У беды глаза зелёные. Том 2

Глава 2

Колин пытался закрыть пространственный разрыв, через который они прошли, но у него ничего не получалось. От всех его действий брешь в пространстве становилась только крепче. Парень в панике глянул на императора, спокойно сидящего на троне, и уловил лёгкое движение пальцев, повелевающее удалиться. Поклонившись, он бросился догонять ушедшего вперёд принца с Вирой на руках.

Филиор Ости королевский целитель почти бежал впереди Айканара, показывая дорогу. Мужчина чувствовал, что счёт идёт на секунды и стоит поторопиться. У него было разрешение в экстренных случаях прибегать к помощи портала на территории дворца. Не сомневаясь, он воспользовался им, пробивая дорогу к северному крылу, где находилась его вотчина. Колин, набравший крейсерскую скорость, успел в самый последний момент нырнуть в закрывающийся портал.

Филиор, не останавливаясь, распахнул дверь в самую защищённую лабораторию, придерживая её, чтобы парню с ношей на руках, было удобнее войти в помещение, предназначенное для спасения жизней. Кан, шедший быстрым шагом за ним и прижимающий безвольное тело подруги к себе, мельком глянул на стены, отмечая плотную вязь разных заклинаний, начиная от защитных и заканчивая знаками стерильности. Так же отметил вырезанные на полу символы, объединённые в круг. Кан не знал их, но откуда-то пришло понимание, что они предназначены для удержания души. В самых тяжёлых случаях пентагерон не даст душе уйти за грань, и целителю удастся вернуть её в тело. Всё это пронеслось в одну секунду в его голове, отмечаясь подсознанием, натренированным замечать мелочи.

Посередине палаты лекарского корпуса стоял высокий стол, нет, скорее, жёсткое ложе, предназначенное как для операций, так и для выхаживая тяжело больных пациентов. Вот на этот предмет мебели принц очень аккуратно и положил потерявшую сознание девушку. В этот момент Колин и ворвался в помещение, захлопывая за собой дверь. Кан бегло глянул на него, и руки парней уже привычно легли на плечи Вире, пытаясь сдержать её вышедшие из-под контроля силы.

– Молодые люди, попрошу вас удалиться, – потребовал лекарь, забирая из шкафа хрустальную пластинку артефакта и активизируя её.

Ему требовался простор, чтобы обойти вокруг стола с артефактом и проверить внутренние потоки магии, которые, как он видел невооружённым взглядом, сходили с ума. Мужчина уже подбирал способы стабилизации, но ещё не понимал с какой стихии следует начать первой, да ещё и мальчишки мешались под ногами. Он поднял на них сердитый взгляд.

– Мы не уйдём. Я её дайон, а он, – Колин мотнул головой на принца, исподлобья смотря на лекаря, – её друг, почти брат. Можете нас считать якорями, помогающими стабилизировать потоки.

Глаза Филиора Ости широко распахнулись: он знал кто такой Колин Эрэссэа. И мужчина никак не ожидал, что он станет дайоном, но быстро взял себя в руки. Не его ума дело!

– Хорошо, тогда не мешайтесь и будьте на подхвате, – кивнул он своим мыслям.

Несколько пассов руками и дверь заблокирована, теперь её можно было открыть только изнутри. Помещение заполнил тихий мерный гул, а магические символы, печати и руны налились силой и засияли. Борьба за жизнь Хранителя началась.

А в это время императрица, не обращая внимания, как она выглядит в глазах своих подданных, подхватив юбки, бежала по переходам и коридорам. Женщина опоздала совсем на чуть-чуть, ей не удалось даже просто взглянуть на пришедших парней, чтобы хотя бы по чертам лица понять кто её ребёнок. Дверь закрылась прямо перед ней, отрезая от долгожданной встречи. Сильвея попыталась войти, но преграда в виде дверей даже не шелохнулась.

Служанка дерзнула подхватить её под руку, предлагая уйти, но мать, только что обрётшая своё потерянное дитя, отрицательно мотнула головой, приказывая:

– Принесите кресло. Я буду ждать здесь.

В это время тронный зал императора Виреи заполнила личная гвардия Его Величества, элитные воины, которые не задумываясь отдадут жизнь, дабы спасти своего сюзерена. Они, готовые ко всему, выстроились перед порталом, отгораживая живой стеной своего императора. Вот только Аратон не торопился отдавать какие-либо приказы. Он давно понял, что не всё так просто в войне между Виреей и Рукруаном.

Первым звоночком к такому выводу послужило донесение Эрэссэа о гончих ада, вырезавших несколько деревень в мире драконов – Хранителей. Всё это время на Вирее были уверены, что твари приходят с Рукруана. Всё подтверждало эти догадки, да и враждебность соседей не давала повода для сомнений. Но если они так же страдали от нападений тех же тварей, то вопрос напрашивался сам собой. Посланные разведчики в Рукруан, подтвердили его предположения.

Поэтому сейчас, сидя на троне, император внимательно следил за драконами и пытался понять ход их мыслей. На их стороне тоже появились воины. Но два дракона, отдающие распоряжения своей гвардии, не торопились нападать, так же как и он, наблюдая за ним. Эти двое были похожи, как братья погодки. А если принять во внимание, что мальчишка, нёсший на руках Хранителя, походил на них, то получалось, что Аратон получил в заложники не абы кого, а сына одного из Хранителей. Это было замечательно, значит драконы не наделают глупостей, сделал вывод Аратон.

Императору надо было хорошо подумать, как воспользоваться своим преимуществом, он и думал, надеясь на разумное поведение противников. Прошёл час. За это время изменилось немногое. С обеих сторон к противостоящим главам неоднократно подходили с докладами. Он не знал о чём сообщали драконам, стоящим за прозрачной пеленой защитного купола. А вот ему несколько раз докладывали, что Сильвея отказывается уходить от лаборатории, где заперся Филиор Ости с пришедшими гостями. Слуги беспокоились о состоянии своей любимой императрицы, спрашивая дозволения подать ей с чаем сонного зелья, дабы потом перенести её в опочивальню.

Подозвав к себе военного маршала, Аратон распорядился:

– Первыми не нападать, что бы не произошло. Даже если откроется проход и вас станут провоцировать: стоять, молчать и не реагировать. Но, думаю, ничего не произойдёт: раз не пытались прорваться, будут договариваться. Но если всё же они нападут первыми, разрешаю применять всё из вашего арсенала.

– Слушаюсь, мой Император, – поклонился воин.

Поднявшись с трона, мужчина прошёл к пространственному разрыву и впервые за этот час посмотрел противнику глаза в глаза и, обозначив лёгкий поклон, удалился, ни разу не обернувшись. Его провожали хмурые и задумчивые взгляды Лиадона и Эхора Нибина. За их спинами, чуть откинув голову назад, стоял Раэль Мар. Он улавливал некоторые мысли с той стороны барьера, и они не были воинственными. Там никто не готовился к нападению, и это удивляло. Не так он привык представлять противника…

А император, беспокоясь за жену, торопливо направлялся к северному крылу. Он подошёл к Сильвее в тот момент, когда открылась дверь и Филиор Ости, стирая пот со лба, вышел в коридор. Император остался стоять на месте, а женщина с тревогой в глазах, шагнула к целителю. Она боялась задать вопрос и только молча смотрела на мужчину.

– Ваше Императорское Величество, – поклонился целитель, – я сделал всё, что мог. Остаётся уповать на Ауэлин. У девочки разорвана связь с истинной парой. Хорошо, что у неё есть дайон, держащий её в этом мире. Но плохо, что связь с ним не закреплена. Так что стоит молиться демиургу, чтобы не оставила нас в своей милости.

Женщина покачнулась, но её поддержал, стоящий сзади император. А целитель, не замечая переживаний матери, продолжал:

– Ваше Величество, вы можете пройти к дочери. Только не на долго, ей требуется покой. Она сейчас погружена в лечебный сон. Я не могу сказать сколько он продлится.

Дверь открылась вновь, и из палаты, пошатываясь и поддерживая друг друга под руки, выползли Колин и Кан. Всё внимание переключилось на них, и целитель, неловко поклонившись императорской чете, медленно пошёл в соседнюю палату, где мог отдохнуть, находясь недалеко от своего пациента. Эрэссэа же, увидев, кто стоит перед ним, неуклюже попытался поклониться и чуть не упал, пойманный Айканаром.

– Без расшаркиваний, – отмахнулся император, и Кан мысленно поблагодарил его, сейчас он не смог бы совершить такого подвига, еле держась на ногах. – Благодарю вас за спасение Хранителя. Сейчас вам покажут приготовленные комнаты, где вы можете отдохнуть, а завтра я хотел бы встретиться с вами и поговорить.

Сделав шаг в сторону, он позволил парням пройти и взглянул на жену. Сильвея стояла в дверях, не смея переступить порог. Мужчина взял её за руку и поцеловал холодные пальцы.

– Я с тобой, идём.

Женщина судорожно всхлипнула: она столько раз рисовала в воображении встречу со своим чадом, но реальность превзошла самые страшные её кошмары. Нервно сжав ладонь мужа, она переступила порог. Дочь, её дочь лежала под защитным куполом, словно неживая. Только мерно поднимающаяся грудь показывала, что это не так. Сомнений у Сильвеи не осталось: её девочка была похожа на отца. Только серебристые волосы, словно подёрнутые пеплом угли не подходили ни одному родителю. Мать жадно вглядывалась в заострившиеся черты лица дочери, вспоминая её отца и жалея, что не видела, как рос её ребёнок, как делал первые шаги, смеялся и произносил: “Мама”. Горло перехватило от горечи, женщина всхлипнула раз, другой, мужчина, всё это время стоящий рядом, прижал её к своей груди, и та, не выдержав, разрыдалась.

Что-то нашёптывая на ухо успокаивающее, Аратон уводил жену из палаты. Он уже давно оставил свой траур позади и по-своему полюбил новую жену, впрочем, не предавая память своей первой любви. Но, как бы то ни было, любому мужчине тяжело видеть свою женщину в слезах и горе. Аратон знал, что Сильвея до сих пор любит своего первого мужа, и не пытался заменить его во всём, предпочитая тихо поддерживать и помогать по мере сил. Да и не ревнуют к мёртвым, он и не ревновал, просто хотел, чтобы его женщина всегда была счастлива.

***

Колин проснулся давно, но продолжал лежать в кровати с закрытыми глазами. Перед внутренним зрением всплывал то один момент из произошедшего, то другой, а его мысли, как блохи, перескакивали с одной на другую, возвращаясь к первой и вновь проваливаясь в воспоминания. Он успел восстановиться после вчерашнего, но сил вставать не было: не физических, не моральных. Парень никого не хотел ни видеть, не слышать. Он просто лежал и думал.

Всё, чего Эрэссэа так долго пытался избежать или хотя бы оттянуть, произошло. Жизнь в академии стала налаживаться, ректор уже не докучал Вире, а она сама хорошо вжилась в роль парня, практически не совершая досадных ошибок. И вдруг всё в одночасье поменялось на пике счастья, когда они торжествовали законную победу и заочную сдачу зачётов и некоторых экзаменов. Они так много готовились к этому выступлению, изучая магические заклинания сверх установленных для первого курса. Даже Колин, давно окончивший Межрасовую академию Хранителя на Вирее, почерпнул для себя много нового, с интересом ожидая следующие курсы.

А теперь он сидел у разбитых надежд и понимал, что уже ничего не будет прежним: ни жизнь, ни отношения с Виорелой. С его возвращением, вопросы с собственной семьёй тоже придётся решать уже сейчас. Парень окончательно потерял право называться наследником рода, более того, даже имя рода теперь для него не доступно, хоть он и продолжает себя называть Колином Эрэссэа, но – это имя больше не принадлежит ему. Это было больно, ведь он любил своих родных: и отца, и мать, и младшего братишку. Как они посмотрят на него, когда судьба позволит им встретиться? Пройдут мимо, не взглянув в его сторону, или даже не пустят на порог? Горькая улыбка появилась на лице парня, а рука прикрыла глаза, словно спасая их от яркого света, бьющего в окно, пряча непрошенные слёзы, смочившие ресницы.

И вновь его мысли перескочили на Виру, вспоминая её первые магические шаги. Колин начал подозревать, что не всё так просто с девушкой уже тогда, когда у неё проявилась вторая магия, противоположная первой. До этого у него ещё была надежда, что девчонка – какой-нибудь неизвестный бастард императора Аратона Эрниль, о котором папаша узнал случайно и благородно решил признать, вымолив у демиурга кровника на поиски отпрыска. А сам Колин просто родился под несчастливой звездой, находясь в нужном месте и в нужное время, когда Ауэлин подыскивала себе тело для проведения обряда единения. Когда же у Виры активировались и другие силы, понял с кем связан судьбой. Вернее, демиургом, но это почти одно и то же в его случае. Он старательно гнал от себя эти мысли, ведь у него ещё оставалась надежда пробыть несколько лет рядом с любимой и быть счастливым, видеть её светлую улыбку и купаться в сияние глаз.

Но проклятый дракон порушил все его надежды. “Надо было убить Эхора Нибина ещё тогда, когда привязка не окрепла!” – промелькнула кровожадная мысль, а на щеках заиграли желваки. Мысли парня обратились к своей дари. Беспокойство, не оставлявшее его ни на минуту, заставило прислушаться к себе. Конечно, привязка не завершена, и он не мог в полной мере ощущать её, но отголоски состояния любимой всё равно долетали до него. Она спала и пока не чувствовала боли, терзавшей её тело и душу. Им очень повезло, что королевский целитель имел большой опыт работы с истинными парами. Кто бы мог подумать, что предначертанные друг другу судьбой подчас отказываются от пары по какой-либо прихоти. И тогда спасать приходится обоих, изолируя порванные связующие нити и зацикливая их на самого пациента. Вот только обычно после такого магического вмешательства пострадавший навсегда оставался один, не имея возможности полюбить кого-то ещё, кроме самого себя.

Парень в мучительном бессилии заскрипел зубами, кулаком ударив по постели, и в очередной раз проклиная Эхора Нибина. Что теперь будет с Вирой, какой она придёт в себя? Они вчера с принцем выложились почти досуха, стабилизируя мощный потенциал девушки, не давая ему пойти вразнос, отдавая ей не только свои силы, но и, практически, души. Он так точно.

У Колина, видимо, от большого испуга за свою дари, вчера разыгралось воображение, и ему мерещилось, что между их душами протянулась ярко-красная лента. Очень тонкая на вид, но, как оказалось, очень прочная. Она не давала Вире соскользнуть в бездну тьмы, так желающей поглотить её. Привязанная к сердцу, лента с безумной болью рвала его в клочья. Хотелось кричать от мучительных ощущений, но Колин заставлял себя сжимать зубы и терпеть, терпеть невыносимую боль, не отпуская любимую.

Как же он был признателен Айканару, что тот разделил с ним эту ношу! Когда Филиор Ости закончил, и Вира наконец уснула, парни, еле передвигая ноги, направились в приготовленные для них комнаты. Провожатый показал на двери покоев принца, и они остановились, держась друг за друга. Колин молчал, он не мог подобрать слов, чтобы выразить всю свою благодарность парню, но Айканар опередил его:

– Я ни о чём не жалею.

Эрэссэа вскинул голову, удивлённо глядя на Кана, а тот улыбался открыто, без фальши.

– Знаешь, если бы я заранее знал, чем всё закончится, то всё равно пошёл бы с вами!

– Но почему? – этот вопрос не давал покоя Колину с той самой минуты, когда Кан ворвался под его защитный купол и шагнул вместе с ним в чужой мир.

– Ты так и не понял? – весело сверкнул глазами парень. – Вы мои друзья, а друзей не предают.

– Но мы же… между нами ведь… – Колин так и не смог произнести слово “война”, во все глаза глядя на друга.

– Я знаю и доверяю тебе. А встретившись сегодня с вашим императором, почти уверен, что со мной ничего страшного не произойдёт. Не зря же ваш Хранитель пошёл учиться в Рукруан. Значит, ему не нужна война. Значит, можно договориться, – сверкнув белозубой мальчишеской улыбкой, Айканар скрылся в своей комнате, оставив ошеломлённого Колина в коридоре.

Раздавшийся стук в дверь прервал мысли парня. Отняв руку от глаз и проморгавшись, парень прохрипел:

– Входите, – откашлялся, приподнимаясь на локтях, чтобы видеть гостя.

Открылась дверь, и слуга ввёз в комнату сервировочный столик. Расставляя на стол блюда, он исподтишка с любопытством поглядывал на дайона, о котором во дворце ходило так много разных слухов. И что из них было правдой, а что – нет, не знал никто. Как вести себя с этим гостем он тоже не понимал, и потому решил не проявлять эмоций, тем более что Его и Её Императорские Величества интересовались самочувствием этого парня. Возможно, ему следует вести себя с ним, как с обычным гостем, а может и нет.

– Его Императорское Величество ожидает вас и вашего друга через час в своём кабинете. Вам помочь с приготовлениями?

– Нет, спасибо, – отказался Колин.

Подойдя к гардеробу и распахнув створки, слуга продемонстрировал развешанную одежду.

– Здесь подобраны костюмы примерно вашего размера. Если вам ничего не подойдёт, вызывайте меня, я помогу, – поклонившись, парнишка вышел, оставляя Колина одного.

Отбросив мучительные мысли в сторону, парень поднялся с постели, будет непростительно опоздать на приглашение императора. Стоило поторопиться: привести себя в порядок и позавтракать. А затем зайти за Айканаром Нибином.

Паж, показывающий дорогу к личному кабинету императора, распахнул дверь перед ребятами и удалился. Встреча с Его Величеством, это вам не рядовое знакомство. Но оба парня примерно понимали о чём будет идти речь, вернее о ком, поэтому были спокойны и собраны. В кабинете их ожидали Аратон и Сильвея Эрниль. Император приветливо улыбался, а вот императрица была напряжена.

– Проходите, присаживайтесь, – благосклонно проговорил император после приветственного поклона парней.

Весь его вид давал понять, что эта встреча не несёт официальный характер, но это только заставляло парней отнестись более внимательно к предстоящему разговору. Не успели они занять кресла вокруг низкого столика, как вошёл слуга, расставил чайный сервиз, вазы с конфетами, маленькими пирожными и, разлив чай, удалился.

– Угощайтесь, – предложил император и первым подал пример, беря в руки чашку чая, подчёркивая тем самым неформальность беседы.

Чуть поколебавшись, парни взяли в руки чашки из тончайшего фарфора. А вот императрица как сидела, сжимая побелевшими пальцами носовой платок, так и не притронулась к угощению.

– С Колином Эрэссэа я знаком, – после очередного глотка начал разговор император, – а кто вы, молодой человек, который так самоотверженно бросился спасать Хранителя нашего мира? – поставив чашку тонкого просвечивающегося фарфора на блюдце, внимательно разглядывал принца.

Скрывать кто он, Кан не видел смысла. Раз уж драконы засылали разведчиков в мир Виреи, то и противник тоже собирал информацию о них на Рукруане. Сидящий рядом Колин был тому прямым подтверждением. Так что, скорее всего, император уже в курсе его личности, и представление – простая формальность, дань вежливости. Да и сама неофициальная встреча говорила о многом. Чуть приподнявшись с кресла, как этого требовал этикет его мира и обозначив лёгкий поклон головой, представился:

– Айканар Нибин из рода Хранителей Рукруана, наследный принц королевства Шохрон, серебряный дракон.

Император задумчиво смотрел в серьёзные глаза молодого человека. Его прямой честный взгляд нравился ему.

– Вы так легко раскрыли тайну своего рождения, не боитесь, что станете разменной монетой в политических играх? – хитрый взгляд, чуть приподнятая бровь, насмешливая улыбка и глоток душистого напитка: Аратон умел играть, правда, не особо это любил.

Мальчишка несколько секунд пристально вглядывался в лицо мужчины перед ним: мудрые, усталые глаза, лёгкая морщинка забот между бровей, прямой взгляд и спокойствие в движениях. Эти разглядывания немного позабавили и заинтриговали императора. Что увидел принц, какие выводы сделал?

– Нет, не боюсь, – широко улыбнулся Кан. – Я понимал, что стану заложником, ещё когда шагнул в портал.

Вскинутая ладонь императора прервала его слова.

– Назовём это по-другому. Вы гость. Вам окажут высокое уважение, положенное вашему статусу. Никакой охраны приставлено не будет. Вы можете заниматься чем хотите. У меня единственная просьба: не делать глупостей и не пытаться сбежать.

Принц серьёзно кивнул:

– Глупости и не планировались, если только по незнанию вашего мира и этикета. Сбегать тоже не собираюсь. Здесь мои друзья, и обоим жизненно необходима моя поддержка.

Император удовлетворённо кивнул: однозначно принц нравился ему всё больше и больше. Вот если бы его да в мужья взбалмошной Ольме! От этой мысли император даже крякнул, бросив смущённый взгляд на жену. Да и зная дочь не надеялся на такой подарок судьбы.

– Мы хотели бы услышать неофициальную версию, что произошло у вас в академии, из-за чего потребовалась срочная и столь неординарная эвакуация Виорелы? – император внимательно оглядел ребят, а императрица впервые за время нахождения в кабинете подняла усталые больные глаза, рассматривая ребят.

Парни переглянулись: Колин точно не знал, что произошло, его не было в зале, но столкнувшись с Бестлой, в панике бежавшей оттуда, а затем увидев взбешённого ректора, понял, кто виноват в происходящем. Когда же обнаружил Виру в ужасном состоянии и сам не смог справиться с той мощью, что раздирала её тело, запаниковал и не придумал ничего иного, как вернуть девушку в её родной мир. Айканар буквально по глазам и лёгкой мимике лица считал все мысли друга.

– Давай я расскажу всё сам, я всё видел.

Его рассказ оставил удручающее впечатление на всех находящихся в комнате. У императрицы тряслись руки, и она никак не могла унять дрожь, всё крепче и крепче сжимая платок в руках. Видя состояние жены, Аратон поднялся с кресла и, подойдя к бюро, достал из маленького ящичка тёмно-синий флакон. Откупорив его, поднёс к носу Сильвеи, давая ей сделать несколько судорожных вдохов.

Жена благодарно улыбнулась и задышала гораздо спокойнее, с каждой секундой становясь всё более расслабленной. Теперь её руки не были сомкнуты на платке, раздирая его, они спокойно лежали на коленях женщины. Удовлетворённо улыбнувшись, император убрал флакон обратно. За последние годы он практически не пользовался зельем, успокаивая жену. Но оно всегда лежало у него в бюро. Вот и пригодилось.

Кан не видел такого эффективного успокоительного у себя на родине и не читал о нём в книгах. Он жадно смотрел на эффект и аккуратно принюхивался, стараясь делать это не так явно, пытаясь уловить отголоски трав, из которых его сварили. Возбуждение накатило на него: он теперь точно знал, чем займётся в свободное время – засядет в библиотеке и перечитает всё по зельеварению этого мира, до чего сможет дотянуться, а потом попросит лабораторию…

Его радужные мечты были прерваны императрицей.

– Мне кажется, мы услышали всё, что хотели, – она обращалась к мужу.

– Конечно, дорогая, – мягко улыбнулся мужчина. – Я уже собирался отпустить наших гостей.

– Тогда ты не будешь против, если я заберу с собой Колина? Я хотела бы поговорить с ним о дочери.

Аратон понимал абсолютно естественное желание жены. Мать, потерявшая своё дитя и тосковавшая по нему, хотела знать о дочери всё: что любит, над чем смеётся, что вызывает её грусть, какие цвета предпочитает в одежде. Рассказать ей всё это мог только тот, кто дольше всего знал Виорелу, и это был Колин. Честно говоря, мужчине было даже немного жаль парня. Зная дотошность Сильвеи, он понимал, что пока она не удовлетворит свою жажду знаний, не успокоится. А это точно случится нескоро.

– Конечно, дорогая. Я, с твоего позволения, немного задержу Айканара Нибина, если он тебе сейчас не нужен.

– С этим приятным молодым драконом я побеседую позже, – поднимаясь с кресла, отозвалась императрица.

Колин последовал её примеру, прекрасно представляя, что его ожидает в ближайшем будущем и пытаясь скрыть во взгляде панику. Когда дверь за ними закрылась, император обратил своё внимание на Кана.

– Принц, вы же хотели меня о чём-то попросить? Я не ошибся?

Такая проницательность одновременно порадовала парня и заставила задуматься о последствиях своего спонтанного поступка. С одной стороны, он любил умных противников, с другой, он ещё не сталкивался с достойным соперником.

– Вы не ошиблись, Ваше Императорское Величество, – чуть склонил голову парень. – Можно ли получить доступ в библиотеку? – смутившись, словно говорил о постыдной привязанности, Кан признался. – Моя страсть – зельеварение. Но я никогда не обучался ему, а мне очень интересно почитать книги…

Окончательно смутившись под ошарашенным взглядом императора, принц замолчал.

– Так это же прекрасная страсть! Почему вы смущаетесь, говоря о ней? Я сам зельевар. Конечно, я дам вам пропуск постоянного посетителя, – на мгновение задумавшись, хитро улыбнулся, как показалось Кану. – У нас сейчас лето, и академия закрыта на каникулы. Но если вы пожелаете, то можете по осени поступить на первый курс, специализирующийся в этом направлении.

Такого подарка судьбы Айканар совсем не ожидал и просиял, кивая, не в состоянии сказать слов благодарности от радости. По-доброму улыбаясь, Аратон подошёл к бюро и достал небольшой кристалл горного хрусталя на цепочке. Проведя по нему рукой и наложив руны для открытия библиотечной двери, передал его дракону. На этом аудиенция была окончена, и Кан поднялся с кресла, откланиваясь.

Он не успел закрыть дверь, как в него врезалась девчонка, не ожидавшая его появления. Не устояв на ногах, она приземлилась на попу. Смешная, с растопыренными руками, вытаращенными глазами и растрепавшейся причёской, она походила на шаловливого котёнка, пойманного за проказой. От такой ассоциации парень мысленно фыркнул и подал девушке руку, которую она благосклонно приняла. Поднявшись на ноги и даже не пытаясь отряхнуться, егоза, как мысленно прозвал девушку Кан, разглядывала принца.

– Ты не Колин, – она задумчиво наклонила голову набок, а Айканар шало ухмыльнулся.

– Нет. Какие-нибудь предположения ещё есть?

– Да, – просияла девушка. – Ты тот парень, который принёс Хранителя на руках! И ты сейчас идёшь от императора, значит я не ошибаюсь! – от переизбытка чувств она даже подпрыгнула на месте, хлопая в ладоши.