Семьеведение. Учебное пособие

В городах на всем протяжении XIX столетия значительными были сословные различия брачно-возрастных особенностей. Семейный уклад и быт различных социальных слоев города во многом отличался от строя крестьянской семьи. Дворяне после поступления в 16–18 лет на государственную службу рано покидали родительские семьи. Военные и чиновники поздно вступали в брак, на это необходимо было испрашивать разрешение начальства. Напротив, дети купцов, мещан и крестьян, даже став взрослыми, не всегда могли отделиться: они были привязаны к месту жительства, своему сословию, семье и профессии и поэтому часто должны были следовать дорогой, проложенной их родителями.

К середине XIX в. малая семья среди городского христианского населения стала уже распространенной формой семейной организации. Изменения в семейной структуре городского населения происходили в связи с превращением аграрных городов в торгово-промышленные, а также под влиянием изменения законодательства о наследовании (до начала XIX в. семейное имущество торгово-промышленного населения городов по закону являлось общим достоянием семьи, им распоряжался ее глава, а дети находились в полной власти отца и не могли требовать раздела имущества при его жизни). Что же касается большой семьи, то в городах эта форма семейной организации постепенно изживала себя, занимая заметное место лишь в отдельных группах городского населения, например среди части ремесленников, извозчиков, купечества, у старообрядцев и евреев, т. е. в силу специфических экономических и мировоззренческих особенностей небольших групп горожан.

Во второй половине XIX – начале XX в. появляется все больше возможностей для некоторого экономического освобождения отдельных членов семьи (отходников, солдат на военной службе, женщин и подростков, работающих на производстве, и т. п.). В результате происходит ослабление роли главы семьи и упрощение внутрисемейных отношений. На рубеже XIX–XX вв. общество медленно, но неуклонно шло по пути защиты интересов женщин и детей, изменяя их социальный статус, что положило начало кризису патриархальных ценностей.

Изменение в семье замечали и современники. Так, знаменитый русский социолог Питирим Сорокин в своей статье, озаглавленной «Кризис современной семьи», отмечал, что с развитием капитализма семья перестает существовать как целостная хозяйственная единица, при этом «весь уклад современной жизни ведет к распаду семьи». Ученый тем не менее не считал, что кризис семьи означает полный ее крах: «Разложение не остановилось, и чем дальше, тем идет быстрее и, по-видимому, в таком же направлении пойдет и в будущем. Конечно, оно не ведет к гибели семьи вообще. Семья как союз супругов и как союз родителей и детей, вероятно, останется, но формы их будут другими». Однако кризис патриархальных семейных ценностей затрагивал только небольшую прослойку дворянства, буржуазии и интеллигенции, патриархально-авторитарные отношения в семьях большинства горожан, не говоря уже о крестьянстве, оставались господствующими. Как писал современник, «мы застаем семью русского народа в переходном состоянии, в каком-то брожении патриархальных начал со стремлением задавленной ими отдельной личности выйти из них и занять самостоятельное положение, но среди этого поворота мы ясно замечаем, что патриархальные начала еще живут среди народных масс и больше всего они отражаются на положении женщины как в семье отца, так и в семье мужа. Везде и всюду видно право сильного по своему усмотрению».

Таким образом, во второй половине XIX – начале XX в. в семье горожан действовали эволюционные процессы, стимулируемые урбанизацией и развитием капитализма. В течение пореформенного периода семейная организация населения изменялась. Малая семья постепенно становилась все более распространенной среди горожан. Сокращались размеры семей, упрощалась их структура, постепенно нивелировались сословные и региональные различия. Очень важным было разложение патриархального уклада. В то же время известная традиционность не только сохранялась, но и постепенно подкреплялась в ходе оживленной миграции из села в город и тесных связей большой части городского населения с деревней.

В первое послереволюционное десятилетие институт семьи отрицался, провозглашалось равноправие женщин – освобождение от домашней работы и воспитания детей, полное обобществление семьи. В этом направлении действовали и пропаганда, и новое семейное законодательство. Однако скоро стало ясно, что государство не может взять на себя функцию семьи, а население не склонно от нее отказываться. Семья как институт была официально реабилитирована. На женщин была возложена священная обязанность: увеличивать численность строителей социализма, одновременно наравне с мужчинами трудясь на производстве. Однако патриархально-авторитарная семья не была реабилитирована ни идеологически, ни фактически, ее эрозия продолжалась, хотя вплоть до Отечественной войны она оставалась преобладающей формой семейной организации. Активное вовлечение женщин в общественное производство, экспроприация земли у крестьян, снижение рождаемости, миграция миллионов сельских жителей в город, индустриализация деревни, развитие медицинских, дошкольных и школьных учреждений, создание системы социального обеспечения – все способствовало утверждению малой семьи, ее отделению от производства, повышению статуса женщин и детей, гуманизации семейных отношений. Но в двух аспектах наблюдался регресс: во-первых, увеличилась опека семьи со стороны производственного коллектива и разных общественных организаций – профсоюза, комсомола, партии и, во-вторых, широкое распространение получила сексофобия. Презрение к сексуальным переживаниям, ханжеское отношение к телу, запрещение эротического искусства получили невиданный прежде размах, а применительно к сталинской эпохе можно говорить прямо о крестовом походе против секса.