Нехай С.В. Лисица, что живёт внутри меня

– Если бы он не согласился отдать амулет добровольно, я отнял бы его силой! – в глазах Остина горело пламя ярости, давая понять, что он не шутит. – Я был так близок к своей цели, – продолжил он, – а сейчас у меня такое чувство, словно кто-то выбил землю из под моих ног.

– Он – всего лишь дитя, лишённое жизни, таким жестоким способом. – Приглушённым голосом проговорила девушка. – Удар в грудь – означает то, что мальчишка знал своего убийцу! Поэтому подпустил так близко!

– Подозреваю, что нож, который он постоянно трёт – и есть орудие убийства. – Немного поостыв ответил Остин.

– Разве от этой мысли твоё сердце не замирает?

– Как бы мне ни было жаль, я не в силах исправить случившееся! – заметил юноша. Он тяжело вздохнул и, смерив взглядом Анабель, произнёс:

– Уже стемнело, так что для начала позаботимся о ночлеге! К Сквамэя чивис я не вернусь! Так что поищем ночлег в другом месте.

Углубившись в дикие заросли джунглей, Остин и Анабель наткнулись на огромное и, судя по всему, довольно старое, дерево, корни которого высокими буграми выступали наружу, местами доходя нашим путникам до пояса. В стволе гиганта был вырезан лаз, внутри которого вполне могли укрыться несколько упитанных мужчин. Так что Остин и Анабель расположились там с комфортом.

– Должно быть, кто-то из местных дикарей вырезал эту древесную пещеру для ночлега, или чтобы укрыться от дождя. – Предположил Остин.

– Весьма предусмотрительно! – одобрительно улыбнулась девушка, присаживаясь на земляной пол. Она жутко устала и неохотно вела диалог. Остин это понял и, достав из-за пазухи снедать от дикарей, завёрнутую в листву банановой пальмы, привычным движением передал её часть девушке.

– Что это? – спросила Анабель.

– Судя по запаху, это древесные лепёшки! – экспертным тоном ответствовал Остин.

– Как ты это понял? – обнюхивая пресный кругляшок, поинтересовалась девушка.

– Видел, как чивисы выдалбливают деревянными молоточками нутро пальмы. А их женщины потом, жарили эти опилки вперемешку с водой на огне.

– Когда это ты успел? – удивилась Анабель.

– Пока ты спала! – усмехнулся юноша.

На вкус лепёшки были не плохи. И пусть они не хило отдавали древесиной, зато отлично набивали желудок, успокаивая голод.

– Эти лепёшки напомнили мне хлеб, который давали в приюте. – Поделилась Анабель. – Не знаю, из чего их готовили, но привкус у них был такой же древесный.

– Не сладко тебе пришлось там, да?

– Да!– согласилась девушка. – Именно поэтому я бесконечно благодарна Госпоже Редмунд.

– Рад, что эта холодная леди, оставила в твоём сердце столь глубокое чувство! – съязвил парень.

– А как же твой Хэнк? – сонно спросила девушка.

– А что Хэнк?!

– Он не вызывает у тебя чувство благодарности?

– Благодарности? – наморщил лоб Остин. – Нет! Хотя, – протянул он немного подумав, – Он спас меня от холодной смерти в лесу. Так что можно сказать, я ему за это признателен и ещё за кое-что… – Парень потёр белый камешек с красными крапинками, висевшей на его шее. – Но назвать это благодарностью я не могу! Жизнь, которую он мне дал, сильно отличается от той, о которой я мечтаю.

– И о какой жизни ты мечтаешь?

– О той, где не нужно убивать, чтобы выжить!

– Мне казалось, ты чтишь свой клан и его традиции…

– Это сложно объяснить! – замялся парень. – Я уважаю свой клан и его традиции, даже если они чудовищны для остальных. Но я никогда не чувствовал себя частью этого общества. И дело не в том, что ко мне относились как к чужаку. Нет! Я сам никогда не забывал о том, кто я есть. Понимаешь?! Обрядные шрамы, оружие и убийства, не делают меня настоящим Охотником. Я словно нацепил маскарадную маску и притворяюсь тем, кем на самом деле быть не хочу. И я даже не знаю, как от этого избавиться. Возможно, если я найду амулет, то Хэнк позволит мне уйти из клана живым. Эта вещица – моя единственная надежда на жизнь, о которой я мечтаю. – Остин выдержал паузу, а затем добавил:

– Самабах – не самое приятное место, но здесь, рядом с тобой, я чувствую себя настоящим. И я боюсь, что это чувство может сыграть со мной злую шутку. – Он посмотрел на девушку, но та мирно спала, прислонившись спиной к древесной стене. – Как ты можешь спокойно спать, когда я изливаю тебе душу? – его губы дрогнули в горькой усмешке.

Ночь выдалась по-настоящему дождливой. Ливень барабанил до самого утра, превратив сухую почву в небольшое болотце. К счастью для молодых людей, древесный гигант, радушно приютивший их, располагался на небольшой возвышенности. Поэтому вода, стекавшая по земляному холму вниз, обошла стороной их скромное убежище.

Первой проснулась Анабель. Её разбудил яркий солнечный свет, проникший сквозь расщелину внутрь древесной пещеры. Вынырнув из под пиджака, которым Остин заботливо укрыл её ночью, девушка протёрла руками глаза и сладко потянулась. Затёкшая, от неудобного сна, шея ответила на её движения колючей болью. Но Анабель это ничуть не смутило, она уже привыкла к разному роду болей, которые, с непривычки, частенько преследовали её в Самабахе. Укрыв спящего Остина его же пиджаком, девушка вышла из укрытия, чтобы размяться и осмотреться.

  Холм, на котором стояло дерево, оказался сухим, словно дождя и не было. Зато внизу красовались грязные лужи, на поверхности которых весело танцевали солнечные блики. Анабель осторожно пробиралась через дикие заросли, с интересом разглядывая лианы, свисающие с веток.

Жирные мухи яркой окраски вальяжно пролетали у самого лица девушки, норовя присесть ей на плечо, или устроиться на рыжих локонах. А маленькие птички, прятавшиеся за сочно-зелёными листьями пальм, подняли оглушительный шум, щебеча на все возможных птичьих языках.

Каблуки на девичьих туфлях обломались ещё в горах и теперь больше напоминали галоши, сшитые из дорогих материалов. Подол платья пострадал не меньше: он был усеян затяжками и мелкими дырочками, а кое-где даже лишился кусочков ткани размером с фасолену. Но всё это Анабель не заботило. Она давно не чувствовала себя настолько живой и свободной, как здесь. В этом, диком и весьма опасном месте.

– А это ещё что? – настороженно произнесла девушка, глядя на виднеющийся впереди силуэт. Она подумывала повернуть обратно, но заметив, что силуэт не двигается, осмелилась подойти поближе. Она пригнулась и мелкими перебежками от дерева к дереву, от куста к кусту, приблизилась к странному объекту. Каким же было её удивление, когда она поняла, что увиденный ей силуэт – ничто иное как обычная статуя. Конечно, для замыленного роскошью глаза Анабель, эта конструкция не представляла собой ничего сверхъестественного, но встретить её в диких джунглях – событие, как минимум, странное.

  Некогда белая статуя, знатно посерела и обзавелась плесневелыми потёками чёрного цвета, а кое-где даже обросла мхом, на который с удовольствием садились комары. Но, не смотря на суровость природы, в ней всё ещё можно было узнать восточного юношу с длинными волосами, собранными в хвост.

– Интересно, откуда это здесь? – наматывая круги, вокруг статуи, бормотала Анабель. – Может, это что-то на подобии истукана, которому поклоняются здешние? – размышляла она. – Впрочем, они, вероятнее всего вырезали бы истукан из дерева, а не из камня. – Предположила девушка. – Да, – обратилась она к каменному юноше, – ты в этих местах диковинка похлещи жемчужины Конк, будешь. – Она легонько похлопала статую по каменной руке.

Но стоило ей коснуться холодного скульптуры, как в туже секунду, яркая вспышка света ударила ей в глаза. Ослеплённая, Анабель рухнула на землю, прикрывая лицо руками. Яркая волна света начала медленно скатываться с макушки статуи, освобождая восточного юношу из каменного плена. А дойдя до пят, исчезла, словно её никогда и не было.

Оживший юноша сделал свой первый, за долгое время, вдох и закашлялся согнувшись по полам. Услышав его кашель, Анабель приоткрыла глаза, которые болели, как будто в них плеснули кипяток, и замерла от изумления. Высокий восточный мужчина, разодетый в шёлковый халат и штаны, возвышался над ней как гора. Он был довольно красив и молод, но выжженные чёрные знаки на его теле – пугали и даже отталкивали. Сделав несколько уверенных вдохов, он всё же выпрямился и посмотрел на Анабель, лежавшую на земле.

– Не стоит так шутить! – укоризненно произнёс он. – И верни то, что забрала!

– Вернуть? – проблеяла девушка.

– Да, и поживее! – настойчиво потребовал юноша.

– Но, я ничего у Вас не брала.

– Как же! – фыркнул тот. – Если не отдашь добровольно, то я сам его заберу. Но учти, тебе это не понравится. – Пригрозил незнакомец.

– Не понимаю, о чём Вы говорите.

– Что ж, ты сделала свой выбор! – бросил он и, подойдя к Анабель, одним сильным рывком поставил на ноги. – Что-то в тебе изменилось. – Недоверчиво протянул он, наморщив лоб. – Кажется, твоя одежда была другой.

– Убери от неё руки! – сквозь зубы процедил Остин, появившийся из неоткуда. Он схватил незнакомца за запястье и, сдавив до боли, заставил его разжать пальцы и отпустить девушку.

– Ты кто такой? – корчась от боли, спросил юноша.

– Я – Остин! – представился парень. – А вот ты кем будешь?

– Моё имя Ин Тан! Я – божество из мира людей. – Горделиво ответил тот.

– Божество? – удивлённо вскинул брови Остин. – И ради чего ты здесь?

– Ради того, что забрала девчонка!

– Она то? – Охотник кивнул в сторону Анабель. – Она не могла у тебя ничего забрать! Если только, оно не принадлежало ей.

– Она забрала мой амулет! – нехотя бросил юноша. – А я не могу без него вернуться, иначе… – он осёкся.

– Иначе что? – требовательно спросил Остин.

– Иначе, я умру.

– Вот как! – улыбнулся юноша. – Так значит, мы в одинаковом положении! Я тоже умру, если не добуду амулет из священного древа Ас Пу. – Говоря это, он протянул руку своему противнику и помог ему встать на ноги. – Сколько времени прошло с тех пор, как ты виделся с мёртвым мальчишкой? – спросил он.

– Полагаю, пару часов! – ответсвовал Ин Тан.

– А что если я скажу тебе, что прошло больше пятидесяти лет?

– Не может быть! – запротестовал юноша. – Этого не может быть!

– Может! – возразил Остин. – Тебя заточили в статую, так что это время прошло не заметно для тебя. Но всё же, оно прошло!

– И кто же мог так жестоко поступить со мной?

– Роузалин… – тихо проговорила Анабель. – Думаю, это была она.

Глава 10. Неожиданный поворот.

– Зачем ты его освободила? – шёпотом спросил Остин, когда Анабель поведала ему подробности случившегося.

– Я не нарочно! – попыталась оправдаться девушка. – Откуда мне было знать, что прикосновения могут оживить статую?! – пожала плечами она и бросила любопытный взгляд на Ин Тана.

Он с интересом наблюдал за тем, как маленькие колибри-пчёлки порхают у полузакрытых бутонов, поглощая через длинные тоненькие клювики сладкий нектар. В его глазах виднелись озорные огоньки, которые бывают у детей, только начавших изучать мир.

– Он столько времени провёл в заточении, – протянула девушка, – мне даже думать об этом страшно.

– Он ведь бог! – хмыкнул Остин. – Для него это время равносильно песчинки в огромной куче песка.

– Но это не делает меня бессмертным! – произнёс подошедший юноша. – Священные письмена на моём теле стали чернеть и теперь даже я не знаю, сколько времени мне осталось. – Он приподнял рукав своего халата, обнажив руку усеянную глубокими следами чёрно-серого цвета.

– Почему это происходит? – полюбопытствовала Анабель.

– Потому что люди теряют веру в меня. – С горечью ответил он. – Родившись в семье императора, я всегда призирал своё положение, мечтая о простой жизни. Как-то раз мне удалось сбежать в монастырь, что стоял на вершине самой высокой горы. Тогда я чуть не погиб от ледяных ветров и снега, отделавшись лишь тяжёлым недугом. Когда монахи вылечили моё тело, я принялся лечить свою душу, молясь о здоровье и благополучии моего народа. Через много лет, когда недуг снова вернулся ко мне, я жалел лишь о том, что не смог помочь всем тем, кто нуждался в моих молитвах. И немного скучал по отцу. Должно быть, верховные боги меня услышали, поэтому после смерти сделали Королём обезьян.

– Король обезьян? – удивилась девушка.

– Да, – покачал головой Ин Тан. – Мой храм облюбовали мартышки, ворующие подношения. Когда люди это заметили, стали называть меня Королём обезьян.

– И зачем вообще людям ходить к твоему храму? – вмешался Остин.

– Они приходят помолиться! – ответил Ин Тан. – И в своих молитвах просят меня о здоровье для себя и своих близких!

– И как, помогает? – усмехнулся Охотник.

– Не стоит недооценивать молитву! – проговорил юноша. – Особенно, когда молятся те, кого привело к моему храму отчаяние.

– Когда святые письмена на твоём теле стали менять цвет? – попыталась сменить тему Анабель.

– Когда я начал пренебрегать своими обязанностями. – Тяжело вздохнул юноша. – Дары и хвала от молящихся, поселили в моё сердце гордыню. Я стал частенько и надолго покидать свой храм, поэтому не мог слышать просьбы тех, кто отчаянно во мне нуждался. Люди начали умирать, а вместе с ними умирала и вера в меня. Тогда-то письмена на моём теле и стали темнеть. Помню, первым потемнел иероглиф на правом запястье. И когда я это заметил, меня охватила ужасная паника. – Признался он. – Я начал искать способы всё исправить, но всё было тщетно. Пока однажды я не услышал об амулете из священного древа Ас пу, что хранился в пещере Воющей Горы в Самабахе. Так я попал в Иной Мир, где смог отыскать священный амулет. Но его забрала рыжеволосая девчонка, а меня сделала статуей. – Он выдержал паузу, а потом добавил: – Если бы я знал, чем всё кончится, провёл бы остаток времени за молитвой в своём храме.

– По крайней мере, ты пожил достаточно!– язвительно заметил парень.

– Остин! – одёрнула его Анабель, нахмурив брови.

– Ты прав! – согласился Король обезьян. – Мне не на что жаловаться. – Единственное, чего я хочу – исполнить своё обещание и навестить мальчишку.

– Навестить мальчишку? – с недоумением произнёс Остин.

– Да, – кивнул головой юноша, – сейчас меня это заботит больше всего.

– А ты не думал, что он может быть не рад твоему визиту?

– Столько времени прошло, так что это естественно. – Грустно ответил Ин Тан. – Но я всё же надеюсь, что он поймёт меня, когда узнает правду.

– Желаю попутного ветра! – бросил Остин.

– Я пойду с тобой! – вызвалась Анабель.

– Это ещё зачем? – возмутился Охотник.

– Мальчишка зол на него по твоей вине! – напомнила девушка. – Я иду, чтобы помочь всё уладить. – Она развернулась и, шлёпая по лужам, направилась в сторону Воющей Горы, оставив юношей наедине.

– Интересный у тебя камешек на шее! – произнёс монах, немного помолчав. – Белый, с красными крапинками, таких в мире людей не найти.

– Не твоего ума дела! – сквозь зубы процедил Остин, пряча камень под рубашку.

– Откуда он у тебя?– поинтересовался Ин Тан.

– Подарили!

– Для таких подарков нужен особый повод.

– Он был! – бросил парень. – Можешь не сомневаться.

– Анабель знает?

– А зачем ей знать? – усмехнулся Остин. – Нас ведь и друзьями не назовёшь. Так, временные союзники.

– Разве? – лукаво протянул Король обезьян. – А мне показалось…

– Тебе показалось! – грубо перебил его Остин.

– Пусть будет так! – согласился юноша. – Волчьи слёзы хорошо помогают, но они не безопасны. Помни об этом!

– Ты слишком хорошо осведомлён для божка из мира людей!

– Прежде чем стать богом, я был человеком! – мрачно ответил монах и смерено сложив руки на груди, острожными шагами стал пробираться по грязевым лужам вслед за девушкой.

То, что предстало перед глазами Ин Тана, когда тот добрался до Воющей горы, повергло его в шок. Он подбежал к огромному камню, что лежал на пути в пещеру и, словно не веря в то, что он настоящий, провёл по нему рукой.

– Как давно завалило вход? – тихо спросил он у стоявшей рядом Анабель.

– Вчера… – виновато ответила та. – Разговор с мальчишкой не заладился…

– Да, этот твой призрак – псих! – перебил её подошедший Остин, обращаясь к Ин Тану. – Так раскричался, что от его крика посыпались камни. Хорошо, что живы остались! – добавил он уже тише.

– Он не считает себя призраком! – заметил монах. – Так что лучше относиться к нему как к ребёнку, который может впадать в истерики.

– Ну, извини! Призрокологию мне не преподавали! – съязвил Остин и добавил: – Должно быть, это и помогло тебе выманить амулет у мальчишки.

– Предлагаю закончить все распри и подумать о том, как расчистить вход в пещеру. – Вмешалась Анабель, сложив руки на груди.

– То есть, ты предлагаешь мне толкать этот огромный камень, ради того чтобы этот длинноволосый божок мог вымолить прощение у призрака? – фыркнул Остин. – Не буду!

– Но, ведь это ты виноват в том, что камень завалили вход! – не отставала Анабель.

– И что? – возмутился Охотник. – Этот мальчишка второй раз не умрёт! А его письмена, – он указал пальцем на монаха, – продолжат чернеть, даже если он попросит прощение у всех призраков мира.

– Какой же ты всё таки…

– Какой?

– Бесчувственный!

– Я бы сказал – рациональный! – самодовольно вскинул бровь Остин.

Через час безуспешных попыток Анабель и Ин Тан устало повалились на холодную землю.

– Я же говорил, что не выйдет! – сдерживая улыбку, заметил Остин. – Зря только время потратили.

– А тебе какое дело, как мы время тратим? – вспылила Анабель.

– Если бы не эти бесполезные телодвижения, мы бы уже были дома!

– Домой хочешь? Тогда, на, держи! – девушка бросила Остину маленький голубой камешек Луны, вложив в этот бросок всю свою ярость. – Забирай и проваливай!

– А как же ты? – спохватился Остин.

– За меня не беспокойся! Я, как-нибудь, разберусь!

– Просто пойдём со мной! – предложил Охотник.

– Спасибо, но я останусь здесь до тех пор, пока не расчищу вход в пещеру. – Упёрлась Анабель. Она пыталась ещё что-то добавить, но её перебил оглушительный звук: смесь воя и шипения. И прежде, чем кто-либо из троицы пошевелился, из тропической чащи выскочил огромный двуглавый зверь. Одна его голова выла и рычала, облизывая острые зубы, а другая – шипела как кобра, подёргивая длинными усами-жгутиками. Чёрная шерсть зверя встала дыбом, образуя гребень от хвоста до самой холки. Массивные лапы выпустили острые когти и на потрескавшуюся от жары землю, упала огромная капля слюны.

– Вампал! – крикнул Остин и, встав на колени, принялся судорожно обшаривать руками землю в поисках Клавис Мундус – синего камешка, которым бросила в него Анабель.

– О-ости-ин! – закричала девушка во всю глотку, но тот продолжил поиски, не обращая внимание на её вопли. Его остановила жгучая боль в плече, которая была столь неожиданна, что парень не сразу понял, что произошло. Лишь когда по его руке побежали тоненькие красные струйки, он догадался поднять голову вверх. Огромная чёрная морда мёртвой хваткой вцепилась в его плечо, обдавая сильнейшими потоками выдыхаемого воздуха. В какой-то момент всё перед глазами парня запрыгало и закружилось, и он провалился во тьму, по которой долго блуждал где-то на границе между миром живых и мёртвых. Временами ему казалось, что он слышит знакомый голос Анабель, доносившийся из далека. Он шёл на этот манящий звук, но тот ускользал от него, растворяясь во мраке.

Глава 11. Тайна раскрыта.

– Как он себя чувствует?– сухо спросила Госпожа Редмунд, прикасаясь холодной ладонью ко лбу Остина. – Кажется, температура спала.

– Да, – согласилась Анабель, – и лихорадить его перестало.

– Кто, говоришь, дал вам это снадобье?

– Руфин, – ответила девушка, – он из племени Сквамэя чивис. – Пояснила она.

– Чивисы?! – удивлённо вздёрнула брови женщина. – Тогда понятно, почему ему полегчало. Видимо, снадобье сделано на основе их слюны.

– Фу-у – поморщилась девушка.

– Не спорю, звучит мерзко, да и на вкус не лучше! Но, по части регенерации, у этой слизи нет равных. – Она выдержала паузу, а затем добавила: Когда я была маленькой, ходили слухи о том, что Чивисы способны отрастить потерянную, в бою или во время охоты, конечность всего за несколько месяцев. Если это правда, то рана на плече юноши затживёт за несколько дней.

– Спасибо! – торопливо проговорила Анабель. – За то, что помогаете Остину. Знаю, его нахождение здесь – против правил, но в тот момент я…

– Ты всё правильно сделала! – перебила её Госпожа. – Конечно, я не могу не переживать о его сущности, но всё же сейчас это не главное. Важнее всего, чтобы он поправился. – Она ласково похлопала Анабель по плечу и вышла из комнаты.

Следующие два дня Анабель провела рядом с Остином, временами покидая его комнату, чтобы обмолвиться словом с Госпожой или Ин Таном. Пока в одно солнечное утро, распахивая занавески на окнах, не заметила, как он морщится от яркого зимнего солнца.

– Потушите, кто-нибудь свет! – жалобно протянул он, прикрывая лицо ладонью.

– Ты очнулся? – не веря своим глазам, робко спросила девушка. – Голова не кружится? – Она подошла к кровати, на которой лежал Остин и, нагнувшись, посмотрела ему в глаза. Юношу, явно, смутил поступок Анабель и он попытался скрыть это чувство за очередной грубостью:

– Ты своей головой загораживаешь мне вид на лепнину! – пробурчал он, указывая пальцем на потолок, украшенный причудливыми узорами. – Очнувшись, мне бы хотелось увидеть что-то красивое вроде лепнины, а не… – тут он осёкся.

– А не моё лицо! – закончила за него Анабель. – Оно, ведь, не так красиво, верно?

– Я не это хотел сказать! – попытался оправдаться Охотник.

– Не страшно! – натянуто улыбнулась Анабель. – Позже, я пришлю к тебе служанку и, не волнуйся, она куда более симпатичная, чем я!

– Служанку?

– Да! Ты в доме Госпожи Редмунд и в нём имеется прислуга! – после этих слов, Анабель поспешила удалиться. Ей не хотелось, чтобы этот грубиян видел, как сильно он задел её чувства.

– Дурак! – тихо выругался Остин, когда дверь в его комнату захлопнулась. – Обидел девушку на пустом месте! Язык мой – враг мой! – бросил он и, высунув кончик языка, легонько шлёпнул по нему ладонью. – Судя по её уставшим глазам, она провела возле моей постели всё время, пока я был без сознания! – тяжело вздохнув, он повторил наказание. Через час в его комнату, как и говорила Анабель, постучалась хорошенькая девушка с полным подносом еды. Казалось, там было всё: Яичный омлет, жареный бекон и сосиски, тосты с маслом, несколько сэндвичей с мясом и овощами, тёплые булочки с ягодной начинкой и свежесваренный колумбийский кофе в аккуратной маленькой чашечке.

– Хорошо живётся в доме у Госпожи! – присвистнул Остин. – Я бы от такой жизни не отказался.

– Приятного аппетита! – улыбнулась девушка.

– Я не буду это есть! – сложив руки на груди, упрямо заявил Остин.

– Хорошо! – терпеливо произнесла девушка, явно привыкшая к подобным капризам. – Чтобы Вы хотели отведать? – поинтересовалась она.

– Хочу завтракать вместе с Анабель!

– Прошу прощение, но молодая госпожа, сейчас занята! – уклончиво ответила девушка.

– Тогда, уходите и забирайте с собой то, что принесли! Я буду есть только в присутствии Анабель! Так ей и передайте! – бросил он и головой укутался в одеяло.

– Как будет угодно! – ответила гувернантка, покорно поклонившись и, вышла из спальни, постукивая каблучками.

Что касается бедной Анабель, которая действительно провела возле кровати больного несколько бессонных ночей, то, в тот момент, когда Остин объявил о забастовке, она откисала в ванной с горячей водой. Гувернантка переборщила с гималайской солью, так что, вдыхая пары розовой воды девушка чувствовала, как неприятно щиплет в носу. Гувернантка или бонна, как звала её Анабель, появилась в доме Редмундов, когда молодой госпоже исполнилось четырнадцать. В её обязанности входило не только воспитание девушки, она так же учила Анабель латинице и время от времени радовала её любопытство различными сплетнями. Бонна, как и другие слуги в доме Редмундов, была человеком. Однако, сущность её хозяев была ей известна.

– Молодая госпожа! – позвала её бонна, через закрытую дверь ванной комнаты. – У Вас всё в порядке? – поинтересовалась она. – Вы уже больше часа лежите в горячей воде!

– Не беспокойся! – устало протянула Анабель. – Я уже выхожу. – Она вылезла из остывшей воды и, промокнув полотенцем волосы, влезла в халат. Лёгкая улыбка дёрнула пухлые губы, когда, выйдя из ванной она обнаружила на своём туалетном столике сливочное мороженное с черничным вареньем, которое, вероятно, оставила для неё обеспокоенная бонна.

– Спасибо! – тихо проговорила Анабель, присаживаясь на стул. Она потянулась к ярко-зелёной баночке и, открыв крышку, выудила от туда не менее зелёную массу, которую с усердием принялась втирать в белоснежную кожу лица. Эту баночку подарила ей мадам Бонье, заявив что: «– Этим мажют лицо всэ францужэки бэз исключэня!»

И Анабель тоже стала мазать, хотя до конца не понимала для чего это, да и француженкой не была. Завершив свой ритуал, она забралась в постель и мгновение спустя, провалилась в глубокий сон.

Проснулась девушка, поздним вечером и, почувствовав голод, решила заглянуть на кухню к мадам Тинкер. У той всегда найдётся чем поживиться. Она с опаской вышла из комнаты и на цыпочках прокралась по длинному коридору к лестнице. Но в этот момент внизу послышались приглушённые голоса Госпожи Редмунд и управляющего Винсонта, которые, явно, направлялись на встречу бедной девушки. Не желая быть замеченной девушка заметалась в панике, лихорадочно придумывая куда бы спрятаться. Но прежде чем, хозяйка дома вместе с управляющим ступила на скрипучие доски лестницы, дверь в одну из комнат распахнулась, и кто-то рывком втянул девушку внутрь.

– Тихо! – шепнул парень, закрывая ей рот. Он навалился на Анабель, прижимая её к стене.

– Думаете, она всё знает? – тихо спросил управляющий.

– Это вряд ли, – отмахнулась женщина. – Но, ей известно больше, чем стоило бы знать. Да ещё и этот Охотник…

– Он кажется безобидным. – Заметил Винсент. – Если не брать в расчёт того, что он похитил Анабель, конечно же. – Поспешно добавил он.

– Безобидный! – согласилась Госпожа. – Но есть в нём что-то… – она выдержала паузу, подыскивая правильное слово, – непредсказуемое.

– Непредсказуемое? – повторил седовласый мужчина, пробуя слово на вкус. – Что Вы имеете в виду?

– Вот увидите, он ещё выкинет что-то, чего мы совсем не ожидаем! – заверила дама.

Когда голоса стихли, Остин разжал руку, освобождая девушку из молчаливого плена.

– Что всё это значит? – возмущённо шикнула Анбель.

– То, что твоя разлюбезная тётушка, ненавидит меня так же, как и я её! – бросил парень, с трудом присаживаясь на кровать. Его трясло, а на лице проступили капельки пота.

– У тебя жар! – воскликнула Анабель, касаясь его лба. – Должно быть, рана снова воспалилась. – Предположила она, усаживаясь рядом с парнем. – Дай, я посмотрю!

– Рана здесь ни при чём! – отталкивая руку девушки, ответил Охотник.

– Тогда, откуда взялся жар?

– Из-за Волчьего камня! – тихо отозвался юноша, старательно пряча от неё глаза.

– Что ещё за Волчий камень?

– Даже этого не знаешь? – хмыкнул парень. – И в кого же ты такая глупая? – злобно бросил он.

– Я сообщу тебе, когда разберусь со своими родственниками!– пообещала девушка. – Но не надейся, что это будет быстро! Я, ведь, сирота! – язвительно напомнила Анабель.

– Хороший ответ! – похвалил Остин потирая глаза.

– Что яд Гиан снова даёт о себе знать?

– Нет, – покачал головой Остин, – просто болят.

– Болят? – удивилась девушка.

– Это моя расплата! – неуверенно улыбнулся он. И эта улыбка была такой болезненной, что Анабель позабыв утренние обиды, спросила:

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Просто не оставляй меня одного. – Прошептал юноша. И в его голосе зазвучали не присущие ему нотки страха.

Всю ночь Остина лихорадило ещё сильнее, чем после укуса Вампала. Пот тёк по его телу горячими ручейками, словно он был губкой, из которой кто-то пытался выжить всю воду до последней капли. Под утро ему стало легче и Анабель, ухаживающая за ним всё это время, обессилив, растянулась на кровати рядом с Охотником.

Не сложно представить, как удивился Остин, когда проснувшись, обнаружил в своей кровати девушку. Конечно, в Самабахе им ни раз приходилось засыпать рядом, но это была вынужденная мера, которая допускалась только в тех условиях, когда речь шла о выживании. В мирное же время, подобный поступок считался грубостью, если не сказать больше. Анабель спала на боку, подложив руки под голову. Её волосы, рыжим веером рассыпались по подушке, а подол и без того короткой рубашки, задрался выше оголяя ноги почти до бедра.

– И чего к себе спать не пошла? – буркнул Остин, стыдливо отводя взгляд. – Разбросала свои конечности по моей кровати! – нахохлился он.

– Вообще-то, я всю ночь за тобой ухаживала! – сонно протянула девушка, не открывая глаз. – Ты должен быть благодарен мне!

– А я и благодарен! – заверил Охотник. – Так что давай, иди в свою комнату! – поторопил он.

– И чего это ты меня выпроваживаешь? – разозлилась Анабель. Она открыла глаза и с недовольным видом уставилась на юношу, но тот демонстративно отвернулся.

– Потому что тебе уже пора! – быстро проговорил он. – Тётушка Редмунд, должно быть, уже тебя обыскалась!

– С чего бы ей меня искать? – приподнимаясь на локтях, поинтересовалась Анабель. – И прекрати звать её моей тётушкой!

– А как мне её называть? Твоей приёмной матерью или Госпожой

– Уф! – с упрёком выдохнула Анабель, желая покончить эти препирания.

– Хорошо, я уйду! – согласилась она. – Но, сперва, удостоверюсь, что тебя больше не лихорадит. – Она поднялась с кровати и направилась к Остину с протянутой рукой.

– Ты что задумала? – запротестовал парень, опустив глаза вниз, словно боялся смотреть на Анабель.

– Ничего противозаконного! – буркнула Анабель и коснулась ладонью его лба. – Тёплый! – констатировала она, спустя некоторое время. – Как и у меня!

– Это всё? – измученным голосом протянул Охотник. Он сидел на кровати с закрытыми глазам, а между нахмуренных бровей пролегла складка.

– Ты от меня что-то скрываешь? – с подозрением произнесла Анабель, присаживаясь рядом с юношей.

– Не скрываю! – как можно более убедительно ответил тот.

– Тогда, открой глаза!

– Не хочу!

– Остин, что происходит? – забеспокоилась Анабель. – Ты меня пугаешь!

– Как раз пугать я тебя и не хочу! Поэтому прошу, уйди.

– Не уйду! – упёрлась девушка. – Показывай, что там у тебя? – повисло долгое молчание, Остин тяжело дышал, словно решался на прыжок с обрыва, а потом произнёс:

– Я не Охотник, Анабель!

– Что? – удивилась девушка. – Ты солгал?

– Не совсем так… – он замолчал. – Я не был рождён Охотником…

– Конечно, не был, – с облегчением выдохнула Анабель. – Ведь, все Охотники рождаются людьми!

– Я не человек! – рявкнул Остин. От неожиданности девушка подскочила и с ужасом отошла от него. – Я – Лис! Лис, которого ты обратила! – он открыл глаза и уставился на Анабель.