Глава 19
Харрис вновь вздыхает, будто бедная секретарша виновата в том, что грёбаный кофе закончился. Поправив галстук, он покачал головой и с новой порцией грубости набросится на несчастную:
– Вы хотите сказать, что это профессионализм, Эйвери? Вы секретарша, чёрт возьми, – бедняга дёрнулась от того, с какой силой он стукнул ладонью по столу. Но я даже не дрогнула. Отец делал вещи куда хуже, чем это представление подобия силы, – кофе – это то, что должно быть у вас всегда. Что из всего сказанного вам непонятно?
Быстро заморгав, она начала судорожно глотать воздух, и, если честно, я в самом деле забеспокоилась о том, что она сейчас упадёт, и нам придётся откачивать её. В который раз поправив юбку, будто это её броня, она заикаясь бормочет что-то себе под нос, из чего я разбираю только:
– Да, сэр. Я не знаю, как так вышло. Но этого больше не повторится, обещаю. Я сегодня же, нет, прямо сейчас сбегаю в магазин и куплю новый кофе, – она уже готовилась стартануть, но беспристрастный голос ректора остановил её.
– Зато я знаю, как это вышло. Вчера, когда я возвращался с конференции, вы попивали мой кофе на рабочем месте, вместо того, чтобы работать.
– Но, сэр, у меня был обед…
– Наплевать. Ты усвоила урок? – прервал её Харрис, приподняв густую бровь.
Бедняга энергично закивала, да так, что ещё чуть-чуть, и голова бы попросту отпала.
– Вот и отлично. Надеюсь, на новой работе ты не будешь допускать таких ошибок.
Эйвери задыхается. Прижимая руку к сердцу, она верещит на весь кабинет:
– Вы не можете меня уволить, я не позволю…
– Да что вы? – фальшиво рассмеялся он. Надев прежнюю маску сурового мужика, он спокойно закончил, но это не помешало бывшей секретарше начать плакать. Ненавижу женские слёзы, особенно из-за ублюдков по типу нашего ректора, – я могу делать всё, что считаю нужным, и прямо сейчас я считаю, что вам нужно выметаться. Идите собирать свои вещи, мисс Эванс. Мы с вами закончили.
Она попыталась сказать ещё что-то, но он уже нажал на кнопку, и в кабинет ввалился охранник—шкаф и утащил её с непритворным сочувствием на лице. Кому, как не ей, знать, каким бывает Этан Харрис.
И наконец внимание ректора-сукиного-сына доходит до меня с дуновением ветра из открытого окна.
– Я могу закрыть форточку? Мне холодно, – вместо приветствия говорю я. Не надеясь ни на что, я спокойно выжидаю его действий, но он удивляет меня, когда тут же подскакивает и быстрым шагом идёт к окну.
Окно закрыто, и ректор поворачивается ко мне с широченной улыбкой, будто закрывать окна – это его фетиш. Ну или ещё фетиш доводить секретарш до слёз, раздражать меня и много всего другого. Какой разносторонний человек, однако.
– Рад видеть тебя, Грейс, – он садится на стул и рукой указывает мне, чтобы я сделала то же самое.
Значит, мы снова на ты. Никаких проблем.
– Не могу сказать того же.
Сколько же удовольствия приносит мне сползающая с его лица улыбка.
– Почему же? – искреннее непонимание вызывает у меня раздражение, хотя, нельзя сказать, что до этого я не была раздражена.
Похрустев шеей, я обхватываю ее ладонями, массируя больное место от ночных просмотров сериалов.
После того, как мы последний раз виделись с Диего, а это было утром в его квартире, мы не виделись больше ни разу. Не сказать, что мне обидно… да мне, в принципе, плевать… Кому я, мать твою, пытаюсь врать? Мне до боли в сердце обидно то, что он так просто забыл про меня. Хотя мы и договорились начать всё сначала, но видимо это не имеет никакого веса в его понимании. Что ж, я не настаиваю. Так вот с тех пор я каждую ночь сижу и смотрю «Дневники вампира», поглядывая на дверь в надежде на то, что самый сексуальный мужчина в мире решит зайти. Но увы: моя шея болит, низ живота ноет, а слёзы уже который день подряд пытаются потушить пожар мирового масштаба.
– Вы были резки с ней, – говорю я спустя, наверное, минуту молчания.
Этан ещё раз улыбается.
– О ком ты? – но тут же взгляд темнеет. – О, ты об Эйвери.
– Именно. Вам не кажется, что это было жестоко? – не скрывая отвращения, спрашиваю я и достаю телефон, чтобы проверить входящие сообщения.
На экране весит непрочитанное сообщение от Алана. Улыбнувшись в никуда, я кликаю на него, переставая слушать Этана.
«Привет всем тем, кто смотрит ДВ в три часа ночи».
Ахнув, я быстро печатаю сообщение.
«Не может быть, откуда ты блин знаешь? Признавайся, какого говнюка ты заставил подглядывать за мной через окно».
И ответ не заставил себя ждать:
«Ты живешь не на первом этаже, а так бы с радостью, но я просто увидел добавленный на твоём аккаунте сериал. И угадай что это за сериал? Два самца и одна тёлочка. Не знал, что ты увлекаешься мжм LOL».
«Ты знаешь, кто из нас смотрит порно с четырнадцати лет lmao».
В голове все мои личности дают друг другу пять за этот подкол пятилетней давности.
«Нужно было стучать перед тем, как войти, Гри. Иисус, я сижу на лекции Цербера, а ты заставляешь меня краснеть от этой хрени. Если он сейчас заметит это, то подумает, что он мне нравится. А мне этого, Блядь, очень не надо».
«Почему он должен так подумать? Он взрослый мужик и решит, что ты просто смотришь порнушку под партой».
«Если бы. Он подкатывает ко мне!»
«Что???»
«Я серьёзно, этот мужик пялится на мою задницу каждый раз, когда вызывает к доске»
«Малыш Иисус, ахахаха. Я хочу посмотреть на это»
«Ты издеваешься? Я надеялся на то, что ты поговоришь с ним:(»
«Заставишь меня кинуть ему перчатку в лицо?».
Гогот вырывается из меня прежде, чем я закрываю рот рукой.
Харрис цокает.
– Всё в порядке?
Поднимаю глаза на него, пытаясь не рассмеяться ещё сильнее. Боже мой, к моему другу пристает пятидесятилетний старик с недотрахом и сумасшедшей любовью к мужским попкам. От осознания этого я всё-таки расхохоталась, избивая рукой рабочий стол ректора.
«Ненавижу тебя»
«Я заберу тебя сразу после того, как покину преисподнюю. Жди меня там и никуда не уходи! Я хочу посмотреть на это зрелище. Слава богу, он не ведёт у меня лекции, и я могу позволить себе поугарать над ним»
«Ты серьёзно заставляешь меня остаться наедине с ним, пока ты будешь со скоростью престарелой улитки идти сюда?»
«Что он может сделать здоровому парню?»
«Откуда я могу знать, что у этого извращенца на уме»
«Ладно, Классная попка, я постараюсь успеть до окончания лекции»
«Если что-то пойдёт не так, знай, что тогда я смотрел не порнохаб»
«Не жди меня, ублюдок»
«<3»
– Грейс, – рявкает Этан. Покрасневший ректор хватается за горло и медленно спускается на кресло.
– С вами всё хорошо? – стеклянные глаза мужчины заставляют меня в этом усомниться.
Он закатывает глаза и начинает бубнить:
– Я спросил тебя то же самое, но ты предпочла с кем-то переписываться. Кто он?
– Не думаю, что моя личная жизнь – ваше дело, – прищурив глаза, я смотрю на Этана, пока он ослабляет галстук.
Хмыкнув, он что-то говорит себе под нос и резко вздохнув, приподнимает один уголок губ:
– С тобой сложно.
– С вами не легче, – непроизвольно подмигиваю ему, отчего хочется стукнуть себя по лбу. Не удивлюсь, если он прямо сейчас достанет бумаги и распишется в углу, чтобы меня выкинули обратно в Лондон первым же мусоровозом.
Но Харрис улыбается, что не придаёт мне спокойствия. Он улыбался и бедной Эйвери, когда увольнял её. Я уверена, что он будет улыбаться и тогда, когда спустит курок и выстрелит мне в голову.
– С этим разобрались. Могу поинтересоваться, что Вас ко мне привело?
– Можете.
Жизнь меня ничему не учит.
– Интересуюсь, – ещё шире улыбается Этан, игриво дергая бровями.
– Мне нужно дописать сочинение, потому что перед рождественскими каникулами его надо будет сдать. И так вышло, что Вы – мой наставник, если Вы не забыли.
– Не забыл.
– Значит мы можем начать работать над этой писаниной, чтобы мы закончили и не виделись больше никогда в свободное время? – удивительно, но от сказанных слов у меня что-то кольнуло в сердце. В таких случаях отец говорит, что это моя совесть пытается достучаться до меня, но в чём я сейчас неправа?
Лицо Харриса кривится, будто от боли, и мужчина медленно расстилается на кресле.
– Вы хотите, чтобы я оставил Вас в покое? – с трудом шепчет он.
– Да, – и новая иголка впивается в грудь. Что это нахрен такое-то?!
– Как скажешь, не могу же я заставить тебя находиться со мной всё время, тем более у тебя на носу важный матч, который ты вновь должна выиграть, – он пытается говорить непринужденно, но хрипота выдаёт его, как и застывшие слёзы.
Неужели я обидела самого Сатану?
– Что за матч? – хмурюсь я.
В прошлый раз меня предупредили об игре за короткий срок до её начала, так что сейчас я засуну палку в жопу и ему, и Диего, если они вновь решили подставить меня тем же образом, что и тогда.
– Брайант, – с отвращением выплевывает он и нагибается к шкафчику в его столе и передаёт мне какую-то бумажку, – это список команды, которая будет играть против вас. Знаешь кого-нибудь из них?
Внимательно вчитываюсь, замечая все больше новых фамилий с каждой строчкой.
– Вивьен Макмайклз, – говорю я ему, отрывая глаза от бумаги.
– Расскажи мне, что ты знаешь о каждой знакомой тебе девушке в этом списке, – просит он железным тоном, не терпящим возражений.
Брожу в голове среди полок с информацией, пытаясь найти нужную.
– Команда зовёт её Вив. Насколько я знаю, она их капитан, если её еще не сняли.
– Её не сняли. Ты знаешь о ней ещё что-нибудь? – нетерпеливо спрашивает Этан.
Напрягаюсь.
– Несмотря на то, что она крутой командир, она ведёт грязную игру и учит этому своих марионеток. Каждая на поле не делает ни шагу без неё; всё, что они делают, это чётко выполняют её приказ, – в школьное время мне доводилось всего раз съездить в спортивный лагерь, но этого хватила мне на всю жизнь, чтобы знать всех своих нынешних соперников и знать все их недостатки. И Вив одна из тех, с кем я познакомилась в том лагере. Она никогда не ходила одна, всегда была со своей шестёркой – Ташей, которой умела манипулировать. Да она в общем то умела манипулировать каждым, но точно не мной.
– Дальше.
Я снова утыкаюсь в текст в поиске следующей знакомой фамилии.
– Авани Кэмпбелл. В прошлом году её хотели выкинуть из команды из-за того, что заметили в её моче наркоту. Она ещё та сука. Если Вив играет грязно, то Авани говорит всякую дрянь, выводит тебя из себя, провоцируя, а потом ты не замечаешь, как клюёшь на эту удочку, и тебя дисквалифицируют.
Харрис хрустит пальцами.
– Она хуже, чем просто сука. Ты знаешь за что уволили их прошлого тренера?
– Я не знаю всех деталей, но, по-моему, она наврала, что он лапал её, а её родители помогли продвинуться делу с его увольнением. Это всё, что я знаю, – я пожимаю плечами, и Этан кивает мне, чтобы я продолжала.
– Тори Блек. Она самая большая девочка в команде, к тому же со скоростью гепарда. Она любит насилие.
– На это её подбивают другие девушки из её команды, – мрачно ворчит Этан. Конечно, он не лучший человек, но он не одобряет игру Брайантовских шлюх, – думаю, на этом достаточно, чтобы сделать вывод: игра будет непростой.
– Да уж.
– Да уж? Это всё, что ты хочешь сказать?
В растерянности я снова пожимаю плечами и этим раздражаю его так, что он срывается на крик.
– Грейс, Принстону нужна победа!
– А мне нужна учёба, но изнурительные тренировки каждый день ради победы вашего Принстона, мне не нужны, – сжимая челюсть до хруста зубов, я вдавливаю ногти себе в бёдра.
Этан шумно выдыхает. Вздёрнув подбородок ввысь, он отчеканил:
– Я, кажется, понял, к чему ты клонишь, – интересно, к чему же? – Я освобождаю тебя от сочинения, если ты обещаешь мне выиграть.
– А что если я проиграю?
Этан готов наброситься на меня в любую секунду:
– Тогда ты вылетишь отсюда с такой характеристикой, что тебе и не снилось. Можешь идти, мы закончили.
Это уже не кажется мне забавным: он снова выкинул меня из своего кабинета, хлопнув дверью перед самым носом. Слава богу он у меня маленький, иначе, честное слово, он бы прищемил его. Ладно, Харрис, не жди меня на свои похороны. Надувшись то ли от обиды, то ли от странности всей этой ситуация, я с круглым лицом зашагала в сторону кабинета, где сидит Алан и профессор люблю—мужские—попки.
На часах ещё десять минут до конца лекции, а значит мне нет смысла торчать под дверью кабинета, как верная собака, поэтому я решаюсь бессмысленно побродить по коридорам.
Стоит ли мне говорить про моё везение, если на первом же углу я встретила Диего? Думаю, я просто промолчу.
– Ты шла из кабинета Харриса, – ни здравствуйте, ни до свидания. Вечно злющее лицо Диего снова является таковым. У него точно не раздвоение личности?
– Ага. Раз уж мы решили обмениваться фактами, то ты пригласил меня на свидание, а затем забыл про моё существование на неделю, – фыркнула я.
По идее он должен был закатить глаза, ворчать, а затем сказать что-то язвительное в ответ. Но ничего из этого не последовало. Теперь я всерьёз беспокоюсь за его здоровье.
– Что. Ты. Делала. В кабинете. Ректора? – отчеканивая каждое слово леденящим тоном, громко зарычал он.
Все мои «я» тут же струхнули.
– Разговаривали.
– О чём?
– Ага, сейчас. Так я тебе и сказала. Не кажется ли тебе, что это не твоё дело?
– Не выводи меня из себя.
– Если я так раздражаю тебя, то отойди с дороги, и я уйду.
Диего застонал, принимая поражение.
– Разве в отношениях не должно быть доверие или что-то типа того?
– Должно быть, кто спорит. Но мы-то тут причём? – да, господи, как же я хочу, чтобы он признал, что мы вместе. Это точно будет пищей для парочки моих внутренних дьяволят: угрюмый, чертовски горячий и недосягаемый Диего по уши влюблён в меня.
Он чуть не захлебнулся собственными слюнями.
– Как это причём? То есть я просто так пригласил тебя на свидание?
– Тебя надо спросить, ты же у нас тёмная лошадка, – пожала плечами я.
– Мне нравится сравнение с конем, – подмигнул Диего, – но ещё больше мне бы понравилось, если бы ты понимала, что теперь ты моя девушка.
Сердце, где ты? Почему ты не стучишь?
– Ты не предлагал мне встречаться, с каких это пор я стала тогда твоей девушкой? – задержав дыхание, я просто продолжала делать то, что умею – выводить его из себя, чтобы не показать, что все мои органы резко сказали стоп слово и отключились.
– Да ладно! Мы же взрослые люди. Ну или хотя бы один из нас, – проворчал он, – ладно, будет по-твоему. Грейс, будешь ли ты моей девушкой?
– Я подумаю, – как только это вылетело из меня, губы Диего нашли мои.
Похоже, ему абсолютно плевать на то, где мы стоим, потому что захватив одну из моих ягодиц рукой, а другую руку прижимая к моей талии, он терзал губы в чувственном поцелуе. И как только он дал мне вздохнуть, я смогла прошептать:
– Согласна. Я согласна.
С ухмылкой он отпрянул от меня.
– Кто бы сомневался. И что бы ты знала, меня чуть не вырвало от всей этой романтики, когда я просто тебя стать моей девушкой.
– Это было далеко не романтично.
– Насрать. Это все равно тяжело для меня, знай это. Так о чём ты говорила с Харрисом?
– О матче с Брайантом. Он думает, что будет сложно.
– Будет сложно, – подтверждает Диего.
– Но Грейс как всегда всех спасёт.
– А не Грейс ли упала носом в землю на прошлой игре? – рассмеялся Диего, пока я краснела с каждой секундой все больше и больше.
– Я не виновата!
– О да, ты не виновата в том, что стала её врагом номер один, когда шлёпнула её по заднице.
– Эй, я думала это Донна, – обиженно дуюсь я. Я в самом деле перепутала подругу с тем танком, – на твоём месте я бы рассказала мне причину твоего отсутствия в моей жизни целую неделю.
– Не неделю, а четыре дня.
– О да, разница такая большая.
– У меня были семейные проблемы, – даже намёка на былую радость не осталось в его карих глазах.
– Что-то серьёзное?
– Это связано со здоровьем близкого мне человека, я расскажу тебе об этом позже, сейчас я не готов. А сейчас кончится лекция и толпы студентов увидят обнимающихся нас в коридоре. Так что до встречи на матче, – отсалютовав мне, он сексуально играя задницей пошёл в сторону тренерской.
И я честно пыталась не смотреть на его зад, но он специально шлёпнул по ягоднице, повернув голову и подмигнув мне.
Стоя перед кабинетом, где должен сидеть мой несчастный друг, я печатаю ему сообщение, поглядывая на дверь в ожидании того, что её наконец откроют и он в числе первых вывалится оттуда мне в объятия. Со временем мне становится плевать, что он испытывает что-то ко мне. Алан – мой лучший друг, и я не смогу обойтись без него никогда в жизни. Так что я просто приняла его чувства, и продолжила вести себя, как прежде.
И вот наконец дверь распахивается и гул студентов заполняет коридор. Соседняя дверь также открывается, и это место начинает напоминать консервную банку, где я та самая рыба внизу, до которой не добраться. Пока я бегаю глазами по толпе, вертясь вокруг своей оси, меня хватают за плечи женские руки. По правде говоря, я не хотела бить её с локтя, но против природы и рефлекса не пойдёшь, верно?
Глухой стон вырвался изо рта моей жертвы, из-за чего я посчитала нужным обернуться и запечатлеть этот момент: вот оно – моё первое убийство.
– Какого хрена? – пищит Саманта, нервно глотая воздух. Подруга держится за живот, согнувшись вдвое у самой земли.
– Рефлекс.
– Рефлекс? – заверещала она изо всех сил, повторяя мои слова, – ты машина для убийств, а не Барби, Грейс!
– Кто сказал, что я – Барби? – кроме Полли, конечно.
Саманта старается выпрямиться и у неё это кое-как получается. Выразительно посмотрев на меня, она снова шумно выдыхает, ощупывая себя. Что за драма?!
– Я так сказала, и за это ты мне уже отплатила. Боже, я бы не подумала, что книгу всерьёз нельзя судить по обложке, пока эта книга не выбила из меня воздух, – заворчала Саманта.
– Кто вообще подходит со спины? Ты знала на что шла.
Огромные глаза Сам были готовы выпасть и затоптать меня.
– Я кричала тебе через весь коридор, но ты как истукан стояла на одном месте. Вот я и решила подойти. Кто же знал, что у тебя было тяжёлое детство.
– Ладно, прости, – сдаюсь я раньше, чем она начнёт вновь свою разгневанную тираду о жестокости мира, – кстати, давно не виделись.
– Хочешь сказать, это моя вина? – аккуратные брови сходятся у переносицы, – это ты вечно где-то пропадаешь. Где-то с Диего.
Смех вылетает из меня, но, с осознанием смысла сказанных ею слов, смех становится нервным.
Что?
– Что ты только что сказала?
– Шутка, шутка, – Саманта подняла обе руки вверх, махая ладонями, – просто пошутила. Ты чего такая нервная? Опять ректор головного мозга?
– Ага, – отстранённо говорю я, замечая на горизонте Алана.
Увидев меня во всей этой толпе, он быстро подбегает, расталкивая всех, поднимает меня на руки и кружит в воздухе, прижимая так сильно, что я почувствовала биение его сердца где-то в пятках.
– Я не могу дышать, – через кряхтение говорю я, похлопывая его рукой по спине, чтобы он ослабил свою железную хватку.
Чувствую, как он метает годовой.
– Терпи, за мной выбежал Цербер, и я надеюсь, что он не свернул обратно в кабинет до того, как я начал обнимать тебя.
– Надеешься, он отстанет от тебя, узнав, что ты натурал? – хихикаю ему в плечо, и легкий шлёпок по заднице заставляет смеяться ещё больше.
– Ну спасибо…
– Эй, сладкая парочка, – неподалёку фыркает Саманта на сцену, развернувшуюся у неё на глазах, – Алан, я, конечно, всё понимаю, но не мог бы ты отпустить Грейс?
– Ни за что, – отрицательно качает головой он, начиная покачивать нас из стороны в сторону.
– Тогда тебе придётся податься в некрофилы, потому что она вот-вот откинется.
И меня тут же отпускают на землю.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я с благодарностью смотрю на Саманту, когда та подмигивает мне.
– Какие планы на сегодняшний день? – спрашивает у нас Алан, по-хозяйски закинув свою руку мне на плечо.
– Хочу собрать все свои вещи, чтобы завтра утром отвезти их в новую квартиру, а потом мы с Полли собираемся на матч. Оливер в пять утра обзвонил нас, крича в трубку угрозы в случае, если мы не придём. Так что тут без вариантов.
– Значит я правильно сделала, что сбросила?
– О да, Грейс, но теперь тебе не избежать страданий, – она наиграно вздыхает и проводит большим пальцем по шее.
Алан громким хлопком шлёпает себя по лбу.
– Я совсем забыл о матче, – стонет он.
– Он начнётся через два часа, у тебя ещё есть время оказаться на тренировке.
– Если бы все было так просто, Гри. Фуэнтес гоняет меня по полю, как сучку во время течки. Серьёзно, что я сделал этой испанской роже? – Алан дуется, брызгая слюной от возмущения.
Рядом с тобой стоит причина всех твоих бед, красавчик, – говорит во мне циник, хлопая в ладоши для привлечения внимания.
– Ладно тебе. Сомневаюсь, что все так плохо, – смеётся Саманта, поглядывая на меня с неприкрытым озорством.
– Все хуже, чем вы думаете. Я побежал, иначе он живьём сожрет меня. Был рад увидеться, Саманта, и спасибо тебе, Грейс, за то, что выручила меня, – он быстро чмокает меня в щеку и убегает, оставляя нас в полном людей коридоре.
Я провожаю его спину взглядом, пока она не скрывается из виду.
– Забавная ситуация выходит, не находишь? – говорит Саманта, чем привлекает моё внимание. С непониманием смотрю на неё, пытаясь понять о чем она, на что она дёргает одну бровь, насмехаясь, – я знаю причину гонений на Алана. Их знаешь и ты.
– К чему ты клонишь?
– Я не говорю ему об этом, если ты сделаешь всё, чтобы Алан как можно больше времени проводил с Полли, – она протягивает мне ладонь вперёд, но я не тороплюсь пожимать её.
– Зачем тебе это?
Она копирует моё хмурое выражение лица.
– В её голове не будет места никому другому, пока он будет вечно рядом.
– Думаю, это их личное дело.
– Я хочу помочь ей, разве это плохо? – рявкает Саманта, хрустя пальцами, будто готовится ударить меня хуком справа.
Милая Саманта пропала в небытие, а на замену ей пришла новая, цели которой я пока не понимаю в полной мере.
– Только ты не забывай, что при отказе я побегу к Алану и расскажу ему всё.
– Скажи мне хоть часть правды, – я уже знаю, что соглашусь, потому что выбора у меня нет, но я также знаю, что дело тут нечисто.
Она прищуривается, сморщив при этом напудренный носик.
– Она …дорога мне.
– Понятное дело.
– И я хочу, чтобы она впустила в свою жизнь других людей. Ты что торгуешься со мной или как? – она трясёт ладонью, и я со вздохом выкладываю свою.
Следующий час мы провели разгребая завалы её вещей. Перед тем как начать, подруга осведомила меня, что большая часть вещей уже давно в квартире и осталось совсем чуть-чуть. Так вот это чуть-чуть обошлось нам в три сумки с пол меня и парочку пакетов. Но Саманта только пожимала плечи, словно она тут не при делах. В знак благодарности, ну или из жалости, она предложила подвести меня, и я была вполне не против. Пока не узнала, что тачка принадлежит Полли, а на заднем сидении со мной будет сидеть Оливер.
Десять минут мы боролись за место посередине, следующие десять за выбор музыки, а следующие пять мы просто спорили с ним.
– Скажи это судейству, идиот.
– Причём здесь судья? – практически кричал Оливер, – тут вина тренера, который не смог отмазать их от удаления.
– Что? Гарвардским должны были впаять удаление за шайбу, которая летела за зону и прилетела в камеру. Тогда наши играли бы три в пять.
Оливер ахнул.
– Ты назвала Йель нашими?
– Не утрируй.
– Это я ещё утрирую? Ты видела третий период, Грейс?
– Ребят, может, хватит? – застонала впереди Саманта, но мы удачно проигнорировали её.
– Я как раз таки видела, как чертов Хэми прижимал Луиса.
– Это хоккей. Конечно, он его прижимал.
– Он спал с его девушкой!
– Кто?
– Хэми!
Наши крики прервала Полли своим:
– Заткнулись оба, живо. Это богохульство.
– Но мы же ещё не приехали? – взвыл Оливер.
– Вообще-то, приехали, просто вы своими воплями не слышали ни одну из нас. Так что поднимайте свои жирные задницы и пойдёмте.
Словно маленькие дети, которые жутко нашкодили, мы шли за Самантой и Полли, кидая друг в друга злобные взгляды, хотя все началось неплохо; мы с Аланом перекидывались сообщения, обсуждая вчерашнюю игру Гарварда и Йельского университета. Вчера мы с ним смотрели по видеосвязи трансляцию матча и были очень, чертовски очень, злы на Гарвард, а точнее на парочку парней, когда они нарушали правила, а судья закрывал глаза на это, и, как оказалось Оливер поклонник Гарвардский парней.
Поднимаясь по лестнице на свой ряд трибуны, Оливер проворчал:
– И причём здесь вообще богохульство? Я самый настоящий атеист.
Полли обернулась и метнула в него миллион ножей одним лишь взглядом.
Саманта быстро поняла что к чему и перебила его, пока Полли не выстрелила хедшот.
– Она имеет в виду, что говорить о хоккее во время матча Лакросса – богохульство. Вы не можете говорить сейчас об этом.
– Можем, – одновременно крикнули мы.
– Нет, не можете.
Мрачным голос Полли в конце концов заставляет нас заткнуться.
– Думаю, что меня уже ищут, – Оливер чешет затылок, поглядывая в сторону дверей, где скрываются раздевалки игроков.
– Зачем ты тогда поехал с нами, а не со всеми парнями?
– Фуэнтес освободил меня, – его щеки начнись краснеть, и я начинаю сомневаться в правдивости сказанных им слов.
– Серьёзно?
– Хм—м, думаю, так всё и было, – он ещё больше краснеет, в то время Саманта начинает хихикать впереди нас.
– Ну и за какие заслуги?
– Я хороший игрок, ты же знаешь это. И он знает это. Ну, типа того…
– Не верь этому идиоту. Фуэнтес просто вышвырнул его с тренировки, – фыркает Полли.
– Сучка. Да ладно вам, я же просто шутил о цыпочках, а он выгнал меня. Разве это справедливо? Я – второкурсник, мать вашу, о чём мне ещё говорить, кроме как о цыпочках?
– О чём-нибудь умном, развивающем, – говорит Саманта, сдерживая гогот.
– Оливер и что-то умное? Это же что-то нереальное, – Оливер пихает меня в плечо.
– Вы злые сучки, девчонки. Когда я стану суперзвездой лакросса, ни одна из вас не получит мой автограф, – надувшись, будто рыба фугу, он спускается с лестницы и бежит в раздевалку.
В этом момент кто-то сзади окрикивает меня.
– Грейс! – блестящие волосы Алека развиваются холодным зимним ветром. Расстегнутая куртка сидит на нем достаточно облегающе, отчего мышцы рук кажутся ещё больше, чем прежде. Синие джинсы, чёрные ботинки – он хорош как и в прошлый раз.
И в этот же момент возле меня, словно скала, нависает Алан.
Блядь. Блядь. И ещё раз чертов третий раз блядский Блядь!
– Я уже думал, что не найду тебя, – улыбается Алек, привлекая меня в объятия, пока Алан пялиться на нас, словно у меня нашли рак. И не только Алан, Полли и Сам смотрят точно также.
– Ты решил прийти на матч? – нервно улыбаюсь я, искоса бросая взгляды на Алан, который застыл с открытым ртом.
Да, лучший друг, ты точно не знаешь Грейс, которая по прилёту в Америку, поцеловалась и чуть ли не переспала с парнем из братства на вечеринке; сходила на свидание с другим, лишь бы отвлечься от назойливых мыслей о тренере, с которым уже дважды переспала, при чём на первом же свидании с тобой; кроме того, в принципе готова целовать землю под ногами Фуэнтеса. Привет, я – Грейс, и я – дрянь.
– Да, ты же говорила, что я должен посетить хотя бы один матч, извини, что не с тобой, но надеюсь следующий будет твоим, – тепло улыбается Алек, смотря на меня бездонными голубыми глазами, в то время как Алан скорей всего даже не дышит, ибо ладонь Алека нежно касается моей поясницы.
Пожалуйста, пусть я буду заказным убийством, которое должны произвести прямо сейчас.
– Гри? – хрипло заговорил Алан, ошарашено метая взгляд между мной, Алеком и его рукой.
– Боже мой, – вздохнула я, – простите, парни… я… Господи, я – идиотка.
– Всё в порядке, Грейс, – улыбается Алек.
– Алан, это Алек, – собравшись с силами, улыбнулась я, – он мой… эм…
– Хороший друг, – ответил за меня Алек, на что я удивлённо посмотрела на парня.
– Хороший друг? – вслед на Алеком, повторил Алан, переглядываясь между Алеком и мной.
– Мы действительно хорошие друзья, не подумай, – дополнил Алек, и я всё поняла. Мы молча расставили приоритеты и утончили отношения, которые не перетекут во что-то большее. И я рада, что всё произошло вот так легко и непринуждённо.
– Приятно познакомиться, – наконец-то улыбнулся мой лучший друг, пожав ладонь Алека, который ответил ему взаимностью.
С души словно сняли огромный груз, который вёл меня к верной смерти. Если сейчас подойдёт Диего и всё пройдёт также гладко, я рассеку головой первую попавшуюся стену от радости. Хотя, на что я надеюсь? Чтобы он подошёл и сказал: «Привет, парни, я – Диего, и я тот, кто трахает вашу хорошую подругу, и по стечению обстоятельств ещё тренирую её. Приятно познакомиться»? Просто чудесно. Это будет фиаско в виде комбо.
– А это Саманта, – указывая на подругу, говорю я, желая добавить, что рядом сучка—Бейкер, но представляю её лишь именем, – Полли.
Обе машут руками в знак приветствия. В это время Алан наконец-то выходит из транса, а Полли не перестаёт фыркать из-за его реакции.
– Когда вы успели познакомиться? – не сдерживая порыв допросов, смотрит на меня лучший друг, и солгать на этот раз точно не получится, потому что сейчас он видит меня насквозь.
– В кофейне, – с улыбкой, отвечает за меня Алек.
– Алек, – вздыхаю я, – прости, что вышло всё так по-дурацки. Это мой лучший друг, Алан.
– А ты неплохо устроилась, – засмеялся Алек, разбавляя ледяную атмосферу своим теплом и простотой, – хороший друг и лучший друг.
– Ты прав, двойное везение, – кивнула я, не сдерживая улыбку.
Алан, кажется, расслабился и наконец-то показал свою лучезарную улыбку, которую я так желала сейчас увидеть. Это значит, что всё хорошо, я буду жить без потерь.
Но это пока, – заскрипело внутренне «я», – рано или поздно придётся открыть свои отношения.
Сейчас я выбираю поздно, потому что сама не понимаю, какие отношения между нами. Если учитывать события последних часов, то в эту минуту я уже являюсь девушкой Диего, о которой знает только я и он. Плевать, даже если это так, я услышала желаемый вопрос и получила такую же желаемую должность в его жизни.
Для более непринуждённой атмосферы, я подхватила парочку парней под руки и потащила за собой на поле.
– Мы пришли на матч моего лучшего друга, если вы забыли, поэтому хороший друг идёт занимать со мной место на трибуне, а лучший друг идёт на поле рвать задницы каких-то задротов.
– Рвать задницы? – засмеялся Алан, смотрятся меня с блеском в глазах.
– Именно рвать, потому что с целыми им отсюда не выйти. По крайней мере, у них ещё есть время сбегать за смазкой.
Парни в один голос рассмеялись, а я широко улыбнулась. Хоть что-то у меня получилось хорошо.
Я, Саманта и Полли ждали, пока начнётся игра, сидя на своих местах в окружении множества болельщиков. И я даже и подумать не могла, что на игру лакросса придут столько людей. Алек же отлучился от нас со своей компанией, которую встретил по пути.