Цеховик. Книга 10. За горизонт!

Первый раз его таким вижу. Даже странно, не ожидал, что он так к Айгюль относится. Что ж тогда к душманам да солдатам отправляет, если беспокоится за неё?

– Да на подставу уж больно похоже, – пожимает плечами Цвет. – Зачем он её взял? Чтобы что? То есть, ты к нему придёшь и он её отдаст что ли? Чего он хочет-то?

– Предъявить он что-то хочет! – зло бросает Ферик.

– Так он для этого сход затевает.

– Б*я, Цвет, ты чё предлагаешь-то? – рычит он. – В «Что? Где? Когда?» поиграть?

– Я предлагаю продумать всё, чтобы не въ***ться. А ты походу, наоборот хочешь.

– Слушай, не желаешь въ***ться, сиди здесь. Я без тебя справлюсь. Один.

– Он не намекнул, хотя бы, где она может быть? – спрашиваю я.

– Лично скажет. Никаких намёков.

Я снимаю телефонную трубку и набираю номер Скачкова.

– Слушаю, – раздаётся его сухой голос.

– Сбор по тревоге, – говорю я.

– Мать твою за ногу! Опять?!

Я не обязан, какого хрена мне лезть в дела урок! Как бы… Только у меня на этих самых урок многое поставлено. И важно здесь не то, что я делаю деньги на всех этих казино. Мне важно контролировать эту силу. А у них огромная сила, и через несколько лет она разрастётся и напитается мощным притоком свежей крови, которая будет прокладывать своё собственное русло.

И ещё. Я не обязан, да, но пойду, потому что оставлять без помощи Айгюль не намерен.

– Опять, Виталий Тимурович. Опять.

На сборы уходит около часа и мы, наконец, выезжаем. Я с Саней и Сергей Сергеичем, Цвет со своими и Ферик со своими. Всего три машины. Мой боевой отряд подъедет на место разборки на «Кубани». К себе в машину я беру ещё одного пацана Цвета.

Кортеж мчит по улицам вечернего города. Впереди несёмся мы, за нами остальные – Ферик и Цвет. Цвет замыкает.

Мы красные кавалеристы и про нас

былинники речистые ведут рассказ…

Собственно пока ещё и не особо несёмся и не то, чтобы по улицам. Тут ехать всего пять минут. Раз и два. Мы едва успеваем разогнаться по Маркса, как за Малым театром на перекрёстке резко уходим налево на Неглинную. Сергеич красавчик, въезжает в поворот, практически не притормаживая, эффектно скрипя шинами по вычищенному асфальту и уходя в лёгкий занос. Шумахер.

Навстречу по Маркса едут машины, но он как в кино, не обращая на них внимания, идёт к назначенной цели, красиво и чётко. Сзади нас визжат тормоза, «Волга» Ферика проскакивает за нами, а вот тачке Цвета везёт гораздо меньше.

Я оборачиваюсь на звук удара. Металл по металлу. Бабах! И вижу, влетевшее в бок его машины такси. Твою дивизию! Бедолага, он ещё руку после выстрела не излечил, а тут новые напасти.

– Не останавливаемся! – командую я.

Какой смысл? К себе мы никого не посадим, а стоять и ждать ГАИ точно резона нет. Они могут и на месте разобраться. Дойдут пешком, если здоровья хватит. Правда… Правда теперь мне придётся идти на стрелку с Фархадом, хотя изначально я хотел, чтобы с ним пошёл Цвет, а сам планировал остаться снаружи.

Думаю, до стрельбы в центре города не дойдёт. А если и дойдёт, то мы сможем подавить врага, это уж точно.

«Кубань» уже на месте. Мы с Саней Какорой заходим в автобус.

– Здорово, бойцы, – приветствую я их.

Все незнакомые, но подтянутые и готовые порезвиться. Беру у них рацию, вешаю под пальто, чтобы не бросалась в глаза. Оружия у меня нет.

– Держи, Тимурыч велел передать, – говорит здоровенный парень и протягивает мне маленький карманный «браунинг».

Хех… На его ладони он выглядит просто кукольной игрушкой. Да от него и толку нет никакого, останавливающее действие где-то на уровне нуля. Если только в ухо пальнуть или в глаз, причём, желательно в упор. Я преувеличиваю, конечно, но истина где-то рядом. Беру и заталкиваю в ботинок. Хрен достанешь ещё, когда надо будет.

– Парни, значит так. В случае чего заходите через служебный вход. Мы будем в отдельном кабинете, стопудово. Захватываете кого-то из местных, он показывает. Но это самый крайний случай. Я дам сигнал по рации. Если рацию отберут, сигнал подаст Какора, он выйдет и вы пойдёте за ним. Ну, либо если услышите выстрелы, заходите не ожидая никаких сигналов. Приоритет для защиты я, на втором месте вон тот дед у автобуса. Саню вы знаете соответственно. Всё. Вопросы?

Вопросов нет. Ферик стоит у автобуса и ждёт меня. Я выхожу.

– Ну всё, погнали, Фархад Шарафович.

В общем, мы идём. Я, он, двое его орлов и Саня.

Я, ты, он, она, вместе целая страна…

Мест нет, но нам даже объяснять ничего не приходится, Ферика здесь в лицо знают. Нас встречает халдей и ведёт в кабинет. Досмотра нет, поэтому рация остаётся при мне и пистолетик тоже. Надо было большую пушку брать. Ладно, у парней, если что, имеются.

За столом сидит Лимончик и ещё два кента, вкушающие плов. Больше никого нет. Кабинет тот же самый, где мы встречались с Пермяком. Нахожу глазами дырку в стене. Тюбетейка висит на своём месте.

– Здравствуй, Ферик, – с пренебрежительной усмешкой говорит Лимончик.

Ферик не отвечает и останавливается, опустив голову и глядя на присутствующих исподлобья.

– Не придумал ничего лучшего, чем притащить недопёска? – продолжает Назар. – Ну-ну.

Два кента, сидящие по обе стороны от него откладывают приборы и вытирают салфетками жирные губы.

– Назар, ты плохую игру затеял, – практически скрежеща зубами говорит Ферик. – Очень плохую.

– Я? – смеётся тот. – Какие игры, я тебе всё прямо и открыто сказал. А вот ты игру затеял странную. Зурабку жмокнул, а потом ещё и кокнул. И этого, Пермяка тоже. Завалил обоих. Ты? Признай.

– Где Айгюль? – хрипит Ферик. – Ты хотел, вот, я пришёл. Говори, где племянница.

– Зачем фраера с собой взял? – кивает на меня Лимончик.

– Жених её, – отвечает Ферик. – Тебе-то чё? Кого хочу, того и беру.

– Правда что ли? – спрашивает меня со смехом дед Назар. – А ты ушлый, недопёсок. Две невесты у тебя? А может, больше? По узбекскому закону что ли?

Вот тварь, знает уже про Наташку. Очень хочется вынуть маленький «браунинг» из ботинка и проверить в реальных условиях, насколько он неэффективен.

– Сергей Олегович, – говорю я, – вы бы не могли нам сообщить, где находится Айгюль и как она там оказалась?

– Могу, конечно, – кивает он. – Но мне нужно, чтобы Фархад ответ дал на прямой вопрос.

– Какой вопрос? – презрительно прищуривается Ферик.

– Ты мочканул Зураба Белого и Пермяка?

– Где Айгюль?

– Так тут вот какое дело, – усмехается Назар, – я же тебя позвал не для того, чтобы ты наблюдал, как мы с корефанами плов жрём. Ответь людям на вопрос и сразу узнаешь, где твоя Айгюль. Ваша, вернее, раз недопёсок тоже при делах. Я понять его могу, девка видная. Красавица она у тебя.

– Никаких разговоров, – твёрдо отвечает Ферик, – пока не скажешь, где она и что с ней.

– Ну, нет, так нет. Я и до схода подожду. Мне не горит. Только Айгюль свою сами ищите тогда.

– Сука, – шипит Фархад Шарафович. – Да я вас тут всех положу! Я твою породу…

Я чуть задеваю его, чтобы он в запале не наговорил лишнего. Ни к чему это. Холодную голову надо иметь.

– Давай-давай, попытайся, – кивает Назар. – Ладно, короче, дело к ночи. Я специально позвал авторитетных людей, чтобы тебя выслушали и запомнили твои слова.

Ну да, идея неплохая. Сейчас Ферик в агонии, и его можно легко додавить и заставить сказать он или нет грохнул этих уродов. Если он, на сходе не нужно будет этим вопросом заниматься и давать возможность Ферику выкрутиться и оправдаться. Факт имеет подтверждение, Ферик сам подтвердил в присутствии двух авторитетов.

Если же он сейчас откажется, то нужно будет найти свидетелей, которые подтвердят, что он соврал. Я, например. Он же говорил мне об этом. Конечно, по большому счёту, это всё чепуха и из-за этого похищать Айгюль совершенно нелепо. Но совсем не факт, что он её отдаст и что ничего с ней не сотворил. Он ведь может ещё чего-нибудь потребовать.

Ферик, разумеется, тоже все эти расклады понимает и не желает отвечать на вопрос.

– У тебя с головой плохо? – спрашивает он. – Ты ради вот этого её схватил?

– Схватил, – усмехается Лимончик. – Не хватал я.

– Где она есть тогда?

– Скажу, – лыбится тот. – Но сначала ты скажи.

– Ладно, – сдаётся Ферик. – Да, это я их убрал. Причины у меня железные.

– Какие?

– На сходе объясню. Сейчас смысла не вижу.

– Понятно. Все слышали? Ферик Ферганский признал, что грабанул и завалил Зуру Белого, а потом и Пермяка, и что у него, якобы были на это причины.

Лимончик довольно посмеивается.

– Я сказал, что завалил, – злится Ферик. – Про грабанул ничего не говорил. Гонишь, Назар. Подстава это. Где Айгюль?

– Ну что, – глумливо спрашивает своих авторитетных товарищей Лимончик. – Сказать ему или не говорить. Всё равно же узнает.

Ферик делает глубокий вдох и выдох и на удивление спокойно заявляет:

– А ты, походу, не человек слова, да? Ну что, значит будем решать по-другому.

– Ладно-ладно, скажу, а то вдруг ты всех нас пострелять решишь, а? С тебя станется. Крикни там Шилю. Он у двери ждёт.

Я открываю дверь и действительно вижу там кента. Здоровый, несуразный коротко подстриженный детина с золотым зубом. Он заходит.

– Давай, – кивает Назар. – Рассказывай, где ты племянницу Ферика видел?

– В аэропорту.

– Чего? – восклицает Ферик. – В каком аэропорту.

– Во Внуково. Я провожал там кента одного в Сочи и Айгюль увидел. Я говорю о, ты откуда и куда? А она отвечает, типа в Сочи.

– Ты откуда её знаешь? – прищуривается Ферик.

– Так по Ташкенту. Я же мотаюсь туда-сюда, вожу там кое-что.

– Какой Сочи! Ты чё несёшь!

– Она с Джемом была с Бакинцем. Он меня не знает, а я его узнал. Ну ладно, говорит, я полетела. Всё. Больше ничего и не сказала. Да и некогда было, они опаздывали уже.

– Это когда было?

– Так вот последний рейс вечерний.

– Не верю. Подстава, Назар.

Тот смеётся.

– Ну а ты, жених, – кивает он мне, – обломался? Невеста ту-ту, с нормальным кентом улетела, да? Ну ничего, у тебя же ещё одна есть. Так что не расстраивайся.

На Ферика смотреть страшно, весь чёрный, смерть ходячая, косы только не достаёт.

– Сука, – хрипит он и тянется к карману. – Сука, Назар…

В этот момент заглядывает один из его амбалов.

– Фархад Шарафович, – шепчет он. – Фархад Шарафович, вас к телефону.

– Смотрите, – качает головой Лимончик, – какой деловой. У него даже телефон в машине, а где племянница не знает.

– Это Айгюль, – шепчет амбал.

Ферик поворачивается и молча выходит.

– Ну что, Бро, – прищуривается Назар. – Не забыл, что я тебе говорил давеча? Сам видишь, за мной правда. Так что ты подумай хорошенько. А то как бы и самому не пропасть.

– Вот же дрянь! – приговаривает Ферик, стоя у машины. – Вот дрянь!

– Не расстраивайтесь, – говорю я. – Главное, с Айгюль всё в порядке. Поверьте, это самое важное.

– Сука! – хрипит он, разговаривая сам с собой. – Сука Лимончик. Ну, ничего, я тебе устрою. Ты у меня умоешься слезами кровавыми! А ты… ты… в аул, чтоб сидела безвылазно. Замуж тебя выдам за первого встречного! Сиди, рожай! Чтоб духу твоего не было здесь!

В этот момент подъезжает такси и из него выходит Цвет.

– Ну что у вас тут? – спрашивает он, но Ферик не отвечает, садится в машину и со всей дури хлопает дверкой.

– Поимели нас маленько, вот что у нас тут, – качаю я головой. – Ладно поехали по номерам. Ты-то как? Не переломало тебя?

– Повезло, что впереди сидел, – отвечает он. – Тачка прямо в заднюю дверь долбанула. Пацана одного в больницу повезли. Чё-то сломали ему.

Повезло так повезло.

Мы возвращаемся в гостиницу. Наташка не спит, ждёт.

– Ты небыстро, – качает она головой. – Опять вон ночь уже. Давай спать скорее.

– Ага, – соглашаюсь я и начинаю раздеваться.

– У тебя всё нормально?

– Да. Айгуль пропала. Ферик думал, что её похитили.

– Как похитили? – удивляется Наташка.

– Ну, обычно. Не знаешь, как? Украли и держат в темнице. Плохо обращаются и требуют выкупа, например.

– Кто похитил?

– Да никто. В Сочи она улетела со старым дружком своим.

– А подруга в госпитале?

– Я думаю она ненадолго улетела, завтра вернётся. Или послезавтра.

Когда я стаскиваю брюки, звонит телефон. Кончится это когда-нибудь или нет?

– Алло…

– Егор, извини, что поздно. Это Толик.

– Да узнал я тебя, Толик. Только давай мы завтра поговорим, а?

– Слушай, я здесь, рядом с гостиницей. Мне с тобой сейчас поговорить надо.

– Точно не завтра? – с надеждой уточняю я.

– Несколько минут, Егор. Я могу подняться к тебе. Или ты спустись. Важное дело у меня…

7. Сибирские морозы

Важное дело. Важное. Самое странное, мне даже нисколько неинтересно, что это за важное дело. У меня, вообще-то, все дела важные, как ни удивительно. Мне бы для разнообразия о космосе подумать, об искусственном интеллекте, что ли, а то постоянно решаю вопросы жизни и смерти. И ничего больше.

– Я сейчас, Наташ. Толик что-то мне сказать желает. Очень важное и не терпящее отлагательства.

Наташка вздыхает. Вот так быть женой декабриста. Несладко, да? Да, сам знаю, но что делать. Нам бы в коечку, нам бы сладенького, а тут реки-то совсем, блин, не молочные текут в кисельных берегах. Кровь с молоком. Но это ничего, всё поменяется. Со временем. Наверное…

Я звоню в номер к пацанам и приглашаю на вахту Семёна. Мы поднимаемся наверх, в казино. Анатоль уже здесь.

– Здравствуй, Толик, – жму я его руку. – Ну как ты? Живой? Сыграть не хочешь? Как твой фарт?

– Хочу, – улыбается он, – да только, похоже, сейчас не самый удачный момент в жизни. В плане везения.

– Ну что же, ты мудр не по годам, – усмехаюсь я. – Ну, так что там у тебя? Было что-нибудь интересное?

– Ох, – качает он головой. – Ты многое пропустил.

– Ага, – усмехаюсь я. – У меня и своих приключений достаточно было. А ты что, всё это время в ментовке просидел?

– А ты откуда знаешь?

– Знаю, но не всё, – отвечаю я. – Так что рассказывай. Кого там у тебя укокошили?

Он берётся за голову руками.

– Представляешь, человека убили! У меня дома! Родители, наверное, в полном ужасе…

– Мама твоя, если это она была, вполне спокойной мне показалась, когда я звонил. Зачем ты такую толпу домой к себе потащил? Вот что я не пойму.

– Да я и не собирался, – качает он головой. – Думал, тебя, Еву, дядьку этого ещё, ну и… музыка, выпивка, интимная обстановка.

Бармен приносит кофе.

– Не собирался, но притащил? Что уж удивляться, что секс обломился?

– Ты прям, как западник говоришь. Сеск… Хм… Понимаешь, Галина Брежнева, – понижает он голос, – захотела присоединиться. Не к… сексу, а к вечеринке. Я просто сдуру сказал, что еду с друзьями к себе, и она прилепилась насмерть. Мы с вами и точка. А за ней ещё куча народу потянулась.

– А ты, значит, хотел Еву в койку затащить? Она же иностранка, на неё знаешь, сколько глаз смотрит, причём неотрывно.

– Да почему сразу в койку?

– Ладно, рассказывай, кого там грохнули у тебя?

– Слушай, – качает он головой. – Это вообще детектив. Короче, мужичонка вообще спокойный сидел в уголочке, почти ничего не говорил, улыбался всё время. А потом мы все вырубились и оп-па… он с ножом в животе. Всё в крови, а в милиции говорят, что, это опасный рецидивист, грабитель и убийца. Родители в ужасе, пороть будут сегодня, тем более, что объяснить я ничего не могу. Хорошо хоть ничего вроде не украли.

Блин… Грабитель и убийца туда явно неслучайно попал, а по наводке. Или по заказу. Но это естественно не тот кент, что на квартирнике подрезал лилию.

– Кто ещё был? – спрашиваю я.

– Да, ёлки… Даже не знаю. Какие-то неизвестные личности. Мутные, по большей части.

– Ну, подумай, никто не запомнился? Неважно по какой причине…

– Ну да, был там один интеллигент, учёный какой-то. Он всё вокруг Галины крутился. Всё ей обещал что-то.

– Что именно?

– Не знаю, – пожимает плечами Анатоль. – Говорил, чтобы она не волновалась, он всё сделает. Такую фигню какую-то. Я думаю, он просто набрался.

– А у тебя откуда алкашки столько дома?

– Алкашки? – хмурится он, пытаясь понять, что я имею в виду.

– Напитков то есть.

– Так они с собой принесли.

– Понятно. А Ева где сейчас?

– Она у себя в отеле.

– Ну, – пожимаю я плечами. – А ты-то почему не у неё, а у меня до сих пор?

– Да, ёлки, я бы пошёл, но такое чувство, будто буду под микроскопом у различных органов.

– Да плевать, – смеюсь я. – Думай о своих органах, они важнее.

Он тоже смеётся:

– Егор!

– Не знаешь, что интеллигент этот хотел от Галины?

– Нет, не понял, – качает он головой. – Она от него старалась подальше держаться. Там с ней Борис был, он этого дядю блокировал, если так сказать можно.

– А вокруг Евы никто не вился? – спрашиваю я. – Кроме тебя, конечно. Или ты всех претендентов тоже блокировал?

– Нет, – ухмыляется он. – Никто не претендовал. Она даже удивлялась, что никого из КГБ не было.

– Ну, это заблуждение, мой друг. Впрочем, это неважно пока, но готовься, что тебя и туда дёрнуть могут. Но только в свободное от работы время. Завтра от Ирины и так прилетит. Готовь свой зад. Драть будут. Как сидорову козу.

Он мрачнеет.

– Ну ты сильно-то не депрессуй, – усмехаюсь я. – Выдерет разок, подумаешь. На вот тебе.

Я даю ему несколько фишек.

– Иди, поиграй немного, но не увлекайся. В конце концов в выигрыше всегда казино остаётся.

– А ты как с этим… с этим всем связан? – удивляется он. – С казино то есть…

– Мы все связаны со всем, – пожимаю я плечами. – Так уж эта жизнь устроена. Считай, что я комиссар от Коминтерна. И никому не говори об этом.

– Понял, – усмехается он.

Он идёт к столу, а я возвращаюсь к Наташке. Мне очень хочется продемонстрировать ей, что при всех неурядицах в жизни всегда остаётся место для приятных, захватывающих дух моментов. Пусть при регулярном повторении эти моменты на первый взгляд могут показаться весьма обыденными и неважными, только это совсем не так. Каждый раз они увлекают, будто в первый и делают нашу связь крепче. Крепче и крепче.

Утром, явившись на работу, я первым делом иду к Новицкой.

– Ирина Викторовна, привет дорогая.

Она молча смотрит на меня. Такое чувство, что лазером на куски режет. Или автогеном.

– Ириш, ты чего молчишь? Привет говорю.

– Ты поездку в Краснодар подготовил? – спрашивает она, выдохнув чтобы не разораться.

– Практически да. Я сегодня вечером хочу домой полететь. Уволиться и проверить, как там и что. Не хочешь мне компанию составить? Ты же вроде намеревалась тоже сгонять.

– Это ты делаешь, что тебе заблагорассудится, – зло отвечает она, – а я вот работаю так, как этого требуют установленные нормы. Понимаешь? Этим мы с тобой отличаемся. Видишь разницу?

– Ну, типа, – пожимаю я плечами. – Вообще, не понимаю, какое кому дело, сколько я сижу за столом? Разве не результат важен?

– Так у тебя и результата пока нет никакого. Ты уже пол Союза должен был объехать за это время, да только нет. Сплошное топтание на месте. С инициативой каждый дурак выступить может. А ты вот попробуй решение в жизнь претворить и довести до конца.

– Ир, хорош, – качаю я головой. – Я, может, больше других в реализации плана заинтересован.

– Так, всё Брагин, иди ты в жопу. Скажи своему лауреату, пусть ко мне идёт. Он здесь сегодня?

– Слушай, – чуть покачиваю я головой. – Он вчера полиции содействие оказывал, поэтому не мог явиться.

– Полиции? Это на какое же он государство работает, а?

– Ой, ну не придирайся ты к словам, пожалуйста. Подумаешь, оговорился. Ты же поняла, что я про милицию.

– Нет, Брагин, ничего я не поняла. Вот вообще ничего! Ясно тебе?

– Ириш, я тоже тебя обожаю, – усмехаюсь я, поворачиваясь к двери. – Я тогда пошёл, да?

– Убила бы тебя! – бросает она мне в спину, и в тот же момент в стену с грохотом влетает дырокол и рассеивает красивое облачко конфетти.

– Ир, ну ты совсем уже, – качаю я головой и быстро выхожу из кабинета.

Сердитая начальница у меня.

Целый день я занимаюсь рабочими делами не отвлекаясь ни на каких уголовников или представителей силовых структур. Работа кипит, телефоны разрываются. Дел невпроворот. Я загружаю свою команду так, что нам даже некогда перекинуться парой слов не по делу.

В пять часов я отчаливаю, но перед этим захожу в кабинет к Новицкой.

– Ирина Викторовна, я тут вам дырокол решил занести. Ваш-то наверное уже не фурычит, да?

Она смотрит на меня прищурившись и ничего не говорит.

– Я, собственно, доложить хотел, – улыбаюсь я. – По Краснодару всё готово. Во вторник можно ехать. Я вернусь в понедельник и можем сразу мчаться дальше. Ир, слушай, ты точно со мной не хочешь поехать? У тебя дел никаких дома нет?

– Когда ты уезжаешь?

– Завтра утром, скорее всего. Не знаю ещё точно. Как Яна билет сделает, так и полечу. Сегодня хотел ещё к Большаку заскочить на ужин. Не желаешь со мной?

– Может, и желала бы, – пожимает она плечами, – да только возможности не имею. Кто-то же должен работать.

– Ириш, хорош дуться. Вспомни, что мы с тобой, как две переплетённые руки. Общее дело, между прочим, делаем.

– Так, Брагин!

– Знаешь, когда ты сидела без дела, ты мне больше нравилась. Ладно, всё полетел я. Буду нужен, знаешь, где меня искать. Здесь временно в машине телефона нет, но это ненадолго. Машину починим и всё будет, как всегда. Можешь звонить Большаку, если что. Он меня разыщет. Всё, счастливо оставаться. Чмоки-чмоки.

Я поворачиваюсь и иду к двери.

– Брагин! – окликает она меня. – Ну-ка, подойди.

Ну, ёлки. Чуть помешкав, всё-таки подхожу к ней. Она встаёт из-за стола и делает шаг ко мне.

– Ладно, – говорит примирительным тоном. – Не обижайся. Меня просто знаешь как сношают, чтобы мы всё успели. А у нас пока явное отставание от графика.

– Ничего, – улыбаюсь я, – успеем. Выполним и перевыполним, поверь, я точно знаю.

– Почему это? – хмурится она.

– Вопрос чести.

– А у меня что? Вопрос бесчестья что ли?

– Зачем ты меня себе противопоставляешь? – пожимаю я плечами, показывая, что никак это дело не возьму в толк.

– Иди сюда.

Она делает ещё шаг ко мне и обнимает. Нет, не страстно, скорее по-братски. Прижимает к себе и поглаживает по спине. По-братски, да, правда со стороны это выглядит иначе. Поэтому у Толика, который врывается в кабинет, глаза на лоб лезут.

Ирина, надо отдать ей должное, не отскакивает в сторону и не краснеет, как восьмиклассница. Всего лишь прекращает гладить меня по спине.

– Чего тебе, Анатолий? – спрашивает она, не выпуская меня из объятий. – К нам хочешь?

– Простите, – теряется он и пятится к двери.

– Всё, Егор, – усмехается Новицкая. – Ступай.

– Так ты не хочешь поехать? – спрашиваю я.

– Нет, не в этот раз. Давай, Толик, проходи. На объятия не рассчитывай. Ты же никуда не уезжаешь?

– Нет, Ирина Викторовна.

– В Краснодар мы его берём с собой, – говорю я. – И Яну тоже.

– Это какую, Авгиеву что ли?

– Да, – подтверждаю я, – Авдееву.

– Посмотрим, – кивает моя начальница. – Видно будет.

К Платонычу я приезжаю на час раньше назначенного срока. Наташка здесь уже с обеда, когда Трыня из школы вернулся. Она хотела помочь и так даже хорошо получилось. Парни её отвезли и она там с Андрюхой хозяйничала, так что Платонычу ничего делать не придётся.

Когда я захожу, в квартире пахнет просто сумасшедше.

– Егор! – бросается на меня Трыня.

– Здорово, Андрюха! Обалдеть! Тебя и не узнать! Ты куда растёшь-то?

– Да ладно, тебе, смущается он.

– Чего ладно, вон мужик уже какой здоровый. Я б тебя на улице не узнал, точно говорю!

– Ну, – смеётся он, – мимо бы не прошёл. Я бы тебя окликнул.

Мы радуемся, смеёмся, болтаем, пьём шипучку. Наташка припахивает меня с Андрюхой накрывать на стол. Прям какая-то ностальгия. Прошлая жизнь из позапрошлой жизни.

Наконец приезжает Платоныч. Он заносит кучу деликатесов в фирменных пакетах из «Берёзки» и большое блюдо из ресторана, не знаю какого.

– О, сегодня пир на весь мир? – улыбаюсь я.

– Ага.

– Я звал с собой Новицкую, но она сказала, что работы дофига и не поехала.

– В следующий раз привози, – кивает Платоныч. – Хорошая идея. Зря мне не сказал, я бы ей позвонил.

– Ещё и сейчас не поздно.

– Ну, не знаю…

– Это уж, как хочешь, – улыбаюсь я. – Дядя Юра, давай парой слов перекинемся, пока за стол не сели. Пошли в твой кабинет.

– Ну ладно. Наташенька, ты проконтролируй всё, пожалуйста. Лучше тебя, всё равно никто этого не сделает. И спасибо огромное за помощь. Весь день здесь отработала.

– Да что вы, Юрий Платонович, – улыбается она. – Это куда лучше, чем одной в номере сидеть, как Рапунцель.

Мы идём в кабинет. Выглядит он уже вполне обжитым. Книжные шкафы, пока ещё не полностью заполненные, письменный стол, лампа, как у Ильича с зелёным плафоном, диван и куча бумаг на нём.

– На следующей неделе едем в Краснодар, Сочи и Геленджик, – говорю я, – по вопросам нашего «Факела». Хочу предложить устроить выездное совещание со Злобиным и Куренковым.

– Думаешь, надо совмещать?

– Почему нет? Там в Сочи таможенный пункт, всё удобно, всё в одном кусте.

– Не знаю, мне же нужно будет как-то объяснить причину отсутствия.

Я ввожу его в курс последних событий.

– Слушай, надо подальше от всех этих брошей, Ев и прочей ерунды держаться, – качает он головой.

– Ева, как раз, может и пригодиться, – развожу я руками. – Нам нужна помощь в открытии фирм, в коммуникации и всё такое.

– Ох, лучше бы кого-то другого подыскать, раз она плотно с «конторой» сотрудничает. Нам бы лучше не светиться, сам понимаешь.

– Ну да, через неё и подыщем. У меня родственников за границей нет, так что, в любом случае, через КГБ придётся действовать, ну, через Еву то есть. А у тебя нет случайно?

– Родственников? – хмыкает он.

– Ага.

– Надо подумать.

– Серьёзно?

– С тёткой надо поговорить. У неё вроде двоюродная сестра вышла замуж за француза когда-то.

– Ого-го, – удивляюсь я. – Желательно эту инфу не афишировать.

– Так я и не афиширую, – пожимает он плечами. – Знаешь, что меня беспокоит?

– Думаю, догадываюсь, – вздыхаю я.

– Все эти Лимончики, Зурабчики и Пермяки.

– Из этого списка в наличии только Лимончик остался, – усмехаюсь я.

– Ага, но он может кровь попортить неслабо. А нельзя Злобина попросить решить с ним вопрос?

– Не хочет, он как-то участвует в их схеме. Ну а про Чурбанова я тебе сказал. Лимончик пророс во все структуры.

– Это крайне плохо, – качает головой Большак. – Он нам всю малину обделает. Чувствую, не даст спокойно работать. Как-то решать надо с ним. Ты тут большие дела намечаешь, а тыл такой неспокойный. Может, тогда вообще лавочку прикрыть или продать тому же Лимончику?

– Ха, во-первых, он не купит, ему надо нахаляву и чтобы работали другие, а он только баблос рубил. А, во-вторых, нам желательно глобальный контроль установить над этой братией. Глобальный, конечно, не получится, но если авторитет Цвета вырастет, можно будет эффективно решать вопросы на местах. А их решать придётся, поверь. На каждое предприятие с потенциальной прибылью попрут пацанчики. С кем-то будем решать с помощью отрядов, которые я сейчас как раз создаю, а с кем-то без блатных не получится. Так что все эти структуры в обозримом будущем нам понадобятся. А с Лимончиком надо решать, я согласен. Причём не просто решать, а исключительно в нашу пользу. И я очень и очень сомневаюсь, что на сходке Ферик с Цветом одержат победу.

– А чем он может быть связан с Чурбановым? – спрашивает Большак и трёт виски.

– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Тут только догадываться можно. Но мне почему-то кажется, что без Галины Леонидовны и её бриллиантового Бори здесь не обошлось.

– Возможно, – соглашается Платоныч. – Слушай…

В этот момент раздаётся звонок в прихожей.

– Ну ладно, – кивает он. – Пошли. По поводу Краснодара я подумаю. Мне, в принципе, в Новороссийск предстоит ехать, может, получится совместить. Посмотрим.

Мы выходим в прихожую встречать Скударнова с женой.

– Ох, как вкусно пахнет! – восклицают они.

Это точно, пахнет волшебно. Я ведь не обедал сегодня.

Вечер удаётся. Вкусная еда, приятная дружеская обстановка, душевное тепло и песни под гитару. Отказать общим просьбам Платоныч оказывается не в состоянии и поёт, не останавливаясь минут сорок. И вызывает наш зрительский восторг. Временами мы подпеваем, но некоторые песни слышим впервые.

В гостиницу приезжаем уже поздно, но я звоню в госпиталь. Там никаких изменений. Хорошо, что нет ухудшений, но очень тревожно, что нет улучшений…

Мы падаем в постель и сразу засыпаем, а утром несёмся в аэропорт и безо всяких приключений вылетаем в родные края.

Наташка сидит у окна, я посерёдке, а у прохода – Саня. Семён – через проход от него. Полёт проходит стандартно. Немного неглубокого сна с постоянными пробуждениями, немного куриной ножки с рисом. Блин, выглядит она не очень, но вкусная, ёлки. Как её готовят, курицу эту? Загадка… Ну, и собственно, всё.

Прилетаем в шесть вечера. За окном темно, погода хорошая, минус двадцать три градуса. В Москве было минус восемь. Ну, как говорится, где наша не пропадала. Мы выходим из самолёта тёплые, разогретые и попадаем в февральскую стужу с гуляющим по взлётному полю резким ветром.

В здании аэропорта холодно. Багажа у нас нет, поэтому идём напрямую на выход. Нас встречают. Подходят двое парней в хаки. Четкач. Саня и Семён их знают.

– Привет! С приездом, ребятки.

– Привет! Спасибо.

– Пойдёмте, мы на двух машинах.

Мы выходим.

– Вон, наши тачки, – показывают парни на две «буханки» защитного цвета.

Рядом с ними стоят трое парней. Тимурыч, конечно, перестраховался немного. Дома-то мне ничего не угрожает. По крайней мере, если и есть опасность, то не такая уж и большая.

Мы идём через площадь.

– Холодно, Наташ? – спрашиваю я.

– Нормально, – улыбается она. – Мы же дома. Даже если и холодно, не страшно.

– Ты отца предупредила, что мы приезжаем?

– Ну, конечно.

– А моих?

– Да, с мамой говорила, – кивает Наташка.

– Спасибо.

Дожились, самому даже родителям позвонить некогда.

Мы торопимся скорее очутиться в тепле автомобиля, как вдруг дорогу нам заступают два чувака, внешность которых не оставляет ни малейших сомнений в их принадлежности к определённому социальному слою. Рожи протокольные, в общем. Гог и Магог. Они в спортивных куртках не по погоде и в норковых шапках, с опущенными ушами.

– Э, слышь, Бро, здорово.

Твою дивизию. Кто такие?

– Ну, здорово, коли не шутите, – вздыхаю я. – Слушаю вас, господа хорошие.

– Тебя Захар Бычок зовёт. Перетереть хочет.

– Сорян, пацаны, – качаю я головой. – Я с Захаром вашим не знаком, так что приглашение принять не могу. Тем более, только прилетел, у меня дел сейчас много. Если он от меня что-то хочет, пусть договориться о встрече и подъедет, когда я скажу. Телефон у парней возьмите. Сейчас не получится. Посторонитесь, пожалуйста, мы торопимся.

– Ты не вкурил, походу, – говорит один из них с рожей, которой не то что детей, жителей столицы пугать можно.

Ну, что поделать, местный колорит. Да, встречаются у нас такие типажи из бывших каторжан.

– Захар тебя не приглашает и не спрашивает, можешь ты или нет. Он сказал, чтобы ты приехал. Чё тут решать-то? Привет он тебе от деда Назара передаёт. Давай, за нами, короче.