– Что конкретно тебя интересует? На первый взгляд это обычная человеческая девочка. Она выполняет обязанности жрицы Змеиной Богини в поселении.
– Стоп! – громко прокричал Красс. – С этого поподробнее, что за «Змеиная Богиня»?
– Ящероголовые ей поклоняются, – пояснила Фрида. – У них даже храм есть.
– А внутрь вы заходили? Что там за убранство? Может были элементы декора, что бросались в глаза?
– А ведь точно! – вспомнила Лили. – Картинки на стенах у них смешные нарисованы.
– Ты имеешь в виду фрески?
– В основном там изображена женщина с туловищем змеи, – продолжил за лучницу Дориан. – И поклоняющиеся ей звери. Выглядит, действительно, довольно интересно. Фрида, может ты нарисуешь?
– Отличная идея! Лантир, у вас найдётся бумага и перо?
Фриде потребовалось около полчаса, чтобы сделать несколько небольших простых набросков, которые разложили на столе. Красс задумчиво бродил по столу между листами, пристально всматриваясь в каждый из рисунков. Наконец он кивнул головой и перелетел обратно на насест.
– Отлично, у меня появились некоторые предположения. Скорее всего их так называемая «Змеиная Богиня» это Царица-Ламия. Данное божество входит во фракцию Богини Природы. Ей поклоняются многие разумные рептилии, но это далеко на юго-востоке. Данная богиня предстаёт как хитрое и коварное существо, не лишённое благородства, правда. Мне надо ознакомится с источниками. Одну минуту. [Catalogus magna]!
На столе появился небольшой магический круг синего цвета, внутри которого проступили списки под номерами на неизвестном языке. Буквы в словах напоминали следы птиц. Красс пробежал глазами надписи и остановился на одной из них.
– [numerous: quinque milia quadringenti quadraginta]!
В середине круга тут же материализовалась толстая книга с названием на том же непонятном языке. Круг после этого пропал, вспыхнув синим.
– Нуте-с, посмотрим… Как я и думал! Это точно Царица-Ламия, – ворон прищурился и начал читать вслух. – Божество всяких разумных гадов болотных и лесных есть царица, что в змею обращаться может. Змея сея скрытна и коварна, однако ценит она и храбрость личную, поэтому у всех, кто поклоняется ей, в почёте удаль и уменье воевать. Согласно книгам мудрым, вотчина бестии этой – топи Фрошана, что далеко за империей нашей на востоке, а затем на юге лежат.
Ворон ухватил страницу клювом и перевернул её. На следующем листе показался выцветший рисунок женщины с телом змеи.
– А ведь похожа! – Лили указала пальцем на изображение. – На зверюгу из картинок в храме очень похожа.
– Рад стараться! – важно каркнул Красс.
– Я ещё вспомнила, – продолжила Лили. – Нам же отварчик давали, от которого потом всем плохо было на утро.
– Отварчик?
– Да, мы приняли участие в ритуале, и их богиня возможно даже общалась с нами.
– Ну ты скажешь, братик. Скорее всего это был простой галлюциноген.
– И все мы видели одно и тоже?
– Хм… – задумался Красс. – Возможно, опытный алхимик мог бы нам помочь. Но у нас есть только травница и от неё никакого толку. Да и образца зелья у вас, конечно, нет?
– Конечно, есть! – гордо выпалила Фрида. – Пока никто не видел, я отлила немного из миски в маленькую склянку. Она у меня в поклаже спрятана.
– Сестра, ну ты даешь. А если богиня обрушит на тебя свой гнев?
– Как-нибудь переживу.
– И что мы имеем? – подытожил Лантир. – У ящероголовых есть карманная богиня, которая им благоволит. Для нас это не означает ничего хорошего.
– Ошибаешься, мой друг, – Красс продолжал важничать, расхаживая по столу вокруг бумаг. – Их богиня находится в подчинении у Гайи, которой поклоняетесь вы. Это значит, что оба племени принадлежат к одной конфессии, в некотором роде.
– В некотором роде?
– Это же всё-таки дикари. Они могут и не знать о существовании других богов. Для них их богинька – пуп земли и главнейшее существо на свете. Они же дальше своего леса ничего не видели. Но всё же, я считаю, что это хороший знак. Возможно продемонстрировав зелёную сферу, мы сможем их умиротворить.
– Красс! – Лантир резко одёрнул ворона.
– Ой, прости!
– Что ещё за сфера? – напряжённо спросил Дориан. – Давай выкладывай уже.
– Шила в мешке всё равно не утаишь, – прикрыв глаза, тихо пробормотал эльф. – Десять лет назад наша команда изучала некие руины. Это далеко западнее от сюда. Не в Статере. Когда-то это было эльфийское поселение, но его забросили ещё до того, как я появился на свет. Вылазка получилась крайне неудачной. Погибла наша вторая заклинательница, но Грейс удалось отыскать потайной ход, который вывел нас в странную комнату. Это было довольно большое помещение с колоннами и рельефами на стенах. В центре всей этой конструкции на пьедестале покоилась сфера размером с хороший грейпфрут. Эта штука оказалась цельным изумрудом, отполированным до сферической формы. Естественно, каждый из нас попробовал вынуть шар, но он не поддавался. Однако, когда к пьедесталу подошла Грейс, что-то щёлкнуло и шар сам свалился к её ногам.
– Изумруд размером с грейпфрут?! – у Лили округлились глаза.
– Мы сначала тоже так подумали. Продадим камень, проводим в последний путь заклинательницу, а остаток поделим на всех.
– Вот только шарик оказался гораздо важнее, – продолжил уже Красс. – Я покопался в книгах и понял, что такие вещи дарила избранным племенам богиня Гайя. Они стояли в основе эльфийских поселений, как божественные хранители.
– Поселение, где есть такой камень, носит титул полиса. Такой город является главным оплотом эльфийского клана, именуемого домом. В данном случае это был дом Цветов. Предки Грейс как раз происходят из него. Видимо, поэтому камень и позволил себя забрать.
– Другими словами, ваше поселение – это попытка создать новый клан эльфов? – спросил Дориан. – Я полагаю, данная ситуация и привела к расколу команды?
– Совершенно верно. «За» были я и Красс. Грейс было всё равно, а вот остальные оказались против. Пока это были только разговоры, ни чего страшного не происходило. Но стоило мне взяться за устройство поселения всерьёз, как наши друзья покинули нас. Они великодушно отказались от своей части изумруда, но и помощи от них мы больше не видели. Так развалилась одна из сильнейших команд современности. – Лантир устало приложил руку к лицу и потёр наморщенный лоб.
– За чем вам вообще была нужна эта авантюра? – укоризненно спросила Фрида.
– Зачем говоришь? Я думал, что, обретя дом, Грейс сможет наконец найти умиротворение. И это залечит её истерзанную душу. Только ей не говорите, но она до сих пор кричит по ночам, а ведь прошло больше сотни лет, как люди устроили резню в её городе, – на лице Лантира проступило выражение не то скорби, не то сожаления.
– В человеческих книгах это именуется как «Разорение Цветника», – промямлил Красс.
– Именно. Я моложе её на тридцать лет и не застал то время. Но по рассказам старших могу сказать, что там творился сущий ад…
– Но тогда получается, – спросила Фрида, – что вы полезли обследовать разорённый Цветник? Зачем?! Для Грейс это и так тяжёлые воспоминания, а ты заставил её снова там оказаться?
– Я и не хотел её брать. Она сама всё узнала, и увязалась в поход…
– Простите, а я не оставлял здесь свой посох?
Дверь в помещение неожиданно приоткрылась, и из проёма украдкой выглянул маг Лаэнре. Он виновато кивнул присутствующим и робко зашел внутрь, осматриваясь по сторонам.
– Он здесь, у стены, юный волшебник, – устало пробормотал Лантир. – И не жмись ты так.
– Спасибо.
– Постой, Лаэнре. Ты ведь дружишь с Агнолитель? Может есть способ поговорить с ней. Нам нужна её консультация.
– Э… Это будет непросто, она никому не открывает дверь. А что неё требуется?
– Нужна помощь с определением зелья.
– Она точно проходила курс алхимии в университете. Давайте сходим к ней завтра с утра. Сейчас уже поздно.
– Так ведь она и высовывается только по ночам, – ехидно заметил Красс. – Нужно просто подождать, когда она вылезет за едой и вытащить её!
– О нет, прошу вас, мудрый Красс, это точно не выход! – юноша в панике замахал руками. – Это только напугает её до смерти, и она опять перестанет говорить.
– Никогда ещё не приходилось вытаскивать по среди ночи эльфийских девиц, и, честно говоря, не очень хочется, – решительно заявила Фрида. – Давайте попробуем завтра с утра, а то сегодня был уж больно безумный денёк, и все очень устали.
– Лаэнре, зайдёшь завтра в ратушу часов в девять? – спросил мага Лантир.
– Да, конечно!
– Теперь, я думаю наше собрание можно считать законченным? Тогда разрешите откланяться.
– Лантир, – окликнул его Дориан. – Можно завтра будет взглянуть на сферу?
– Хорошо. Так и поступим, – с этими словами Лантир покинул их, захватив с собой чародея.
Интерлюдия 7. Нелёгкая жизнь сельского жреца – брата Дэниела
Брат Дэниел – главный, он же единственный, жрец селения Три Липы стоял посреди центральной улицы, не в силах сделать больше ни шага. Священник тяжело зло вздохнул и обречённо посмотрел себе под ноги. Точно! То, чего он так боялся, случилось. Этот хлюпающий звук, прозвучавший мгновение назад, было ни с чем не спутать. Левая нога жреца абсолютно и бесповоротно угодила прямо в центр коровьей лепёшки.
Всё внутри у брата Дэниела сжалось в тугую спираль. Яркий огонь его гнева быстро разрастался до размеров лесного пожара. Но брат Дэниел стиснул зубы и начал считать от одного до десяти. Ему полегчало, и жрец с трагической гримасой на лице вытащил свою ногу из мины. Так он и думал! Его дорогой башмак был безнадёжно изгажен, а часть жижи попала на мантию, запачкав ещё и её. Теперь придётся платить алхимику за зелье очищения, иначе эта вонь никогда не выветрится.
Брат Дэниел понял, что снова закипает и, сильнее стиснув зубы, продолжил считать про себя. Стоит заметить, что жрец люто, всеми фибрами души, ненавидел селение Три Липы. Он прожил здесь уже несколько десятков лет и мог утверждать даже под страхом смерти, что ненависть его с годами только усиливалась. Он ненавидел село, ненавидел селян, ненавидел сельскую жизнь, на которую его обрекла несправедливая судьба. Он ненавидел абсолютно все, что его сейчас окружало.
Когда-то очень давно брат Дэниел был викарием церкви Алого Храма, но ему хотелось большего. Он ни на минуту не сомневался, что достоин находиться гораздо выше. И он совершил главную ошибку в своей жизни. Он связался с этим мятежными дворянами. Руководители восстания обещали викарию Дэниелу епископство. И Дэниел с энтузиазмом и воодушевлением включился в революционный процесс, а бунтовщики-неудачники умудрились проиграть этой грымзе королеве-матери.
Лидеры восстания лишились своих голов, а Дэниел сумел уцелеть. На процессе он умолял, валялся в ногах, каялся, обвинял своих бывших сподвижников в клевете и сам клеветал на них. Его усилия оценили, и Дэниел смог сохранить свою голову на плечах. Вот только жизнь, которая ждала неудавшегося епископа, была для него хуже смерти. Он потом не раз малодушно думал, что лучше бы его тогда казнили. Но его не казнили. Его сослали в эту гадкую глушь в качестве простого жреца сельского храма. Его бы сослали ещё дальше, но в ещё меньших деревнях храмов просто не было.
Село Три Липы располагалось на большом холме в двух днях пути от города Горгоны и считалось центральным поселением в округе. Однажды какой-то залётный маг-проходимец заявил местным, что Три Липы – это центр районного значения. Крестьяне были крайне рады услышать такую фразу, и с тех пор постоянно с гордостью повторяли её при любом случае. Что за идиоты? Маг просто красиво сказал им, что они живут в захолустье, а эти дураки так и не поняли шутки.
– Здравствуйте, брат Дэниел! – поприветствовали его две девушки-подружки в пёстрых платьях, проходившие мимо.
– И вам здравствуйте! – благообразно и степенно ответил жрец, взяв над собой волевое усилие.
Фух! Сдержался! Если бы эти две дуры знали, как он их ненавидел, но они не должны были знать. Жрец сделал всё для этого возможное. Он годами, десятилетиями, выстраивал образ мудрого наставника и делал это виртуозно. Все в Трёх Липах знали его как великодушного брата Дэниела, бессменного жреца местного храма Алой Богини.
Надо сказать, что именно сейчас брат Дэниел направлялся как раз в храм, чтобы провести утреннюю проповедь. Жрец поглядел на изящные карманные часы – далекое напоминание о былой роскошной жизни, подобрал палку с обочины и принялся энергично счищать грязь с башмака. Подождут эти чумазые крестьяне. Ничего с ними не сотворится. Когда он только что приехал сюда, он проводил проповедь как положено в восемь часов утра, но местные попросили сдвинуть её на одиннадцать, поскольку с утра были заняты на работах. И добрый жрец согласился, в сердцах проклиная этих безбожных местных дураков. Как можно изменять время проповеди? Забыв сколько времени, он опять посмотрел часы и быстрым темпом зашагал к храму.
– Доброе утро, брат Дэниел! – отвесила большой поклон худая старушка.
– Доброе утро, почтенная миссис Спейд, – благосклонно улыбнулся жрец, внутри кипя от злости.
– Вы знаете, сегодня утром мой кролик Пушистик долго смотрел на восход. Не иначе это хороший знак! – восторженно продолжала старушка на своей волне.
– Несомненно, почтенная. Это всенепременно должен быть хороший знак свыше, – также восторженно отвечал ей жрец.
Брат Дэниел вдруг начал понимать, что сейчас он действительно слетит с катушек. Эта старая вешалка бесила его до дрожи в коленях. Как она его достала! Провалилась бы она в преисподнюю вместе со своим облезлым кроликом. Всё, теперь не отвяжется! Придётся выслушивать бред этой умалишённой старухи до самого храма! Да что сегодня за день такой?! Богиня, дай мне сил!
Он опять сдержался. Вот уже показались ворота сельской церкви. Брат Дэниел открыл дверь пропуская вперёд миссис Спейд и зашел за ней следом. Жрец осмотрелся. Внутри уже собралась целая толпа прихожан. Этих немытых, чумазых грубых неучей. Как Богиня может терпеть это отрепье? Взгляд жреца задержался на двух фигурах. Дэниел побледнел лицом. Ему сделалось дурно. В толпе прихожан стояли Марта и её гадская дочка. Эта женщина бесила жреца пуще остальных, наверное, раз в десять. Эта подлая тварь – Марта Купер. Опять она будет задавать свои каверзные вопросы, на которые он, мудрый брат Дэниел, не сможет ответить. И чего ты сегодня припёрлась? Ещё и дочку свою притащила. Эта мелкая эльфская пакость! Брата Дэниела начало трясти, он собрал всю волю в кулак и как ни в чём не бывало важно прошествовал за трибуну.
– Здравствуйте! – возвестил торжественно жрец. – Я сердечно приветствую вас в храме святейшей Алой Богини!
– Богиня, что ярче огня! – хором ответила паства, встав с мест и приложив руку к сердцу.
– Я вижу, что помыслы чисты ваши! – жрец жестом указал людям, что можно садиться, а затем продолжил. – О чём бы поговорить нам сегодня? Поговорим о великодушии Богини нашей и её великой заботе о всех живущих на земле бренной! Поспорила Алая Богиня с богом тёмным как-то. Тёмный-поганый говорит, что превращу всех людей в мерзких демонов, а Богиня наша ему и отвечает, что не бывать этому, покуда горит в их сердцах Огонь Алый! Так и ушёл тёмный ни с чем. Не смог он совратить не единого верного почитателя Алой Богини!
– Брат Дэниел!
– Марта… Ну что тебе? – вздохнул жрец.
– А у коров горит огонь в сердце? – улыбнулась прихожанка.
– У каких ещё коров?!
– У обычных! Вот если захочет тёмный бог превратить всех коров в демонов. Что же мы без коров делать будем?
– Точно! – отозвался крупный крестьянин в дорогих сапогах, вальяжно сидевший на первом ряду. – Без коров, уважаемый брат Дэниел, нам совсем не можно. Без коров мы пропадём.
– Так завтра на мессу с коровами приходить что ли? – начала шёпотом переспрашивать соседей испуганная крестьянка.
– Зачем?! – вырвался у жреца стон отчаяния.
– Чтобы разжечь в их сердцах Алый Огонь! – благоговейно возвестила миссис Спейд.
Зал наполнился гулом толпы. Селяне на перебой стали обсуждать друг с другом сколько коров можно будет за раз протащить в помещение. Кто-то начал записываться в очередь. На всё это уже не скрывая своего презрения взирал брат Дэниел. Чёртова Марта сегодня превзошла саму себя. Ну откуда ему знать, что там горит в сердцах у коров? Местным наверно виднее, они же скотину постоянно режут. Вот сами бы и разобрались. А разбираться придётся ему, брату Дэниелу. Что он здесь забыл, в этой адской дыре? В своё время ему было дозволено взглянуть на алую сферу в главном храме, а чем он занят теперь?
– Тише, люди! Я прошу тишины! – перекрывая общий гул возвестил брат Дэниел.
Крестьяне, неистово спорившие ещё миг назад, дружно замолчали. Несколько десятков пар глаз выжидательно уставились на жреца.
– Богиня наша, – начал жрец, из последних сил борясь с приступом гнева. – Я говорю, Богиня наша милостива, и любовь её бесконечная распространяется не только на людей, но и на коров. Ибо нет более полезного животного, чем корова! Поэтому, конечно же, и коровы тоже находятся под покровительством Богини Алой.
Всё, выкрутился! Идиоты! Какое дело Алой Богине и уж тем более тёмному богу может быть до ваших коров? Кому они нужны? Но Марта, гадкая женщина, ты ведь специально это сделала, чтобы посмеяться надо мной! Ну погоди ещё, я тебе покажу! Я отплачу тебе сторицей. Проклятая лгунья, нагуляла дочку с каким-нибудь эльфийским проходимцем, а теперь врёт, что нашла её и приютила. А уж местные как уши развесили, как прониклись! Макбэйны так вообще за неё горой встали. Не иначе ведьма она!
Проповедь наконец завершилась и народ стал потихоньку расходится. Брат Дэниел, обессилев, плюхнулся на ближайшую скамейку. Наконец-то это закончилось. Как хорошо, что все эти мерзкие рожи разошлись по своим делам. Тишина и покой…
– Э…брат Дэниел?
Жрец обернулся. Перед ним стоял Том. Старший сын фермера Макбэйна. Что ему надо? Просто уйди, пожалуйста! Мне сейчас совсем не до тебя! Но вслух жрец сказать такое, конечно же не мог, поэтому он лишь устало улыбнулся.
– Я вижу, тебя что-то тревожит? – мягко произнёс Дэниел.
– Я… – замялся Том. – Мне кажется, я видел запрещённое колдовство.
– И где же? – оживился жрец.
– Марта Купер, она ведь не жрица, но я сам видел, как она использовала лечащие заклинания и обращалась к Богине!
– Серьёзно? Расскажи мне по подробнее.
– Недавно я был ранен, а она вылечила меня, даже шрама не осталось.
– Заклинания лечение может творить не только жрец, это не запрещено. Как именно она это делала?
– Ну, она достала какой-то красный шарик, он засветился, и я поправился.
– Что?! – жрец вскочил со скамейки. – Как он выглядел?
– Как камень драгоценный, вроде рубина, только шарик. Размером с яблоко, может чуть больше.
– Ничего, – нарочито успокаивающе произнёс жрец, пытаясь сдержать ликование. – Это просто камень лечения. Такие бывают у авантюристов. Богиня это не запрещает.
– Правда?
– Истинная правда. Ступай и будь спокоен. Спасибо что сказал.
Когда ушёл Том, брат Дэниел чуть не начал прыгать от радости. Если этот молокосос прав, то у Марты была алая сфера. Под описание вещица подходила идеально. А брат Дэниел был единственным в округе, кто вообще такую сферу видел живьём. Откуда у этой проклятой женщины такой артефакт? Наверно украла в каком-нибудь соборе. А может даже убила жреца, и теперь прячется в захолустье. Отлично! Великолепно! Нужно срочно написать письмо в главный храм. Там разберутся!
Жрец ухмыльнулся хищной улыбкой и пулей вылетел на улицу. Главное не забыть всё описать как можно подробнее, а чтобы отреагировали поскорее, надо будет ещё и малость приукрасить. Славно! Просто отлично! С такими мыслями жрец на всех парах помчался к себе домой.
Глава 11. Эльфийская бабушка
Утро следующего дня выдалось на редкость удачным. Ещё ночью ветер разогнал остатки туч, явив к восходу светила абсолютно чистое небо. Лучики солнца, осторожно подкрадываясь, согревали всё вокруг мягким тёплым светом. Дневные насекомые, пригретые лучами, потихоньку оживали после ночной прохлады. Закукарекал петух, потом ещё один.
Дориан открыл окно и облокотился на раму, высунув голову на улицу. В нос ударил запах растопленных печей и чего-то ещё очень ароматного. Может местный пекарь встал спозаранку, чтобы к завтраку на столе у гостей был свежий хлеб?
Под окном прошуршал по своим делам рыжий котище, важно выставив свой хвост, измоченный в росе. Усатый перепрыгнул заборчик, миновал большую липу, обойдя её с права, и неторопливо, по-хозяйски, скрылся в ближайших кустах сирени, спугнув стайку маленьких серых птичек. Они разлетелись, отчаянно чирикая, возвестив округу о пришествии коварного рыжего монстра. Им сочувственно, но как-то не очень искренне, ответили с липы скворцы.
Дориан вздохнул полной грудью, и только сейчас понял, что за ним наблюдают. Справа из соседнего окна на него смотрела Лили, которая, видимо, так же решила подышать свежим воздухом, не выходя на улицу.
– Как же всё-таки хорошо спать в нормальной постели, – улыбнулась лучница.
Он кивнул, ничего не сказав, и уставился куда-то вдаль, не фокусируясь ни на чем конкретном.
– Знаешь, а мне кажется, что идея этого Лантира не так уж и плоха. Я имею ввиду поселение. Люди ведь действительно недолюбливают эльфов. А здесь словно душа отдыхает. Хотя и нет в этом городишке ничего эльфийского. Домики, планировка улиц, мастерские, вывески, всё как в человеческом поселении, а в то же время чувствуется что-то незаметное.
– Тоже обратила внимание?
– Ещё бы! Здесь как будто все друг другу рады. Могут подшутить, а завидовать – никогда. Они все, как одна дружная семья.
– Да, я бы и сам не смог выразится яснее.
– Гляди! Наш юный колдун уже чешет.
– Где? А, вижу. Чего-то он рано? Договаривались ведь на девять?
– Так уже почти, – Лили вытащила свои карманные часы. – Осталось пять минут.
– Надо же. Значит пора собираться.
– Только давай сначала позавтракаем. Мой нос учуял нечто очень вкусное. Подождёт этот парнишка.
***
После завтрака Лаэнре, как и обещал, повёл их к дому Агнолитель. От здания ратуши лучами отходило несколько улочек. Одна из них считалась центральной и носила странное название – Важная улица. Всё началось с того, что год назад из Эрлига прибыл один богатый купец. Вид при этом у него был настолько важный и напыщенный, что улицу по которой он проходил кто-то в шутку назвал «Важной». Название понравилось и его официально закрепили. Именно по Важной улице авантюристы шли вчера.
Маг же указал на другую. Она была значительно уже и вместо булыжника была замощена толстыми широкими досками. Да и названия пока никакого не имела. Двухэтажные домики плотно ютились по её краям. Первый этажи их были сложены из брёвен, тогда как вторые представляли из себя надстройки из досок. Эльфы, видимо, не смогли достать нужное количество черепицы, поэтому крыши сплошь были застелены дранкой, а кое-где даже соломой. Некоторые дома и вовсе находились ещё в полусобранном состоянии.
Жители улицы взволнованно посматривали на гостей, натянуто улыбаясь. Некоторые кланялись, но авантюристам не докучали. Даже немногочисленные дети, а их попалось только двое, вместо того чтобы удивляться и кричать, робко прятались за спины своих родителей.
Наконец, маг вывел авантюристов на небольшое открытое пространство, застроенное по окружности всё теми же деревянными домиками, но оформленными чуть богаче остальных. В центре пространства располагался колодец, такой же деревянный, как и дома. Под его двускатной крышицей, рядом с барашком, висело металлическое ведро. В человеческих городах такое дорогое ведёрко уже давно бы стащили.
– Вот её дом, – Лаэнре указал на одно из строений.
Домик представлял собой удручающее зрелище. Дверь, выкрашенная когда-то яркой зелёной краской, со временем совсем выцвела и облупилась. Окна, занавешенные изнутри плотными тёмными шторами, давно никто не мыл. Между рам скопились большой слой пыли и паутина. А перед домом за заборчиком расположился цветник. Теперь он весь зарос бурьяном.
Маг развернулся и решительно посмотрел на остальных из-под своих больших очков:
– Я вас очень прошу, не кричите, а то она испугается и спрячется в шкафу.
– Да… Что хоть с ней такое случилось? – недоумевая, спросила лучница.
– Понимаете, она и ещё насколько женщин и детей собирали травы на полянке в лесу. Там много ценных трав растёт. И вдруг выскочили ящероголовые и принялись избивать всех подряд палками и кидаться камнями безо всякой причины. Её ударили по лицу, а у нас не было зелий лечения, и остался шрам, а она очень красивая. С тех пор Агнолитель сидит дома и боится выходить.
– Я слышал, что эта поляна, – священное место для богини ящероголовых.
– Правда? – эльф от удивления выпучил глаза. – Получается мы осквернили объект поклонения? Но ведь это же не повод бить палками по лицу?
– Ещё какой повод, – печально вздохнула Фрида. – В нашем безумном мире убивали и за меньшее.
Они подошли к железной калите, чуть дёрнутой ржавчиной, и Лаэнре, немного поколебавшись, открыл её. Вместо ухоженной дорожки к домику вела тропинка, вытоптанная в некошеной траве. Авантюристы друг за другом прошлись по ней, пока не оказались на крыльце. Там, на деревянном приступке, лежало несколько пустых тарелок, и наполовину выпитая бутылка с соком.
– Вы её кормите как собачонку что ли? – спросила Лили, недоверчиво косясь на мага.
– Зачем вы так? Она хорошая, просто у неё психологическая травма. Мне так профессор Форшер говорил. Ей нужно время на реабилитацию.
– Я конечно всё понимаю… Хотя нет, не понимаю. Знаешь, сколько раз я получала по лицу? – раздражённо сказала Лили, пристально смотря магу в глаза.
– Но ведь она не воин, – тихо пробормотал тот, испуганно отведя взгляд в сторону.
– Лили, давай немного помягче, ладно? – Фрида положила лучнице руку на плечо.
– Агнолитель, открой пожалуйста, это я! – Лаэнре начал тихо, но настойчиво стучать в дверь. В ответ ничего не произошло. Маг предпринял вторую попытку, но и это не возымело воздействия. Он попытался заглянуть в окно первого этажа, но из-за плотно сомкнутых штор ничего не смог разглядеть.
– Мне показалось, что на втором этаже дёрнулась занавеска, – сказала Лили всматриваясь наверх.
– Это её спальня, – пояснил маг. – Скорее всего, Агнолитель сидит там. Увидела незнакомых людей и испугалась.
– Может лучше было тебе пойти одному? – поинтересовался Дориан.
– Наверное, вы правы, – виновато согласился волшебник. – Я об этом не подумал.
Мальчишка-маг предпринял ещё одну попытку сильнее постучав в дверь, но результат оказался такой же. К двери даже никто не подошёл.
– Я уж было решила, что у нашей затворницы появился ухажёр, и он бесцеремонно ломится к ней в дом с самыми решительными намерениями, а это всего лишь ты, – раздался звонкий женский голосок.
Лаэнре вдруг сделался пунцового цвета и что-то забормотал себе под нос, спрыгнув с крыльца. Из соседнего дома вышла эльфийка в красиво расшитом платье и синем платке. С виду она казалась женщиной средних лет, и, видимо, была несколько старше основной массы местных жителей. Эльфийка уверенной походкой подошла к компании, скрестив руки на груди.
– Интересно. Очень интересно. У нас на площади не было гостей уже примерно… Да самого основания и не было! – эльфийка рассмеялась над своим же выводом. – Рингиэль из дома Ручьёв, винодел, к вашим услугам!
– К вашим услугам, – повторили авантюристы дежурную фразу.
– Зря стараетесь, гости, она не откроет. Наша красавица получила слишком большой жизненный удар. Я бы сказала удар большой дубиной, – задумчиво произнесла Рингиэль, приложив палец к подбородку. – Мне кажется, здесь нужна хитрость.
– Может вы что-нибудь посоветуете? – вежливо спросила Фрида.
– Даже не знаю? Смотря, что вам от неё надо? – парировала эльфийка.
– Консультация по поводу зелья, – честно ответил Дориан. – И надо это в первую очередь вашему поселению, а не нам.
– Серьёзно? – беззаботно спросила эльфийка. – Если насчёт зелья, это к Агнолитель без вариантов, потому что наш юный маг зельеварение в колледже прогуливал.
– Это не правда! – чуть не плача запротестовал Лаэнре.
– Да шучу я, шучу. Современная молодёжь всё принимает слишком близко к сердцу. Особенно это касается одной травницы, – Рингиэль покосилась на занавешенное шторой окно. – Я думаю, настало время её растормошить. А то будет как мудрец Ферендо. Когда он помер в своей башне, это заметили только через двадцать лет.
Рингиэль громко захохотала, уперев руки в боки. Её заливистый смех звонким эхом пролетел через площадь, оглашая округу. Затем хитро прищурившись, эльфийка торжественно подняла указательный палец вверх.
– Ты ведь бард? – спросила она Фриду. – Каков максимальный радиус действия твоих песен?
– Примерно с эту площадь.
– Почему бы тебе тогда не сыграть что-нибудь воодушевляющее. Тогда наша трусишка проникнется храбростью, и, может быть, откроет дверь.
– Отличная идея, спасибо. Сбегаю за лютней в ратушу. Я мигом!
– Я бы никогда до такого не додумался, – признался Лаэнре.
– Ничего, это приходит с возрастом. Гораздо более интересно другое, – винокурша подошла практически в упор к Лили и начала бесцеремонно её разглядывать.
– Что? – возмутилась лучница.
– Интересный экземпляр.
– Дориан, она меня сейчас обозвала, да?
– Я уже устала повторять, – усмехнулась Рингиэль. – Теперешняя молодёжь слишком нервная. А скажи-ка, из какого ты дома?
– Да вы достали все со своими хижинами! Я просто Лили Купер! Понятно? Дом Фермеров тебя устроит?
– Ха, ха, ха! Удивительно! Я думаю, что дом Фермеров – это отличная идея, учитывая, что наши ещё лет двести назад даже не представляли, с какой стороны нужно подходить к корове, чтоб её подоить. Знаешь, по мне не скажешь, но я прожила на свете больше чем наш мэр и кузнец вместе взятые. Раз в десять больше. Только не делайте такие глаза. Иногда даже дрожь берёт, когда соседского мальчишку вдруг все почему-то начинают называть достопочтимый древний Король Саатир из дома Холмов. Кто ж тогда я, если он древний, а?
– По… Почтенная Рингиэль, – только и смог вымолвить Лаэнре.
Почтенная же продолжала осматривать Лили, обходя её со всех сторон. А затем приблизилась к ней и прошептала на ухо.
– Скажи, а дракон тебя в ночных кошмарах не тревожит?
– Кто ты такая?! – Лили отпрыгнула как ошпаренная.
– Я? Я – Рингиэль, – ухмыльнулась эльфийка – А на твоём месте, я бы поинтересовалась об Огненном доме.
– Что ещё за Огненный дом? – раздражённо спросила лучница.
– Нет, так дело не пойдёт. Сама узнавай, иначе это будет слишком просто.
– Я что-то пропустила? – Фрида с лютней вернулась на площадь.
– Ты как раз вовремя! – обрадовалась Рингиэль. – И не могла бы ты одолжить мне свою лютню?