Objętość 230 stron
2016 rok
Шум времени
O książce
«Не просто роман о музыке, но музыкальный роман. История изложена в трех частях, сливающихся, как трезвучие»
Впервые на русском – новейшее сочинение прославленного Джулиана Барнса, лауреата Букеровской премии, одного из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автора таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «Любовь и так далее», «Предчувствие конца» и многих других. На этот раз «однозначно самый изящный стилист и самый непредсказуемый мастер всех мыслимых литературных форм» обращается к жизни Дмитрия Шостаковича, причем в юбилейный год: в сентябре 2016-го весь мир будет отмечать 110 лет со дня рождения великого русского композитора. Впрочем, написание беллетризованной биографии волнует Барнса меньше всего, и метит он гораздо выше: имея как художник лицензию на любые фантазии, влюбленный в русскую литературу и отлично владея контекстом, он выстраивает свое сооружение на зыбкой почве советской истории, полной умолчания и полуправд…
так как читал упомянутые Автором дневники ДДШ и другие работы по его жизни и творчеству- данное « произведение» не что иное как повторение извесьных фактов и их описаний с явно солженицеобразной ересью в основе. Жаль потерянного времени. Лучше просто слушать музыку Шостаковича, гораздо больше полезностей и мыслей для размышлений о Времени и масштабе композитора. Хотя его творчество поразительно противоречиво и очень классически музыкально глубоко! И конечно Стравинский, Пркофьев из Русской музыки ( не забудем Рахманинова, который умер в 43) абсолютные гиганты в современной музыке 20 века!!!
очень необычная книга, написана в виде вроде бы несвязных заметок, практически как бы в записной книжке. повествование перескакивает с одного эпизода на другой, есть повторы, ощущение эскизности. и тем не менее перед читателем возникает глубокий образ великого композитора современности. многие вещи стали откровением, стал более понятен глубокий душевный кризис, понятнее общий трагизм его музыки. есть несколько неожиданных характеристик современников Шостаковича. книга для тех кто знает и любит музыку, кто знает и любит творчество Шостаковича. несмотря на необычность повествования книга «держит» внимание до конца.
Сразу очень смутило, что Анапа находится в Крыму. Насколько достоверно остальное?!)). Пережившая страх и угнетение интеллигенция, передала внутреннюю дрожь потомкам. И только они, возможно, могут описать это. Слишком не наше.
Просто поразительно! На самом деле. книга вовсе не про музыку Шостаковича, книга про жуткие муки композитора оказаться в советском окружении. Ненавидеть коммунистов всю жизнь и при этом быть вынужденным принимать дары и подарки. Великолепно написано, трогает до глубины души!
Прекрасный образец времени, мастерски исполненный. Напоминает прозу Аксенова и Солженицина, что бесценно, так как от названных писателей уже ожидать ничего не приходится. Удивительный факт, очень невелик размер книги, а вместил в себя целую эпоху и на ее фоне трагедию не одного поколения. Прекрасно.
Судьба. Этим величественным словом просто-напросто обозначается нечто такое, против чего ты бессилен.
По прошествии времени трагедии становятся похожими на фарсы.
Отец, Дмитрий Болеславович, мягкий, душевный человек, много работал и все жалованье приносил в дом, оставляя сущие копейки себе на папиросы. Он обладал прекрасным тенором и любил игру на рояле в четыре руки. Исполнял цыганский репертуар, а также романсы, как, например, «Нет, не тебя так пылко я люблю» и «Отцвели уж давно хризантемы в саду». Обожал всякие безделицы, разные забавы, детективную литературу. Мог часами возиться с новенькой зажигалкой или проволочной головоломкой. С внешним миром соприкасался опосредованно. Каждая книга у него на полках была проштампована специальной лиловой печатью: «Украдено из библиотеки Д. Б. Шостаковича».
Вопрос о Дмитрии Болеславовиче задал ему как-то один психиатр, изучавший процессы творчества. Тогда он ответил, что отец был «совершенно нормальным человеком». Ответил без тени надменности: это ведь завидное качество – быть нормальным человеком и каждое утро просыпаться с улыбкой. При всем том умер отец в расцвете лет: до пятидесяти не дожил. Трагедия для родных, для всех, кто его любил, но для самого Дмитрия Болеславовича, наверное, нет. Проживи он дольше – увидел бы, как загнивает революция, эта параноидная хищница. Впрочем, революция его не особо интересовала. Это, кстати, тоже было одним из отцовских достоинств.
Слова не в силах запятнать музыку. Музыка выше слов - в этом ее цель и величие.
Чехов говорил, что перепробовал все жанры, кроме доносов.
Opinie, 28 opinie28