– Ай, – вскрикнула я.
– Что случилось?!
– На что-то наступила, – стала я поднимать ногу и увидела, как вся моя нога уже была в крови.
– Ты как всегда, – произнёс Матвей и взял меня на руки.
Матвей отнёс меня за летний столик для продажи мороженного, который сейчас, не в сезон, ещё не работал.
Положив меня на песок, Матвей пытался оторвать от своей борцовки кусок ткани, чтобы остановить мне кровь. Материал был эластичный и тяжело рвался. Тогда Матвей снял борцовку и перевязал мне ногу.
Его забота мне льстила, а его голый торс не оставлял в покое. Тогда я потянула к себе Матвея и стала его целовать.
На одном поцелуе дело не закончилось, если бы наш тренер не пришёл на пляж, чтобы показать нам ещё одно новое упражнение для снятия усталости с ног.
Нас он не заметил, как подумали мы, и через несколько минут ушёл. Мы посмеялись над ситуацией и отправились следом за ним в спортивный комплекс.
После этого случая наш тренер подтвердил свои подозрения по поводу нас, но не стал раскрывать нашу тайну.
Другие ничего не знали. Из-за этого возникало много скандалов, так как и я, и он ревновали друг друга.
Что только стоило мне пережить, когда ко мне подходила какая-нибудь девушка, естественно спортсменка, и просила меня познакомить её с Матвеем, или дать его номер.
Я мило улыбалась ей, а сама хотела её в этот момент разорвать.
Когда мы оставались вдвоём с Матвеем, мы устраивали друг другу сцены ревности, которые резко перетекали в постельные.
Для спортивной карьеры наши отношения не были помехой, наоборот, мы достигли высшего результата.
Я выполнила МС, в моём «кармане» практически был ЗМС (Заслуженный Мастер Спорта), оставалось только отобраться на Олимпиаду. Что я и сделала, но об этом в следующий раз».
После всего того, что мне рассказала Уля, я долго не могла уснуть, я представляла всё то, что услышала сегодня, мне было интересно понять, где сейчас этот Матвей, и почему они не вместе?! Но на все эти вопросы я смогла получить ответ только через пару дней. Через пару дней от сюрприза, который мне подготовила Уля в моей спортивной «карьере».
На другой день у меня был выходной, как на основной, так и на дополнительной работе. Я не могла понять, почёму Сёма не пришёл на встречу. У меня был его телефон, и я решила ему позвонить, узнать, что произошло.
Но на мои звонки мне никто не отвечал. Мне хотелось отпустить эту ситуацию, но что-то меня держало.
Я решила поехать в клуб, где Сёма вместе со своей группой давал концерт, и где я брала у него интервью. Приехав на место назначения, я стала мило беседовать с барменом, который, в принципе, должен знать всё о своих посетителях.
– Добрый день, я Полина, журналист газеты «О главном», у вас недавно выступала в клубе группа «Светлая», вы не могли бы мне дать номер телефона одного из их участника?! – быстро произнесла я и протянула маленькое вознаграждение бармену.
Бармен незаметно взял моё вознаграждение, налил мне коктейль и поставил его на салфетку, на которой было написано имя – Дрей и его телефон.
Сделав небольшой глоток коктейля, я взяла эту салфетку и, попрощавшись с барменом, вышла из клуба.
Набрав номер Дрея, я услышала звонки, и через два гудка Дрей взял трубку:
– Дрей, блин, какого …..?! Где Сёма?! Я не могу до него дозвониться, мы вчера с ним должны были увидеться, а он не отвечает на звонки.
– Да, он, вообще– то, дома, – немного растерявшись, произнёс Дрей.
– Его нет дома, быстро адрес, где он, иначе я приеду к тебе и устрою вам ваши ночные посиделки.
– Галетная 9 – 71. Я, просто….
Не дала я договорить Дрею и отправилась по данному адресу. Пока мне нереально везло.
Приехав на квартиру, где проживает Сёма или, может, просто временно снимает, я немного привела себя в порядок и позвонила в дверь.
К моему удивлению мне сразу открыл Сёма, который был в прекрасном самочувствии, и который был ошарашен тем, что увидел меня.
– Как это понимать?! – нагло начала я.
– Блин, прости, я вчера не успел, а позвонить не смог, закрутился.
– Да, зачем ты вообще меня искал?!
– Я же тебе говорил, чтобы ты написала мне типа резюме.
– Давай сейчас напишу.
– Я уже скоро уезжаю, не успеешь.
– Успею, давай все свои заслуги и заслуги твоей группы.
Сёма сразу стал показывать мне все его награды и рассказывать, что и где они выигрывали.
Он рассказывал всё очень воодушевленно, видно, как он дорожил каждой своей наградой.
Мне показалось, что у меня дежавю. Комната Сёмы мне напоминала комнату Ули, только вместе медалей на полках стояли различные маленькие статуэтки в виде гитары, микрофона, нот. Были развешены плакаты различных известных исполнителей, на полу лежала стопка исписанной бумаги, в которой были тексты либо выпущенных, либо ещё планирующих выпуска песен, открытое окно. Не знаю почему, но и у Сёмы было настежь открытое окно. Много виниловых пластинок, которые, как картины, были развешены на стенах, рядом с плакатами. Стопки музыкальных дисков, даже аудиокассеты – всё это находилось в комнате Сёмы. Просто музыкальный музей какой-то.
После я поняла, почему у Сёмы было настежь открыто окно, Сёма очень много курил. На подоконнике стояла не одна пепельница, которая была просто переполнена окурками. Уля просто любила вдыхать свежий воздух, а Сёма пытался выветрить никотиновый дым.
После небольшого осмотра комнаты Сёмы, я стала писать его резюме. Сёма стоял в углу и смотрел на меня, он нагло улыбался, что немного стесняло меня.
После Сёма взял листок бумаги, закурил сигарету и стал писать, писать. Писал много, много и зачёркивал, потом снова смотрел на меня, потом снова писал и снова смотрел. Пока он что-то писал у себя на листке, он выкурил несколько сигарет.
«В дыму создаются шедевры», – подумала я и протянула готовое резюме Сёме.
– Уже всё?! Так быстро?!
– Да, всё, можешь не благодарить,– произнесла я и направилась к выходу.
– Нет, подожди, сколько я тебе должен?!
– Давай так, как приедешь в Москву, немного раскрутишься, тогда пригласишь к себе на интервью, ок?!
– Договорились, – нагло улыбнулся Сёма и протянул мне руку.
Я таким же образом улыбнулась ему и тоже протянула руку.
Довольная собой я вышла из подъезда Сёмы и почему-то подняла голову на его окно. Сёма стоял, курил и смотрел мне вслед.
Мне это льстило, но не более того.
Глава 8. На старт
Я даже не могла и подумать, какой сюрприз мне подготовила Уля. Придя на тренировку, Уля выдала мне шиповки и сказала, что через несколько дней я буду выступать на соревнованиях.
– На следующей неделе будут проходить любительские соревнования, все желающие могут выступать. Я тебя уже заявила.
– Что?! – я была вне себя от злости.
– Это важно.
– Кому важно?! Мне неважно. Хорошо, я согласилась на пробежки вместе с тобой, но на такой позор я не подпишусь.
– Поля, тебе надо это сделать, иначе ты не сможешь описать в книге то, что дальше я буду тебе рассказывать. Ты должна это прочувствовать на себе.
– Но я не смогу.
– Ты всё сможешь. Тем более это любительский старт, ничего сверхъественного. Всего один раз, и потом можешь завязать со спортом навсегда, если захочешь.
Мне пришлось согласиться и на это, жалко было завершать то, на что уже потратила столько много сил. Может, Уля и права, не сможешь описать хорошо то, чего никогда не испытывал сам.
Дни ожидания соревнований были в моей жизни самыми длительными, волнительными и томительными. Меня утешала лишь мысль, что скоро это всё закончится. Благо, дистанция у меня была не очень большая, но и не очень лёгкая – 400 метров. Я и не понимала, что будет так сложно её пробежать. Я думала – круг, и всё. Но какой это круг, какая работа над своим телом и над собой.
Когда я рассказала всё Вадиму, он долго смеялся надо мной и даже не захотел прийти на соревнования, чтобы поддержать меня. Но я была этому рада, так как не хотела, чтобы он увидел мой позор. Да, я изначально уже настраивалась на провал.
И вот день соревнований наконец-то наступил. Я потихоньку размялась перед своим первым и последним стартом и стала ожидать свой забег. Рядом со мной стояли далеко не любители. Все девушки были подкаченного и стройного телосложения. Спорт присутствовал в их жизни уже давно и не столько времени, сколько он присутствовал в моей.
Я пыталась настроиться, я пыталась найти какие-то плюсы в этой своей затее, но не могла. Ноги тряслись, руки тоже, волнение охватывало всё мое тело, было страшно посмотреть на беговой круг.
И вот стартёр произнёс:
– На старт.
Все отправились на свои дорожки, кто-то стартовал с колодок, Уля мне разрешила стартовать так, ведь я так и не смогла понять принцип этого спортивного инвентаря.
– Внимание.
Я закрыла глаза и:
– Бах.
Стартёр выстрелил, и все побежали, я за всеми. Меня стали обгонять, из-за этого мне хотелось бросить всю эту идею и просто сойти с дистанции, но Уля мне всегда говорила:
– Не сходи с дистанции.
Я «взяла» себя в руки и побежала за всеми, я постаралась забыть о том, как мне плохо, я пыталась найти в себе силы, чтобы достойно добежать.
После последнего виража, когда уже был сход на финишную прямую, я собралась и выложилась на все физические возможности, какие только остались у меня. Я пришла не первая, но и не последняя. Это была моя маленькая победа. Победа над собой и над своими собственными страхами.
После пробежки я легла на траву и смотрела на голубое небо, мне было так хорошо, что трудно подобрать слов. Я испытывала полное удовлетворение.
Ко мне подошла Уля, легла рядом со мной, включила диктофон и стала мне рассказывать свою историю, историю своей победы.
««Один, два, три, четыре,……, десять», – я не успеваю считать, как бьётся мой пульс, а ведь я только встала на колодки, стартёр ещё даже не произнёс: «Внимание», что будет дальше, надо «взять» себя в руки, надо…
– Внимание…
Трясущимися ногами я поднимаюсь на колодках, со страхом, что руки могут зайти за белую линию. Одним глазом я успеваю увидеть свою соперницу, которая располагается с задней дорожки от меня и:
– Бабах, – стартёр сделал выстрел.
В этот момент мне показалось, что сердце «ушло в пятки», выстрел раздался внутри меня. Мои ноги медленно, очень медленно вышли из колодок, но услышав звон шиповок своей соперницы, я стала «разгонять» свои ноги, помогая им руками. Впереди меня красная дорожка и белые, белые полосы, через которые нельзя заступать, особенно это опасно, когда ты только начинаешь сходить с виража. Незаметно для себя я сбежала с виража, но впереди меня ожидал уже новый вираж, на который я быстро забежала и, не успев сбежать с него, почувствовала, как моя соперница пытается обойти меня на прямой.
«Ей нельзя это позволить, надо дотянуть до следующего виража, где она уже не станет меня обгонять. А там ещё немного и финиш», – формировались мысли в моей голове. Меня всегда удивлял тот факт, что даже в такой напряженный момент, момент, когда всё твоё тело сосредоточено на одном, мысли всё равно не перестают посещать тебя. Мысли всегда живут в нас, они никогда не дают нам забыть про их существование.
Крик, шум, гул, но ты ничего этого не слышишь. Ты слышишь только голос тренера, который говорит тебе время первого круга. В манеже, в отличие от стадиона, круг составляет 200 метров, поэтому бежать надо два круга. Когда начинаешь второй круг, ты забываешь о своей сопернице, в твоей голове рождается новая мысль: «Быстрее добежать». Ноги уже не хотят тебя слушать, они начинают «вставать», такое ощущение, что на них навесили гантели, и тебе стало тяжело их поднимать. Тут на помощь приходят руки, которыми ты машешь всё сильнее и сильнее, чтобы хотя бы они помогли тебе добраться до финиша. Финишная прямая, вот, всё, ты слышишь своё дыхание, а самое страшное, что ты начинаешь слышать дыхание своей соперницы, такое ощущение, что у неё остались силы, и она попытается сейчас тебя обогнать. Ты выбегаешь поближе ко второй дорожке, ты пытаешься ей помешать, ты видишь эту белую финишную линию, но она просто расплывается в твоих глазах. Ещё чуть-чуть, чуть-чуть, и всё. Успела, не обогнала, ты первая. Но это только в забеге, предстоит ещё узнать своё время, предстоит ещё узнать, сегодня ты приблизилась к своей цели или, наоборот, откинулась назад. Вот она, коварная дистанция – 400 метров, дистанция на скоростную выносливость. Дистанция, которую как бы ты не начал бежать, всё равно, говоря нашим языком, «поставит» тебя. Это значит, ноги не побегут, не будет сил поднять свои ноги, не будет сил двигаться вперед, к финишу, к цели.
Это был важный старт моей жизни, благодаря этому старту я отобралась на Олимпиаду, я попала в сборную команду России. Я попала в женскую сборную команду эстафеты 4 по 400 метров.
После этих соревнований я отправилась в Москву. Полгода я тренировалась и жила в другом городе. Рядом со мной не было ни моего тренера, ни Матвея. Родители тоже были далеко. Тренировалась я у временного тренера, который готовил нас на Олимпиаду, на этот важный старт. Мне нужна была новая отправная точка. С новым тренером я никак не могла найти общий язык, он совершенно меня не слышал, он никого не слышал, он видел в нас материал, а не людей. Материал, из которого он «лепит» то, что ему надо слепить, он плевал на нас и наше здоровье. Самое главное, что он и попал на это место не совсем честным образом. Ходили слухи, что он подставил другого тренера, который должен был готовить нашу команду к Олимпиаде. Уже после этого мне казалось, что с этим тренером ничего хорошего меня не ждёт, но я не хотела быть суеверной. В спорте это очень плохая привычка, хотя все спортсмены суеверные люди. Если в этих шиповках выполнил разряд, стараешься в них бежать каждый последующий старт, даже булавки от номера не меняешь, а уже про сам номер молчу. Но это заставляет нас верить в далеко не существующие обереги, а не в себя. Поэтому я сразу «отогнала» все плохие мысли и стала готовиться к соревнованиям. Хотя это было для меня нелегко.
Я плакала, я мечтала вернуться в родной город, к своим родным людям, но надо было потерпеть. Другого выхода не было, иначе я упустила бы свой шанс выступить на Олимпиаде и поднять свою карьеру до международного уровня. Мой тренер отправил меня туда. А его решения не подлежат обсуждению. Тем более это были временные изменения, что меня ожидало после Олимпиады, никто не знал.
После этого решающего старта мои мечты, как мне казалось тогда, начинают сбываться. Всё то, о чём я только могла мечтать.
А оказалось, что всё рухнуло в одночасье…..»
После всего того, что мне рассказала Уля, я понимала, что развязка её истории уже близка. Мне не хотелось заканчивать наше общение с ней, мне понравилась Уля. Я понимала, что это совершенно не тот человек, каким он кажется тебе при первой встрече. Она может быть замкнутой и закрытой, даже высокомерной, но пообщавшись с ней, ты понимаешь, что это очень глубокий и ранимый человек.
После соревнований, после моего маленького триумфа, я чувствовала радость от победы над своими страхами и над своей ленью, но в тот же момент, после рассказа Ули, я стала ощущать какую-то пустоту.
Когда я пришла домой, мне хотелось поговорить с Вадимом. Последнее время и я, и он очень отдалились друг от друга. Работа, новые знакомства, различные интересы, привычка, в конце концов, – всё это очень отдалило нас. А я скучала, я очень скучала по нему.
– Может, проведём этот вечер вместе?! – нежно обняла я Вадима и прошептала ему эти слова на ухо.
– Поличка, я так устал, давай на выходные что-нибудь придумаем, ок?! – также нежно отказал Вадим.
– Хорошо.
Я поцеловала Вадима и отправилась печатать новую главу книги, которую мне сегодня поведала Уля.
Когда я включила ноутбук, я увидела, что на мой мейл пришло сообщение. Это было сообщение от Сёмы.
В письме был музыкальный файл, когда я включила его, то услышала песню в исполнении Сёмы и его группы.
«Когда ты творила, творил и я.
Ты с очень томным взглядом смотрела на меня.
Ты думала о том, как лучше рассказать всё обо мне.
Ты думала об этом,
А я думал о тебе.
Ты мне так непонятна,
И в тоже время так близка.
Ты часто улыбаешься,
И от этого ты так светла.
А мне и нужен только этот свет.
Свети и дальше, такой, как ты, на свете
Больше нет».
Эти строки сразу запали мне в душу, мне было очень приятно слышать это о себе.
Но кроме чувства приятного, я больше ничего не испытывала.
Глава 9. Предательство
Следующую нашу встречу мы с Улей решили провести ни на стадионе, ни на пробежке, а дома у Ули.
Я понимала, что следующий этап в жизни Ули будет для неё очень важным и решающим. Возможно, и не очень счастливым, скорее всего, даже наоборот, но его уже не вычеркнешь из жизни, значит, и ему есть место в книге об Ульяне Державиной.
– Привет, – с улыбкой произнесла я, когда стояла на пороге квартиры Ули.
– Проходи, – ответила Уля и повернулась ко мне сразу спиной, как и в первый раз.
– Я испекла нам пирог к чаю, надеюсь, получился вкусный, – пыталась я разрядить обстановку.
Уля, молча, достала фужеры для вина, и налив мне и себе красного, стала рассказывать.
«Оставалось несколько недель до Олимпиады. Подготовка была серьёзной, это касалось не только тренировок, но и спортивного «питания». Если можно это так назвать. Да, раньше я пила различные витаминные комплексы и не только, но всё это было разрешено. Временный тренер, так я называла тренера, который готовил нас к Олимпиаде. Потому что даже язык не поворачивается назвать его тренером, не говоря уже о его имени и отчестве. Он всей нашей команде, которая должна была выступать на Олимпиаде в эстафете 4 по 400 метров, раздал медицинский препарат, который мы должны были пропить несколько дней, а потом прочистить наш организм с помощью капельницы.
Когда я спрашивала, что это за препарат, мне отвечали, что ничего серьёзного, просто дополнительный комплекс спортивного «питания».
Препарат находился в баночке от всех нам известных аминокислот. То есть я не знала его названия, девчонки, которые должны были бежать со мной, тоже. Я привыкла доверять в спорте людям, особенно тренеру, поэтому решила сосредоточиться и подготовиться к важным соревнованиям, мне было не до выяснения, что действительно находится в данной коробочке. Но я не могла не обсудить данный момент со своим тренером. Конечно же, описав, что находилось в данной коробочке, мне мой тренер запретил это пить. Предложив, это заменить другим препаратом. Я доверялась и стала пить то, что выписал мне мой тренер, а не временный тренер нашей команды.
В спорте, особенно в профессиональном, слухи очень быстро разлетаются. Временный тренер, узнав об этом, был очень мной недоволен. Мы с ним долго разбирались по этому поводу, вплоть до того, что он хотел найти мне замену. Но это было не в его возможностях, поэтому ему пришлось и дальше работать со мной.
У меня ещё давно была травма ноги, скорее не травма, а растяжение задней мышцы. Это частое явление у легкоатлетов, особенно у спринтеров.
Временный тренер об этом знал. На одной тренировке он дал мне совершенно другое задание, нежели другим девчонкам. Я не придала этому значение, а зря. Либо он знал, что после этой тренировки травма задней мышцы даст о себе знать, либо это рок судьбы, я не знаю. Но моё растяжение сразу напомнило о себе, а до соревнований оставалось чуть меньше двух недель.
Временный тренер выписал мне комплекс лечения и новый витаминный комплекс, убедив меня в том, что там ничего нет запрещённого.
Мне стало страшно, что накануне Олимпиады я могу вылететь из команды, ведь я к этому так долго шла. Поэтому я стала лечиться и пить всё то, что выписал мне временный тренер.
Лечение помогло, и я снова была в форме. Перед соревнованиями мы все должны были сделать капельницу.
Честно говоря, я так «забегалась» в последние дни подготовки к Олимпиаде, что забыла сделать капельницу. Вспомнив про это, я не стала придавать этому значение, ведь я не пила тех таблеток, после которых это надо было делать. Я была «чиста», как считала я.
Приехав на Олимпиаду, мы стали сдавать допинг-контроль. Мы все его сдали и отправились на подготовку к нашему старту.
Для меня это были первые соревнования такого уровня. Полный зал трибунов, огромное количество спортсменов из разных стран, огромное количество известных и великих людей. Мне казалось, что я просто попала в сказку. Так и было, я попала в сказку.
Когда мы пробежали нашу эстафету, на ней остановлюсь подробнее. Я бежала первый этап, в принципе самый легкий из всех этапов, меньше ответственности.
На этом огромном стадионе, который вмещал несколько тысяч людей, как только начался старт, не было слышно никого и ничего.
Просто тишина, я слышала своё дыхание, дыхание ближайшей спортсменки и стук своего сердца. Оно отчётливо стучало внутри меня.
В голове была одна мысль: «Быстро выбежать и добежать тоже быстро».
Закрыв глаза, я вспомнила все наставления, которые накануне дал мне мой родной тренер по телефону, выдохнув, я вспомнила тот воздушный поцелуй, который мне отправил по скайпу Матвей, и встала на колодки, так как стартёр уже дал свою команду.
Я очень переживала за свою травму, но, как оказалось, зря. Ноги меня не подвели, я не почувствовала боли или даже какого-то дискомфорта.
Дальше как во сне, потом звук выстрела, помню, как понеслась. Не помню боли в ногах, не помню усталости, которая обычно присутствовала, когда пробегаешь первые 300 метров. Я не помню, как оказалась на финишной прямой, мне так легко было бежать, так свободно, я передала палочку первая и чувствовала, что у меня ещё даже остались силы.
Не припомню я таких стартов на 400 метров.
Но в тот момент мне не хотелось думать об этом, я радовалась, что по итогам соревнований наша команда заняла третье место. Мы должны были получить бронзовые медали.
Мы держали флаг России в руках и со слезами на глазах радовались нашей победе.
После соревнований нас должна была ожидать приятная процедура. Процедура награждения Олимпийскими медалями под звуки нашего Гимна, Гимна нашей Родины. Да о таких медалях мечтает каждый спортсмен. Кстати, по ходу этой эстафеты я выполнила ЗМС.
В тот момент, когда ко мне подошёл временный тренер, который был просто вне себя от злости, я находилась на трибунах, я разбирала свои вещи и хотела позвонить своим родным и близким.
Он завёл меня в свою комнату и начал на меня кричать, почему так вышло, что меня поймали на допинг – контроле, почему я не сделала капельницу.
Я совершенно не понимала, о чём идёт речь, ведь я не принимала никакие запрещённые препараты, откуда может быть допинг.
Только когда тренер сборной стал кричать о том, что давно пора перестать быть наивной девочкой, я поняла, что в моё лечение он, обманным образом, включил и те таблетки, которые я отказалась сразу пить. Вот почему мне так легко бежалось на этих соревнованиях.
Дальше начались разборки, скандалы, разбирательства. Меня и девочек повторно водили на сдачу анализов, разговаривали различные люди: организаторы соревнований, психологии и другие тренера. Я всё отрицала, как мне сказали делать.
Естественно, об Олимпийских медалях можно было забыть.
Вернулись мы в гостиницу уже ближе к ночи, все уставшие и расстроенные.
Я сразу захотела позвонить Матвею, чтобы спросить его, как мне быть и что делать. Я была в полной растерянности.
Но я не успела этого осуществить, ко мне без стука влетел временный тренер и стал мне говорить, что дальше делать:
– Ты должна сказать, что этот препарат, который обнаружили у тебя в анализе, употребляла только ты. Другие девочки ничего не употребляли, дал тебе этот препарат твой тренер. Таким образом, ты снимешь все подозрения с меня. Ведь у других девочек ничего не обнаружено, а я постараюсь добиться самого маленького срока твоей дисквалификации и уладить эту ситуацию в спортивном комитете.
– Я не буду так говорить, да, я могу взять всю вину на себя, но на своего тренера я ничего не буду «валить», – я была в полном шоке от всего услышанного.
– Не тебе решать, что делать, ясно?! А мне, садись и пиши объяснительную записку, – нагло и зло продолжал временный тренер. – Тем более ты, действительно, заменила комплекс моих «витаминов» на те, которые выписал тебе твой тренер. Я не могу быть уверенным в том, что это были незапрещённые средства. Это я обязательно укажу в своей объяснительной.
– Как вам не стыдно, – мне хотелось плюнуть ему в лицо. – Я не буду ничего такого писать, это моё последнее слово, – таким же тоном ответила я, показав глазами на дверь. Если бы он ещё несколько минут остался в моей комнате, я бы уже не могла за себя ручаться.
В неожиданности от всего услышанного временный тренер ушёл, но продолжал материть меня под свой нос.
Мне так хотелось поговорить с Матвеем, но он не отвечал. Тогда я уснула, так как сил моих уже просто не оставалось.
Рано утром меня разбудил звонок от Матвея, только я бросилась к ноутбуку, чтобы ответить ему по скайпу, как ко мне, снова без стука, вошёл временный тренер.
– Уля, прости меня, я вчера погорячился, ты права, нельзя обвинять кого-то ещё, это неправильно. Я и девочки уже написали свои объяснительные, будем отвечать за это все вместе, вот почитай и распишись, вот здесь, – протянул мне объяснительные записки временный тренер.
Матвей продолжал звонить, мне так хотелось с ним поговорить, что я, не читая, подписала всё то, что принёс мне временный тренер нашей команды, и с нетерпением ждала, когда он уйдёт.
– Всё, ухожу, встречаемся через час у меня, – ехидно улыбнулся временный тренер и наконец-то вышел из моего номера.
А я быстро ответила Матвею:
– Привет, почему ты не брал трубку вчера?! Тут такое произошло, – сквозь слёзы стала я рассказывать всё то, что случилось со мной на этих соревнованиях.
Матвей, как мог, успокаивал меня и обещал, что когда я вернусь домой, мы всё решим и со всем разберёмся.
На следующей день мы улетели домой, я сразу взяла билеты в родной город, так как мне надо было срочно разобраться со всей ситуацией, в которой я оказалось просто пешкой.
Временный тренер сказал, что всё уладил, и что мне дали дискфал на два года. Девочкам и ему ничего нет.
Я была рада, что, кроме меня, никто не пострадал, я надеялась, что я смогу оправдать себя.
Но так думала я. Оказалось, что все те документы, которые я подписала, не читая, подтверждали невиновность к случившемуся временного тренера, но причастность ко всему этому моего родного тренера. Поэтому у него были огромные проблемы в спорткомитете, да и вообще, везде, вплоть до лишения всех основных его заслуг и наград.
Я сразу же пошла к нему, чтобы рассказать всё, как было, чтобы объяснить, что я здесь ни при чём.
Но он, естественно, не стал меня слушать, молча, покачал головой, показывая всем своим видом, что больше не хочет видеть меня и знать.
Это было огромным ударом по моему сердцу. Я отправилась к Матвею, чтобы он мог меня поддержать, выслушать и понять.
Но Матвей встретил меня очень холодно, он даже не дал мне высказаться и всё объяснить.
Матвей сразу спросил меня, когда увидел:
– Что для тебя спорт?!
– Ты же знаешь, это вся моя жизнь.
– Ты сама ответила на свой вопрос.
– Я не понимаю тебя.
– Если ты предала в спорте, значит, и в жизни предашь.
Он развернулся и ушёл от меня, я осталась совершенно одна.
На помощь мне пришёл папа, который сначала тоже был очень недоволен мной, и не хотел также слушать мои рассказы. Но ему пришлось, я его родная дочь, принимать меня надо такой, какая уже есть.
В те моменты одиночества, обиды, предательства, когда все отвернулись от меня, мой папа стал моей опорой и моей защитой. Я не знаю, как бы я пережила всё то, что свалилось на меня тогда, если бы не он. Я так благодарна ему за это и не перестану никогда благодарить за всё, что он сделал для меня в этой жизни.
После моего рассказа папа стал звонить всем своим знакомым в спорткомитет и не только. Сейчас стояла основная задача – оправдать имя моего тренера, который ни в чём не виноват.
В эти ужасные дни мне хотелось выбросить все свои спортивные вещи: кроссовки, шиповки, костюмы, и всё-всё, что мне могло напоминать о спорте.
Я перестала тренироваться, я стала нарушать свой привычный спортивный режим. Я стала ходить по клубам, я напивалась так сильно, что меня иногда даже приносили домой.
Папа очень переживал, он понимал, что сейчас мне может помочь только скорейший выход из всей этой ситуации, но он никак не мог ускорить процесс судебного разбирательства.
Однажды папа не выдержал и закатил мне такую взбучку, которая дала мне прийти в себя.
Когда я снова пришла пьяная домой и легла в свою кровать, папа облил меня холодной водой и заставил встать с кровати. Он надел на меня кроссовки и отправил бегать кросс.
Мне было после этого так плохо, весь день меня «полоскало», но это ещё не «привело» меня в себя. В следующий раз папа повторил тоже самое, в другой раз также.
И наконец-то бег снова вернул мне моё сознание, он снова вернул мне мой рассудок. Я поняла, что таким образом я ничего не смогу решить, я сделаю только хуже себе.
Я стала снова приходить в свою спортивную форму и активно заниматься решением своей проблемы.
Около года длилось всё разбирательство, но у меня было какое-то нехорошее предчувствие, я понимала, что я что-то могу не успеть. Мне так хотелось быстрее помириться с тренером, что я не стала дожидаться решения суда, я сама поехала в Москву, поговорить с супругой временного тренера, она видела меня несколько раз. Мне она показалась хорошим человеком, в отличие от её супруга. Я объяснила всё то, что хотела от неё получить. Единственное, она сказала, что может для меня сделать, это позвонить моему тренеру и рассказать всё, как было. Но нигде, конечно, больше она этого подтверждать не будет. А если я буду ссылаться на её слова, то она скажет, что я ей угрожала.
Я и не хотела этого делать, мы и так могли доказать невиновность моего тренера, но вот наладить с ним отношения я не могла сама, мне нужна была помощь со стороны.
Она сделала этот звонок, очень важный звонок в моей жизни. Мы помирились, он услышал меня, он понял меня. Мне было это очень важно.
Мы выиграли дело и доказали непричастность и невиновность моего тренера ко всей этой паршивой ситуации, мы оправдали его честное спортивное имя. К сожалению, доказать виновность временного тренера мы не смогли, но и это уже было неважно.
Хотя сейчас я понимаю, как это важно для спорта, в целом. Сейчас, когда идёт «война» с допинговыми средствами, когда у наших спортсменов забирают Олимпийские медали, когда их просто дисквалифицируют не за что и не допускают на соревнования. А ведь я уверенна, что многие спортсмены пострадали зря, как и я. Они могли и не знать, что употребляли что-то запрещённое, они тоже могли быть обманутыми.