Хай-тек господень (Не киберпанк, не пост-апокалипсис, не антиутопия… и совсем не про супергероев)

36.

В итоге Тим смертельно устал. Призрак привел его в то же самое место – в этот чертов лабиринт из контейнеров. Даже не привел – просто вывел по коммуникациям к нужному люку, и все. Мол, карабкайся наверх – там что-то да будет.

Тим хотел задать ему миллион вопросов – почему Призрак ему помогает, зачем он понадобился Верхнему, Алану Рэю, вообще всем. Зачуханный выродок из буферной зоны – и вдруг такая востребованность. Призрак, разумеется, ему бы не ответил, но бывают вопросы, которые все равно надо задать. Или наоборот – держать при себе и искать ответ самому? И никому не рассказывать про результат? Макс так учил.

Опять же, то, что Большой Фил и этот его зачуханный специалист сказали про ДНК Тима… Может, в этом все дело? Наверняка. Хотя, понятнее от этого «наверняка» ничего не становилось.

А Призрак просто испарился. Исчез. Тим посмотрел с недоверием на ведущую вверх лестницу из скоб, снова на Призрака… но того уже не было. Как будто не было вовсе. Собственно, призракам ведь так и полагается.

И Тим полез по лестнице, потому что Призрак явно именно этого и хотел. При этом он, правда, то ли забыл, то ли не счел чем-то важным тот факт, что у мальчишки больная нога. Это было чертовски тяжело, и в процессе этого карабканья, Тим совершенно взмок и вымотался. Но вот, наконец, он оказался наверху. Понадобилась пара секунд, чтобы сообразить как открыть люк. Оказалось – просто. Люк тяжко откинулся в сторону – будто приглашение выбраться из танка.

Мальчишка высунулся наружу, посмотрел по сторонам, и ему захотелось завыть. Ну что, опять? И сейчас снова где-то в самой темной темноте он скорее угадает, чем различит громадный силуэт Палача, который, как известно, всегда возвращается. Только теперь Тим даже попытаться убежать не сможет. А Призрак снова прискачет его спасать? Стоило уходить?

Тим с трудом и рыком выполз наружу, и с таким же трудом встал на ноги. Зачем-то закрыл за собой люк и посмотрел по сторонам. Нет, Палача, кажется, не предвиделось.

И мальчишка побрел в никуда среди проржавевших и не очень контейнеров. Он не понимал куда ему идти, и стоит ли идти вообще, но, видимо, стоило. Он доверял Призраку. Макс говорил, что доверие – великая роскошь, которую могут себе позволить только конченые идиоты. Но ведь Призрак столько раз его спасал! Хотя, может, и не спасал – может, тоже преследовал какие-то свои цели, может, Тим был ему для чего-то нужен… Ну да, и в пик этой нужности он решил бросить мальчишку здесь. Неизвестность порождает паранойю, так, Макс?

Оказывается, бесцельное блуждание отнимает намного больше сил, чем движение к цели. Тоже новость. А с учетом дьявольски насыщенного событиями дня… И Тим, в итоге, просто опустился на землю, облокотившись спиной на стенку одного из контейнеров, решив, что если вот так тут отключится – то и черт с ним. И пусть они все приходят – Верхние, Нижние, Алан Рэй, лысый черт…

– В прежние времена мама мне говорила, что если вот так сидеть на холодной земле, можно застудить копчик, – донесся откуда-то сверху знакомый голос.

Тим даже не повернулся в ту сторону, только равнодушно поинтересовался:

– Видимо, умная была женщина?

– Как всем нам видятся наши матери, – согласился Макс. – И деликатная. Не могла же она мне сказать, что так можно выморозить простату.

Тим все-таки не удержался и с трудом поднял голову. Макс сидел на крыше контейнера и болтал ногами в воздухе.

– Странно видеть тебя в Городе, – сказал Тим.

– Почему? – удивился Макс.

– Я думал, ты не вылезаешь из своей берлоги.

– Я бы и не вылезал, если бы ты не приперся, – заявил Макс и мягко спрыгнул на землю.

– Ну, извини, – огрызнулся Тим. – Я тебя, вообще-то, не звал.

И тут же у него то ли в груди, то ли в кишках что-то как будто сжалось. Он не хотел так говорить с Максом, ведь стоило ему чуть-чуть пораскинуть мозгами, и стало понятно, что Макс наоборот ему помогал, и сделал намного больше, чем мальчишка мог ожидать. Но… Видимо, сказывалась усталость. И пережитые запредельные впечатления от этого безумного дня. И инерция выдуманной обиды, наверное. А с другой стороны, подавляющее большинство обид в этом мире – выдуманные. Кто это говорил? Правильно.

– Мы не виделись всего сутки, – заметил Макс, – а ты как будто в дерьме под напряжением искупался.

– Зачем ты так? – взмолился Тим, у которого уже не было сил даже злиться. – Зачем ты?.. Как будто специально говоришь гадости. Ты специально хочешь меня позлить?

– Не знаю, – равнодушно сказал Макс. – Может быть. Вопрос только в том что имеет большее значение – наши слова, или наши поступки.

Тим вспомнил про дорогую больницу, про деньги, про документы на поступление в элитную школу.

– Я, наверное, должен извиниться, – с трудом проговорил он.

– Не знаю, – пожал плечами Макс. – Но если хочешь – валяй. Я с удовольствием выслушаю. Если тебе это надо.

– Опять ты!..

– Ну ладно, ладно, не буду.

– Чарли этому у тебя научился? – пробурчал Тим.

– Он у меня столькому научился – не имеет смысла считать. Но это наши с ним дела. Ты там собирался извиняться. Мне, если честно, оно не обвалилось, но если ты собираешься – валяй пока не вырубился.

Тим как-то даже растерялся. Ну, в смысле, насколько состояние позволяло. Что делает этот пройдоха? Пытается сделать извинения еще более неудобными и мучительными? Или показать, что ему все это по барабану, включая мучения мальчишки? Или это поза в духе «Не бери в голову»?

Макс какое-то время рассматривал его сверху-вниз, а потом заявил:

– Нет, так дело не пойдет. – Извлек из поясной сумки какой-то пузырек, вытряс оттуда странного вида прозрачную капсулу, и протянул ее Тиму. – Глотай.

– Что это?

– Стимулятор. Не сильный. Но тебе в самый раз. Как знал прихватил.

Из кармана куртки Макс извлек бутылку с водой, и вот это показалось Тиму намного важнее стимулятора. Он присосался к горлышку и высосал все в три глотка.

– Ну, полегчало? – спросил Макс, запихивая пузырек и бутылку на место.

Тим прислушался к собственным ощущениям. Кажется, он и впрямь начинал немного оживать.

– Завтра будет небольшое похмелье, – пообещал Макс. – Но я так полагаю, ты все равно проспишь весь день.

– Почему ты так полагаешь? – осведомился Тим.

– Судя по твоему виду, ты был как минимум очевидцем третьей мировой.

– Что-то в этом роде. И третьей мировой тоже.

– Ну, тогда пошли? – предложил Макс. – Не тащить же мне тебя на себе.

– А Призрак тащил, – усмехнулся Тим.

– Опять Призрак? – как-то равнодушно удивился Макс. – Да еще и тащил? Как чемодан?

Тим пристально посмотрел на него, и спросил:

– Тебе совсем не интересно? Не интересно что произошло?

– Интересно, – Макс пожал плечами, словно интересно-то ему и не было. – Но я не из тех, кто пытает людей. Захочешь – сам расскажешь.

Тим вздохнул, собрался с силами, и сказал:

– Я был в особняке Большого Фила.

– Интересный опыт, – усмехнулся Макс. Но совсем, кажется, не удивился. – И как тебе наш местечковый Уилсон Фиск?

– Кто?

– Не бери в голову, – отмахнулся Макс. – Просто один из заклятых врагов Человека-Паука. И, честно сказать, наверное, самый умный его враг. Жаль наш не похож на Винсента Д’ Онофрио⁸⁵.

Тим, как всегда, запутался в его посылах из далекого прошлого. Но дело сейчас было не в этом.

– Тебе не интересно зачем я ему понадобился? – осведомился Тим.

Макс пожал плечами, а потом высказал:

– Я так полагаю, что ты понадобился не ему. Алану Рэю, должно быть. А наш человек-валун решил, так сказать, сделать жест уважения.

– Откуда ты?..

– Есть такие вещи – логика, здравый смысл, дедукция. Ну сам посуди – на кой ты Большому Филу сам по себе?

– А на кой я Алану Рэю?

– А хрен его не знает. Это тот еще любознательный кадр – поди разбери что ему и зачем.

Тим подумал над его словами, а потом сказал:

– Они меня там всего осмотрели, изучили, и… В общем… Оказалось… Я в самом деле какой-то мутант. Урод. Моя ДНК… В общем, я непонятно кто.

Макс задумчиво смотрел куда-то вдаль. И ничего не говорил.

– Ты меня слышишь? – поинтересовался Тим.

– Ага.

– И?

– Что – и? – усмехнулся Макс. – Если ты собираешься по этому поводу психовать, или что-то в этом роде, то тут я тебе не помощник. Потому что на мой взгляд ты совершенно не урод, не мутант, или что там ты еще придумаешь. Но если ты намерен упиваться данным фактом…

– Упиваться? – обалдел Тим.

– А что, собственно, не так? – удивился Макс. – Кто-то что-то тебе сказал. Причем давай посмотрим трезво – сказал, что вообще ни хрена не понятно. И на этом основании ты готов провалиться в глубокую задницу вселенской печали? Зачем? Чтобы что? Или тебе просто хочется в задницу? Или сам процесс проваливания восторгает?

– Что?..

– Ты – тот, кто ты есть. Ты – тот, кем решишь быть. И кем сможешь стать. Не больше и не меньше. Твой разум, твое самосознание, твои усилия в выбранном только тобой направлении. Я тебя почти начал уважать. И что ты делаешь? Ты соглашаешься с тем, что кто-то сказал тебе кто ты там есть? Не разочаровывай меня, парень. Ты сейчас, конечно, утомлен до крайности, но… Раз и навсегда – только ты сам решаешь чем или кем быть. Все остальное – лень, трусость, тупость… Так что не надо мне тут про ДНК. Может, согласно ДНК ты и не станешь великим художником, или писателем, но это никак не обязывает тебя быть козлом или идиотом. А главное – ты из-за чего расстраиваешься? Руки – на месте. Ноги – практически тоже. Еще пара недель – и будет совсем тоже. Голова светлая. Морда симпатичная. На гитаре скоро заиграешь лучше меня. Или тебя печалит, что ты в чем-то там непонятно в чем не такой как все? Елки, парень, ты ведь прекрасно понимаешь какая это бадяга – быть как все. Нашел из-за чего париться.

Макс протянул руку. Тим еще долго смотрел на него, потом ухватился за ладонь, и Макс помог ему подняться. При этом он почему-то поморщился. Как будто у него что-то заболело. То есть, не что-то, а правая рука. Или нет? Точно. Он покрутил ладонью. Странно…

Тим уставился на Макса квадратными глазами. Но Макс, кажется, не заметил этого взгляда. Да нет, не может быть – Макс все замечал. Значит, не подал виду?

– Извини, – пробормотал Тим.

– За что на этот раз? – поинтересовался Макс.

– За все. Я иногда такой урод…

– Опять урод? Ты прям как будто кокетничаешь. Ладно, ладно, не кокетничаешь. Это я так – не привык щадить ничьи чувства.

– Крутая медицинская страховка, элитная школа, документы, новая жизнь… – пробормотал Тим. – А я все это – в унитаз.

– А-а, ты об этом, – отмахнулся Макс. – Ну, что ж тут поделаешь. Если тебе оно не зашло…

– При чем тут не зашло? – растерялся Тим. – Просто… Я хотел совсем другого. Это выглядело так… как будто ты от меня откупаешься.

Макс удивленно на него посмотрел, а потом повернулся и пошел куда-то вглубь межконтейнерного пространства. Тим поплелся следом.

– А зачем мне от тебя откупаться? – спросил Макс, не оборачиваясь.

– Не знаю, – вздохнул Тим. А потом предположил: – Чтобы отстал? – И тут же сам признался: – Да, глупость, извини. Но я хотел… я хотел… Я думал, смогу остаться у тебя… Но раз нельзя, то…

– Так, во-первых, втяни-ка ты сопли, дружище, – резко сказал Макс. – Ты не сделал ничего плохого, а жизненные обстоятельства просто требуют некоего… разъяснения. Только и всего. Не устраивай трагедии из нерешенной задачи.

– Ладно, – послушно сказал Тим и шмыгнул носом.

Почему-то он услышал в словах Макса некую смутную надежду для себя. Почему? А черт его не знает. Показалось.

– А во-вторых, – продолжал Макс. – Не мог же я тебя просто выбросить на улицу. И обратно в приют отправить не мог. Это – единственное, что придумалось. И ты же сам хотел уйти, помнишь?

– Я был идиотом, – признался Тим. – Психанул. Из-за Елены, и вообще…

– А теперь, значит, поумнел, – хмыкнул Макс. – Шустро. Мне нравится.

– Ну почему ты такой! – почти заорал Тим. – Зачем ты это делаешь?

– Затем, чтобы в следующий раз ты согласился на новую жизнь и элитную школу, – как-то очень уж серьезно проговорил Макс.

Тим остановился, словно налетел на препятствие.

– Ну, чего встал? – спросил Макс.

– Ты специально? Специально, чтобы… Чтобы мне хотелось от тебя уйти?

– Уйти? Слушай, мы даже не женаты…

– Хватит! – заорал Тим.

Макс повернулся и посмотрел на него хитрым взглядом. И Тиму в этот момент показалось, что он начал понимать что-то очень важное. Например, что Макс все это время вел себя так, чтобы Тиму не было больно с ним расставаться. А что расставаться придется, Макс был, кажется, железобетонно уверен. Чтобы не привязывался, чтобы потом не страдал… Или Тим сейчас под стимуляторами всего этого себе навоображал?

– Как ты тут оказался? – спросил Тим. – Откуда знал, что я буду тут?

– Ну, я мог бы сказать, что ничего такого я не знал, а просто вышел прогуляться…

– И я бы не поверил.

– Умничка. Никогда и ничему не верь. Но тут дело в том, что вы с приятелем подняли такую пену по всему Городу, что не заметить было невозможно. А кроме того, ты не поверишь, но мне пришло сообщение где тебя искать.

– Сообщение? От кого?

– Понятия не имею, – признался Макс. – Просто сообщение. Без обратного адреса. Без подписи. Без смайлика.

И Тим бы ему поверил, но вспомнил как он только что крутил рукой… Да нет, это же бред. Он искоса посмотрел на Макса. Чуть выше среднего роста, крепкого телосложения… Безумие какое-то.

– Призраки оставляют сообщения, – усмехнулся Тим.

– Этот Призрак, кажется, еще и не на такое способен, – согласился Макс. – Кстати, раз уж на то пошло, пока топаем, может, расскажешь что случилось? Я имею в виду – помимо Большого Фила и твоей ДНК.

– Кстати, а куда мы топаем? – поинтересовался Тим.

– Как это – куда? – удивился Макс. – Я – домой, ты – ко мне в гости. Как говорил один премудрый медведь – «Кто ходит в гости по утрам – тот поступает мудро». Правда, сейчас ночь.

– Как – домой? – обалдел Тим. – До моря отсюда… я даже не знаю сколько километров.

– Вот как раз и успеешь все рассказать, – усмехнулся Макс.

Тим как всегда в его присутствии очень быстро перестал что либо понимать. Макс явно был большим мастером в доведении собеседника до подобного состояния. Может быть, ему это требовалось для дела, может – для удовольствия. А скорее всего – и то и другое.

И Тим принялся рассказывать.

Макс двигался рядом не спеша – то ли щадил ногу мальчишки, то ли хотел послушать. Когда Тим закончил, Макс сказал мечтательно:

– Верхнему по жопе… Вот это сильно. Вот это от души. Видимо, Призрак – лучший в нашем городском бестиарии… А у тебя был насыщенный день.

– С этим не поспоришь, – усмехнулся Тим. – Я одного не пойму.

– Только одного? – удивился Макс.

– Нет, само-собой… многого…

– Многого?

– Ну ты прав, прав, я ни черта не понимаю, – вздохнул Тим.

– Но что-то беспокоит тебя больше всего, так?

– Да. Там, на крыше… Призрак ведь не то чтобы не мог убить Верхнего – он даже не пытался. Он как будто хотел над ним именно поиздеваться. Это…

– Ну, это я могу попытаться объяснить, – усмехнулся Макс.

– Правда? – обалдел Тим.

– Но только попытаться, – поспешил успокоить его Макс. – Я так понял, ты впервые столкнулся с Верхним?

– Ну да. А ты что, видел их раньше?

– Имел неудовольствие. Ну и как он тебе? Ну, если отвлечься от обстоятельств.

Тим задумался. А потом выдал:

– Сильный. Страшный. Гордый. Высокомерный. Самодовольный. – А потом вдруг неожиданно для самого себя добавил: – Козел.

– Вот это самое точное определение, – рассмеялся Макс. – И они все такие. Как британский лорд-педераст.

Тим, разумеется, не мог не заржать.

– Во-от, – согласился с ним Макс. – А теперь представь себе, что кто-то исхитрился бы убить такую падлу. Ну вот на секундочку. С Нижними проще – они просто злобные твари. Но Верхние – они все такие самодовольные ублюдки. И вдруг кто-то убивает самодовольного ублюдка. Каков шанс, что остальные самодовольные ублюдки воспримут это как оскорбление?

– Ты занимаешься психоанализом Верхних? – растерялся Тим.

– А ты употребляешь такие нехорошие слова, как «психоанализ»? – в тон ему ответил Макс. – И потом, почему нет? Есть поступки, есть мотивы, есть реакции, есть манера поведения. Ты же охарактеризовал Верхнего как козла. Так почему не доверять своим впечатлениям?

– Ну, козел, ну и что?

– А то, что если кто-то убьет такого козла, остальные козлы – как бы они к нему не относились – могут обидеться. Счесть это оскорблением. Мол – как посмели нашего козла… закозлить под ноль. А если козла унизить… Ну кому ж он в этом признается? Знаешь в чем основная фишка британских лордов-педерастов? Не в том, что они педерасты, а в том, что они этого стесняются. Они хотят казаться не теми кто они есть. И разве ж какой педераст признается другим таким же, что его кто-то… В среде лордов-педерастов всегда царило такое доверие и взаимопомощь… Что лучше помалкивать.

Еще в середине этого похабного объяснения душевных сложностей лордов-педерастов Тим начал ржать. Теперь же он просто не мог остановиться, каким-то краем сознания понимая, что даже Чарли, наверное… Хотя, может, и смог бы.

Правда, потом, вдоволь наржавшись (но все еще похихикиваля) Тим сказал:

– Как-то слишком сложно.

– Может быть, – легко согласился Макс. – А может, Призрак просто решил, что Верхний ему не по зубам, и решил таким вот способом от него сбежать.

– А зачем было над ним так стебаться?

– А почему у Призрака не может быть чувства юмора и раздражения от дурацкого пафоса?

– Я запутался, – вздохнул Тим. – И устал.

– Да, – согласился Макс. – И раз теперь за тобой на кой-то ляд охотится весь белый свет, тебя нельзя отпускать на волю. Придется тебе еще какое-то время пожить у меня. Не против?

Несмотря на усталость и все пережитое, Тим расплылся в улыбке от уха до уха.

– Ну, тогда пошли, – улыбнулся в ответ Макс.

– Куда?

– Туда.

– Но… Я думал, ты не хочешь, чтобы я знал где твой дом.

– Разберемся, – усмехнулся Макс.

– Ты же даже перед тем как меня отпустить, чем-то накачал.

Макс вздохнул и признался:

– Извини. Это я скорее чтобы избежать ненужных разговоров и нервотрепки. Есть у тебя такая черта – самому из себя жилы тянуть. А так…

– А сейчас?..

– Что – сейчас?

– Ты мне глаза завяжешь? – предположил Тим.

Макс обалдело на него уставился, а потом спросил скорее не у мальчишки, сколько у окружающего мира:

– Нет, ну как можно было такое придумать? Ах, да. Надо чтобы тебе было двенадцать лет.

Тим немного смутился, но как-то нормально, как обычный подросток при упоминании своего возраста и связанных с этим косяков. Не обиделся совсем.

– Ты еле ходишь, – напомнил ему Макс. – Завязать тебе глаза? Чтобы ты затеял падать на каждом шагу и биться физиономией обо все подвернувшиеся твердые поверхности? Кроме того, у меня совершенно нечем их завязывать… А в носовой платок я уже сморкался.

– Я могу зажмуриться, – смутился Тим.

– Это уж как хочешь, – разрешил Макс. – Только подойди поближе. И руками не размахивай.

– В смысле? – не понял Тим, но все-таки подошел.

Макс взял его под локоть, притянул еще ближе к себе – почти вплотную, и сказал:

– В смысле – чтобы ни за что не зацепиться.

И они ухнули вниз. Буквально провалились под землю. Если бы Макс его не держал, Тим бы наверняка грохнулся. А так он устоял на ногах, но все равно вокруг было абсолютно темно и он не мог понять что происходит. То есть, они явно куда-то то ли падали, то ли очень быстро спускались. Потом падение стало замедляться, а вскоре и вовсе прекратилось.

– Пошли, – сказал откуда-то из темноты Макс. Он по прежнему держал Тима за локоть и осторожно куда-то тащил. – Я бы взял тебя на руки, но во-первых, не уверен, что тебе это будет приятно, а во-вторых, таскать на себе такую тушу…

– Я не туша! – возмутился Тим.

– Да знаю я, знаю. Но покажи мне того, кто сможет достаточно долго и бодро таскать на руках сорок кило… или сколько ты весишь?

– Не знаю, – признался Тим. А потом вспомнил, что с него таки снимали телеметрию в особняке Большого Фила, но он не обратил внимания. Макс бы его за это отругал, наверное. Он считал, что внимание нужно обращать на все.

Но Макс и так нашел за что его отругать, заявив:

– Вот и не требуй от старика невозможного. Чтобы таскать ношу вес которой никому не известен…

– Но я и…

– Это была шутка юмора, – успокоил его Макс.

Они шли в темноте, в абсолютной темноте, и вскоре у Тима возникли некоторые странные ощущения. Во-первых, было очевидно, что в этой кромешной тьме Макс прекрасно видит. Или повязку на глаза он не захватил, а вот ПНВ в заднем кармане завалялся? А во-вторых, может, показалось, но они как будто двигались с какой-то гораздо большей скоростью, чем можно было ожидать. Это было как бежать по эскалатору, наверное. Откуда было такое ощущение? Ну, само собой от вестибулярного аппарата, которому сегодня изрядно досталось, а еще – некий легкий ветерок как будто стабильно шелестел мимо. Но не совсем ветерок – такое бывает, если двигаешься с большой скоростью.

Но продолжалось все недолго. Вскоре Макс остановился. И движение вокруг, по ощущениям, прекратилось. Макс уверенно повернул куда-то направо, налево, еще куда-то… И вскоре впереди распахнулась дверь, и они вошли в знакомый коридор.

Тим обалдел.

– Но… как?

– Это ма-агия! – замогильным голосом приветствовал его Чарли. И тут же выдал гнусаво-хрипатым, возмутительно-жизнерадостным: – Привет, малыш.

– Привет, Карлсон, – ответил вместо Тима Макс.

– Привет, – улыбнулся Тим.

– А ты вырос, возмужал, похорошел, – дурацки-серьезным тоном сообщил Чарли.

– Меня не было всего сутки, – удивился Тим.

– Значит, это препараты! – заявил Чарли. – Что употребляем?

– Хватит, балабол, – усмехнулся Макс. Он повернулся к Тиму. – Ты есть в состоянии?

Тим вдруг осознал, что готов сожрать слона. Даже если его придется для этого предварительно убить.

– Вот и славно, – сказал Макс. – Тогда быстро заправляйся на кухне. И закажи себе грамм сто красного сухого вина.

– Что? – растерялся Тим.

– Не переживай, – успокоил его Макс. – Во-первых, тебе сейчас полезно. Во-вторых, сто грамм – это не ведро. В-третьих, надо успокоить стимулятор… Ну, а в-четвертых, в первый раз вкус тебе покажется более чем мерзким.

Тим кивнул и направился на кухню. Когда он был уже там, и набирал заказ на экране, Макс возник на пороге – оказывается, он куда-то уходил, а Тим и не заметил – и сказал:

– Да, и раз ты решил у нас задержаться, тебе точно понадобится это. – В руках у него была гитара. Та самая.

Тим посмотрел на гитару, на Макса. На глаза как будто стали наворачиваться слезы…

– На тебя слишком много всего навалилось, парень, – как-то непривычно серьезно проговорил Макс. – Для твоего возраста – чересчур. Чтобы разум не разорвался – пусть это будет твоим якорем. А дальше посмотрим.

Тим молча взял гитару, обнял ее как живого человека… И тут нервы не выдержали – он сполз на пол и заревел. Как маленький. Это было чертовски как-то… но Тим ничего не мог с собой поделать. А Макс… Макс подошел, сел рядом, приобнял его за плечи. Ничего не сказал, не стал успокаивать, но это было абсолютно, совершенно, идеально правильно, и Макс наверняка это знал.