Подвал являлся небольшим винным погребом. Повеяло прохладой и плесенью. Старые амфоры, стоявшие на стеллажах, заволокло паутиной. Свежий труп гигантской крысы украшал центр помещения, а Ослябя орудовал лопатой в углу.
– Вот же мерзкая тварь, – Эразм брезгливо обошел мертвое животное.
– Это еще что! – весело начал дрессировщик. – Эта размером с собаку всего. Я видел как-то особь раза в два больше.
– Рад за тебя. А теперь помолчи, – волшебник подошел к паломнику. – Чего ты там копошишься?
– Не знаю, милорд, – Ослябя повернулся и вытер пот со лба. – Эта тварюга там скреблась чего-то, вот интересно стало, – он простодушно улыбнулся. – А дитяти, стало быть, не нашлось. Но оно и хорошо, а то эт животина проклятая загрызла бы мальца, как пить дать.
– Дурак ты. Это все иллюзии. И клавесин, и ребенок, и остальное. Кто-то сильно не хочет, чтобы мы шастали по поместью.
– Еще один колдун? – северянин почесал затылок.
– А ты соображаешь, – лорд Пифарей ухмыльнулся. – И прячется он наверху. Скорее всего подглядывает за нами через щели.
Пока герои обсуждали вероятный шок, в котором прибывал скрывающийся маг из-за вида растерзанной Тюльпан, в яме зашевелилась земля. То, что привлекло крысу, само стремилось на поверхность.
– Рука! – заорал Ослябя и сходу долбанул по костлявой кисти лопатой. Острие рассекло ее надвое.
– Оттуда сквозит некротической энергией, – заключил Эразм.
– Это мы и так видим, господин волшебник, – Калдор аккуратно подошел ближе.
Обрубок кисти продолжал извиваться. Древний скелет, погребенный под землей несколько десятков лет, пытался выбраться из могилы. Решили немного подкопать, чтобы добраться до черепушки и прекратить страдания неразумной нежити.
Варвар с радостью раскроил череп топором и с приподнятым настроением пошел наверх. Ослябя и Эразм следовали за ним. Только Калдор замешкался. Имел он редкое чутье, которое часто приводит авантюриста к диковинным вещам и сокровищам. Что-то почувствовалось и сейчас. Подняв лопату, он подкопал еще немного. Одежда на мертвеце практически истлела. Ни кошелька, ни драгоценностей скорпион не обнаружил. Но, кое-что все же привлекло внимание.
Во второй руке скелет зажимал небольшой черный камень. Калдор может и не заметил его, если бы тот не блеснул от света, исходящего от скимитара, заколдованного волшебником. Камешек отливал бирюзой. Вспомнив традицию Пустынных скорпионов: «бери все, что можешь забрать и не позволяй никому это отнять», дрессировщик сунул находку в кошель, что висел на поясе, и поспешил к союзникам.
Орк вошел в кухню окровавленный с головы до пят. За ним тянулся жуткий алый след. Нахиор с отвращением смотрел на навязанного Басимом союзника, но чувства жалости к убитой не питал. Волшебник и, следовавшие за ним приключенцы, остановились в нерешительности. Шалилун вызывал у них опасения. Ослябя усиленно искал в нем зло, но не мог ничего нащупать. В душе орка царил хаос. Тьма, поглотившая его с головой, несколько минут назад, теперь сменилась радушием и желанием помогать союзникам.
Паломник не чувствовал выраженной злобы, но видел последствия страшного поступка собственными глазами. Ослябя выхватил меч. От неминуемого боя Шалилуна спасло, как это не парадоксально, другое мгновенное и неожиданное нападение. Молодой варан, но уже достаточно крупный, чтобы представлять опасность для человека или орка, атаковал зеленоватого сзади. Подкравшаяся ящерица, ощетинилась и разрядила в здоровяка несколько ярких молний. Кольчуга, намокшая от пота и крови, значительно усилила эффект.
– Зеленоватого тюфяка знатно пробрало, – усмехнулся волшебник, когда обмякший Шалилун падал лицом вниз.
Герои приготовились к обороне, но нашелся хищник покрупнее. Раптор настиг добычу в три прыжка. Он прыгнул, вонзив когти в тело противника, и откусил тому голову. Раздался хруст пережевываемого черепа.
– Прекрасный хищник! – Варвар с восторгом глядел на зверя. – Достойный соперник. Редкий и мощный.
– Знал бы ты, как он разделал головореза в коридоре, – гордо заявил появившийся из подвала Калдор. – Это самый опасный зверь в этих землях. Даже волки или львы не могут сравнится с ним в силе.
– Заткнитесь! – крикнул волшебник, резко выставив перед собой посох.
Сгусток магической энергии, похожий на стрелу, ударил в него. Эразм успел наколдовать магический щит, который поглотил всю мощь заклинания. С потолка посыпался песок.
– Мерзкий фокусник проплакался, – бросил Эразм и отступил в укрытие подвального спуска.
– Живо! – Нахиор вылетел в коридор. – Наверх!
Через несколько секунд мамелюк уже скакал по ступеням винтовой лестницы. Луна хорошо освещала развалины второго этажа поместья. Некоторые стены, не успевшие разрушиться при пожаре, все еще могли укрывать от лишних глаз, но противник не прятался. Мужчина стоял во весь рост и также, как и предыдущие головорезы, скрывал лишь лицо, накинув на голову глубокий капюшон.
– В-в-вы чудовища! – со всхлипами выдавил он из себя. Вскинув руку, противник указал пальцем на Нахиора, появившегося наверху первым.
Мамелюк сделал пару шагов и встал как вкопанный, держа в руках обнаженные скимитары. На его лице застыла гневная гримаса.
– Чего встал?! – возмущенный Варвар с трудом обогнул союзника.
Вскинув топор, северянин оттолкнулся от поваленной деревянной балки. Он даже не сомневался, что разрубит незнакомца пополам, но противник заранее составил план обороны. С кистей рук, направленных в сторону железнобокого, сорвалось две молнии. Удары пришлись в грудь летящего и изменили траекторию его падения в обратную сторону. Здоровяк, словно мешок, с грохотом рухнул.
Калдор, оставивший ящера с Шахриет, решил действовать более тонко. За спинами союзников, он прошмыгнул в сторону, укрываясь за развалинами. Поэтому Ослябя остался один на один с враждебным чародеем. Противник применил две волшебные стрелы, но паломник успел пригнуться. Сгустки магии прошли над головой и скрылись во тьме.
До укрытия парень не успевал. Головорез приготовился к следующей атаке, но из щели, что оказалась аккурат между ног чародея, ударил бело-синий луч. Внезапный холод сковал мускулы и суставы. К сожалению, сопротивляемость к заклинаниям у некоторых видов чародеев в крови. Противник с трудом отошел и выпустил в щель волшебную стрелу.
Эразм отразил магию, но атаковать головореза больше не мог. Зато мог подкравшейся сзади Калдор. Удар скимитара пришелся в ключицу. Дрессировщик не особенно хотел прикончить врага, но отчаявшийся и загнанный в угол чародей – опасная штука. Второй удар перерубил сонную артерию. Фонтанчик крови брызнул в сторону, а незнакомец, зажимая горло рукой, жадно глотал ртом последний воздух.
– Так-так, что у нас тут… – дрессировщик срезал с пояса убитого кожаный кошелек.
За пазухой чародея заклинатель ящеров обнаружил свернутые пергаменты. Пока Ослябя приводил в чувство Варвара, Калдор изучил найденное.
– Да. Колдун оказался прав. Этот мужик, – дрессировщик легонько пнул тело, – и есть Ваиль. А та расчлененная женщина – наверняка Тюльпан.
– Для тебя… – Эразм тяжело дышал, поднявшись по лестнице, – милорд!
– Северянин, кажется жив, – паломник припал ухом к груди союзника.
– Тот зеленоватый душегуб, к сожалению, тоже, – волшебник обошел Нахиора и щелкнул пальцами у его лица. – Ступор. Дешевый фокус, но действенный.
– Вы его в чувство не приведете? – Калдор поднял бровь.
– Хватит на сегодня магии. Через пару минут сам оклемается, – лорд Пифарей подошел к дрессировщику. – Ну-ка, что там пишут? – Брюзгливый вырвал из рук парня пергамент.
Владелец зубастой твари не особенно расстроился по этому поводу. У него в руках осталась карта. Сокровища. Вот о чем он думал в те минуты. Если бы знал, к чему ведет этот клочок бумаги, то незамедлительно избавился от него, а заодно и от парочки присутствующих. Но. Все шло своим чередом.
– Ага, похоже, что Серпентес отправился за нашим общим другом Басимом, – Эразм пересказывал содержание письма. – Скоро стоит ждать гостей. Этот бандит, увещевал Ваиля дождаться утра и не беспокоить Тюльпан.
– Эт верно! – вмешался Ослябя. – Мне мамка всегда говаривала: «Утро вечера мудренее». На вечерней заре и ночью людям положено соблюдать тишину, да в хате почивать.
– Нет… – Эразм хотел назвать паломника ослом, но на собственное удивление сдержался. – Серпентес пишет, что утром приведет пленного Басима. После они выпытают у него местонахождение сокровищницы, а потом скормят демону. Все любовные интриги предписано оставить на потом.
– Демону? – Ослябя обомлел. – Откуда ж тут демоны?
– Внизу. Справа от винтовой лестницы запертая дверь, думаю, что там.
– Так вот куда ведет этот люк в полу, – Калдор указал пальцем на металлический круг, закрытый на навесной замок.
В пылу боя лаз действительно никто не заметил, но дрессировщик приметил его сразу. Возможно, уже залез бы внутрь, если бы не замок.
Эразм покачал головой в знак согласия и поспешил вниз. До прихода гостей ему хотелось забрать шахматы и осмотреть книги, найденные в кабинете владельца. Он с разочарованием перебирал книгу за книгой. Одна все же заинтересовала волшебника. «Демонология аль-Гази» – гласила надпись на изношенной обложке.
– Такую я ранее не встречал… – Брюзгливый бубнил себе под нос. – Ого! Она еще и на демоническом языке. Давненько я не практиковался, – довольный Эразм сунул книгу в дорожный мешок. – Так, а это путеводитель по Сулифскому Халифату. Хм, тоже возьму.
– Милорд, – Ослябя появился в дверях, – Калдор кое-что нашел. Вы должны это видеть.
– Опять по лестнице? – волшебник сурово глянул на паломника. Тяжело вздохнув, Брюзгливый сунул мешок в руки парня и поплелся наверх.
Калдор показывал металлическую коробку пришедшим в себя Варвару и Нахиору.
– Тут встроенный замок, – пояснял дрессировщик, крутя находку в руках. – Нашел ее вон в тех завалах. Похоже, без отмычек не вскрыть.
– А ты умеешь орудовать отмычками? – Нахиор тер виски, мучаясь от головной боли, но не спускал глаз со шкатулки.
– Не, но, если подумать, то таких умельцев можно отыскать…
– Дай-ка сюда, – северянин выхватил найденный предмет, бросил его под ноги, и рубанул топором точно в край крышки.
Металл, достаточно толстый, немного погнулся, но замок раскололся.
– Опять писанина?! – скорпион разочаровано вынул сложенный пергамент. – О, тут печать какая-то.
– А ну руки прочь! – волшебник ударил посохом о пол.
Присутствующие обернулись. Ворон сидел на плече Эразма и зловеще глазел на людей.
– Про-о-очь! Про-о-очь! – заорала птица.
– Э, – Калдор поднял руки перед собой, – ладно-ладно. Все равно ничего интересного.
Брюзгливый осмотрел пергамент.
– Ястреб, окруженный виноградной лозой, – начал он. – Это фамильный герб аль-Гази. Думаю, что у нас в руках завещание последнего из рода. Если это так, то Ахмад мог завещать все имущество, а значит твой Басим не сможет официально стать владельцем этих земель. Если вообще останется жив после встречи с Серпентесем.
Нахиор усмехнулся.
– Что-то тебя не особенно заботит судьба хозяина, – вмешался Варвар.
– Эта свинья мне не хозяин! – отрезал мамелюк. – К тому же, мы прибыли сюда, чтобы разобраться с проклятием. Так что займитесь делом.
Волшебник сломал печать и развернул послание. Птица устроилась поудобнее и тоже уставилась в текст. Ослябя подошел поближе и глянул через плечо лорда. Пока он разбирал первые несколько слов, Эразм свернул пергамент.
– Ну все понятно. Скорее всего, кто-то из вас сегодня умрет в страшных муках, – Брюзгливый пожал плечами. – Хотя, я бы предпочел, чтобы умертвили зеленоватого. Он через чур мерзкий.
Глава IV. Охотники за приведениями
Шейх Ахмад аль-Гази не желал занимать сторону Блудного Халифа, но расположение Анвила у границ Сулифы не позволяло открыто выступить против. Предки шейха изучали мелких демонов, тех, чьи амбиции потворствовали заключать с ними выгодные для обеих сторон сделки. Фамильная легенда гласила, что возвышению род обязан одному из таких договоров. Хотя с точки зрения аристократии Тамора, Эриндана или даже Ошиосса, возвышение аль-Гази выглядело весьма условно.
Ахмад слабо владел демоническим языком и оккультными знаниями. Изучая фамильные книги, он с трудом разобрался с ритуалом призыва Велизара, не понимая, что имеет дело с демоном лжи и коварства. Шейху требовалось средство, способное избавить его от угрозы со стороны Кадира Блудного. Демон предложил сделку. Подробности этого контракта не пояснялись в завещании Ахмада, но Велизар обещал сообщить о нахождении артефакта, который не просто позволял приобрести влияние на халифа, но и вовсе уничтожить его. Речь шла о забальзамированном сердце, вырезанном из груди Кадира братьями ордена Рыцарей Меча.
Этот, поистине, бесценный артефакт продавался на черном рынке, как сердце одной из ошиосских мумий. Демон вручил шейху свиток и требовал одного – прочесть его, когда урна с органом попадет к Ахмаду. Сулифское войско, что стояло лагерем недалеко от Анвила, сделало подозрительные условия привлекательными. В завещании глава рода аль-Гази признавался, что струсил, поэтому безоговорочно принял условия.
Жена шейха, красавица Наваль, не знала о договоре, который ее супруг подписал кровью. Ахмад, получив артефакт через контрабанду в Эль-Эментале, тянул с прочтением свитка, заперев тот в личном кабинете, где подолгу оставался один. Наваль тревожилась за мужа. Тот стал нервным, часами сидел у камина, погруженный в собственные думы, и постоянно пропадал в личной комнате, пропуская обеды и ужины.
Дождавшись, когда шейх отправится на виноградники, она, выкрав ключи, проникла в кабинет. Там случайно обнаружила демонический свиток. А прочитав его, призвала отвратительное крылатое создание. Демона, тело которого покрывали язвы и нарывы. Его конечности выглядели, как закрученные ветки, а туловище и голова напоминали человеческие, но ссохшиеся и съежившиеся до размеров семилетнего ребенка.
Тварь укусила Наваль, от чего та впала в беспокойный сон. Вернувшийся Ахмад зарубил демона мечом, но помочь жене уже не мог. Шейх бился в бесплодных попытках снова призвать Велизара.
Через несколько дней, умирая в страшных муках, Наваль иссохла, словно цветок, оставленный на раскаленном камне в пустыне. Она превратилась в крылатое чудовище.
Завещав все, что останется, а вместе с тем фамильное имя и титул собственному бастарду, Ахмад поджег верхний этаж дома. Добравшись до личной комнаты, он заколотил дверь изнутри и отдался в объятия того, чем стала его жена. Шейх хотел сгореть вместе с тем, что осталось от Наваль и проклятым артефактом, но начавшаяся гроза потушила пламя.
– Я туда не полезу, – Калдор отшатнулся от открытого люка. – Давайте ломать дверь.
– Она заколочена изнутри. А начнешь ломать, так эти твари проснутся, – Варвар с отвращением смотрел на две фигуры, что лежали в темноте среди комнаты. – Колдун! Может что-нибудь наколдуешь?
Эразм вместе с Ослябей рыскал по завалам второго этажа.
– А вы тогда зачем нужны?! – раздраженно ответил он.
– Что вы там шарите? – дрессировщик аккуратно закрыл люк. – Я там уже все осмотрел…
– В завещании есть имя – Нуруддин из Муфтарака. Это видимо и есть тот самый бастард. А вот печатки с гербом аль-Гази в шкатулке точно не нашлось?
– Да точно! Я ж говорил. Зачем нам сдалось это кольцо?
– Если не понимаешь сам, то знать тебе не положено, – огрызнулся волшебник.
– Милорд, – голова Осляби показалась из-за завала. – Нету тут колечка, стало быть. Может я тихонько в люк слажу? Этот шейх его у себя мог оставить.
– А ведь и правда… – задумался Эразм. – Ну-ка, ты… укротитель рептилий, открывай люк.
Калдор нахмурился, но поднял металлическую крышку. Волшебник снял с плеча птицу и бросил ее внутрь. Ворон вспорхнул на стоящий среди кабинета шкаф и замер. Демоны не реагировали. Глаза Брюзгливого заволокло белой пленкой. Увидев это, приключенцы отступили на шаг.
– Твари накормлены, – вырвалось из уст Эразма. – Свежие обглоданные кости. Тела рубили на части, а потом сбрасывали в люк.
– Теперь понятно, куда делись пропавшие, – Нахиор поглаживал бороду.
– А зачем скидывать частями? – Варвар уселся на упавшую балку и приложился к бурдюку с водой.
– Чтобы не плодить этих тварей, – догадался Калдор. – Но зачем их вообще кормить, если те несколько десятков лет тут без еды сидели?
Ворон неожиданно выпорхнул из люка и улетел в темноту.
– Жуткая птица, – дрессировщик передернул плечами.
– Кормят их, чтобы те спали, – волшебник подал знак, и крышку люка закрыли. – Откуда по-вашему пошли слухи о проклятии? Эти твари отвратительно и пронзительно визжат.
– Это кра́перы, – мамелюк взял из рук северянина бурдюк и приложился.
– Все верно. Неразумные демонические создания. Ими движет лишь инстинкт размножения. Голода, как такового, они не испытывают. Профессор Альбин Окрофунт, декан факультета демонологии и прочих оккультных наук Королевского Университета в Эриндане, исследуя краперов, писал, что те очень падки на свежее мясо. Оно для них вроде болотной травы.
– Наркотик? – заулыбался дрессировщик. – Там зеленоватый как раз мяса нарубил…
Калдор погладил ящера по голове и запустил в комнату, где висело большое зеркало. Через несколько минут затащил туда труп убитого в коридоре головореза и оставил зубастого ужинать. Сам же направился в помещение, где Шалилун изрубил несчастную женщину.
Кровь залила деревянный пол. Орочьи следы тянулись от центра комнаты к выходу. Остатки тела валялись практически везде. Обезумевший орк разбрасывал их вокруг. Осматривать куски дрессировщик побрезговал, хотя жалел, что не обшарил убитую сразу. Его внимание приковывал сундук, стоящий между двумя кроватями. Калдор прокрался вдоль стены, чтобы не запачкать сапоги и запустил руки в ларь.
Нашел несколько чистых дорожный халатов и плащей, а также натертую бараньим салом кольчугу и конический шлем с кольчужной защитой шеи. Раздосадованный заклинатель ящеров выволок находки в кухню.
– Вот, тебе как раз подойдет, – он бросил найденное рядом с Ослябей.
– Доспехи! – обрадовался паломник и принялся примерять подарки.
Эразм сидел возле Шахриет и что-то шептал.
– Она в бреду, – медленно начал Брюзгливый, отстраняясь от девушки. – Не знаю, что с ней приключилось, но определенно у девчонки есть магические способности. Природа их мне не ясна.
Северянин пытался привести в чувство орка. Он лил воду тому на лицо. В конце концов, зеленоватый очухался.
– Голова болеть… – с досадой произнес Шалилун, поднимаясь на ноги.
– Вот и хорошо, – Нахиор нетерпеливо топтался, поглядывая в коридор. – Вы вдвоем сможете сломать дверь, если что-то пойдет не так, и зажмете тварей в тиски.
– А ты уверен, что стоит одевать паренька в кольчугу? – спросил Варвар глядя на облачающегося Ослябю. – Он будет греметь.
– Те твари кусаются, словно львы. Так хоть какая-то защита.
– Да я тихонько! – ухмылялся паломник. – У меня в Прудах, стало быть, соседский пес живет. Ох и злющая животина. Старик Ждан его с цепи спускал. Ну, когда я с пахоты шел. Так вот приходилось тихонько огородом пробираться, через репу. Да осторожно надо, а то можно и псину приманить и посев потоптать. Так что я как мышка. Вшуть, – Ослябя махнул рукой, – и в раз пробегу.
– Это за что он тебя? – спросил Калдор. – Кобелем-то?
– Не знаю, – паренек пожал плечами. – Боялся, стало быть, что я к его дочкам бегаю. У него ж их десяток был, не меньше.
– Плодовитость соседа обсудите после! – Эразм направился к выходу. – Готовь веревку, да динозавра с собой захвати.
– Не, толку-то от него? В люк все равно не спустится. Лучше пускай северянина прикроет.
Через несколько минут приключенцы заняли условленные позиции. Железнобокий и орк, под прикрытием раптора, ожидали команды на прорыв внизу, а Калдор, под присмотром мамелюка и волшебника, обвязывал Ослябю веревкой.
– Сейчас, – дрессировщик отбежал в сторону и перекинул край веревки через лежащую балку. – Так проще спускать. Даже сам справлюсь.
Эразм, заметивший у люка окровавленный мешок, отодвинул его от края посохом.
– Да я на всякий, – Калдор стыдливо усмехнулся. – Мало ли, вдруг зверушек подкормить придется, чтоб уснули.
– В случае, если они почуют жертву, то твое мясо не поможет. Сначала выполнят предназначение, а потом уже жрать начнут.
Дрессировщик пожал плечами и промолчал. Он намотал веревку на руку и подал знак, что готов. Ослябя тихонько откинул крышку и, опираясь на руки, опустился вниз. Калдор с трудом удерживал его, но справлялся.
Оказавшись в кабинете, паломник осторожно достал меч и крался к ближайшему демону. Зажечь оружие с помощью заклинания не решились. Велика вероятность, что твари проснутся. Поэтому лишь лунный свет, падающий в комнату через люк, немного рассеивал тьму.
Краперы мирно сопели, свернувшись калачиком и укутавшись крыльями. Паломник наступил на валявшийся среди костей череп и не удержал равновесие. Он надавил стертой подошвой сапога на ближайшего демона. Тот вскочил, пытаясь взлететь, но Ослябя рубанул его мечом. Лезвие просвистело и отрубило твари часть крыла. Пронзительный вой оглушил всех. Демон выл так сильно, что паломник почувствовал боль в ушах. Завопила и вторая тварь. Парень оказался дезориентирован. Перед глазами все поплыло. Он махал оружием перед собой и отступал в сторону люка к стене.
Послышались удары топора по двери. Эразм наколдовал «свет» на меч паломника, но это уже не могло ему помочь. Демоны, закончив ор, бросились в атаку. Впервые за сто лет рядом с ними оказалось живое существо. Инстинкт размножения брал верх.
Справа наступала тварь с целым крылом. Она попыталась вцепиться в горло, но в последний момент парень опустил голову, и клыки демона скребнули по металлу шлема. Второй, оставшийся без крыла, не мог достать до шеи. Он пытался взлететь, судорожно махая крыльями, но только подпрыгивал и заливал пол черной кровью. Демон нацелился в ноги. Его челюсть увеличилась в размерах, но вонзить клыки в плоть не удалось. Волшебник использовал заклинание «магический доспех», известное непосвященным, как «дубовая кожа». Зубы монстра отскочили от колена парня, словно от камня.
– Р-а-а-а! Р-а-а-а! Р-а-а-а! – орал Шалилун вбегая по винтовой лестнице наверх.
Он держал над головой меч, словно стремился рубануть первого, кто попадется на пути. Стоявшие у люка расступились. Зеленоватый не обратил на них никакого внимания. Орк опустился на колени и продолжал рычать на демонов, потрясая оружием, просунутым в отверстие. Калдор и Эразм переглянусь. Дрессировщик осторожно подкрался и подтолкнул Шалилуна подошвой сапога.
Пролетев три метра, здоровяк распластался, придавив собой демонов. Варвар смог сломать дверь и без помощи. Щепки полетели в разные стороны, когда тот врезался в нее всем весом. Раненный монстр, выполз из-под орка и ринулся на северянина. Тот пинком повалил наступавшую тварь и всадил в нее лезвие топора. Удар оказался такой силы, что оружие застряло в полу.
Зеленоватый поднялся и вертел головой из стороны в сторону, пытаясь обнаружить врага. Ослябя заметил, что второй демон взлетает, но побоялся задеть орка и потому не ударил. Тварь намеревалась вылететь в открытый люк, где, Калдор и Нахиор приготовили скимитары, но вновь холоднокровный хищник внес свою лепту. К огромному восторгу северянина, ящер оттолкнулся и в прыжке схватил челюстями летящего крапера. Приземлившись, раптор бросил тварь на пол и придавил ногой, выпустив когти. Паломник, оттолкнул орка и с разбега пригвоздил монстра к доскам, проткнув тому черепушку.
Пока Нахиор и Эразм спускались вниз по лестнице, Калдор ловко съехал по веревке и принялся осматривать комнату, не обращая внимания на союзников.
– Хм. Разный хлам. Ничего существенного нет, – расстроено произнес дрессировщик, высыпая на пол содержимое столетнего мешка.
– А чего ты тут ожидал увидеть? – Варвар отрубил одному из краперов голову и принялся посыпать ее порошком.
– Да-а-а теперь уже и не важно, – заклинатель ящеров опустил глаза. – Хе-хе. Решил засолить на черный день?
– Трофей, – северянин насадил башку на крюк. – Осталось добыть лошадь и приторочить к седлу.
– Эт по всему выходит, проклятие снято, – радостный Ослябя присел на одно из стоящих кресел. – Теперь, стало быть, можно и за наградой.
Нахиор и Эразм появились в проходе.
– Вы, видимо, забыли, что уничтожили не всех, – мамелюк принялся осматривать шкаф. – К утру ожидается еще один похититель местных. А с ним и ваш наниматель.
– Хм, а ведь и то верно… – паломник запустил мизинец в ушную раковину. – Глушат тварюги знатно. Звенит и звенит.
Эразм со скучающим видом подошел к одному из демонов. Он отрезал палец трупа кинжалом и стянул с него кольцо.
– Тут было что-то кроме хлама? – Нахиор пристально оглядел приключенцев.
– Да не, – Калдор махнул рукой. – А мы что-то определенное ищем?
Мамелюк медлил с ответом. Он метался от шкафа к столу, от стола к комоду. Переворачивал старые ткани, выбрасывал на пол книги и сохранившуюся письменную утварь.
– Ладно. До утра еще есть несколько часов, – северянин обнял орка за шею. – Мы с Шалилуном пойдем к камину, да вздремнем.
Они не успели выйти. Из открытого люка с грохотом упало тело мертвого чародея. Все замерли от неожиданности. Труп едва слышно рычал и медленно поднимался на ноги.
– Мертвяк?! – ошалело выпалил дрессировщик.
Лицо чародея оставалось перекошенным от предсмертной гримасы. Тусклые безжизненные глаза смотрели куда-то мимо приключенцев, но бледнеющие руки тянулись к сидевшему на кресле Ослябе. Паломник, заметив это, вскочил и рубанул мертвеца по голове. Кусочки мозга вылетели из развалившегося черепа. Взгляд мгновенно потух и тело рухнуло на пол.
– Умер дважды, – равнодушно произнес железнобокий и потянул орка дальше.
В коридоре шатаясь ковылял еще один восставший. Тот самый, которого доедал ящер. Лохмотья разорванной клыками плоти свисали и болтались. Мертвец заметил живых и прибавил шаг, но шел все также неуклюже.
– Шалилун прибыл, чтобы рубить нежить, – на удивление спокойно произнес орк и снял с плеча меч.
За два шага он оказался рядом с противником. Тяжелый удар пришелся в левую ключицу и отсек руку вместе с плечевым суставом.
– Ар-ра! – заорал зеленоватый. – Во славу Горга!
Мертвец будто и не заметил отсутствия второй руки. Немного качнувшись, он выпрямился и попытался укусить орка. Тот увернулся и рубанул по шее. Голова слетела на пол. Зеленоватый пнул не успевшее свалиться туловище. Перешагнул его и отправился к камину.
Башка мертвеца продолжала рычать и хватать зубами воздух. Варвар опустил на нее топор и пошел за товарищем.
– Ну… хотя бы беспокоиться о том, что девка восстанет в виде нежити не нужно, – Калдор выглядывал в коридор.
– Милорд… – Ослябя осматривал труп чародея. – Это конец света?
– Нет. В Сулифе множество подобной нежити, – на этот раз волшебник занял кресло. Вытянул уставшие ноги и зевнул.
– Но она никогда не восстает просто так… – Нахиор с досадой окончил бессмысленный поиск. Нахмурившись, он глянул на труп и отправился за двоицей здоровяков.
Пожалуй, только Эразм догадался в чем заключалось дело. Он чувствовал, откуда исходит источник некротической магии, но предпочел молчать. Не то, чтобы он желал сохранить что-то в секрете, ему, в силу характера, было все равно. Ну, а в силу возраста хотелось спать. Поэтому, захватив паломника, он пошел за остальными, намереваясь найти местечко поудобнее и дождаться утра.
Только Калдор медлил. Снова обострилось чутье. Где-то в комнате пряталось то, что он искал. Дождавшись, пока останется один, он еще раз осмотрел каждый угол и прощупал стены. Удача улыбнулась и в этот раз. Урна с сердцем Кадира Блудного покоилась за стеновой панелью, прикрытой платяным шкафом. Аккуратно подцепив ее кинжалом, дрессировщик бесшумно извлек из ниши небольшой сосуд. Обернув урну несколькими слоями найденной тут же ткани, скорпион торопливо спрятал ее в дорожном мешке. Потрепал по голове зубастую зверюгу и тоже отправился спать.
Приключенцы поделили остаток ночи с учетом караулов. Караулили все, кроме волшебника. Хотя, вместо Эразма за местностью наблюдал ворон, причем видел он куда дальше, чем все остальные, но лорд Пифарей предпочел и об этом не говорить. В гостиной, мимо которой к кухне вел коридор, Брюзгливый храпел на диване, прикрыв лицо платком.
Шахриет так и не приходила в себя. Ослябя осторожно вливал ей воду, положив голову девушки себе на колени, но та продолжала бредить. Так он и уснул, прислонившись к спинке дивана, где спал волшебник. Остальные поделили между собой два оставшихся кресла и стол, который застелили висевшим на стене ковром.
Утром, когда в Анвиле пропели первые петухи, Эразм бодро поднялся на ноги.
– Вставайте! – он повысил голос. – К нам целая делегация движется.
– Что? – северянин недовольно поднял голову. На его щеке отпечаталась рукоять топора.
– В дозоре ж Нахиор, он бы предупредил, – Калдор, лежавший на столе, отвернулся от волшебника к стене и покрепче обнял дорожный мешок.
Только Ослябя молча поднялся и осторожно положил девушку на освободившийся диван. Послышались быстрые шаги мамелюка.
– Пора, – начал он. – Похоже любовник Тюльпан пожаловал, а с ним два мордоворота. Тащат волоком нашего нанимателя. Со стороны Анвила виден дым, видимо, подпалили что-то.
– О-о-о, за порчу столь славного городишки они заслуживают волшебной стрелы, – ехидно бросил волшебник, проходя мимо мамелюка. Брюзгливый сутулился и держался за поясницу, которая болела после сна.
Серпентес шел впереди, за ним следовали двое подручных со скимитарами и стальными щитами. Они тащили связанного Басима. Работорговец волочился по песку, словно мешок. Его лицо наполовину обгорело и кровоточащие раны забились пылью.
Приключенцы не спешили показываться гостям. Затаившись в главном вестибюле, герои поджидали, пока противник подойдет ближе. Эразм заставил Ослябю подтащить один из диванов к окну и наказал разбить его, если начнется бой.
Главарь головорезов заметил неладное практически сразу. Сломанная дверь и ворон, нагло восседавший на остатках стен второго этажа, заставляли насторожиться. Серпентес приказал бросить толстяка и проверить в чем дело. Подручные повиновались и, обнажив мечи, медленно подбирались к поместью.
– Ничего не выйдет, – заключил Варвар. – Они знают, что мы тут.
– Тогда может попробуем поговорить? – Ослябя пожал плечами. – Эй, душегубцы! – заорал он, выглянув в щель между дверными створками. – Сдавайтесь, стало быть.
Головорезы остановились и подняли щиты.
– Да нет у нас луков, чего вы?
– Тшш! – шикнул Калдор. – Это мог бы и не озвучивать.
– Вы кто такие? – крикнул главарь, укрываясь за спинами подчиненных.