– Эй, Перевалов! Перевалов, очнись!
Снова удары, но на этот раз по шлему и осторожные, заставили Евгения поморщиться и застонать.
– Вот так, храбрец. Давай-ка для начала выберемся наружу.
Борис Аркадьевич подхватил уже почти пришедшего в сознание Перевалова под руки и помог тому пролезть в люк. Вывалившись из капсулы, Евгений упал на четвереньки. Он собрался было уже подняться, но к горлу подступил тяжёлый вязкий ком тошноты и заставил его выблевать содержимое желудка прямо в шлем. Рядом спрыгнул инженер Полищук и, проверив показатели нарукавного компьютера своего товарища, нажал там несколько кнопок пока в это время система заботливо очищала нутро скафандра Перевалова от рвоты.
– Эх, как крепко тебя приложило. Ушиб головы, возможно сотрясение. Но ничего, я ввёл тебе стимулятор. Вот доберёмся до планетолёта, а там мы тебя подлатаем как полагается.
Евгений уже и сам ощущал, как боль отступает и к нему возвращается ясность мышления. Наконец он смог как следует осмотреться. На сколько хватало глаз вокруг простиралась ледяная равнина тут и там усеянная мелкими валунами, вдали перед ними виднелась какая-то возвышенность, возможно горный хребет, с такого расстояния было трудно сказать. Небо было затянуто непроглядной серой пеленой, оттуда падали крупные хлопья, напоминающие снег. Порывы ветра закручивали их в вихри, значительно снижающие видимость. Перевалов обернулся к капсуле. Обшивка была опалена и искорёжена, а в некоторых местах отсутствовала вовсе, обнажая пучки распотрошённой проводки. За капсулой тянулся длинный след из обломков и борозд, которые она пропахала при приземлении. Евгению крупно повезло, что его не разнесло на куски. Он поднял взгляд к горизонту и на самом его краю увидел непроглядную, переливающуюся иссиня-чёрным, массу облаков. Что-то в её виде вызывало необъяснимую тревогу.
– Мда, вот и плохие новости.
Перевалов не заметил, как Борис Аркадьевич очутился рядом, указывая рукой на горизонт.
– Буря. Судя по всему, она и стала виновницей нашего незапланированного приземления. Но хуже всего то, что она движется в нашу сторону. Поэтому, Женя, некогда нам с тобой рассиживаться. Давай забирай из капсулы что можно и двинули.
Сбросив оцепенение, Перевалов кивнул и полез обратно в капсулу. Спустя пол часа они собрали ящики с оборудованием, провизией и запасными баллонами кислорода в разборную тележку на четырёх колёсах, которую, как выяснилось, привёз с собой Полищук. Когда все приготовления к отправлению были практически закончены, Евгения осенило, он же совсем забыл о аварийных маяках!
– Борис Аркадьевич, а что с остальными? Вы же получили сигнал от Юрки?
Полищук несколько секунд помолчал, прикрыл глаза и, издав глубокий вздох, опустил свой трос, привязанный к тележке. В эти мгновения он казался невероятно старым и усталым.
– Нет. С самого падения тишина по всем каналам, – инженер сделал неопределённое движение рукой. – Что бы это ни было, оно глушит нашу связь подчистую. Можешь сам проверить.
И правда. Евгений переключал каналы связи один за другим по нескольку раз, но ничего, кроме шума статики, не слышал.
– Но как вы нашли меня? И что теперь?! Как мы их найдём?
– Ну, твою дымящуюся развалину было не трудно найти, – усмехнулся Полищук. – Она-то и укажет нам направление. Если повезёт, выберемся из-под этого колпака и найдём наших. Если нет, укроемся в горах, заночуем там и переждём бурю.
Перевалов моргнул. Миг слабости прошёл. Перед ним снова стоял тот самый Борис Аркадьевич, неунывающий и могучий. Инженер положил ему руку на плечо:
– Не дрейфь, храбрец! Не успеешь налюбоваться видами, как мы уже вернёмся домой. Уж это я тебе обещаю.
Они взялись за тросы и покатили тележку прочь от медленно, но верно настигающей их буревой стены.
***
Через несколько часов пути они добрались до предгорий. Валуны тут встречались уже чаще чем на ледяной равнине и достигали размеров спасательной капсулы, в которой приземлился Перевалов. Дорога большей частью теперь шла под углом, что не облегчало продвижения. Ко всему прибавились усилившиеся снегопад и ветер. Говорили мало. И без того молчаливый Евгений шагал сосредоточенно, хмуря брови и крепко стискивая канат тележки. Даже обычно разговорчивый Борис Аркадьевич казалось посерьёзнел и экономил силы. Буря почти наступала им на пятки.
Инженер остановился и огляделся:
– Нужно найти укрытие. Ещё немного и мы уже друг друга терять начнём, в такой-то пурге.
– Хм, у меня есть идея. Я сейчас.
Евгений бросил канат, обошёл тележку и начал внимательно осматривать ящики, которые они взяли с собой. Найдя нужный, вытащил его и, положив на землю, открыл. Внутри оказался прибор для сканирования горных пород. Пальцы ловко переключали тумблеры и кнопки, пробуждая сканер к жизни.
– Не промышленная модель конечно, но всё же – сказал Перевалов будто извиняясь. Полищук молча наблюдал за его действиями. Через минуту Евгений выпрямился и указал рукой чуть вправо от их положения:
– Вон в тех скалах должны быть пустоты. Плюс-минус сто пятьдесят метров. Точнее сказать сложно.
– Молодец, Женя, ловко! – Борис Аркадьевич хлопнул Перевалова по плечу. – Собирай прибор. Сворачиваем прогулку.
Вернув ящик на место, они взялись за тележку и направились к скалам. Подойдя наконец ближе, увидели расселину достаточно широкую чтобы через неё могли свободно пройти пара человек с грузом. Прошагав по ней пару десятков метров, обнаружили провал в породе, уходящий в темноту.
– Похоже это и есть твои пустоты, – сказал Полищук. – Давай, берём лампы и провизию. Тележка здесь всё равно не пройдёт.
Евгений кивнул и, взяв один из контейнеров, подошёл к провалу. Там, дождавшись инженера, зажёг нашлемный фонарь. Луч выхватил обломки камней, обледенелые стенки, да горсти снега, наметённого снаружи. Ничего, что могло бы представлять опасность. И межпланетники начали спуск.
Поначалу тоннель был узким настолько, что Перевалову приходилось пригибаться чтобы не биться головой о потолок. Но вскоре стало свободней и проход начал расширяться, образуя вполне приличную по земным меркам пещеру. Борис Аркадьевич остановился, повертел головой, после чего утвердительно произнёс:
– Ну что ж, вполне удовлетворительное местечко. Ставь освещение, а я пока проверю что там дальше.
С этими словами он положил свой ящик на пол и ушёл в глубь пещеры. Евгений тем временем, установив цилиндрическую лампу, подключил её к аккумулятору. Яркий белый свет залил всё пространство вокруг. Перевалов едва успел отряхнуться, как инженер уже возвращался назад.
– Ничего примечательного. Камни, лёд, темнота – даже каши не сваришь! Остановимся тут.
– Но что с остальными? Что, если они нас ищут? Мы ведь должны что-то предпринять?
– Послушай, Женя, – вздохнул Полищук. – сейчас мы всё равно не можем ничего поделать. Переждём бурю, отдохнём, а там глядишь связь восстановится.
– Я понимаю, но…
Инженер не дал Евгению договорить:
– Вот раз понимаешь, марш отдыхать. Я посижу пока, потом сменимся.
Слова возражений застряли у Перевалова в горле. Он знал, что Борис Аркадьевич прав, но осознание собственной беспомощности заставляло его кулаки сжиматься в бессильной злобе на самого себя. Евгений развернулся, прошёл к одному из углов пещеры, где было поменьше света, и пристроился спиной к стене прямо на полу. На этот счёт он не очень волновался, скафандр великолепно защищал от условий агрессивной окружающей среды. Жаль он не мог так же хорошо защитить Евгения от собственных мыслей. Ничего не оставалось, кроме как закрыть глаза и попытаться уснуть. Но, не смотря на усталость и изнеможение, Перевалову удалось лишь впасть в забытьё, беспамятное состояние между сном и явью. Периодически возвращаясь к реальности, Евгений замечал, как инженер то исчезал, то возвращался с контейнерами, то копался в припасах, что-то выискивая, а порой просто сидел и перебирал частоты связи в нарукавном компьютере. Всё это под аккомпанемент завываний ветра снаружи и шума статики.