Обмен

– Глеб, мне хватит, и тебе, кстати, тоже! Послушай моего совета: не напивайся.

– Серый, я – умер, понимаешь!

– Ты – живой, и я сейчас с тобой разговариваю!

– Я душой умер, – повторил Глеб, – ушёл тогда, вместе с ними. Теперь меня больше ничего не держит.

– Я понимаю, о чём ты говоришь, Глеб, – пояснил Сергей, – но, ещё раз тебе повторяю, – ты живой! У тебя живы родители, которые, заметь, уже в возрасте. Не превращайся в тряпку и постарайся взять себя в руки! Я понимаю, что тебе трудно, но нужно жить дальше!

– Давай я съезжу ещё за одной? – с мольбой произнёс Глеб, – Мне, правда, очень плохо.

– Нет, Глеб, – снова твёрдо ответил его друг, – у нас с тобой достаточно количества алкоголя в крови, так что я продолжать не намерен. А в стакане ты всё равно не утопишь своё горе. Ещё раз повторяю: научись жить заново, если не для себя, то, хотя бы для своих родителей.

Глеб обиделся на друга. Он вызвал такси до своего магазина, но Сергей выхватил из его рук телефон и назвал оператору другой конечный адрес – домашний адрес Глеба. Впервые Глеб разозлился, и между друзьями произошла ссора. Когда Глеб сел в такси, он попросил водителя отвезти его на адрес своего магазина. Зайдя в своё помещение, молодой человек не сразу стал включать свет, а прислонился к стене Он стоял и снова беззвучно плакал. Немного успокоившись, он включил в магазине свет, подошёл к столу, и взял в руки рамку с фотографией Мишель, на которой она стояла в полный рост на берегу Средиземного моря. На обратной стороне было написано: «Моему любимому» и милая витиевата завитушка. Это был почерк Мишель и её фирменная роспись. Глеб долго смотрел на фотографию, потом поставил рамку обратно на стол, и, пользуясь телефонной книгой своего сотового телефона, начал по алфавиту обзванивать всех своих знакомых. Найти желающих разделить с ним вечернее застолье, не удалось. Сегодня ему стало невыносимо в своём одиночестве, и он снова вышел на улицу. Домой ехать не хотелось. С родителями у молодого человека были доверительные отношения, но далеко не во всех вопросах. Какую-то часть жизни Глеб оставлял только для себя, и сейчас он знал, что не найдёт утешения в родном доме.

Было далеко за полночь, но на улице было светло. Стояли летние белые ночи. Город спал под серым небом. Глеб долго шёл по улице, потом направился в городской сквер и присел на лавочку. Он был не один. В сквере находились влюблённые пары, и чуть поодаль стояла небольшая группа людей. Глеб хотел подойти к ним, но передумал, а решил провести время в другом месте. Просидев на лавочке несколько минут, он вызвал такси и поехал в ночной клуб, в тот самый, куда впервые его пригласил Игорь и где н познакомился с Мишель.

Глеб сел на диван и сделал заказ. В клубе ничего не изменилось. Обстановка, столики, атмосфера. Как и тогда, здесь было также шумно и весело. Здесь были люди всех возрастов, но, молодёжи, конечно, больше. Многие посетители клуба танцевали, часто за каким-нибудь столиком слышался задорный смех. Он словно оказался в прошлом, которое искал несколько дней. Глеб был настолько привлекательным человеком, что к его столику тут же подошли две девушки. Он вежливо им отказал в знакомстве, но одна из них оказалась довольно настойчивой и, уже совсем скоро, обе девушки сидели рядом с ним и о чём-то весело болтали. Глеб не слушал их. Он заказал им вино, а сам продолжил принимать пищу, запивая её коньяком. Девушка, которая была настойчива, жгучая брюнетка, обратила внимание на безрадостное настроение Глеба, и когда, он, немного расслабившись, сказал им, что у него случились в жизни проблемы, девушки, к середине ночи, пригласили его в свою компанию. После клуба, эта компания, собиралась у кого-то на квартире, и Глеб, не раздумывая, согласился.

Их, вместе с ним, собралось пятеро человек: трое молодых людей и две девушки. Компания расположилась в одной из комнат квартиры, где стояла простая мебель и убогий ремонт. Страстная брюнетка, которой Глеб явно приглянулся, хотела увлечь его за собой в одну из комнат, но, он наотрез отказался. Один из парней обратился к Глебу:

– Хочешь расслабиться?

– Я уже расслабляюсь, – ответил Глеб, не совсем поняв вопрос.

– Нет, – возразил парень, – ты напряжён. Оксана сказала, у тебя какие-то проблемы.

– Я сейчас ещё крепкого выпью, и мне станет легче, – пропуская вопрос парня, мимо ушей, повторил Глеб.

– Нет, – улыбаясь, ответил парень, – если тебе очень плохо, никакая водка не поможет. Тут нужно средство посильнее.

– Наркота? – прямо спросил Глеб.

– Да, но только не такая, какую ты себе представляешь.

– Нет, ребята, – твёрдо произнёс Глеб, – спасибо. Мне спиртного хватит.

– Можно же расслабиться без угрозы для своего здоровья, – возразил парень, – и последующим привыканием.

– Что-то я никогда не слышал, чтобы к наркотику не было привыкания, – возразил парню, Глеб.

– Как хочешь!

С этими словами парень достал из нижнего ящика кухонного гарнитура какие-то сигары. Видно было, что они были самодельными. Парень зажёг одну скрутку, как он её назвал, и сделал одну глубокую затяжку. Затем он передал её своему другу. Глеб в жизни никогда и ничего не курил, но почему-то именно сейчас, он захотел это сделать.

– Ладно, – произнёс он, – говоришь, не подсяду?

С этими словами, Глеб взял в руки самоделку и тоже осторожно, но глубоко вдохнул непонятную субстанцию. Он ничего не почувствовал и передал её парню, который закурил первым. Скрутка снова пошла по кругу, словно «Трубка Мира» у американских индейцев, и парни вновь сделали ещё по одной затяжке. И тогда он почувствовал. Его напряжённые мышцы, расслабились, практически сразу отступили давящие мрачные мысли. Сознание обволокла сонная нега, и за секунду стало хорошо. Глеб запрокинул голову и усмехнулся. Через некоторое время брюнетка снова повела его за собой и на этот раз, он не стал ей сопротивляться. Он лежал на каком-то старом диване. Сквозь дурман, Глеб почувствовал, как девушка сняла с него рубашку, и запустила руки в его густые волосы. Она разделась:

– Ты не нравишься мне. – Произнёс вполголоса он. – Я не хочу знать, как тебя зовут, и никогда не проси мой номер телефона.

Девушка, ничего не отвечая начала страстно покрывать поцелуями его тело.

Глеб стал приходить в эту квартиру раз в две недели. Новая компания не вызывала у молодого человека каких-либо эмоций. Как он говорил про себя: « Есть эти люди – хорошо, нет – тоже неплохо», его интересовала только травка, которую он с удовольствием курил, потому что, только с её помощью, он мог забыться. Крашеная брюнетка, на некоторое время стала его спутницей. Он не знал её имени и встречался с ней только на этой квартире. Девушка полюбила его и поэтому, пошла на все его условия, лишь бы быть с ним рядом, хоть иногда.

Глеб продал всё вино и вернул помещение дяде Игоря. Деньги от продажи товара он внёс в уплату кредита. Начисленные пени, которые образовались за пропуск своевременной оплаты по кредиту, сыграли против него; если бы Глеб вносил сумму вовремя, то сейчас денег, вырученных от продажи товара, хватило бы закрыть половину всего кредита. И теперь, с учётом постепенного удорожания валюты, Глеб закрыл лишь одну треть от всей суммы валютного кредита. На время поиска нормальной работы, которая отвечала бы уровню его образования и профессиональной деятельности, а также соответствовала его внутреннему статусу, Глеб, чтобы больше не допускать перерывов в погашении кредита, был вынужден временно устроиться грузчиком в магазин. Молодой человек стыдился этой далеко не престижной работы, и тем более не хотел, чтобы о ней узнали родители, поэтому магазин он нашёл в одном из отдалённых районов города. О том, что он вернул дяде Игоря магазин, и на время переехал жить к своим новым знакомым, Глеб своим родителям говорить не стал. Это повлекло бы за собой массу ненужных вопросов, а ему пока нечего было ответить родителям, ему просто было хорошо.

Глеб всё чаще курил траву, как позже выяснилось, это был гашиш, хотя, действительно не чувствовал к нему привыкания. Ему нравилась последующая эйфория, которая возникала в его сознании после нескольких затяжек, этой пластилинообразной массой. Глеб больше не хотел напрягать свой мозг, ему стало нравиться постоянное сонное состояние, в котором присутствовали галлюцинации. И эта брюнетка, которая всегда была с ним рядом. Он не заметил, в какой момент, невидимые щупальца, поднимавшиеся из бездны прострации и кайфа, постепенно затягивали его в свои глубины томной неги. Глебу понравилась такая жизнь, в которой не было места для волнений и переживаний. Молодой человек уже не боялся экспериментировать с различными наркотиками и вместе со своей новой компанией, Глеб, незаметно для себя перешёл на приём героина.

Однажды, он приехал к своим родителям. Глеб часто звонил им, но давно не появлялся в родном доме. Мать очень обрадовалась, увидев сына и после ужина, Агата Григорьевна упросила сына не уезжать так быстро, а остаться у них хотя бы до следующего дня. После некоторых раздумий, он согласился. Утром Глеб не услышал, как мама зовёт его к завтраку. Обычно молодой человек имел довольно чуткий сон и просыпался от каждого шороха, но сегодня он спал очень крепко. Глеб даже не услышал стук в двери своей комнаты и тогда Виктор Васильевич открыл её и тихонько вошёл. То, что увидел пожилой человек, поразило его до глубины души. Его сын лежал, раскинувшись на кровати с безмятежным выражением на лице. Одна его рука была убрана под голову, другая откинута в сторону. На выпрямленной руке, на сгибе локтя Виктор Васильевич увидел характерные следы от уколов. Отец сразу всё понял. Виктор Васильевич несколько секунд неподвижно стоял и смотрел на своего сына. Затем, он быстро подошёл к Глебу и начал с волнением трясти.

Глеб проснулся не сразу.

– Глеб, – спросил чуть, не задыхаясь, он, – что у тебя на руке? Что это за следы?

Молодой человек не умел врать. Он посмотрел на свою руку и как можно спокойнее произнёс:

– Это следы от уколов, отец.

– Я понимаю, – нетерпеливо согласился Виктор Васильевич, – я хочу знать, откуда они взялись.

– Я на днях сдавал анализы крови, – неуверенно ответил Глеб.

– Зачем? Ты чем-то болен?

– Папа, – Глеб, вдруг разозлился, – у меня своя личная жизнь, и я прошу тебя в ней не копаться. Прости меня, пожалуйста, за резки тон, но прошу, не нужно за меня волноваться. Да, я сдаю анализы, что в этом такого страшного?

– Я тебя спросил, – ещё раз повторил отец, – ты чем-то болен?

– У меня недавно была одна связь с незнакомой девушкой, и на всякий случай я решил провериться.

– Я не узнаю тебя, Глеб! – почти закричал Виктор Васильевич, – ты никогда не врал, а сейчас делаешь это! Никакие анализы ты не сдаёшь! Ты, – мой ненаглядный сын, – стал наркоманом!

И Глеб замолчал. Не в силах произнести ни слова, он посмотрел отцу прямо в глаза. Это был негласный диалог, очень страшный, фатальный и роковой. В их дом зашла смерть. Отец молча поднялся с кровати и вышел из комнаты, а через несколько минут раздался крик Агаты Григорьевны.

– Глеб! Отец! Вызови «скорую»!

Виктор Васильевич умер мгновенно. Обширный инфаркт навсегда остановил сердце профессора кафедры математических наук. Это был ещё один удар по общему состоянию Глеба, к которому прибавилось ещё и чувство вины. Молодой человек понимал, что своим образом жизни, своими действиями, он свёл отца в могилу. За смерть отца, на него обиделась мать. Глеб вновь ушёл из дома.

С две тысячи четырнадцатого года валюта стала постепенно дорожать. И, если раньше рубль дешевел постепенно, двигаясь полого по схематичному графику цен, то в последние месяцы его обвал стал достаточно ощутимым. Удорожание валюты стало резким и продолжало двигаться по цене вверх. Если в октябре, евро стоил почти сорок один рубль, то уже в январе следующего года евро взлетел на отметку в шестьдесят пять рублей. Кредит стало выплачивать сложнее. Глеб продолжал работать, но денег не всегда хватало на закрытие кредита или очередной дозы. Он начал занимать деньги у друзей и знакомых. Когда молодой человек однажды под действием наркотика не пришёл на работу, он был тут же уволен за прогул. Работодатель просто нашёл повод избавиться от него, потому что по «сарафанному радио» ему сообщили о пристрастии Глеба к наркотикам.

Долг по кредитному договору Глеба начал увеличиваться в геометрической прогрессии. И снова назначили пени за несоблюдение сроков гашения кредита, а также сюда добавились штрафы за неуплату кредита. Он постоянно получает звонки из банка. Позже выяснилось, что банк передал коллекторам его дело по возврату долга по кредиту. А с их стороны начался настоящий «беспредел». Молодому человеку на телефон стали постоянно поступать звонки от неизвестных людей, которые сыпали угрозами в его адрес и адрес его матери. К этим звонкам добавились ещё одни, которые поступали уже от людей, у которых он давно занял деньги и никак не мог вернуть. Причиной тому была потеря работы. Жизнь Глеба начала походить на омут: борьба с ломкой, поиск денег на дозу, постоянный поиск работы.

В один из дней, когда Глеб направлялся в свою компанию в убогую квартиру, на него напали двое парней и начали сильно избивать. После того как избиение закончилось, парни объяснили Глебу, что если он не вернёт микро финансовой организации деньги, в которой когда-то занимал пусть небольшую сумму, но которая с учётом начисленных процентов выросла в разы, то они доберутся до его матери. Их не волнует, что Глеб на сегодняшний день задолжал им кругленькую сумму. Глеб восстанавливался несколько дней. Пока он жил у своих «друзей», он принял решение продать свою долю в квартире, чтобы закрыть все накопившиеся долги. Молодой человек вернулся жить домой. Ему пришлось рассказать матери про незакрытый валютный кредит и ещё несколько параллельных долгов, которые необходимо было закрыть в ближайшее время. После долгих уговоров, Глеб убедил мать расстаться с большой просторной квартирой, и вскоре, он с Агатой Григорьевной переезжает из центрального района города в светлую уютную двухкомнатную квартиру в район, который находился далеко от центра.

Сейчас, мать с сыном жили вместе. У каждого из них была своя отдельная комната и постепенно, каждый стал жить своей жизнью. Глеб всё больше уходил в себя и вёл уединённый, замкнутый образ жизни. Он не любил, когда мать его о чём-то спрашивала, но Агата Григорьевна, в свою очередь, старалась в те моменты, когда они встречались на кухне, разговаривать с ним. Ей больно было видеть, как медленно погибает её единственный сын. Она давно знала, что Глеб употребляет наркотики, и каждый раз просила его лечь в клинику на лечение, но все её мольбы, Глеб не воспринимал. Он вообще был с ней немногословен. Причитания матери раздражали его, и однажды, Глеб сказал, что если она не оставит его в покое, он уйдёт из дома, насовсем и сделает всё, чтобы они больше никогда не виделись. Матери пришлось отступиться от сына.

Глава восьмая

Солнечный свет ворвался в окно. Закрытые глаза чуть сжались, тонкая рука выскользнула из-под одеяла и прикрыла их изящной ладонью. Сон ещё не отпускал. Продолжая неподвижно лежать в тёплой, мягкой постели, молодая женщина наслаждалась тишиной, она даже забыла, что утро может начинаться с ярких солнечных лучей, а не с лёгкого шелеста дождя. Не убирая ладонь от лица, Инга открыла глаза. Лёжа на спине, она сквозь пальцы устремила взгляд в потолок, на котором весёлый луч солнца нарисовал широкую белую полоску. Инга задумалась, но мысли у неё в это прекрасное утро были довольно мрачными:

– «Больна, неизлечимо больна…», – возникла в голове беззвучная фраза.

Она вчера снова была у врача. После долгих обследований, ей, наконец, был поставлен точный и неутешительный диагноз. Из уст врача он прозвучал сухо и безжалостно. Еще молодая, жизнерадостная женщина узнала, что дни её сочтены, смертельная болезнь как ножом пронзила её хрупкий счастливый мир.

– «И помощи уже ждать не стоит, никто не поможет, и ничто меня уже не спасёт», – с горечью подумала она.

Инга могла с уверенностью сказать, что она была тем человеком, кому в жизни, поистине выпал счастливый билет. Несмотря на то, что своего будущего мужа она встретила несколько с опозданием, ей к тому времени было двадцать семь лет, и все её подруги уже успели выйти замуж, а друзья жениться, мужчина ей встретился действительно с редкими качествами. Добрый и мягкий, он заботливо относился к своей семье и безумно любил своих дочерей, но за внешней мягкостью скрывался стальной и властный характер, который не позволял каких-либо вольностей с подчинёнными и коллегами по работе. Своё счастье Инга ждала спокойно. Окончив университет, и получив диплом преподавателя романо-германских языков, она устроилась преподавателем французского языка в тот же университет. Параллельно с работой проходила пробы озвучивания фильмов синхронным переводом. Но жизнь вносит свои коррективы в планы каждого из нас и однажды молодая женщина встретила своего любимого человека. Это произошло на празднике у её знакомой. Влад оказался близким другом мужа той самой знакомой. Карьера Инги на время отошла в сторону. Вскоре она вышла замуж, родила двух дочерей и с упоением погрузилась в счастливый семейный мир. И вот теперь, когда было построено столько планов на будущее, в их тихую, умиротворённую гавань, пришла беда.

– «Как хочу жить! Почему? Когда всё это началось, и в какой момент болезнь неотступно стала следовать за мной? Как спастись?», – задавала себе вопрос за вопросом Инга, – «Страшно».

Холодок пробежал по её телу. Боязнь смерти. Инга с ужасом представила, что однажды, её закрытые глаза больше не откроются, и она никогда не увидит небо, солнце, звезды. И никогда больше не увидит своих дочек и мужа. Никогда! Её лёгкие, больше не вдохнут в себя свежий поток воздуха, а её красивое живое тело превратится в окоченевший труп, который захоронят по славянским обычаям, на третий день. Её жизненный путь будет завершён и от неё останутся лишь воспоминания в мыслях её близких людей. Совсем скоро она присоединится к тем, кто спит вечным сном. Инга понимала, что всем, кто родился на этой планете, рано или поздно придётся покинуть ряды живых, но ей совсем не хотелось, чтобы с ней это произошло так скоро, когда она была так молода и счастлива. Будучи скептиком и к тому же убежденным атеистом, Инга не верила ни в загробную жизнь, ни в то, что душа будет жить вечно, и считала реинкарнацию чистейшей выдумкой. Внутренний скептицизм говорил о том, что все живые существа живут на земле лишь однажды и человек не исключение.

«Где эта душа будет жить, на небе? Превратится в звезду?», – задавала она сама себе немой вопрос.

Конечно, Инга не отрицала того, что в случае экстренных ситуаций, что-то охраняло человека, но это скорее была интуиция и инстинкт самосохранения, нежели мифические сверх силы. Несмотря на то, что Инга была крещёной, её в детстве крестили родители, крестик она не носила и в церковь ходила лишь изредка и то, не столько по зову веры, сколько её привлекала сама атмосфера, царившая внутри Божьего дома. Переступая порог церкви, молодая женщина всегда испытывала непонятное, трепетное чувство смирения. Высокие стены и своды храма, лики святых, смотревших на прихожан с икон, облачённых в золочёные рамки, множество горевших свечей, тишина и запах ладана, всё это по-особому трогало душу. Свои атеистические взгляды, молодая женщина никому не навязывала, и более того, Инга с большим уважением относилась к людям, которые веруют, и к тем, кто посвятил свою жизнь служению Богу. Она считала, что каждый сам решает, отталкиваясь от собственных ощущений, верить ему или нет, также как и то, что каждый сам для себя выбирает в жизни свой путь.

– «А как было бы хорошо, жить пусть не вечно, но хотя бы лет так двести».

Откинув одеяло, Инга села на постели, и опустила босые ноги на прохладный паркетный пол. Согнувшись, она оперлась локтями на бедра и закрыла лицо руками. Так, не переставая мысленно рассуждать на темы о вечном, Инга просидела несколько минут.

– «Всё! Нужно взять себя в руки!», – наконец, твёрдо сказала она себе и, не торопясь поднялась с кровати.

Часы показывали шесть часов двадцать минут. Будильник был установлен на семь утра. Тихонько пройдя мимо спящего мужа, взяв по пути с подлокотника кресла халат, она легко ступая вышла из спальни и направилась на кухню. Заправив молотым кофе кофе-машину, Инга села на стул. Тишина. Через сорок минут прозвенит будильник и встанет её муж, а спустя еще полчаса, в половине восьмого, встанут её девочки, которые будут собираться в школу. Через сорок минут начнется обычная утренняя суета. Инга же останется дома, муж позволил ей не работать, но это обстоятельство её нисколько не унижало, наоборот, она с удовольствием вела домашнее хозяйство, оставив при этом себе подработку по специальности. Молодая женщина набрала себе небольшой класс учеников, которым требовались уроки репетитора.

Кофе-машина, слабым сигналом оповестила о том, что кофе готов. Инга взяла в руки маленькую фарфоровую чашку и налила в неё крепкий чёрный кофе. Женщина любила красивую дорогую посуду. В кухонном шкафу аккуратно стояли тарелки различной формы и вида китайского и чешского фарфора. Среди них также стояли тарелки с абстрактным рисунком из современного стекла для разогрева в микроволновой печи. В большой современной кухне имелась различная кухонная утварь и множество электроприборов для приготовления различных блюд. Инга имела изысканные манеры, привитые ей с детства её родителями и тихий приятный голос. Молодой женщине нравились мягкие цвета, утонченные линии и дорогие вещи, но роскошь была ей чужда. Скорее она любила стильное убранство, нежели кричащую дороговизну. Семья была обеспечена, и материальное положение соответствовало их статусу. Это были скромные, интеллигентные люди с чувством собственного достоинства, строгие по отношению к себе, но в тоже время очень добрые по отношению к окружающим. Редкое сочетание качеств.

Инга достала из холодильника сыр и отрезала от бруска два тонких ломтика. Все свои действия она выполняла на автомате, всё время думая о том, как сказать мужу про свой смертельный диагноз, он до сих пор ничего не знал. У супругов не был секретов друг от друга, и они жили в полном доверии, но почему-то сейчас, Инга никак не могла сказать ему о своей болезни, она даже не могла это объяснить, как будто ей что-то мешало, и это был не страх, нет. Просто накануне они всей семьёй ездили к его родителям и очень хорошо провели время среди близких людей, а сегодня утром, Инга увидела безмятежное лицо спящего мужа, и у неё сжалось сердце. Ей не хотелось омрачать такой удивительный день, подобной новостью, да и в целом, она хотела продлить мгновение счастья, ещё хотя бы на один день, потому что понимала: как только она расскажет мужу о своём диагнозе, на смену безмятежным счастливым будням, придёт бесконечная тревога и волнение. Именно осознание того, что видимое счастье и невидимое несчастье встали на один уровень, и оттягивало момент её признания. Увлечённая своими мыслями, Инга не заметила, что Влад стоит в дверях кухни:

– Что-то случилось? – Спросил муж, слегка улыбаясь, когда она, наконец, его заметила. Подойдя к жене, он обнял за плечи и нежно поцеловал её в щёку, и затем, не заостряя внимания на своём вопросе, подошёл к кухонному гарнитуру, взял чашку и тоже налил себе ещё горячий крепкий кофе.

– Нет. Ничего не случилось, дорогой.

– Ты что-то задумчивая сегодня.

– Да. Обдумываю план урока, – не решаясь ранним утром сказать мужу правду, ответила Инга. – Ты рано встал.

– Солнце сегодня светит особенно ярко, я не мог дальше спать. А ты сама, давно встала?

– Нет, минут десять назад.

– Что-то рано? Тоже разбудило солнце?

Инга в ответ слегка улыбнулась.

– Хочешь, – предложил Влад, – я возьму сегодня выходной?

Влад являлся директором небольшой фирмы по продаже компьютерного оборудования. Программист по образованию, он сразу после получения диплома устроился работать в одной из престижных интернет кампаний. Постепенно Влад смог сам организовать своё дело, привлёк инвесторов, удачно составил бизнес-план, и достаточно быстро раскрутился. Сейчас его фирма занимала одно из ведущих мест на рынке в этой области.

– Нет, не нужно. Я знаю, у тебя сейчас небольшие трудности, поэтому не стоит просто так тратить драгоценные дни, если, конечно, ты сам не хочешь отдохнуть. Но, ради меня не стоит этого делать.

Её муж был проницательным человеком и от него не ускользнул печальный взгляд жены.

– Ты меня обманываешь, дорогая, – сказал он мягко, – признавайся, что случилось.

Инга, в полном молчании, посмотрела на мужа долгим грустным взглядом.

– Я жду, Инга, что происходит? – с ноткой тревоги в голосе, снова задал свой вопрос Влад. – Что случилось?

– Влад, – тихо произнесла она после длительной паузы, – я вчера была у врача, если честно, я уже давно хожу к ним, а тебе не стала об этом говорить, потому что решила, пока не выясню что со мной, раньше времени волновать тебя не стоит. Вчера, мне, наконец, был поставлен точный диагноз: у меня рак, Влад и уже на третьей стадии. Врачи назначили курс химиотерапии, но сразу предупредили, что шансы невелики, так как время уже ушло.

Некоторое время Влад сидел неподвижно, словно в оцепенении, и не сводил с жены пристального взгляда. То, что он услышал, повергло его в секундный ступор. Наконец, он спросил:

– Не понимаю Инга, почему ты решила меня не беспокоить, вместо того, чтобы наоборот, сразу поставить меня в известность о том, что у врачей возникли какие-то подозрения относительно твоего здоровья?

– У тебя сейчас проблемы на работе, зачем я буду тревожить тебя по пустякам? Я ещё вначале лета почувствовала некоторую вялость и сонливость, периодами чувствовала тошноту и лёгкое головокружение, подумала, что, скорее всего, жду ребёнка, мы же так хотим мальчика и через месяц, в августе, пошла к женскому врачу. Я была уверена, что наша мечта скоро сбудется, и даже сомнений никаких не возникло, что это не беременность, а симптомы тяжёлого заболевания. Ходить по врачам я лишний раз не люблю и пошла на УЗИ только, чтобы узнать пол ребёнка, а врач вместо плода увидела неестественное уплотнение и мне посоветовали как можно скорее обратиться к онкологу.

– Ты меня удивляешь. Как ты могла от меня такое скрывать, и к тому же, практически целый месяц, а я даже ничего не замечал и ни о чём не догадывался!

Влад говорил спокойно, но в его голосе чувствовались нотки некоторого раздражения.

– А зачем я буду говорить тебе о том, что ещё неизвестно? – пыталась оправдаться Инга, – я сразу же пошла на обследование, откровенно говоря, надеясь, что врачи ошиблись. Да, я не стала поднимать панику раньше времени, берегла твои нервы.

– Она берегла мои нервы! – с сарказмом повторил последнюю фразу Влад.

– Ну, прости меня, пожалуйста. Мне даже сейчас, если честно, трудно об этом говорить.

– Ты говоришь, у тебя третья стадия? – внезапно спросил он.

– Да, но…, она вот-вот перейдёт в четвёртую. К сожалению в моём случае болезнь прогрессирует, я не испытываю боли, просто в целом чувствую некоторую вялость.

– Ну почему! – возмутился Влад, – почему? Когда мы живём в век высоких технологий, человечество до сих пор не смогло придумать эффективное лекарство от этой болезни?

– Милый, не ругайся. Человечество, в век высоких технологий ещё от многих болезней не придумало лекарств. До сих пор некоторые из них неизлечимы. Я, наверное, сама виновата, лишний раз к врачам не хожу, потому что не люблю больницы, а в этот раз обратиться нужно было раньше, и болезнь определили бы на начальной стадии, лечение бы назначили вовремя, и у меня был бы шанс на стопроцентное выздоровление. А сейчас что делать? Упущенное время уже не вернёшь. Я не боюсь пройти курс химиотерапии, просто думаю, что он мне уже не поможет.

– Не нужно опускать руки раньше времени. Какие они дают прогнозы?

– Плачевные, если честно, – со вздохом ответила Инга, – мне дали три месяца, а при чётком и строгом соблюдении лечения, полгода максимум.

– Мы используем с тобой все шансы.

– А надо ли? Если уже всё, что толку бить в колокола?

– Вот как раз и надо бить во все колокола, стараясь отвоевать у болезни право на жизнь. И я запрещаю тебе отчаиваться раньше времени. Ты пройдёшь химиотерапию, мы усилим витамины и увеличим прогулки на свежем воздухе. Нужно постараться себя спасти любой ценой. Обещай мне!

– Ты даже себе не представляешь, какая я стану страшная. У меня выпадут все волосы, я похудею и моя кожа примет землистый цвет.

– Не выдумывай. Даже если твои предположения верные, то это будет лишь временный эффект. А что волосы – купим парик.

– Ты меня точно бросишь…

– Что ты такое говоришь – перебил её Влад.

–…, но, это, наверное, к лучшему, – не обращая внимания на его слова, продолжала Инга. Она запустила пальцы в свои густые светлые волосы и покачала головой. – Я никогда тебе не говорила, как безумно тебя люблю. Обещай, когда я умру, ты найдёшь себе женщину. Мы верны друг другу чувствами, но это не значит, что ты должен проживать свою дальнейшую жизнь в холостяцком одиночестве.

– А, ты уже завтра на кладбище собралась?

– Влад…

Муж прервал ответ Инги, нежно обхватив руками её лицо, глядя ей в глаза, почти шёпотом он произнёс:

– Я проживу свой век только с тобой. Когда назначен первый курс?

– Завтра, с утра.

Влад хотел продолжить свою мысль, но в этот момент его прервал звук будильника, который громко играл нежную мелодию в их спальне.

– Семь утра. Пойду, отключу его, а то он наших девочек разбудит раньше времени.

Он вышел из кухни, и вскоре будильник смолк. Вернувшись, Влад произнёс:

– Сегодня беру выходной! Как только наши девочки уйдут в школу, ты позвонишь своей маме и попросишь её провести этот день с нашими детьми, а мы проведём этот чудесный день вместе. Теперь, нам ни в коем случае нельзя отчаиваться. Наоборот! Сегодня мы будем радоваться жизни, как никогда, наслаждаясь каждым мгновением этого прекрасного дня, одновременно готовясь к предстоящей борьбе за жизнь, за нашу с тобой жизнь! И для того, чтобы аккумулировать свои силы, нам нужен отдых, хорошее настроение, а главное – настрой. Мы вместе пройдём это испытание. Я буду с тобой рядом.

– Милый, ты прав, – ответила, соглашаясь, Инга, – я, наверное, зря так рано отчаялась. Я готова бороться и идти до конца, ради тебя и своих девочек.

На последней фразе, её голос дрогнул, и глаза увлажнились от слёз. В детской спальне, которая располагалась на втором этаже, супруги услышали голоса дочек. Инга быстро промокнула глаза салфеткой.