Элишка сидела, задумавшись, и выглядела явно недовольной – ей не очень нравилось то, что говорил Расмус. По большей части потому, что мать никогда сама ей об этом не рассказывала.

– Зачем мама так надолго отгородилась от вас? Правда, на триста лет? – наконец решилась спросить девочка.

– Чтобы не оставить мне лазейки – я не мог бы проникнуть ни в ее прошлое, ни в ее будущее. Впрочем, последнее – в принципе, невозможно. Себе же, Людмила оставила шанс видеться со мной – в мою молодость, когда, как она думала, я был еще не испорчен и добр… Наивная! – весело улыбнулся колдун на мгновение. – Несколько раз она меня так посещала, но, по-моему, ей это не нравилось.

– А ты не мог сам снять заклятие? – поинтересовалась Алиса.

– Мог, – кивнул Расмус и, помолчав немного, серьезно добавил. – Но я уважал ее выбор.

– А в Старгород она не возвращалась? – спросила Элишка.

– Нет. И даже избегала общества других волшебников… Кроме твоего отца, разумеется.

– Папа – колдун?! – воскликнула Элишка, широко распахивая глаза от изумления.

– Нет, – в ответ ехидно усмехнулся Расмус. – На самом деле – жалкое подобие. Его предки стыдились бы.

Элишка пораженно молчала, Расмус же сказал Алисе:

– Что было, когда Людмила последний раз меня навещала, ты сама видела. Она попросила меня найти Ярослава…

– Вернуть его, – поправила Лисичкина.

– Я ничего с ним не делал! – искренне возмутился маг. – Так что – найти Ярослава, – со значением повторил он. – Потому, увидев вас в Старгороде, я решил помочь. По правде мне совершенно не хочется этого делать, но… – Расмус вздохнул и покачал головой.

– А почему мама сама сюда не отправилась? – спросила Элишка. – Она должна была догадаться, что отца нужно здесь искать.

– Она отправилась, – заверил девушку Расмус. – Вы просто ее опередили.

– Как?! – воскликнули сестры хором. – Она здесь? Где она?!

Расмус вновь вздохнул, поражаясь наивности девушек, и попросил у Алисы зеркальце. Когда та нашла его в своем, хранящем много интересного, рюкзаке и дала магу, тот, вглядевшись в зеркало, произнес:

– Людмила носится по Старгороду в поисках какого-либо транспорта до Норвегии, – маг указал пальцем на суетящуюся в аэропорту Людмилу, появившуюся в круглом Алисином зеркальце. – Но сегодня уже нет рейсов. А телепортировать она не умеет.

– Ооо… Влетит нам, если она нас отыщет! – схватилась за голову Алиса.

– Еще бы! – улыбнулся Расмус ехидно. – После чудесного сюжета в новостях о вас вся Россия знает! Я имею в виду – часть ее, находящаяся за порталами, – добавил он, увидев шок на лицах девушек.

И маг красочно поведал Алисе, Элишке и волку о том, что про них говорили по телевидению. Алиса, переживая, а не проскочил ли этот сюжет и в петербургские новости и интернет, полезла скорее в телефон, проверяя сайты на наличие видео с их побегом от полиции. И, пока Лисичкина потерялась в виртуальной реальности, Элишка переживала молча, обхватив колени руками и задумчиво глядя на морские волны. Волшебник, разглядывая ее какое-то время, проговорил:

– Ты совсем не похожа на Ярослава. Но это даже к лучшему! – подбадривающе улыбнулся он.

– Почему это? – вскинулась девочка.

– Он размазня, – пожал плечами Расмус.

– А мама говорит, что я очень на него похожа! – запротестовала Элишка. – И он совсем не размазня. Откуда ты его знаешь? Ты не имеешь права безосновательно его обзывать.

– Это не очень интересная история, – с неохотой произнес маг, зевая. – Но суть в том, что мне какое-то время пришлось быть его своеобразным тюремщиком. С тех пор у нас не очень хорошие отношения…

– Тюремщиком?! – ужаснулась Элишка.

– Ничего такого ужасного, о чем ты могла бы подумать! – поспешил заверить ее маг. – И, как видишь, несмотря ни на что, я все равно помогу вам его разыскать.

– Ты знаешь, где он? – пытливо посмотрела на чародея Элишка.

– Если бы знал, то ты не успела бы даже попасть в Старгород – а он был бы уже дома, – снисходительно произнес Расмус. – Но я не знаю.

– Тогда как ты узнал, что нам нужно в Норвегию? – задала резонный вопрос девушка.

– Все до банального просто, – ответил маг. – Я позвонил Старой, и она мне рассказала о вашем визите и его результатах. А именно в это место я вас перенес, потому что долгое время жил в этом городке.

– Таким образом, нам и впредь придется полагаться только на Элишкин медальон? – уточнил Серый, все это время молчавший до этого.

Расмус победно улыбнулся и поднял вверх указательный палец:

– Нет, мои юные друзья! Эта побрякушка уже достаточно нам помогла. Я рассчитывал, что вы отправитесь в Берген или Осло, или еще какой большой город – амулет вывел бы вас на транспортное средство. Но вы пошли пешком. Это может значить либо то, что до цели совсем недалеко, либо то, что транспорт туда не ходит. А возможны оба варианта вместе.

Маг замолчал, явно ожидая реакции, которая не замедлила последовать: Алиса, закончившая лазить в телефоне, лаконично спросила:

– И что?

Волшебник, убедившись, что его внимательно слушают, продолжил:

– Дело в том, что не далее чем в десяти верстах отсюда стоит одинокий замок. Это частная собственность – туристы о нем не знают. Добираться неудобно, поэтому хозяев никто не беспокоит. Но хозяева там нечасто и бывают. Я бы и не подумал об этом месте, если бы вы так настойчиво не следовали в его направлении.

– А кто там живет? – спросила Элишка настороженно.

– Одна колдунья – моя старая знакомая, – ответил Расмус. – Не самая лучшая, я бы сказал. Не могу назвать ее плохим человеком, но хорошим тоже не назову. И все же я не мог предположить, что Ярослав окажется у нее. Теперь понимаю, что зря так думал.

– И почему же? – Элишка нетерпеливо вытягивала слова из мага, который, как нарочно, говорил не торопясь.

– Лет семнадцать назад у нее были на него виды… Но история кончилась плохо – Ярославу небезопасно было бы встречаться с этой женщиной. Я думал, что он умнее и будет ее избегать. Но я его, разумеется, переоценил.

– Отец умный! – горячо вступилась за родителя Элишка. – Ведьма могла застать его врасплох!

– Ага. Ей больше делать нечего, – хмыкнул Расмус. – Устина не любит утруждать себя – чтобы с ней пообщаться, нужно самому наведаться в ее обиталище. А до того – обнаружить это обиталище, что сделать достаточно трудно, уж поверьте мне. Я, например, не могу.

– То есть, мы его не найдем?.. – обескуражено спросила Элишка.

– Милая, на то и висит у тебя на шее этот кусок металла, – маг кивнул на Элишкин медальон. – Я могу дойти до самого замка, упереться в него носом и считать, что передо мной скала. Устина немного на меня обижена и сделала все, чтобы я ее не нашел, – Расмус смущенно почесал нос, отводя взгляд. – От вас же она не пряталась просто, потому что даже не подозревает о вашем существовании, так что вы не спутаете творение рук человеческих с природным творением. И когда мы дойдем до него – ты, Алиса, снимешь с меня заклятие. Я тебе помогу.

– Я не умею, – промямлила Алиса растерянно.

Перспектива снятия заклятий ее несколько напрягала.

– Нет ничего сложного! – заверил Расмус легко. – Кроме огромной затраты душевных сил… – негромко добавил он нехотя. – У заклятия укрытия есть один противный изъян – его может снять человек, на которого данные чары не наложены, если он находится в непосредственной близости от скрытого объекта и имеет возможность его наблюдать. Просто мало кто об этом не знает. Так что, проблем не будет – найдем Устину, поговорим с ней, заберем Ярослава и отправимся домой.

– Ты уверен? – уточнила Элишка, которой план казался… сыроватым.

– Нет, – подтверждая опасения девушки, мотнул головой Расмус. – Устина может зашвырять нас молниями, натравить диких зверей, обрушить скалы, и на худой конец, просто сбежать. Скорее всего, так и будет. Но, давайте, мыслить позитивно! – солнечно улыбнулся колдун. – Я сейчас отдохну еще пару минут, и отправимся за Ярославом.

– И за приключениями на свою… кхм… голову, – «позитивно» заключила Алиса.

Глава десятая, в которой Алиса колдует, а неприятности подкрадываются все ближе

Людмила раздраженно плюхнулась на синий пластиковый стул в международном аэропорту Старгорода. Да что же это такое?! Ни одного рейса! Ни одного поезда! Автобусы? Тоже нет! Как нарочно. А, может, и правда, нарочно…

Борислав, к которому первым делом направилась Людмила, с удовольствием поведал, что ее милая доченька вляпалась, похоже, по уши, но благодаря помощи добрейшего и благороднейшего Расмуса (чтоб его!) Элишка вместе с Алисой и какой-то непонятной собакой уже оказалась в соседней Норвегии. Людмиле хотелось кричать, рычать, царапаться, кусаться, лягаться… Да что угодно! Лишь бы выместить хоть каплю своего бешенства. Расмус! Как он мог?! Он знал, что Людмила здесь. Понял, что Элишка ее дочь. Так почему бы не отправить девочку к матери? А? Вот что она забыла в Норвегии? Внутренний голос, конечно, авторитетно заявил, что забыла там Элишка отца и вознамерилась, видимо, найти его, во что бы то ни стало.

После того, как бешенство на Расмуса начало понемногу стихать, а к этому времени Людмилой было выяснено, что никаким человеческим способом ей сегодня в страну викингов не попасть, к волшебнице вернулись вопросы, возникшие сразу же, после просмотра новостей. Как девочки здесь оказались? Как они узнали про портал, и нашли его? И почему они это сделали? Людмила ничего не говорила Элишке – неужели она настолько сообразительна, что сама поняла, что с Ярославом что-то не так? Или Ярослав дал ей знать? Через этот ее дурацкий медальон? Да, скорее всего. Ох, зря Людмила понадеялась на племянницу! Она-то думала, что Алиса удержит Элишку от всяких глупостей! А оказалось… А оказалось, что она помогла ей спастись от полиции. Нет, не зря все же Людмила на нее понадеялась.

А откуда они узнали о Расмусе и как с ним связались? И с Бориславом! В первый раз волшебница не придала его словам значения, но теперь-то ясно, что Элишка и Алиса были у него и продали свои украшения. Которые Расмус им вернул…

И что это за животное за ними таскается? Волк? Откуда они взяли волка?!

Людмила решительно ничего не понимала. И ничего не могла сделать. А, может, и правда, стоило подождать дома Расмуса, как он об этом и просил? Интересно, когда он писал, что очень занят, это он был занят тем, что отправлял ее дочь и племянницу в Норвегию?!

Она устало спрятала лицо в ладонях. Что ж, ясно было, что единственным верным решением сейчас будет – вернуться в квартиру – ее милый старый дом – и подождать вестей от Расмуса, Элишки, Алисы, Ярослава – хоть от кого-то из них. А завтра же в пять сорок пять она сядет на самолет до Осло!

***

Лена нетерпеливо барабанила по столу пальцами, глядя, как ее подчиненные (малолетние балбесы) уплетают (заказанный на ее деньги) обед. И почему ей приходится работать с этими зелеными мальчишками? Это что – наказание какое-то? Зачем, вот скажите, зачем нужно было в магазине у Залесского все время думать о том, что им все известно, что они знают, что девчонки в Норвегии, и как они утрут нос Расмусу? Неужели они действительно ничего не понимают? Лена специально оставила их в торговом зале, а в коморку к Залесскому отправилась одна – чтобы эти неучи не выдали все сведения. Но они слишком громко думали! И даже не пытались прятать свои мысли. Они почти орали в голове у Лены. Она представляла, что там творилось у Залесского в мозгу, и как он над ней хихикал. Ну, ничего. Хочется надеяться, что ей хорошо удалось не покраснеть.

Лена бросила очередной мрачный взгляд на подчиненных и скривилась. Ох, как трогательно! Мальчики поменялись тарелками! Как же Слава не попробует картошки? А Виктор останется без омлета? Нет! Этого нельзя допустить! Да! И надо затянуть этот обед еще на полчаса! Полчаса драгоценного времени, которое можно было потратить на поиски Расмуса и этих подозрительных девчонок!

Слава поднял голову от тарелки с картошкой и смущенно улыбнулся начальнице, тарелка которой давно опустела, и Лена просто сидела напротив и смиренно ждала, когда ее подопечные насытятся.

– Госпожа Вишневая, вы так к нам добры! Лучшего начальника у меня никогда не было! Вы… может быть, хотите еще поесть? Не стесняйтесь – берите с моей тарелки!

Лена растянула губы в улыбке и сахарным голосом произнесла:

– Что ты! Я уже сыта по уши. Кушайте, мальчики, – Вишневая улыбнулась еще слаще и произнесла еще ласковее. – Не торопитесь.

Юноши кивнули ей, заулыбались набитыми ртами, и снова уткнулись в тарелки. За что ей это?! И, ведь, неплохие мальчики, добрые – от чистого сердца предлагали оплаченную ею же пищу… Но такие глупые. Залесский теперь растреплет всему городу о том, где находятся девчонки. Да и Расмус, наверняка, уже знает, что Лена обнаружила его подопечных. Может, конечно, удастся словить более крупную рыбу, используя этих мелких рыбешек как наживку… Брр! Что-то в последнее время, с рыбами какие-то неприятные ассоциации… Да и кому нужны эти девочки? Может, они и касательства не имеют к делу о принце и принцессе.

Но Расмус… Лена сжала кулак и сделала решительное лицо – настолько решительное, что, глянув на нее, юные полицейские чуть не поперхнулись. Но Вишневая не заметила, будучи всецело захвачена мыслью о разоблачении знаменитого мага. Но это будет трудно. Ха! Она справится. Да будь он хоть трижды, четырежды… пятирежды! великий волшебник, но она, все-таки полковник Королевской полиции! И Расмусу от нее так легко не спрятаться.

***

Расмус повертел в руках с канцелярский нож Алисы, и, презрительно скривившись, фыркнул:

– И этим ты резала продукты?

– Что тебя смущает? По-моему ты все с аппетитом съел.

– Но почему бы, ради удобства было не превратить вот это, – маг, держа нож двумя пальцами, покачал им у девушки перед носом, – в нормальный столовый прибор? Вот так.

И на глазах у изумленных зрителей зелененькое канцелярское орудие с отламывающимися лезвиями превратилось в блестящий новенький хлебный нож.

– Как ты это сделал? – потребовала ответа Алиса горящим взглядом впившись в мага.

Хотя волшебник ждал чуть больше восхищения, ну или изумления, на худой конец, требовательность в голосе тоже не обидела. Она означала, по его мнению, лишь то, что девушка так поражена его искусством, что непременно желает узнать, как же твориться сие чудо.

– Все просто, – улыбнулся Расмус. – Возьми нож в руку и представь себе, каким ты хочешь его видеть. А потом заставь измениться.

Алиса недоверчиво протянула руку, но взяла предмет из рук волшебника. Закрыла глаза, сосредотачиваясь, и пару мгновений ей казалось, что ничего не происходит, но, почувствовав, что нож в руке шевельнулся, и услышав удивленный вздох Элишки, девушка распахнула глаза и уставилась на нечто у себя в руке. Больше всего это нечто напоминало маленькую циркулярную пилу с желтым лезвием на длинной зеленой ручке.

– Мда… – протянул Расмус, скептически глядя на произведение Алисиной магии. – Фантазия у тебя богатая, а вот с сосредоточенностью беда.

Элишка и Серый тихонько захихикали.

– Ха-ха! – передразнила их Алиса, и, обратившись к Расмусу, воскликнула: – А как теперь вернуть его обратно?!

– Просто вспомни, каким он был. Каждый предмет стремиться вернуть свою естественную форму, так что обратная операция по превращению всегда легче.

– Лучше ты сам, – девушка помотала головой и вручила магу свое творение, которое в его руках тут же приобрело первоначальный вид.

– И что, мама тоже так умеет? – поинтересовалась Элишка.

– Не так, – ответил Расмус. – Этим и отличается урожденная волшебница от обучившейся магии. Людмиле для создания даже самого простого волшебства потребуется произнести заклинание, помахать руками, ну или что-нибудь нарисовать – что она чаще всего и делает. С помощью этого рисунка, например, – Расмус, скривившись, указал на Людмилин рисунок, который все еще лежал рядом с ним, – она за мной следила. Алисе же достаточно просто подумать, пожелать – волшебство совершается само собой.

– Так просто?! – изумилась новоявленная волшебница. – Но почему тогда раньше я ничего этого не могла?

– Важен момент осознания, – назидательно произнес волшебник. – А, как только ты осознаешь силу, то, да – все очень просто. Разве что иногда потребуется щелкнуть пальцами, – добавил маг и высек искры, прищелкнув большим и указательным пальцами. – Но это только с простыми вещами. Со сложными заклятиями тоже придется повозиться.

Элишка и Серый заворожено глядели, как тает в воздухе последняя искорка, затем девушка сбросила с себя оцепенение и заявила:

– Отлично! Если вы закончили свой познавательный урок чародейства и волшебства, может быть, отправимся на поиски моего отца?

Расмус улыбнулся:

– Конечно, Элишка, – маг поднялся на ноги и засунул руку в карман своей короткой куртки. – Только возьмите это.

Он протянул девушкам маленькие пузыречки, напоминающие флакончики от духов. Алиса удивленно повертела свой пузырек в руках и вопросительно посмотрела на Расмуса. Тот пояснил:

– Это то же самое, что использовала против вас полиция: распылите эту жидкость и на воздухе она загустеет, образовав своеобразную, но уверяю, очень прочную сеть. Это на случай, если из замка кто-нибудь соберется бежать.

И, не говоря больше ни слова, Расмус, не дожидаясь Алису и Элишку, легко поднялся на ноги и уверенно зашагал вперед. И потому, быстро собрав свои вещи, девушки побежали его догонять.

***

Устина заметно нервничала: Расмус стоял у порога и дергал за шнур дверного колокола. Как он здесь оказался?! Ведьма отгородилась от мага чарами, и замок он видеть не мог! Но Расмус его видел. А в замке Игорь, Мария и Ярослав.

– Зачем это он пожаловал? И кто, черт возьми, снял с него заклятие?! – возмутилась Устина, отходя от окна.

Игорь, наоборот, в волнении прижался носом к стеклу, и удивленно спросил:

– А это кто еще с ним?

– Людмила, – бросила Устина. – А выглядит-то как хорошо!

– Ты лучше, – автоматически ответил Стальнов. – Мама, что мне делать? Расмус точно за мной явился!

– Не паникуй! – одернула сына колдунья. – Если он с Людмилой, значит, им нужен Ярослав. Позови его ко мне сейчас же.

Игорь пулей вылетел из комнаты. Устина подошла к клетке с канарейкой и, сняв ее с позолоченного крючка, свисавшего на цепи с потолка, поставила на стол. Стальнов вернулся очень быстро, ведя перед собой Ярослава.

– Прости, дорогой, – обратилась к мужчине ведьма. – Но тебе придется ненадолго составить этой птичке компанию. Посидишь немного в клетке.

Устина потянулась к, висящей у нее на шее, крохотной баночке и, высыпав на свой большой палец немного золотистой пыли, колдунья произнесла пару неразборчивых слов и сдула пыль на Ярослава. Тот не успел издать ни звука, как, абсолютно неприглядным образом, уменьшаясь и покрываясь перьями, тут же обратился в канарейку. Пока он был дезориентирован превращением, Игорь ловко поймал его и усадил в клетку.

– Ну вот! – довольно произнесла Устина. – Так-то лучше. Если Расмусу не придет в голову проверить, то он и не узнает, что это люди. Иди с ними в свою комнату, сынок. Что ж нельзя заставлять гостей ждать на пороге.

Ведьма хлопнула в ладоши, и непрекращающийся все это время, звон дверного колокола затих.

***

Расмус и Элишка стояли перед дверью, ведущей в замок Устины. Правда, девушка считала, что замком это строение можно было назвать с большой натяжкой – одна серая трехэтажная башня и пара пристроек, образовывающих крошечный внутренний двор в форме треугольника. Алису и Серого Расмус оставил за воротами на случай бегства Устины. Элишка сильно сомневалась, что сестра может справиться с могущественной ведьмой, но Расмус, улыбаясь, напомнил, как Алиса натравила рыбин на полковника королевской полиции – тоже могущественную ведьму. Известие о том, что та старушка – полковник, Алису порадовало и заставило возгордиться.

Расмус звонил в колокол уже несколько минут, но никто не спешил открывать двери. Лицо Элишки постепенно сменяло выражение: нетерпение – недовольство – отчаяние – усталость – равнодушие.

– Может, никого нет дома? – вяло предположила девушка.

Расмус не ответил, продолжая дергать за шнур колокола. Казалось, он не был удивлен, расстроен или утомлен ожиданием, в отличие от Элишки. И терпение мага было вознаграждено: после долгих минут ожидания двери с тихим скрипом распахнулись сами собой. Волшебник смело ступил в полутемное пространство, и Элишка робко последовала за ним, непроизвольно цепляясь за его рукав.

– А эта Устина – старая? – шепотом поинтересовалась Элишка.

Расмус на несколько мгновений задумался, а потом уклончиво ответил:

– Скажем, выглядит она очень молодо для своих лет.

Маг улыбнулся каким-то своим мыслям и с прицепившейся к нему девочкой уверенно направился к лестнице, поднялся по ней и подошел к одной из дверей, выходящих на большую лестничную площадку. Эта дверь, как и входная, открылась сама собой, пропуская гостей внутрь. Там, в большой полукруглой комнате, в глубоком кресле с высокой спинкой восседала молодая и очень приятная на вид особа. Элишка была удивлена – она ожидала увидеть высокомерную старуху или, по крайней мере, кого-то, напоминающего Старую Ларису.

– Расмус! – обворожительно улыбнулась Устина, но тут же сменила радушие на холодность. – Зачем пожаловал?

– Устина, неужели ты мне не рада? – удивился Расмус так наигранно, что любому было понятно, что он всего лишь смеется над колдуньей.

– Радоваться? – поразилась она. – Тебе?! Не ты ли натравил на меня полицию год назад?

– Не натравил, – скривился маг. – Всего лишь посоветовал им тебя проверить. Но, ведь все в порядке?

– Разумеется, – колдунья гордо задрала подбородок и перекинула ногу на ногу. – Но это не уменьшило обиду, нанесенную тобой.

Ненадолго воцарилось молчание – Расмус глядел на Устину невинными серыми глазами, а та в свою очередь высокомерно не желала обратить свой взгляд на мага. Наконец, она оторвалась от созерцания потолка и уже более миролюбиво поинтересовалась:

– Ты не представишь мне свою спутницу?

– А ты не представишь мне своего гостя?

– О чем ты? – удивилась колдунья.

Расмус лукаво улыбнулся:

– Здесь есть еще один человек – мужчина. Мое чутье не обманешь. Так ты познакомишь нас или мне самому ему представиться?

Маг отвернулся от Устины и зашагал назад к лестнице. Дверь громко захлопнулась прямо у него перед носом.

– Это мой дом! – злобно зашипела Устина, вскакивая с кресла. – Ты не смеешь ходить здесь, где тебе вздумается!

Элишке, пытавшейся все это время слиться со стеной, показалось, что в комнате стало темнее. Девушка явно чувствовала агрессию, исходившую от хозяйки дома. Элишка быстро взглянула на Расмуса, но тот, кажется, был абсолютно спокоен. Он щелкнул пальцами, и дверь снова распахнулась. Устина зарычала – дверь захлопнулась вновь. Расмус снова щелкнул пальцами… Открывание и закрывание двери повторилось около десятка раз, и Элишка поняла, что ей уже не просто страшно, а страшно скучно.

Но вот ведьма тихо прошептала что-то себе под нос и, наконец, сдалась.

– Что ж! – сказала она Расмусу. – Иди, ищи!

Расмус коротко поклонился ей и, взяв, Элишку за руку, пошел к двери в соседнюю комнату.

Глава одиннадцатая, в которой Алиса и Элишка ввязываются в драку с ведьмой

Игорь же, надеясь на то, что мать поскорее выпроводит незваных гостей, сидел в своей комнате в глубоком кресле, подперев рукой голову и вперив свой взгляд в канарейку, с которой очень ласково разговаривал, пытаясь оправдаться в том, что похитил ее и незаконно удерживал. Да еще и позволил матери превратить ее – ныне канарейку, а до этого прекрасную принцессу – в птицу, в чьем облике она и пребывает с короткими перерывами уже почти год. Даже осознавая, что птица ничего не понимает из того, что он говорит, и что она даже не замечает, что он что-то говорит, юноша продолжал свою своеобразную исповедь, чтобы хоть как-то успокоить, проснувшуюся от летаргического сна, совесть. Его даже не смущало присутствие Ярослава – пускай и в образе птицы, – который, в отличие от Марии все прекрасно слышал и понимал. И, вероятно, смеялся над юношей, потому что издавал какие-то непонятные хихикающие звуки. Игорь не был знатоком птиц, но полагал, что канарейки таких звуков издавать не могут.

Юноша строго посмотрел на Ярослава и, вежливо попросив замолчать, вновь переключил свои мысли на принцессу. Разумеется, он не был влюблен в Марию. Она красивая, милая, умная, добрая… Что там еще можно любить? Но при всем этом необычайно легкомысленная и эгоистичная особа. Игорь не знал, может ли кто-то быть более самовлюбленным, чем его мать, но склонялся к мысли, что Марии это, похоже, удалось. Устина по крайней мере, кроме себя самой любила еще и своего сына. Мария любила только себя. Игоря можно было считать героем за то, что он сумел настолько увлечь принцессу, что она решилась сбежать с ним. Что еще больше разочаровало Стального – ему не нравились легкомысленные девушки.

В общем, он не был в нее влюблен. Что, впрочем, радовало маму – Устина считала, что он не может любить никого, кроме нее. И вообще никто не может любить кого-либо кроме нее! Печально было признавать, но его мать была самовлюбленной эгоисткой. К тому же, от Игоря изначально требовалось влюбить в себя принцессу, а не влюбиться самому. По плану, разработанному Устиной, Марию следовало устранить после пары лет брака. Устина уже избавилась от Влада, от Сони можно будет не избавляться, если Игорь и Мария обзаведутся наследниками – а они обзаведутся! С Филиппом Устина делать ничего не собиралась – он уже не молод, так что… Но Игорь сомневался, что мать не ускорит естественный ход вещей.

В целом их план по заполучению власти и основанию новой династии был прост – женитьба на наследнице, устранение второго наследника на случай, если король, разозлившись, захочет передать власть ему, затем – после смерти короля – восхождение на трон. Если же король из вредности передаст власть Соне, то ее можно превратить в лягушку, или просто доказать в суде приоритетное право Марии на корону – особенно, если уже будут наследники. А когда Игорь станет королем, Устина будет править страной из-за трона… Пусть путь к власти и долгий, но верный. И не кровавый.

Игорь не понимал только одного – почему Устине самой не выйти замуж за короля? Это было бы намного проще! Вряд ли ее смущает то, что он уже женат. Но что-то же ее все-таки смущает…

Игорь тоскливо вздохнул – он был совсем не злым юношей. Просто склонность к интригам, видимо, была у него в крови. Да и кто же в здравом уме откажется от королевской короны? В конце концов, они с мамой никого не убили – и не собираются! А Марии, похоже, даже нравится быть канарейкой!

Неожиданно юноша услышал шепот матери прямо у себя в голове, и подскочил в кресле. Устина шептала:

– Хватай клетку и беги к Кругу. Быстро!

И Игорь, не раздумывая, бросился выполнять поручение матери.

***

Лицо Лены удивленно вытянулось, когда она увидела, как Расмус и одна из девчонок вошли в скалу. Это что, шутка такая? Или там есть тайный проход? Или это морок, а не настоящая скала? Скорее всего. Ведь посланный на разведку попугай Щелкунчик, наблюдал за подозреваемыми пока те устроили привал, и передал несколько слов, которые ему показались основными в их разговоре. Лена с ребятами, в это время притаившиеся с биноклями в траве неподалеку, видели, что они ничего не сделали, кроме того, что поели, посидели, полежали, да показали пару фокусов. А когда собрались продолжить путь, то и полицейские решили последовать за ними и вызвали Щелкунчика назад, который, вернувшись, произнес совсем немного слов, почти все из которых были связаны с едой. Но было там и слово замок. И много раз слово колдунья. Но это могло относиться и к рыжей девчонке. И что же теперь делать? За Расмусом не последуешь – он оставил снаружи эту рыжую и волка. Догадался, что за ним следят, и оставил прикрытие?

Щелкунчик на плече у Славика захлопал крылышками, и Лена, наконец, вспомнила о том, что у нее есть помощники.

– Ребята, что вы видите перед собой – скалу или что-то другое?

– Скалу, – хором ответили мальчики.

Так, значит, морок действует и на них тоже. Почему же он не действует на Расмуса? Потому что… он его создал! Точно! Вот оно – его тайное убежище. Возможно, там замок, о котором говорил попугай?

– Послушай, Слава, а твоя птица точно ничего не перепутала? – поинтересовалась Вишневая у подчиненного.

Тот сделал обиженное лицо, погладил перья попугая, сидевшего у него на плече, и с гордостью ответил:

– Что вы! Это исключительно умная птица, прошедшая подготовку в полиции. У него были лучшие результаты!

Лена скривилась в усмешке – у Славы тоже были лучшие результаты, а толку – ноль.

– Ладно, – решила ведьма. – Заклинание невидимости, мальчики! И осторожно приближаемся к волку и девушке. Слава заходит справа, Виктор – слева, я, соответственно, по центру. Вперед.

Юноши послушно растворились в воздухе и затопали в разные стороны. Лена закатила глаза и покачала головой – ну, зачем этим олухам заклинание невидимости, если они так громко топают?

***

Расмус уже схватился за ручку двери, как услышал шум на лестнице – кто-то споткнулся в спешке. Маг быстро рванул на себя дверь, и, увидев, что там никого нет, побежал вниз, таща Элишку за собой. Устина бросилась за ними следом.

Расмус с Элишкой выскочили во двор и увидели, как Игорь, держа в одной руке клетку, бежит в сторону ворот.

– Алиса, задержи его! – закричал маг.

Алиса, в это время нервно расхаживавшая перед воротами, услышала волшебника, выхватила волшебный флакончик и приготовилась кого-то задерживать. В этот момент ворота распахнулись, и девушка, увидев бегущего юношу, стала распылять на него содержимое флакона. Игорь с проклятиями отшатнулся. Он понятия не имел, что за воротами есть еще кто-то. А тут, в придачу, после громкого приказа «Проявиться! Взять его!», отданного женским голосом, в непосредственной близости возникло еще три человека. И все стремились задержать Игоря. А юноша в этот момент думал только о том, почему Магический Круг находится за пределами замка?!

Волк прыгнул и попытался повалить Стальнова, тот размахнулся и ударил его клеткой по морде. Серый взвизгнул, зарычал, и осел на задние лапы, мотая головой. Алиса, не обращая внимания на появившихся из ниоткуда полицейских, которых она даже не узнала, бросилась за Игорем, который удивительно быстро бежал к огромной груде камней. Серый сцепился с Виктором, который попытался обездвижить волка, набросив на него энергетическую сеть. Сеть задела хвост и Серый теперь не мог сдвинуться с места, будто привязанный, но был в состоянии рычать, кусаться и бить передними лапами.