– Где ты его будешь нажимать? У этих штук и кнопок-то таких нету… – разочаровал его Легостаев.
– А может выключить, а потом включить?
– Ну, можно попробовать – согласился Легостаев и выдернул из розетки вилку телевизора, оборвав на полуслове рассказывавшего что-то смешное Аркадия Райкина. Потом он всунул вилку обратно в розетку. Ничего особенного не произошло, Райкин появился вновь и даже как-то укоризненно посмотрел на космонавтов.
– А! Я знаю! – обрадованно воскликнул Центрифуга – Надо заменить батарейки! У меня есть новые! – и убежал в грузовой отсек.
– Совсем с ума сошёл – сокрушённо сказал сам себе Легостаев – Где он тут их собирается менять?
Вскоре Центрифуга вернулся, но уже не радостный, а злой.
– Нет там никаких батареек, их наверное Астролябия спёрла!
Но в руке он всё же что-то держал.
– Что ты там нашёл? – заинтересовался Легостаев.
– А! Чёртова кукла! С неё, поганой, всё и началось.
И Центрифуга со злобой бросил на пульт управления кораблём небольшую серебристую фигурку Сфинкса.
– Откуда у тебя межпространственный перфоратор? – удивлённо и в то же время радостно воскликнул Легостаев.
– Перфоратор? Как это? – не понял Иван.
– Он может пробивать дыру в пространстве и доставлять всё, что с ним физически связано в точку его обретения! Где ты его нашёл? Не на Миркурии, я надеюсь?
– Нет, его на околоземной орбите один чудак у меня забыл… А как он работает?
– Достаточно прикоснуться к нему руками, отдать мысленный приказ, и в следующиий момент ты окажешься на околоземной орбите!
– Вот здорово! Давай, попробуем. – сказал Центрифуга и для большей надёжности ухватившись за Сфинкса обеими руками закрыл глаза.
– Стой! Стой! – еле успел остановить его Легостаев – Ведь мы же без корабля там окажемся! А на околоземной орбите воздуха нету, мы там загнёмся от удушья. Белки наших глаз безжизненно закатятся, от нас будет плохо пахнуть и даже если нас на какое-то время и приведут в чувство наши заботливые друзья, то мы…
– Будем нести какой-то бред про Альфа-Центавру – продолжил Центрифуга – знаю, проходили…
– Давай лучше пригвоздим его к “Бодяге” и вернёмся домой вместе с кораблём.
Предложение Легостаева не вызвало никаких возражений и вскоре космонавты, приколотив Сфинкса огромным гвоздём к пульту управления схватились за него руками и принялись усиленно думать про Землю. Через некоторое время за иллюминаторами “Бодяги” начало темнеть, показались звёзды, Луна, а за нею, закрывая собой почти половину небосвода появился бело-голубой шар Земли.
Космонавты открыли глаза и радостно обнялись. Теперь до дома было уже совсем близко. И не только это было поводом для хорошего настроения. Видимо, действия карлючьих чар распространялись только на планету Люк и окресности, потому что главный компьютер вновь предстал в своём нормальном виде и весело жужал хард-диск –драйвом и мигал лампочками. Ни что теперь не мешало возвращению и Центрифуга не откладывая дело в долгий ящик перевёл “Бодягу” в режим снижения.
Через некоторое время спутник вошёл в плотные слои атмосферы Земли, за иллюминаторами засверкали искры, превратившиеся через некоторое время в сплошной огонь. Космонавты сидели плотно пристёгнутыми в креслах, когда вдруг Центрифуга вспомнив что-то ударил себя по голове и выскочив из кресла бросился к переборке, разбил защитное стекло и подорвал стоп-кран. Корабль затормозил так резко, что Легостаева выкинуло из кресла управления полётом и он упал прямо на пульт, понажимав с размаху какие-то кнопки и разбив острием шлема экран главного компьютера.
– Ты что, с ума сошёл? Я чуть голову себе не сломал! – закричал он Легостаеву.
Корабль тем временем висел в заторможенном состоянии где-то в стратосфере, но обшивка продолжала плавиться и уже ощутимо завоняло палёным.
– Поехали дальше! Сгорим тут сейчас! – продолжил Легостаев.
– Да подожди ты! Я совсем забыл! Ведь мне надо было ещё слетать на планету Валлпук и собрать анализы грунта, воды и воздуха, а так же отловить какого-нибудь гуманоида.
Он открыл дверцу шкафчика и достал сетку со стеклянными банками, в которые надо было собирать анализы, вытащил пучёк заготовленной для прокорма гуманоида морковки и как бы в доказательство своих слов потряс всем этим перед Легостаевым.
– Да ладно! Анализы и на Земле собрать можно, а гуманоида то же найдём где-нибудь – успокоил его Легостаев.
– Да? Ну ладно, тогда поехали… – Центрифуга отпустил стоп-кран и спутник продолжил снижение.
Через определенное время, пройдя стратосферу, “Бодяга” выпустила из себя парашюты и мягко приземлилась в казахской пустыне, где через пару дней и была обнаружена местными чучмеками. Получив от Центрифуги несколько рублей, всегда заныканных на такой случай на космических кораблях, чучмеки погрузили спутник на верблюдов и повезли в Москву. По пути космонавты насобирали в банки для анализов всякого песка и камней, воды и воздуха, вот только с драгоценностями и с гуманоидом была проблема, взять их было негде. Но в конце концов договорились врать, будто на Валлпуке никаких драгоценных камней отродясь не было и местные жители даже не знают, что это такое. А за инопланетянина решили выдать Легостаева, предварительно вымазав его купленной по дороге зелёнкой.
Через месяц караван верблюдов дошёл до Москвы и повернул в сторону космодрома. Легостаев учил по бумажке придуманное им самим приветствие на инопланетном языке, а Центрифуга разглядывал в иллюминатор собравшиеся на лётном поле с цветами и флагами толпы встречающих, духовые оркестры и даже специально приглашённый по этому поводу хор имени Пятницкого.
Наконец верблюды остановились и Центрифуга, развязав по традиции все шнурки на скафандре, спустил трап и отправился на доклад к Трубчаку. Легостаев подождал некоторое время и то же потихоньку стал вылезать из корабля. Радостный вопль толпы огласил окрестности космодрома, как только зелёный Легостаев ступил с трапа на Землю. Кто-то протягивал ему съедобных червяков, кто-то кричал какую-то тарабарщину, предполагая её инопланетным языком, какая-то дама истерически просила Легостаева немедленно зачать с ней ребёнка, она этого момента якобы ждала всю жизнь. В общем встреча была тёплой и радушной, даже лучше, чем у Центрифуги.
Легостаев, поздоровавшись с Сиволом Трубчаком и остальными основными космонавтами поднялся на специально установленную трибуну и проквакал свою речь, дав в конце краткий перевод о том что с его появлением здесь закладываются нерушимые основы Землянско-Валлпукской дружбы и был крайне удивлён, когда растроганный Трубчак предложил ему занять должность Валлпукского посла на Земле, причём на общеземлянском содержании за счёт налогоплательщиков. Легостаев с радостью должность эту принял и вскоре переехал жить в роскошный посольский особняк. Туда же через некоторое время он пристроил и Центрифугу, назначив его первым представителем Земли на Валлпуке по особым вопросам. В прочем в круг этих особых вопросов в основном входило доставание пива и травы для Валлпукского посла, а так же помощь ему в изучении земной культуры, которое он проводил большей частью в ночных клубах. Да, через некоторое время зелёнка с Легостаева слезла, а так как краситься он больше не хотел, то не придумал ничего лучшего, чем заявить, что это произошло якобы по причине недостаточного уровня земной радиоактивности. И страшно перепугался, когда узнал, что заботливый Трубчак начал переговоры с Украиной, что бы переселить Легостаева на какое-то время в Чернобыльский реактор. Но на его счастье переговоры эти закончились ничем, так как ушлым хохлам стало жалко своей радиации. В общем всё у них стало хорошо. И не думайте, что с уходом таких славных космонавтов как Центрифуга и Легостаев из большого космоса пилотируемые полёты совсем прекратились, а корабли остались ржаветь на свалках. Вскоре появились более совершенные корабли новых серий, а в космос полетели даже женщины.
И вот, как-то раз космический корабль “Уран”, содержавший в себе первую в истории человечества женщину-космонавтку Савицкую неспеша скользил по околоземной орбите. Нарушая тишину космических пространств сорокалетняя Савицкая сидя в каюте молча била в большой барабан.
– Как долго вы думаете этим заниматься, Светлана? – устало вымолвил с экрана космосвязи начальник центра управления полётом.
Он поправил очки, вытер носовым платком обильно выступивший на лбу пот и продолжил:
– Весь график полёта срывается, вам необходимо провести ещё серию важнейших экспериментов, так что прекращайте заниматься ерундой и готовьтесь к выходу в открытый космос.
– Й-е-е! Й-о-о! – под звуки барабана гортанно протянула в ответ Савицкая. Потом лицо её вдруг исказилось злобой и вредным голосом прохрипев:
– Я те счас выйду, счас, счас…
Она в очередной раз размахнувшись опустила колотушку вместо барабана на экран космосвязи, разбив его таким образом в дребезги.
Но это начало уже совсем другой истории…