– Но сегодня Новый год, и школа не будет работать, наверное. Какой идиот захочет работать в праздник?
– Если идиот хочет жить, то он отдаст мне этот чёртов мяч.
Настолько сильно я в себя ещё никогда не верила. Моя самооценка и самоуверенность где-то высоко, что может с лёгкостью смотреть на меня и смеяться. Но я все равно добуду этот мяч, чего бы мне это не стоило.
– Понятно, почему мой брат выбрал тебя. Вы оба двинутые.
– Это диагноз?
– Нет, это самая настоящая крутотень. Собирайся, мы сбегаем от них и мчимся на встречу к прошлому Диего, – она вскидывает кулак вверх, изображая, что она супергерой, и мчится к выходу.
Мчимся на встречу к прошлому Диего.
Саманта, Полли и Оли понимающе кивают, когда я объясняю им ситуацию, поэтому с чистой совестью я залезаю в машину Марии. В ней полный дубак, отчего мы сжимаем друг друга в объятиях, пока машина прогревается. На часах уже четыре, а значит, через несколько часов вся семья Фуэнтес и мы с бабушкой и дедушкой будем начинать отмечать праздник. Я не могу терять ни минуты, чтобы точно успеть везде, нигде не проиграв.
– Тебя уже забирать? – спрашивает меня Диего, когда я звоню ему, чтобы предупредить.
Мария рядом заводит машину и трогается с места.
– Нет, в этом то и дело. Меня не нужно забирать, – мой голос звучит трусливее, чем я представляла.
– Что это значит? – зло рычит Диего.
Я слышу, как он бренчит ключами от машины, наверняка намереваясь сейчас же примчаться за мной, несмотря ни на что.
– Я.. в общем-то, – весь талант врать на ходу канул ко дну.
– Прости, любимый братец, но тебе придётся пожить ещё пару часов без Грейс в своей скучной жизни, – на помощь мне приходит Мария, которая ставит Диего на громкую связь и отмазывает меня.
Он снова рычит.
– Вы объясните мне, в чём дело?
– К сожалению, – смеётся Мария. Она самая бесстрашная девушка на чёртовом белом свете. Испанцы такие испанцы, – это девичьи штучки. Просто знай, что я доставлю её в целости и сохранности ровно в восемь вечера в ресторан.
– Я убью вас обоих, если что-то случится. И, Грейс, пожалуйста, следи за тем, чтобы моя сестра не натворила дел.
– Хей, ты мог сам попросить меня об этом, – ворчит Мари.
– Ну да, конечно. Я больше доверяю Грейс в этом плане, чем тебе.
– Иди к чёрту.
Мария нажимает отбой, кидает телефон на задние сиденья, впиваясь взглядом в дорогу. Её брови сошлись на переносице, а руки сильно сжимает руль.
– Ужасно быть неуравновешенной, – признаётся Мария, продолжая следить за дорогой. Я молча слушаю, не двигаясь и не дыша, – все ждут от тебя того, что ты кого-то убьёшь, что-то сломаешь, попадёшь в неприятности. Люди начинают делиться на два лагеря: одни пытаются избежать любого контакта с тобой, а другие всеми силами делают все, чтобы обезопасить себя от тебя. Одно и то же. Только первые хотя бы не делают вид, что они – друзья, и не стараются вылечить меня от этой дряни.
– Мари, Диего любит тебя. Да вся твоя семья любит тебя и я вместе с ними. И вообще, мне иногда кажется, что я больше похожа на больную биполярным расстройством, чем ты.
Она тихо смеётся и поворачивает голову в мою сторону. Её глаза красные от слез, а щёки мокрые.
– Мне повезло, что у меня есть ты. Но больше всего повезло Диего. Спасибо тебе за то, что ты с ним. Мы – Фуэнтесы, самая безбашенная семья: Ром шизик, Лита истеричка, мама гиперзаботливая, папа пытается быть на одной волне с молодёжью, Диего самый настоящий придурок, а я псих. Но главное наше достоинство – мы любим друг друга. И теперь ты тоже член нашей семьи. Мы любим тебя, Грейс, и никогда не отпустим.
– Звучит, как угроза, – я смеюсь сквозь слёзы, и Мария тянется, чтобы вытереть их с моих щёк, – я тоже люблю вас всех.
Она снова смотрит на дорогу.
– Тогда признайся ему в этом. Признайся, что любишь его.
– Откуда ты знаешь, что я ещё не призналась?
– У нас психов есть некоторые плюсы. Я понимаю людей гораздо больше, чем вы понимаете сами себя.
– Да неужели? Тогда расскажи мне о том, что происходит у тебя и Даниэля. Ты же такая мудрая.
Как я и предполагала, она замолкает.
– Ты задница.
Мы одновременно смеёмся, проезжая вывеску «Принстон».
Эта поездка была самой лучшей за последнее время, клянусь. По пути мы несколько раз останавливались на заправке, потому что то мне, то Мари нужно было сходить по делам и размять попу. На одной остановке мы даже купили тако, но, убедившись, что тако из тако-бэлл гораздо вкуснее, мы выкинули их в урну и помчали дальше. Всю дорогу мы слушали музыку, болтали обо всём на свете, кричали на водителей, которые нас подрезали, показывая им средние пальцы. И в конечном итоге мы добрались до Фолл—Ривера. Это довольно уютный маленький городишка, известный своей текстильной промышленностью. Это, кстати, рассказала мне Мари. Она ещё много чего протрещала про город, но я толком ничего не запомнила. Спустя двадцать минут возни на дорогах, мы заехали на территорию школы, и какого было наше удивления, когда во всех окнам горел свет. На радостях мы помчались внутрь, и попали на самый настоящий зимний бал. Если учесть, что я ни разу не была на балах и выпускных, то становится понятно, почему мне было всё это интересно. Мария еле как оттащила меня от напитков и танцпола, чтобы мы вместе пустились в поиски директора и отобрали у него мяч. И это реально получилось! Мужик даже не возмущался и, узнав Марию и вспомнив Диего, он тут же вручил мне мяч, попросив нас, чтобы мы поздоровались с Диего за него. Попрощавшись с бывшей школой Диего, мы поехали обратно в Принстон. Дорога была сказочно ужасной: вьюга трепала всё, что двигалось и нет, снег шёл не переставая, а из-за нулевой температуры был страшный гололёд. Благодаря «чудесной» погоде мы сильно опаздывали в ресторан. На часах уже давно перевалило за восемь, а пропущенных от Диего становилось все больше и больше. Мария вечно стукала меня по рукам, когда я тянулась к телефону, чтобы принять его звонок. Она убедила меня в том, что он убьёт нас так или иначе, поэтому попросила меня наслаждаться жизнью последние пару минут. И, в конце концов, мы доехали до теперь уже родного мне Принстона.
Уверена, каждый из присутствующих выглядит празднично, чего не сказать о нас: две белые вороны или уроды в семье. Радует только то, что я не одна. Мария рассматривает свои джинсы и свитер, приглаживая куртку и растрепавшиеся волосы, я же в свою очередь копаю носком сапога ямку в снегу. На мне тоже джинсы и футболка, поверх которых куртка – отличный образ.
– Как думаешь, нас хотя бы к окну пустят? – выдыхает Мария, выпуская пар изо рта.
– Нас ведь всё равно убьют, может, мы умрем хотя бы красивыми?
– Сколько нам нужно времени?
– Думаю, что полчаса, если мы поедем в кампус. Я дам тебе что-нибудь своё.
– Согласна, – кивает она, и мы тут же прыгаем назад в салон, следом шины скользят по заснеженной парковке с протянутым визгом. Если нас слышно в ресторане, то все поняли о прибытии двух важных персон, которые потеряли счёт времени и опоздали. И опоздают ещё.
Экран тут же загорается, и имя Диего мелькает сотый раз, а то и тысячный. Как только вызов прекращается, я хватаю телефон, чего не успевает сделать Мария, потому следом за звонком приходит сообщение.
– Не смей открывать его! – верещит она.
– Я не буду! На экране видно, что написано!
– Если ты откроешь его, то я убью тебя.
– Не стоит марать руки, твой брат написал, что мы можем даже не молиться, потому что нам уже ничего не поможет.
Мария хихикает, то же самое делаю я. Диего, конечно, прибегнет к моральному убийству, но я знаю, что в таком случае лучше выбрать физическое. Но даже если нас оставят в живых, сейчас мне лучше заехать в аптеку, и на этот раз действительно прикупить крем для мозолей, потому что мне светит ни что иное, как испытания на прочность.
Пока мы доехали до кампуса, ни одного звонка от Диего больше не было, и я уже не нервничала, я кусала локти, потому что это ещё хуже. Что лучше, крик или молчание? Однозначно крик, потому молчание похоже на бомбу, которая подорвётся именно тогда, когда ты не готов. А я не готова. В комнате мы были практически пожарниками, которые могут одеться ещё до того, как догорит спичка. В итоге, на меня село белое платье на запах, а на Марию коктейльное красное, и благодаря красной помаде, она стала неотразима, будто на ужин её собирали в четыре руки. Магия красного цвета. Я же предпочла нюдовый цвет. И вот, спустя пять минут, мы уже едем обратно. Машину заносит из-за гололёда, но смерть от рук Диего намного страшней.
Найдя глазами компанию, Мария зашагала первой с гордо вскинутым подбородком, я же плелась следом, потому что сейчас я определённо трусливее подруги. Как только мы были замечены, в глазах Диего сразу вспыхнул знакомый огонёк, поджигающий на мне платье так же, как и на Марии. О нет, это не совсем взгляд, наполненный желанием, это взгляд «я сверну ваши шеи».
– Явились наши опаздуны, – улыбнулась миссис Фуэнтес, к её улыбке присоединились остальные, даже бабушка с дедушкой, конечно, кроме Диего, – что скажите в своё оправдание?
– Вы сами увидите, – кивнула Мария, и я жутко завидовала ей, потому что сидела между бабушкой и Диего. Жар от второго напоминал адское пламя, я буквально чувствовала его бешенство, в то время как Мария разместилась между мистером Фуэнтес и Ромом.
– Простите, – тихо сказала я.
– Ничего страшного, милая, – улыбнулась бабушка, – надеюсь, ничего не случилось.
– Всё очень даже хорошо, – улыбнулась я, выдохнув немного нервозности, которую ощущаю с того самого момента, когда Диего позвонил первый раз. Дедушка же добродушно улыбнулся, перекинув взгляд между Марией и мной.
– Я убью вас двоих, но только в Новом году, дам завершиться этому на хорошей ноте, – прохрипел Диего, взглядом затягивая петлю на наших шеях.
– Хватит быть занудой! – заявила Мария без доли страха, я же прижалась задницей к стулу, когда Диего сверкнул в неё тёмным взглядом, – Грейс, ты должна это сделать, чтобы мы больше не слушали гундёж.
Я уже вылупила глаза, и хотела воткнуть вилку в висок, но вовремя поняла, о чём говорит Мария. Поднявшись из-за стола, я ещё раз извинилась и побежала к машине.
Подхватив коробочку, я поспешила назад. Да, мы успели заехать и завернуть подарок Диего в неё, теперь золотистая упаковка, в которой подпрыгивал мяч, болталась у меня под мышкой, когда я бежала назад. Меня не смущал мороз на улице, ведь взгляд Диего поджарил мою задницу, которая согревала в момент кросса до парковки и обратно в платье. Упав на стул, я с мольбой о том, чтобы ему понравилось, протянула коробочку своему мужчине.
– Открывай уже, – воскликнула Мария, хлопая в ладоши, и все уставились на Диего.
– Ты прекрасно выглядишь, – шепнула бабушка и погладила меня по плечу, пока Диего приступил к развязыванию ленточек.
– Спасибо, – улыбнулась я, – вы тоже.
– Вы? – удивлённо воскликнула она.
– Я имею тебя и дедушку, – хихикнула я, получая благодарные улыбки двух людей, которых я впустила в свою жизнь, начав с нуля. Прогулявшись взглядом по молочному платью, которое кружевами огибало её талию, я перевела внимание на дедушку в белой рубашке и темно синих брюках. Они действительно выглядят по-другому, либо я сейчас смотрю на них не как на ректора и его супругу, а как на свою семью.
Когда Диего убрал в сторону упаковку, он медленно открыл крышку. Минутное молчание вновь заставило меня вспомнить о нервных клетках, которые начали шалить. Закусив губу, я ожидала реакции Диего, и казалось, что эта минута растянулась в час. Подняв голову, он посмотрел на меня совершенно иным взглядом, а именно тем, что наполнен нежностью и любовью. Сердце моментально оттаяло, наполняясь теплотой.
– Вы ездили в Фолл—Ривер? – с каким-то трепетом и хрипотой в голосе, спросил Диего, подняв на меня взгляд темных глаз.
– Да, – кивнула я.
– Грейс сумасшедшая. Она сказала, что мы достанем этот мяч любой ценой, – добавила Мария, смотря на нас с довольной улыбкой.
Взгляд Диего притупился, мне даже казалось, что он вовсе не дышал.
– Грейс… – хриплым осевшим голосом начал он, но тут же откашлялся, – ты действительно ездила в Фолл—Ривер ради мяча?
– Да, – ещё раз кивнула я.
– Боже, это так… так… я даже не знаю, как это назвать, – тихо засмеялась миссис Фуэнтес, – наверно, необычно.
– Это называется по-другому, мам, – улыбнулась Мария, взяв её ладонь.
– И как?
– Любовь, – пожала плечами Мария, а я поперхнулась.
Лицо Диего озарила улыбка, и в эту секунду я окончательно выдохнула. Я буду благодарна Марии вечность, а то и больше, но ещё убью её.
– Ты точно сумасшедшая, – улыбнулся он, взяв меня за руку.
– Только когда дело касается тебя, – сжав его ладонь, я ответно улыбнулась.
Получив несколько поцелуев, я упала на сильное плечо и уткнулась в шею, втянув приятный аромат парфюма, смешанного с едва заметным запахом табака. Искоса я успела заметить взгляд дедушки, который смотрел на нас с лёгкой улыбкой и каким-то блеском в глазах, и это сделало меня по-настоящему счастливой, потому что именно он не особо ликовал и был рад, узнав о наших отношениях.
– Тебе нравится? – прошептала я.
Диего молча кивнул, но мог бы этого не делать, потому что я вижу всё по его глазам. Чувствуя на нас взгляд семьи, я поездила задницей на стуле и выровнялась, улыбнувшись всем людям, присутствующим за столом. Но поняла одно – нет Даниэля. Не решаясь спросить, я окинула взглядом ресторан: красный цвет смешался с вставками дерева на стенах; мягкие стулья, большой круглый стол, за которым уместилась наша компания, но дальше я не стала осматриваться, потому что улыбки людей за столом были намного интересней окружения. Думаю, если бы мы сидели в пустых четырёх стенах – я бы радовалась не меньше. Это моя первая встреча Нового Года в кругу тех, кто относится ко мне не как к марионетке, а как к человеку. Когда я слышала выражение: «Как год встретишь, так его и проведёшь», я с сомнением относилась к этому, но сейчас всей душой желаю, чтобы оно стало истиной.
Я буквально подскочила на стуле, когда вспомнила о том, что не написала Алану, в то время как он не забыл и сообщил о прилёте в Лондон. Ухватившись за телефон, я спешно начала тыкать по экрану: «Прости, Мари, Сам и Полли, таскали меня по магазинам, Оливер тоже присоединился к ним. Всё хорошо, я с бабушкой и дедушкой. С Новым Годом». Теперь я могла спокойно выдохнуть и положить телефон на место, но тут же получила ответ от Алана: «Я рад, что ты приняла верное решение. С Новым Годом, Гри, мысленно я с тобой». Отправив ему несколько разных смайликов с закатом, салютами и бокалами, я убрала телефон и подняла глаза.
К счастью, общение с Аланом осталось незамеченным, потому что Диего рассматривал мяч вместе с Ромом и Литой, а это означает то, что Гринч не появится. Парни восторженно перечитывали слова и смеялись, пока Лита иногда морщилась, а бабушка с дедушкой нашли общий язык с родителями Диего. Лишь Мария молчала, что немного напрягало меня. Получив её взгляд, я немного улыбнулась и губами прошептала:
– Всё хорошо?
Получив в ответ кивок, я не совсем поверила, но не могла завести с ней разговор через стол, потому что нас услышат все, а это определённо не то, чего она хотела бы. Что-то мне подсказывает, что дело в Даниэле, но тогда я не совсем понимаю её. Между ними открытые разлады, где Мария и есть та самая упрямица, но это их личное дело и взаимоотношения, я не могу лезть, пока она сама не обратится ко мне.
Когда наполненные бокалы взметнулись в воздух, моя душа начала разрываться на части, из-за чего хотелось зареветь навзрыд, потому что так уютно я ещё никогда себя не чувствовала. Это сравнимо с полётом в космос, когда ты первый раз видишь планету не с картинок или видео, а собственными глазами: вот же она, настоящая и наполненная жизнью. То же самое сейчас ощущаю я. Это мой первый раз. Мой первый праздник, где я чувствую себя в кругу настоящей семьи. За восемнадцать лет я, наконец-то, ощущаю это тепло, любовь и заботу, которую никогда не могла узнать в обществе своих родителей. Переведя взгляд на бабушку, я получила ответный.
– Я могу сказать тост, – улыбнулась она, смотрятся меня.
– Конечно, – улыбнулся мистер Фуэнтес, – наша семья в этом не особо сильна.
– Не правда, папа! – хихикнула Мария, – в том году Ром пожелал всем…
– Не повторяй, пожалуйста, – кивнул он в ответ, но тихо засмеялся, его смех поддержала остальная семья.
– Я всего лишь сказал всем не усра… – начал Ром, но тут же получил под дых от Диего, из-за чего начал кашлять.
– Мы все прекрасно помним, что ты сказал, – оборвал его Диего, – пусть в этом году у нас будет что-то получше.
– Спасибо, – сказала бабушка, послав Диего улыбку, – на самом деле, я и представить не могла, что этот год станет для нас чем-то большим, чем смена цифр на календаре. В этом году мы обрели кое-что новое, очень важное для нас.
С последними словами, она всхлипнула и приложила пальцы к уголкам глаз, вероятно, удерживая вырывающиеся наружу слёзы. Дедушка приобнял её за плечи. Выдохнув, она продолжила:
– Мы получили один из самых желанных подарков. Мы получили внучку. Поверьте, вам лучше не спрашивать, почему сейчас, это не так важно, главное, что сейчас она рядом, а это самое большое, что сделала для нас судьба, – всхлипнула она, посмотрев на меня, на что я улыбнулась и взяла её ладонь, – этот год стал переломным, думаю, что каждый за этим столом что-то получил, а что-то потерял, но это делает нас только лучше, ведь что не делается, то к лучшему. Я хочу поднять этот бокал за наше знакомство, за то, что наши дети и внуки счастливы, потому что когда счастливы они – счастливы мы, это дорогого стоит. Спасибо, что пригласили и спасибо, что приняли нас. С Новым годом!
Бокалы зазвенели, и каждый с улыбкой сделал свой глоток, я же не переставала удерживать ладонь бабушки. Я точно знаю, что между нами особая связь, потому что мы похожи не только внешне, ещё мы отдаёмся одному делу. Я чувствую её нежность в отношении себя, и самое главное, я ощущаю любовь, которой мне так недоставало. Они приняли меня, я в ответ приняла их.
– Спасибо, Грейс, – тихо сказал дедушка, посмотрев на меня с какой-то отцовской любовью. В душе заскрипело и одновременно запело, из-за чего я еле сдержала слёзы, которые были готовы вырваться на волю. Мне стало стыдно за саму себя, за своё поведение.
– Я должна извиниться.
– За что?
– Я была груба и резка.
– Ты вела себя так, как вела бы любая девушка, я горд, что ты выросла именно такой… И прости, если обижу тебя, но я рад, что ты не похожа на родителей.
– Это именно то, чего я хочу: не быть похожей на них.
Дедушка улыбнулся и, подняв бокал, сделал жест того, что сейчас сделает глоток за меня, за нас. Я сделала то же самое. Во всём должна быть взаимность. Не бывает такого, где один делает всё, а другой ничего. На ней строятся любые отношения, для меня она опора и платина для всего.
Разговаривая на отвлеченные темы, мы совсем не заметили, как стрелки часов поднялись до точки двенадцать часов, говорящих о приближении Нового Года, в который мы сделаем шаг вместе. В зал вышли повара, официанты и весь тот персонал, что присутствовал на смене. Посетители за каждым столом подняли свои бокалы, и мы не отставали. Отсчёт секунд в обратном порядке подхватили все, в итоге стены ресторана наполнились десятом голосом, а после ликующими свистами и звоном бокалов.
Этот год станет для меня чем-то большим, не той бессмысленной сменой дней и месяцев, в круговороте которых я жила, а чем-то совершенно другим. Я хочу в это верить. Я хочу, чтобы именно так и было. Когда до ушей донёсся резкий удар, с помощью которого бокал из ладони Литы разлетелся вдребезги, я выпала из мира грёз.
Рома, который с таким же беспокойством смотрел на неё, как и все остальные, держался за живот жены, пока сама она загнулась и застонала.
– Лита? – потрясывая её плечо, он с округлёнными глазами молча искал помощи и поддержки семьи, по которой бегал беспокойным взглядом.
Десятки взглядов сомкнулись на нашем столике, когда миссис Фуэнтес взяла её за руку и начала вторить:
– Вдох-выдох, дорогая, вдох-выдох, всё хорошо.
Слушая её, Лита послушно выполняла упражнение, плотно зажмурив глаза и держа ладонь Рома и миссис Фуэнтес. На лице первого отражалось волнение, паника и боль, которую ему причиняла жена сильной хваткой, кажется, что я даже видела, как побелела его кожа под ногтями Литы, но Ром не издавал и звука против. Продолжая дышать, она постепенно начала приходить в норму и выпрямляться, а у всех остальных отлегло от сердца. И у меня в том числе. Живот у неё маленький, а это говорит о небольшом сроке, ей рано рожать, хотя, карты Таро в руках Марии говорят об обратном.
– Теперь всё в порядке, – улыбнулась миссис Фуэнтес, – тренировочные схватки.
– Обосраться можно, – протирая ладонями лицо, бубнил Ром.
– Прекрати так выражаться, – шлёпнув его по руке, она улыбнулась и посмотрела на нас, – надеюсь, когда-нибудь и вы подарите нам внуков.
У Диего чуть ли полилось шампанское через нос, я же вытаращила глаза, посмотрев на него. У нас будут дети? Признаться честно, я мечтаю о семье с ним, но до этого ведь так далеко, наши отношения напоминают перепады погоды, где солнце то видно, то оно скрывается за серыми тучками. Нам нужен баланс и стабильность, а смотря на нас ни о какой стабильности не может и быть речи. Мы оба в одну секунду можем стать ураганом, и тут же перейти в лёгкий приятный ветерок. Я решила оставить эти слова и не отвечать, Диего пошёл по моим стопам. Мария, которая похихикивала, смотря на нас, получила от меня прищуренный взгляд и мысленный посыл перевести тему.
– Как думаете, на кого они будут похожи? – продолжила она, когда у меня пересохло в горле. Обязательно скажу ей за это спасибо.
– Мария! – суровым голосом решил остановить её Диего.
– А что? Ты что, не можешь представить?
– Мы можем говорить о чём-то другом?
– Можем, но что в этом такого?
Диего закрутил головой и тяжело выдохнул, я же искоса взглянула на бабушку с дедушкой, на губах которых бегала тень улыбки. Конечно, на бабушке она была видней, потому что лицо дедушки выражало ещё задумчивость.
– Я должна дописать с тобой сочинение, – улыбнулась я, чтобы вытянуть его из круговорота подобной болтовни, и заодно остановить болтовню Марии.
– У нас был договор, – кивнул дедушка.
– Какой?
– Ты выиграешь этот матч.
– А если нет? – хихикнула я, потому что при сегодняшнем положении наших взаимоотношений, он вряд ли скажет мне то, что говорил когда-то.
– Значит, мы сделаем это в следующем году, – пожал плечами дедушка, – но мне бы хотелось в этом. Ты способна надрать их задницы и в этом, докажи мне, что из Диего хороший тренер.
Широко улыбаясь, я посмотрела на мужчину рядом, который больше не слушал Марию, а прислушивался к моему диалогу с дедушкой. Положив голову на его плечо, я устремила взгляд к дедушке.
– Я докажу это.
Диего тихо засмеялся, обняв меня за плечи, после чего, оставил на моём виске поцелуй, из-за которого я прижалась к нему сильней и закрыла глаза, утопая в объятиях и нежности, которую познаю только я, как первооткрыватель. Моё примыкание к Диего длилось не долго, потому что руку начала тащить Мария, поднимая меня со стула.
– Ты должна пойти со мной!
– Куда?
– Танцевать, – улыбнулась она, махнув головой в сторону свободного пространства, где танцевало несколько человек.
– Ты делаешь это специально? – засмеялся Диего.
– Что хочу, то и делаю, это и моя подруга, – показа ему напоследок язык, она утянула меня за собой. Тело моментально начало отзываться на ритмы музыки, и я уже совершенно не противилась желанию Марии.
Смеясь, мы держались за руки, и размахивали волосами в разные стороны, под песню Alle Farben, Justin Jesso, Yves V – As Far as Feeling go. Улыбка Марии достигала моего сердца, потому что она та самая настоящая и искренняя подруга, которая никогда не была рядом со мной. Я не знаю, чем могла заслужить её дружбу, но за это я готова отдать ей в два раза больше. Мне трудно представить, по какой причине наше общение может прекратиться, но я не допущу ни одной той, что разведёт наши пути. Как бы не было больно, но я понимаю, что этого не произойдёт, даже если я и Диего решим завершить отношения, чего я тоже не желаю. Каждый из них плотно залез под кожу, и я могу сказать, что это сделала даже Полли. Не знаю как, но ей удалость вбить чернилами своё имя в мою душу. Да и чего говорить, ведь наша мнимая ненависть построена на Алане, и я готова прекратить эту войну, помахав белым флагом. Впервые в жизни я хочу сдаться, потому что когда-то должен восторжествовать мир.
Мария, повисшая на моей шее, озорно смеялась, и я подхватила её смех, заключив в кольцо своих рук. Я люблю каждого таракана в её голове, мне плевать на болезнь, потому что для меня – её не существует, есть только она – моя подруга, та, что понимает и принимает меня.
После своих танцев, мы приземлились на стулья и с большим аппетитом приступили к слишком позднему ужину. Под тёплой улыбкой, которую дарила мне миссис Фуэнтес, я практически тлела. Как же быстро чужая семья может стать тебе до боли родной и близкой, ты начинаешь понимать каждого, смеёшься над их шутками, переживаешь их невзгоды и готова подставить своё плечо в любой момент. Это я обрела тут, но самое главное, я обрела того, кто сидит по правую руку от меня. Он не иначе, как мой подарок за все пережитые трудные ситуации. Я не хочу думать, что когда-нибудь это закончится, потому что не позволю подобному случиться, я стану второй Иви, если оно того потребуется. Я готова на многое, ради него, даже если ни на всё.
Посмотрев на Диего, я улыбнулась и примкнула к его плечу, обвив сильную руку своими и оставив на ней поцелуй. В ответ, мною была получена взаимность, когда губы Диего коснулись моей макушки. Поставив подбородок на его плечо, я заглянула в тёмные глаза. Это моя вселенная, под названием Фуэнтес.