Пройдя коридорами блок КНС, они спустились по лифту для персонала в проходную хозяйственного блока.
– Ээээ… – промычал быдловатый голос на входе. – Куда?
– Да за сигами, в маркет! – изменив голос на хрипловатый бас, сказала Лена. Они оба, накрывшись вонючими капюшонами, прошмыгнули через охранника на улицу.
– Бомжи! – сплюнул тот, в презрительной ухмылке. – Говномесы сраные!
И тут же заржал от своей высокоинтеллектуальной шутки.
Очутившись на темной улице и уже умирая от запаха канализации, Федя быстро юркнул за всезнающей Леной.
«Капюшон не снимать! – тихо, но напористо прошептала она. – Засекут в миг! Иди за мной тихо и уверенно».
Два ассенизатора пошли по направлению к станции пневмокапсул метро. Лена почти мгновенно юркнула в неглубокий проем в стене, с силой затащив туда Федю.
«Снимай!» – торопливо бросила она, быстро скидывая с себя мерзопакостную одежду.
Они находились в проделанной кем-то дыре в огражденияхмежду пешеходными дорожками под сенью небоскребов ночного города. Непривычная виду дикая трава и кустарники окружали странную парочку.
«Вот сделай склейку со своим куар-кодом на руке», – Лена достала две переводные татуировки в виде черных квадратиков. Идентификаторы личности невидимыми штрихами наносились на правую руку и лоб человека, дабы всевидящая система городского контроля, миллиардами мини камер наблюдавшая и анализировавшая деятельность каждого гражданина, могла считывать информацию о местонахождении любого индивида. Пластифицировав нагревом своего дыхания, девушка помогла нанести опознавательный код Феде. Тот, в свою очередь, так же помог сделать подобные процедуры Лене.
Девушка быстро содрала внутренние куски ткани и обклеила ими ноги и руки, посоветовав сделать также и Феде. Система распознавания быстро уловит очертания одежды бежавших с ристалища. Теперь они оба походили на фриков с намотанными пластами ткани на части тела. Да и не важно! В городе полно самоутверждающихся за счет странных одежд личностей.
Пробравшись по кустам дикой, нетронутой территории шириной не больше трех метров, они нашли очередной лаз в пешеходную дорожку. Федя отлично помнил, что маргиналы и люмпены, как их называла официальная пропаганда, частенько проделывали такие дыры в бетонных ограждениях, дабы поспать в кустах, сходить в туалет или затащить загулявшую барышню для соития. Андроиды-полицейские, инженерные службы старались оперативно заделывать прорехи, но, учитывая количество людей без определенного места жительства, подобных островков свободы везде было вдоволь.
«Надо быстро дойти до ближайшего магазина, – сказала Лена. – В таком одеянии мы скоро станем объектами пристального интереса».
Федя с Леной пошли по улице. Девушка взяла его под руку и прижалась боком.
– Не обольщайся! – коротко шепнула она. – Просто для создания вида влюбленной парочки. Твои феромоны до сих пор не могут пробить запах канализации.
– Также как и твои, – тактично напомнил девушке Федя.
– Ты предпочитаешь умирать в этих застенках для маньяков? – спросила Лена. – Был единственный шанс на спасение.
– Я предпочитаю яичницу на завтрак и красивых девушек на ужин, – серьезным голосом пытался пошутить Федя.
Лена шутку не оценила. Она неторопливо осмотрела улицу, создавая вид скучающей парочки, ищущей развлечений. «Большой брат» – система мониторинга улиц под управлением искусственного интеллекта – лихо реагирует на любые суетливые движения, бестолковые и неуверенные действия и нестандартное поведение. Это является первым признаком человека, совершившего или пытающегося совершить правонарушение.
Уже несколько поколений вымуштрованы к особому поведению. Не только на улице, но и дома говорят и делают так, будто под вечным контролем. Пугливые взгляды, зажатое поведение, сверхконтроль поведения. Фобии и страхи, невозможность выразить эмоции или совершить спонтанный поступок сковывала в повседневной жизни, делая её невыносимой.
Контрольный чип, который вставляют в голову каждому новорожденному, реагирует лишь на прямое нарушение законодательства. Они же пока ничего плохого не совершили – просто вышли из Гвалтиторы и идут себе спокойно по улице. Ученые, наверняка, бьют тревогу, но если действия бывших соперников по ристалищу не подпадают под уголовный или административный кодекс – чип молчит. Вот если «Разумные» подадут иск в правовой контроль, выскажут претензии, то дело рассмотрят, и при положительном результате, контрольный чип сразу же начнет подавать сигнал всем правоохранительным органам поблизости.
Наверняка, сейчас их ищут своими силами, пытаясь прочесать все здание. Да и все эти бои без правил, особенно с участием человека, происходят в первый раз. Еще не факт, что правовой контроль вынесет положительное решение – все-таки, если об этом узнает общественность, то резонанс возрождения гладиаторских боев может выйти боком системе.
Но шанс кулуарного запроса от представителей элиты на поимку и скрытое задержание двух подопытных кроликов, все же, имеется. Так что, нужно быть осторожнее.
Глава 4. Временное убежище
Федя с Леной зашли в мутный, вонючий, психонарк-клуб. Обдолбанные ритмами инфразвуковых волн особой частоты и тональности, наркоманы, словно эпилептики, бились в припадках под действием тяжелого звукового наркотика. Только лишь умелые диджеи, с особыми способностями слуха, вклинившись в низкие частоты, могли заварить крутой саунд, вырубая наповал и отправляя в сладкие грезы любителей ширнуться.
– Здесь есть один человек, который поможет, – сказала Лена, распахивая небольшую дверь в углу помещения. Служебный вход красовался надписью «Посторонним вход воспрещен», но девушка решительно толкнула дверь.
– Лили! Собственной персоной! – воскликнул чей-то низкий утробный голос, и Федя, войдя в тесное помещение, увидел несколько человек сомнительной внешности, по кругу пускавших приспособление для фильтрации воздуха, на выходе дававшее наркотик. Прибор фильтровал воздух, выпуская в камеру азот, который связывался с разными психоактивными веществами в мизерном количестве, создавая просто сногсшибательную наркотическую смесь. Во взаимодействии с чистым азотом траты на дурь у современных растаманов сокращались на несколько порядков.
Жирный мужик, хозяин местного притона утопил в объятиях хрупкую девушку.
– Ты как здесь? – он вопросил с какой-то нежностью в голосе.
– Дядя Светлан, понимаешь, нам нужно скрыться! На день-два. Меня обманом затащили в Гвалтитору, сделали из меня незнай-что… – только тут в девушке, наконец, проявилась женская сущность. Она утонула в объятиях родного человека, плача, а он мрачнея и свирепея лицом грозно рявкнул:
– Да я всех этих «Разумных» разнесу! – угрожающим голосом зарычал дядя Светлан. – Эй, Соленый, где твои бойцы сейчас? Можно Косаря подключить. Да и «Креповцы» подтянутся. Человек сто – сто пятьдесят соберем, наваляем этим зазанайкам!
– Не надо, дядя! – сказала, рыдая, девушка. – У них огромные силы, там и полиция приедет. У вас будут проблемы. Мне не месть нужна, а убежище!
Мужик слега утихомирился и посмотрел на родственницу.
– Что они с тобой сделали? – тихо, но грозно спросил дядя Светлан.
– Напичкали всякими чипами и отправили на бой до смерти. Можете в инфополе посмотреть. Мы вот с моим противником сбежали. Сейчас надо пересидеть.
– Они не тронули тебя… не причинили вреда? – тихо спросил Светлан.
– Да я шла на учебу в Гвалтитору, меня там определили в особый экспериментальный отряд, провели биометрию и обследование, затем поместили в операционную камеру, а там уже я ничего не помню.
– Гниды! Урою!
– Дядя Светлан, я точно знаю, что никаких попыток изнасилования не было, если вы об этом! Я ведь, как и завещал твой старший брат, мой отец, буду по нашему семейному обычаю чистой невестой. А теперь, когда мне вживили в мозг кучу всяких имплантов, могу дать отпор любому любодею. Поэтому, просто помогите пересидеть какое-то время, либо же где-то перекантоваться, пока все не уляжется.
– Все сделаем, родная! – грузный мужчина с необычайным проворством выскочил из-за стола и повел их тайной дверью, замаскированной под вешалку в темный коридор.
– Парню можно доверять? – бросил дядя Светлан девушку.
– Да он такой же, как я! Попал в лапы ученых и стал хомячком-испытателем! Первый бой я с ним видела в инфополе, на второй поставили меня. Не думаю, что он как-то подведет. Или нет?
Последнее предложение относилось к Феде.
– Не хотелось бы обратно в Гвалтитору, – скромно заметил Федя. – Я с вами!
Дядя Светлан мельком кинул взгляд на юношу и быстро просеменил в дальний угол коридора.
– За пару дней я смогу организовать миграцию тебе, Лена, в соседние страны. Через Берлинский Эмират и Французскую Джамахирию тебя доставят в Соединенные Штаты Трансгендерной Америки. Там у нас есть каналы поставок и разветвлённая цепь русскоговорящей диаспоры. А ты, малой, – дядя Светлан тяжелым взглядом уставился на парня. – Пока посидишь здесь, чтоб не выдать Лену властям. Я может и верю, что ты не захочешь рассказывать им о девушке, но они умеют выпытывать тайны из любого человека. Потом я тебя отправлю родителям.
– Его же ведь тоже будут искать, поймают и накажут, – обеспокоенно произнесла Лена.
– Он что нам сват, брат, акробат? – Светлан начал жестко, но потом подобрел лицом. – Деточка, родная, я бы с радостью, но моих ресурсов хватит только на тебя.
– Да перестаньте, я все понимаю, – Феде стало неуютно. – Да и бежать в штаты, где ЛГБТ-полиция наказывает гетеросексуалов прилюдным изнасилованием, как-то не хочется.
Лена взяла его за руку и сильно сжала ладони, давая знак, что они что-нибудь придумают. А сейчас надо перевести дух.
– Здесь наш тайный ход, – заговорщицким тоном объяснил дядя Светлан. – Мы его защищаем ЭМИ-излучением, так что никакой датчик не обнаружит здесь скрытый ход. Да и ваши контрольные чипы блокируются, не передавая данные. Далее, по ходу движения увидите деревянную дверь. Постучите пять раз. Вам откроет Упырь и отведет куда надо. Сейчас я с ним свяжусь! Завтра, племяшка, я вам принесу еще еды и новости. И это… Сходите в душ! А то от вас несет за версту…
Он сунул в руки Лены наскоро собранный пакет из своих запасов пищи и отправился обратно.
– Только не вместе! – зарычал дядя, обернувшись и осознавая вариации своего указания про душ. – Узнаю, вырву твои кишки, малец, заполню их неоном и вывешу, как светящиеся гирлянды, вокруг клуба.
Упырь, мрачный, сгорбленный мужичок, с острым носом и обреченным взглядом проводил их в комнату. Подземные апартаменты служили схроном для сомнительных личностей, драгдиллеров и перевозчиков разных нелегальных и полулегальных грузов. Комната с туалетом и душем, кухонными принадлежностями и тремя кроватями была в явно запущенном состоянии. Бомжи тут жили, что ли?
По очереди сходили в душ и смыли отвратительную пленку канализационных стоков, поменяли одежду на грубые, но вполне чистые вещи бывших постояльцев, заботливо постиранных санитарным автоматом.
– Федь, приготовь еду, а я пока здесь приберусь, – по-хозяйски распорядилась девушка.
Через час комнату было не узнать: пыль и грязь исчезли со стен, потолка и пола. Два дивана были заправлены свежим бельем, чудом выбитым со склада Упыря, а на столе стояла большая сковородка с жареной картошкой, зеленью и настоящим мясом. Федя натуральные продукты видел только по серьезным праздникам, так что бережно и кропотливо приготовил ужин.
Голографическая панель, вещавшая со стены о последних событиях, создавала фон, а Федя, вдруг почувствовал приятное, теплое чувство домашнего очага. Рядом с ним была очаровательная девушка, настоящая еда, спокойное и чистое жилище. В кровь самопроизвольно вливалась достаточная доля гормонов радости, чтобы наполнить волшебством и налетом праздничности этот вечер.
«Фух! » – за стол присела Лена после последних хозяйственных хлопот, блистающая в чистом обаянии естественной красотой. Её слегка мокрые волосы прядями падали на лицо.
– Что? – спросила она, заметив на себе долгий взгляд Феди.
– Нет.. Ничо.. Не обращай внимание!
– Смотри, что я прихватила у дяди! – сказала она, доставая бутылку виски.
– А тебе можно?
– А че нет! Мне восемнадцать. А ты… Что несовершеннолетний?
– Мне только через три месяца исполнится… – смущенно сказал парень.
– Ну, так и проверим, работают ли здесь контрольные чипы в наших головах? – она с задорной весёлостью разлила по бокалам коричневую жидкость. – Я тоже только раз пробовала на дне рождения.
Федя стал задыхаться от нестерпимого жжения. Желудок наполнился ощущением теплоты, а мозг – туманом. Во внутреннем интерфейсе показалась строка – «Опасный уровень этилового спирта и сивушных масел. Загрузка печени выше нормы. Включен процесс дополнительной выработки ферментов для расщепления опасной жидкости».
Тут на душе возникла эйфория. «Стоп» – приказал он во внутреннем интерфейсе. Возникла легкость и расслабленность после пережитого, уверенность в себе и потянуло на разговоры.
– Итак, ты хотела мне что – то рассказать, – спросил он девушку, накинувшуюся на ароматную картошку с мясом. Лену тоже, походу, расслабило.
– Я в этой лаборатории уже неделю лежу, – сквозь набитый рот произнесла она. – Вживили мне какую – то хрень, и я по – другому стала видеть мир. Все стало ясным и чистым. Четко и ясно видно перспективы и понимание ситуации, быстрее принятие правильных решений. Такое чувство, что стала на порядок умнее, видишь то, что ранее скрыто от внимания. Мозг гораздо гибче, действуешь нестандартно, тело послушнее, суставы, мышцы и связки действуют четко, силы просто немерено.
– Да уж, – Федя потер гематому под правым глазом.
– Ты прости, если что, – сказала Лена. – Если бы встретились до боя, я бы тебе объяснила мои планы, а так… я думала, выйду против какого-нибудь медведя, как и ты. Сначала нужно было защитить себя. А потом, как увидела, что тоже не горишь желанием убивать, поняла, ты свой парень. Жалко было замочить такого смазливого дурашку.
Её глаза блеснули игривой искрой, и Федя невольно заулыбался.
– Так вот, я, лежа в регенерационной капсуле, взломала её подключение в инфополе Земли и в локальную сеть Гвалтиторы…
«Блин», – подумал Федя. – «Я – тупица. Очевидное ведь решение».
– …Отыскала сразу же карту коридоров, переходов, секторов, коммуникаций, служб и отделов. За ночь проложила маршрут, оценила опасности и требуемые действия. Проникла в переписку работников здания и составила план действий. Представляешь, все далось как дважды два! В мозг, как будто турбину поставили, соображалка просто генерирует качественные мысли.
– И что дальше планируешь делать?
– Ну, явно не по плану дяди! – сказала она, наливая еще по рюмке вискаря. Федя с ужасом осознал, что ждет его организм после второй дозы, поэтому повысил уровень ферментов и добавил резервов в работу печени. Упасть и проснуться где сидел, как это бывало со взрослыми, ему не хотелось. Батя брал дармовую биомассу и сбраживал отвратительно пахнущее пойло. Затем прогонял через специальный аппарат, получая еще более противную жижу. Отец тогда становился намного агрессивнее, зануднее и выпендрёжнее. Выказывал всем, что он нечто немаловажное, а Федя с мамой понимающе переглядывались и кротко слушали россказни отца. По десятку фраз повторяя нравоучения, он своим занудством, делал больше во вред детям, чем в пользу. Бедная сестренка! Как она там? Через пару дней свидимся. По – другому Федя начнет себя вести в семье!
Осторожно опрокинул в себя засаленную стопку, которую пытался отмыть ультрафиолетовым очистителем. Было бы стыдно показать себя недорослем понравившейся девушке. Облажаться перед Леной – и все, самооценка раз и навсегда упадет ниже плинтуса.
Федя с ужасом обнаружил ЖЕЛАНИЕ. Да, поллюции, повысившийся уровень интереса к девушкам соблазнительного вида и фантазии страстного секса со знакомыми ему представителями прекрасного пола, как часть подросткового естественного становления, были всегда. У него перехватывало дыхание, когда друзья пересылали ему запрещенные голоролики с откровенными сценами соития, ведь за них могли исключить из общества, снизить статус куар-кода, перевести из более благонадежной, выбранной ИскИном, начальной позиции в более низкую, но он все равно украдкой высматривал содержимое и ночью воспроизводил это в своей голове.
А теперь перед ним обворожительная красавица, по сотне граммов алкоголя в каждом. Усилием воли, Федя быстро вытряхнул фантазии из головы, перейдя в реальность.
– Ты была на последних инферналиях? – спросил он, пытаясь продолжить беседу.
– Нет, и никогда не буду туда ходить! – Лена скривила гримасу отвращения. – Изначально инферналии задумывались как публичные казни пойманных за руку коррупционеров. Когда общество восстало из пепла междоусобных войн, человечеству были принесены торжественные клятвы в честности и гуманизме. Раз в год всех серебролюбивых мздоимцев, жуликов и мошенников публично казнили. Но затем суть извратилась.
Федя сидел, уставившись на девушку слегка плывущими глазами. Откуда она это знает?
– Теперь чиновники, «Патриции», «Глашатаи», «Разумные», «Архонты» и прочие средние и мелкие чины государственной иерархии с помощью инферналий стали чистить свои ряды. Синий фонарь многие считают указующим перстом справедливости, а на самом деле это психолуч наводки на дом жертвы. Подойди к забору соседа-«патриция» не отмеченного синим фонарем, защитный купол порвет твои барабанные перепонки, а мышцы сведет электроударом. С одной стороны это мотивирует элиту средней и мелкой руки работать усерднее, не допускать ошибок, с другой стороны порождает целый паразитический класс конъюнктурщиков, льстецов и сладкоголосых жополизов. Не факт, что в последней инферналии погибли ленивые, жуликоватые и коррупционеры. Погибли главным образом серые мыши, не умеющие себя «продать» начальнику, трудолюбивые пахари, ради служения республике, вступавшие в спор с руководителями по разным рабочим вопросам, разного рода толковые парни, но неугодные по тем или иным причинам. Интриганы, карьеристы, болтуны и лизоблюды сейчас взбираются по головам, чтобы заботливо предоставить свой язык в услужение более крупной заднице.
– Но ведь в государственные аппараты таким образом вливается свежая кровь? – сказал Федя.
– Глупыш! Все гораздо серьезнее, чем твои заученные пропагандистские клише. И это мы говорим про средний и мелкий класс иерархии. На самом верху творятся ужасные вещи! А вот и есть возможность проверить, как работает ЭМИ-защита нашего убежища от действия контрольного чипа в наших головах. Когда ты выпил виски, у тебя сработал сигнал отправки сообщений в правоохранительные органы?
– Нет!
– Тогда и я проверю. Президент – козел! – последнюю фразу она выпалила с яростью. Федя с ужасом и открытым ртом смотрел на Лену. Совершить самый тяжкий в республике проступок – это надо обладать просто феноменальной смелостью. Вдруг, кто-то это услышит и все, её ждет очень суровое наказание. Всегда добрый президент, щедрой дланью, как обычно, помилует преступника от смертной казни, но навсегда оставит безмолвной статуей стоять в Храме Президентской Славы, дабы за остаток жизни человек убедился, что сказанное человеком оскорбление – неправда. Вкалывается специальное обездвиживающее средство, мышцы тела, за исключением глазных, костенеют, человек превращается в статую. Две невидимых трубочки переводят систему питания из традиционной – с помощью ЖКТ – в кровеносную – с помощью питательных растворов. Одна трубка поставляет питание в кровь, другая отводит продукты жизнедеятельности непосредственно из крови, дабы не омрачать такое место человеческими слабостями и нечистотами.
Стоит такая нарядно одетая статуя, вертит глазами, внутренне мучается от затекших ног и разрушающихся суставов. И сколько тяжелейшего ужаса и немого отчаяния в таком взгляде. Кто-то умирает за несколько лет, кто-то выстаивает десятки. Люди сгорают от чрезмерного постоянного стресса и круглосуточных мучений.
Страх обозвать или назвать несправедливым те или иные решения правительства и президента породили табу на само упоминание высших лиц иерархии во избежание случайно вырвавшегося слова.
– Видишь, защита действует! – Лена и сама немного напряглась, поздно осознав, какую глупость совершает.
– А если контрольный чип накопительный? – вдруг осознал страшное Федя. – Выйдешь из-под защиты – и он, не имея защитного ЭМИ-экрана, отправит информацию куда надо.
Девушка покраснела, но тут же взяла себя в руки.
– Я ничего и никого не боюсь! – было видно, что она моментально поработала со своими новыми возможностями, гася первоначальный испуг.
В комнату вошел Упырь, мрачно и тихо проскрипев:
– Светлан сказал спать. Через 5 минут вырубаю свет. И это… Он предупредил, что ночью будет следить за вами… Не вздумайте шалить