Хроники Манипулятора

Т’цо-гла’Ат был очень счастлив. Наконец, он мог себя порадовать. Последний оборот у него был крайне неудачным. Сначала он проиграл свою очередь Гза’ ат’ту, и тот полетел на Воду вместо него. Потом началась вся эта непонятная и ещё незаконченная история. Их кло’когн вернулся с мертвецом на борту, и отчёт навигационного модуля показывал, что им ещё управляли после смерти Гза’ат’та. Очень неудачно и то, что никто не видел, как Т’цо-гла'Ат входил в кло’когн в стыковочном блоке. Зато все видели, как он выходил. Ещё хорошо, что он несколько раз покидал свой отсек, пока не прилетел челнок с телом Гза’ат’та на борту. Последний раз такое случилось, когда Тец’ка-тли был навсегда изгнан теми-кто-не-может-вернуться. Т’цо-гла’Ат больше всего боялся повторить его судьбу, хотя тогда конечно ни у кого сомнений не оставалось. Тл’а-лок умер страшной смертью. Тец’ка-тли забрал его чи’а, все это почувствовали.

Даже изгои не опускались до такого преступления.

Их ковен был малочисленный, и все знали друг друга как себя. Т’цо-гла’Ату по земным меркам было примерно 850 лет. Правда, большую часть времени изгои проводили в анабиозе, отчего они сильно отставали в развитии от сородичей. Но это их не волновало – на родине их уже забыли, и вернуться туда было невозможно. Хотя Та-чи’а тоже находилась в рукаве Ориона, и добраться туда не составляло проблем, вернуться они не могли. Каждый изгой должен был стереть из памяти образ ее Чи’а. А без него проложить маршрут было невозможно. Галактика постоянно изменялась, и только Чи’а была вечна.

Т’цо-гла’Ат был рождён тусклым. Тусклые не могли собирать чи’а. Они могли только отбирать ее у других, да и то с помощью усилителей чи, разума. Они рождались крайне редко. Тусклые были смертны.

У них был выбор. Либо умереть достойно, прожив около 130 земных лет, либо встать на путь саморазрушения. Каждый раз, когда тусклый отбирал чи’а у другого, он продлевал свою жалкую жизнь на несколько лет. Или месяцев. Все зависло от чи’а. Хорошая чи’а могла поддерживать тусклого десять – двенадцать лет. У низших существ она была другая, ее хватало на пару недель. Никто не забирал чи’а у лишенных разума, ведь каждый раз, когда тусклый совершал преступление, он терял часть своей личности.

Каждый раз перед анабиозом Т’цо-Гла’Ат молил чи’а дать ему сил умереть, когда настанет его время. А оно настанет, рано или поздно.

Первый раз он отнял жизнь, когда ему было 110 лет. Тело его уже начало разрушаться, и ничто не могло остановить старение. Он уже слышал об изгоях, но не мог решиться. Однако страх смерти пересилил желание сохранить личность, и он отправился в открытый космос, навстречу одиночеству и безумию.

Тусклые охотились на разумных существ. Их чи’а была полной, даже несмотря на то, что младшие расы ещё только постигали ее бесконечную силу и важность. Но лучше всего было охотиться на Светлых. Среди младших рас Светлые встречались очень редко, они были таким же исключением, как и тусклые у его народа. У Светлых чи’а была сильна, почти как у его братьев на Та-чи’а. Но, в отличие от сородичей Т’цо-гла’Ата, они не могли защитить себя от охотника.

Его ковен насчитывал 15 тусклых и находился на эллиптической орбите, вращаясь вокруг желтого карлика перпендикулярно плоскости эклиптики. Вода была отличным местом для тусклых. Они даже могли ненадолго покидать челнок и выходить наружу, настолько похож был климат и состав воздуха. Если бы не сухость, можно было бы сказать, что тут как дома. На Та-чи’а воздух был влажный и тёплый. У та-чиан были огромные глаза и речь, наполненная щёлкающими звуками, которые лучше разносились в тумане. Вообще та-чиане говорили мало, пользуясь в основном телепатией. Только тусклым приходилось использовать речь. Они не могли нормально общаться без специального оборудования, усиливающего их слабые способности.

Т’цо-гла’Ат прилетел за молодым Светлым. При последнем сканировании они нашли двоих, и первый был просто отличным экземпляром. Но он, по всей видимости, достался Гза’ат’ту. Теперь остаётся второй. Он, конечно, не так хорош, но что же поделать.

Когда Т’цо прибыл, выяснилось, что тут два Светлых. И второй, и, что несказанно обрадовало его, первый. Видимо, зонд что-то напутал. От возбуждения та-чианин даже тихонько пощелкивал.

Джонни снова смотрел на звезды.

Только что он лежал рядом с самой прекрасной женщиной на свете, и вот именно в такой момент все началось. Конечно, глупо было жаловаться на судьбу, он ведь сам полез в эту яму со львами. Но львы могли бы хоть немного подождать. Хотя бы до утра…

Джонни был, как и в прошлое похищение, совершенно спокоен. Он теперь знал, что его ждет впереди.

Разум его был чист и готов к битве с любым противником. Уже на половине подъема он полностью освободил свое тело от паралича и теперь ждал, словно кот возле мышиной норки.

Вспышка света все же застала его врасплох. Перед глазами мелькали цветные пятна, но он сумел различить очертания внутреннего помещения челнока-пончика. Пришельца он увидел и почувствовал практически одновременно. Первое что он ощутил – предвкушение. Радость и удивление – его тут явно не ожидали встретить.

– Ну что же! – сказал он самому себе, вдруг почувствовав, как его охватывает ледяное спокойствие, – приступим.

Та-чианин потерял контроль сразу же после того, как затянул Светлого внутрь.

Ему показалось, будто его ударили со всего размаху огромным титановым молотом прямо между глаз. Ноги его подкосились, и он растянулся на полу челнока. Т’цо-гла’Ат попытался восстановить контроль. Лучше бы он этого не делал. Светлый ухватил лучи его воли, которые тот протянул к нему, чтобы подчинить, и растянул их в разные стороны. Тусклый почувствовал, что его натягивают на дыбу. Человек распял его личность и сейчас словно вбивал в ее концы острые гвозди, не оставляя ему не малейшего шанса освободиться. Когда он с этим покончил, та-чианин был беспомощнее младенца. Он не мог не то что двигаться, он даже думать не мог.

И тогда Светлый стал спрашивать.

Джонни не стал набрасываться на пришельца, как в прошлый раз. Он легко выпихнул его из своей нервной системы, а когда тот снова начал давить, Гиффет “растянул” его, как кожу на барабане, заблокировав все попытки влезть к нему в голову. Он чувствовал себя, словно нейрохирург в стерильной операционной. Перед ним был раскрытый, ничем не защищенный мозг, полностью обездвиженный, но находящийся в сознании. Джонни чувствовал, как это сознание захлестывает волнами ужаса.

– Вот и прекрасно. Боится – значит уважает. – Он, наконец, поднялся с пола и придал телу более подходящее ситуации положение. А именно – поставил одну ногу на грудь пришельца. Немного постояв так, решил, что все же лучше будет присесть. Оглядевшись в поисках прямоугольных предметов, Джонни вздохнул и уселся на пол рядом с та-чианином.

– Что же ты такое? – пробормотал он себе под нос.

Джонни заранее составил список вопросов, которые собирался “задать” пришельцу. Вообще, первым делом он хотел выяснить, откуда те прилетают, но все почему-то шло не по плану.

Задав этот вопрос себе, он задал его и своему похитителю. Они находились в очень тесном контакте, та-чианин чувствовал любое проявление его воли. Ему показалось, что Светлый сейчас начнет выдирать из него интересующую информацию, как страницы из книги, поэтому сам как можно быстрее раскрыл для него все требуемые “файлы”. Джонни получал ответы, не успевая задавать вопросы. Это был допрос наивысшего уровня.

Его зовут Т’цо-гла’Ат – Тот Кто Боится Умереть. Имена та-чиане получали в возрасте примерно 30 земных лет, исходя из особенностей их характера.

Он родился на Та-Чи’а, Родине. Родина находится в том же рукаве Галактики. Пришелец предоставил Светлому все, что знал о расположении Та-чи’а, но без образа Чи’а это не имело значения.

– Почему нельзя попасть на твою планету?

– Мы летим не на планету. Мы летим к ее Чи’а. Все меняется, галактика подвижна. Только Чи’а постоянна. Те, кто отнимает чи’а у живых, должны покинуть Родину. Совершенные не могут жить рядом с разрушителями. Разрушитель должен покинуть Та-чи’а, а память о ее Чи’а у него отнимают Совершенные.

– Кто такие Совершенные?

– Те, кто могут собирать Чи’а.

– Ты тоже был Совершенным?

– Я – тусклый. Мы не можем собирать Чи’а с рождения. Мы можем только отнимать ее у живых.

– Зачем вы это делаете?

– Чи’а есть суть жизни. Если нет Чи’а, жизни тоже нет. Совершенные черпают Чи’а отовсюду. Они берут ее у Та-Чи’а, у звезд, у пустоты. У света и антиматерии тоже есть Чи’а, и они могут брать ее.

Тусклый не может. Когда его чи’а заканчивается, он умирает.

– Если совершенные могут брать эту Чи’а из пространства, они живут до бесконечности?

– Совершенные бессмертны. Совершенные уходят дальше только по своей воле.

– Куда уходят?

– Совершенные покидают физическое тело, когда считают, что достаточно готовы. Они уходят дальше. Я не могу обьяснить. Тусклые не понимают.

– Ты забрал жизнь у Совершенного и тебя изгнали?

– Тусклый не может забрать жизнь у Совершенных. – Джонни почувствовал благоговейный ужас, охвативший та-чианина. Тот мучительно пытался подобрать сравнение, чтобы описать Совершенных, но у него для Светлого не было даже близко похожих примеров.

– Мы охотимся на младшие расы. Я ушел, когда отнял чи’а у человека с Воды.

– Вода? Ты думаешь о Земле, но почему Кл’о? Кл’о – это значит вода, так?

– Ты ее зовешь Земля, Та. На ней гораздо больше воды, чем земли. Мы говорим Кл’о, Вода.

– Ты забираешь нашу жизнь, чтобы не умирать?

– Да.

– Ты вампир.

– Я не боюсь солнечного света.

– Ты убиваешь других, чтобы продлевать свою жалкую жизнь?

– Это мой выбор. Я Т’цо-гла’Ат – Тот Кто Боится Умереть.

– Все тусклые охотятся на людей?

– Нет. Тусклые умирают благородно. От старости. Лишь ничтожное количество становится разрушителями. И платит за это изгнанием. Мы охотимся на все младшие расы, не только на людей.

– Много других младших рас?

– Я не знаю. Тусклые не знают всего. Я знаю о существовании 294 младших рас в нашей галактике. И могу попасть к 19 из них.

– На них ты тоже охотишься?

– Нет. Наш ковен здесь. Охотимся, где ковен. Мы не можем долго находиться вне ковена.

– Почему вы прилетели сюда?

– Ваша раса самая светлая из всех доступных.

– Что значит светлая?

– У вас больше чи’а.

– Почему это важно?

– Когда охотник забирает чи’а, он разрушает свою личность.

– Сходит с ума?

– Да. Вы зовете это безумием. Чем больше чи’а у жертвы, тем дольше потом не нужно охотиться. Тем дальше безумие.

– Сколько раз ты можешь забрать жизнь?

– Я не знаю. Но мы стараемся охотиться как можно реже.

– Ты думаешь, что я светлый. Что это значит?

– У тебя очень много чи’а. И ты умеешь ее использовать.

– Много ты уже убил таких как я?

– Я ни разу не встречал такого Светлого. Я не смогу убить тебя. Ты сильнее любого из нас. Ты почти так же силен, как Совершенные. Ни один тусклый не сможет тебя убить. Если только Тец’ка-тли это под силу.

– Кто такой Тец’ка-тли?

– Он изгнан из ковена. Он отнял чи’а у другого тусклого.

– Где он теперь?

– Он остается на Воде, – Т’цо-гла’Ат передал Джонни образ координаты в трехмерной системе. – Он не смог вовремя умереть. И теперь он потерянный.

– Что это значит?

– Он больше не может думать. Он может только желать. Пока что может. Его разум разрушается с каждым убийством все сильнее. Скоро он полностью погрузится в хаос и перестанет чувствовать Чи’а.

– Скоро – это когда?

– Через 30 лет. А, может, через 150. Тец’ка-тли очень старый. Очень боится умереть. Будет долго бороться.

Изначально Джонни намеревался расправиться с пришельцем, однако чем больше они общались, тем сильнее он испытывал сострадание. Даже жалость. Он уже не смог бы просто прикончить та-чианина. Тем более что теперь он начал понимать, каким страшным был конец того, кого он убил. Никто не заслуживает такого.

– Я хочу знать. Как управлять этой машиной?

– Смотри – в голове пришельца развернулась четкая инструкция. Джонни словно мгновенно прошел расширенный трехмесячный курс экстремального вождения. Машина реагировала на телепатические импульсы, управление осуществлялось практически полностью ментально. В электронной памяти кло’когна находилась карта галактики в шестимерной системе координат. Пытаясь воспринять эту концепцию пространства-времени-вероятности-энергии, Джонни настолько ослабил контроль над тусклым, что тот даже смог сесть.

– Ты должен знать Чи’а своей Земли. Она будет центром координат. Иначе ты не сможешь проложить маршрут. Для тусклого центр всегда там, где он родился. А для Совершенного центр там, где Совершенный.

– Я не понимаю.

– Тусклый может познать только Чи’а своей планеты. Совершенный способен познать свою чи’а. Совершенному не нужен центр. Он и есть центр.

– Покажи мне нашу Чи’а.

– Ты должен сам ее увидеть. Я ее вижу по-другому.

Джонни отдал мысленный приказ, и кло’когн показал ему Землю. В шести измерениях.

– Не пытайся понять. Даже Совершенные должны пройти долгий путь, чтобы понять. Чтобы Чи’а познать, ты должен открыться.

Гиффет попытался расслабиться. Сначала ничего не выходило, но постепенно у него получилось убрать барьер, который создавало его сознание, стремясь отгородиться от совершенно чуждого знания. И как только он открылся, то увидел ЕЕ.

Она была прекрасна, прекраснее всего в этом мире. Как тысячи прекрасных моментов, как Любовь, как Юность, как Счастье, как Полет, как Открытие…

Как Жизнь.

Джонни почувствовал, что по щекам текут слезы. У него перехватило дыхание от понимания ее величия.

И он был ее частью. И он мог брать ее. Она всегда была прямо здесь, вокруг, в воздухе, в воде, в земле, в деревьях и солнечном свете. И внутри него. Он чувствовал ее внутри… она текла, переливалась, расширялась и схлопывалась, начиналась и прекращалась одновременно, мгновенная и бесконечная… Его суть. Чи’а.

Он понял, что «отпустил» та-чианина. Спохватившись, Джонни потянулся к его сознанию и тут понял, что это совершенно излишне.

Т’цо-гла’Ат стоял перед ним на коленях, уткнувшись своей огромной головой в пол. Гиффет послал ему плохо сформированный вопрос общего характера:

– ?

– Совершенный. Приказывай.

– ??

– Мы подчиняемся. Приказывай. – Джонни совсем уже растерялся.

– И с чего это мы вдруг такие покладистые?

– Ты можешь собирать Чи’а. Кло’когн определил тебя в центр. Ты знаешь свою чи’а. Ты Совершенный.

– А ты свою не знаешь?

– Тусклый не может управлять своей чи’а. Только чувствовать, как она слабеет.

– Понятно. Никуда не уходи. Мне надо подумать.

Все о чем он сейчас мог думать: “Все идет СОВЕРШЕННО не по плану”. О каком вообще плане можно теперь говорить? Он буквально чувствовал, как в голове возникают сотни тысяч новых нейронных связей, мозг просто не успевал обрабатывать тонны концептуальной информации – все это было совершенно невероятно и одновременно абсолютно реально.

Мне нужен тайм-аут. Пара минут. Джонни покосился на пришельца. Тот по-прежнему стоял в той же покорной позе.

Гиффет закрыл глаза. Вокруг него теперь плыли потоки Чи’а, энергии жизни. Он потянулся к ней и сделал большой глоток. Эффект был потрясающий. Он почувствовал, что в него вливается сила мирового океана, энергия солнца и… спокойствие. Он ощутил удивительное умиротворение и уверенность. Мысли перестали расползаться, голова прояснилась. Сразу стало ясно, что делать дальше. Джонни посмотрел на та-чианина.

– Т’цо-гла’Ат. Ты мне нужен.

Тома Каротти разбудил легкий стук в дверь. Он безрезультатно пошарил по полу в поисках тряпочных отельных тапочек, печально вздохнул и пошлепал к двери босиком.

– О, Джонни. Неужели тебя, наконец, отшили? – Он заметил тапок, торчащий из-под кресла, и рассеянно уселся, вяло пытаясь просунуть в него ногу.– Заходи, рассказывай. У меня как раз часы приема отвергнутых влюблённых.

– Томас, все очень серьёзно. Выпей чашку кофе. Я хочу тебе кое-что показать, но тебе лучше сначала проснуться полностью.

Джонни, не дожидаясь ответа, налил воду в кофейник.

– Слушай, Джонни, я понимаю, что все ужасно серьезно. Ты завалился в три часа ночи. Давай уже, выкладывай. Что ты там ей выдал, что она выставила тебя на улицу в такое время?

– С Лаурой все в порядке, я пришёл не поэтому.

– Ну и что в таком случае посреди ночи… – Том поглядел на Гиффета вопросительно. – Это то, о чем я думаю?

– Да, верно. Держи кофе. Я покажу.

Джонни подождал, пока друг сделает несколько глотков. Когда он решил, что Томас достаточно пробудился, он вошёл с ним в ментальный контакт и за пару минут передал все, что произошло за последние 4 часа.

Ещё пару минут понадобилось, чтобы Каротти смог переварить полученную информацию. Он допил остатки кофе, пару раз как-то странно моргнул. Джонни показалось, что он хотел что-то спросить, но Том только вздохнул, поднялся, подошёл к окну и долго молча смотрел на луну, освещающую притихший городок.

– Ты уверен, что это было правильно? Отпускать его?

– Они подчинятся. Ковен покинет Солнечную систему в течение двух дней.

– В голове не укладывается. Сколько мы знакомы, Джонни? Восемь лет? Ты смог испугать целую кучу лунатиков одним своим видом. Господи…

– У меня похожие ощущения, Том. Но нам нужно решить, что делать с последним – Тец’ка-тли. Я должен его найти.

– А может, просто приказать ему убираться с остальными?

– Нет. Он больше не слышит голоса разума.

– Как я понимаю, этот чокнутый лунатик сидит где-то в Индии?

Джонни уже сверялся с онлайн картой.

– Бенгалия. Поблизости нет ни одного населенного пункта. Он залез в самую глушь.

– Придётся организовывать целую экспедицию. Джонни, скажи, а ты теперь можешь пополнять счета силой мысли? Нам понадобится просто куча денег. Туда бесплатно ни один дурак не полезет.

– Насчёт этого не беспокойся. Лучше начинай продумывать техническую сторону. Я могу на тебя рассчитывать?

– Слушай, мне все же нужно понимать, какие у нас бюджеты…

– Рассчитаем стоимость и будем от неё отталкиваться.

– Интересный способ вести дела. Вот бы всегда так было.

Две недели ушло на подготовку. Джонни проводил большую часть времени с Лаурой и Ричи. Они были самой счастливой семьей на свете. Просто удивительно, как быстро им удалось так сблизиться. Он теперь видел все в совершенно ином свете, его шестое чувство дополняло остальные, делая мир богаче и интереснее. Он видел любовь. Чувствовал ее. Их чи’а переплеталась, создавая удивительной красоты неповторимый узор. Они были скульпторами жизни, создавали ее из пустоты Вселенной. Давали ей выход, позволяя обрести форму. Это было величайшее чудо. Больше всего ему хотелось, чтобы его увидели другие. Это навсегда изменило бы мир.

Они не могли оторваться друг от друга. Сколько бы они не были вместе, им все было мало.

Он уезжал только один раз, чтобы достать рассчитанную Томасом сумму. Джонни посетил двух наиболее известных меценатов Калифорнии, которые с радостью перевели на его счёт средства для организации экспедиции, якобы призванной повысить уровень медицины в удаленных районах Бенгалии. Чтобы не быть голословными, друзья даже закупили большую партию жизненно важных медикаментов, чтобы передать их в местные лечебные учреждения.

Томас продумал все до последней мелочи. Он нашёл туристическое агентство, которое занималось экстремальным туризмом, и дал им задание – продумать маршрут к указанной на карте точке. Он не слезал с телефона целую неделю, согласуя с ними детали путешествия. Пришлось арендовать вертолёт, чтобы добраться до последнего населенного пункта. Особенно сложно оказалось найти проводника из местных, никто не хотел браться за такую работу. Агент вылетел в деревушку, которую жители называли Кадукта – ближайший к их цели населенный пункт. Два дня он пытался найти им сопровождающего. Все как один твердили про какую-то Капонго и начинали осенять себя разными ритуальными знаками. В результате Томас выбрал вариант самостоятельного передвижения, для чего заказал высокоточный военный спутниковый навигатор. Также агенство очень серьёзно подошло к вопросу безопасности. Армейские штурмовые винтовки, снабжённые безоболочечными боеприпасами, облегчённые кевларовые бронежилеты, химические средства, отпугивающие диких животных. Томас подготовил абсолютно все, оставалось только вытащить Джонни. Но тут он раз за разом терпел сокрушительное поражение. Гиффет был на вершине блаженства и не хотел слезать с неё ни под каким видом. Самым досадным в этой ситуации было то, что Джонни даже не давал ему возможности привести хоть какие-нибудь аргументы. Он просто разворачивал все его мысли в обратном направлении, и Томас отправлялся назад, только в номере понимая, что произошло. Но Том Каротти был упорным человеком. Если ему поручили организовать экспедицию, он ее организует! И поскольку без Джонни экспедицию организовать было невозможно, ему пришлось применить военную хитрость.

В один из тех редких моментов, когда Джонни отлеплялся от Лауры (Ричи утащил его кататься на велосипедах), Том заглянул к ней на чашку кофе.

Лаура суетилась у плиты. С тех пор, как они с Гарри расстались, у неё не было желания возиться на кухне. А ведь она знала огромное количество рецептов и прекрасно готовила.

С появлением в ее жизни Джонни, ее давно томившиеся в ожидании таланты чудесным образом находили выход. Вот и теперь она с азартом крошила овощи, месила тесто и что-то кипятила в кастрюльках на огне. Когда пришёл Томас, она даже сначала немного рассердилась, что ее отвлекают, но потом подумала, что будет очень интересно поболтать с Каротти. Джонни всегда с готовностью отвечал на ее вопросы, но ей все никак не удавалось кое-что узнать. Точнее сказать, она все время забывала поинтересоваться, зачем им ехать в Индию. Она была умной женщиной и понимала, что на добровольцев Красного Креста друзья совершенно не похожи. Особенно этот Каротти. Во-первых, оба для этого слишком рассудительные, во-вторых, слишком образованные, в-третьих, от обоих так и пахло авантюрой. Лауре было жуть как любопытно, что же они затевают, но каждый раз, когда она хотела спросить об этом Джонни, ее мысли убегали куда-то в сторону, она вдруг вспоминала про что-то более важное…

Она думала, что это все из-за гормонов. Рядом с ним она вообще плохо соображала. Но к счастью, при виде Тома у неё не происходило выброса эндорфинов, поэтому Лаура рассчитывала, что сможет нормально обсудить с ним Незаданный Индийский Вопрос. Она ему уже и название успела придумать.

Очень удачно вышло, тем более что он первым затронул эту тему.

– Лаура, у тебя тут чудесно пахнет. Что это будет?

– О, спасибо Том. Я делаю жаркое по французскому рецепту, должно получиться очень неплохо.

– Послушай, я хотел с тобой посоветоваться насчёт одного дела… Ты же знаешь, мы собираемся в экспедицию…

Лаура даже немного растерялась. Она как раз думала, как бы ей незаметно перевести тему разговора на Индийский Вопрос, а он сам о нем заговорил.

– О, да, Том? А что ты хотел у меня узнать? Я и в Индии-то никогда не была!

Лаура отвернулась к плите. «Господи, что я несу!» – подумала она.

– Ты знаешь, у нас уже все давно готово, мы можем ехать в любой момент. Только Джонни… он… – Томас выдохнул и замолчал. У него не было ни одной нормальной идеи, как сформулировать свою просьбу и не выглядеть ни этом полным идиотом. – Лаура, дорогая, ты же знаешь, Гиффет рядом с тобой совершенно теряет голову, только ты можешь его убедить ехать…. Бред. Не могла бы ты поговорить с Джонни насчет поездки, меня он и слушать не желает. Ещё хуже. Пока он с тобой, его ничего не интересует, а нам нужно… Нет, это вообще хамство…

– Томас, я так рада, что ты об этом заговорил. Я давно хотела у вас спросить, а что вы там будете делать, в Индии? Я знаю про лекарства, но только не говори мне, что вы туда поедете только ради этого. Я уже большая девочка.

– Лаура, мы как раз и едем исключительно…

– Нет-нет-нет, Том, даже не думай. Давай, выкладывай, что вы затеяли.

– Да нет, уверяю тебя, гуманитарная миссия… – Том начал жалеть, что затеял этот разговор.

Лаура поняла, что так из него ничего не вытянешь. Ну что же, попробуем по-другому. Она мило улыбнулась.

– Ладно, Том, ты меня, похоже, убедил. Так о чем ты хотел поговорить?

Том облегченно вздохнул.

– Лаура, я хочу тебя попросить о небольшом одолжении. Дело в том, что мы уже давно должны были отправиться в Калькутту, но Джонни, он, понимаешь…

– Что, Том?

– Лаура, это конечно прозвучит странно, но мне нужно, чтобы ты попробовала его убедить ехать.

– Убедить? Он не хочет ехать с тобой? Но почему? Это может быть опасно?

– Нет, Лаура, дело не в этом.

– То есть, там будет опасно! Том, что вы от меня скрываете?

– Да нет же, говорю. Мы едем всего на две недели, оставляем лекарства и назад. Но он не хочет, понимаешь… Из-за тебя.

– Господи, Том, а я тут причем. Поверь, я ему ничего не говорила, если вы решили ехать…

– Я знаю, знаю. Лаура, ты только не смейся. Джонни просто не может ни на минуту тебя оставить. Он готов ехать, но завтра. Каждый раз завтра. Уже скоро месяц, как он кормит меня этими завтраками.

– И ты хочешь, чтобы я с ним поговорила.

– Да.

– Отлично. А я хочу знать, что вы там затеваете, и даже не начинай опять плести про лекарства.

– Вот черт. – Каротти подумал, что это далеко не самые блестящие переговоры в его жизни. Что он ей скажет? Что они едут искать летающую тарелку? «Понимаешь, Лаура, каждую третью субботу месяца мы обычно ездим ловить пришельцев. Говорят, сейчас в Бенгалии как раз самый сезон», – ему никак не удавалось придумать убедительное враньё. « А, черт. Хочет знать – отлично, я ей скажу», – Том разозлился. Почему вообще он должен разгребать все это? У нас тут Джонни вроде за супермена, и чем он сейчас занят? – Развлекается с Ричи. Конечно, он же тоже супермальчик. И у них, конечно, общие супердела. Катание на велосипедах – это удел супергероев. Ну что же, это будет весело.

– Слушай, Лаура. Конечно, лекарства только прикрытие. Дело в том, что мы обнаружили в джунглях с помощью спутникового слежения неизвестной конструкции космический корабль и хотим взглянуть на него поближе. Я знаю, звучит неправдоподобно…

– О, да, Том, можешь не сомневаться. Крайне неправдоподобно. Но ты знаешь, это уже и не важно.

– Почему не важно?

– Потому что мы едем с вами.

– Но… – тут Каротти быстренько заткнулся. Это было бы оптимальным решением. Если она едет, то едет и Джонни. Присутствие Лауры и Ричи особенно ничего не изменяло в организации поездки.

– Мы прилетаем на место, оставляем их в деревне под охраной пары наемников и спокойно вдвоём двигаемся пешком к намеченной точке. Женщина с ребёнком все равно там пройти не смогут, – Томас не сомневался в благоприятном исходе, ведь с двумя предыдущими лунатиками Джонни разделался без особых сложностей.

– О'кей. Я согласен. Но ты должна сказать Джонни, что мы выезжаем завтра.

– О, не волнуйся. Я уже собираю чемоданы. Только приготовлю жаркое. Ты придешь на ужин?

– Да, спасибо за приглашение. С удовольствием.

– Вот и прекрасно. Захвати с собой бутылку вина. Это надо будет отпраздновать.

Каротти возвращался в номер и по дороге размышлял о том, что в холостяцкой жизни все же есть масса преимуществ. А ведь он просто заглянул выпить кофе! И теперь у него неизвестно откуда образовалась целая куча обязательств, чувство вины и вдобавок ему нужно тащиться в супермаркет. Ещё хорошо, что она не вручила ему список покупок. И это не у него с ней роман! Даже страшно представить, что чувствует несчастный Джонни. Том подумал, что, похоже, скоро нужно будет устраивать мальчишник.

Вечером вернулся Гиффет. Они с Ричи были забрызганы грязью, так что чистыми оставались только глаза. Лаура выполнила своё обещание сразу же, как только они завалились, с шумом отряхивая присохшие комья лесной глины вперемешку с сосновыми иглами. Джонни возражать не стал. Он вообще повёл себя довольно странно: извинился и сказал, что никогда больше не будет так делать. Что он там не так делал, Лаура не поняла, но и не стала сильно заострять на этом внимание, решив, что раз уж мужчина извиняется, следовательно, он признает, что не прав и больше так делать не будет.

Потом пришёл Каротти с бутылкой «Кьянти». – «И где он только достаёт такие вещи в нашей деревне?» – подумала она. Джонни увидел его, и они отошли «выдернуть пробку». Лаура только фыркнула. Ничего, она все равно все выяснит. Космический корабль. Ничего умнее не придумали. Она развернулась и пошла проверять, что Ричи сделал с грязной одеждой.

Пока Лауры не было, Джонни сказал Тому то же, что и ей. Он впервые почувствовал, что подавляет волю других людей. Пусть он не причиняет им никакого зла, но сам при этом многое упускает в отношениях с ними.

– Томас, я знаю, что это неправильно. Я не должен был тебя игнорировать. Ни тебя, ни Лауру. Мы начали это дело, и мы его закончим. Я сожалею, что тебе пришлось действовать за моей спиной и понимаю, что не оставил тебе выбора. Хорошо, что ты такой рациональный.

– Да все в порядке. Больше так не делай. Я выяснил, что мне не нравится, когда моей головой думает кто-то другой. Вот черт. Как вообще такое возможно?!

– Я вот тоже хочу понять. Почему космический корабль? Мы могли найти там кучу разных вещей. Нефть, золото, заброшенный храм, популяцию индийских карликовых слонов… Тебе такое не пришло в голову?

Ужин прошёл в атмосфере всеобщего понимания и веселья. Ричи был вне себя от таких новостей. Он едет в Индию! Там слоны, обезьяны, джунгли, древние храмы и у женщин точки между бровей! Вот это здорово!

Он хотел спросить все одновременно – что, как, зачем, когда и так далее. Вопросы лезли друг на друга и образовывали заторы, мешающие нормальным мыслям. Джонни откровенно потешался над ним весь вечер. Однако завтра предполагался ранний подъем, и Лаура прервала их посиделки. Томас отправился в свой номер, Ричи к себе в комнату, а Джонни прекрасно провел остаток вечера с ней. Он совершенно не разделял убеждений Тома относительно холостяцкой жизни.

4

Том организовал все идеально, и уже вечером следующего дня они прибыли в Калькутту. Переночевав в отеле, они встретились с сопровождающим. Гида звали Раджеш, и он был совершенно не способен молчать. Его английский оставлял желать лучшего, хотя он так не считал, и демонстрировал свои способности, не умолкая ни на секунду. Они выехали из города и через пару часов добрались до вертолетной базы. Там их уже ждали. Томас нанял большой военный транспорт, в котором без труда поместились и коробки с оборудованием, и все пассажиры.

Когда они взлетели, Раджеш продолжил вещать на ломаном английском, сообщая бесценные сведения о климате, флоре и фауне, состоянии экономики и достопримечательностях местности, над которой они пролетали. В конце концов, Томас не выдержал и попросил Джонни что-нибудь с этим сделать. Гиффет сам с удовольствием внимал индусу – для него языковой барьер не имел решающего значения, поскольку через речь он получал меньше половины всей информации, поступающей от собеседника. Но он сжалился над остальными и отправил гида в неглубокий сон.