– Ира, эта дрянь сперла у меня телефон, – кричу я, – собирай народ, будем стрелку им забивать. В это время смотритель достал банан и не спеша пошел к обезьяне с моим телефоном. Состоялся настоящий обмен – служитель зоопарка протянул обезьяне банан, она оставила телефон, взяла плод и ушла. Мы выдохнули. Смотрителю 5 евро, мне телефон, обезьянам орешки. Расстаемся при положительных эмоциях и настроении и спешим на море.
На общественном пляже все достаточно демократично, шезлонгов нет, большинство сидит в барах на пластмассовых стульях, загорающих мало. Оно и понятно – воздух течет в легкие, как расплавленное олово, солнце обжигает длинными огненными языками. Вода достаточно мутная, волна большая, народ пытается встать на доски, занимаясь серфингом.
– Эх, прокачу, – закричал я и пошел за доской для серфинга. Понимаю, что встать на доску у меня не получится никогда. Так, чисто поржать. Не получилось даже посмеяться – через 10 минут барахтания, уставший и злой, несу доску обратно. Юра, наблюдавший за мной, подводит итог:
– Слоны на досках не катаются, – и делает глоток пива. Вечер заканчиваем в одном из многочисленных ресторанов с плясками и песнями.
Очередное утро на Бали, рассматриваю синяки, оставленные макаками. Игоря нет. Не сильно волнуюсь, куда он денется с острова среди толерантных балийцев, собираюсь на завтрак. Жуя сосиску, Эрик предлагает пообедать на рыбном рынке в местечке Джимбаран. Не зная, о чем речь, я принимаю приглашение. На море после шторма грязь, пляж усыпан отходами жизнедеятельности человека. Пройдя по пляжу, чего я только не увидел – от детских игрушек до лампочек, купаться расхотелось, иду в номер, где уже храпит Игорь.
В полдень, как и договаривались, выходим на улицу, продавливаем тугую пленку плотного, горячего воздуха – едем обедать на рыбный рынок Джимбаран. Всезнающий Юра предупреждает:
– Запахи там тухленькие, но выбор большой и цены низкие, – говорит он, садясь в такси. Едем, обсуждая пробки Денпасара, шустрые владельцы скутеров мухами обгоняют застрявшие машины. Кажется, что у каждого водителя свои правила, все ездят хаотично и опасно, громко сигналя. Однако аварии на дорогах отсутствуют.
Приехали на рынок, который представлял большую крытую хижину. При приближении чувствую запах как на скотомогильнике, главное не сбежать.
– Юра, а противогазы здесь не продаются? – говорю я, вступаю внутрь «помещения». Внутри противный запах уменьшается. Идем вдоль узких рядов. На полу жижа из требухи и чешуи. Все это компенсирует огромнейший выбор креветок, мидий, кальмаров, крабов, рыбы и лобстеров. Морепродукты разложены на льду, выглядят свежими и аппетитными. Ира бодро торгуется, тут же чистят рыбу.
Весь наш улов готовят в местном кафе за 15.000 рупий за кг. Затарившись пивом, стаей волков кидаемся на аппетитные блюда и замолкаем. Вдруг издалека раздается песня Hotel California группы Eagles. Сама песня то ли о тюрьме, то ли о наркотиках, звучит возле вонючего рынка нелепо, как всплывший кит в Москва реке. Группа музыкантов обступает нас в надежде получить деньги за свои творческие труды. Делаю вид, что не замечаю их, сосредоточившись на креветках. Один музыкант с гитарой чуть ли не возле моих ушей рвет струны. Не выдержав напора береговой артистической группа, даю им 50 рупий и машу им рукой, мол, уходите, не шумите. Получив деньги и поняв, что мы из России, затянули Калинку…
По дороге в отель инициативный Юра предлагает попробовать дуриан – самый вонючий фрукт.
– Тебе запахов на рынке не хватило? – говорю я и соглашаюсь. Останавливаемся у одной из многочисленных машин, торгующих фруктами у дороги, и просим приготовить вонючку. Нам дают пакеты на руку и быстро разрезают дуриан, который усыпан шипами, как колючка. Вонь жуткая, рыбный рынок отдыхает, как прорвало канализацию. Кашляю от противного запаха, но пробую субстанцию, похожую на йогурт. Так пахнет заболоченное озеро с протухшей рыбой. Ощущения противоречивые, но больше противно, чем вкусно. Кинулся в машину закусывать дуриан теплым виски, который оказался приятней заморского фрукта.
За две недели влажность и высокая температура надоели, как мошкара на Севере, как вампир два дня лежу в номере, наблюдая за алкомарафоном Игоря. Точнее, наблюдать было особо нечего, Игорь куда-то уходил, приходил в номер спал, и опять уходил, пока не случилось это…
Ночью открывается дверь. Слышу бадди-партнер приглашает кого-то в номер.
– Please, Welcome. – не своим от водки голосом говорит Игорь. – Вставай, у нас сейчас будет вечеринка. – поднимаю голову. Вижу какую-то девушку в ярких нарядах, которая резво садится на стул, Игорь достает из пакетов выпивку и пакетики с чипсами и шоколадку. Эге, думаю, глядя на бутылку вискаря, разошелся наш кавалер, влюбился прямо, раз купил дорогущий американский самогон. Ладно, поглядим на красавицу, и подсаживаюсь к столу. Игорь сама галантность – кружит пчелой вокруг девушки, что-то бормочет, протирая стаканы. Глаза партнера пустые и мутные, как у зомби.
Сажусь напротив девушки и рассматриваю ее. Толстый слой косметики, наращенные ресницы, длинные, неестественно светлые волосы. Понимаю, что это парик. Присматриваюсь, мужской взгляд, под слоем косметики видна синева, как после тщательного бритья. Девушка что-то бормочет низким голосом, понимаю, что интересуется гонораром. Не спеша с ответом, окончательно проснувшись, я продолжаю ее рассматривать. Узловатые пальцы рук, большая ступня… Меня ударило током, я тяжело задышал:
– Transvestite? – спрашиваю я, отодвигаясь от загадочного тела.
– Yes. – скромно ответила красавица и потупила глаза. Я взвизгнул и на несколько секунд впал в кому.
– Игорь, ты в курсе, кого привел? – спрашиваю я друга и колочусь от смеха.
– Кого-кого, телку. Всю грязную работу сделал – нашел, договорился, провел в отель. – говорит ловелас, присаживаясь на стул.