Прикосновение Хаоса

– Игорек, что с тобой? – растерянно произнесла Лариса, наблюдая за внезапной переменой его настроения.

Но Ридгер не отвечал: он не мог оторвать изумленного взгляда от худощавого мужчины за столиком.

– Игорек! И-и-го-орь, – сложив руки рупором у рта, Лариса пыталась вывести его из оцепенения.

Ридгер резко повернул голову в ее сторону, отчего девушка невольно вздрогнула. Потер руками лицо, снова посмотрел в сторону мужчины, мирно ужинающего с приятелями и, убедившись в том, что это не галлюцинация, очень тихо и мучительно застонал.

– Да что с тобой?! – всполошилась Лариса.

– Заткнись, – грубо рявкнул Ридгер и сверкнул глазами так, что возникшее у нее желание нахамить в ответ отпало начисто.

Она растерянно захлопала глазками и просто молча продолжала смотреть на него.

– Мы уходим, – неожиданно оповестил ее Ридгер.

– Но я… – попыталась возразить Лариса.

– Мы уходим, – очень убедительно повторил он и окинул взглядом зал в поисках официанта.

Расплатившись по счету, они вышли из ресторана на улицу.

– Ты можешь, черт побери, объяснить, что на тебя нашло?

Ридгер взглянул на часы. Затем посмотрел на девушку.

– Извини. Моя машина в твоем полном распоряжении. Олег отвезет тебя, куда ты скажешь. У меня появилось очень срочное дело. Извини.

– Извини, извини, – передразнила его Лариса. – Ты последнее время только и делаешь, что издеваешься надо мной, а потом извиняешься. Какое такое срочное дело?

Ридгер молча взял ее за локоть и подтолкнул к автомобилю.

– Отвезешь Лару, куда она прикажет, – отдал он распоряжение водителю. – Потом можешь ехать домой.

– Понял, Игорь Георгиевич. Завтра утром как обычно подъезжать? – спросил Олег, но Ридгер уже захлопнул дверь, не обращая внимания на его вопрос и на недовольные причитания Ларисы.

Он вернулся в ресторан, кивком головы подозвал администратора.

– Кто сидит за тем столиком?

Девушка бросила короткий взгляд на указанный Ридгером стол.

– Кто именно вас интересует, Игорь Георгиевич? – учтиво поинтересовалась она.

– Тот человек в центре, худощавый, – уточнил Ридгер.

Девушка виновато пожала плечами.

– Я первый раз вижу этого господина. Но столик был заказан именно на его имя, – она закрыла глаза, вспоминая имя незнакомца. – Он представился Всеволодом Светлым.

– А с ним кто?

Она снова виновато пожала плечами.

– Имена этих господ я, к сожалению, не знаю.

Отчасти удовлетворенный ответом девушки, Ридгер протянул ей купюру Европейского Союза.

– Я чем-то еще могу быть вам полезна?

Но Ридгер уже шагал в сторону выхода, набирая чей-то номер на своем телефоне.

– Алло, – услышал он голос в трубке.

– Нам нужно срочно увидеться.

– Насколько срочно? – уточнил мужской голос.

– Немедленно! – почти прокричал Ридгер.

– Приезжай в «Угодья охотника». Помнишь адрес?

– Помню, – ответил Ридгер, нажал на отбой и поднял руку, останавливая проезжающее мимо такси.

5

Квартира в элитном жилом комплексе на набережной Яузы была обставлена дорого, но безвкусно. Габаритная трешка, разместившая на своей площади эксклюзивную мебель и домашнюю технику, больше походила на выставочный зал, нежели на жилое помещение. Смешение стилей и цветов не выдерживало никакой критики, а расстановка отрицала все писаные и неписаные правила дизайна и уж точно не имела никакого отношения к древней китайской науке Фэн-шуй, завоевавшей в последнее время и европейскую территорию. Очевидно, что человек, проживающий здесь, был небеден, но начисто лишен вкуса и совершенно безразличен к такому пустяку, как домашний уют. Дорогие вещи были расставлены до такой степени нелепо, что складывалось ощущение мебельно-бытовой какофонии. Зато те немногочисленные люди, которые удостаивались чести посетить эту квартиру, могли воочию убедиться, что даже в хаосе реально навести порядок. В квартире царила поистине музейная чистота. Отсутствие всякой логики в обстановке отчасти компенсировалось идеально проведенной уборкой и свежим воздухом в помещениях. Паркетные полы блестели, прозрачность окон внушала впечатление полного отсутствия стекол, плитка в ванной комнате сияла, словно побывав в руках ювелира. Одежда и обувь были тщательно разложены по предусмотренным для них шкафам и полкам, а кухонные принадлежности промыты до скрипа.

Хозяин жилища Александр Венский не очень любил свою квартиру. Несмотря на то, что ремонт и обстановка обошлись ему в кругленькую сумму, он не чувствовал себя комфортно в этих стенах. Александр подолгу отсутствовал дома из-за постоянных дел и командировок, но когда возвращался, проводил практически все время в одной комнате, которую можно было бы назвать рабочим кабинетом, если бы она хоть сколько-нибудь походила на кабинет и не так сильно напоминала берлогу. Это была единственная по-настоящему жилая комната: здесь Александр и спал, и ел, и развлекался. В этой комнате он размышлял о жизни, сидя в удобном кресле или лежа на широкой кровати. Здесь находилось его окно в мир – персональный ноутбук, за которым Венский проводил много времени, рыская по сайтам в поисках интересующей его информации. Эта комната была его личной территорией, которую он ревностно оберегал от постороннего вторжения. Только близким друзьям и редким женщинам дозволялось переступить ее порог. На остальном пространстве он попытался создать респектабельный интерьер, но за отсутствием должной социальной подготовки, создал лишь повод для насмешек. Поэтому он перестал приглашать гостей и сам крайне редко бывал в других помещениях.

Сейчас Венский сидел в кресле и смотрел безучастным взглядом в экран большого телевизора на противоположной стене комнаты. Назойливые мысли о недавних событиях не давали покоя. Венский поймал себя на том, что чего-то боится, и от этого чувствовал себя совершенно обескураженным. Странное, до сего дня неизвестное состояние, появилось после выполнения последнего задания. По непонятной причине ему было жалко человека, так вызывающе смотревшего в ствол его оружия. Впервые в жизни захотелось узнать, кем был несчастный, и почему он, Венский, получил приказ о его ликвидации. Александр знал, что подобные душевные инсинуации крайне опасны. Знал, что ни к чему хорошему они не приведут. Знал, что из-за них могут возникнуть серьезные неприятности, и знал, что его куратор уже догадывается о проблемах. Он не знал только, чем все это закончится, и сможет ли он забыть о случившемся. И поэтому ему было не по себе.

Венский резко встал, подошел к столу, устроился на вращающемся кресле перед компьютером и машинально начал делать запросы в поисковой системе по темам, хаотично всплывающим в сознании. Он вчитывался в тексты, просматривал видео, двигался по ссылкам, погружаясь в глубины киберпаутины в надежде избавить себя от тягостных мыслей. Но мозг не желал воспринимать новую информацию, упорно продолжая отравлять организм ядом мучительных сомнений.

– Черт побери! – в сердцах вскричал Александр и отпрянул от монитора.

Задыхаясь от переполняющего грудь волнения, он схватил телефонную трубку и стал нервно нажимать на кнопки.

– Алло, – услышал он голос в телефоне.

– Это я, привет.

– Привет, – произнесла девушка слегка удивленно. – Что-то случилось?

Александр убрал от лица трубку и глубоко вздохнул.

– Нет, с чего ты взяла? – он постарался не выдавать своего взвинченного состояния.

– Голос, – ответила девушка.

– Что голос?

– У тебя встревоженный голос.

– Тебе показалось, – тихо произнес Венский.

Он знал Лену больше года. Они познакомились случайно – в парке после его очередной встречи с куратором. Она неспешно шла по алее, задумчивая и невозмутимая. Легкое летнее платье, подчеркивающее грациозность ее фигуры, распущенные, немного вьющиеся волосы, кокетливо забранные заколками у висков, маленькая сумочка, изящно перекинутая через плечо, и неторопливая походка, уверенная и в то же время робкая, заставили Венского замереть. И, подчиняясь законам очарования, он подошел к ней и задал, как потом понял, самый глупый вопрос, который только мог возникнуть в его голове:

– Вы не против, если я тихонечко пойду рядом?

Лена немного удивленно посмотрела на него, поправила капризную челку и заливисто расхохоталась. Александр тоже рассмеялся.

Вечером они ужинали вместе. Он узнал, что Лена по образованию лингвист, работает в туристической компании, любит легкую музыку и старые комедии, без ума от Блока и Сидни Шелдона, ценит в людях честность и откровенность, радуется весне и грустит осенью. А главное, он узнал, что она не замужем и несколько дней назад рассталась со своим молодым человеком. Он чувствовал, что без памяти влюбился; хотелось верить, что они не разлучатся никогда. Но постоянные командировки и служебные дела не позволяли развить и укрепить их отношения. Они стали видеться реже, а теперь и вовсе встречались один или два раза в неделю, несмотря на то, что его чувства к Лене ничуть не охладели. Просто Венский не мог позволить себе такую роскошь, как личная жизнь, и считал, что с его стороны будет крайне непорядочно давать любимой женщине надежду на скорые перемены в лучшую сторону.

Лена не догадывалась о его деятельности в федеральной службе: она считала, что Александр обеспечивает безопасность некого коммерческого предприятия, интересы которого распространяются за пределы России, поэтому и вынужден так часто бывать за границей.

– Лена, я просто по тебе скучаю, – голос Венского немного дрогнул. – Я очень хочу видеть тебя… Слышишь? Приезжай!

Небольшая пауза повисла между абонентами.

– Я тоже соскучилась, – после некоторых колебаний призналась она, – и знаешь, я… тоже хочу тебя видеть, но только не в твоей модерновой казарме.

– Почему в казарме? – Венский смутился.

– Приезжай лучше ты, – будто не было вопроса, предложила она, – а лучше… знаешь, давай встретимся на нейтральной территории.

Александру очень понравилось ее предложение.

– Выбор места за тобой, – немного пафосно произнес он.

– Нет уж, – усмехнулась Лена, – я подала идею, а ты занимайся ее развитием.

«Как хорошо, что я ей позвонил», – подумал Венский.

Он улыбнулся трубке, которая радовала его голосом любимой женщины. Тягостное волнение исчезало, уступая место волнению приятному. Он немного засуетился, перебирая в уме варианты места встречи, и на несколько секунд завис в раздумье.

– Расслабься, Саш, – Лена весело рассмеялась. – Я сейчас так живо представляю, как ты стоишь в своей комнате, в самом центре, трешь рукой висок и осматриваешься в поисках подсказки. Я больше не стану тебя мучить. Приезжай в торговый центр «Европейский» – я здесь слоняюсь уже часа два в поисках женского счастья. Не поверишь, я не могу найти то, что мне надо, – и она снова рассмеялась.

– Хорошо, – Венский уже достаточно повеселел для того, чтобы воспринимать шутки, – я с удовольствием помогу тебе в поисках.

– О нет! Прошу! – взмолилась Лена. – Просто забери меня отсюда, и я приму любое твое предложение.

– Буду через полчаса. Обещай, что не останешься там, если все-таки найдешь свое счастье.

Венский услышал вздох разочарования.

– Надеюсь, мое счастье найдет меня через полчаса. Буду ждать тебя в «Кофейном доме» на третьем этаже. Не заблудишься?

– Буду ровно через полчаса.

Он встретил ее в торговом центре. Лена выглядела утомленной.

– Шопоголики – больные люди, – произнесла она, приблизившись к Александру. – Когда собираешься за покупками, настроение превосходное, а когда приступаешь к выбору, то оно все больше портится с каждой примеркой. Так что я в твоем полном распоряжении. Увози меня отсюда, да побыстрее.

Венский нежно обнял ее за плечи.

«Какая же она милая», – подумал он, целуя Лену в раскрасневшуюся щечку.

– Не хочу тебе портить настроение окончательно и не стану зазывать в свои хоромы. Мы едем в центр, в ресторан.

– В какой?

– В самый шикарный, – гордо продекламировал Венский.

– Ух ты! – по-детски восторженно, но немного театрально восхитилась она.

Их путь до цели был недолгим. Подъехав, они, хоть и не без труда, но все же отыскали свободное для парковки место и, оставив машину, двинулись в сторону входа в «Дионис». Навстречу им вышли двое мужчин и направились к автомобильной стоянке, на которой Александр только что демонстрировал Лене филигранную технику управления машиной, втискиваясь на единственный свободный участок.

– Я никогда не была здесь, но наслышана об этом месте, – сказала Лена.

Тот, улыбаясь, вышагивал по мощеной дорожке.

– Уверен, тебе понравится.

– Наверное, ты приглашаешь сюда своих девиц? – предположила Лена, и лицо ее сделалось наигранно безразличным.

– О да! – отшутился он, за что мгновенно получил незаметный удар локтем в бок.

Александр слегка дернулся, но Лена крепко держала его под руку.

– О да? – повторила она и еще раз ткнула его локотком.

Александру почему-то стало очень смешно. Наморщенный носик Лены и озорной блеск ее красивых глаз привели его в восторг, и он хихикнул, за что был еще раз обласкан ее легкой рукой.

– Шучу, шучу! – залепетал он, еле сдерживая смех, и показательно скривился, демонстрируя, что ее праведный гнев не был пролит напрасно. – Я здесь тоже первый раз.

– Ах ты…

Александр не стал ждать очередного враждебного выпада – он освободил руку из пленительного захвата, ею же обнял девушку, притянул к себе и страстно поцеловал. Тон вечеру был задан. Отпрянув от Венского, Лена сурово посмотрела ему в глаза, затем улыбнулась, ласково провела теплой и мягкой ладошкой по его щеке и снова взяла под руку.

Двое вышедших из ресторана мужчин уже поравнялись с Александром и его возлюбленной.

– Я прошу прощения, – неожиданно обратился к паре один из них, – вы случайно не знаете, выезд на Пятницкую открыт?

– Что? – переспросил Александр, тревожно всматриваясь в лицо незнакомца.

– Я говорю, что поворот с Пятницкой улицы несколько часов назад перекрыл автомобиль ДПС, и нам пришлось сделать приличный крюк, чтобы добраться сюда. Вот я и интересуюсь, не с Пятницкой ли улицы вы сюда заезжали?

– Что? – снова переспросил Венский.

Он не мог поверить своим глазам. Перед ним стоял человек, лицо которого он навечно запечатлел в памяти. Цепким взглядом матерого хищника он быстро и правильно оценил ситуацию: «Этот стоит близко – с ним проблем не возникнет; второй может опередить и выстрелить – я увернусь, но вот Лена однозначно попадет под огонь… Да и для снайпера место, на котором мы стоим – просто находка. Рубль за сто, на этот раз мне не выкрутиться».

Откуда-то сверху послышался звон разбитого стекла.

«Конец!» – подумал Александр и инстинктивно закрыл своим телом Лену.

6

      Хочешь насмешить Бога – расскажи о своих планах.

Они шли только по ночам… Днем нельзя – опасно.

Им нужно было перебраться через перевал и оказаться в заданном квадрате не позднее шести утра четверга. Сегодня понедельник. Трех ночей на преодоление заданного маршрута вполне достаточно. Если они вовремя окажутся на месте и дадут подтверждение в центр, то авиация нанесет удар по боевикам Хазберта, и с ними наконец-то будет покончено. Много бойцов полегло, выслеживая их лежбище. Много жизней, много времени и много сил было отдано для обнаружения лагеря. Теперь, когда местонахождение террористов было установлено, ошибиться было нельзя, а нанесение удара, не имея стопроцентной гарантии в успехе – ошибка. Существовала вероятность, что в указанном месте, в указанное время Хазберта не окажется, и тогда поспешные действия не оправдают средств и усилий, затраченных на подготовку операции, что приведет к весьма неприятным последствиям.

Местность, где Хазберт обосновал свое укрытие, исключала возможность его захвата силами спецподразделения без потерь. Здесь он был дома, и сама природа, казалось, помогала ему сделать свой лагерь практически непреступным. Поэтому приказ был получен следующий: «Не привлекая внимания и избегая прямых и косвенных контактов с любыми представителями местного населения, группой из двух человек пробраться в означенный квадрат, и в случае подтверждения информации, дать команду на уничтожение».

Здесь темнеет быстро, почти мгновенно. То ли земля вращается шибче, стремясь ускорить ход времени, которое несет смерть и разрушения, то ли сумрак слишком торопится заполонить собой пространство, воспользовавшись ослаблением позиций света. Теперь его время! Теперь тьма заявляет свои права, смело и властно врываясь на эту землю и накрывая ее черной ночью.

– Ярко горят, – Титан встал, разминая затекшие ноги.

Лис накинул на плечи вещмешок и бросил на друга удивленный взгляд.

– Да звезды, звезды! – с кривой усмешкой уточнил Титан, заметив на лице Лиса удивление. – Я говорю, что ярко горят звезды.

– Хм… романтик, – буркнул Лис. – Нам бы их потушить, чтобы не мешали передвижению, а он любуется.

– Звезды потушить нельзя, – выдохнув, изрек Титан.

– Значит, нужны тучи, облака – они бы избавили нас от этого предательского света. – Лис стоял во весь рост, вглядываясь в темноту, которая была бы абсолютной, если бы не свет небесных огней. – Но я понимаю, что в этих богом забытых местах дождь за праздник, и сегодня праздника не будет.

– Будет праздник, но точно не сегодня, – Титан поправил амуницию.

– Романтик, – Лис усмехнулся.

Титан включил прибор ночного видения. Глаза быстро привыкли к картинке.

– Я веду, ты – за мной. Впереди длинная ночь, длинная и тихая.

– Дай бог, – Лис неумело, бегло перекрестился.

Они начали движение по заранее подготовленному маршруту. Места возможного присутствия были вызубрены как «Отче наш», но мало ли чего взбредет в голову местным, и уж тем более противнику. И дай бог, чтобы те, кому не спится, не попались им на пути следования.

Несколько часов безостановочного движения с редкими замираниями на пять-десять секунд при подозрительном шуме. Маршрут постоянно устремлялся вверх. Дыхание сбивалось, ноги начинали гудеть. До перевала было еще далеко, а подъем становился все круче и круче. Титан поднял руку. Лис замер. Жестом Титан обозначил привал. Лис с облегчением вздохнул.

Они сползли к подножью уступа, плотно поросшего кустарником. Лис, не мешкая, скинул с себя рюкзак. Титан аккуратно освободился от своей ноши. Несколько минут они сидели молча. Дыхание постепенно выравнивалось. Лис вынул из пачки сигарету и мгновенно поймал на себе суровый взгляд командира. Он хитро улыбнулся, поднес незажженную сигарету к носу и стал с нарочитым наслаждением вдыхать ее запах. Титан криво усмехнулся.

– Через два часа начнет светать. Мы укладываемся в график.

– Хорошо, – продолжая наслаждаться запахом табака, безразлично бросил Лис.

– Знаешь, – Титан вглядывался в густую небесную тьму, – я в последнее время все чаще стал задумываться…

– О чем? – все так же безразлично поинтересовался Лис.

– О чем? – Титан глубоко вздохнул, затем вмиг посуровел и раздраженно ответил: – Ни о чем! Просто cтал много думать.

Лис саркастически посмотрел на него, на мгновение убрав от лица сигарету.

– Чего уставился? Сам, что ли, никогда не задумывался?

– Почему? – Задумывался. Я думал о том, что буду делать, когда это закончится.

– И…? – совершенно серьезно спросил Титан.

– Ничего, – равнодушно ответил Лис и снова принялся вдыхать запах сырого табака.

– В смысле? – Титан выглядел заинтригованным.

Лис ухмыльнулся, убрал в карман сигарету, заложил руки за голову и самодовольно произнес:

– Я ничего не придумал.

Титан какое-то время растерянно глядел на него; нервная улыбочка то появлялась на его лице, то исчезала снова. В конце концов он рассмеялся, отмахиваясь рукой от своего не слишком вдумчивого собеседника. Лис важно раздул щеки и начал изображать из себя великого мыслителя. Он все больше и больше входил в образ, но неожиданно заметил тревогу в глазах друга.

Титан поднял руку, призывая Лиса замереть. Тот повиновался. Тихий, еле уловимый зловещий шорох… Бойцы ощутили чье-то присутствие… Странное присутствие, нечеловеческое. Еще через секунду Лис не услышал, а почувствовал, что называется, спинным мозгом, приближение угрозы. Титан потянулся рукой к ПНВ, бросая короткий взгляд на Лиса. Тот смотрел вверх, а на его лице появился четкий отпечаток такого узнаваемого на войне чувства, которое трудно спутать – это был холодный, пронизывающий тело и парализующий волю, делающий из человека обездвиженную мишень, тупой и липкий испуг. Титан медленно… очень медленно, борясь с разъедающим разум волнением, повернул голову в направлении взгляда Лиса… С уступа, край которого находился прямо над их головами, надвигалось нечто… Нечто темное, сверлящее темноту взглядом двух огненно-перламутровых глаз.

7

Подмосковное имение «Угодья охотника» занимало территорию бывшего детского лагеря, располагаясь в живописной лесной полосе на берегу реки. Ридгер добирался до места часа полтора, проклиная в душе странную тягу некоторых к уединенным уголкам природы. Он считал, что гораздо удобнее и практичнее находиться там, где сосредоточены все активы.

– Проклятые романтики, – нашептывал Ридгер, поглядывая время от времени на часы.

Охватившему его раздражению было объяснение. Сегодня он впервые в жизни столкнулся с тем, чего не мог объяснить. Он не привык решать задачи с непонятным для него условием. Ридгер нервничал и судорожно старался найти объяснение странному обстоятельству. Но все доводы разума наталкивались на бетонный волнорез и, раздваиваясь, порождали еще больше вопросов.

Прибыв на место, он расплатился с таксистом, – как обычно, молча и высокомерно – и прошел через пост охраны на территорию, принадлежащую тому, от кого он желал получить разъяснения.

Комплекс деревянных гостевых срубов, искусно украшенных резным орнаментом, дорожки, вымощенные красной узорной плиткой и подсвеченные низенькими фонариками в кованом обрамлении, ухоженные деревья, аккуратно подстриженные кусты, свежий воздух, тишина, атмосфера покоя и умиротворения, – все это совершенно не трогало Ридгера. Он быстрыми шагами приближался к центральной постройке в виде сказочного терема, проговаривая про себя слова, которыми он собирался поприветствовать хозяина комплекса. Грубым и резким движением Ридгер толкнул входную дверь и оказался внутри. Неторопливый, крепкий и довольно уверенно держащийся юноша вышел ему навстречу и преградил дорогу. Ридгер бросил на него взгляд, полный ненависти, что не возымело совершенно никакого эффекта.

– Меня ждут, – злобно буркнул Ридгер.

Юноша не двинулся с места.

– Ты что, не понял? Меня ждут, – повторил Ридгер еще более угрожающе.

Юноша посуровел и сделал шаг навстречу, демонстрируя полную решимость действовать. Ридгер побагровел от ярости в готовности вцепиться наглецу в глотку…

– Ренат, это ко мне. Пропусти.

Из глубины зала появился высокий широкоплечий мужчина лет сорока. Выражение лица юноши мгновенно сделалось почтительным.

– Прошу вас, проходите.

– Ты что такой грозный, Игорь? – спросил хозяин комплекса, вальяжно вышагивая навстречу гостю.

Ридгер еще раз кинул недобрый взгляд на молодого наглеца.

– Ренат, оставь нас и принеси коньячку и что-нибудь к… в общем, сам реши.

Ренат понимающе кивнул и удалился.

– Ну, – грубовато протянул, хозяин, – что стряслось?

– Нечто необыкновенное, – с сарказмом в голосе произнес Ридгер, и на его лице появилась кривая усмешка. – В «Дионисе» я встретился с трупом.

– Ты чего несешь, Игорюша? – хозяин произнес его имя в уничижительной манере. – С каким трупом?

– С самым что ни на есть настоящим, несколько дней назад упокоенным на Николо-Архангельском кладбище.

Хозяин с прищуром посмотрел на Ридгера.

– Что значит, встретился? Ты можешь говорить по-человечески?

– Мне кажется, или ты стал плохо понимать по-русски?

– Ну хватит! – рассвирепел хозяин. – Ты что мне здесь шоу устраиваешь? Говори по существу.

Ридгер брезгливо, но с некой опаской улыбнулся и осудительно покачал головой.

– Я видел Славина – живым и здоровым – в обществе каких-то хмырей, и, судя по его аппетиту, он чувствовал себя превосходно, – Ридгер сделал паузу. Ему хотелось подольше насладиться видом отвисшей челюсти оппонента и процессом видоизменения формы его глаз до совершенно округлой. – По словам администратора заведения, он представился Всеволодом Светлым. И столик заказывал именно он, а вот кто с ним был, она не знает.

– Ты уверен? – хозяин комплекса выглядел заинтригованным.

– Так же, как в том, что общаюсь с тобой, Доктор.

Это прозвище давно и плотно закрепилось за ним, и Ридгер постарался произнести его как можно пренебрежительнее. Доктор потер рукой лоб и начал медленно обмерять шагами зал. Было совершенно очевидно, что известие шокировало его, хотя он очень старался не терять самообладания.

– Этого не может быть, – бурчал он себе под нос в ходе размышлений.

Ридгер наблюдал за ним и чувствовал огромное облегчение – впервые после загадочной встречи в «Дионисе». Было отрадно оттого, что человек, выхаживающий по мягкому ковру и мучительно пытающийся переварить информацию, чувствует себя гораздо хуже, чем сам Ридгер.

В зал вошел Ренат, неся на серебряном подносе коньяк, фрукты, порезанный лимон и какие-то сладости в вазочке.

Доктор бросил на вошедшего мимолетный взгляд, в один жест уместил указание поставить все на стол и немедленно выметаться вон. Ренат четко выполнил немой приказ. Доктор, не мешкая, подошел к столику, разлил коньяк по бокалам и залпом осушил свой. Ридгер уже второй раз за день скривился от подобного обращения с коньяком, затем легким движением руки поднял свой бокал, оценил цвет напитка, погонял содержимое по стенкам изящного хрустального сосуда и сделал небольшой глоток.

«Хороший коньяк!» – подумал он, с наслаждением наблюдая за Доктором, остолбеневшим в раздумьях.

– Нет, Игорь, этого просто не может быть, – произнес наконец тот. – Я не обнаруживаю никаких ошибок и не могу заметить никаких промахов. Славин был убит – тому есть свидетели и заключение врачей. Тело доставили в Россию, здесь производилось вскрытие. Мои люди были на похоронах. Все гладко!

– Но я видел его, – уверенно произнес Ридгер. – Или ты считаешь, что у меня галлюцинации?

Доктор скептически посмотрел на Ридгера, отчего тот изменился в лице. Но Доктор вытянул вперед руку и примирительно сказал:

– Давай без истерик. Я понимаю, что обознаться тебе было трудно. Но могу сказать одно: Славин мертв, а повстречавшийся тебе человек, возможно, просто фантастически похож на него. Хотя… – Доктор потряс перед собой рукой с вытянутым указательным пальцем, и тон его стал более оптимистичным. – Если ты говоришь, что тот человек – копия Славина, то можно предположить, что это его брат… брат-близнец! Славин ведь воспитывался в детском доме? Может быть, я чего-то недоглядел. Я это непременно проверю. Проверю, будь спокоен!

Хозяин комплекса подошел к Ридгеру, и глаза их встретились. Они теперь походили на двух боксеров, которые сошлись на традиционной «дуэли взглядов» перед боем.

– Или тебя не это волнует, Игорек? – и снова он произнес его имя в уничижительной манере. – Может быть, ты пришел обвинить меня в нечистоплотности?

От неожиданного поворота Ридгер несколько сдал свои позиции. До сего момента он не рассматривал такую возможность, но теперь, после подсказки Доктора, он грубо выругался про себя, что упустил ее из вида.

Глаза Доктора свирепо блестели. Ридгер криво ухмыльнулся.

– Да что ты, Док, если бы я заподозрил тебя в подобном, сам бы не приехал, – и дерзкая улыбка расплылась по его лицу.

Доктор еще несколько секунд сверлил Ридгера глазами, затем холодно улыбнулся, сделал глоток коньяка и, не отводя от собеседника глаз, произнес:

– Ты не меняешься, – он, по-свойски похлопал его по плечу. – Обещаю, что уже к завтрашнему вечеру у меня будут ответы. А ты делай, что должен и не забивай себе голову чужими проблемами.

– О’кей, – Ридгер чуть дернул плечом, будто сбрасывая остатки ощущений от прикосновения руки Доктора. – Только ты уж позаботься, чтобы мне не мешали – это ведь твоя часть работы.

– Моя, моя. Да хватит тебе заводиться, – Доктор знал нрав Ридгера и теперь старался разрядить обстановку. – Давай в баньку, попаримся, выпьем, снимем стресс. Познакомлю тебя с исключительными нимфами, которые уже заждались и заскучали. Уверяю тебя, никакой проблемы нет.

Ридгер закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь привести в норму разыгравшиеся нервы.

– Игорь, в жизни случаются невообразимые по своему масштабу совпадения. Нужно лишь убедиться, что это именно совпадение, а не что-то иное, и все разом встанет на свои места. Поверь, я знаю, что говорю.

– Возможно, – буркнул Ридгер. – Вот только я не верю в случайности.

– И зря, – продолжал лить свой бальзам на возбужденное сознание Ридгера Доктор, – нужно всегда верить в положительный исход и не отвлекаться на козни лукавого. Я же сказал: день-два, и будет точный расклад.

Игорь глубоко вздохнул… Лекарство Доктора подействовало. Стало спокойнее.

– Может, ты и прав. Во всяком случае, очень на это надеюсь, – он взглянул на часы. – Но в баню, извини, не пойду. Позвони, как появится информация.

– Не сомневайся.

***

Тяжелый внедорожник непринужденно проскакивал выбоины и ухабы на дороге. В салоне автомобиля, который Доктор предоставил Ридгеру, было комфортно и пахло свежестью. Игорь ехал на заднем сиденье, закрыв глаза. До дома еще минимум час пути, если без дорожных заторов – в самый раз, чтобы расслабиться, но задремать никак не получалось. Ридгер так и сидел с закрытыми глазами, силясь разложить в голове по полочкам события сегодняшнего вечера.

«Возможно, Доктор прав. В самом деле, не покойник же восстал из ада, чтобы зайти подкрепиться в московский ресторан. А если бы это действительно был Славин, и жизнь ему оставил Доктор, затеяв непонятную игру, то не стал бы он разгуливать по Москве. Наверное, затаился бы до поры…»

Ридгер потер виски и приоткрыл глаза. За окном проносились многоэтажки спального района. Яркими огоньками оконных проемов они подмигивали Ридгеру, то ли приветствуя его возвращение в город, то ли посмеиваясь над тем, что его попросту водят за нос.

«Если ты честен со мной, то скоро станешь богат, – подумал Ридгер, мысленно обращаясь к Доктору. – Но если задумал обхитрить…»

Он покачал головой, представляя, как поступит с Доктором в случае предательства.

Игорь снова потер виски, пытаясь прогнать напряжение, затем откинул голову на удобный подголовник и закрыл глаза. Ему захотелось заехать к старому другу – только с ним Ридгер мог чувствовать себя совершенно расслабленно и спокойно. Только ему он мог доверять – доверять безмерно. А вот ему, Игорю Ридгеру, доверять было нельзя, – от этой мысли у него похолодело нутро, сделалось мерзко и неуютно; он тут же поморщился, стараясь выкинуть из головы ненужные сантименты. Глаза сами собой раскрылись. Несмотря на томительные ощущения эмоциональной опустошенности и накопившейся усталости, спать абсолютно не хотелось. Неприятное состояние. Тяжелый день.