Обмен

Глава десятая

Прошло два дня. За это время, впервые за два месяца, Глеб официально устроился на работу. Он нашёл место грузчика в продуктовом магазине, который находился недалеко от дома. Его уже не смущала столь низкая рабочая специальность, потому что это, как всегда была временная подработка, и лишь для того, чтобы в кармане появились хоть какие-то деньги. Он планировал как можно скорее закрыть долг перед торговцами наркотиков и остановить счётчик, который капал каждый день. На следующей неделе, он хотел зайти в университет, его интересовали вечерние курсы на экономическом факультете. Глеб чувствовал, что постепенно возвращается к нормальной жизни. Он вышел на работу уже во вторник. Работа была монотонная и однообразная, в обязанности Глеба входила разгрузка грузовых машин и перенос ящиков с продуктами в складское помещение. Между приходами машин, он отдыхал в этом самом помещении, сидя на табуретке, прислонясь спиной к стене. С напарниками и остальным персоналом Глеб старался не общаться. Он не считал простых людей недостойными себя, просто ему не о чем было с ними говорить, да и неинтересно. Вдобавок, напарники часто и много курили, а Глеб не выносил запаха дешёвых сигарет.

В среду утром, как обычно, он без пяти минут девятого зашёл в магазин и, пройдя быстрым шагом через торговый зал, скрылся в подсобном помещении. Там, переодевшись в рабочую одежду, Глеб оставался до приезда первой грузовой машины. Этот день оказался более тяжёлым, чем предыдущий, машин в этот день пришло больше, так что скучать нашему герою было некогда. К тому же, когда пришла машина с напитками и водой, Глеб понял, что это был самый увесистый груз, какой он когда-либо в своей жизни поднимал. После переноса тяжёлых контейнеров, которые оттягивали руки, он чувствовал, как у него ноет не только спина, но и всё тело. Тем не менее, мышечная боль нисколько его не угнетала, а даже наоборот, Глеб вспомнил, как болели его мышцы после долгих тренировок в бассейне. До конца смены оставалось чуть менее часа, подъехала последняя машина и как только открыли заднюю дверь, Глеб привычным движением взял стоявшую с краю коробку с продуктами. Сделав несколько шагов в сторону магазина, он внезапно почувствовал в руках, а потом и во всём теле сильную слабость. Коробка выпала из его рук и с глухим звуком ударилась о бетонную плитку, а сам Глеб, не удержавшись на ногах, упал на колени рядом с ней, успев при этом в последний момент опереться на коробку руками.

– Глеб, ты чего? Что с тобой? – обеспокоенно спросил молодой напарник.

– Устал, наверное, – спокойно проходя мимо них, ответил рабочий в возрасте.

– Не знаю, – признался Глеб, – наверное, да, уже устал. Тяжёлый выдался сегодня день.

– Ты сам встанешь или тебе помочь? – снова спросил его молодой напарник.

– Всё нормально, сейчас встану.

Глеб был одновременно растерян, и даже несколько напуган такой резкой потерей сил. Он стоял на коленях и не мог с них подняться, но вдруг, мгновенная слабость в мышцах исчезла так же быстро, как появилась. Глеб вновь почувствовал прилив сил. Он быстро поднялся и чтобы скорее развеять удивление напарников и избежать с их стороны дальнейших и ненужных вопросов, Глеб, слегка улыбнувшись, поднял коробку, и с иронией в голосе произнёс:

– Видимо, после долгого перерыва, мой второй рабочий день в качестве грузчика, уже даёт о себе знать!

Раздался раскатистый хохот напарников. Когда последняя машина была разгружена, Глеб после работы сразу пошёл домой. Сентябрьский вечер был как всегда пасмурным, но на этот раз обошлось без дождя. Воздух по-прежнему такой же холодный обжигал лицо и руки. Когда Глеб уже подходил к своему подъезду, справа сверкнул яркий блеск фар. Из-за угла дома не спеша вывернула машина. Глеб обернулся, и сам не зная, почему, застыл на месте. Машина медленно двигалась вдоль дома. В ярком свете её фар было что-то зловещее. Не отрывая взгляда от приближающегося автомобиля, Глеб сделал шаг к подъезду, отходя с проезжей части. Машина подъехала к подъезду, возле которого стоял молодой человек, и остановился. Что-то странное было в этом автомобиле. Глеб никогда не видел машин подобной сборки. Автомобиль был массивный, и можно сказать, старомодной модели. Но Глеба удивляло и немного настораживало, другое. На улице стояла темень, а окна автомобиля имели глухую круговую тонировку даже на лобовом стекле. Водитель заглушил мотор. Вокруг стояла тишина. Наконец, молодой человек услышал легкий щелчок и передняя боковая дверь открылась. Глеб окаменел от неожиданности: из машины вышла его невеста, Мишель, которая погибла несколько лет назад. На ней было то самое летнее шифоновое платье, в котором она была в тот день. Легкий ветер развевал невесомую ткань платья и ласкал её тёмные волнистые волосы. Она была также ослепительно хороша и прекрасна, какой он её запомнил. Мишель сделала несколько шагов навстречу, остановилась и протянула к нему руку. Не отрывая от неё взгляда, и не в силах сдвинуться с места, Глеб, сам того не осознавая спросил её:

– Тебе не холодно? – и машинально сделал шаг навстречу.

В этот момент, его любимая девушка и чёрный автомобиль стали медленно растворяться в воздухе. Губы Мишель слегка зашевелились, и в полной тишине Глеб услышал её тихий шёпот:

– Я жду тебя…

Через мгновенье, о случившемся уже ничего не напоминало. Мимо него, здороваясь, прошли соседи, тяжелая подъездная дверь закрылась за его спиной, и он ещё несколько мгновений слышал их голоса, которые раздавались в глубине подъезда. Улица ожила, люди шли с работы, а житель соседнего подъезда привычно парковал свой автомобиль у бордюра вдоль проезжей части.

«Что это было?» – задал он себе беззвучный вопрос и тут же на него ответил: «Галлюцинации».

– Почему? – на этот раз он негромко произнёс вопрос вслух.

Он стоял ещё некоторое время неподвижно и смотрел прямо перед собой. Вдруг, он поймал себя на осознании того, что возникшая перед ним, несколько секунд назад галлюцинация, происходила словно в вакууме: кроме него, Мишель и машины, больше никого не было, вокруг стояла непроницаемая темнота и тишина. Глеб вспомнил, где уже сталкивался с подобным явлением, тогда, когда он долго спал, и его с трудом смогла добудиться мать. Глеб даже частично вспомнил, что ему снилось, и какие ощущения он испытывал в тот момент. Тогда, он тоже вокруг себя видел плотную темноту, и было очень тихо, а ещё, он остро ощущал щемящее чувство одиночества. Глеб провёл параллели с происходящими эпизодами и пришёл к выводу, что это были побочные эффекты от нового принимаемого им наркотика. И мгновенная слабость на работе! Конечно – это проявление наркотика. От этой мысли, Глеб с одной стороны немного успокоился, потому что, он перепробовал многие виды наркотиков и видел разные проявления наркотического действия, с другой, – его неприятно удивили такие реалистичные видения. Они были жуткими от начала и до конца. И, пусть образ Мишель был прелестен, его не отпускала сказанная ею фраза, что-то нехорошее прозвучало в этих словах.

В кармане зазвонил мобильный телефон. Глеб увидел на табло абонент – мама.

– Да, мам, – ответил Глеб на звонок.

– Сына ты где? Жду тебя ужинать.

– Сейчас, мам, я уже захожу в подъезд.

С этими словами Глеб приложил магнитный ключ к замку и открыл двери подъезда. Поднявшись на один лестничный пролёт, он услышал лёгкое шуршание сбоку от себя, Глеб повернул голову и увидел, чью-то тень, мелькнувшую по пролёту выше. За спиной закрылась дверь подъезда. На секунду, он в нерешительности остановился, но затем, собравшись с духом, начал быстро подниматься вверх по лестнице. Оказавшись на своём этаже, он остановился и прислушался. В подъезде стояла тишина, тем не менее, Глеб был уверен, что кроме него в подъезде находился кто-то ещё, он точно кого-то видел и это были не соседи, иначе он давно бы услышал звук открывавшейся двери одной из квартир, находящейся этажами выше. Глеб стоял на третьем этаже возле дверей своей квартиры размышляя, стоит ли ему подняться, чтобы убедиться в своих догадках или нет. Он ещё морально не отошёл от недавней галлюцинации, и первая возникшая мысль подсказывала, что это вновь было ещё одно очередное видение, но, уж слишком реалистично Глеб кого-то видел. Не может же это снова быть галлюцинация? Он жил в старом пятиэтажном доме хрущёвского типа, пройти два этажа вверх не составляло никакого труда. Кроме того, Глеб хоть и был сейчас худым, но всё же по-прежнему оставался физически сильным человеком, проблема крылась в страхе, который охватил его изнутри. Некоторое время Глеб боролся с внутренним сомнением, наконец, он решил проверить, есть кто-то в подъезде на верхних этажах или ему снова померещилось.

Он стал медленно подниматься вверх по лестнице. Внутри него смешались разные чувства: любопытство, сомнение, страх, но последнее чувство он старался в себе гасить. Глеб прошёл один лестничный пролёт, затем второй. Остановился, прислушался. В подъезде было тихо. С поднятой головой и ищущим взглядом, Глеб медленно, проходя ступеньку за ступенькой начал подниматься на последний, пятый этаж. Пройдя один пролёт, Глеб уже видел, что на последнем этаже никого нет, уровень пятого этажа хорошо просматривался с того места, где находился Глеб, тем не менее он сам не зная зачем, поднялся до конца. По планировке дома, на всех этажах, находилось по три квартиры. Многие жильцы установили в свои квартиры железные двери, на пятом этаже, это сделали все соседи. Сейчас, за этими железными дверями, которые были плотно закрыты, не было слышно ни единого звука. В подъезд доносились только звуки с улицы, в основном это было шуршание проезжающих машин. Глеб понял, что с ним снова играло его же воображение. Он ещё раз оглянулся по сторонам и, спустился к себе домой.

– Как прошёл сегодня день? – спросила своего сына за ужином Агата Григорьевна.

– Ничего интересного, мам, – устало ответил Глеб, – однообразно. Тяжёлый только, устал к вечеру. Машин было много, все полные, да и груз был более увесистый, чем вчера, по крайней мере, мне так показалось.

– Я всё забываю спросить. Как ты поговорил с Мариной тогда? Что она сказала?

– Насчёт захоронения?

– Да. Я хотела поехать с вами.

– Она сказала, что на могиле сына бывает часто, а вот, где похоронена Мишель – не знает. Но мой друг Сергей, близко знаком с Филиппом, двоюродным братом Мишель. Контакт Филиппа я давно потерял, а у Сергея, уверен, телефон Филиппа сохранился. Филипп, думаю, в любом случае знает, где захоронена Мишель, у него и спросим. Кстати, я недавно хотел съездить до Сергея.

– Да, сына, узнай, пожалуйста. Нужно обязательно съездить к ним в этом году, и хорошо бы успеть до Покрова. – Агата Григорьевна замолчала, потом с сочувствием в голосе добавила. – Бедная наша девочка, какая молодая ушла и уже столько лет в земле, и Игорь тоже. Какие вы тогда были все счастливые, а как мы с отцом за вас радовались, и Марина…

Глеб увидел слёзы на глазах матери и поспешил её успокоить:

– Не надо, мам. Прошлое не вернёшь.

– Это прошлое – не отпускает, понимаешь, Глеб. После случившегося, мы до сих пор не можем с тобой оправиться, а ты вообще погиб тогда, вместе с ними. Сейчас, мы просто доживаем свои дни.

– Что ты такое говоришь, мама, не доживаем, а живём, – возразил Глеб, – нам с тобой сложно, но нужно жить дальше. Жизнь то у нас у всех одна, и она продолжается.

– А, что? Разве я не права? Ты на наркотики себя «подсадил», и после этого говоришь, что нужно жить дальше! А между тем ты с каждой дозой всё быстрее и целенаправленнее приближаешь себя к могиле, а я почти каждый день плачу, потому что чувствую, что скоро останусь совсем одна.

– Я устал тебе повторять, что со мной всё в порядке! – вспылил Глеб, – и, всё, давай не будем больше ругаться. Кстати, Марина собирается съездить на кладбище на следующей неделе. Мы с ней договорились в воскресенье созвониться, чтобы обговорит дату и удобное время для поездки.

Глеб на секунду замолчал, затем задумчиво произнёс:

– Ты знаешь, если бы я верил в загробную жизнь, то с нетерпением бы ждал нашей встречи.

– Не пугай меня, пожалуйста, сына! Ты ещё слишком молод, чтобы в свои годы думать о смерти.

– Нет, я не думаю о смерти, просто очень скучаю по ним и хочу всех их увидеть. Мне недавно снилась моя Мишель, – Глеб решил поделиться с матерью частью своих видений, чтобы увести разговор в другое русло, но при этом не сказал правду о недавних галлюцинациях, – она была в том, красивом цветном шифоновом платье. Помнишь его?

– Да. А мне Витя никогда не снится… Ладно, давай не будем отчаиваться, – с печальным вздохом произнесла Агата Григорьевна, – лучше скажи, как ты себя сегодня чувствуешь?

– Несмотря на сильную усталость, бодро. Пойду приму душ и лягу в постель. Мне ещё нужно на ноутбуке поработать. Вчера оплатил интернет, спасибо, что выручила. Как получу аванс, сразу тебе верну.

– Не беспокойся за деньги, мой сын.

Когда Глеб лёг в постель, он, удобно устроившись на диванных подушках, погрузился в глубины интернета. Просматривая сайты о работе, Глеб заглянул в свою электронную почту, восстановив перед этим пароль. Почта была завалена различными рекламными письмами, который Глеб сразу удалил, чтобы не перегружать электронный почтовый ящик. Когда он почувствовал, что засыпает, Глеб нашёл в интернете первый понравившийся по названию фильм, и поставил его на тихую громкость. Он давно так не делал отчасти из-за образа жизни, который вёл в последнее время, да и в целом не любил лишние звуки перед сном, потому что они его отвлекали. Но сегодня тишина в комнате угнетала Глеба, поэтому, звуки начавшегося фильма послужили для него вроде колыбельной, успокаивая и снимая внутреннее напряжение.

Ночью Глеб проснулся от непонятного ощущения, казалось, что в комнате кто-то присутствовал, и сейчас этот кто-то, пристально смотрел на него. Глеб открыл глаза и, не шевелясь, огляделся. В маленькой комнате никого не было, и, тем не менее, чувство внутреннего дискомфорта не отпускало. В ту же секунду, чьи-то невидимые руки резко схватили его за горло и стали его сильно сжимать. Пытаясь сопротивляться, Глеб начал активно искать руками невидимого душителя, но его руки ни на кого не натыкались. Он схватился за горло и осознал, что удушение идёт изнутри, его никто за горло не держал. От сильнейшего приступа удушья, Глеб едва не терял сознание, он не мог встать и не мог позвать на помощь. Беззвучно барахтаясь в постели, он, обхватив обеими руками горло, открытым ртом старался захватить глоток воздуха. Внезапно, невидимые руки отпустили. Горло разжалось и всё прекратилось так же мгновенно, как и началось. За короткий промежуток времени, проведённый в борьбе с неизвестным, Глеб потерял много сил. В полном изнеможении он лежал на постели, часто и глубоко дыша, на его лоб вышла испарина, а руки стали липкими от пота. Придя в себя после случившегося, он нервно откинул одеяло и резко поднялся с дивана. Происходящие с ним метаморфозы начинали его не только пугать, но и раздражать. Недавний кошмар окончательно развеял сон. Глеб сел за стол, включил светильник и аккуратно, стараясь не допустить лишнего шума, вытащил из нижнего ящика спрятанную там шкатулку.

Он вновь внимательно осмотрел её содержимое. Пустой из трёх лежащих на бархатной основе шприцов пробудил в нём чувство нарастающего страха. Сам не зная почему, Глеб инстинктивно почувствовал, что допустил роковую ошибку, оступился. Он перевёл внимание на заправленные шприцы. Неизвестный препарат подарил ему чувство свободы, и невероятный прилив сил. Глеб испытывал наслаждение от этой внутренней энергии и чувства лёгкости, но, в то же время – эти страшные видения выбивали его из привычной колеи. Внезапно возникающие галлюцинации не были похожи на невинные картинки, как это было при приёме некоторых видов наркотиков. Нет, то, что с ним происходило было куда страшнее, и намного реалистичнее; складывалось ощущение, что это всё происходим с ним наяву. Не отрывая взгляда от зеленой прозрачной жидкости в двух оставшихся шприцах, Глеб углубился в свои мысли. Он пытался вспомнить лицо незнакомца и саму встречу с ним.

Глеб выдвинул из-под стола мусорное ведро и стал искать блокнотный лист с телефоном незнакомца. После недолгих поисков, он, наконец, нашёл его, развернул, и, глядя на текст, написанный аккуратным почерком, вновь задумался. Эта короткая фраза не давала покоя. «Нет», – ещё раз утвердительно про себя произнёс Глеб. – «Звонить тебе я не буду, и ничего больше принимать не стану. Наш договор расторгнут!» С этими словами он опять смял уже и без того изрядно помятую бумажку и снова выкинул её обратно в ведро. Затем убрал шкатулку обратно в ящик и пошёл на кухню, выпить стакан воды. Несмотря на холод в доме, Глеб не мёрз, даже наоборот, он всё ещё до конца не пришёл в себя от недавнего ужаса, ему было жарко, и он испытывал жажду. Когда Глеб снова лёг в постель, спать ему совершенно не хотелось. На часах было начало четвёртого, в квартире стояла тишина, а в соседней комнате крепко спала мать. Реальность и здравый смысл стали постепенно успокаивать возбуждённую нервную систему. Чтобы к нему быстрее вернулся сон, Глеб снова включил фильм, который начал смотреть вечером. Он свёл звуковую шкалу почти к минимуму, и закрыл глаза.

Глеб проснулся рано утром и снова, с ним происходило что-то непонятное. Он с трудом дышал, казалось, что его лёгкие и грудную клетку, кто-то медленно сжимает в кулак, дыхание с каждым разом становилось всё тяжелее. От недостатка кислорода, закружилась голова, перед глазами замерцали маленькие искорки. Вдруг, он почувствовал внутренний толчок, его лёгкие вмиг расправились, впустив в себя достаточное количество воздуха, а по телу разлилась жаркая волна. От этого выброса, его тело мгновенно взмокло так, словно он только что вышел из душа. Немного отдышавшись, Глеб удивлённо провёл рукой по телу и поднёс влажную ладонь к носу. Обоняние не уловило никакого запаха, будто это и не пот был вовсе, а вода. Он поднялся с постели, но не удержался на ногах и сел обратно. Ноги снова перестали его слушаться, в них вновь чувствовалась сильная слабость, а руки повисли вдоль тела как плети. Глеб ничего не понимал. Резкая потеря сил пробуждала в нём бешенство. Чтобы вернуть себе тонус мышц и преодолеть в них сильную слабость, Глеб закрыл глаза и постарался сконцентрировать внимание на своём теле. Затем, он попытался поочерёдно напрячь мышцы сначала на руках, потом на ногах.

Эти действия оказались безрезультатны, тело его не слушалось. От безысходности Глеб откинулся всем телом на постель и лёжа на спине, уставился в потолок. Мысли его были безрадостные: «Если в течение часа ко мне не вернутся силы, я опоздаю на работу, но будет ещё хуже, если меня в таком состоянии застанет мать, тогда ссоры точно не избежать. Она и так обо всём догадывается, да я уже сам понял, что не слез с наркоты. Проблема в том, что я вправду не помню, какую сделку заключил с этим незнакомцем, и даже не помню, того, что я сам себе вкалывал этот странный препарат. Если так пойдёт дальше, то вообще не понятно, чем всё это для меня закончится».

Он услышал за дверью шаги. Агата Григорьевна вышла из своей комнаты и, по обыкновению прошла на кухню, чтобы приготовить завтрак. Она собиралась сегодня с подругой съездить на выставку картин, какого-то живописца, который был известен в их узком круге художников. Глеб забыл его фамилию, но даже если бы он её знал, она всё равно, ни о чём ему не говорила. Ведь для того, чтобы запомнить какого-либо художника, нужно хотя бы интересоваться его творчеством, а Глеб просто любил смотреть картины и многие из них, которые были написаны современными мастерами, ему нравились.

«Мать уйдёт раньше меня, только бы ко мне вернулись силы, что за наказание!», – думал про себя Глеб. Прошло минут десять, прежде чем он снова почувствовал в своих мышцах прилив сил. Глеб медленно поднялся с дивана и вышел из комнаты.

Позавтракав, он проводил мать и, вернувшись в свою комнату начал собираться на работу. Он уже был в коридоре, когда наклонившись, чтобы застегнуть ботинки, его тело пронзила внезапная острая боль, словно в него одновременно вонзились тысячи острых игл. Вскрикнув от боли, Глеб резко выпрямился. С трудом дойдя до своей комнаты, он, упал на четвереньки и еле дополз до мусорного ведра, стоявшего под компьютерным столом. Чтобы быстрее найти скомканную бумажку с телефоном, Глеб захватил из него пятернёй горсть мусора, и бросил его на пол. Среди разбросанных бумажек и остальной мелочи, попавшейся в руку, он сразу увидел тот самый бумажный комочек молочного цвета. Дрожащими от боли пальцами, Глеб торопливо набрал номер незнакомца. После непродолжительных гудков, он услышал короткое: «Да», произнесённое глуховатым голосом. Глеб потерял над собой контроль и, не здороваясь, закричал в трубку:

– Кто Вы такой? Что за препарат мне дали? Что со мной происходит?

– Здравствуйте, Глеб! – начал спокойным тоном незнакомец, – мы с вами заключили договор…

– Я знаю! Не нужно мне это повторять! Объясните, что со мной происходит? Сейчас же!

– Возьмите себя в руки, Глеб. Это побочное действие препарата, и я чувствую, что вы не приняли вторую дозу. Примите её сейчас и у вас всё сразу пройдёт.

– Я не хочу ничего больше принимать! Я вообще планировал излечиться от зависимости, а вы втянули меня неизвестно во что!

– Я вам больше ничего не скажу. Пока вы не примите вторую дозу препарата, вы не сможете объективно воспринять какую-либо информацию. Я знаю, что сейчас, вы испытываете сильную боль, от которой находитесь почти в неадекватном состоянии, поэтому, ещё раз вам повторяю: не мучайте себя понапрасну, примите вторую дозу и снова перезвоните мне.

– Нет! Я же сказал, больше ничего принимать не стану!

– У вас не другого выхода. Чем дольше вы будете сопротивляться, тем сильнее будут ваши боли. С каждой последующей минутой промедления, вам будет становиться только хуже. Без принятия препарата, возврата к нормальному состоянию не произойдёт.

– Нет! Этого не будет! Я разрываю договор!

Незнакомец отключился, а Глеб, изнемогая от боли, начал кататься по полу. Острая боль в теле не отпускала, напротив, как и предупреждал незнакомец, она ещё больше усилилась, и приняла прижигающий характер. У него потемнело в глазах, в этот момент, сквозь тёмную пелену проявилась голова огромной змеи. Глядя на него своими неподвижными, словно мёртвыми глазами, она медленно открыла рот. Из огромной пасти показался длинный раздвоенный язык, который молниеносно коснулся его лица, затем её пасть стала медленно растягиваться в улыбке. Вместе с этим, стала трансформироваться и её голова, превратившись в лицо человека. Сейчас на него смотрел тот самый незнакомец. Глеб отчётливо вспомнил его лицо. Незнакомец смотрел на него тем же холодным взглядом и с той же улыбкой на лице, которая напомнила ему тогда, в их первую встречу, волчий оскал. Боль тела начала сопровождаться конвульсиями. Образы, стоявшие перед глазами, растворились, и Глеб вновь увидел дневной свет. Корчась от боли, он застонал. Поняв, что боль не только не отпускает, но и доводит его сознание почти до безумия, он, не скрывая слёз, достал из нижнего ящика шкатулку. Сбросив с ноги ботинок, с трудом сняв носок, он со злостью взял в руки шприц и, превозмогая дикую боль, вколол в большой палец ноги вторую дозу.

Эффект не заставил себя долго ждать. В считанные секунды по его телу пошла живительная горячая волна, которая разливаясь по венам, мгновенно снимала боль, одновременно поднимая настроение. Глеб, распластавшись на полу, наслаждался внутренним состоянием, и постепенно приходил в себя от недавно пережитого кошмара. Настроение стало настолько хорошим, что ситуация, в которой он оказался, вызвала на его лице улыбку. Он усмехнулся с ноткой сарказма и вполголоса произнёс:

– Угораздило же меня ввязаться неизвестно во что!

Глеб посмотрел на часы, и спешно стал одеваться. Он опаздывал на работу.

День прошёл быстро и без происшествий. По графику, оставалась последняя машина. Как всегда, Глеб, в ожидании груза, отдыхал сидя на стуле в подсобном помещении. Чтобы не просиживать время зря, он набрал номер телефона своего единственного друга:

– Сергей, привет! Говорить удобно?

– Привет, Глеб! Да, конечно, говори.

– Слушай, ты с Филиппом общаешься?

– С двоюродным братом Мишель?

– Да.

– Да. Мы недавно созванивались с ним. Кстати, он спрашивал про тебя.

– Я удивлён! Но, рад, что меня ещё не забыли, а то я тут что-то потерялся немного. Серый, скинь мне его телефон, пожалуйста, пообщаться с ним хочу.

– Без проблем. Никак снова бизнес затеваешь? – спросил его друг с ноткой любопытства в голосе.

– Хм, – добродушно усмехнулся Глеб, – я пока не думал об этом, но идея хорошая! Если честно, мы с матерью хотели съездить на могилу Мишель, Филипп, думаю в курсе, где она захоронена.

– А…, конечно, Глеб, скину прямо сейчас, после разговора. А ты сам как? Может, доедешь до меня как-нибудь?

– Не против! Сам хотел тебя увидеть, давно не сидели за стопкой коньяка.

– Согласен! – засмеялся его друг, – звони, как со временем определишься.

– Хорошо, Сергей. Ладно, я ещё на работе, так что, прощаюсь с тобой.

– Пока, Глеб!

Через минуту на его телефон пришло смс, оповестив об этом коротким звуковым сигналом. Глеб не стал заглядывать в телефон, потому что заранее знал – это Сергей скинул номер телефона Филиппа. Разгрузив последнюю машину, он привычным движением переодел спецовку на свои вещи и, пройдя через торговые ряды, вышел из магазина. Все эти действия он делал на автомате. Пройдя несколько шагов, Глеб поймал себя на мысли, что уже на третий день однообразной работы, он стал походить на робота, который превратился из живого организма, в «живой» механизм, без мыслей и эмоций. Его тело к вечеру настолько уставало, что Глеб не мог даже читать, вот и сейчас, единственное, чего ему больше всего хотелось, это скорее дойти до дома и лечь в постель, чтобы снять напряжение со спины и ног. Нет, пожалуй, ещё, не менее сильно, ему хотелось есть. Мысль о еде сразу подняла настроение и отвлекла от философских рассуждений.

Дома никого не было. Глеб сразу прошёл на кухню, достал всё, что было съестного из холодильника, и разогрел себе ужин. Когда он прошёл в свою комнату, то буквально упал на диван. Лёжа в неподвижном состоянии, он испытывал удовольствие от чувства сытости и расслабленности. Настроение было приподнятым, отчасти ещё и потому, что он не просто поел, а вкусно поел, а вкусная да к тому же полноценная пища всегда благотворно влияет на внутреннее эмоциональное состояние, направляя мысли в позитивную сторону. На полу был разбросан мусор, который Глеб вынул утром из мусорного ведра. Внимательно посмотрев на клочки бумаги, он вслух утвердительно произнёс:

– Нет, звонить я тебе не буду, даже не надейся.