князь Страданий – первенец Ректуе, мортем по имени Дьюер. По крайне мере, так думал Дендр, когда новоприбывший молодой парень подробно рассказывал ему о себе, стараясь не упустить ни одной детали своей биографии. После всех радостей этого дня привычное терпение изменяло старику, и ему хотелось придушить незваного гостя, чтобы тот замолчал.
А между тем пришедший молодой человек очень хотел стать его учеником. Звали его Лазарем. Происходил он из Каннингема, из семьи травницы и мясника. Из-за этого родства юноша, по его собственным словам, прекрасно знал полезные и ядовитые травы и анатомию животных, что, как он считал, должно было ему помочь. Лазарь выглядел милым и полным энтузиазма, готовым ко всему во имя мечты.
В любое другое время Дендр бы несказанно обрадовался. Лекарь давно думал о том, что ему необходим ученик и помощник. Последний, кого он учил, покинул крепость почти двадцать лет назад. Это была милая девушка, подающая надежды. Уехала она вместе с женихом – драконом, с которым познакомилась прямо в цитадели. Звали её Джейн. И Дендр искренне жалел, что расстался с ней. Старательная, упрямая, умная, она часами изучала библиотечные свитки в поисках ответов, скрупулёзно занималась приготовлением лекарственных отваров и мазей, относилась к пострадавшим внимательно и всегда доводила дело до конца. На самом деле, старику стоило найти нового ученика сразу после неё, но он не заставил себя. Джейн нравилась ему не только как ученица и лекарь, но и просто как человек. Таких редко встречаешь однажды, а дважды и подавно.
Но время не щадило никого, возраст давал о себе знать. С каждым годом становилось всё труднее подниматься и спускаться по крутым лестницам, разбирать мелкие буквы в книгах, отмерять количество ингредиентов. К тому же, лекарь в цитадели должен был присутствовать постоянно. И если один умирал, на его месте должен был тут же оказаться другой. Причём желательно, чтобы новый лекарь знал о порядках этого места. И хотя Дендру не хотелось думать о том, что однажды он, как и все, покинет этот мир, старик не мог игнорировать то, что прописала ему сама природа: однажды Инферо явиться по его душу. Боги отпустили ему долгую жизнь, однако же не наградили бессмертием.
И вот теперь перед ним сидел рыжеволосый, конопатый парень, всей душой желавший стать лекарем. Если бы не усталость и раздражение, Дендр наверняка бы по достоинству оценил усмешку судьбы. Лазарь нервничал, он хотел понравиться, и потому много болтал. Потеряв нить истории окончательно, старый лекарь махнул рукой и сказал:
– Посмотрим на твои способности. Останешься здесь на неделю. Будешь мне помогать, а я посмотрю, есть ли в тебе задатки.
Лазарь тут же рассыпался в благодарностях, не забыв при этом отметить, что он прекрасно понимает, насколько это ответственное дело, и что он постарается оправдать оказанное ему доверие. Лекарь машинально кивнул и радостно подумал, что наконец-то сможет поспать. Наконец-то этот день закончится! Дело было в том, что помимо внешних факторов в лице нового ученика, холодного завтрака и чересчур напористого Бэрта, старик страдал ещё и от погоды. Ещё в детстве Келум невзлюбил Дендра, и потому на каждую смену погоды мужчина отвечал тем, что становился усталым и сонным. В такие дни старик старался оставаться у себя в комнате, где он мог ничего не делать, лишь изредка принимая немногочисленных пациентов. Но в этот раз поглумиться решила и богиня Судьбы Фрида. В дверь постучали.
– Войдите, – крикнул Дендр.
Лазарь тут же просиял, показывая всем видом, что готов сделать всё, что угодно, и вылечить любую болезнь. Лекарь невольно улыбнулся, парень очень походил на него самого.
В комнату вошёл Флориан, нёсший на руках девочку, следом за ним появился Сайлос, который, в свою очередь, вёл под руку – вернее, почти что тащил на себе – мальчика. Не успел лекарь удивиться, как Грин тут же поведал ему чудесную историю о том, как во время полёта заметил и подобрал двух детей. Игнорируя недоверчивый взгляд старика, Флориан сообщил также, что девочка упала в обморок, а мальчик явно горит от лихорадки.
– Уложите их, – Дендр указал на две широкие скамейки, стоявшие в дальнем конце комнаты.
Затем он обернулся к новоиспечённому ученику и принялся командовать:
– Достань из шкафчика нюхательную соль, она в синем флаконе с белой крышкой, затем найди в нижних ящиках ткань, смочи её в воде и положи на лоб мальчику.
Парень кинулся исполнять приказы, а сам лекарь начал осматривать маленьких пациентов. Мальчик и правда выглядел больным. Даже на первый взгляд Дендр мог сказать, что последние дни его организм боролся с какой-то опасной болезнью и теперь начал проигрывать эту войну.
– Знаете, как их зовут? – обратился старик к Флориану и Сайлосу.
– Никки и Белладонна, – тут же ответил Элмас.
– Девочка успела сказать, – объяснил Грин, кладя руку на плечо стоявшего рядом Элмаса.
– Что с ними? – поинтересовался мальчик.
– Завтра будет ясно, – буркнул Дендр. – Девочка видимо просто устала. Накормим, напоим, дадим отдохнуть, и она будет петь и танцевать. А вот мальчонка болен. Что-то с лёгкими. Видимо, он провёл на холоде и в сырости не один день. Честно говоря, я не уверен, что мы сможем ему помочь.
Старик кинул оценивающий взгляд на гостей и, увидев ужас, промелькнувший в глазах Сайлоса, добавил:
– Завтра смогу сказать точнее.
Забрав у Лазаря соль, Дендр поднёс флакон к носу Беллы. Та принюхалась и, застонав, отвернулась. Открыв глаза, она вздрогнула и начала дико озираться по сторонам.
– Всё хорошо, – тепло произнёс лекарь.
Он успокаивающе сжал её руку:
– Ты в безопасности. Всё хорошо. Меня зовут Дендр, я буду тебя лечить. Как ты себя чувствуешь?
Заметив Сайлоса, девочка чуть-чуть успокоилась. На всякий случай Белла улыбнулась. Этот старик в странном балахоне не выглядел злым. Если он хотел помочь, стоило подыграть. Белла задумалась над его вопросом:
– Хочу спать, – призналась девочка. – И хлеба.
– Вот держи, – Лазарь присел у изголовья её кровати и протянул деревянный стакан с водой.
Белла неуверенно приняла его. Секунду она держалась. Но вскоре жажда пересилила, и девочка с жадностью набросилась на воду. Юноша улыбнулся и посмотрел на наставника, тот одобрительно кивнул.
– Скажи, пожалуйста, – обратился он к пациентке, когда та напилась. – Ты знаешь, когда заболел твой друг?
Девочка отерла рот и покачала головой.
– Ему стало плохо давно. А вот так он лежит дня два, наверное. Я его даже накормить не смогла. И пьёт он много. Постоянно к ручью приходилось бегать.
– Понятно, – кивнул старик. – А что ещё было?
– Никки постоянно стонет и кашляет. Плохо спит. Еле ходит, – неуверенно произнесла она, пожимая плечами. – Иногда отплёвывает какую-то дрянь. Зелёную. Иногда с кровью.
– Очень хорошо, ты молодец, – Дендр широко улыбнулся Белле, та просияла в ответ.
Однако, когда он встал и отвернулся, улыбка исчезла, сменившись беспокойством. Игнорируя посторонних, Дендр подозвал к себе Лазаря.
– Есть идеи, что это? – спросил он.
– Что-то с лёгкими, – предположил ученик.
– Судя по жару и постоянному кашлю, – поучительно сказал лекарь. – Это пневмония.
– Пневмония? – Лазарь во все глаза уставился на мальчика.
– Вероятнее всего. Но, конечно, сначала нужно будет его послушать.
Лекарь повернулся лицом к стоявшим ученикам драконов:
– Молодцы, что принесли их. Но сейчас вам пора!
– Спасибо за помощь, – кивнул Флориан, Сайлос лишь пробурчал какие-то неразборчивые слова благодарности.
Не проронив ни слова, оба вышли в коридор, дошли до лестницы и поднялись на второй этаж. Тут Грин притормозил мальчика и своим самым серьёзным тоном спросил:
– Не собираешься поведать мне всю историю?
Элмас закусил губу и оглянулся, словно бы кого-то искал.
– Ладно… – нехотя сказал он.
Выслушав рассказ Сайлоса, который, несмотря на обилие белых пятен, проливал свет на часть событий, Флориан вздохнул:
– Чего-то такого я и ждал… – и сразу добавил. – Так! Сейчас иди спать. Или чем вы там с Мишель по ночам занимаетесь?
Сайлос усмехнулся. Сон? Звучит как плохая шутка. Когда это они в последний раз засыпали так скоро после отбоя?
– А я разберусь с нашими новичками.
Кивнув, Флориан продолжил подниматься. Дождавшись, когда дракон свернёт на третий этаж, Сайлос шумно вздохнул и один раз пнул стену.
– А теперь, – тихо протянул Элмас. – Я хочу услышать всю историю.
С этими словами он отправился на поиски Браво.
***
– Нейтли фейх, – в очередной раз пробормотала Эсма.
Заклинание тепла, которое она повторяла уже несколько раз к ряду, то ли не обладало достаточной силой, то ли не собиралось работать. И происходило это именно в тот день, когда Келум решил не то сдуть, не то смыть с лица земли хотя бы треть населения Дрейка. К своему большому сожалению, Эсма являлась его частью. И хотя она могла бы спокойно спать в уютной палатке, прямо сейчас она стояла внутри Серой Башни.
Женщина пришла тем же путём, что и в прошлый раз. Серую Башню окружали два пятиугольника высоких каменных стен. Внешние были двадцать метров в высоту и пять в ширину, внутренние – двадцать и пятнадцать соответственно. Самый острый угол указывал на восток, в сторону Пустоши. На юге от крепости находился Каннингем, на западе – земли Дрейка и его столица Арлеон, на севере, на расстоянии нескольких тысяч километров, лежало королевство Таиркерин. Сама крепость располагалась на вершине невысокой горы, покрытой вереском. Согласно отчётам, первоначально цитадель намеревались строить на склоне. Однако из-за неровного рельефа, ограничений во времени, а также из-за того, что главная башня должна была стать самым высоким сооружением того времени, постройку сместили со склона на вершину, которую специально для этого разровняли.
Серая Башня, известная также как Серая крепость, по праву считалась одной из самых неприступных. Магическая защита, высокие крепкие стены, преданные этому месту драконы. Для тех, кто жил в ней, крепость гарантировала безопасность. Для захватчиков же она представляла собой неприступный лабиринт, состоящий из многочисленных ловушек. За всю историю крепость брали трижды.
Первый раз в Эпоху Войн, когда цитадель ещё не достроили. Сделали это жители Таиркерина. Для них незаконченная центральная башня не представляла большой проблемы. Между тем, местонахождение крепости обеспечивало контроль над западной границей Дрейка и границами двух ближайших государств Пустоши: Арахзского княжества и княжества Рагна. В своём плане таиркериане не учли лишь одну, решающую вещь: драконов. Тогда во всём Дрейке существовало не более двух десятков людей, способных обращаться в крылатых ящеров. В глазах всего остального мира драконы оставались мифом. Мало кто находил в себе силы поверить в существование рептилий, способных извергать пламя и летать по воздуху, и в первые годы Эпохи Войн эффект неожиданности, который обеспечивало появление этих созданий, позволял драконам легко и просто захватывать и удерживать отдельные города. Беда заключалось в том, что на тот момент драконов существовало мало, и на все территории их не хватало.
Таким образом, во время строительства и захвата Серой Башни, все ящеры находились либо в Алмазном граде, древней столице Дрейка, либо в Тир-Тане – королевстве, с которым они тогда вели войну. Поэтому таиркериане смогли не только захватить крепость, но даже удержать её на некоторое время. Однако появление двух драконов решило дело практически моментально. Те, кто оказался поумнее, сложили оружие и сдались или бежали, те, кто особым умом не отличался, попытались сражаться. И дрейкские воины, не испытывающие никаких угрызений совести по поводу убитых на войне врагов, быстро расправились с ними. На счастье таиркериан, целенаправленное драконье пламя убивало быстро и практически безболезненно. К их несчастью, простые стрелы и копья драконов не убивали.
Второй раз Серую Башню взяли сами драконы. Произошло это буквально перед коронацией первого короля из рода Арлеонов. Поскольку власть Владимир Арлеон захватил путём восстания, драконы разделились. Часть из них принесла присягу Владимиру, а часть осталась верна последнему королю Лансов Артуру IV.
В конце концов, последние, понимая, что война проиграна, засели в Серой крепости. Там они планировали решить, что делать. С одной стороны, они могли легко встать под знамёна Арлеонов, с другой, это означало бы, что жертвы с их стороны были напрасны. Таким образом, пока они метались между желанием выжить и желанием сохранить свою честь, Владимир выбирал между датами коронации. Большой проблемы в захвате крепости он не видел. Войну Лансы уже проиграли. К тому моменту последнего Ланса уже взяли под стражу и заключили в острог. Мальчику тогда ещё даже года не исполнилось, правил он всего две недели. Для него, родившегося под фанфары, Фрида приготовила чудовищную участь. Всю свою жизнь, как бы долго она ни длилась, он должен был провести в одиночной камере, где его бы кормили, одевали, приводили в порядок, и где с ним ни под каким бы видом не общались. Это была ужасная жизнь, но, тем не менее, это была жизнь. Для Владимира, бывшего регента Артура, это играло решающую роль. Он отобрал власть у семьи Лансов, но забрать жизнь у своего подопечного, который, вдобавок ко всему, являлся его восприемником, не посмел.
В Дрейке существовала древняя и почитаемая традиция. Когда ребёнка впервые приносили в храм, чтобы записать его имя в священные книги, рядом с ним также записывали его настоящих родителей и восприемников. Восприемник и восприемница необязательно состояли в браке или в других отношениях. Их выбирали родители. Восприемники должны были наставлять ребёнка. А в случае смерти кровных родственников, именно им полагалось воспитывать ребёнка. Владимир являлся восприемником Артура. Поэтому он, последний король из рода Лансов, провёл свою жизнь в камере. Вместе с его заточением, практически все препятствия на пути Арлеона исчезли. И, не желая откладывать своё восшествие на престол, которое летописцы и менестрели позже окрестили Восшествие Дракона, он приказал взять Серую Башню так быстро, как это только возможно. Сражение не продлилось и часа.
Третий и последний захват крепости случился спустя всего три года. На сей раз крепость захватили маги. Одним из первых приказов короля Владимира стала нота, запрещающая свободное использование магии. Также там содержались подробные инструкции о том, как наказывать нарушителей данного запрета. Этот приказ всего лишь заверял настрой Арлеона в отношении магов. Война между ними шла уже давно, но до сих пор только при помощи оружия. Владимир же добавил ещё и бумагу.
Защита любой крепости состояла из магической и немагической. Последняя являла собой сложную систему укреплений, оборонительные орудия и, разумеется, драконов. Магическая защита состояла из амулетов и колдунов, находящихся внутри. В то время в каждой крепости, согласно правилам, находились как минимум пять магов. Они должны были в случае осады обеспечить необходимую защиту крепости и воинам, подавать сигналы другим цитаделям, лечить пострадавших и, в случае проигрыша, разрушить цитадель над головами врагов.
В 3 году Эпохи Драконов в Серой Башне всё ещё присутствовали маги. Те немногие, кто ещё пытался ужиться с новыми порядками. Но даже они уже теряли терпение. С каждым днём отношения накалялись всё больше. Ограничения, постоянные слухи о донесениях и беспорядках медленно, но верно разрушали узы, связывающие их. Несмотря на это, обитатели цитадели не могли вообразить, что их вчерашние товарищи направят свою силу против них. Всё случилось быстро.
Ещё накануне казалось, что всё в порядке. В Арлеоне праздновали свадьбу Валерии Арлеон, дочери Владимира, с Роланом, сыном Верховного жреца Ректуе. Эта свадьба должна была заключить мир между магами и Арлеонами. Церемония, пир – всё прошло чудесно. Но ночью разразилась буря. Накануне дома магов, живущих или прибывших на свадьбу, пометили белыми крестами. И как только жених и невеста удалились для первой брачной ночи, началась резня. Сонные маги не смогли защитить себя. Многие были пьяны, другие попросту не ждали нападения и не успели среагировать. Так или иначе, свадьба не только не принесла мира, но и подлила масла в огонь. Верховные жрецы среагировали мгновенно. Вопреки надеждам, они выжили, ведь, в отличие от других, жили либо во дворце Сифа, главы духовенства, туда мародёры и убийцы не вошли. Приказ звучал точно и ясно: убить всех. Маги действительно желали мира. Они бы даже забыли о нескольких годах гонений и унижений. Но только не после такого ножа в спину.
Новости быстро долетели до Серой Башни. Даже тамошние колдуны не вынесли ужаса произошедшего. Они мирились с жесткими законами, но теперь поняли, что у драконов не осталось никакой совести, и что ни сегодня, так завтра, жертвами станут они сами. И вот маги, ещё недавно защищавшие Серую крепость, сами захватили её. Прошло несколько лет, прежде чем Башню смогли вернуть под крыло Арлеонов. Произошло это, когда драконы захватили остров Богов и главный магический источник. Владимир пригрозил его уничтожением, и магам пришлось отступить.
С тех пор Серую Башню никто и никогда не захватывал. Правда, за последнее тысячелетие её несколько десятков раз брали в осаду. Самая долгая продлилась порядка четырёх лет. Тогда снова случилась война между драконами. И снова из-за власти. Только на этот раз враждовали члены правящей династии. Близнецы – брат и сестра, никак не могли решить, кто из них должен править. Брат не хотел уступать сестре, а та – брату. В итоге на престол взошёл король Арман I, но спустя всего два года он умер, и трон заняла его сестра – Регина Арлеон. Предварительно она убила всех племянников.
Самая короткая осада длилась всего два месяца. Тогда за власть боролись отец и сын. Точнее сказать, муж и жена, которая должна была стать регентом при малолетнем сыне. Правящий король Аарон Арлеон взошёл на трон после своей тётки – Анны Арлеон. У власти он пробыл не более полутора лет. И за всё это время он так и не успел короноваться. Главной бедой этого монарха стало то, что он хотел дать свободу магам, а затем всем подвластным государствам.
Его жена Стефания до замужества являлся дочерью небогатого, но знатного князя из Русмы. По линии матери она приходилась племянницей королю этой страны. Первоначально она даже рассматривалась как настоящая кандидатка на роль невесты кронпринца. Но потом королева Анна решила, что именно Стефания должна стать женой Аарона. Быть может, она надеялась, что сможет управлять будущей невесткой, а может думала, что начитанная и образованная девушка сумеет повлиять на принца, который уже в раннем возрасте высказывал странные для дракона идеи.
Но отношения между супругами не заладились. С каждым годом становилось всё хуже и хуже, а после смерти Анны всё испортилось окончательно. Аарон хотел сослать свою жену и их общего сына в обитель богов16. Таким образом они лишались бы своих титулов, богатств и не имели бы права претендовать ни на что в будущем. Вся светская жизнь для них закончилась бы. Впоследствии король планировал жениться на своей любовнице – Лизавете, и сделать наследником их ребёнка.
Стефания поняла, что действовать нужно незамедлительно. У неё имелось несколько преданных людей среди драконов, также её поддержали некоторые представители аристократии. Но всё-таки ресурсов для полноценной конфронтации у неё не хватало. И тогда судьба подарила ей шанс.
Аарон объявил Малому совету, в который традиционно входили Генерал, Сиф, Придворный лекарь, Камерарий, самый близкий советник, и Канцлер, руководящий министрами и приказами, что собирается отменить часть законов касательно магов. Также он добавил, что рассматривает возможность освободить все подвластные королевства и княжества. Новость тут же достигла ушей армии. Начались волнения. Не все были согласны сложить оружие. Этим и воспользовалась Стефания. Она убедила Золотой легион, самую привилегированную военную часть драконов, выступить на её стороне. С поддержкой чуть более ста пятидесяти драконов она начала войну. Когда королева победила, за её спиной стояла уже вся армия Дрейка. В итоге Стефания стала не регентом, а королевой, а её мужа убили. Это произошло почти триста лет назад, и с тех пор жизнь в Серой Башне шла своим мирным чередом.
Однако, воюя друг с другом, драконы начали забывать, что маги могут не только устраивать диверсии, но и вести войны. Конечно, они не имели чёткого плана и единства, но в общем и целом колдуны представляли, что нужно делать. Во-первых, они считали, нужно уничтожить голову дракона, то есть убить весь Малый совет, или хотя бы Генерала, и непосредственно монарха, а во-вторых, требовалось вернуть остров Богов.
Чтобы увеличить шансы и подготовить почву, Верховные решили заслать своих шпионов в различные крепости. Серая Башня не стал исключением. Первым учеником-магом стал Элиот. Это произошло чуть больше тридцати лет назад. С тех пор в цитадель смогли попасть девять его братьев и сестёр, а также четверо магов из других кланов. Часть из них после окончания обучения отправились в другие крепости, находившиеся по всему миру. На данный момент в цитадели находилось восемь подосланных магов разного возраста.
Но по сути, операция по внедрению началась прежде, чем Элиот впервые оказался внутри крепости. Для того, чтобы ребёнок-колдун беспрепятственно вошёл внутрь, нужно было сделать так, чтобы магический барьер пропустил его. Он держался благодаря многочисленным амулетам. Барьер струился ровно по стенам и создавал невидимый кокон над всеми башнями. Простым людям эта преграда не причиняла никакого вреда. Магов же просто не пропускала внутрь и не выпускала наружу. Её открывали лишь для того, что завести пойманных колдунов в темницу или чтобы препроводить их к месту казни. Магам пришлось пожертвовать своим человеком. Но зато они проложили себе дорогу в цитадель.
Методом проб и ошибок они изобрели особые амулеты, которые могли приоткрывать барьер. Они поглощали его силу и не давали сомкнуться. К сожалению, они оказались не настолько сильны, чтобы снять преграду целиком, но хотя бы обеспечивали безопасные проходы. Для надёжности амулетам придали вид самых обычных камней.
Первые камни подкинули в центральные ворота. Это требовалось, чтобы обезопасить Элиота. Однако все понимали, что в будущем им потребуются дополнительные проходы. Тогда Элиот стал изучать цитадель и, в конце концов, нашёл сеть древних, ныне почти заброшенных, ходов. Один из коридоров находился чуть ниже уровня земли и выходил на северо-восток, в сторону Пустоши. Маги разобрали часть стены, разложили там свои камни и стали спокойно приходить и уходить. Ведь такая дыра в защите позволяла перемещаться.
Когда Эсме приказали проклясть Генерала, именно через эту дыру она пробралась в цитадель. И именно благодаря ей смогла сбежать. Теперь колдунья стояла близ неё и ждала Эмина. Она хотела сказать брату, чем закончился консилиум прежде, чем всё расскажет Элиот. Почему-то колдунья не сомневалась, что маг извратит всё произошедшее.