Мать Менько тоже проснулась, услышав вой. Через несколько секунд что – то толкнуло и выбило дверь. В комнату потянул холодный воздух, смешанный с неприятными запахами. Так пахли мертвые волки, которых время от времени уничтожал ее сын. Она подняла голову и увидел нечто коричневое, мохнатое похожее на гигантский ковер с хлопающими, загибающимися краями. С лицевой стороны у ковра была пасть, она щерилась множеством острых зубов и смотрела вниз. Не встать не сопротивляться она не смогла. Дикая боль обожгла ей горло. Она судорожно втягивал в себя воздух, захлебываясь собственной булькающей кровью… Ее сестру оборотни убили в кровати спящей, просто прокусив череп…
В холодном доме от оборотня отбивался Василий, слабый на голову, но еще крепкий в теле. Услышав, что в его дом ворвались он спрятался под тяжелую кровать и затих. Вася услышал что по дому кто – то ходит и цокает об пол чем то твердым. Ему показалось что в дом ворвались большие курицы. Неожиданно Вася увидел морду чудовища, которое пригнулось и заглянуло под кровать. Он стал бить по сунувшейся к нему морде, правой рукой. Зверю это не понравилось и он перевернул кровать и схватил жертву за ногу и отбросил в сторону. Вася сильно ударился о стенку дома и громко закричал от боли и тут же получил удар когтистой лапой удар по грудной клетке. Он упал. Дальше человек не увидел, а почувствовал челюсти, сомкнувшиеся рядом с его горлом. Васе уже не приходилось гадать, какой природы это существо, так как безумная боль обожгла ему горло.
Бойня шла во всех домах глухого поселения. Жилых домов было пять, в одном из них разыгрывалась очередная кровавая драма. Две женщины стояли растерянные среди комнаты. Они не успели включить свет и дрожали от страха. Может и хорошо что они не успели осветить комнату, так как вокруг них кружило несколько безобразных чудовищ, видеть которых было бы неописуемо страшно.
Левая лапа одного из оборотней стремительно вцепилась женщине в затылок, притягивая ее голову к груди чудовища. Когти же правой лапы вонзились в шею под подбородком и мгновенно, легко, без видимых усилий распороли мягкие ткани горла и хрящи гортани в четырех местах, наполовину разломав и кости шейных позвонков. Раздался сдавленный, полный ужаса хрип, перешедший в короткое утробное бульканье и сипение воздуха из мгновенно перерезанного горла. Вперед и в стороны из разорванной аорты длинными тонкими, на удивление сильными струями брызнула почти черная в лунном свете кровь.
Вторую женщину также убили быстро и изощренно. Оборотень умело ударил сзади по шее женщины. Ее тело, изогнувшись крутой дугой, забилось в конвульсиях. Почти отделенная от туловища, держащаяся лишь на искалеченном столбе позвоночника, голова откинулась назад, бил кровавый веер брызг. Затем тело так же стремительно выпрямилось и мелко задрожало. Кончики пальцев, бессильно, коротко дернулись и тут же застыли…
Менько слышал вой и гнал машину к поселку. Его бросало по сидению он с трудом держался за руль. За три километра до подъезда он увидел яркий свет над тайгой. Поселок горел. После кровавой расправы Семен и его подручный, которые могли быстро оборачиваться, приняли человеческий образ и подожгли дома с человеческими останками.
Менько взъехал в горящую деревню резко затормозил возле своего дома и выскочил с машины. Оранжевое пламя жадно лизало срубы с воем рвалось из окон, нестерпимым жаром растапливая лежащий рядом снег. Черные ручейки стекали к дороге, превращая землю в кровавую грязь. Мокрые кровли, занимались нехотя, фыркали струйками горького дыма, а потом резко вспыхивали и оседали в полыхающее нутро, вздымая тучи пепла и искр. Едко воняло жжеными тряпками. В воздухе стоял сладкий аромат горящей плоти.
Менько попробовал ворваться в свой горящий дом чтобы спасти мать и тетку. Но пламя охватило уже весь дом и жар не пускал его внутрь. Он бился в истерике, кричал, когда до его сознания дошло, что произошло…
ГЛАВА XI
Спальня в доме Артура Смыслова выходила окнами на восток. Он проснулся в третьем часу ночи и услыхал, как завывает в дымоходе ветер. Это был порывистый северный ветер, сухой и холодный, который приносит снегопады. Он глухо гудел в дымоходе, где – то на крыше брякала отошедшая доска. Артур прислушался и до него донесся стон деревьев в тайги, в кронах которых бушевала разгорающаяся буря. В маленькой комнате стало холодно – на кровать из-под двери дуло. Артур плотнее закутался в одеяло и поджал под себя ноги, но не заснул, а лежал, напрягая слух, полный беспричинных тревожных предчувствий.
Вдруг раздался негромкий стук в окно. Было похоже, что по стеклу стучит ветка какого-то засохшего дерева, но Артур вспомнил что рядом с окном ничего не росло. Он прислушался – стук продолжался. Раздосадованный, он вылез из постели и подошел к окну. Прислонившись к стеклу он всматривался в тьму. Внезапно налетел ветер. Смыслов почти не слышала звуков из-за плотно закрытых окон, и поэтому все происходило практически бесшумно. Сначала зашевелились самые верхушки сосен, потом зашевелись березки и закачался стланик. Ветки деревьев и кустов нацелились в одну сторону – туда, куда дул ветер, – словно указывая на что-то.
Смыслов вздрогнул – в глубине двора, где хаотично росли ели и кусты, что-то еле заметно передвинулось. Это было нечто огромное и темное. Артур не мог понять иррациональность происходящего – это был явно не куст, так как пятно двигалось навстречу ветру…
Вжавшись носом в стекло, он пытаясь разглядеть, что происходило в темноте. Смыслов четко понимал: это не мог быть куст или дерево. Это было что-то живое; нечто прятавшееся во дворе, теперь перемещалось под прикрытием порывов ветра. Так он стоял возле окна пока пятно не исчезло в темноте, будто поняв что за ним наблюдают.
Прогнав страх, Артур пошел в кровать, переключившись с мыслей о происшедшем во дворе, на Любу, с которой он несколько раз встречались в деревне. Они недолго разговаривали и Артур делал комплименты девушке, которая воспринимала их спокойно и достойно. Не смотря на то, что Люба жида в деревне она обладала острым умом и юмором, а ее необыкновенная внешность покорила циничного Смыслова.
Артуру нравилась Люба, но на его пути стоял сильный и уверенный в себе Игорь Школов, то ли бывший бандит, то ли военный. Смыслов не привык проигрывать, и чтобы побольше узнать о противнике сошелся с его другом – Матвеем Сизовым, под предлогом обоюдной любви к футболу.
На следующий день они оба шли по лесу. Выпавший снег блестел и переливался на коротком солнце. Стылая заиндевевшая трава скользила в руках и меняла цвет от прикосновения человеческой руки. На кочках кустов застыла брусника, тронутая морозом, перезревшая и сизая. На коротеньких прямых веточках висели ягоды голубики – яркого синего цвета, сморщенные, как пустой кожаный кошелек, но хранившие в себе темный, иссиня-черный сок неизреченного вкуса. Артур и Матвей ходили по лесу и собирали ягоды. которые ели на месте. Сизов попробовал ягоду рябины, она оказывалась несносно горькой. Он поморщился и спросил:
– Ну как тебе автогол Сергея Игнашевича? – спросил Сизов имея ввиду матч Россия – Испания. Летом прошел чемпионат мира по футболу в России, где Россия заняла 8 место.
– Гол как гол. В в принципе, нам просто повезло в пенальти с испанцами, – сказал Артур забрасывая себе в рот горсть замерзшей земляники.
– Да, испанцам не повезло и тренер у них за день до турнира поменялся Юлен Лопетеги сменил Фернандо Йерро, – демонстрировал свои знания в футболе Сизов.
– А ты знаешь, что Михаил Боярский предсказал нам победу по пенальти. Наш Дартаньян оказался настоящим оракулом, – ответил ему Смыслов.
– Я тут с одним мужичком познакомился в деревне – Макаром, занятный тип много рассказал о тайге и даже силки научил ставить, – переключился на другую тему Матвей. Так вот круглогодично зеленое дерево в тайге —стланик кедрач. Он предсказатель предсказатель погоды, как градусник. Или барометр. Так вот за два-три дня до первого снега, когда днем было еще по-осеннему жарко и о приближении зимы я даже не думал, стланик вдруг растянул по земле свои огромные лапы и лег плашмя на землю. Потом представь, проходит день – другой, появлялось облачко, а к вечеру задула метель и выпал снег.
– Да, природа мать, – задумчиво прокомментировал Смыслов. Слушай, – продолжил он, а что там у этого… Игоря Школова с Любой?
– А вон куда ты клонишь, – остановился Матвей и внимательно посмотрел на Артура. Ты… лучше туда не лезь. Игорь мне друг, на тюрьме спас и это… я его на героин подсадил. Вообщем должен я ему по самый последний день. А Любу он любит и хочет в Москву забрать. После этого стал мужчины шли молча. Они довольно далеко ушли от деревни, но Артур надеялся на смышленого Сизова, который уже облазил близлежащую тайгу с Макаром.
Неожиданно Сизов и Смыслов вышли на пересекающую дорогу.
– А здесь и не был, – задумчиво сказал Сизов. Черные стволы могучих деревьев стояли отвесной стеной по обе стороны дороги. Как стало темнеть хотя было еще утро. Посовещавшись они решили пойти по новой дороге на север, как им казалось в сторону деревни. Но Сизов не был ни жителем тайги, не опытным охотником, – они удалялись от деревни в противоположную сторону…
Они неспешно шли по дороге огибая замерзшие лужицы. Вокруг стояла оглушающая тишина, которая вызывала тревогу. Через несколько километров мужчины заметили сход с дороги. Через деревья просматривались силуэты домов.
– Пошли посмотрим, – предложил Матвей, сходя с дороги. Артур молча последовал за ним.
Идя по молодому кустарнику, который уже начал скрывать съезд с дороги, у Артура возникло непонятное убеждение, что из тайги за ними следит некто с тяжелым и пристальным взглядом. Смыслов был уверен, что нечто не только смотрит, но и следует за ними, перемещаясь в лесу параллельно тропинке. И следует он – или оно – совсем недалеко от нее. И, возможно, с каждой секундой все приближаясь к тропинке, а значит – и к ним. Умом он понимал, что все это не более чем иррациональные страхи, первобытная боязнь враждебного леса, но ничего поделать не мог. Сизов спокойно шел к заброшенным домам тихо матерясь, когда цеплялся за ветки или спотыкался о невидимые бугры на тропинке.
Товарищи вошли в первый дом. В нем все было вверх дном – то ли многие годы назад отсюда уезжали второпях, то ли его разграбили уже после отъезда хозяев. Покосившаяся самодельная мебель – стол из досок, две скамьи, полки, уставленные пустой потрескавшейся посудой, банками и бутылками. Стекол в доме не было, ставни сгнили и упали, лишь одна из них каким- то образом удерживалась на доме будто не хотела его отпускать. Везде паутина, по стенам разрослись древесные грибы. На покрытом толстым слоем темно-зеленой пыли столе стояла зеленая кастрюля. Заглянув в нее Артура тут отпрянул, на дне из желто- ядовитой мути прорастала какая-то трава, вперемешку с мхом.
Во второй комнате мебели почти не было, скрип половиц дал понять о том, что полу жить осталось недолго. Пахло старой пылью и плесенью, которая расползалась по стенам. По средине комнаты стояла табуретка. На ней лежала стопка пожелтевших газет, в которых были написаны новости о давно отживших людях и прошедших событиях.
– Надо собираться обратно, – а то Яков, нам по шее надает, – сказал Сизов вступая в третью темную комнату, без окон. Это были его последние слова.
Косматая лапа зажала ему рот, разгибая тело, разрывая лицо когтями скрюченных узловатых пальцев, а вторая лапа стремительно, снизу вверх разорвало живот и часть грудной клетки. Тело Матвея забилось в лапах склонившегося над ним чудовища. Потоки крови выплеснулись на дряхлую половицу. Отчаянным, уже конвульсивным движением Сизов вскинул голову и, не веря собственным глазам, увидел прямо перед собой отвратительную, словно сошедшую с безумных картин Босха, морду с оскаленными клыками, с которых капала пенистая слюна. Огромные глаза монстра пылали как два костра. Это было исчадие ада. И тогда краем затухающего разума Сизов понял, что над ним склонилась сама смерть.
Чудовище оттолкнуло от себя еще не понимающего, что он умирает, человека. Матвей с мягким стуком упал на бок в лужу собственной крови, задергался в конвульсиях, быстро застучав ногами, от шока уже не ощущая боли. Кольца алых и влажных кишок вывалились из его разорванного живота и стали растекаться по полу. Сизов, сам не понимая, что делает, не ощущая боли, отчаянно схватился за свои кишки и попытался впихнуть их обратно, в полость живота. Чудовище резко наклонилось и прокусило огромными клыками череп Матвея и прекратило страдание человека.
В это время Артур потеряв интерес к старому дому, вышел на крыльцо и ждал своего товарища. В тишине сначала послышалось странное шипение – словно выходил воздух из проколотой камеры, потом какое-то копошение в доме. Смыслов начал оборачиваться, когда на него налетело тяжело темное облако и он потерял сознание…
Очнувшись, Артур понял, что его куда-то волокут, двое мужчин. Он видел только их высокие резиновые сапоги. Смыслов начал тихонько, не выдавая что он пришел в себя, посматривать по сторонам. Вокруг была глухая тайга. Его долго волокли, Артур удивился выносливости его похитителей. Где Матвей? Впереди и сзади он никого не увидел, это его насторожило. Неожиданно началось болото, словно отрезанное от тайги гигантским ножом. Болото не замерзло, пошли кочки по бокам мелькали кривые сосенки. На болоте их встречал еще один человек, тоже мужчина. Встречавший что- то буркнул и пошел впереди время от времени тыкая перед собой жердиной, проверяя, нет ли впереди топи.
Под собой Артур увидел, что в темную жижу были брошены неизвестно чем скрепленные бревна. Бревна чуть заметно колыхались, отчего болотная жижа шевелилась как желе. Кто проложил эту древнюю гать и куда она вела? Впереди раздался громкий мат и какое-то раздражительное хрюканье. Смыслов приподнял голову и увидел что впереди идущий человек с жердью провалился по колено. Но он легко вырвал ноги из мутной жижи, которая скрывалась под моховым покровом, и остановился посмотрев назад. Когда Артур увидел его лицо, он ужаснулся. На него смотрела морда похожая на помесь собаки с человеком. Несущий увидели, что он очнулся и один из них резко ударил Смыслова по затылку и он вновь провалился в небытие…
Очнулся Смыслов в смердящей землянке. Пахло мочой и соломой. Еще жив?.. В голове тупыми пульсирующими толчками отдавалась дикая боль. Он не мог понять где находится и что произошло, память стала словно замерзшая. Тут чувства начали возвращаться к Артуру, появился холод в ногах. Они были мокрые и замерзали. Тут он вспомнил болото и все остальное.
Он с трудом разлепил веки. Перед глазами все плыло, прямо перед ним маячило пятно. Он напряг зрение, пытаясь его сфокусировать, отчего головная боль еще больше усилилась, но пелена постепенно развеялась, и светлое пятно превратилось в парня. Его волосы как патлы, были белого и неряшливо свисали на шею. Грязные камуфляжные штаны. Босые ноги в резиновых бассейновых сланцах. Майка-тельняшка, под мышками кислая волосня. Ногти что на руках, что на ногах отросшие и чёрные. Рожа в белёсой щетине. Он что – то вырезал ножом, увидев что Смыслов очнулся он улыбнулся, обнажив серые зубы. Тут Артур почувствовал боль в руке. Он медленно приподнял правую руку и увидел, что она была прокушена…
ГЛАВА XII
Школов Игорь последнее время никаких конкретных снов не видел. Только ощущал вокруг себя огромную, мерно колышущуюся, вязкую желтую субстанцию. Он беспомощно трепыхался в ее глубине, как муха, попавшая в таз с вареньем. Сегодняшнюю ночь он плохо спал, ему казалось что вокруг дома кто-то ходит. По ночам наступающая зима, накрывала их поселок крепким морозом. Здесь в Сибири зима приходит значительно раньше чем в Москве. Яков убрал пост со стороны тайги, где находились два человека, которые всю ночь жгли костры.
Яков попросил всех на ночь закрывать ставни, чего многие не делали. Школов будучи военным человеком, привыкшим к дисциплине, каждый вечер добросовестно закрывал окна крепкими ставнями. Поэтому когда он услышал какие-то звуки выглянуть в окно и посмотреть что происходит он не мог. Игорь привстал и прислушался. Да вокруг его дома явно что-то происходило. Школов встал и пошел к двери. На предрассудки, которые обсуждали девчонки приехавшие с ними на лечение от героина, он не обращал внимание.
Школов открыл дверь. Силуэты деревьев, словно вырезанные из черной бумаги, выстроились вдоль забора, скрывая большую часть двора. С восточной стороны неба над поселком постепенно всходила луна. Она медленно выползала из-за вершин деревьев ближнего леса и светлела по мере восхождения. Почти на глазах она засияла в полную силу голубым холодным светом. Время от времени ее ледяные лучи закрывали медленно плывущие по ночному небосводу полчища облаков – и тогда тени во дворе сгущались до непроглядной черноты.
Игорь до боли в глазах всматривался в темноту, но так ничего не увидел. Вдалеке ухнул филин будто выстрелил из холостого заряда. Поселок опять накрыла тишина. Единственное позже Школову показалось что кто – то удаляться от дома в сторону тайги. Шум движения был почти не слышан, но военная чутье подсказывало Школову кто – то или что – то уходит от дома. Ему стало холодно и он зашел во дом. Остатки ночи он провел в тяжелом сне, мучимый кошмарами.
Утром умывшись и попив чаю, Игорь вышел на улицу. Свежая струя воздуха набежала на лицо, светило солнце и от ночных переживаний ничего не осталось. По улице ходил петух громко кудахтал и смотрел по сторонам будто присматриваясь к утру.
Школов решил обойти дом и посмотреть может ночной гость, если он был, оставил какие-то следы. Неспешно обходя кусты и деревья, Игорь резко остановился словно ударился об стенку. Прямо под ним в неглубокой впадине был след. Отпечаток длиной 35 см и шириной 10 был виден особенно отчетливо – клинообразные когти, напоминал след волчьей лапы. Только увеличенный в три раза
У Школова словно лопнуло сердце, и горячая кровь хлынула по всему телу, ноги стали словно песочные. Он не знал что делать. Все слухи ходившие по деревне, страшные смерти, пропажа людей отчетливо проплыли в памяти Игоря. Идти к Якову, нет он тоже что-то скрывает, бежать – далеко, устраивать истерику и требовать чтобы его отвезли в Битучары – стадно. Игорь решил просто взять своего друга Матвея Сизова, Любу и прилюдно, без спешки уехать в Москву. Поедет ли с ним Люба? Красивая, но с секретами девушка, в которую Школов влюбился первый раз в своей суровой жизни. Ладно, сначала надо найти Матвея.
Школов вышел на улицу и пошел к дому Сизова. После того как каждый индивидуально перенес ломку в отдельном доме, Яков распорядился остаться в них жить на «курсе лечения», чтобы «дурные мысли не обсуждали». Хотя днем все общались и ходили друг другу в гости.
Двери в доме были раскрыты, не заправленная кровать, немытая посуда на столе, в этом весь Матвей. Игорь недовольный вышел из дома, рядом проходил рыжеволосый, невзрачный, с тонкими губами и большими ушами, парень по имени Сергей. За время двухмесячного пребывания в поселке почти все друг друга знали по именам. Местные, городских знали точно.
– Утричко доброе, Игорь, – первый поздоровался рыжий парень.
– Привет Сергей, а ты моего Матвея не видел? – спросил Школов спускаясь с крыльца.
– Видел, а как же не видеть. Они с этим .. Артуром, во, из последней партии в лес пошли погулять. По северной тропинке. Поговорив о погоде и других незначительных вещах с Сергеем, Игорь пошел к себе в дом. Спутался с этим мажором Артуром Смысловым, который глаз на Любу положил, думал идя по бугристой дороге Школов. Друг называется.
Упав на кровать он взял в руки книгу «Мастер и маргарита», которую не мог осилить со школы, погрузился в чтение. Через пол часа тревожная ночь и неспокойный сон взяли свое и Школов погрузился в дрем. Очнулся он как от удара током. Резко сев на край панцирной кровати, Игорь понял что – то произошло. Это чутье не раз спасало, когда он наемником бегал с калашем в разных частях света. Крупные капли поты выступили на его лбе, сердце стучало будто хотело проломить ребра. Игорь непонимающе смотрел в стенку, разглядывая микротрещины бревен. Матвей! Пошел в тайгу! Вот, что заставило его подпрыгнуть как зайца. Школов накинув куртку, выскочил на улицу, вдалеке показался Артем Смирнов, друг Сергея Краева. Последний как-то неожиданно исчез со своей девушкой с деревни, а неделю назад также неожиданно опять появился здесь.