– Да ладно тебе, мы по периферии, быстренько, никто даже не заметит.
Обычно, после таких слов мы часто попадали в щекотливые ситуации, поэтому я, как человек здравомыслящий, решил от данной затеи отказаться.
– Да я тебе говорю, мы тише травы будем, – продолжал уговаривать меня Витя. – А если всё-таки сцапают, скажем, что из Лугового, домой возвращаемся. Я слышал, они «луговых» решили не трогать.
Нелёгкий выбор встал передо мной: либо протопать туда и обратно полный путь, затратив на это, наверное, часа три, либо рискованно, но быстро проскочить через Северный и сэкономить уйму времени. Немного подумав, я принял решение.
Встреча
Постоянно озираясь по сторонам, я шёл вслед за Витей, который, наверное, нервничал так же, как и я, если не сильнее, но старался этого не показывать. Идти мы старались максимально спокойно, не привлекая лишнего внимания, но в то же время быстро, чтоб скорее пройти этот район и оказаться у магазина. По пути с меня сошло семь потов, и я несколько раз зарекался никогда больше не повторять данную авантюру.
Но время шло, а мы не встретили пока ни одной живой души. Если бы не изредка проезжающие вдалеке машины, я бы подумал, что попал в город-призрак. Солнце ласково омывало нас своими лучами, ветер нежно обдувал, заползая под рубашку, надувая её пузырём, птицы пели, не переставая, всё громче и громче. Природа словно успокаивала нас, уверяла, что всё пройдёт спокойно и без лишних приключений. К тому моменту мы прошли уже больше половины пути, и на удивление всё складывалось удачно. Расслабившись, я продолжал свой путь, уже ни о чём не волнуясь.
Слева от нас лежали железнодорожные пути, через которые перебегали, суетясь, работники станции, спешившие, видимо, к вскоре отбывающему составу. До нас доносились отрывки их реплик, иногда заглушаемые то пронзительными гудками поездов, то объявлениями об отправке. Не торопясь, от перрона неуверенно тронулся большой грузный, с потрескавшейся в некоторых местах краской, товарный поезд. Громыхая, он постепенно начал набирать скорость до тех пор, пока, достаточно не ускорившись, не скрылся в тоннеле. Почти сразу после его отправки по соседним путям стрелой промчался белый и, судя по блеску, только покинувший ремонтный цех новенький «Сапсан». Наверное, он хотел догнать старый «товарняк» и показать ему, на что способен.
Справа, через дорогу, возвышались многоэтажки, как великаны, поднимающиеся над землёй, заслоняя солнце. Они словно давили на нас, нависая над нашими головами и отбрасывая длиннющие тени, достающие до рельсов. Они смотрели на нас своими тысячами глаз, словно спрашивая, почему чужаки ходят прямо у них под носом. Некоторые глаза иногда загорались, некоторые наоборот гасли, теряя к нам всякий интерес. Это гнетущее чувство пробуждало желание сбежать, спрятаться от этих гигантов и никогда больше с ними не встречаться. Сбежать к поездам, к путям, к этим безграничным просторам, к дорогам, которые раскинулись на тысячи километров, на волю, подальше от этого гнетущего чувства, от которого ползут мурашки и холодеет на душе.
Уже недалеко, примерно в пятистах метрах, был виден мост, который разделял Северный и Луговой районы. Переход через него ознаменовал бы успех нашей операции. Воодушевлённый, я уже было прибавил скорости, перейдя на быстрый шаг, как вдруг произошло неожиданное.
Из-за густых, довольно высоких кустов, растущих на протяжении всей дороги, на тропинку вышло четверо парней. У меня упало сердце. Самый высокий, и, судя по всему, старший, который был у них главарём, вышел вперёд и, натянув противную саркастическую улыбку, от которой меня аж передёрнуло, заговорил.
– Ну, привет, ребята, – сказал он, противно растягивая последнее слово. – А что мы тут делаем?
Действительно, что могут делать люди на улице? Наверное, идти куда-то или просто гулять. Этот тип уже дал мне понять, что сухими из воды нам не выбраться. Поэтому во избежание наихудших последствий следует вести себя как можно увереннее.
– Ну, чего молчим, языки проглотили? – нарочито озабоченно спросил он, после чего трое, стоящие за его спиной, в голос заржали, словно услышали неимоверно смешную шутку, поражающую своей остроумностью.
– Так мы это… с Лугового… домой идём, – запинаясь через каждое слово, произнёс я, надеясь, что мой голос прозвучал достаточно уверенно и мужественно.
– Ах, с Лугового, – сделав удивлённый вид и всплеснув руками, произнёс главарь, после чего хор подпевал раздался новым взрывом смеха. – А что-то мы вас тут раньше не встречали.
– Так мы это… переехали недавно, – выкрутился Витька. – Вот, гуляем теперь, окрестности осматриваем.
Голос у Вити слегка заметно подрагивал, как и сам Витя, но, в общем и целом, звучал довольно твёрдо убедительно.
– А, новенькие, значит, – уже не так уверенно продолжал вожак, а его прихвостни, не зная ржать ими или нет, стояли и тупо смотрели то на нас, то на него.
Эта информация явно сбила их с толку, потому как трогать «луговых» им было строго запрещено, следовательно, нас пришлось бы отпустить. Видя их замешательство, я, постепенно оправляясь от шока, начинал верить в чудесное спасение и мысленно уже всячески благодарил Витю за его смекалку. Солнце начинало светить ярче, трава словно позеленела, а птицы вновь начали заливаться. От сердца отлегло. Я подтолкнул Витьку, и мы осторожно начали отходить подальше от этого места, которое могло бы стать местом нашего краха. Вдруг сзади раздался ещё один голос, который, словно из ведра, окатил меня холодом с головы до ног.
– Вы лапшу с ушей поснимайте, а то они сейчас вас с ней наедине оставят.
Из-за наших спин медленно, неспешной, расслабленной походкой вышел тот, кто вмиг разрушил все наши надежды на спасение.
Федя, среди пацанов более известный как Кабан, прославился тем, что был самым старшим среди всей шпаны Северного района. Как некоторые говорят, он был единственным в школе, кто не сдал экзамены даже со второй попытки, и, получив двойки по всем предметам, решил бросить учёбу. Таким образом, в двадцать лет он до сих пор бегал по дворам со своими приспешниками и держал в страхе всех, даже союзников. Ходили слухи, что однажды он отправил человека в больницу с кучей переломов, после чего был арестован на полгода.
Федя нас с Витькой знал очень хорошо, поэтому обмануть его представлялось невозможным.
– О, Тушкан, ты? – с наигранной радостью в голосе спросил Кабан. – Давно не виделись. Ты и дружка прихватил?