Законник

– Десятки людей с воздетыми к солнцу руками, – пробормотал себе под нос Дэнз, – кто-то уже умер, а кто-то ещё слабо кричал от нестерпимой боли. Тысячи мух и жуков-плотоядцев. Во многих уже были видны личинки.

Фобоса передёрнуло. Он и сам, несмотря на амнезию, не смог забыть подобные картины. И даже более страшные воспоминания были запрятаны в его разуме. То, что он пережил в Рубеже, наложило свою печать на всю жизнь Фобоса.

– Понимаешь? Мы ежедневно убивали по сотне аборигенов, но они не боялись смерти. Они не боялись мучений. Они смеялись нам в лицо, когда мы резали их на мелкие куски в порыве ярости, – быстро говорил Дэнз. Фобос даже удивился подобному потоку искреннего красноречия, – после этого мы узнали, что умереть под пытками – честь для аборигена. И мы стали просто живьём закапывать их в землю, что считалось наиболее позорным по их верованиям. И это было неприятно.

Фобос вспомнил, как в последний день своего пребывания в Рубеже он ездил в посёлок неподалёку и слышал, как в лесу из-под земли раздавались приглушённые стоны. Тогда он не придал этому значения, потому что в Рубеже так с пленными аборигенами не поступали. Теперь же ему стало не по себе.

– Но это не могло в корне изменить ситуацию, – пожал плечами Дэнз, – В одном селении на руинах Этельвельда воинов-аборигенов было больше, чем людей на всём Фронтире. И, возвращаясь к сути твоего вопроса… Ты наверняка помнишь, что у Фронтира и ганку был заключён союз.

Законник кивнул. Ганку хорошо относились к фронтменам, иногда пускали их на свою территорию и часто шли служить под знамёна вольных городов. Мать Орвиса Танго была из племени ганку.

– Однажды уродцы из Раат-Ваалу сожгли к чертям всю деревню ганку и показательно запытали всех жителей от мала до велика, – сказал Дэнз, – и на руинах одного большого дома мы нашли двух единственных выживших – мальчика лет десяти и девочку, которая едва научилась говорить. Пришлось забрать их с собой. Мы не знали, куда их пристроить, а потому они держались при нашей роте. Особо за этими недомерками мы не следили и намеревались оставить в Тогальде, когда уйдём.

Дэнз помолчал несколько минут.

– А потом нас атаковал отряд раат-ваалу. Прямо внутри крепостных стен. Вырезали почти всю роту.

– И впустили их именно эти дети, – закончил мысль Фобос.

– Им не удалось убежать. Я собственноручно пустил пули им в лоб, – произнёс Дэнз, – после этого оставаться на Фронтире я уже не мог. Потому что одно дело – пришить взрослого ублюдка, одержимого ненавистью к твоему народу, который старательно взращивал её в себе на протяжении всей жизни и резал кожу твоим земляком. И совсем другое – убить ребёнка, пусть даже и отравленного ложными истинами.

Да уж. Это была неприятная история. Фобос даже подивился тому, что Дэнзу удалось напустить на себя серьезности и рассказать её полностью, не прерывая идиотскими шутками.

И вновь повисло молчание, однако через полчаса с небольшим, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, а небо потемнело, Крикун сказал:

– Раз уж завтра мы будем в Лигинаре, сегодня я планирую хорошенько надраться и переспать с какой-нибудь местной красоткой!

– У меня не так много денег, чтобы заезжать в трактир и оплачивать твои прихоти, – отозвался Фобос.

Несмотря на то, что он привык к суровым лишениям походной жизни, сейчас ему тоже хотелось заночевать в четырёх стенах.

– Ты не доверяешь моему блестящему дару убеждения? – обиженно бросил Дэнз, – уж поверь, дорогой друг, когда ты отправляешься кутить со мною, платить за всё приходится вовсе не нам.

– Или расплачиваться, – ухмыльнулся законник.

Вскоре впереди показался одноэтажный постоялый двор. Он был сложен из деревянных брёвен, но внешне отличался от других строений, доселе им встречавшихся.

– Сюда заезжать не стоит, – сказал Дэнз.

– Почему?

– Видишь хоть одну лошадь в конюшне?

И действительно, конюшня была пуста. Значит, место не пользовалось популярностью. На Фронтире почти не было одиноко расположенных постоялых дворов, а потому Фобос совсем забыл обратить внимание на эту деталь.

– Едем дальше, – отозвался законник.

Впрочем, через несколько миль пути им встретилась какая-то деревня. Странно, на улице не было ни одного человека, да и экипажи перестали попадаться.

И в миле от деревни они наткнулись на ещё один трактир, стоявший чуть в стороне от дороги, в окружении молодого леска. К этому моменту пошёл дождь, а потому Фобосу и самому не терпелось укрыться под крышей.

– Здесь тоже нет лошадей, – заметил законник, когда они въезжали в ворота.

– М-м-м, – пробормотал Дэнз, весь до нитки промокший от дождя, – это потому, что это заведение иного класса.

– Ловко, – усмехнулся Фобос.

Конюх получил свою монету, поклонился и пристроил лошадей. Дэнз и Фобос вошли в трактир.

Внутри было не очень многолюдно, зато шумно. Спутники уселись за один из множества свободных деревянных столов. Крикун жестом подозвал трактирщика. То был сухопарый и древний старик со взглядом коршуна, чем-то напоминавший Ланц Фельда.

– Есть свободные комнаты, мил человек? – осведомился Дэнз.

– Свободных комнат нет, – сухо ответил старик, – всё занято.

– А если мы заплатим вдвое больше? – вкрадчиво произнёс парень.

– Да хоть втрое, – пожал плечами трактирщик, – сказано – мест нет.

– Где же два усталых путника, держащие путь от самого хребта Бирдена могут дать отдых усталым членам своего тела, как не в этом чудном месте? – громко спросил Дэнз, – Это кощунственно, что в столь чудесном заведении нет ни единого места! Я буду жаловаться кому следует! Хоть лигийскому царю, хоть самому Лигинару Охотнику.

– Ты бы заткнулся, погань, – бросил ему какой-то верзила, сидевший за соседним столиком, – бога-то всуе не поминай, отрыжка бирденская.

– Чё ты сказал, псина лигийская? – Дэнз в мгновение оказался возле стола, за которым сидело несколько мордоворотов.

Фобос вздохнул и закатил глаза. Начинается.

Посетитель резко вскочил и поднял его за грудки.

– Улисс, помоги, – пропищал тот, брыкаясь ногами.

Фобос вытащил «Насмешника» из портупеи и нацелил его на лигийца.

– Я бы на твоем месте не разжигал конфликт, дружище, – миролюбиво сказал он. Верзила хмуро покосился и поставил Дэнза на землю.

– А теперь извинись передо мной, ничтожный человек, – с вызовом бросил ему спутник Фобоса.

«Твою мать», – пронеслась мысль в голове законника параллельно тому, как тяжёлый кулак хмурого посетителя трактира пронёсся перед лицом Дэнза.

Тот отпрянул в последнее мгновение, после чего выхватил из-за пояса кинжал и бросился на здоровяка, нанося ему удар за ударом.

Трактирщик бросился на Фобоса, но получил удар рукоятью «Насмешника» в челюсть и упал на землю. Двое лигийцев бросились на Дэнза и взяли его в захват. Кто-то рванул к выходу, истошно крича и зовя на помощь.

Фобос уложил одного из них, а затем пистоль дал осечку.

– Я уже привык, – буркнул законник и бросился на выручку товарищу.

Вдвоём они одолели жилистого лигийца и, нанеся ему несколько серьезных ударов в голову, отбросили на пол.

Фобос тяжело дышал. Дэнз стоял рядом и пил из горла какое-то вино. Он протянул бутылку законнику, но тот, злобно буравя спутника глазами, отклонил предложение.

– Ты совсем из ума выжил, идиот? – прошипел Фобос.

– Я всегда сражаюсь за честь и достоинство своих друзей, – пафосно сказал тот, воздев руки, – ведь произнося «отрыжка бирденская» тот придурок имел в виду тебя, друг мой Улисс.

Законник не выдержал и ударил Дэнза в живот, после чего схватил лигийца за шею и прижал к стене.

– Ты, сукин сын, создаёшь одни проблемы, – рявкнул он в невозмутимое лицо парня, – завязывай-ка с этим, дружок.

– Ты плохо понимаешь мою ценность как компаньона в этом нелёгком странствии, – ответил на это Дэнз.

– Да ну? – зло усмехнулся Фобос, – от мёртвого тебя ценности будет больше, чем от живого.

– Напоминаю, ты обещал моей сестрице, что я вернусь живым, – весело напомнил он о недавнем уговоре.

И правда. Обещал ведь.

Нехотя законник разжал руки, и Дэнз выскользнул из мёртвой хватки Фобоса.

– Собираем бухло! – крикнул лигиец и, схватив несколько бутылок в охапку, бросился на улицу. Фобос молча проследовал за ним.

Спустя пару минут они уже удирали с постоялого двора. За ними следовали несколько лигийских всадников с луками из числа местного ополчения, но пара выстрелов наугад из «Насмешника» заставили тех остановиться и вернуться назад.

– Сколько можно дурачиться? – спросил Фобос.

– Не совсем понимаю, о чём ты, – отозвался Дэнз.

– Как будто без твоих идиотских выходок мы не найдём проблем на свою шею.

– То, что ты назвал «идиотскими выходками» в корне разнообразит нашу поездку из пункта А в пункт Б.

– Я бы хотел остаться в живых хотя бы до того, как встречусь с лигийским царём.

– А что, тебя пугают дремучие лигийские крестьяне?

– Меня пугает только твоё поведение, Дэнз. Я уже жалею, что взял тебя с собой.

– Без меня ты бы не выбрался из Истока, – напомнил ему лигиец.

– Долго ты будешь разыгрывать эту карту?

Дэнз что-то пробурчал в ответ и приложился к бутылке спиртного, захваченного в трактире.

Они договорились о том, что на следующем постоялом дворе обойдутся без выходок.

– Мы бы всё равно не смогли там заночевать! – крикнул в свою защиту Дэнз, – а так хотя бы поимели выгоду.

– В следующий раз кто-нибудь поимеет тебя самого.

Глава 45

Дождь прекратил. Стояла прекрасная лунная ночь. Спутники были голодны, и их клонило в сон. Ночевать под открытым небом определённо опасно, так как земля была сыра и холодна после дождя. Фобос всегда держал в уме наставления командира насчёт этого. Да и ливень мог нагрянуть в любой неподходящий момент. Конечно, у них был брезент… но теперь и Фобосу сильнее всего хотелось выспаться в мягкой постели перед решающим днём.

– Вижу отсюда замечательное место, – подал голос Дэнз, махнув рукой в южном направлении.

На холме стояло одинокое строение, из трубы которого валил дым. Найдя неприметную тропку, они двинули туда.

На постоялом дворе находилось несколько дорогих экипажей. Конюх брезгливо окинул взглядом небритого и отощавшего Фобоса и нелепого Дэнза в пёстрых лохмотьях, но всё же пристроил лошадей. Денег хватало в обрез на то, чтобы переночевать.

– У меня кое-что есть на чёрный день, так что не переживай об этом, – похлопал законника по плечу спутник, – я всегда контролирую ситуацию.

Фобос лишь усмехнулся.

Трактир кардинально отличался от всех прочих, виденных до этого. На входе стоял мордоворот в металлическом нагруднике. Сначала он не хотел пропускать спутников внутрь, но после того, как Дэнз наврал ему с три короба о дипломатической миссии и важности их путешествия, нехотя согласился и открыл дверь.

Внутри всё выглядело помпезно и богато. Пол был выложен белоснежной мраморной плиткой. Кое-где стояли резные деревянные колонны. На столах лежали скатерти. Стойка трактирщика была высечена из цельного куска гранита.

– Смотри, какие тут столы, – удивлённо шепнул Фобос на ухо Дэнзу.

Тот отмахнулся:

– Не веди себя как деревенщина. Заведение самого подходящего класса для такого аристократа как я.

Столы и правду были в несколько раз меньше, чем в виденных до этого трактирах, а вокруг них стояли не длинные скамьи, а по три-четыре стула.

Спутники увидели несколько свободных мест. А за другими сидели люди, одетые более изысканно, нежели встреченные до этого посетители.

– Местные воротилы, – со знанием дела произнёс Дэнз, когда они двигались к стойке.

– Можете занять место, молодые люди, – раздался голос владельца заведения, смотревшего на них с нескрываемым презрением, – разносчик пищи сам к вам подойдёт.

– Ну, мы… – промямлил Дэнз.

– Займите места, пожалуйста. Таков порядок, – трактирщик снисходительно улыбнулся.

Посрамлённые спутники поплелись в поисках свободного места. На одном столике стояла табличка с надписью «Занято».

– Сядем сюда, – сказал Дэнз, усаживаясь на стул.

– Но ведь здесь написано «Занято»…

– Не обращай внимания, – бросил лигиец и положил табличку под стол. Трактирщик видел всё это, а потому крикнул, не отходя от стойки:

– Господа, этот стол занят. Прошу вас пересесть за любое свободное место.

Среди местной публики пронёсся сдержанный смешок. Фобос был готов сквозь землю провалиться. Но Дэнзу всё было нипочём.

– Да? – с вызовом спросил он, – а где об этом сказано?

– На той табличке, что вы положили под стол, – устало ответил трактирщик.

Нехотя, Дэнз поднялся, и они пересели за другой стол.

– «Не веди себя как деревенщина», – зло передразнил компаньона Фобос, – ты ведёшь себя как конченый.

– Я позволяю плебеям почувствовать себя хозяевами положения, – отмахнулся он, – когда инициатива перейдёт в мои руки, я отыграюсь.

Вскоре рядом с ними материализовался официант в форменном сюртуке, поношенном, но всё равно изысканном.

– У вас есть свободные комнаты? – поинтересовался у него законник.

– Об этом надо спрашивать у метрдотеля, – ответил тот.

– У кого? – недоверчиво переспросил Дэнз.

– У главного распорядителя гостиницы, – невозмутимо ответил официант.

– Так и знал, – кивнул лигиец.

– Что вы будете заказывать?

– А что есть?

Официант молча положил перед ними по листу бумаги и удалился.

– «Жаркое а-ля Шераль», – с трудом прочитал Фобос, – «рыба под кардишским соусом». Что это за диковинные названия?

– Ты всё прочитай, – попросил его Дэнз.

Фобос с усмешкой посмотрел на него.

– Вот значит как?

– Этот язык мне непонятен.

– Признайся, что и читать ты не умеешь.

– Да, Улисс, я не умею читать на незнакомом мне языке, – сказал Дэнз.

– Это лигийский.

– Это не обычный лигийский. Если ты не знал, друг мой Улисс, – он напустил на себя вид знатока и сложил пальцы у подбородка, – в мире, известном нам, существует такое явление как «диалекты», или, иначе говоря, разновидности языка, что, таким образом, подводит нас к мысли, что и у лигийского языка вполне может быть великое множество наречий…

– Удивительно.

– …некоторые из которых мне, к сожалению, неизвестны, несмотря даже на то, что я бы с полной уверенностью назвал себя неплохим лингвистом. Давай уже заказывать еду, – нетерпеливо попросил лигиец.

– Здесь справа странные цифры, – сообщил законник, изучив меню, – что это?

– Вероятно, вес порции блюда, глупая ты голова.

– Это стоимость, – с улыбкой сказал мужчина в дорогом камзоле, сидевший рядом. Фобос покосился на него и с трудом выдавил из себя: «Спасибо».

– Что он сказал? – шёпотом осведомился Дэнз.

– Говорит, это стоимость блюда.

У Дэнза глаза на лоб полезли.

– Что-о-о? – вскрикнул он, вставая со стула, – грабёж!

Невозмутимый официант вновь оказался рядом.

– Вас что-то не устраивает, господа? – сухо осведомился он.

– Меня не устраивает, что вы пытаетесь обмануть честных путешественников, отправляющихся в Лигинар с важным посланием! – крикнул ему в лицо Дэнз.

– Пожалуйста, не ставьте себя в неловкое положение, – попросил официант, – мы готовы бесплатно принести вам вчерашний хлеб.

– Было бы неплохо, – высоко подняв голову, изрёк парень и сел за стол.

Публика с интересом наблюдала за происходящим. Фобос краснел под десятком насмешливых взглядов. Он никогда не ненавидел Дэнза сильнее, чем сейчас.

– Будьте любезны снять головной убор, – раздался из-за спины голос официанта.

– Да-да, конечно, извините… – пробормотал Фобос и положил шляпу на ближайший стул, – чёрт побери, Дэнз, – обратился он шёпотом к своему компаньону, – если они заламывают такие цены за еду, то сколько, должно быть, стоит у них снять комнату?

– Разберёмся, – ответил тот, ковыряясь в зубах золочёной вилкой.

– Не вздумай случайно положить её в карман.

– За неё дадут сущее ничего, – задумчиво проговорил лигиец, вертя вилку в руках.

Вскоре официант принёс большой поднос с чёрствым хлебом. Дэнз жадно потянулся к нему.

И тут что-то щёлкнуло в голове законника. Он посмотрел по сторонам.

Смотрящий на них как на людей второго сорта трактирщик. Официант с издевающейся ухмылкой. Публика в дорогих одеждах, следящая за каждым движением и хихикающая вполголоса.

– Не смей притрагиваться к этому, – тихо сказал Фобос и нехорошо посмотрел на Дэнза.

– Что ты задумал?

Мысль, пронёсшаяся перед глазами законника, была проста. Он был законником.

Но теперь он по другую сторону закона. Он никогда не задумывался об этом с тех пор, как впервые оказался в Лигии. Но сейчас всё было предельно ясно. Туман развеялся.

Он проливал свою кровь за то, чтобы обеспечивать порядок. И чем он занимался, прибыв в другую страну? Якшался с вором, контрабандистской, чинил убийства и наводил страх на местных жителей. Так какой он теперь законник?

Сам того не ведая, он оказался по другую сторону закона.

Впрочем, это не отменяло того факта, что он должен выполнить свою задачу. Он не отказывался от того, чтобы отправиться в Лигинар и попросить аудиенции у лигийского царя.

Вот только теперь делать это он будет другими методами.

– Действуй по обстановке, – шепнул он Дэнзу и выхватил «Насмешника» из портупеи.

Грянул выстрел, и одна из богато украшенных люстр упала на стол.

Раздался пронзительный женский визг. Мужчины сидели, окаменев. В дверь тут же просочился охранник, но Дэнз взял его на прицел своего пистоля, не вставая из-за стола, и тот замер в нерешительности.

Фобос запрыгнул на стол и громко крикнул:

– Мне надоело пресмыкаться перед вами, сукины дети!

Представление только начиналось. Одна из женщин визжала, не переставая.

– Заткни её, – бросил он мужчине, сидевшему рядом с ней, – иначе я заставлю замолчать её на веки вечные.

Богатый лигиец зажал рот женщине.

– Вы не понимаете, во что ввязались, идиоты, – хмуро проговорил трактирщик, опираясь на стойку, – этот трактир принадлежит лично губернатору края.

– Да хоть самому Лигинару, – усмехнулся Фобос, поигрывая «Насмешником» в руках, – раз он настолько богат, тем более его никак не заденет данное происшествие.

Несколько людей в лёгких кирасах спустились по лестнице со второго этажа. Фобос выстрелил под ноги первому из них, обладателю пышных усов.

– Именем закона, – гаркнул тот, отшатнувшись, – что здесь происходит?!

– Ограбление, – просто ответил законник и слез со стола.

Никто не лез на рожон. Фобос взял шляпу со стула и подошёл к столу, за которым сидела богатая публика. Дэнз приказал верзиле-охраннику связать солдат и стеречь их, расположившись в другом углу трактира.

– Прошу, – ядовито улыбнулся законник.

Посетители поняли, что от них требуется и, сверля Фобоса взглядом, полным ненависти, принялись класть туда украшения и кошельки. Но не все.

Что-то стукнуло. Это законник ударил какого-то несговорчивого недотёпу рукоятью по голове.

После того, как шляпа была заполнена, он окинул взглядом помещение, не выпуская «Насмешника» из рук.

– Эй, Дэнз, – вдруг обратился он к спутнику.

– А?

– Нравится тебе тот сюртук изумрудного цвета, что на почтенном господине за соседним столиком?

– А то, – ухмыльнулся он и, подойдя к мужчине, принялся раздевать его.

Сбросив с себя свой шутовской наряд, он остался совершенно голым. Стон недовольства пронёсся по трактиру. Женщины покраснели и отвернулись.

– Немудрено, что вы никогда не видели столь прекрасного тела, – усмехнулся Дэнз, облачаясь в новую одежду, – раз уж составляете компанию таким жирным и старым уродам.

Вся одежда – изысканная рубаха, сюртук, чёрные брюки и элегантные сапоги сели как влитые. Дэнз пригладил волосы, и от прежнего вора в шутовском обличье в нём не осталось ничего. Фобос переодеваться не стал. Он пересыпал награбленное в свою сумку, и они двинулись к выходу.

– Вам конец! Вы не понимаете, во что ввязались, глупые вы дармоеды… – крикнул какой-то богач, вставая из-за стола.

Фобос тут же выстрелил у него над головой, и тот рухнул на стул.

Вновь раздался женский крик, но одного лишь взгляда законника в сторону источника шума было достаточно для того, чтобы он прекратился.

– Поглядите, как чудно, – крикнул Фобос, обращаясь к посетителям трактира, – вас много, а нас всего двое. Вы думаете, что вершите судьбы людей, позволяете себе обворовывать каждого несчастного крестьянина и держать в черном теле своих рабочих. Но как ловко меняется ситуация, когда перед вами оказывается разъяренный ублюдок с пистолем в руках!

Публика сидела с серыми лицами. Дэнз с дьявольской усмешкой смотрел на них. Фобос продолжил:

– Так и в чём заключается ваша власть? Вы мните себя центром мира, но что, по существу, изменится, если я перестреляю вас всех?

Законник выждал секунду.

– Вы слишком долго верили в свою избранность, идиоты, – сказал он, – но с этого момента можете быть уверены, что вам недолго осталось коптить небо. Новая заря взойдёт над миром, в котором вам не будет места.

С этими словами законник вышел. Дэнз проследовал за ним. Никто не кинулся за ними, спутникам ничего не угрожало. Они спокойно забрали лошадей из конюшни и двинулись прочь.

Через несколько минут Дэнз нарушил молчание.

– Твою-то мать, Улисс, свидетелем чего я сейчас стал?

– Не знаю, – честно ответил Фобос, – всегда хотелось выкинуть что-нибудь этакое. И почувствовать, что значит быть по другую сторону закона.

– И каково?

– Я ничего не почувствовал, – просто ответил Фобос.