Часто охотники сами становились добычей. Немало его товарищей погибло от клыков и когтей, поэтому он не знал пощады. Ему везло. За 3,5 года ни одной серьёзной раны, за то, наверное, он и сам не смог бы сосчитать сколько оборотней нашли смерть от его пуль. И вот год назад он встретил Хэллен. Она сама рассказала ему обо всём: «Я не могу лгать, поступай как знаешь, но я не мыслю свою жизнь без тебя». Узнав правду, каким бы безумием это не было, Берг принял решение и всё стало как прежде. Они всё так же встречались и лишь в ночи полной луны становились по разные стороны линии фронта. Хэллен исчезала на 2-3 дня, а за тем как ни в чём не бывало отвечала на телефонный звонок, когда он осторожно набирал её номер.
– Хэллен Старлайт у телефона.
Тяжёлый камень падал с души.
– Хэллен, привет…
Всё было хорошо, если не считать, что последнее время у Берга появилось странное предчувствие, смутное беспокойство…
– Сегодня мы целый день проведём вместе, – сказала Хэллен, наливая кофе в небольшую фарфоровую чашку, – завтра и послезавтра меня не будет, да и ты будешь занят.
– Хэлл, эти два дня пролетят незаметно, а потом я позвоню тебе, – Берг взглянул в окно, – сегодня прекрасная погода, но я предлагаю остаться дома, мне не хочется ни куда ходить.
– Как скажешь, – ответила она и после некоторого раздумья добавила, – в следующий раз я испеку пирог с яблоками, как ты любишь.
Вечером они попрощались.
Церковь Св. Престола находилась в нескольких милях от города. Мало кто знал, что в её старинных стенах располагалась одна из баз Охотников. Сюда стекались сведения о появлении оборотней, здесь разрабатывались планы и тактика боевых операций, сюда направился Берг на следующее утро. Церковный двор был полон народа, так случалось всегда накануне полнолунья.
Мужчины в возрасте от 25 до 40 лет сидели на широких скамьях и ждали Слово, которое перед началом каждой охоты произносил Аббат. Обычно он называл места, очередных нападений и именем Господа благословлял воинов, готовых вступить в бой с силами тьмы. После этого, каждый охотник получал серебряные пули и личное напутствие. Если кто-то, по какой-то причине не был готов к выполнению задания он мог сказать об этом Аббату и отправляться домой. Такое случалось редко, ведь каждый с самого начало понимал на что идёт и как правило шёл до конца.
Двери церкви отворились, и седой монах пригласил всех войти. Внутри не было ни крестных знамений, ни отбивания поклонов, все молча слушали Аббата.
Его твердый голос всегда вселял уверенность. Ему было уже за 50, но внешне он больше напоминал военного, чем священника. Аббат прошёл путь от рядового охотника до настоятеля храма, снискал почёт и уважение.
– Братья, – обращаясь к присутствующим говорил он, – нам стало известно, что сегодня ночью враг нанесёт удар в нескольких близлежащих районах, самый серьёзный участок, по нашему мнению, старые римские катакомбы…