Идея
Лишь видно серое стекло,
И свет луны мелькает нежно,
И ран так много зажило.
Лежу в кровати безмятежно.
Я за окном услышал стук.
И мелкий, синий дождь пошёл.
Горит включённый ноутбук.
Идею для стиха нашёл.
Я напишу про чистый, лунный свет,
Про серое стекло.
И глаз мой различает каждый цвет.
И всё как будто снегом занесло.
Борец
Насмешкой твёрдой упоённый,
Стоит и чахнет в тишине,
Лишь светом лунным освещённый,
Панельный дом в стальной броне.
На пса одет его ошейник.
А на душе опять январь.
И взор упал на муравейник,
Людской машины капилляр.
Вся улице плывёт на запад,
А я хочу лишь на восток.
И дом мой заново разграбят.
И от души возьмут кусок.
Кто защищать меня поклялся.
Кто обманул весь мой народ.
Без силы воли я остался,
Но побороться я готов.
Когда веками унижали,
Таких как ты, как я, как он.
Мы падали, затем вставали.
И видели блестящий трон.
Но был и тот кто не терпел.
Он не жалел себя в борьбе.
Огнём возмездия он горел.
Он думал только о тебе.
И жизнь на страшное страдание,
Без колебаний он отдал.
Забыл душевное терзание.
И силу всю в кулак собрал.
Но длился сей протест недолго.
Враги нас под себя подмяли.
И будто загнанного волка.
Борца нещадно расстреляли.
Людские сердца
Железным взглядам вопреки,
Стремлюсь к своей я цели.
Мои деяния велики,
Желания не сгорели.
Давно хотел великим быть,
Что каждый смертный знал:
"Он всем поможет жизнь прожить,
Среди благих зеркал."
И знаю я, что добродетель,
Единственный мой путь на небеса.
И в годы жутких лихолетий,
Откройте люди мне свои сердца.
Рассвет
Вокруг всё осветил,
Тот солнца яркий луч.
То место, где я был.
Среди весенних туч.
Поднялся вдруг рассвет,
Видна вся быль, однако.
И виден самоцвет,
Божественного блага.
Небесный свет, нещадно
Сжигает всё вокруг.
И это всё досадно,
Для жителей лачуг.
Остался луч один.
Лишь ночь он погонял.
И средь ночных рутин,
Мир светом озарял.
Лис
Морозный ветер возмущённый,
Полётом серых облаков.
И стонет будто осуждённый,
Среди пустыни мёртвых льдов.
Один идёт по льду пустыни,
Величественный, гордый лис.
И позабыл он о гордыни,
Упав на самый тёмный низ.
И горем страшным утомлённый,
По всем долинам он шнырял.
До злости страшной доведённый.
Ведь он лисицу потерял.
И лисье сердце чует томно,
Разлуки грусть и пустоту.
Ведёт себя он очень скромно.
Ему и жить невмоготу.
И на пороге мёрзлых дней.
Лис знает всё наверняка.
Грустит он с каждым днём сильней.
Лиса другого бы нашла.
Вопрос
Морозный ветер возмущённый,
Полётом серых облаков.
И стонет будто осуждённый,
Среди пустыни мёртвых льдов.
Один идёт по льду пустыни,
Величественный, гордый лис.
И позабыл он о гордыни,
Упав на самый тёмный низ.
И горем страшным утомлённый,
По всем долинам он шнырял.
До злости страшной доведённый.
Ведь он лисицу потерял.
И лисье сердце чует томно,
Разлуки грусть и пустоту.
Ведёт себя он очень скромно.
Ему и жить невмоготу.
И на пороге мёрзлых дней.
Лис знает всё наверняка.
Грустит он с каждым днём сильней.
Лиса другого бы нашла.
Зима
Прекрасно, медленно и грустно,
На землю падал белый снег.
И весит будто очень грузно,
Морозных хлопьев томный бег.
Стоит лишь мёртвая берёза.
Стоит совсем обнажена.
И веткой вытирает слёзы.
Стоит совсем она одна.
Стальной туман завис на всем пейзажем.
Не вижу более из моего окна.
Вся улица покрыта тёмной сажей.
Кругом одни лишь серые тона.
И люди медленно ходя,
По переулкам сквозь дома,
Не видят тоже что и я.
Ну а кругом одна зима.
Песок величия
Кто в тёмные года,
Своё величие закалял нещадно.
Кому любовь была чужда.
Кто чувствовал себя отрадно.
Победой, наполненной печалью,
Доволен был великий человек.
И власть его, закованная сталью,
Осталась в памяти на этот страшный век.
В историю всего людского рода,
Свою фамилию вписать желает каждый.
Но лишь властитель славного феода,
Позволить это может лишь однажды.
Но стоит лишь однажды оступиться,
И позабыты будут все его заслуги.
Не сможет более он с мыслями ужиться,
Что жизнь его сплошные лишь недуги.
Ушли в небытие те времена.
Лишь пыль на месте славных битв.
Держава та давно побеждена,
Никто не помнит царственных молитв.
Остался лишь песок величия былого.