Глава 22. Цена благородства
Нам не до учёных рассуждений о морали. Дурные человеческие поступки сопровождаются изобилием моральных оправданий, и я каждый день замечаю, что честность не нуждается в правилах.
Альбер Камю
– Что скажешь, эльфоубийца, есть среди этих тварей начальник?
Гномы, участвовавшие в вылазке в тыл, подвиг Афелиса оценили, хотя и не сказать, что отнеслись к убийству пособника орков особенно положительно. Кровопролитие есть кровопролитие, поднявший руку на одного способен умертвить и другого. За такими типами нужно смотреть в оба.
Пленённых орков оказалось немного: гномы с врагами не церемонились, предпочитая добивать, а не брать в плен отставших и раненых. Никто не верил, что орки способны смириться с неволей или тем паче проникнуться гномьей идеологией. Да что там проникнуться, хотя бы просто понять…
– Лихнизм не является достоянием лишь одной гномьей расы, – просвещал «освобождённых» рабов Третьей Орды пожилой гном. – Революция из локальной и антиклановой неизбежно перешла в мировой поход за единство всех разумных существ. Учение Лихнуна универсально, потому что верно! Вопрос лишь в том, следует ли считать орков разумными тварями? На сей счёт наши интеллектуалы пока не пришли к единому мнению.
За несколько дней среди гномов Афелис успел убедиться, что и насчёт людей с эльфами всё не так однозначно. Вы, дескать, нам не враги, но и друзьями отнюдь не являетесь.
Заблудшие создания, ещё не познавшие истину. Сначала докажите лояльность, а уж тогда поговорим о равных возможностях.
Что ж, по крайней мере, кормили здесь лучше, чем в плену у орков, а вместо бессмысленной тяжёлой работы заставляли выслушивать долгие нудные лекции. В остальном положение пленников мало чем отличалось. Туда не ходи, сюда нос не сунь. Не по делу никого ни о чём лучше не спрашивай…
Афелису так ничего и не удалось выяснить о судьбе Даскалоса Балиновича и остальных гномов из Симертаса.
– В походе свыше двухсот тысяч гномов, ты думаешь, я всех знаю?! – это ответ в лучшем случае.
– У отбросов нет вопросов! – отмахивались остальные лихнисты, не считавшие людей достойными их внимания.
– Доверие нужно заслужить, молодой человек, – отвечал ответственный за «отбросов» пожилой гном. – Если твой товарищ находился во время вторжения Орды в Эльфланде, значит, увы, он предатель. Мы занимаемся их перевоспитанием, но пока те искренне не раскаются, они гномы второго сорта. Иметь без веской причины дел с такими не следует ни тебе, ни другим.
Знатное происхождение Афелиса тоже сыграло ему не лучшую службу. Лихнисты относились к любым возвысившимся вне их собственной иерархии личностям крайне скептически. Простой народ лихнисту друг и товарищ, знать – суть оплот непомерных амбиций, жадности и коварства. Проговорился, конечно же, Маврик, если бы не он, Афелису непременно удалось разыграть из себя простачка.
Афелис вместе с другими «отбросами» осматривал схваченных орков. Узнать среди распухших избитых физиономий кого-то знакомого было не столь уж тривиальной задачей. Тем не менее рожу Рока он признал сразу: за время, проведённое с орками, Афелис видел её практически ежедневно.
Однако юноша промолчал. Нет ни малейших сомнений, для чего гномам понадобилось найти среди пленников вожака, и какая судьба ожидает несчастного.
Не то чтобы это должно было его беспокоить, Рок являлся кем угодно, но только не другом Афелиса. Шаман не особенно его защищал и уж точно о юноше никто не заботился. Но, в отличие от других орков и предателя-эльфа, Рок и не обижал Афелиса, общался с ним, словно с равным, давал довольно лёгкие поручения.
– Нет, не узнаю никого. Все орки, как по мне, одинаковые.
Вместе с гномами Афелис двинулся дальше, однако Маврик, конечно, не мог не упустить шанса выслужиться:
– Он! Вот он, да! Это Рок, главный шаман, сын Рычачи!
Афелис презрительно сплюнул в сторону. Маврик не унаследовал ни хитрости, ни мудрости своего отца, выкладывая все секреты при первой возможности.
А уж благородства у его семейства никогда не было и в помине. Это единственное в чём Маврик был похож на родителей. Чума на их дом!
* * *
Рок вновь закричал. Удар пришёлся по уже сломанному ребру, от боли потемнело в глазах. Но потерять сознание ему в очередной раз не дали, начав лупить ладошками по щекам.
– И не надейся, зеленозадый, пока всё не выложишь, покоя тебе не видать!
Двое его дознавателей методично повторяли нехитрую процедуру. Удар в живот или рёбра, затем привязанному к дереву орку задавался вопрос. Если ответ допрашивающих не устраивал, всё повторялось.
Рок был шаманом, а не закалённым бойцом, но всё же он в первую очередь орк, а оркам к побоям не привыкать. Едва боль стихла настолько, что он смог вдохнуть в свои лёгкие воздух, Рок браво хакрнул кровью в избивавшего его гнома, послав того к варговой матери.
– Неправильный ответ. Что ж, посмотрим, как ты заговоришь, когда тебе вырвут ногти.
…
Рок резко очнулся, вдохнув ядрёный запах какого-то вещества.
– Эх, жалко на тебя спиртягу переводить, но ничего не поделаешь. Мы получим все ответы, зеленожопая обезьяна! У тебя ведь на ногах тоже есть коготки. Вобьём под них десяток иголок…
…
– Ты не ори, а на наши вопросы ответь. Когда Горрык вернётся с эльфийских островов? И куда именно он прибудет?
…
– Э, нет. Здесь зона антимагии, даже не надейся, чёрное колдовство тебе не поможет. Нравится, не нравится, а иголочки под ногтями будут до конца допроса. Сейчас ещё пяточки тебе подпалим.
…
– Послушай, зелёное ты страшилище. Мы ведь всё равно на своих воздушных шарах всё разведаем и узнаем. Колись давай, сократи себе муки, а нам время. Когда и куда орки планируют высадиться?
…
– Строишь из себя героя, да? Что ж, не хотелось мне марать руки, но придётся, видимо, твоё мужское достоинство немного укоротить. Противно, конечно, но ничего не поделаешь.
…
– Где-где, говоришь, они планируют высадиться? Вот так бы сразу всё и сказал! Повиси пока здесь, отдохни, мне начальству доложить надо.
Дознаватель повернулся к напарнику:
– Говорил же, сразу надо было по яйцам его полоснуть. Одно отрезали – мгновенно всё выложил! А то нашёлся тут благородный воитель, не предаст он своих, видишь ли…
Глава 23. Высадка…
Если ты не будешь спешить, то все будешь видеть ясно и отчетливо, в торопливости человек действует слепо и неблагоразумно.
Тит Ливий
Горрык не отличался выдающимися умственными способностями, мозгом Третьей Орды всегда был Рычача. Верховный хан выполнял скорее роль мускулов, как бы ему самому ни хотелось верить в обратное. Однако даже Горрык понял, что дело дрянь, когда в небе появились большие шары: их явно готовились встретить на континенте.
Это было весьма неожиданно. Победоносное воинство орков возвращалось с островов самым коротким путём, пункт прибытия находился в южной части материкового Эльфланда. Бывшего Эльфланда… Гномы физически не могли успеть перебросить свою армию из северной части огромного континента за время недолгого плавания орков. Пешие воины так быстро не ходят.
– Коротышки решили подпортить нам триумфальное возвращение, но у них ничего не получится! Сюда могли добраться лишь всадники, а всякий знает, что наездники из гномов весьма никудышные. Будет весело!
Воздушные шары зависли почти под самыми облаками, обмениваясь друг с другом сигналами с помощью солнечных бликов. С такой высоты ни они, ни орки не могли причинить друг другу вреда. Вороны дотуда не долетали, а драконы, которые могли испортить гномам малину, остались дожидаться Рычачу на островах. Возможно, действительно стоило тогда дождаться шаманов, а не отбывать самим с гордым видом… Ладно, пусть наслаждаются зрелищем с высоты, коротышки ещё успеют налюбоваться на орков с привычной позиции снизу вверх.
Впереди отчётливо виднелась земля. Родной континент. Наконец-то можно будет вновь сесть на варга и нестись по бескрайним просторам, а не ютиться на крошечных кораблях, перебираясь с островочка на островок.
От внезапного грохота даже Горрык инстинктивно вжал голову в плечи. В первое мгновение мало кто понял, что поистине горячая встреча уже началась.
Два шедших впереди корабля накренились и медленно шли на дно. Море забулькало от падающих в него металлических шариков. Мачта на соседней с Горрыком галере смачно треснула.
Не всадники. К месту высадки прибыли самоходные телеги, с каждой из которых почти непрерывно палили из больших медных труб.
– Все на вёсла! Шаманы, ветер! Скорее к берегу, вашу мать! Требушеты…
С берега снова послышался жуткий гром. Попытавшийся свернуть в сторону корабль с захваченными рабынями буквально разорвало на щепки. Второй залп гномов был менее кучным и согласованным, но он последовал всего через дюжину секунд после первого! Команды требушетов ещё только крутили свои рычаги.
– Грести! Гребите, братики! Ветер!!!
Горрык понимал, что сейчас от его команд мало проку. Но он энергично размахивал руками, зная, что один его вид воодушевляет последователей. Им следует достичь берега как можно скорее.
Новый залп. Ещё минус три корабля. Горрыку самому хотелось броситься к ближайшему веслу и грести. Или дуть в парус, лишь бы хоть немного ускорить приближение спасительной суши.
В перерывах между грохотом выстрелов над водой разносились вопли тонущих орков. Мало кто из зеленокожих хорошо умел плавать, да и тем, кто умел, сильно мешало оружие и доспехи.
Лишь после четвёртого залпа в ответ взметнулись камушки с требушетов. Не похоже, что хоть один попал в цель. Флотилия орков стремительно таяла. Верней, шла на дно.
Горрык яростно скинул с тела кольчугу, откинул прочь наручи с поножами. Если ядро угодит в их корабль, то придётся поплавать. Щит, кинжал и топор, да поддоспешник со штанами – всё прочее выкинуть. Пожалуй, сапоги тоже лишние.
Орков продолжали расстреливать, топя корабли один за другим. Сумевшие ухватиться за что-то плавучее бултыхались в ещё весьма прохладной воде, самостоятельно плывя к берегу. Времени вытаскивать упавших за борт сородичей решительно не было.
Сопровождающие флот шаманы почти не ускоряли ставшие мишенью кораблики. От обуявшего их ужаса колдуны не могли сосредоточиться даже на пару мгновений.
Ордынские лучники наконец смогли пустить стрелы в гномьи механизмы. Всё равно что стрелять в бойницы какой-нибудь крепости! Прикрытые железным навесом коротышки не остановили обстрел ни на долю секунды. С такой дистанции они могли поражать кораблики орков без единого промаха.
Галеру Горрыка ощутимо тряхнуло, ядро пробило небольшой корабль навылет. Сидевшие в трюме рабы закричали. Судно проплыло по инерции ещё десять ярдов, но верховный хан уже был в воде. Он знал, что корабль обречён: после первого попадания его неизбежно разнесут на куски вторым с третьим.
Холодная вода придала мыслям ясности. Против гномьего чудо-оружия следовало идти врассыпную. Плотный строй и другие зарекомендовавшие себя стратегии войны теперь не работают.
– Прыгайте! Прыгайте и плывите! По одиночным целям они не стреляют!
Горрык плыл к берегу. Он не был хорошим пловцом, ну так здесь и не соревнование проходит! Как умеешь, так и плыви. Главное – добраться до суши. И дать наконец гномам бой.
Ноги нащупали землю, но орк не спешил высовываться в полный рост из воды. Лежавшие у кромки воды трупы наглядно демонстрировали, что он здесь не первый. Из-за высоких бортов самоходных телег стреляли не только медные трубы, но и обычные арбалетчики.
Прикинувшись мертвяком, Горрык позволил течению выбросить его тело на берег. Теперь предстояло действовать быстро. Перекинув висевший за спиной щит в левую руку, он вскочил и зигзагами рванул со всей мощи вперёд.
От оглушительного грохота Горрык не слышал привычный свист стрел. Что-то мелькало перед глазами, щит пробило несколько тяжёлых болтов, увязнув тем не менее в многослойной древесине. По правому плечу ощутимо резанул легко порвавший толстенный, но мягкий поддоспешник арбалетный снаряд.
Мелочи. Не бывает серьёзных битв без ранений. Горрык швырнул топорик в просвет между бортом и навесом ближайшей телеги. Следом последовал измочаленный тремя или четырьмя болтами щит.
Верховный хан сознательно отказался от основного оружия и единственной защиты. Они всё равно его не спасут. С разбега он прыгнул на самоходную телегу. Схватившись за борт, подтянулся, свалился кубарем внутрь.
Своей массой орк опрокинул и придавил какого-то гнома. Горрык мгновенно вскочил, ударившись головой о низкий навес. Бок резануло, кто-то отчаянно пытался проткнуть тушу огромного орка.
Верховный хан схватил нападавшего гнома за руки, недолго думая, откусил тому мясистый нос, толкнул в остальных.
– Ну что, бородатые ублюдки, поборемся?
Достав из-за пояса кинжал, согнутый в три погибели Горрык яростно колол гномов, пользуясь длинной своих рук. Внутри телеги было чудовищно жарко от раскалённых медных труб, орк сильно обжёгся о ствол, но теперь он буквально умывался кровью, брызгавшей во все стороны.
Экипаж самоходной телеги превратился в фарш, когда внезапно та тронулась, удаляясь от берега.
Горрык выглянул в щель из-под проклятого навеса. Остальные телеги, правда, с целыми и невредимыми коротышками, также уезжали с места сражения. Вслед за ними неслась толпа орков, сумевших-таки доплыть и пережить залп арбалетчиков. Стрелы летели теперь в сторону гномов, а с такой дистанции даже навес и высокий борт не являлись надёжной защитой. Подгорные воины низко пригибались, высовываясь, лишь чтобы разрядить в преследователей арбалет.
Теперь верховный хан мог рассмотреть самоходные телеги более пристально и спокойно. Они действительно ехали как будто бы сами, без мулов и лошадей. Однако машины управлялись гномами, сидевшими в неприметных кабинках спереди. Горрык сумел разглядеть, как они переключают разные рычаги, объезжая препятствия.
Толпа орков, преследовавшая «телеги», с каждым мгновением отставала. Пора было выбираться из гномьей машины и Горрыку, чтобы не оказаться гостем в армии коротышек. Там ему, естественно, будут рады, вот только главному орку придётся уже совсем не так весело.
Приметив на пути небольшой овражек, верховный хан вновь перемахнул за борт и, перекувырнувшись через плечо, кинулся в углубление.
Он свалился в овраг как раз вовремя. Свист болтов над головой ясно дал понять, что его подвиг незамеченным не остался. Впрочем, останавливаться, чтобы добить покрытого с головы до пят кровью орка, коротышки не стали. Свою миссию они выполнили.
Горрык убедился в этом, когда добрёл обратно до злосчастного берега. На который выносило обломки флотилии… и всё новые и новые трупы.
Эта высадка совершенно не походила на бравое прибытие на острова Эльфланда. Почти полный разгром Орды от каких-то жалких сил неприятеля…
Да, гномы отступили, «трусливо удрав» – как выразился один не шибко умный боец – при первой реальной опасности. Но коротышки нанесли оркам столь ощутимый урон, что теперь перегруппировываться и избегать сражения придётся «орде».
Глава 24. Место для избранных
Философия учит нас подвергать сомнению даже то, что кажется самоочевидным. Пропаганда же, напротив, предлагает считать самоочевидным то, над чем следовало бы задуматься, в чём было бы разумно усомниться.
Олдос Хаксли
Встреча ученика и учителя состоялась в весьма специфическом месте. А именно у отхожего места, которое оба чистили за не самую лучшую успеваемость в освоении лихнизма.
Новая гномья идеология требовала веры без сомнений, уточняющие вопросы не просто не поощрялись, а довольно жестоко наказывались. Все аргументы и псевдологические построения следовало сразу принимать за чистую воду, а не заниматься «вредной рефлексией». Ведь критическое мышление – это безоговорочное доверие авторитету старших товарищей, верно?
Как и в Эльфланде, здесь ценилось заучивание, лицемерие и следование двойным стандартам – несмотря на то, что декларируемые ценности у гномов и эльфов звучали словно диаметрально противоположные, суть общественного строя везде была одинаковая. Афелиса от такого фарса тошнило, но для тех, на кого не действовала примитивная демагогия, власть всегда держала наготове кнут и тому подобные средства телесного убеждения.
Не готов выкрикивать популистские лозунги с невероятно гордым лицом? Тогда добро пожаловать на местную каторгу. Чёрной работы всегда хватало на всех несогласных с мудростью солнцеликого повелителя.
– Идеал истинного лихниста – смирение. Как внешнее, так и внутреннее. Каждый – лишь малая частичка бесконечно большего целого. Не стоит переоценивать свою значимость, только общее дело и благо имеют значение. Вы все шестерёнки, которые можно легко заменить, сами по себе вы решительно бесполезны.
Всевозможные сравнения со сложными механизмами было любимым риторическим приёмом у наставников «отбросов» и «заблудших» – первое неформальное прозвище закрепилось за освобождёнными от Третьей Орды людишками и эльфами, вторым называли обосновавшихся в бывшем Эльфланде гномов.
– Но объединяясь в единый механизм, мы становимся способны вершить чудеса! От вас требуется немногое: быть надёжной частью огромного целого. Не выпячивать свою индивидуальность, мешая другим. Не хвастаться своими выдающимися способностями, которые, как правило, на поверку оказываются вполне заурядными. Не лениться и не саботировать выполнение порученных вам посильных заданий. Быть ответственным работником, порядочным гражданином и…
«Тихой посредственной личностью» – внутренне резюмировал Афелис идеал гномов. Ничего не желать, изображать радостную радость по поводу каждой подачки, которая порой перепадёт тебе сверху. Ни к чему не стремиться, кроме угоды начальству… Отличная идеология! Конечно, при условии, что ты находишься на вершине иерархической лестницы.
Лекции быстро наскучили Афелису. Держать язык за зубами, а уж тем паче засовывать его в задницу вышестоящих он не умел. Зато хорошо умел выгребать чужое дерьмо, стоя при этом в нём по колено…
Даскалос Балинович шёл по тому же пути, хоть и с чуть меньшим успехом.
– Говорят, оркам устроили тёплый приём. Почти весь вражеский флот был потоплен, от трети до половины всех воинов благополучно канули в морскую пучину. Орки понесли при возвращении едва ли не больше потерь, чем за весь предыдущий поход на эльфийские острова! Такого не ожидали даже самые ярые оптимисты, сведения твоего знакомца-шамана здорово помогли!
Афелис слушал Даскалоса с искренним интересом, хотя необходимость наполнять вонючей коричневой жидкостью вёдра несколько напрягала. Юноша подал очередную порцию солдатской жизнедеятельности исхудавшему эльфу, стоявшему над траншеей. Не произнося ни единого слова, тот пошёл выносить зловонные испражнения в более отдалённую от лагеря яму.
– Передовые отряды на пармашинах практически безнаказанно расстреляли жмущийся для высадки на берегу флот, – продолжил повествование бывший учитель. – Тебе обязательно стоит хоть раз увидеть медные пушки в действии. Афелис, это оружие действительно меняет все наши представления о войне! Могу представить, как они разносили судёнышки ничего не подозревающих орков…
Даскалос Балинович подал ведро с дерьмом подошедшему гному. Тоже не в столь далёком прошлом занимавшему весьма солидное положение в крупной гномьей гильдии в Эльфланде. Воистину, параша – последнее пристанище существ думающих! Те, кто на мыслительный процесс не способны, находятся в тоталитарных обществах в гораздо лучших условиях.
– В первом сражении мне поручили забрасывать снаряды в Валеру – так бригадир называл нашу пушку. Я только и успевал, что наклоняться да подносить ящики с ядрами, спина потом ещё неделю болела, не мог разогнуть! При этом снаряды летят по настильной траектории, прицелиться и откорректировать выстрел раз плюнуть. Главное – ствол пушки не трогать, всё только с помощью рычагов и других приспособлений можно делать.
Гном увлечённо делился с Афелисом впечатлениями о новом чудо-оружии, совершенно не обращая внимания на запахи, от которых у юноши слезились глаза.
– Жаль, в вылазку меня брать не стали, но там настоящие профи требуются, чтобы стоя внутри пармашины, этим делом всем управлять. Чуть не так повернёшься – ошпаришься. Но зато удрать можно быстро, что наши ребята и сделали. В следующем сражении, думаю, уже сами будем орков гонять. Технологии сильнее магии и уж тем более грубой силы, это я точно, Афелис, тебе говорю!
Вот только в уборке дерьма технологии почему-то не сильно сейчас помогали.
– Паровые механизмы – это, конечно, всё замечательно, но что ты скажешь по поводу гномьей идеологии, Даскалос? Не всё ли равно Третья Орда захватит мир или лихнисты? Разумным созданиям и в том и другом случае придётся несладко.
Даскалос Балинович приподнялся на цыпочках, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей. Но отхожее место во время уборки было наилучшим уголком из возможных для откровенного разговора. Кроме таких же отщепенцев, никого в радиусе километра не наблюдалось.
– Я скажу тебе даже больше, Афелис. В перспективе власть гномов гораздо страшнее Орды. Орки недисциплинированны, они не строят далекоидущие планы. Налетели, всё разрушили, разорили, поехали дальше. Лихнисты же построят настоящий ад на земле! Гномы под руководством товарища Торина станут контролировать всё. Не только действия, но и сам образ мыслей! Тотальное подчинение общества…
К своему вящему ужасу Афелис осознал, что бывший учитель вовсе его не запугивает. Тот всего лишь хорошо знал, о чём говорит:
– Наше поколение ещё способно внутренне сопротивляться непрерывной промывке мозгов, но следующее, воспитанное с раннего детства на идеалах абсолютного подчинения, не будет иметь ни малейшей возможности усомниться в «истине в последней инстанции». Вся их жизнь пройдёт под знаком беззаветного служения «общему благу», которое будет произвольно определяться горсткой – даже не избранных, ибо никто их не выбирал, – но обожествлённых лидеров расы. Самый безумный приказ новое поколение станет исполнять не раздумывая. Нужно ли говорить, к трагедии какого масштаба может привести подобное безумное послушание? Орки – зло, но зло временное. Власть лихнистов – это бесконечная ночь без просвета.
Вернувшийся с пустыми вёдрами исхудавший эльф принял у Афелиса новую порцию густой бурой жидкости. Судя по седине и многочисленным шрамам, это был один из немногих выживших солдат Тинтур. Даскалос Балинович на всякий случай приумолк, видя его приближение, но эльфы обладали превосходным слухом, так что вояка, конечно, всё слышал.
Бывалый солдат презрительно фыркнул:
– Не бывает ничего бесконечного. Уж поверь, мы, эльфы, в этом толк знаем. Тираны приходят и уходят, меняют обличия, прикидываясь исполнителями воли народа. Но все империи в конце концов рушатся, причём истинная причина их гниения и заката возникает всегда изнутри.
Даскалос открыл было для возражения рот, но так и остался стоять с приоткрытой пастью, не обращая внимания на рои летающих вокруг него мух. В словах эльфа сквозила неподдельная искренность:
– Лишённая конкуренции власть деградирует, слабеет, грязнет в разврате и подковёрной грызне за самый сочный кусок пирога. Бессменные лидеры теряют связь с реальностью, а значит, упускают над ней свой контроль. Самая искренняя вера простого народа превращается со временем в пустую обрядовость и формальность, а за парадным фасадом начинают прорастать ростки всё более радикального недовольства, – эльф махнул рукой, чуть не расплескав поданное ему Афелисом дерьмецо. – Пусть захватывают мир, коли им так приспичило. Десять, сотня, пусть даже тысяча лет, но очередная цивилизация распадётся! Чтобы после короткого века вольностей и свобод очередные упыри начали строить царство лжи и насилия заново…