Камиль. Залог

Глава 4
Камиль

Появившись в крыле дома, выделенном для сероглазки, приказываю охраннику вызвать мне Самиру. Женщина появляется в просторной гостиной уже через пару минут. С укором во взгляде смотрит на вино в моих руках.

– Ей нужен отдых, – тихо говорит она, не дожидаясь, когда я начну спрашивать. – Девочка перенервничала, испугалась и … – мнется

– Договаривай!

– Физических травм нет, кроме естественной…

– Остальное меня не волнует, – не позволяю ей продолжить.

– Камиль, позвольте я все же объясню, – Самира мягко пытается достучаться до меня. Сегодня точно не лучший день и не лучшее время для этого. Эффект получается ровно противоположный.

– Не позволяю. Свободна. До утра ты ей не понадобишься, – отмахиваюсь от нее, как от пыли под своими ногами.

Уже подхожу к дверям спальни девчонки. Самира набирается наглости меня догнать и выкрикнуть в спину:

– А если бы это была ваша дочь? И кто-то обращался с ней так же?

– Моя дочь никогда не стала бы подстилкой ради чьей-то выгоды. Я бы не позволил, – по венам медленно ползет ожигающий холод. Я точно ее заменю. Она все больше лезет туда, куда я не впускаю даже себя.

Толкнув дверь ногой, вхожу в спальню и погружаюсь в уютный полумрак, пропитанный запахом иланг-иланга и корицы. Из освещения работает лишь бра, рассеивая теплый жёлтый свет по стене и части кровати. На ней, подтянув к животу ноги и подложив ладонь под подушку, сладко спит очень красивая девушка, рассыпав по подушке и собственным плечам соломенные пряди. Длинная ночная рубашка скрывает от моих глаз все, кроме аккуратных, ухоженных ступней. И в тоже время я вижу все! Округлое бедро, тонкую талию, грудь с маленьким острым сосочком, торчащим сквозь ткань. Маняще приоткрытые розовые губы. Представляю их на своём члене. Он тут же упирается мне в ширинку, намекая, что совсем не против такого расклада.

Прохожу к тумбочке, ставлю на нее вино и бокалы. Разливаю алую, под цвет крови, жидкость. Она играет в свете бра, напоминая рубин, заключённый в стеклянный кокон.

Присаживаюсь на корточки перед кроватью. Большим пальцем сминаю губы девчонки. Она тут же распахивает ресницы и спросонья пугается, шарахаясь от меня на другой край кровати.

– Напомни, как тебя зовут, – прошу её, наблюдая, как в серых глазах собирается паника. А я реально не помню ее имени. Если бы запоминал всех, кого трахаю, уже бы свихнулся.

– Ясна, – хриплый, чертовски сексуальный голос попадает точно в цель. Мышцы паха приятно стягивает желанием, сердцебиение ускоряется, качая кровь вниз.

– Пей, Ясна, – протягиваю ей один из бокалов вина.

Берет, но не спешит подносить его к губам. Хмыкнув, упираюсь ладонями в матрас и сажусь на край кровати. Беру бутылку и делаю несколько глотков из горла.

– Пей, сказал. Помнится, ты должна мне подчиняться.

– Я никогда раньше не пила вино… – машинально проводит язычком по губам, определяя для меня сценарий сегодняшней ночи.

– «Раньше» для тебя больше нет. Есть сейчас. Твое «сейчас» – это я. А я сказал, пей! Иначе снова трахну тебя без анестезии!

И она, округлив от ужаса свои красивые глазки, залпом осушает бокал. Так-то лучше.

– Ещё? – усмехаюсь, глядя как моментально розовеют ее щеки. Нет, одного бокала ей явно хватит. – Слезь с кровати, – слушается. Встает босыми ногами на тёплый пол. – Разденься для меня. Медленно. Этому тебя научили? – снова с издёвкой. А она часто кивает головой. Ну вот сейчас и посмотрим.

Скинув ботинки, забираюсь на кровать вместе с бутылкой вина. Подняв выше подушки, облокачиваюсь на спинку и делаю большой глоток алкоголя. Ни хрена не берет, но вино отличное. Штаны в районе ширинки красноречиво бугрятся. Природа наградила меня приличных размеров членом. Телки пищат от восторга, даже когда им больно. Эта тоже будет пищать. Позже обязательно будет.

Делаю еще глоток вина и приподнимаю бровь, намекая, что дал ей достаточно времени, чтобы проснуться и уже можно приступить к стриптизу. Жаль, на девочке слишком мало одежды. Мне сейчас хочется эстетики.

Ясна мечется взглядом по комнате. Выдыхает, краснеет еще сильнее, но ее и правда кое-чему все же учили. Она поднимает на меня взгляд, синхронизируется с моим, буквально захватывает внимание и снова приоткрыв свои чертовы губы и тяжело дыша от волнения начинает плавно двигаться, словно в комнате играет музыка. Приподнимает длинную ночнушка, показывая стройные ножки, изящно, будто случайно роняет ее обратно, скрывая от меня соблазнительную красоту.

Ее руки поднимаются вверх, кисти делают над головой несколько изящных движений, а бедра медленно рисуют круг и дергаются вправо, замирают, потом влево. Свет падает так, что белая тонкая ткань ночной сорочки совсем немного просвечивает и я жадно сглатываю, готовый сорваться и загнуть эту невинность прямо сейчас, но она продолжает играть со мной. Хорошо обученная кукла!

Ночнушка снова ползет по ножкам кружевом подола, поднимается до бёдер, выше… Показываются тонкие маленькие трусики и все мне обламывают.

Ясна отчетливо видит мое возбуждение. Кровь в жилах закипает. Мне чертовски нужна полноценная разрядка. Терпение заканчивается. Тяжелый день все же накладывает отпечаток на настроение.

– Достаточно. Снимай.

Подчиняясь приказу, она снимает ночную сорочку через голову и светлые волосы водопадом спадают вниз, прикрывая ее тело.

– Не все сняла.

Кивает и дрожащими пальчиками тянет вниз трусики.

– Блядь! – сжимаю зубы от новой волны кипятка, прокатившейся по телу.

Сделав большой глоток вина, оставляю бутылку на тумбочку, приподнимаю бедра, стаскивая с себя штаны вместе с трусами, оставаясь лишь в расстёгнутой рубашке. Налившийся тяжёлый член, ложится на живот. Ясна вздрагивает и отводит взгляд. А я решаю поменяться с ней местами. В первый раз так всем будет проще.

Встаю, подхожу к голой девушке почти вплотную.

– Сядь на край кровати, – она послушно обходит меня, старательно гася желание прикрыться, и садится, плотно сдвинув ноги. – Раздвинь шире, – сжимается сильнее. – Ну! – мое терпение опять сбоит. Разводит бедра в стороны демонстрируя мне гладкую киску, которую я сегодня так сладко трахал. – Сама себя тоже там не трогала? – в ужасе смотрит на меня и отрицательно крутит головой. – Трогай. Сейчас.

Ее грудь начинает подниматься и опускаться чаще. Член ноет от желания ворваться в горячую дырочку и разработать ее под себя, но я не хочу еще крови сегодня, а она неизбежно будет.

– Раздвинь пальчиками складки и погладь себя по клитору. Анатомии тебя наверняка учили.

Облокотившись о прохладную стену, смотрю как тонкие дрожащие пальцы скользят по бедру туда, и она послушно прикасается подушечками к чувствительной плоти. Ее зрачки расширяются, тело напрягается, щеки пунцовые.

– На меня смотри и продолжай ласкать себя. Я понаблюдаю.

Обхватываю ладонью пульсирующий стояк и медленно веду по нему ладонью. Девчонка машинально смотрит не мне в глаза, а на член в моей руке. Еще раз провожу по стояку ладонью и убираю руку, выжидательно глядя на Ясну. Пальчики между ее ног начинают свою работу. На розовой коже появляются первые капли мутной влаги. Горло сдавливает. Это лучше любой порнухи.

Девчонка дышит чаще, удивляясь реакциям собственного тела на свои же прикосновения. Охуительный коктейль из эмоций. Я ищу момент, в котором она вот-вот кончит.

Немного… Ей осталось чуть-чуть.

– Убрала руки! – рычу, и она с перепугу отдергивает.

Зрачки топят серую радужку, делая ее красивые глаза похожими на осеннее небо, затянутое грозовыми тучами. Ее живот дрожит от перенапряжения. Влажная плоть между ног набухла и блестит от естественной смазки. Ясна сжимает бедра.

– Я не разрешал. Раздвинь ноги, – разводит их в стороны, едва не плача. Медленно подхожу к ней ближе, вновь проведя ладонью по члену. – Хорошо отсосешь, разрешу кончить.

Нет, сегодня даже джентльмен во мне благополучно сдох!

– Открой рот, – ударяю головкой по ее губам. Она снова дергается. – Это взрослый мир, Ясна. Здесь девушки берут в рот мужской стояк и с удовольствием обрабатывают его языком. Ты ведь знаешь?

– Да, – очень тихо.

Блядь, я даже не хочу знать, как ей все это рассказывали и возможно, даже показывали!

– Тогда покажи мне, мать твою, чему тебя столько лет учили! – срываюсь скорее на тех, кто занимался ее воспитанием, чем на саму перепуганную куклу. – Пока не впечатляешь. Открывай ротик, девочка. Может хоть он натянется на мой член, раз по-другому еле налезла.

Глава 5
Ясна

А я в этом очень сомневаюсь! Губы сами сжимаются плотнее, ощутив прикосновение горячей плоти.

«Он станет твоим мужчиной, твоим хозяином. Он может трогать тебя везде, где захочет. Ты где летала во время наших уроков? Не вздумай закрываться от него или возражать. Нельзя, чтобы Залог вернули!» – вспоминаю слова няни, сказанные сегодня утром.

Слова… Его слова задевают. Он будто бьет ими наотмашь. Осмеливаюсь поднять взгляд и посмотреть в черные глаза своего хозяина. Мой воспаленный от стресса мозг ловит в этих глазах что-то такое, чего никак не разглядеть за мускулами и злостью. Это нечто плещется только там, на самом дне адской бездны.

Стараясь уцепиться за свою находку, запрещаю себе думать о том, что я просто ищу то, чего нет ради собственного спокойствия, и послушно открываю рот, впившись пальцами в простыню с обеих сторон от себя. Камиль вталкивает в него свой член. Ноздрей касается едва уловимый запах мускуса, а на языке ощущается чуть солоноватый привкус.

Делаю вдох носом, стараясь концентрироваться на дыхании. Губы смыкаю, насколько это возможно при таких размерах, и делаю нерешительное движение языком, прикасаясь к горячей, бархатной головке. Камиль шумно выдыхает, давит бедрами, желая протолкнуть свой огромный орган глубже. Давлюсь. Глаза начинают слезиться. Вытаскивает. Дает сделать вдох и снова всовывает мне в рот член.

Закрыв глаза, изучаю кончиком языка доступные мне вены под теплой кожей. Он тяжело дышит, но больше не пытается продавить глубже. Не знаю, так ли я делаю. В голове все еще вакуум, но я не хочу так, как было днем. Я еще не готова или…

Между ног все еще горит и пульсирует от того, что я делала со своим телом минуту назад. Он смотрел на это как голодный зверь. Думала кинется. Такому меня не учили! Няня категорически запрещала прикасаться к себе в таком ключе. Только ему можно трогать. А он заставил это сделать меня.

Терпение Камиля заканчивается. Он начинает плавно раскачивать бедрами. Трется головкой о мой язык. Его ладонь ложится мне на затылок. Пальцы удивительно аккуратно путаются в волосах. Это взрывает во мне пузырь из эмоций, смешивая их в странный, пьянящий коктейль.

Поглаживая затылок, давит на него, задает темп. Я едва успеваю дышать. Делать вдохи ртом он больше не дает и на рвотный рефлекс не грубит и не усмехается. Тяжело сопит и массирует кожу головы, словно пытаясь успокоить.

Перестав понимать, что чувствую, стараюсь подстраиваться под все разгоняющегося мужчину. Он словно становится еще больше у меня во рту, едва в него помещаясь. А собственное тело предательски ноет. Я чувствую влагу у себя между бедер и слышу собственное сердце, колотящееся в ушах. Грудь тяжелеет, соски зудят так, что к ним хочется прикоснуться.

Сейчас все совсем не так, как было днем. Эти новые ощущения тоже пугают и одновременно делают меня податливой. Тело подчиняется своему хозяину. Оно жаждет его прикосновений.

Камиль оттягивает мою голову назад. Его член выскакивает из моего рта с пошлым звуком. Влажная от слюны и смазки плоть блестит в свете бра.

– Смотри мне в глаза, – хрипло требует.

Я погружаюсь в его темную бездну, успев уловить резкое движение свободной ладони по возбужденному, вздыбленному монстру. Время останавливается на несколько мгновений. Раздается сдавленный стон сквозь сжатые зубы и на мою грудь и живот брызгает горячая сперма, стекая густыми белесыми струйками по чувствительной коже.

– Умница, – он гладит меня по волосам. – Для первого раза справилась на твердую троечку, – в уголках его губах прячется довольная ухмылка.

Камиль снимает с себя рубашку. Присаживается на корточки и стирает с меня остывшую сперму. Отбросив ее в сторону, обхватывает меня одной рукой за талию, как пушинку поднимает с кровати и роняет спиной на матрас, нависая сверху.

– Твое возбуждение пахнет чертовски вкусно, – он водит подушечкой пальца по моим губам. Отчетливо чувствую запах его члена, оставшийся на них.

Через секунду мои губы накрывают его. Черная борода трется о кожу, а опытный язык быстро преодолевая сопротивление врывается в рот, тараня его не хуже гигантского «монстра». Растерявшись, не сразу понимаю, что это поцелуй и на него надо отвечать. Кончики наших языков соприкасаются и между моих бедер стреляет молния, заставляя дрожать все мышцы.

Он довольно смеется, спускаясь губами к шее. Оставляет на коже острый, болезненный укус и через мгновение проводит по соску высунутым языком. Тело выгибает от волны удовольствия. Камиль посасывает мою грудь, перекатывая между зубами темную горошину, оставляя красные следы на светлой коже. Но мне не больно. Мне невыносимо жарко, стыдно и пошло.

Перестав терзать грудь, его рот оставляет влажные следы на моем животе. Он давит языком на камушек в пупке, рисует им круг и прокладывает дорожку до лобка. Резко откатывается на бок. По моей коже вдруг проходит озноб, и она покрывается мурашками.

Устроившись рядом, Камиль разводит мои ноги в стороны. Прижимает одно бедро своим, вдавив его в матрас, и пальцами проводит по моей изнывающей женственности. Размазывает влагу. Медленно выводит там круги, постукивает, зажимает плоть между пальцев, сдавливая ее до боли, смешанной с удовольствием.

– Не сдерживайся. Хочу, чтобы ты стонала.

А я всеми силами стараюсь удержать это в себе, кусая губы. Мне вдруг показалось, что это будет слишком… Но он разрешил. Он сейчас рулит моим сознанием. Он управляет моим телом. Хозяин дал команду и резко убрал пальцы, буквально выдирая из моей груди первый стон и жалобное поскуливание.

– Ни хрена тебя ничему не научили, – смеется он. – Громче, – шлепает ладонью между бедер и начинает давить на клитор.

Мне кажется, я сейчас взорвусь. Просто лопну и навсегда исчезну. Его грубость не вяжется с тем, что он делает в эту секунду с моим телом. Мне остается ловить момент и позволить ему проколоть пузырь в кипящей лавой в своем животе. Я растворяюсь в собственных болезненно сладких ощущениях. Его язык едва прикасается к моему соску и пузырь лопается, разливая жар по венам.

Последнее, что я слышу, это смех. Его довольный, тихий смех. И вдруг становится темно.

Глаза открываются лишь утром. Сознание еще плавает между сном и реальностью, смазывая границу и подкидывая мысль, что прошлая ночь мне приснилась.

Поворачиваюсь на бок.

Моя постель все еще хранит тепло его тела. В комнате отчетливо чувствуется запах спермы. А на смятой подушке лежит тонкая золотая цепочка с черным, как глаза Камиля, камнем в виде капли.

Дверь моей спальни тихо открывается. Я натягиваю простыню по самый подбородок, стараясь максимально прикрыться.

– Как ты, Ясна? – с теплой улыбкой входит Самира.

Ее беспокойство выдают лишь глаза. Я честно пожимаю плечами, потому что не знаю, как я. Не могу определить. Физическое и душевное состояние слишком разные, чтобы сложить их в единую картинку.

Моя гувернантка присаживается на край кровати. Всматривается в мое лицо, пытаясь отыскать там ответ на свой вопрос.

– Опять делал больно? – отрицательно кручу головой и достаю из-под простыни кулачок с зажатой в нем цепочкой. Раскрываю ладошку, показывая женщине подарок. – Даже так, – хмыкает она. – Это значит, ему все понравилось. Носи иногда, чтобы он видел. Еще день отлежишься или приказать, чтобы накрывали завтрак на улице?

– На улице. Мне кажется, я сойду с ума, если проведу еще целые сутки в комнате.

Глава 6
Камиль

По голой спине стекает пот. По раскаленное коже бегут мурашки и мышцы во всем теле начинают ныть. Мы с Адилем уже минут сорок кружим по рингу в спортивном зале, изматывая друг друга до черных точек перед глазами. Я привожу в порядок свои мысли, он свои, поэтому бой выходит несколько затяжной.

Младшие братья тоже трутся рядом. Два хвоста, чтоб их. Но Аяз уже закончил тренировку и ушел переодеваться, а Рас меня напрягает. Чем, никак не могу уловить.

– Что не так с Расулом? – тяжело дыша, спрашиваю у Адиля.

Брат отходит к стенке ринга и облокачивается спиной на тугие резинки. Вытирает пот со лба, внимательно смотрит на сидящего на скамейке самого младшего из нас. Рас уперся локтями в колени и копается в телефоне с кошачьей ухмылкой.

– Слыш! – окрикивает его Ад, – Рас, ты член не сотрешь с таким количеством баб, которые через него проходят? Опять кого-то клеишь?

В ответ получает только недовольный оскал и фак, которым Расул уже через секунду снова водит по экрану мобильника.

– Ты знал, что в «Пафосе» сегодня вечеринка? – оторвавшись от мобильника, интересуется у Адиля младший братишка. Я пока наблюдаю. Все пытаюсь понять, что с ним не так.

– Иди сюда, – зову малого.

– Зачем? – тут же напрягается, чем вызывает у меня еще больше интереса.

– Сюда подойди, я сказал! – подняв резинки, пролезаю под ними и спрыгиваю на пол.

– Кэм, мы пойдем на эту вечеринку? – Рас все же тащит ко мне свою задницу. – Ты же знаешь, сколько полезного народу собирается в этом клубе.

Кивнув, беру его в захват, разворачиваю, толкаю на резинки ринга, зажимаю коленом, чтобы не дергался, фиксирую голову, схватив за затылок.

– Ты че творишь?! – тяжело сопит Расул.

Игнорирую. Зову Адиля.

– Посмотри ему в глаза и скажи, что мне кажется. Потому что, если не кажется, я буду его пиздить. Прямо сейчас! – сжимаю зубы.

Расул испуганно замирает. Мне не кажется. Адиль сочувствующе смотрит на младшего брата, а я всаживаю ему кулак под дых, прекрасно осознавая, что наши весовые категории не равны. Рас, закашлявшись, пытается согнуться, но я хорошо его держу и контролируя силу удара, врезаюсь кулаком в ребра. Не ломаю. Даже не треснут. Но этому сучонку больно. Зрачки начинают пульсировать, зубы сжимает, ноздри раздуваются, как у быка.

– За что?! – дергается он.

– Еще раз я увижу тебя обдолбанным, сломаю ноги. Ты меня понял? – интересуюсь с холодной яростью в голосе.

– Да с чего ты… – его запал гаснет, стоит поймать мой предупреждающий взгляд. – Я чуть-чуть. Так, расслабиться. Клянусь, Кэм, я не сижу на этой дряни.

– Я предупредил. И в «Пафос» ты сегодня не идешь! Наказан, – криво усмехаюсь в бороду.

– Мне двадцать два, брат! – возмущенно орет Рас.

– Хорошо, что напомнил. Круговая тренировка «все по двадцать два». Здесь стоят камеры. Учти, я проверю. Пока не сделаешь, ни шагу из зала. Потом домой, спать. Никаких девок, никаких клубов. Сильно приспичит, подрочи. Хотя я сомневаюсь, что у тебя на это останутся силы. Приятного вечера, брат, – шутливо склоняю голову и ухожу в сторону душевых.

Адиль что-то там еще втирает малому, я уже не вникаю. Все же они росли все вместе, а я уехал. Ад знает пацанов лучше. Мне приходится заполнять пробелы в процессе.

После душа минут пять любуемся, как запыхавшийся Расул зло приседает, считая вслух. Мышцы на ногах играют, глаза горят праведным гневом, волосы уже мокрые от пота. Отлично.

– Мотор не выплюнет? – беспокоится Адиль.

– Нет. Рас, – смотрю на часы, – десять минут и можешь валить отсыпаться.

Ему как раз хватит, чтобы усвоить урок и немного почистить организм. А нам и правда пора собираться в «Пафос». Надо договориться насчет аукциона с хозяином клуба, да и просто развеяться в приятной компании.

К дому подъезжаем около девяти. Тачку оставляем на улице у ворот. Проходим с Адилем через двор, освещенный теплым светом уличных фонарей. Аяз из спортивного зала уехал чуть раньше нас, чтобы тоже собраться. В отличие от младшего брата этот едет с нами.

Смотрю по сторонам на ухоженные клумбы и деревья. Среди них теряются садовые скамейки. На одной из них сидит хрупкая фигурка в свободных синих брюках, больше похожих на юбку, и белой тунике. Светлые волосы частично собраны во что-то красивое. Несколько длинных локонов бросают тень на ее лицо. Ясна сидит под фонарем, что-то читает.

– Раритет, – усмехаюсь. – Девочка не с мобильником, а с книгой.

– А ты не знал? – интересуется Ад. – Ей телефон никогда не давали. Там же интернет, случайные знакомства, много информации, опасные мечты, которые никогда не сбудутся. Максимально изолированное воспитание. Ее даже гулять никогда одну не отпускали. Только с няней. Охрана там, или братья старшие.

Ничего не отвечаю Адилю. Нечего…

Брат уходит в дом, а я решаю подойти к своей кукле. Интересно, надела она мой подарок или нет.

Медленно иду по выложенной диким камнем дорожке. Легкий теплый ветер уже доносит до меня ее запах. Ясна пахнет мёдом и корицей. Я запомнил.

Как матерый хищник, затягиваюсь этим запахом и… раздраженно разворачиваюсь, услышав шаги за своей спиной.

– Догнала, – кокетливо улыбается жена. – Давай прогуляемся вдвоем, – берет меня под руку и ведет прямо туда, к скамейке, где сидит ничего не замечающая вокруг себя Ясна с головой погрузилась в чтение. – Мы с мамой сегодня были у врача, – щебечет Индира. Мы ровняемся с Ясной. Девушка поднимает на нас взгляд. Индира поворачивает голову к ней, а говорить продолжает со мной: – Сегодня ночью мы можем попробовать зачать твоего сына, любимый.

– Это вряд ли, – отвечаю жене.

Едва кивнув съежившейся под нашими внимательными взглядами Ясне, так и не успеваю разглядеть на ней свою цепочку.

Увожу жену дальше по дорожке, ощущая, как воздух вокруг нас начинает накаляться.

– Я сейчас уеду и вернусь только к утру. Бухой. Не лучшее состояние для зачатия здорового ребенка. Ты познакомилась с Ясной? – задаю простой, но в то же время провокационный вопрос.

Индира тут же напрягается и впивается мне в руку ногтями. Отдергивает кисть, но я уже поймал все ее эмоции. Злость, ревность, обида.

– Не трогать, – холодно заявляю жене. – Мне тут еще бабских разборок не хватало.

– Моему мужу понравился Залог? – цедит она сквозь зубы, стараясь при этом сохранять лицо.

– Тебя это не касается, – пресекаю ответную провокацию.

Оставляю Индиру на дорожке, а сам ухожу в дом. Быстро переодеваюсь в черные брюки и темно-синюю рубашку с серебряными запонками на рукавах. Застегиваю тяжелый браслет часов на запястье, на среднем и указательном пальце поправляю кольца с такими же черными бриллиантами, как кулон Ясны.

Смотрю в свои дикие глаза в отражении. Мне точно надо напиться сегодня. Не уверен, что получится, но я постараюсь.

Сбегаю на первый этаж по ступенькам. Выхожу из дома и поворачиваю голову в сторону скамейки, где сидела девчонка. Пусто. Только книга осталась сиротливо лежать под фонарем.

– Кого потерял? – улыбается подошедший Адиль.

– Сейчас вернусь.

Иду к скамейке, забираю книгу, прошу охранника закинуть ее ко мне в кабинет. Пока не знаю, зачем. Потом придумаю, как это можно использовать.

Выходим с Адилем за ворота. Как раз на такси подъехал Расул. Ловлю брата, подтаскиваю к фонарю и заглядываю в глаза. Бесится, зубами скрипит, но терпит.

– Уже лучше. Сейчас поешь что-нибудь и ложись спать, – отпускаю, хлопаю его по плечу.

Нас догоняет Аяз и под недовольным взглядом самого младшего из нас, мы втроем грузимся в одну машину в предвкушении плодотворной и приятной ночи.