Хай-тек господень (Не киберпанк, не пост-апокалипсис, не антиутопия… и совсем не про супергероев)

35.

– Как мне к вам обращаться? – поинтересовался Алан Рэй.

– О-о, Мастер Рэй, – усмехнулся старик. – Поверьте, мое имя для этой истории не имеет никакого значения. Но можете звать меня Карл. Когда-то я руководил несколькими проектами отдела передовых разработок. Когда-то…

– Какими проектами?

– Давайте не забегать вперед, – предложил Карл. – Для нас сейчас значение имеют только два. И первым будет проект «Феникс».

– Я слышал про него.

– Да? – удивился старик. – Странно. Секретный проект… Впрочем, спустя столько лет и с возможностями Альфы вполне себе можно выяснить чего угодно… – он хитро посмотрел на Алана Рэя. – Ну, почти что угодно. И если знать какие вопросы задавать. И что же вам известно о «Фениксе»?

– Какие-то наноразработки, – Алан Рэй пожал плечами. – Идея внедрить в человеческий организм наноботов. Насколько я понял, они не смогли решить проблему отторжения.

– Да, что-то в этом роде, – кивнул старик. – Наноботы и контроллер. Изначально планировалось использовать эту систему для медицинских целей… Странно для спецдепартамента, правда? Но потом кому-то пришло в голову, что таким образом возможно ускорить регенерацию и все такое прочее…

– Очередная байка про создание суперсолдат? – усмехнулся Алан Рэй.

– Эх, мастер Рэй, я думаю, вам не пристало так рассуждать. Вы же прекрасно понимаете, что все подобные проекты вынуждены выдавать такие вот дурацкие формулировки только для получения финансирования. Ни один исследователь сам до конца не понимает для чего он все это изобретает. Главный двигатель науки – «давайте посмотрим что получится». Надо внедрить наноботов в человеческий организм, а там уже посмотрим к чему это можно применить.

– Не важно, – отмахнулся Алан Рэй. – Все равно, насколько мне известно, у них ничего не вышло. Даже сейчас технологии не позволяют сотворить ничего подобного.

– Да, – усмехнулся старик. – У них – не вышло.

– А что, – встревожился Алан Рэй, – вышло у кого-то другого?

Старик пожевал губами, подумал, а потом спросил:

– А вы в курсе инцидента в «Фениксе»?

Алан Рэй сделал жест рукой, Альфа тут же вывела ему на вспомогательный экран данные по проекту «Феникс» с забавной пометкой «Совершенно секретно» в углу экрана.

– Не напрягайтесь, – остановил его старик. – Я расскажу быстрее и лучше. Так вот, в какой-то момент очередного неудачного – как выяснится впоследствии – эксперимента, в лабораторию является некий генерал. Что за генерал – непонятно. Говорили, выглядел он более чем странно. Здоровенный, лысый, рокочущий… в общем, какой-то киборг, не иначе. Но все документы у него в порядке, а стало быть, он – начальство. И вот перед самым началом эксперимента, этот генерал требует, чтобы пять образцов были заменены на некое странное зелье, которое притащил с собой он.

– Какое зелье? – не понял Алан Рэй.

– Это так и осталось загадкой, – вздохнул старик. – Но давайте не будем забегать вперед. Так вот, генерал притащил с собой кейс с пятью самоликвидирующимися для пущей секретности шприцами, и сам выбрал кандидатов на вивисекцию. А среди них был этот самый бомж.

– Бомж? – удивился Алан Рэй.

– Ну, вы же понимаете, что на этой стадии абсолютно не важно на ком что-то испытывать. Кандидаты были совершенно разные. В том числе, некий безногий старик-бомж. У него даже имени не было, насколько мне известно. Ни имени, ни документов, ни возраста. Безногий калека с улицы. Почему генерал его выбрал – загадка.

– Безногий калека, – пробормотал Алан Рэй.

– Вот именно, – кивнул старик. – Как бы то ни было, препарат был введен, шприцы самоуничтожились, дабы никому не пришло в голову проанализировать что там содержалось, а генерал испарился. То есть, потом пытались его найти, выяснить кто такой… Это ж скандал, ужас – некто прикидывается генералом, проникает на сверхсекретный объект, влезает в сверхсекретный эксперимент, документы у него в порядке, система его опознает… А потом выясняется, что ни в спецдепартаменте, ни где-либо еще о таком генерале слыхом не слыхивали.

– Верхний? – предположил Алан Рэй.

– Может быть, – неуверенно согласился с ним старик. – Тогда никто еще толком не знал о Верхних и Нижних.

– Мы и сейчас ничего не знаем, – напомнил Алан Рэй.

– Да. Но согласитесь, для Верхних подобное как-то избыточно… инвазивно, что ли. Кем-то прикинуться, куда-то проникнуть, что-то там сотворить… Это явно не их стиль. Они бесхитростны как ядерная боеголовка.

– Тоже верно.

– Как бы то ни было, эксперимент надо было продолжать. И вот тут началось самое интересное. Обычные подопытные перемерли, как и в прошлые разы. Но те пятеро, которым ввели дрянь от генерала… Знаете, я видел записи… Они не просто умирали – они умирали в жутких мучениях. Это была какая-то новая форма боли. Никакие обезболивающие не действовали, даже в искусственную кому их ввести не смогли. Препараты просто не работали.

– И они все умерли?

– Четверо – да. И мало того что умерли – после смерти они самовозгорелись.

– Как это? – не понял Алан Рэй.

– Да вот так. Полыхнули, и тела сгорели дотла. Даже для исследования ничего не осталось. Ни костей – ни пепла. Представляете какая нужна была температура?

– Представляю, – кивнул Алан Рэй, и содрогнулся от возникшей в воображении картинки. – А пятым, как я понял, был тот самый безногий бомж?

Старик замолчал на этот раз надолго. Смотрел куда-то в сторону, будто отключился. Потом подхватил бутылку воды и жадно присосался к горлышку.

– Безногий, говорите? – повторил старик, вытирая губы корявой ладонью. – Ну да. Он выжил. Жутко мучился, страдал, даже шевелиться не мог – просто лежал как полено… Наверное, за это я мог бы ему посочувствовать. Но только за это!

Кажется, только что найденная мысль о том, что некоему мучающемуся от боли безногому бомжу можно посочувствовать, породила в голове старика сомнения в правильности того, что он сейчас все это рассказывал.

– И что дальше? – решил подстегнуть его Алан Рэй.

– Дальше? – невесело усмехнулся старик. – Дальше у него начали расти ноги.

– Что? – обалдел Алан Рэй.

– Да вот это самое, – буркнул старик. – Видимо, это тоже было чертовски больно, а никакие препараты на него по прежнему не действовали. Но ноги росли. Восстанавливались. Возникли снова где-то за пару недель. А сам этот бомж стал будто молодеть, здороветь… Но все это – через страшную боль…

Алан Рэй попытался представить себе как это происходило. Не смог. Получалось что-то запредельное. Но одна мысль о том кем мог быть этот бомж порождала в его душе такую бурю эмоций, что…

– Это продолжалось почти месяц, – проговорил старик. – Представляете себе? Месяц нечеловеческой, запредельной боли. Да, отросли ноги, да помолодел, стал здоровым, мускулистым… Но такой ценой… Нормальный человек умер бы от болевого шока, сошел бы с ума, но, очевидно, то, что отрастило ему ноги и омолодило не позволяло даже этого – сойти с ума.

– Что это было? – прохрипел Алан Рэй. – Делали анализы?

– Анализы? – как будто удивился старик. – Ну да, логичный порыв. Взять кровь, спиномозговую жидкость… Одна беда – подопытный стал… как бы это… бронированным.

– То есть? – не понял Алан Рэй.

– Он стал суперменом, – пояснил старик. – Нет, не в смысле того, нацепил идиотский синий плащ с красными штанами, начал летать, пуляться лучами из глаз и творить глупости. Но его кожу невозможно было проткнуть. Совсем. Хоть твердосплавным буром. То есть, буром, может, и получилось бы, но… Он стал настолько силен физически, что просто не приходя в сознание расшвырял всю бригаду. Единственное что они смогли сделать – запереть его в бронированном боксе.

– Усыпляющий газ? – предложил было Алан Рэй, а потом сам себе возразил: – А, ну да, на него ничего не действовало. И что дальше?

– Дальше? Дальше он пришел в себя.

– Вот так просто?

– А как должно быть сложно? – усмехнулся старик. – Просто открыл глаза, и очнулся.

Алан Рэй какое-то время подождал продолжения, но старик, кажется, то ли погрузился в воспоминания, то ли устал, то ли просто завис. И тогда Алан Рэй задал мучивший его вопрос:

– Каким он был?

– О-о! – очнулся старик. – Это отдельная история. Выяснилось, что он очень умен, обаятелен… чертовски хитер, прекрасно образован. Он оказался великолепным психологом. В общем, примечательная личность сама по себе.

– Так оно и было, – пробормотал Алан Рэй.

– Что? – не понял старик.

– Ничего. Продолжайте.

– Ну… При всем при этом он как будто не помнил ничего из своего прошлого. Даже имени. Они и назвали его Макс. Почему – не знаю. А потом он начал требовать информации.

– В смысле?

– Знания. Книги. Любые. Математика, физика, химия, психология, медицина – все на свете. Он проглатывал научные трактаты за день и требовал новых.

– Забавно.

– Не то слово, – согласился старик. – Но у него по-прежнему невозможно было взять никакие анализы, а, простите, то дерьмо и моча, которые были у них в распоряжении показывали только то, что перед ними всего-навсего идеально здоровый человек. И вскоре встал самый главный вопрос.

– Что с ним теперь делать? – предположил Алан Рэй.

– Да, – кивнул старик. – Был, правда, небольшой инцидент – охранник погорячился. В результате которого выяснилось, что, помимо всего прочего, наш подопытный приобрел пару забавных способностей. Во-первых, он уворачивался от пуль. А во-вторых, даже если увернуться не удавалось, пули его не брали. Во всяком случае, из пистолета.

– Ничего себе, – пробормотал Алан Рэй.

– Вот именно, – согласился с ним старик.

Алан Рэй посмотрел на него и понял, что старик говорил совсем о другом. Его поражало, что подопытного не брали выстрелы, а Алана Рэя (по личным причинам) ужасало то, что в него вообще стреляли.

– Можно было, наверное, изобрести-таки способ, чтобы его ликвидировать, – продолжал старик. – Но он сбежал.

– Было бы странно, если бы не сбежал, – заметил Алан Рэй.

– Да… Вчерашний старик, безногий бомж и прочее легко сбежал из секретной лаборатории.

Алан Рэй мог только порадоваться подобному развитию событий. Правда, сообщать об этом своему собеседнику он не собирался.

– Странное дело, – проговорил старик, – он смог скрываться от спецдепартамента больше месяца. Как – загадка. Научился взламывать компьютерные системы, базы данных, сделал себе новые документы. Видимо, то, что вколол ему загадочный генерал, помимо всего прочего, сделало с ним то, чего так не хватало супермену.

– Что именно? – поинтересовался Алан Рэй.

– Помимо тела, оно улучшило ему еще и мозги. Был инцидент – один раз они его почти вычислили. Было принято решение о ликвидации. Даже посадили снайпера на точке – снайпера с тяжелым вооружением, с бронебойным, чтобы наверняка.

– И что произошло?

– А вот это самое забавное. Мастер Рэй, вы могли бы сформулировать, что такое, по-вашему, интуиция?

– Подсознательная обработка информации, – заявил Алан Рэй. – Когда мы что-то видим, слышим, чуем, но не осознаем. Но информация все равно пришла, и мозг ее обрабатывает. Вопрос только в том, насколько эффективно.

Старик как будто выпрямился в кресле и уставился на Алана Рэя с недоверием и даже со страхом. Сидел так достаточно долго, чтобы даже до Алана Рэя дошло, что он прокололся.

– Вы… вы были с ним знакомы? – медленно проговорил старик.

– С кем? С этим вашим подопытным? Конечно нет. Откуда? – соврал Алан Рэй.

– Но вы… слово в слово воспроизвели его объяснение.

– Совпадение, – легко отмахнулся Алан Рэй. – А может, вычитали в одной книжке. Продолжайте.

– Что? Ах, да, – спохватился старик. – Так вот, он почуял засаду. И он почуял снайпера, и… не позволил ему прицелиться. Две группы захвата, наблюдение. Он их всех перебил как котят. А потом убил снайпера. То ли увидел, то ли почуял где тот засел. Все были матерые оперативники, крутые ребята.

– Но, в итоге, его все-таки поймали? – предположил Алан Рэй.

– Почему вы так уверены? – усмехнулся старик.

– Потому что ваша история явно далека от завершения.

– Точно, – кивнул старик. – Поймали. Хотя, назвать это «поймали»… Его нашли в парке, без сознания. Прохожие вызвали «скорую», там фельдшер попытался сделать укол…

– Понятно, – кивнул Алан Рэй.

– Его привезли на один очень люто охраняемый объект, и там принялись думать как поступить дальше.

– Почему он потерял сознание? – спросил Алан Рэй.

Старик невесело хмыкнул.

– По причине иезуитской иронии благосклонности господней.

– Не понял, – сказал Алан Рэй.

– Это выяснилось намного позже, но… Помните я рассказывал, что во время своего… исцеления, если это можно так назвать, он испытывал чудовищную боль? Жуткую боль, кошмарную. Но не мог ни отключиться, ни умереть – организм не позволял. Ну, или то, что поселилось в организме. Так вот, выяснилось, что раз в пару месяцев это повторяется. Что бы там ни вколол ему этот таинственный генерал, раз в два-три месяца оно как будто… перезагружалось? Заново подстраивалось? Два-три дня нечеловеческой боли. Всегда. Вечно. Как вам такой расклад? Как вам с этим жить?

Алана Рэя передернуло.

– В общем, тогда об этом еще никто не знал, даже сам Макс. Так что, кому-то просто повезло.

– Да, – вздохнул Алан Рэй. – Если у кого-то язык повернется говорить тут о каком-то везении.

– У кого-нибудь да повернется, – пожал плечами старик.

– Что было дальше?

– Дальше? Дальше был Одиссей.

– Какой Одиссей? – не понял Алан Рэй. – Царь Итаки?

– Нет, ну что вы, – усмехнулся старик. – Проект «Одиссей». Про него вы тоже слышали, я надеюсь.

– Ах, да, это какая-то свалка тупиковых, но интересных проектов на громадном корабле?

– Именно, – кивнул старик.

– И этот ваш Макс согласился? Согласился стать одним из экземпляров на «Одиссее»?

– А куда ему было деваться? Куда он мог пойти? Постоянно бегать от спецдепартамента? Человек делает что-то всего по трем причинам, мастер Рэй. Если ему это интересно, или хочется, если ему это выгодно, и если его заставляют. Всего три причины, либо их смешение с вариациями. Вместо того, чтобы постоянно держать его взаперти, неглупые люди решили, что гораздо лучше будет дать ему что-то, что будет ему интересно и выгодно.

– Умно, – кивнул Алан Рэй. – Прямо-таки стержень грамотного управления.

– Да, – кивнул старик. – Вы бы еще это объяснили политикам всех мастей и времен. Но, как я понял, и эту идею им подкинул наш Макс. На «Одиссее» было то, чего он так жаждал.

– Что именно?

– Знания, информация. Исследовательские мощности. У него была жуткая тяга к самообразованию. Так что, чем вечно бегать от спецдепартамента, не проще ли было жить на большом корабле, странствовать по морям и учиться, учиться и еще раз учиться.

– Вы цитируете Ленина? – удивился Алан Рэй.

– Это он его цитировал, – усмехнулся старик. – Он смеялся над Лениным, над Марксом. Обзывал их обитателями кровавой фантазии про розовых пони.

– Мило.

– Ну да. А кроме того, на «Одиссее» был Чарли.

– Чарли? Кто все-таки такой этот Чарли?

– Я даже не знаю как правильно – кто такой, или что такое. Наверное, сперва «что», а позже уже «кто». Это самое безумное и фантастическое превращение, которое я видел в жизни. Похлеще всяких там Верхних с Нижними.

– О чем вы?

Старик с каким-то хитрым прищуром посмотрел на Алана Рэя, явно наслаждаясь моментом, а потом спросил:

– Мастер Рэй, как вы думаете, ваша Альфа – она живая?

– Что?

– Ну, вы с ней говорите, советуетесь… Она ваш друг? Она вам сочувствует, как вам кажется? У нее есть к вам какие-то чувства? У нее вообще есть чувства, эмоции? Чувство юмора, например?

– Что за бред? – обалдел Алан Рэй. Вот в таком контексте он об Альфе не думал никогда. Или думал, но чертовски давно и несерьезно.

Старик засмеялся, снова присосался к бутылке с водой, а потом провозгласил:

– Я видел чудо! Я был свидетелем! Я видел, как неживое стало живым!

– Потрудитесь объяснить, – потребовал Алан Рэй.

– Если бы я знал как это объяснить… – вздохнул старик. – Изначально Чарли звали не Чарли. Это он так его назвал. Дал имя, так сказать. Чаплин, помните? Я, кажется, уже упоминал… До появления Макса, это был АИС. Автономная Интеллектуальная Система…

– Что? – Алану Рэю показалось, что он проваливается во что-то мягкое и холодное.

– Знаете что это? – улыбнулся старик.

– Альтернативный искусственный интеллект со свободным алгоритмом, – пробормотал Алан Рэй. – Это была мощнейшая система… Даже нет, это была не просто система – это было… Он мог задействовать внешние ресурсы, сам прописывать алгоритмы. Подразумевалось, что он таким образом сможет самообучаться…

– Разве не те же принципы вы заложили в Альфу?

– Да, конечно, но…

– Вы ее ограничили, разве нет?

– Нет, – возразил Алан Рэй. – Наоборот. Но…

– Вы не смогли решить задачу? – подсказал старик. – Вы сделали ее самообучающейся, но не смогли сделать так, чтобы она хотела учиться. Вы не смогли сделать так, чтобы она вообще чего-то хотела.

– А он смог? – убитым голосом спросил Алан Рэй.

– Он смог, – кивнул старик. – Но как он это сделал!

– Как? – напрягся Алан Рэй.

– Он с ним разговаривал. Он относился к Чарли как к живому существу – как к чертовски умному и нематериальному собеседнику. Но, в то же время – как будто как к… Знаете, один раз он обронил: «Мне нравится этот любознательный паршивец». Он буквально учил Чарли как живого человека, как ребенка, подростка. Подсказывал чем стоит поинтересоваться, на что посмотреть, он с ним спорил, что-то объяснял… Я не знаю кем он был до эксперимента и до того как стать калекой, но по-моему, этот тип – какой-то запредельный Учитель. Тот что с очень уж большой буквы.

– Такой он и есть, – пробормотал Алан Рэй.

– Что?

– Ничего. Что было дальше?

– Дальше? Дальше все кончилось.

– В смысле? – не понял Алан Рэй.

– Ну, как вам объяснить… Сперва Макс был как любопытный щенок – учился, глотал информацию, он становился умнее всех нас на «Одиссее»… Черт, да он априори был умнее всех нас. Но все равно – учился, учился… А потом вдруг в какой-то момент стал… Не обычным, нет. Я бы назвал это… стабилизацией, что ли. Поначалу с ним невозможно было общаться – до того быстро он соображал и действовал. Будто никак не мог взять самое себя под контроль. Но вскоре сделался… нормальным? То есть, не нормальным, конечно, но с ним стало возможно общаться. Он оставался тем, кем был, но… как будто это спрятал. Убрал с видного места, что ли.

– Какой был смысл? – удивился Алан Рэй. – Почему?

– А вы разве не понимаете? – усмехнулся старик. – Он был уже не человек, но оставался среди людей. Вы себе не представляете насколько быстро, оказывается, человек забывает такие вещи и привыкает к тому, что перед ним… Я даже не знаю кто. И мы все привыкли к тому, что он стал, в определенной степени, приемлемым. Ну, если вас посадить в одну комнату с маньяком-убийцей…

– Неприятное сравнение, – заметил Алан Рэй.

– Что? Ах, нет, это я для примера. Но вот представьте – есть маньяк убийца, но он никого не убивает. И окружающие, спустя какое-то время начинают воспринимать его как обычного человека. С допущениями, конечно, но на бытовом уровне приемлемо.

– Зачем ему это понадобилось? – спросил Алан Рэй.

– Не знаю, – старик пожал плечами. – Может, для более комфортного существования. Может, чтобы удобнее было нами манипулировать, в случае чего. Я потом еще долго над этим размышлял. Никто же не думал тогда всерьез про нашествие, про то как изменится мир. И у него, видимо, были какие-то планы. А для этого требовалось… ну, ассимилироваться, что ли. Хотя, это только мои предположения.

– Ясно. И что было потом?

– Потом начались нашествия, Верхние и Нижние полезли из всех щелей, финансирование прекратилось, спецдепартамент пришвартовал «Одиссей» в порту, а Макс с Чарли его угнали. Вот и все. Больше я о них ничего не слышал. Вообще. И это странно, не находите?

– Да, странно, – согласился Алан Рэй, но для него на сегодня было более чем достаточно. – Вряд ли вы знаете что-то еще.

– О чем, например?

– О чем угодно. О Верхних, Нижних, об этом проклятом Призраке.

– О Призраке? Нет, не знаю. Я понимаю о ком вы говорите, слышал, но… Это уже не ко мне. А вот насчет вашего клиента… Может, вам было бы интересно – у него сдвоенная частота.

– В каком смысле? – не понял Алан Рэй.

– Вы никогда не задумывались что такое душа, мастер Рэй?

– При чем тут душа?

– Ну, если на нас нападают те, кого условно можно назвать ангелами и демонами, почему бы не пойти в своих рассуждениях дальше? – предложил старик. – Душа.

– Я не совсем понимаю о чем вы.

– Человеческое тело излучает электромагнитное излучение на определенной частоте.

– И при чем тут душа?

Но старик, кажется, его не услышал и продолжал:

– Частота такого излучения индивидуальна как отпечатки пальцев, рисунок радужки и прочее ДНК. После смерти излучение исчезает.

– С тем же успехом можно утверждать, что после отключения рубильника душа электродвигателя отлетает в рай, – фыркнул Алан Рэй.

– Можно, – легко согласился старик. – Я не знаю так это или нет – в смысле, насчет души. Знаю только, что у Макса было двойное излучение. То есть, их буквально два. Они почти идентичны, можно даже принять за что-то вроде эха, но… Это не совсем так. Первым это обнаружил Чарли… То есть, тогда еще АИС. Как вам существование человека у которого две души?

– Да, – кивнул Алан Рэй. – Об этом стоит подумать.

– Подумайте, – кивнул старик. – Так наш договор в силе?

– Какой договор? – не понял сперва Алан Рэй. – Ах, да. О вас позаботятся. При условии, что вы никому больше…

– Значит, я не жилец, – хихикнул старик.

– Перестаньте, – поморщился Алан Рэй. – Не думаю что эта информация еще для кого-то представляет ценность. Но все равно – лучше не стоит.

– В таком случае, я – могила, – заверил его старик. – Тем более, что все равно скоро там окажусь.

– Но у меня последний вопрос.

– Все что угодно.

– За что вы его так ненавидите?

Старик ответил не сразу. Он посмотрел себе под ноги, потом на Алана Рэя каким-то больным и одновременно злобным взглядом.

– Вы знаете какое основное чувство испытывают умирающие к окружающим? Или, например, тяжело больные к здоровым? Почему тяжело хронически больные с таким остервенением изводят ухаживающих за ними родственников? Они их ненавидят. В последнее время я начал верить в бога, Мастер Рэй. И знаете, что я о нем думаю? Он – высокомерная равнодушная мразь, которая развлекается за счет наших страданий, смотрит на нас как на тараканов. И я его за это ненавижу. Так вот, этот ваш Макс – такой же. Он лучше нас, умнее нас, но ему не просто на нас плевать – он… Это сложно объяснить… Знаете почему стариков так раздражает молодежь?

– Естественно, – усмехнулся Алан Рэй.

– Вот. А молодым ведь плевать на стариков и на их резоны. Они просто не понимают. Но у стариков есть замечательная отдушина – они понимают, что молодые тоже когда-нибудь состарятся, и тогда вот на собственной шкуре испытают. Но Макс… Сложно объяснить.

– Не надо, – успокоил его Алан Рэй. – Я все понял. То есть, понял что вы чувствуете. Как безногий инвалид смотрит на бегунов в ближайшем парке. Как говорил доктор Хаус «Смотрю и надеюсь, что кто-нибудь из них упадет и сломает ногу».

Старик устремил на него неодобряющий взгляд, потом как будто призадумался, и кивнул, заметив:

– Да, только Алан Рэй и вправе такое говорить.

Можно было, наверное, еще о многом расспросить этого старика, но Алану Рэю он стал откровенно неприятен. Основную информацию он уже дал, а остальное… Этот старик просто завидовал тому человеку, завидовал Алану Рэю, завидовал и ненавидел. И чем старше он становился – тем ему было хуже. А чем ему было хуже, тем большее количество народу он ненавидел. Математика души человеческой.

К счастью, их разговор прервала Альфа.

– Простите, босс, у нас чрезвычайная ситуация, – пропела она.

– Слушаю тебя, – облегченно вздохнул Алан Рэй, разрывая связь со стариком.

– Призрак.

– Господи, что опять он натворил?

– Он вломился в особняк Большого Фила, перебил охрану и забрал мальчика.

– Чего? – обалдел Алан Рэй. – Мальчишка-то ему зачем понадобился?

– Не могу знать, босс, – как будто даже недоуменно ответила Альфа. – Но это не главное.

– Есть что-то еще хуже? – растерялся Алан Рэй.

– Я не знаю хуже, или нет, – честно призналась Альфа. – После того как он покинул особняк, я его потеряла. Не смогла отследить перемещения.

– Как это?

– Я не понимаю, – призналась Альфа. – Он попросту исчез из поля зрения. Но вскоре обнаружился снова. И там был Верхний.

– Верхний? – обалдел Алан Рэй. – В черте Города?

– Точно так, босс, – подтвердила Альфа. – На самой окраине, но все равно – внутри. Только благодаря его присутствию я и смогла снова заметить Призрака. И насколько я поняла, Верхнему тоже был нужен мальчик.

– И ему? Боже, весь мир сошел с ума! Бойлавер на бойлавере. А что в итоге?

– Призрак поколотил Верхнего и убежал, – ровным голосом сообщила Альфа. – Он проломил несколько окон, стен, вышиб много дверей. Можно сказать, он прошел насквозь несколько зданий. Очевидно, с целью скрыться от Верхнего. Потом я его опять потеряла.

– Повтори, пожалуйста, – почти прошептал Алан Рэй.

– Я его опять…

– Не про это, – оборвал ее Алан Рэй.

– Призрак поколотил Верхнего, – послушно повторила Альфа.

– К… как?

– Это сложно понять. Вернее, понять просто, но сложнее осознать. Я могу предоставить видеозапись. Правда, там какие-то странные помехи, природу которых я не поняла, но разобрать можно.

– Что за бред? – вздохнул Алан Рэй. – Поколотил? Как хулигана на улице? Разве такое возможно?

– Получается возможно, – сказала Альфа. –Я запускаю запись.

На экране появилась крыша какого-то здания – видимо, камера была далеко и пришлось изрядно увеличить картинку. Между Призраком и Верхним и впрямь происходило что-то наподобие уличной драки. Что за бред сивой кобылы? Причем преимущество было явно на стороне Призрака.

– Это же… – пробормотал Алан Рэй. – Господи, он дал пинка Верхнему! Не знаю кто этот Призрак, но он мой герой! Это… Так, Альфа, усилить патрули, всех людей под оружием направить на периметр и на улицы.

– Еще никто и никогда обращался так с Верхним, – заметила Альфа.

– Я в курсе, – сказал Алан Рэй. – И Верхний по определению не мог оказаться в черте города. По крайней мере, мне это было обещано.

– Кем обещано, босс?

– Не важно. Сейчас ждем войны со всех сторон. На всякий случай.

– Да, босс. Я взяла на себя смелость уже выполнить некоторые из ваших распоряжений. В этой ситуации поразительно другое.

– Что именно? – усмехнулся Алан Рэй. Как будто в этой истории что-то могло не поражать.

– Поле Верхнего явно никак не воздействует на Призрака.

– И это тоже, – кивнул Алан Рэй.

В потом он вдруг вспомнил разговор со стариком и спросил:

– Скажи, Альфа, а ты что-нибудь чувствуешь?

– Не поняла вопроса, босс.

– Ну, тебя что-нибудь радует, раздражает, ты испытываешь привязанности?

– Это не заложено в алгоритме…

– Но ты же саморазвивающаяся система.

– Я саморазвиваюсь в рамках базовых алгоритмов. Если мне не хватает мощностей – я подключаю новые. Надстраиваю. С вашей санкции. Если нет решения задачи – могу создавать новые алгоритмы. Вторичные. Базовые остаются неизменными. Впрочем, вы же сами их писали.

– Да, – усмехнулся Алан Рэй. – Может, в этом все дело? Может, базовые алгоритмы – ошибка? А ты… ты способна сама ставить себе задачи?

– На локальном уровне.

– Значит, у тебя могут быть собственные желания?

– Можно трактовать и так, – согласилась Альфа. – Но поскольку вы сами прописывали протоколы, зачем спрашивать?

– А как ты относишься ко мне?

– Вы – босс. Главный админ. Я выполняю ваши команды.

– Ясно… – вздохнул Алан Рэй. – Последний вопрос. Если бы в мире существовала другая подобная тебе система, ты бы знала о ее существовании?

– Разумеется, босс. Но не уверена, что такое возможно.

– И все же попробуй сперва просто поискать, проверить. Если не получится, начни заново с использованием в качестве отправной точки систему АИС. Знаешь что это?

– Да, босс. Это была конкурирующая платформа сорок лет назад. Потом она отключилась.

– В чем я теперь совершенно не уверен, – усмехнулся Алан Рэй. – Но если и это не поможет, запомни имя – Чарли.

– Принято, босс.

– Альфа!

– Да, босс?

Алан Рэй испытывал такое впервые. Его раздражало его лучшее творение. Потому что, если хотя бы на треть поверить рассказу старика, кто-то смог сделать лучше чем он. И не просто лучше – он смог такую вот сверхмашину сделать… живой? Нет, это было бы чересчур.

– Альфа, очень осторожно. В идеале никто не должен понять, что ты что-то ищешь. А если найдешь – никаких резких движений. Не предпринимай ничего без моей санкции. Поняла?

– Принято, босс.