– Чего еще? – заметался демон.
– Давай спрашивай. А то я же вижу, сейчас лопнете от вопросов.
Он достал столовую ложку и принялся за торт «Пьяная вишня», а Серафим, напротив, допил чай и отодвинулся от стола. Демон, навострив ушки, занял место в углу, Ира, чувствующая себя виноватой, скидывала со сковородки уже шестую порцию оладушек и притворялась, что ничего не слышит.
– Что было… Ну… До?
Александр замер, уставившись невидящим взглядом в пространство. Потом все-таки ответил:
– Темнота. Одиночество. И страх. Когда ты не знаешь, где ты, что ты, зачем ты. Ничего не видишь, ничего не ощущаешь… Когда нет времени, ты не знаешь ни начала, ни конца.
– А потом?
– Свет. И мы увидели друг друга. Тогда мы все были братьями, и не было ни зла, ни добра. Только мы и наш Отец. Наверное, ему просто было одиноко в вечном Мраке, вот он и создал нас и весь мир.
Александр вздохнул и снова углубился в торт.
– А… Почему ты оказался на Земле? – все-таки решился спросить Серафим. – Правда, хотел перебить всех младенцев?
– Ангел не должен иметь своей воли. Он уши, голос, рука, меч Божий. И если ему приказали пройти по земле, уничтожая всех первенцев за дверьми, не смазанными кровью жертвенного агнца, то должно быть так. Мое имя Александр. Победитель мужчин. Сражаться с младенцами я не подписывался. И бросил меч. И пытался убедить небеса в том, что младенцы не должны платить своими жизнями за упрямство фараона. Но мой вопль был тщетным. Другой выполнил приказ, – Александр помолчал, передернул плечами. – Давай. Я знаю ответы на почти все вопросы мироздания. Задавай, но мою биографию больше не трогай!
– Вот всегда знал, что ангелы ребята непрактичные, но чтоб настолько! – возмутился Филипп Филиппыч. – У нас тут вроде как конец света намечается, а вы все о каких-то… Египетских древностях!
– Это ты кого сейчас древностью обозвал?! – пьяно оскорбился Саня.
– А по сравнению со мной ты и впрямь древность, Сотворенный! – нахально раскланялся бес. – Что там с Апокалипсисом?
– Мы все умрем… – Александр задумчиво повертел в пальцах конфетку и бросил на стол, видимо, понял, что ему уже хватит. – Че переживаешь? Не первый раз.
– Что значит «не в первый раз»? – изумился Серафим.
– Считай! – Александр начал загибать пальцы. – Про потоп слышал? Ну там, Ной и прочая компания. Это раз. Потом Египет… Египет должен был стать только началом, но тут я влез, исказил красивую картину задуманного. Это два. Потом чума, недавно, лет семьсот назад. Это три. Две Мировые войны – это четыре и пять. – Александр задумчиво полюбовался на сжатый кулак и трансформировал его в кукиш. – Так что этот – шестой будет.
От дальнейшего созерцания кукиша его оторвало сдержанное всхлипывание ангелессы. По лицу Ираиды текли слезы.
– Я думала, что Отец наш добр к людям…
– Он добр, – уверенно подтвердил Александр. – Он равно любит всех сотворенных им тварей. И человека, и птиц небесных, и крысу в подвале, и… Какого-нибудь амурского тигра. Но людям порой надо напоминать, что они хоть и подобны Ему, но не равны. Для их же блага…
– О, в пьяную философию ударился, щас свалится, – почти шепотом прокомментировал бес, Александр ответил на подкол звучным щелбаном.
– Но шесть раз за двадцать тысяч лет человеческой истории… Это не так много… Наверное, – попытался утешить то ли себя, то ли всхлипывающую Иру Серафим.
– Шутишь, что ли? – цинично фыркнул Саня. – Да мне в этом году исполнилось всего лишь семь тысяч пятьсот двадцать пять годочков. Маинький я еще. Или что, ты сторонник длинной хронологии?
– Ну так все-таки… Те пять раз как бы… Отменились? – гнул свою линию бес.
– Как бы да, – согласился Саня. – И это отменится. Я думаю, что Ему, – Саня перешел на зловещий шепот и ткнул пальцем куда-то в потолок. – Самому интересно, что дальше-то будет! Ну, я надеюсь.
– То есть ты не уверен, что как-нибудь… Рассосется? – продолжал волноваться бес.
– Филипп Филиппыч, я чей-то не понял, кто тут Хранитель, а кто Совратитель. Ты больше всех за человечество волнуешься?
– К черту человечество, мне о своем хвосте заботиться надо! – огрызнулся демон. – Кого в первую очередь пустят под снос? Нас, конечно!
На кухне наступила тишина. Александр давился еще одной конфетой, которую потянул в рот исключительно из жадности. Филя, судя по выражению лица, задумался о чем-то высоком. Ираида домыла сковородку и теперь просто переживала свою хранительскую несостоятельность. Молчание нарушил Серафим, чье любопытство невозможно было уничтожить каким-то Апокалипсисом. Тем более, как выяснилось не первым.
– А по каким параметрам выбираются души, которые потом станут ангелами?
– Они потомки первых союзов людей и ангелов. Нефилимы, если хочешь.
– Что?! – подпрыгнул демон. – Так ангелы же бесполы и вообще бестелесны.
– «Когда люди начали умножаться на Земле, и родились у них дочери. Тогда Сыны Божии увидели дочерей человеческих, что оне красивы и брали их себе в жены, какую кто избрал», – нараспев процитировал Александр. Серафим поперхнулся чаем. – Книга Бытия, глава шестая, стих первый, второй. Что ж ты, курсант! Классику знать надо!
– То есть вполне возможно… Что я твой внук?! В каком-то колене?!
Александр присмотрелся к Фиме, осоловело хлопая глазами.
– Скорее племянник. Да, племянник. Пра-пра-пра и так далее внучатый. Еще вопросы будут? А то я…
Что именно хотел сказать Александр, было непонятно, потому что в этот момент он поднялся и, держась одной рукой за стену, отправился прочь. Вышел из кухни, кое-как всунул ноги в разбитые кроссовки и, завернувшись в плед, побрел на улицу.
Глава девятнадцатая. О втором пророчестве
Привычная лавочка у подъезда приняла нетвердо стоящее на ногах тело падшего. Александр просидел несколько минут неподвижно, потом уткнулся лбом в скрещенные на коленях руки. С небес сыпал мелкий, ледяной дождик вперемешку с колючими льдинками. Плед на плечах падшего быстро промок и холодил лопатки и спину. Но Александр с каким-то странным удовольствием продолжал мокнуть, раскачиваясь из стороны в сторону, словно пытаясь убаюкать боль тела и души.
– Привет, Санек! – нахально вмешался в отчаяние падшего до противного бодрый и веселый голос дворника. – Семачек не будет?
– Карманов нет… – не поднимая головы, вздохнул Александр. Пропитаться тоской, одиночеством и алкоголем шоколадом не удастся. Дворник не отстанет, пока не выскажет все, что хочет.
– Ого, да у тебя, как я вижу, критическая ситуация… – оценил с одного взгляда завернутого в плед, чуть дрожащего от холода Саню Никифор Митрофаныч. – Ладно, держи.
Он выгреб из кармана горсть своего «наркотика» и щедро поделился с падшим. Тот, не чистя, закинул десяток семечек в рот, не чувствуя вкуса, разжевал и проглотил. Дворник присвистнул и вздохнул.
– Что там у тебя приключилось?
– Да так, – уклончиво отмахнулся Александр и перевел тему. – Лучше скажи, что в мире новенького?
Все, после этой фразы слух можно было отключать. Не меньше получаса дворник теперь будет пересказывать самые странные и необычные слухи, почерпнутые из журналов вроде «Мистические истории» или «Сверхъестественные рассказы». Александр прикрыл глаза, попытавшись заставить себя расслабиться, отпустить свои мысли, позволить им течь плавно и неторопливо. Практики из буддийских монастырей (а что? Да, он и буддийским монахом успел за долгую жизнь побывать) очень помогли. Постепенно боль словно отдалилась, медленно снизошло умиротворение. Голос дворника, низкий и звучный, удивительно успокаивал.
–… А еще призрака видели… Там оборотень бегает, точно тебе говорю!.. А еще… А я вот думаю, что пусть об этом и не пишут, но вокруг точно Апокалипсис!
Знакомое и набившее оскомину слово резко вытряхнуло Александра из его кокона покоя в бренное тело, лопатки прострелило резкой болью, по промокшему телу прошла волна дрожи. Падший раздраженно сфокусировал глаза на Никифр-Митрофаныче, а тот, довольный, что таки привлек внимание своего собеседника, смачно повторил:
– Апокалипсис, точно! Я тут Библию перечитал…
– Где публиковали? В Мистических байках? – ехидно поинтересовался падший.
– В Сверхъестественных историях из жизни! – обиделся дворник и прикусил язык, поймав короткую ухмылку Александра. – Короче, я к чему! Там было такое-е-е-е предположение, пальчики оближешь! Слушай, значит. Там предположили, что все всадники – это люди!
– Всадники Апокалипсиса? – нахмурился Александр, неожиданно обретая интерес к беседе.
– Ага! – обрадовано кивнул Никифр-Митрофаныч. – Во-о-от, там и предположили, что… Щас! – Дворник выудил из кармана свеженький выпуск и прочитал: – «Первый всадник – это Гордыня, и этим всадником скорее всего, будет чрезмерно агрессивный политик»…
– Например, Худиновский, которого только позавчера назначили… – почти беззвучно выдохнул Александр. Неожиданно все встало на места, он резко вскочил, выхватил у дворника газету и устремил взгляд туда, беззвучно шевеля губами:
– Конечно-конечно… Война… Аль-Маути – это же с арабского «Война»… Террорист – кому же как не ему… А Голод… Голод… Надо с Ирой посоветоваться… Кто же Чума…
– Что? Заинтересовался? – самодовольно ухмыльнулся дворник.
– Более чем! – кивнул Александр. – Не против, если я газеточку одолжу?
– Бери, только семачек не забудь потом мне принести, лады?
– А то! – резко кивнул мгновенно протрезвевший Александр, ныряя в подъезд…
…Дверь в квартиру распахнулась так, словно падший открыл ее пинком, причем с размаху.
– Саня, Саня, ты чего? – перепугался демон. Выглядел падший и правда жутковато – кроссовки в грязи, вода течет ручьями с пледа и капает на пол, глаза горят, в руке – газетка из разряда желтой прессы.
– Читай! – впечатал в грудь Фили эту самую газетку Саня.
– Э-э-э… Сверхъестественные истории из жизни? – сощурился на название демон. – Сань, тебе чего, нашего общества мало?
– Да нет же! – Саня отнял газету у скептика и плюхнул ее на стол, ткнул пальцем в колонку. – Сима, Ира, читните и скажите – я с ума сошел, или в этом есть рациональное зерно?
Ангелы послушно склонили головы над текстом, Александр мерил шагами кухню, не обращая внимания, что заляпал весь пол. Даже Серафим зябко ежился, когда после очередного резкого движения падшего на него летели ледяные капли воды.
– То есть…
– Точно! – Александр, переполненный нервным возбуждением, резко кивнул. – Всадники вполне могли подготовить себе аватаров заранее, а как только появилась необходимость, посланники Апокалипсиса заняли свои сосуды и принялись за дело!
Ира и Фима поморщились на слово «сосуды», Филя хихикнул, поймав немного бешеный взгляд Александра, поднял большой палец, мол, я понял твою пасхалку.
– Хорошо. – Решительно встал Фима, заставляя остановиться и Александра. – Предположим, в этом есть рациональное зерно. Что из этого следует?
– Если остановить хотя бы одного всадника – мир устоит.
– А как это сделать? Мы все, вместе взятые, слабее любого из них.
– Слабее? Да. Но у нас есть оружие. Кстати, верни его мне.
Александр требовательно протянул руку к Серафиму. Тот послушно перешел в истинный облик и протянул кинжалы падшему. Тот мимоходом словно шепнул им что-то и кивнул Серафиму. Тот чуть улыбнувшись, спросил:
– Что это за оружие? Оно прекрасно, но чем оно может помочь нам в борьбе с Всадниками?
Александр покачал в руках один кинжал и ответил:
– Каждый Сотворенный получил оружие и имя из рук Отца нашего. Это оружие способно убить все, что было сотворено Им.
– Даже… Ну например, Люцифера?
– Да. Но самый тяжкий грех – братоубийство. Поэтому, как бы не нагрешил ангел, его ни за что не убьют. Отрубят крылья, сбросят с небес – но не убьют. Греха побоятся. – Лицо Александра на миг исказилось гневом, но он тут заставил себя успокоиться. – Ираида, пожалуйста… Найди нашего четвертого всадника!
– Сделаю! – тут же отозвалась ангелесса, утягивая себе на колени ноутбук.
– А я, пожалуй, спать пойду, – решил Александр. Потом покачал в руке один кинжал, молча сунул его Серафиму и ушел на диван, накрылся спальником.
Заснул падший быстро, но его мучили кошмары. Он сдавленно стонал что-то на незнакомом языке, наверное, на Изначальном. В конце концов, Филипп Филиппыч, вздохнув, обернулся котом, устроился рядом с падшим и басовито замурлыкал. Только под звуки кошачьего урчания Александр успокоился.
Глава двадцатая. О дорожных впечатлениях
– А мы всю ночь гуглили! – радостно объявил поутру Серафим заспанному Александру.
– Фу, чему тебя только учат, плохой ангел, плохой, – кисло пошутил падший, разминая затекшую шею.
– Очень смешно! – широко улыбнулся курсант. – Мы с Ирой считаем, что нашли нашу Чуму.
– А вот это уже интересно! – заинтересованно вскинул голову Александр. – Поделитесь!
– В общем, это, как мы полагаем, японский ученый, он создает бактериологическую вакцину, которая защитит рис и прочие сельскохозяйственные культуры от болезней и паразитов. Этот ученый сообщил в какой-то журнал, что, кажется, у него наметился феноменальный прорыв, он почти закончил свою сыворотку. Его пригласили в Карпинск, на совещание с бизнесменом Голодищенко.
– Хмм… Покажите мне фотографию нашей Чумы, если есть, – потребовал Александр. Ираида, с глазами красными, как у кролика-альбиноса, развернула ноутбук к падшему. Тот несколько минут придирчиво рассматривал вполне себе ничем не примечательного японца, потом кивнул.
– Это он.
– Да? – даже немного не поверил Серафим.
– Да, – отрезал падший. – Посмотрите на фотографии, и обратите внимание на перстень. Да-да, у него на правой руке.
Ираида и Серафим с треском сомкнулись лбами над монитором. Действительно. На пальце ученого посверкивал простой, но очень изящный перстень с тускло-зеленым камнем.
– Это его символ. Его вещь. – Пояснил Александр.
– В смысле? – не понял Серафим.
– Ангелы Божии давно уже не являются смертным в своем истинном облике. Как правило. Но мы можем выглядеть… – Александр задумчиво посмотрел на свои руки. – Обыкновенно. А такие, как Всадники человеческого обличия не имеют. Они вселяются. Но они привязаны к своим перстням. Пока на сосуде перстень – внутри всадник. Это наш шанс. Надо уничтожить перстень.
– Так просто? – недоверчиво хмыкнул демон.
– Ты думаешь, просто сражаться с Всадником Апокалипсиса? – в веселом недоумении поднял бровь Александр. – Да вы оптимист, батенька. И боюсь, это не лечится!
Филя открыл было рот и набрал воздуха, чтобы ответить каким-нибудь ехидством, но потом вдруг сдулся. Спорить с чуть-чуть не состоявшимся Королем Ада было… Стремно.
– Мальчики-мальчики! Если мы хотим успеть на поезд до Нежданова, то нам пора на вокзал! – вставила Ираида, просматривая расписание поездов.
– Ясно, – помрачнел чему-то своему Александр, отправляясь в коридор за своим плащом. – Как я понимаю, поездку до Карпинска придется спонсировать мне?
– Да-а-а! – с такой радостью согласились все, что Сане оставалось только вздохнуть.
…Через час и сорок шесть минут святая троица и их нечестивый собрат сидели в вагоне электрички, с которой и начались все злоключения Фимы. Александр занял место у окна, прислонился головой к стеклу, укутавшись получше в плащ, и словно опытный солдат в перерыве между боями, вырубился.
– Чего это он? – полюбопытствовал Фима.
– А, он никогда почти не объясняет, что и зачем делает. Если решил, что ему сейчас надо поспать – будет спать, хоть лезгинку вокруг него пляши! – пожал плечами демон, вытаскивая из кармана телефон и залезая в интернет. Ира развернула купленный на платформе сопливый женский роман в мягкой обложке. Сима проверил все карманы и печально вздохнул – он забыл свой ежедневник дома у Александра. От скуки попытался заглядывать в текст через плечо сестры Ираиды. Через пару страниц круглые ангельские глаза стали квадратными и Сима с трудом выдавил:
– Сестра, как Вы можете ЭТО читать?
– Не мешайте, брат мой, – серьезно отозвалась Ира. – Я пытаюсь проникнуться тяжелой женской долей.
Серафим не решился препятствовать профессиональному самосовершенствованию Хранителя.
Несколько минут курсант вертелся на месте, скучал, пялился в окно, потом вскочил и пошел «погулять». Он прочитал все объявления в вагоне, выслушал сетования какой-то старушки на погоду, правительство и непочтительную родню. Охотно отозвался на приглашение двух девчушек совместно поразгадывать кроссворд. Интеллектуальное развлечение почему-то очень быстро превратилось в откровенный флирт. Почуяв сладкий запах греха, словно чертик из табакерки, вынырнул Филипп Филиппыч. Подталкивая локтем в бок мучительно краснеющего Симу, демон стал прозрачно намекать, что у мальчика нет постоянной подружки, да и вообще никакой нет. И не было! Мол, девушки, не тушуйтесь.
Девушки были расстроены до слез, обнаружив, что уже подъезжают к своей станции. Сима обзавелся двумя «татуировками» в виде номеров телефонов.
В качестве компенсации за пережитые моральные страдания, Филя вручил Фиме один наушник своего смартфона и нашел первую серию какого-то сериала. Ангел и бес вдвоем затихли над зрелищем.
Чтобы не терять драгоценное время, решили от Нежданова добираться в Карпинск самолетом. Александр только вздохнул, снимая последние деньги с карты на билеты. Погода, несмотря на всю ее хмурость и дождливость, была летной, и наша компания в числе прочих пассажиров заняла свои места в салоне.
Первым проблему заметил Филипп Филиппыч. Александр, обычно такой уравновешенный и спокойный, нервно морщился, изо всех сил сжимая пальцами подлокотники. Прошли стюардессы, прозвучало приглашение пристегнуться. Падший потуже затянул ремень, вжался в спинку кресла, болезненно зажмурился и шипел на одной ноте, словно сдувающаяся шина.
– Эй, Сань, ты чего?
– Т-терпеть не могу эти жестянки! – простонал в полголоса, не открывая глаз, Александр. Ира и Фима недоуменно уставились на Сотворенного.
– Александр… Ты боишься летать? – от неожиданности Серафим перешел на «ты».
– Не боюсь. Когда я управляю полетом! – Александра так колотило, что он не обратил внимания на непочтительность младшего по званию. В какой-то момент самолет попал в небольшую турбулентность, и мечта Ираиды исполнилась – Хранительница услышала, как падший молится. – Папа, пожалуйста… Я знаю, что ты меня недолюбливаешь, но прошу – не убивай меня вот так, в этой проклятой банке с крыльями…
Ираида сострадательно вздохнула и вытащила из сумочки заныканную шоколадку, протянула Александру. Тот ожег Хранительницу уничижительным взглядом, простонал:
– Алкаша из меня хотите сделать, чтоб вас, третий раз за неделю, тьфу! – Но тут же развернул угощение и вгрызся в девяностодевятипроцентный шоколад.
Вот почему Александр предпочел отоспаться в электричке. Знал, что в самолете ему отдохнуть не доведется.
Еще дважды за время полета Александр взывал к Отцу Небесному. Когда погода вокруг неожиданно стала хуже, и когда при посадке самолет второй раз попал в турбулентность. Ну… Как взывал? Шипел, почти беззвучно ругался, умолял пожалеть его молодую жизнь и убить его более милостиво.
Демон молчал, но улыбался настолько пакостно, что было ясно – если они выживут, Филя жизни Александру не даст, издеваясь над боязнью полетов у ангелов. Но до того счастливого времени еще дожить надо было.
Глава двадцать первая. О встрече с Всадником
Пафосное мероприятие под названием «Международный форум по вопросам повышения научного потенциала сельского хозяйства» был организован в гостинично-развлекательно-бизнес-комплексе, что хромированной крепостью Темного властелина возвышался, потеснив исторический центр старинного города Карпинска. Комплекс носил гордое название «Плаза», таинственным образом прижившееся на русской почве.
У входов стояли охранники, более всего напоминающие агентов оч-ч-чень секретной организации по регулированию численности инопланетян на Земле. Не нужно было обладать тысячелетним жизненным опытом, чтобы догадаться, что эти мальчики в черном подозрительную, потрепанную компанию не пропустят даже на парковку. Тем более, внутрь помещения. Но у «подозрительной компании» не было времени на сложные маневры. Своим нечеловеческим чутьем все четверо ощущали нарастающее напряжение, низкий гул до предела натянувших струн Бытия.
Не останавливаясь, вся четверка уверенно двигалась к входу, огибая шлагбаум парковки. Шкафоподобный охранник бросился на перехват. В его «Чем я могу вам помочь?» отчетливо звучало: «Пошли нафиг!». Демон, проказливо усмехнувшись, что-то шепнул охраннику на ухо. Мужик побагровел лицом и, не говоря худого слова, засветил в ухо своему напарнику. Тот с изумленным: «Ты чо?» начал вполне успешно отбиваться. «Подозрительная компания» двинулась дальше, не задерживаясь, чтобы поглазеть на драку.
– Что ты ему сказал? – поинтересовался Сима.
– Сообщил, кто ему помог рога отрастить и подкинул пару интересных подробностей, – горделиво фыркнул бес.
– А чей-то ты нам помогаешь, Филипп Филиппыч? – осведомился Александр.
– А когда еще представится такой случай – сразу трех ангелов небесных с их же собственным начальством стравить? Это же прямое повышение… Для меня.
– Ну раз повышение… – Александр подхватил за талию Ираиду, и прежде чем она успела возмутиться, распределил роли. – Ириша, вот тот мальчик на входе твой, а с девочкой на ресепшене я буду беседовать.
Что Ира сказала очередному мальчику в черном, не услышал никто из ее спутников, но они спокойно прошли мимо остолбеневшего швейцара. Тот стеклянно улыбался в пространство, в его глазах отсвечивали Райские Кущи. Кажется, за деревьями стояла пара гурий, но никто из духов внимательней приглядываться не стал.
Администраторша окинула странных, обтрепанных посетителей цепким, профессионально-вежливым взглядом и сообщила:
– Могу рекомендовать вам очень приличный хостел на улице Транспортной, дом 17. Действительно приличный. Вам вызвать такси?
– Дорогая, вы судите по внешнему виду людей. Не надо так делать, дорогая моя! – пафосно отозвался демон. Девушка скучающе-вежливо улыбнулась:
– Я тоже читала Булгакова в школе. Извините, но на нечистую силу Вы не похожи.
Бес задохнулся от возмущения. Александр хмыкнул и, вежливо задвинув Филю за спину, заговорил с девушкой сам:
– Простите моего… Родственника. Брата. Троюрдного. Со стороны жены. В общем, нам всего лишь нужен номер. Два номера. Для меня с супругой, для сыночки, – Александр небрежно потрепал кудряшки офигевшего Симы. – И для этого… Родственника.
– Боюсь, я ничем не могу Вам помочь. У нас проводится международная конференция, все номера забронированы для ее участников, – «расстроено» отозвалась девушка, нащупывая рукой кнопку вызова охраны под стойкой.
– Я не похож на демона?! – наконец, обрел голос Филя. – Да я вам!
Он как-то неуловимо быстро бросился вперед, и на стойку шлепнулась уже откормленная, жирная, ухоженная крыса, возмущенно пищащая на «Фому неверующую». Та только открыла рот, чтобы завизжать, но из ее горла не вырвалось ни единого звука – Ира успела дунуть злосчастной администраторше в лоб. Александр тут же поймал руку девушки, пожал ее и, удерживая ее взгляд, проникновенно спросил:
– Подскажите, в каком номере поселился господин Дэн-Сен-Бё?
Администраторша свободной рукой коснулась сенсорной пластины служебного ноута и через минуту с придыханием в голосе сообщила:
– В сто пятнадцатом, на седьмом этаже.
– Спасибо, вы нам очень помогли, – серьезно ответил Александр, девушка в ответ разулыбалась вполне искренне, явно не придавая значения тому, что только, что у нее на глазах человек превратился в крысу, а трое каких-то подозрительных оборванцев, прихватив эту самую крысу с собой, направляются к служебному лифту.
Крыса ловко вывернулась из руки Александра и вскарабкалась ему же на плечо. И, щекоча усами щеку падшего, восторженно пропищала:
– Сань, а я не знал, что ты так можешь!
– Могу, Филь, могу. Я универсал.
– Универсал? Круто-круто!
Александр покосился на своего собеседника, заподозрил, что тот по своей бесовской привычке издевается над ним и пробурчал что-то вроде: «Не раскатывай усы!».
В сто пятнадцатый номер команда ввалилась дружно, слава папе, двери были широкие, (евростандарт!). Да и демон в облике крысы много места не занимал. В первую секунду Дэн-Сен-Бё обернулся, уставился с вежливым недоумением на незваных гостей. Александр широко улыбнулся, и Сима почувствовал, как резко усилился запах хвои и металла, к которому он так привык, что почти перестал его замечать. В глазах Чумы мелькнуло узнавание и страх, и японец метнулся в противоположный от дверей угол, на ходу сдирая с пальца кольцо. По опрятному, безукоризненно чистому гостиничному номеру поплыл мерзкий смрад болезни, гноя, страдания.
– А ну стой, Чума! – рыкнул Александр, бросаясь следом за Всадником. Крыса едва не свалилась с его плеча, но возмущенно пискнув, покрепче вцепилась лапками в ухо.
– Убью! – рявкнул падший, адресуясь то ли к бесу, то ли к Всаднику, то ли к обоим сразу.
Японец что-то булькнул и без сознания осел на пол, рядом с его телом мерцал колодец перехода. Ангелы едва успели нырнуть вслед за сущностью Всадника, которая ввинтилась в Тень.
– Да… – Неловко пробормотал Серафим, глядя на истинный облик Александра. В Сумрачном городе не было места ничему человеческому. Город был только похож на декорации для старого фильма. За фасадами скрывалась пустота, а в черных провалах окон не было стекол. Откуда-то сверху лился серый свет. Падший, на котором из одежды остались только какие-то обгорелые тряпки, передернул плечами. Лопатки уродовали два свежих, страшных шрама. Он удивительно органично вписался в этот пыльный, серый мир. Ни плохой, ни хороший. Никакой.
– Держи оружие готовым к бою, курсант, и пойдем искать Чуму. Далеко он уйти не мог, – сдержанно приказал Александр, первым обнажая клинок. Фима, повинуясь его взмаху руки, направился вверх по сумрачной улице, сам падший двинулся вниз. Ираида семенила следом за Александром, крыса попыталась устроиться поудобнее на его же голом плече. Падший, не глядя, ухватил раздражающий фактор поперек пузика и сунул в руки Ире. Ираида с брезгливой гримаской подхватила грызуна и неожиданно заумилялась:
– Ути, какой тепленький! Филечка, а давай ты всегда крыской будешь?
– К хвосту я привык, но блохи – убивают! – саркастично пропищал крыс.
Спустя пару минут падший насторожился, на миг прижмурился и кивнул чему-то своему, срываясь на бег.
– Курсант нашел Чуму, – бросил он через плечо своим спутникам. Ираида, стараясь не отставать, летела следом. Она знала, что Воители могут общаться друг с другом без слов. Это сложно и трудоемко, действует только в истинном облике и на близкие расстояния.
– Вырос мальчик-то на глазах! – ненатурально всхлипнул демон, выворачиваясь из рук Хранительницы и ныряя в подворотню. – Как закончите, позовите!
Александр и Ираида даже изображать удивление или какие-то другие чувства не стали. И так понятно, что демон превыше всего ценит свою шкуру. Серафим стоял над съежившимся в углу маленькой площади Чумой. Всадник оказался худым, рахитичным человечком с одутловатым лицом, изъеденным разными болезнями.
– И что нам с ним делать? – чуть брезгливо уточнил Фима, не отводя взгляда от Всадника. – Ты нас уверял, что они непобедимые, а этот забился в угол при одном виде твоего ножика. Может, это не Чума, а мелкий бес какой-нибудь?
– Нет, это Чума… – задумчиво отозвался Александр, с непониманием и тревогой прислушиваясь. Его взгляд казался рассеянным, скользил над головой Чумы, обращаясь к серому небу и обегая площадь.
Чума только сжимал в руках старинного вида пенал с каким-то свитком и злобно щерился. Вдруг на его лице появилось темное торжество и… Из воздуха в центре площади соткались еще трое.
Глава двадцать вторая. О появлении главного злодея
Голод был худ, словно скелет кожей обтянули. Гордыня был облачен в яркую, из бархата с золотом одежду в стиле времен Итальянского Возрождения. Фигуру Смерти окутывал темный балахон.
– Кто посмел встать на пути Всадников? – голоса четверки прозвучали хором, словно говорил один. Чума крысой кинулся к братьям, но не теряющий бдительности Серафим его перехватил. Ударить помешало какое-то снисходительное сочувствие. И тут же раскаялся. Жалкий человечек пнул курсанта с неожиданной силой. Серафим охнул, но не упустил врага. Тот завертелся ужом, пытаясь вырваться из болевого захвата, и выронил свой пенал.
Чума пронзительно завизжал, кинулся, пытаясь вернуть драгоценный свиток. Серафим оказался быстрее: подхватил предмет, привычно сунул за пояс на спине и встретил противника уже лезвием кинжала. Тогда Чума бросился к центру площади и вот уже вся четверка стоит рядом. Миг – и нелепые фигуры окутались туманом. И спустя несколько секунд в центре площади остался лишь один воин. Он был высок ростом, вдвое выше обычного человека и облачен в белые и пурпурные одежды. Его лицо сияло небесной красотой. Золотые волосы ниспадали вдоль спины. На голове его был венец, у пояса меч.
Саня с какой-то злобной радостью раскинул руки:
– Ну здравствуй, Безымянный Брат! Давно не виделись, со времен Египта!
– Замолчи, падший. Пусть этот недоучка вернет то, что ему не принадлежит и не препятствует исполнению воли божьей.
– Неужели божьей? – иронически прищурился Саня. – Что, папа так и сказал: «Туши свет, труби отбой»?
Неожиданно Фима, любопытство которого отпусков не брало, выдал вопрос:
– А разве бывают ангелы без крыльев? – действительно, в истинном облике Всадник все был подобен ангелу, но крыльев не имел. Падший тут же ответил, не отводя взгляда от противника:
– Он же не просто так Всадник. У него конь крылатый должен быть ему под стать. Куда коня дел, братец? Цыгане свели?
– Ты мне не брат, отродье тьмы! – зарокотал возмущенно Всадник. Саня пожал плечами. Все пару десятков секунд помолчали, потом Всадник напомнил:
– Не нам и уж тем более не тебе сомневаться в провидении Отца нашего небесного. Так что не мешай, отдай нам то, что забрал этот глупый мальчишка.
– Эй! Я лучший ученик курса! – возмутился Серафим, но никто не обратил на него внимания. Александр хмыкнул и ответил Всаднику:
– Не у тебя одного есть Изначальное оружие. И я, падший, не дам уничтожить мир людей.
Всаднику надоел этот спор, и он протянул руку, намереваясь сгрести, словно котенка, за шиворот курсанта. Серафим шустро уклонился. Другая рука великана пыталась сгрести Александра, но тот демонстративно путаясь в ногах, тыкая кинжалом и пинаясь, никак не давал схватить или раздавить себя. Всадник заревел от злости и боли, когда кинжальчик, маленький по сравнению с ним, прошелся по мышцам на икре. Разъяренный гигант выхватил меч, принялся им размахивать, пытаясь зацепить нахальных недо-воителей.