–Когда я тебя увидел, то сразу понял – ты не такая, как все эти шлюхи, которые были у меня. Вроде бы в тебе ничего особенного, но чем то цепляешь. Я отправил тебя к нему. – он показал пальцем на валяющееся мёртвое тело Тимофея. – Потому что хотел посмотреть: а что будет со мной, если отдать тебя в лапы такому чудовищу? Что я сделаю? Буду дома сидеть, попивать дорогой виски и смолить сигарой или ринусь к тебе? И вот тогда то, я понял, что хочу тебя не так, как других. Хочу сделать с тобой нечто большее. Это была какая-то зверина страсть. Я такой же подонок, как этот Тимофей. Просто я хотел сделать это с тобой сам.

–Скажи, ты убил бы меня? – я смотрю ему в глаза. Он безоружен, но я почему то дрожу. – Если бы мне не помогли, убил бы?

–Да. – быстро ответил он, даже не раздумывая. – Тогда я был бы счастлив. Это питает меня. Такие, как ты. Это не объяснить.

Моя рука крепко сжимает его пистолет. Во мне просыпается ярость. Он бы просто покончил со мной, потом отвёз бы меня в безлюдное место и закопал бы в земле. И это всё из-за того, что ему так хотелось. Хотелось меня в каком-то безумном смысле. Ради своего наслаждения. А он бы потом просто нашёл такую же «особенную», для которой у него подготовлен такой же сюрприз. Нет, такого больше не случится. Я это остановлю.

Направляю дуло пистолета прямо ему в лоб и целюсь.

–Стой, Ася! Не стреляй! – кричит Рома.

Его голос слышится мне, как из-под воды. Уши заложило. В голове вакуум, а телом управляет кто-то другой, но не я.

–Сколько их было? – спрашиваю я.

–Кого?

–Не прикидывайся! Сколько таких же, которых ты убил?!

Он гадко усмехнулся.

–У тебя пальцев не хватит всех пересчитать.

–Застрелить бы тебя, тварь!

–Не делай этого! Ты не убийца, слышишь? – Рома отчаянно пытается достучаться до меня.

–А что мне еще остаётся делать?! Оставить этого урода в живых я не могу!

–Ты не станешь, девочка. Ты слишком слаба для этого.

Я не отвечаю ему, мой указательный палец дрожит, и я готова застрелить его прямо сейчас. Пустить ему пулю в лоб и покончить с этим ничтожеством. Рома сверлит меня взглядом, а потом зажмуривается и поворачивается спиной ко мне. Ему не хочется видеть меня такой. До всего того, что со мной произошло, он знал другую Асю: добрую, милую, весёлую и жизнерадостную. Ту Асю, которая кормила бездомных животных, собирала в школе деньги на благотворительность и нередко, увидев бродягу, шла в магазин, набирала целую тележку продуктов и относила им, не требуя денег. Я и правда была такой. Человеком, который доверял всем, не знал жестокости и какие в этом мире бывают люди. Но то, что случилось ещё тогда, в больнице, сломало меня. Перед Ромой стояла совсем другая девушка, не та, которую он любит и которую искал всё это время. Он был в погоне за тем, чего больше нет. Эта жизнь превратила меня в монстра. Если убью его, шанса вернуть всё назад не будет. Я докажу это всем, и в первую очередь себе.

–Ась… – подал голос Костя.

Он еле ставит на ноги своё огромное тело.

–Я знаю, что мы с ним сделаем.

Глава 17.

Мы сковали руки Михаила наручниками и потащили к выходу. Странно, но он даже не сопротивлялся. Когда Костя объяснил, для чего его жалкое тело ещё нам пригодиться, я мигом опустила пистолет. Рома громко выдохнул и забрал его у меня. В том самом номере мы ещё несколько минут стояли, разглядывая друг друга. А потом он поцеловал меня, жадно, но в то же время нежно. Мы оба чувствовали вкус крови, которой были покрыты мои губы. Бабочки порхали у меня в животе, даже после поцелуя не улетели. Мои пальцы дрожали, мне хотелось снова и снова касаться его губ, как будто они были самым дорогим для меня сокровищем, и я не хотела их ни с кем делить. Какой я была дурой, что ошибалась насчет него. Тогда уже казалось, что всё кончено. Этого человека для меня не существует. Он растворился, как сахар в горячем чае, а теперь сидит рядом, успокаивающее гладит мои волосы. А я, как никогда ощущаю, как нужна ему. И тут я поняла, что люблю Рому. Он здесь, со мной. Снова рисковал своей жизнью ради меня. Если это не любовь, тогда её вообще не существует.

Лилия громко рыдала, завидев Костю с раной в плече. Этот громила отшутился и успокоил её.

–Милая, ну ты чего? На мне как на собаке всё заживёт.

–Говорила я, надо было мне с вами идти! – всхлипывая, кричала она. – Я же знала, чувствовала, что всё так и будет!

Костя закатил глаза, а потом заткнул ей рот поцелуем. Мы сидели с Ромой на заднем сиденье и не могли отлипнуть друг от друга. Я легла ему на грудь, а он громко вскрикнул.

–Ты чего? – не поняла я.

Он молча поднял кофту и показал мне перебинтованную грудь. Из-под бинта виднелось яркое лиловое пятно.

–Рёбра сломаны. После драки на парковке.

Я ахнула.

–А зачем ты тогда сюда приехал?! Тебе было нельзя!

–Нельзя – это оставлять тебя этим отморозкам. – Рома ткнул пальцем в Костю, который вёл машину.

–Эй! Я вообще-то всё слышу! – недовольно пробурчал он. – Кстати, Ась, я тебе по гроб жизни обязан. Если бы ты не прыгнула на него, то он бы точно мне башку прострелил. И прости, что я так с тобой, ну…тогда в фургоне в первый день.

–Да ладно тебе. Вы тоже немало для меня сделали.

Он посмотрел на меня и кивнул, соглашаясь.

–Ром, а ты как тут оказался и где вообще оружие взял? – спросила Лилия.

Рома взял меня за руку, переплёл наши пальцы и заговорил:

–У отца в кабинете в рабочем столе всегда лежал револьвер.

–Он у тебя что, бандит? – хихикнула Лилия.

–Нет. У него строительная фирма.

–Тогда зачем он ему?

–Без понятия, но то, что он пригодился мне – это точно. Я кое-как выбрался из больницы и сразу полетел домой за ним. Потом в отель этот, в котором Ася жила и откуда её увезли. Хорошо ещё, что друзья Кости мне амнезию бонусом к сломанным рёбрам не устроили. В отеле тёлки эти разукрашенные. Ну, я ствол одной из них к виску приставил, и они сразу раскололись. Написали мне адрес, подробно рассказали, где тебя искать. Я приехал, увидел тебя в компании того мужика, а потом катался за Костиной машиной. Сразу понял, что вы что-то ищете. Уж больно медленно и незаметно преследовали этот ягуар. И вот, я тут.

Ребята сидели и слушали, открыв рот.

–Ну, ты блин – шпион. – удивился Костя.

–Я же люблю тебя. – Рома посмотрел мне в глаза. – Я не врал тогда, у озера. Клянусь.

–Я тебе верю. И…тоже люблю.

Он громко выдохнул. Представляю, как давно он хотел услышать от меня эти слова. Его глаза прищурились и хитро посмотрели на меня. Рома что-то поискал в кармане, а потом вынул кусок проволоки. Отвернувшись от меня, от пару минут копошился, а я смотрела ему в спину и хмурилась.

–Что ты делаешь? – спросила я.

Наконец, Рома повернулся. Его глаза сверкали, как будто он нашёл бесценное сокровище. Он пару раз открывал и закрывал рот, как рыба, как будто боясь что-то сказать.

–Выходи за меня замуж. – вдруг сказал он.

Я несколько секунд смотрела на проволочное кольцо, которое он вертел в руках, а потом с недоумением перевела взгляд на него.

–Что? – тихо спросила я.

–Давай поженимся. – Рома взял мою правую руку и надел кольцо. – Конечно, это не то, чего хотят все девушки. Дурацкое кольцо из проволоки и предложение в машине после того, как нас обоих чуть не убили. Ты – лучшее, что когда-то случалось со мной. Ты изменила меня. Всё будет, как я и говорил. Мы будем жить вместе, втроём. Ты согласна? – он гладил мою руку и выжидал.

По телу пробежали мурашки. Он сумасшедший? Или ему эти здоровенные парни устроили сотрясение мозга, и он не понимает, что говорит? Но потом я смотрю на его блестящие, широко распахнутые глаза и не вижу в них сомнения, замешательства или неловкости. Рома судорожно перебирал кольцо пальцами, то сжимая, то разжимая его в ладони. Ты не прав, это самый подходящий момент и самое лучшее время для того, чтобы услышать, насколько я для тебя важна.

–Я согласна.

После этих слов Рома накинулся на меня и зацеловал всё лицо, в последнюю очередь добравшись до губ и впившись в них так, как будто вот-вот съест меня. Ребята восторженно улюлюкали и кричали, радуясь. Я разглядывала скрученную проволоку серебристого цвета на своём тонком пальчике. Это кольцо будет самой важной вещью, я с ним никогда не расстанусь.

***

Костя привёз нас к себе домой и разрешил пожить у него. Он жил в двухэтажном каменном доме белого цвета. Внутри интерьер был выполнен в стиле хай-тек. Никаких ярких цветов, все вещи, начиная от мебели и заканчивая потолком, были белого или чёрного цвета. Дом был напичкан всякой современной бытовой техникой, которую даже не было заметно. Микроволновая печь, например, была встроена в стену. Я заметила её лишь тогда, когда Костя пошёл греть еду и открыл крышку. Лестница на второй этаж была сделана из прочного стекла. Я даже попрыгала на ней – не разбилась.

Михаила мы крепко связали и поместили в одну из комнат, закрыв её на ключ. Сначала Лилия настаивала на том, чтобы отвезти Костю в больницу, но он всячески сопротивлялся и сказал, что поправится. Пуля прошла на вылет, поэтому он просто обработал рану и наложил повязку.

Тем же вечером мы все вместе пошли в супермаркет: накупили овощей, фруктов и мяса – решили приготовить с Лилией вкусный ужин. В тележку также отправилось пару бутылок вина. Целых два часа мы кружили над плитой и книгой рецептов, пытаясь приготовить картошку по-деревенски и мясо по-французски. Вытащив из плиты противень с мясом и попробовав кусочек, Лилия спросила:

–Ась, ты мясо солила?

–Да. – ответила я.

–Вот и я солила. Два раза.

Мы переглянулись и громко расхохотались.

Пришлось спасать пересоленное блюдо сметанным соусом. Когда все расселись за столом, парни уминали наши труды за обе щеки и нахваливали нас. Костя даже отнёс порцию нашего ужина Михаилу и накормил. Правильно, он нам нужен живым.

Мы пили вино и по очереди говорили тосты: что мы хотим в будущем, о чём мечтаем. Я узнала, что Костя мечтает жить на тропическом острове в окружении пальм, каждый день пить свежевыжатый сок и купаться в океане. Лилия мечтает стать писательницей и написать историю о том, что с нами произошло. Этим она хочет поведать людям о самом важном – оставаться людьми, чтобы не произошло. Ромина мечта – заниматься конным спортом и завести лошадь. Красивую, с пушистой гривой чёрного цвета. Также, он хочет поскорей найти Еву. Он стал говорить о ней всё чаще, спрашивать, как она выглядит, на кого похожа. Моя мечта – исходит от Роминой. Мне не терпелось взять на руки мою доченьку. Посмотреть, как она выросла за время нашего расставания, чему научилась, а чему еще только предстоит. И сейчас появился реальный шанс найти её, и я его ни за что не упущу.

Глава 18.

Михаил.

4 года назад.

Я познакомился с Олей в кофейне. Она работала официанткой и принесла мне самый гадкий кофе, который я когда-либо пил. Сделав глоток, я тут же выплюнул его на газету, которую ещё не успел дочитать.

–Девушка! Подойдите, пожалуйста! – крикнул я.

Ко мне мигом подлетела блондинка с длинными, как у жирафа, ногами.

–Что за мерзость вы мне принесли?

–Простите. Кофе-машина сломалась, бармен заболел и пришлось делать мне. – извинялась Оля.

Взглянув ей в глаза, я сразу же забыл про кофе и ярость как рукой сняло.

–Давайте я переделаю. – она хватила мою чашку и хотела уйти, но я остановил её.

–Постойте. Что вы делаете сегодня вечером?

Оля улыбнулась и сказала.

–Ничего.

Так мы и начали встречаться с ней. Только уже не в том Богом забытом кафе, а у меня дома. Я научил её готовить превосходный кофе, чтобы она больше не распугивала посетителей. Поздно вечером после работы она приезжала ко мне с чипсами и дешёвым пивом. Оно мне не нравилось, но я пил, потому что она пила. Оля приходила всегда поздно, даже иногда за полночь. Мне не нравилась её работа: слишком мало выходных, денег и проведённого времени вместе.

–Почему бы тебе не устроиться в другое место? Вот на кого ты училась?

–Я училась в медицинском универе на гинеколога. Но работать по профессии не хочу.

–Почему? Зарплата же больше и не нужно таскаться туда-сюда с грязными тарелками.

Оля мило нахмурилась и в этот момент была похожа за кролика.

–Нет. Это не моё. У меня лучше получается готовить кофе и протирать столы. – она поцеловала меня в макушку и пошла за новой бутылкой пива.

Оля была с характером, со своим мнением. Мою точку зрения она внимательно слушала, кивала, якобы соглашаясь, а потом всё равно делала по-своему. Безумно долго пришлось её уговаривать переехать в мой дом. Оля жила в трейлерном парке. Это такое место, где собрано скопление домов на колёсах, которые уже не ездят. В них просто живут люди.

–Я самостоятельная и независимая, зачем мне жить у тебя? – ворчала она.

–Мне не хочется, чтобы моя девушка жила в такой халупе, когда есть прекрасный вариант – мой дом.

Мы могли спорить до бесконечности, оба гордые и упёртые, и, в конце концов, она согласилась. Мне стало намного спокойнее, когда Оля стала жить со мной. Я её контролировал, проверял телефон, смотрел, в чём она уходит на работу.

–Не слишком короткая юбка для официантки?

Она крутилась перед зеркалом в черной юбке-карандаш, которая была на целых пять сантиметров выше колена.

–По-моему, в самый раз. Чаевых больше получу. – Оля хитро подмигнула.

–Снимай – оденешь другую.

–Ну, Миш, пожалуйста. Посмотри, какая я в ней красивая.

Я вскочил и грубо схватил её за задницу.

–Ты. Наденешь. Что-нибудь. Другое. – сквозь зубы процедил я, а она даже не испугалась.

–Да что ты такой зануда? – надулась она.

Я со злостью поднял её юбку вверх и снял трусы. А она смеялась, не понимая серьёзности ситуации. И тогда я грубо взял её, вцепившись в волосы. Ух, как я зол.

–Вот что хотят сделать с тобой эти уроды, когда ты ходишь перед ними в такой юбке! – запыхавшись, сказал я.

–Отпусти, хватит! – Оля пыталась вырваться, но у неё не получалось, пока я не закончил своё дело и не отпустил её.

Она молча переоделась в другое платье, которое доставало ей до самых щиколоток, и быстро убежала.

Такие ситуации случались всё чаще. Эта дура никак не могла усвоить простой урок – слушаться меня. А я ведь хотел, как лучше! Это всё для её же блага!

***

Через несколько месяцев я сделал Оле предложение. Это случилось в ресторане, когда она уставшая пришла с работы и жаловалась на всё на свете. Я заказал самое дорогое шампанское. С официантом договорился о том, чтобы на дно бокала он кинул кольцо. Я внимательно следил, как она мигом осушила принесённый бокал, но – ничего не сказала. Моя безумная голова навела на мысль, что официант украл кольцо. Ураганом и вихрем я встал и направился разбираться к этому воришке, но что-то заставило меня обернуться. Оля вытащила обручальное кольцо изо рта и спрятала под скатерть. Что, зачем она это сделала? Я стоял, как статуя, а она подливала себе ещё шампанского и беззаботно кушала клубнику. Встряхиваю головой и сжимаю кулаки, сдерживая гнев. Но не могу. Это был удар ниже пояса. Я всё для неё делаю, а она…Неблагодарная.

–Милая. – подошёл я сзади и шепнул ей на ушко так, что она даже вздрогнула. – Ты ничего не хотела мне сказать, например: «Я согласна»?

Оля повернулась и виновато посмотрела мне в глаза, а потом опустила взгляд и теперь рассматривала мои ботинки. Что, не нашлось слов, моя сладкая? Не успела придумать оправдание?

–Зачем ты сделала это? – прошипел я ей в лицо. Даже не касаясь её я чувствую, как она трясётся, на осиновый лист. Правильно, бойся меня.

–Я…я….Прости, Миш. Мне нужно было время подумать. В последнее время ты такая нервный и…. – Оля оправдывалась, как маленькая девочка, а меня бесило это еще больше.

Хватаю её за локоть и тащу к выходу, не расплатившись. Кажется, её хрупкие косточки начали хрустеть от моей хватки и вот-вот сломаются. Это не остановило меня, наоборот, заставило сжимать кисть еще сильнее. Оля молчала, стискивая зубы и лишь изредка пытаясь высвободится. Ты никогда от меня не освободишься, никогда.

–Что, нравится меня мучать да?! – орал я, как безумный, пока мы ехали домой. Она плакала, прижав ладони к лицу.

–Я не хотела сказать – нет. Честно, Миша, пожалуйста, не мучай меня снова.

–Ты сделала мне больно, дорогая. Такое не прощается!

Остальное время она приглушённо рыдала, не убирая рук от лица, а я крепко стискивал руль и ругался на всё подряд: на светофоры, тупых водил, тёлок, которые красили губы в зеркало заднего вида и заставляли всех ждать, пока их свисток станет настолько красив, что будет пора наконец нажать своей куриной ногой на газ и тронуться с места.

Дома я снова взял её, грубо, насильственно. В этот момент я любил с ней разговаривать и заставлять её мне отвечать.

–Скажи мне, солнышко, ты же выйдешь за меня, м? – шептал я ей на ухо.

Она грызла ногти, пытаясь успокоиться и не трястись. В ответ молчание.

Я стал ещё жестче, ещё зверски вёл себя с ней. Она вскрикнула от боли.

–Говори, сука, ты станешь моей женой?!

–Да! Я выйду за тебя! – кричала она. – Прошу, пусти! Мне так больно, так…

Еще одна твоя ошибочка, дурочка. Я люблю, когда ты молишь меня о пощаде и завожусь еще сильнее, чем прежде. Я не отпустил её, пока не закончил. Оля сидела и смотрела куда-то в угол комнаты, прикрывая голое тело простынёй. На столе горел лишь один единственный фонарь. Сейчас она казалась мне при тусклом свете такой прекрасно и невинной, что я решил простить её и приблизился, чтобы поцеловать в уголок рта. Из её больших голубых глаз скатилась слезинка, которые я поймал указательным пальцем.

–Я согласна.

Мой рот растянулся в улыбке. Именно об этих словах я мечтал еще в ресторане, когда эта глупышка спрятала кольцо. Я достал его из кармана и одел ей на палец. Оля даже не взглянула на него.

–Пойми, я ведь люблю тебя и хочу сделать счастливой.

Я правда любил её, безумной любовью, сокрушающей. Ради неё я бы пошёл на край света, достал бы для неё все сокровища мира и даже обрушил бы небо, убил человека, подставил невинного, стоит лишь ей только сказать. Она был наркотиком, без которого я уже не мог выжить. Мне требовалась доза: каждый день, каждый час, каждую секунду.

***

На нашей свадьбе присутствовало не мало гостей. Со стороны Оли не было ни одного близкого человека. Она рассказывала, что родителей не знает, а из подруг не хочет ни с кем делиться этим событием.

–Они те еще стервы. – говорила она. – Подпортят что-нибудь, а мне потом отдуваться перед всеми.

Я был согласен с ней, потому что её семья и подружки меня вообще не интересовали. Мне нужна только она. И никто больше.

Свидетельницу и свидетеля Оля любезно предоставила выбрать мне. Я выбрал на эту роль Костю – моего лучшего друга и Дину – одноклассницу, в бизнес которой я регулярно инвестировал деньги, и, возможно, поэтому мы сохранили дружескую связь и общаемся до сих пор.

Женщина регистратор стояла у милой арки, украшенной белыми розами и что-то говорила, но её практически не слышал. Я ждал её. Ждал Олю.

–Дамы и Господа, встречаем ослепительную невесту.

Заиграла медленная и трогательная музыка. Оля вышла из дверей дома, слегка приподнимая подол белого пышного платья и шагая ко мне по гравийной дорожке, стукач каблучками. Она была прекрасна: платье открывало её плечи, корсет был вышит кружевами в виде цветов и кое-где был даже прозрачным, то не вульгарным и пошлым, юбка была пышной, тянулась сзади за ней шлейфом. Фата была длинной, до самой земли, вколотая в её причёску. Я почему то сразу захотел её, прямо здесь, перед всеми и плевать на их взгляды и осуждения, но, привёл себя в чувство, стукнув по щеке. Оля подплыла ко мне, как белый лебедь. Смотрю на неё и не могу оторвать глаз. Она не отвечает мне взглядом, а смотрит куда-то в пол, а потом на регистратора.

–Согласны ли вы, Михаил, взять в жёны Ольгу? Любить её, оберегать всю вашу жизнь. – медленно говорила она, пока я мысленно ругал её за медлительность. Мне уже хотелось крикнуть: «Да». И я крикнул.

Гости захлопали и зашмыгали носами, кое-кто вытирал слёзы.

–Согласны ли вы, Ольга, взять в мужья Михаила? Быть верной женой, заботиться и не оставлять своего мужа, пока смерть не разлучит вас.

Смотрю на Олю. Сквозь тонны нанесённой пудры и тонального крема я вижу дорожку, которая идёт от нижнего века до самого подбородка. Она плачет? От радости, наверное. Ей достался такой красавчик, к тому же любит её больше жизни. Вдруг она повернулась, огляделась по сторонам и зажмурилась. Гости, выжидательно, с замираем сердца уставились на неё.

–Что, решила сбежать? – нагнулся я к её волосам и шепнул так, что никто кроме нее не услышал. – А как же счастливая семейная жизнь, брачная ночь и все те ночи, что ты дарила мне и подаришь снова?

Выражение её лица теперь напоминало маску Пьеро из мультика «Буратино». Такая же тоскливая, печальная. Ты в клетке, моя любовь. Только я имею право отныне прикасаться к тебе.

–Откажешься – всё равно никуда от меня не денешься. Я тебя везде достану. – продолжать пугать её я.

Оля помедлила, но всё же ответила:

–Да.

Все стоя аплодировали, кто-то свистел, плакал или кидал в нас лепестками роз. Оля вымученно улыбалась, а я счастливо смеялся и радовался.

Ты- моя. Моё –всё.

Одно твоё слово – и я убью хоть родную мать. Сровняю небо с Землёй. Переверну планету, сотру всех в порошок. Лишь бы ты была со мной, моя любовь.

***

Это день настал! Оля уволилась из своего ужасного кафе. Теперь сидела дома или ходила на шопинг. Тратила мои миллионы, но я был доволен. Всё-таки женщину можно купить, а она наконец-то становилась счастливой. По ночам она часто уходила спать в другую комнату, но я приходил к ней снова и снова. Я лупил её в порыве страсти, давал пощёчины, оставлял синяки на теле и раны на губах, обкусывая их до крови. Каждый раз она молила пощады, но я был непреклонен.

Однажды, просматривая банковские операции, я стал замечать одну закономерность: Оля ходит в один и тот же ресторан, расплачивается там практически в одно и то же время и только по четвергам. Это показалось странным, так как, как раз в этот день я встречался с друзьями и играл в бильярд. Это было нашей традицией. Приходил я поздно ночью и не заходил к Оле, которая, как обычно, уходила спать в другую комнату.

В следующий такой четверг мне пришлось приставить к ней Олега – моего детектива. Молодой парень маленького роста, с большим фотоаппаратом наперевес. На самом деле он был обычный, просто с Олегом смотрелся громоздко. К вечеру он принёс мне фото Оли в компании молоденького парня. Вот он целует её руку в ресторане, вот они громко хохочут, сидя за столиком. Олег даже сумел забраться на крышу соседнего здания, которое стояло параллельно отелю, в котором они снимали номер с бассейном. И вот оно, то самое фото, которое потом я затолкаю ей в глотку: она сидит на краю этого самого бассейна совсем голая, даже не прикрываясь ничем. Вообще, понимаете? В голове не укладывается. Она сидит с раздвинутыми ногами, изогнув спину назад, выставляя напоказ свою упругую мокрую грудь. Его голова торчит у неё между ног, а тело находится в воде.

–Ах ты сука. – тихо прошипел я, со злостью, гневом.

–Что? – отозвался Олег.

–Ты свободен, Олег, спасибо за работу.

Олег кивнул и мигом смылся из моего кабинета.

Я так и просидел до вечера в такой позе: за столом, глядя на фото, попивая виски из стакана. Два таких же валялись на столе, разбитые на мелкие осколки. Хрупкое стекло не выдерживало моего напряжения и предательски разбивалось, обливая дорогим виски не менее дорогую поверхность стола. На столе стояли часы, которые тикали и раздражали меня ещё больше, но я терпел, смотрел на бегущую стрелочку и считал секунды, минуты часы до её прихода. И вот, наконец, я слышу приближающийся стук каблучков. Сначала тихий, а потом громче и отчётливее. Оля идёт в мой кабинет, размахивая маленькой сумочкой, висящей у её на кончиках пальцев. Она остановилась в дверях. Я взглянул на неё: причёска свежая, наверное, была у мастера перед приездом домой. На фото у неё распущенные волосы, струящиеся белым прядями по плечам, а сейчас – конский хвост, затянутый так, что натянулась кожа на лице. Макияж нанесённый недавно: идеальная ровная кожа, губы, накрашенные чёрной помадой.

–Чёрный? – спросил я. – Почему не алый? Ты всегда любила этот цвет.

–Хотела экспериментов. Нравится? – нашлась Оля и чмокнула воздух губами.

–Тебя как будто целовал сам дьявол. – серьёзно процедил я.

–Ах, хорошо, что он. Не люблю ангелов. – Оля подошла и присела в кресло-качалку рядом с камином, в котором тихо потрескивали дрова.

–И я. Особенно фальшивых ангелов. И белых овечек. Таких крохотных, милых овечек. В детстве, когда мама была еще здорова, мы жили в деревне. У нас было много овец, я любил их пасти, управлять ими, командовать, гонять по полю, хлеща палкой. Одна овечка у нас была особенная, меньше всех остальных. Я её очень любил. Таскал на руках, и она была совсем не тяжелая, такая крошечная, знаешь ли. – Я встал и начал ходить по комнате туда-сюда, погружаясь с воспоминания. – Как-то раз я плакал, потому что мама меня отругала за что-то, уже не помню, что тогда натворил. Я пошёл к своей любимой овечке, обнимал её, зарывался с головой в белоснежную шерсть, а потом…Она меня укусила за щеку. Это было так… – запнулся я. – Неожиданно и обидно. Я стал плакать еще сильнее, громче прежнего, и всеми фибрами своей души возненавидел эту тварь. Схватил отцовский нож, который лежал на подоконнике хлева и зарезал её. Наносил удары снова и снова и слышал жалобный писк этой овечки. Белая шерстка пропилась кровью почти насквозь. Я бил и бил, даже когда она замолчала, а когда выбился из сил и закончил с ней, наконец, успокоился.

Оля сидела, слушала, и, с каждым моим словом её брови поднимались выше и выше.

–Знаешь, что это значит? – я нагнулся, уперся руками в колени и поравнялся с её лицом, смотря в глаза. Её взгляд обжигал.

Оля покачала головой.

–Никогда не доверяй даже милым и добрым овцам, они всё равно окажутся первыми, кто укусит тебя и сделает больно, оставив шрам на всю жизнь.

Оля не сводила с меня глаз, нервно сглотнула, а потом я отошел к столу за заветной фотографией. Порывшись в ящике стола, достал скотч, яростно оторвал кусок и приклеил фото к зеркалу, которое висело на стене, прямо по правое плечо Оли.

–Что ты делаешь? – нахмурившись, спросила она, наблюдая за тем, как я клею фото.

–Да вот, такая сексуальная фотка в интернете попалась. Хочу заняться с тобой кое-чем, чтобы ты смотрела на неё. Меня это возбуждает.

Я загораживал ей обзор на фото, закрывая зеркало собой. После этих слов я отошёл в сторону и ослабил галстук, давящий горло. Оля вцепилась глазами в маленький глянцевый снимок, а потом подошла ближе, будто бы он манил её, как магнитом, а я наблюдал за ней, глотая виски прямо из горла бутылки.

–Узнаёшь девчонку? – указав на фото рукой, спросил я. – Что он тебе там делает? А?

–Миш, я… – она схватила за сердце. Вот актрисулька, у неё же никогда не было проблем с сердцем.

–Тебе понравилось?

–Что?

–Ему понравился твой вкус?

–Миш, пожалуйста, давай нормально всё обсудим.

–Я спрашиваю! – от злости разбиваю зеркало кулаком. Осколки разлетаются в стороны, некоторые даже остались в моих костяшках, из-за чего ужасно колют.

Оля вскрикнула, а потом, увидев мою окровавленную руку кинулась ко мне и стала дуть на рану, которую из-за её дыхания саднило ещё больше. Я оттолкнул её и она с грохотом впечаталась в стену.

–Ты сука, Оля, грёбаная сука! – разорался я. В этот момент за окном грянул гром и полился тропический ливень.

–Прости меня, я не хотела, честное слово! – она упала на колени передо мной.

Я брезгливо отшвырнул её от своих ног, а потом поднял, взяв за платье и лифчик, который тут же порвался. Тогда я схватил её за шею и повалил на стол. Стёкла от разбитых стаканов не убрал, и они впились ей в спину, нанося раны. Она кричала, горько, обречённо, надеясь, что хоть кто-то в этом мире её услышат. Но нет, тебя никто не услышит.

–Я отрежу свои сиськи, чёртова тварь!

–Нет, пожалуйста, не делай этого!

–Заткнись! – она не послушала. – Заткнись! Завали рот! – она не слушала.

Я сорвал снимок с зеркала и затолкал кулаком ей в горло так, что лицо у неё покраснело, а из глаз потекли новые слёзы. Оля кашляла, задыхаясь, а потом её вырвало на саму себя.

–Ах ты, шваль грязная! – ругался я. – Ты убила во мне, всю любовь, чёртовая стерва!

Я бил её, как боксёрскую грушу. Наносил новые и новые удары и вспоминал любимую белую овечку. Очнись, Михаил. Нет больше никаких овечек, нет той милой официантки, которая привлекла тебя своим взглядом, её тела, в которое ты любил впиваться поцелуями. Ничего нет. Пустота. И Оли нет.

С этими мыслями я бил её, как заведённый. А потом…Увидел осколок, валявшийся на полу. Такой чистый, зеркальный, острый, манящий. Поднимаю его, раздвигаю Олины ноги, рву трусы и вставляю в неё. Осколок мигом мазануло кровью. Я испытывал кайф, наслаждение, радость. Смеялся, а она кричала и кричала. Я успел провести им туда-сюда всего два раза, а потом меня прервали.

***

Дзынь. Дзынь. Дзынь. Кто там ещё? Я вытащил осколок, который скользил по руке. Повсюду пахло металлом.

–Лежи тут, и не смей дёргаться. – велел я, надел халат и ушёл, не дождавшись ответа.

–Эй, здорова, братишка, как сам? А мы к тебе в бильярд. – на пороге стояли Костя и Колян с бутылкой скотча и корзиной фруктов.

–Парни, не сейчас, ладно? Мы с женой немного заняты. – поспешил ответить я.

–Аааа. – Костя растянулся в улыбке. – Тогда мы пойдём, не будем вам мешать. Ты…это…позвони, как закончишь, а то столько новостей набралось за эту неделю, нужно перетереть.

–Да. Да. Ладно. – закивал я.

–Мих, с тобой всё норм? – нахмурился Колян. – Геморрой мучает? У меня мазь есть классная…

–Ничего меня не мучает. – перебил я. – Просто вы мешаете немного. Я позвоню.

Поспешно закрываю дверь и несколько секунд слушаю удаляющиеся голоса друзей.

–Ну что, продолжим, моя принцесса? А нас чуть не застукали, представляешь!

Встаю на пороге своего кабинета, где мы резвились с Олей и у меня округляются глаза. Дует пронизывающий ветер, открыто окно, а Оли нет. Испарилась. Унёс ветер? Нет, она же ранена, куда она пойдёт? Повсюду размазана её кровь, да она же везде! Смотрю на свои руки, которые секунду назад скрывали длинные рукава халата. Руки чудовища, убившего того, кто ему дорог.

Следующее я помню лишь обрывками. Помню, как прыгнул в окно, меня сдувал ветер, проникал через самую кожу. Я бегал вокруг своего дома, забегал в лес, кричал, звал её, падал в грязь, которую намесил проливной дождь. Не было. Как след простыл. Всё, что я нашёл, это её туфлю на шпильке, которая застряла в сырой земле. Эта туфля хранилась в стенах моего дома, в моём собственном сейфе. Я часто плакал и целовал её, обнимал, даже спал. Оли больше нет. Она умерла…..