– Откройте немедленно, прекратите это безобразие!
– Да иди ты… – с этими словами Клюзет своей мощной дланью надавил на дверь, чуть не оставив засветившуюся в проеме голову, – мой император, у нас нет веревки!
– У великого императора есть всё!
С этими словами он вынул из своего халата пояс, завязал его на горле Груша́ и повел его к сооруженной голгофе, точно собачку на привязи. Великий император кинул начало пояса Клюзету и велел подвешивать.
Как только Клюзет завязал узел на ручке стремянки, что подняло Груша́ на сантиметров 30 над землей, солдаты, не выдержав продолжительного натиска упали без сил и двери отворились. В комнату вошел человек совершенно не похожий на русского гусара. Первым делом он обратил внимание на Груша.
– Жорик, кто это висит?
– Предатель родины, вечно цветущей Франции, поганый человек Садовый Эммануэль де Груша! Хотя чего я вам объясняю? Вы не узнали собственного солдата?
– Висит Груша… – человек хихикнул, – снимите Грушу.
Несколько человек подбежали и освободили оклеветанного француза.
– Жорик, отдай ключи, – обратился к императору человек.
– Что значит дай? Какой еще Жорик? Не забывайтесь, ибо вы говорите с самим…
– Наполеоном Бонапартом. Жорик, ты пил таблеточки?
– Таблеточки? Какие таблеточки? Не пил я никаких таблеточек, я что, по-вашему, болен?
– Да вот я и вижу, Жорик, что не пил ты никаких таблеточек.
С этими словами человек магическим движением достал из-за уха императора три фиолетовые пилюли и после характерного «АЛЛЕ-ОП» засунул их ему в рот.
– Рассасывай, Жорик. Ребята, заворачивайте остальных и в одиночки на недельку.
Приподняв подбородок, он смотрел Клюзета. Яркий свет подвесной лампы отражался от очков мужчины и, как на маяк идут грузовые баржи, Клюзет, опустив от стыда глаза, медленно поплелся на свет.
– Что ж ты так, Коля? На поправку, вроде, шел, а тут вон что затеял. Стыдно?
– Стыдно.
– А за что тебе стыдно?<